Тайны старинных родов

Первое, что услышал Тоффи после пяти часов беспрерывного клацанья клавиатуры и шелеста бумаги, — скрежет сковороды по столешнице и бульканье чайника за стеной. Приглушенные дверью, звуки ясно давали понять, что на кухне появился ранний гость. Септарсианец без труда признал в нём Арчибальда Брауна, так как во-первых, он единственный из постояльцев замка соблюдал режим, а во-вторых, лис был тем, кто использовал старинную утварь по назначению, не пытаясь спалить весь замок ради очередного кулинарного эксперимента. 《Ясно, значит сейчас — семь часов пять минут, 》- Арчибальд ещё ни разу не нарушал своего детального расписания. Откинувшись на спинку кресла и протерев остекленевшие глаза, Тоффи окинул взглядом стол. С момента начала его исследования прошло два дня. Всё это время ящер безвылазно сидел в кабинете, тратя силы на создание антидота, лишь иногда выбираясь на кухню за кофе и перекусами. Радовало, что никто из «коллег» не отвлекал от дел и не лез с глупыми расспросами. Кроме Людо, пожалуй, но тот не задерживался дольше пяти минут и всегда уходил (к Лоуренсу, разумеется), когда Тоффи с учёным видом говорил, что занимается поиском таинственных преступников. На самом же деле информацию собирала написанная септарсианцем программа, анализирующая данные, находящиеся в свободном доступе; разработанный код позволил Тоффи сосредоточится на более актуальной проблеме. Уже были воспроизведены два пробных теста образца антидота, однако они не были столь удачными. В поисках нужных компонентов ящер принялся за долгий и методичный поиск. Проделанная работа выглядела масштабно: жужжащие на всю мощность экраны, ворохи перерытой бумаги, длинные нитки проводов и металлические корпуса техники заполнили и без того замкнутую поверхность стола. Особняком от всех стояла устремившаяся вверх стопка документов, найденная в уголках замка, всё, что обнаружил эксперт за последние дни. 《Родословная книга Авариусов…》, на ней недавно найденный альбом, потом письма, а рядом — подробный чертёж замка. Завершал картину небольшой поднос, который затесался справа от стола, будучи расположенным на совершенно неподходящем для этого табурете. На нем лежали предметы, что не поместились в рабочей зоне: печать с инициалами «П.А. от К.Б.», каменный круглый артефакт, коробочка с ключами, портсигар. Всё это ящер перенёс в свой кабинет спустя час обыска потайной комнаты. Он не сомневался, что там ещё остались важные секреты, которые просто затерялись в барахле вроде ящиков, под завязку набитых стикерами. Тоффи посмотрел в сторону. Перед глазами всё ещё прыгали тонкие станковые буквы электронных файлов. Из-под двери просачивалась тонкая полоска тёплого цвета. Солнце медленно всходило над замком. Эксперт, глубоко вздохнув, потянулся. Выводов он сделал несколько. Во-первых, после досконального изучения печати удалось выявить полный состав материала изделия (древесина тёмного дуба и анчара, цианоакрилатный клей, частицы Negombata magnifica в штемпеле и т.д.)* Удалось определить приблизительную дату изготовления, что сузило список возможных владельцев и значительно облегчило работу с поиском антидота. Анализ состава лишний раз подтвердил наличие тёмной магии. Компоненты дерева содержали химические элементы разрушающего порядка (науч. термин), самого сильного вида чёрного волшебства. Другие живые существа, столкнувшись с этими чарами, обречены на долгую и мучительную смерть. Так что септарсианцу ещё повезло. К несчастью же, антидот ещё не был найден. Тоффи смог синтезировать его примерный состав, даже создать будущую основу. Теперь раствор охлаждался в переносной морозильной камере, что позволило разобраться с другими проблемами. Это будет третий по счёту эксперимент. Во-вторых, эксперт по магической деятельности выдвинул гипотезу, согласно которой голос, что он слышал во время своего болезненного состояния, есть следствие воздействия на него магической печати. Возможно, состав чернил каким-то образом может влиять на окружающую реальность, в том числе на время и пространство. Для веществ разрушающего порядка это вполне возможно, хотя, конечно, нужно больше исследований. Почему же это было связано с пропавшей девушкой, о которой он вспомнил по счастливой случайности в тот же день, неясно. То, что он все последующие дни сталкивался со связующими этого дела, должно быть, просто совпадение. И последнее. Каменный артефакт. Тоффи смог приступить к работе над переводом только лишь в конце второго дня, хотя желание это возникло ещё при находке. Стандартный анализ показал древний возраст предмета. Но совершенно неясно, как расшифровать сложно сплетённые буквы. Никто из исследователей, с чьими наработками сверялся Тоффи, так и не смог составить примерный алфавит, хотя некоторые символы отдалённо напоминали письменность древних народов Северных гор. Известные лингвистические монографии не сильно упростили задачу расшифровки; вряд ли кто-нибудь из Авариусов смог перевести запутанный язык, так что искать в старом хламе иллюзорную зацепку не стоит. Тем не менее, ему, завсегдатаю пыльных и дряхлых библиотек, необходимо выполнить перевод, поскольку наличие письменности у ранних народов монстров ставит в крайне неудобное положение многолетнюю политику Мьюни, основанную на интеллектуальном превосходстве мьюнианцев над монстрами. Небольшой эгоистичный каприз. Спертый воздух и лёгкость от двух бессонных ночей отрадно пьянили. Тоффи провел обезображенной рукой по древним документам:《Пожалуй, плодотворная ночная работа того стоила.》 Спустя два часа раствор достигнет необходимой консистенции; у него остаётся время для сна. 《Конечно, в следующий раз нужно соблюдать распорядок дня… То, что я плохо спал несколько дней кряду (если полтора часа можно назвать сном), негативно сказывается на продуктивности. И я надеюсь, 》- размышлял септарсианец, раскладывая кровать. — 《Очень сильно надеюсь, что сейчас я буду избавлен от непонятных голосов и абстрактных видений.》 На кухне Арчибальд уже приступил к готовке. Из-за двери потянуло ароматом жаренного мяса и свежесваренного кофе.《Чисто южная привычка начинать день с плотного завтрака. Местные такого бы не оценили. Как странно колеблются традиции в одной семье… Хоть её члены и готовы в удобный момент перегрызть другу глотки. Любопытная ситуация…》 Прохладная поверхность простыни приятно обожгла скованные долгой сидячей работой мышцы. Веки потяжелели, и Тоффи инстинктивно расслабился от ощущения свободного падения в бесконечно чёрную и глубокую пропасть сна, дарующую несчастным ощущение высшего покоя. * * * — Генерал! Генерал! Тоффи открыл глаза и покосился на стоящего рядом Растикора. — Да? — Там Эреб привёл новеньких. С запада. На вид крепкие. Септарсианец отложил в сторону книгу и поднялся с импровизированной соломенной лежанки. Последний час он провёл в шатре, наедине с романом Жабре́ Кау́ме, набираясь сил перед тяжёлым походом. — Сейчас подойду. Вокруг места стоянки раскинулось просторное поле. Вечерело. Тёмно-синее небо расползалось к низу лёгким градиентом алого и жёлтого. Уходящее солнце освещало обезображенную ниву. Сезон урожая уже заканчивался, но никто так и не убрал жатву, и прежде высокие колосья сжались под адски палящим солнцем, превратившись труху. В сумерках иссушённые стебли напоминали изогнутые силуэты длинных червей. То тут, то там торчали жёсткие колючки, замедляющие прохождение местности. Земля под ногами была сухой, слипшейся комками массой. Лагерь состоял из нескольких больших палаток, сшитых наспех из грубой рогожи. Обычно в это время монстры вовсю отдыхали. Однако сегодня воины готовились к сложной ночной операции. Со всех сторон раздавался звон наковален, грохот телег, бряцание клинков. В некоторых местах догорали небольшие костерки, дабы по первой необходимости моментально сняться с места и начать движение. Пахло едким тлеющем дымом. На фоне темно-серого смога и красно-кровавого зарева солнца развивались чёрные флаги. Тоффи следовал за быстро шагающим товарищем, не забывая следить за должным выполнением задач. Солдаты, видя проходящего мимо лидера, замирали, уступив дорогу, провожали почтительным взглядом. Тоффи никак не реагировал; он давно привык к всеобщему восхищению. На самой окраине лагеря томились в ожидании около сорока новоприбывших. Они с восторженным интересом следили за работой, кипящей внутри военного городка. Рядом в нетерпении расхаживал вечно хмурый капитан Эреб — септарсианец с темной фиолетовой кожей и сверкающим зелёным взглядом. Его кандидатуру посоветовал Сет. Заметив приближающихся, тот едко усмехнулся и, словно пережёвывая слова, выплюнул: — Очень вовремя. Вот, привёл солдат. Ящер остановился, критически рассматривая подкрепление. Совсем молодые парни. Ни подходящей одежды, ни стоящего оружия. Никаких боевых навыков. Все они пришли из расположенных на северо-западе селений и деревень, где оставались их беспомощные близкие. Причина, заставившая вчерашних мальчишек присоединиться к освободительной войне, пойти на верную гибель, довольно типична: не столько встать на защиту родных земель (хотя это безусловно важно), сколько испытать на себе всю романтику военной жизни. Этих историй Тоффи уже видел предостаточно. И мог с точностью предсказать исход. Молодняк с любопытством рассматривал великого генерала, о котором были наслышаны. Особенно большой интерес вызывала военная форма. Юношеский огонь, засверкавший в глазах при виде героя, предательски затуманил объективную оценку вещей, наложив на грязные стороны жизни на войне иллюзию некого романтического ореола. Судя по нахмуренным бровям Эреба, по дороге он уже успел наслушаться этих смазливых разговорчиков. Мрачно оглядев новоприбывших, генерал Ящер сделал небольшой шаг вперёд, чтобы его было слышно. Притаившиеся юноши застыли на месте в ожидании чего-то грандиозного. — Благодарю вас за самоотверженную поддержку. — При первых звуках его голоса по толпе прошла благоговейная волна и сразу же затихла. — С вашей помощью жестокая и кровопролитная война между народом монстров и мьюманами, длившаяся веками, наконец будет окончена. Мы заберём себе то, что всегда было по праву нашим: земли, ресурсы… И конечно же свободу. Однако мне следует предупредить вас, — после значительной паузы продолжил он. — Некоторые из вас погибнут. Военное дело — занятие не для всех. Это титанический труд в экстремальных условиях, жизнь в грязи и вони, вокруг гниющих и расчленённых трупов. Поэтому, если кто-то понимает, что не готов, то сейчас самое время уйти. Это ваш последний шанс. Тоффи обвёл взглядом потупившихся новобранцев. Естественно, никто не двинулся с места. Слыша каждый день об гнусных убийствах и иных злодеяниях, сердца молодых парней медленно грубели, и теперь даже угроза смерти звучала для них на уровне обыденного разговора. Никто из так и не понял, что их ждёт. 《Что ж, я их предупредил.》 — Никого? Отлично, — септарсианец выдавил из себя хитрую улыбку, моментально располагающую к себе. — Тогда добро пожаловать в национально-освободительную армию монстров! Капитан Ког… — Он повернулся к близстоящему сзади медведерогу, наблюдающему за процессом посвящения. — Проследит, чтобы вам выдали оружие. На подготовку час. Затем начнём наступление. Парни серьёзно закивали и послушно последовали за старшим по званию. Некоторые мимолётом оборачивались к герою-септарцианцу, и в этом взоре читались бесконечная преданность и покорность. Всё повторялось. Он уже видел эти лица. Менялось время и место, приходили новые монстры, но этот взгляд, преисполненный фанатичностью и верностью оставался. Тоффи уже не мог различить, кого он видел: живых или мёртвых. Знакомый сюжет каждый раз имел один и тот же финал. Подкравшийся сзади Эреб брякнул: — Зря обломал. Не нужно лишний раз тревожить боевой дух. Тоффи равнодушно пожал плечами. — Ничего. Всё равно если не я, то кто-нибудь из ветеранов им втолкует… — Думаешь, они будут полезны в бою? — Поинтересовался Растикор, скрестив руки. — Половина из них не выдержит и двух часов. Хотя, потенциал есть. На войне все средства хороши… Разведчики не вернулись? — Призрак передал, что путь чист. Засады вроде нет. — Отлично. Тогда подготовь пехоту. Нужно выступать как можно скорее. — Так точно, генерал. В секунду зеленокожий септарсианец исчез среди снующих воинов. Эреб хмуро прищурился. — Уверен, что твой план сработает? Разделять войско довольно рискованно… — Я знаю, что делаю. Сейчас мьюнианскую армию ведёт барон Мóгорд. А передислокация — его любимая тактика. — Как знаешь… А куда поместить этих новеньких? — Он кивнул вслед ушедшим. — В какой отряд впихнуть? — Думаю, под твоим чётким руководством они быстрее адаптируются. — Хмыкнул ящер. Эреб злобно фыркнул, закатив глаза. — Ну-ну, конечно… Они в такой заварушке долго не протянут. — Долго и не надо. Нам хватит двух с половиной часа, максимум трёх. Обойдёмся минимальными потерями. Позднее Тоффи узнал, что некоторые его расчёты не оправдались. Час и пятьдесят одна минута. Именно столько времени потребовалось, чтобы отряд Эреба, состоящий семидесяти трёх бойцов, из которых сорок один являлись новобранцами, был окружён плотным кольцом врага в болотной низине и уничтожен. Уже после успешной атаки, когда мьюнианцы отступили, генерал Ящер нашёл капитана на поле брани. Его товарищ выглядел ужасно: подмяв оставшуюся ногу под себя, он раскачивал из стороны в сторону кровоточащие обрубки рук, в попытке регенерировать их как можно быстрее. Вся одежда залита кровью. Оторванная нога лежала рядом, насквозь проткнутая копьём. За деревьями лежали они. Семьдесят три монстра. Их растерзанные останки были раскиданы на много метров вокруг. Кто-то из них был заживо погребён под тушами врагов. Кто-то лежал, скрючившись на земле, видимо, в последний миг отчаянно пытаясь спастись. У большинства были пробиты головы: из глубокой раны на свету блестел красный от крови мозг. Была парочка порубленных новым мьюнианским оружием — зачарованной саблей Йохансенов. Заядлые охотники изначально использовали её, чтобы побыстрее разделывать добычу. Оказалось, что их удобно применять и военных условиях. Вид заживо выпотрошенных юнцов, с застывшими гримасами ужаса, на короткое мгновение перед смертью почувствовавших, как вываливаются и скользят их внутренности, неописуем. Кто-то в последнюю минуту выстрелил зажжённой стрелой. Небольшое сухое углубление моментально заполнилось дымом и запахом горелого мяса. Те немногие выжившие в битве погибли, задохнувшись режущим глаза трупным смрадом. Увидев Тоффи, Эреб попытался приподняться, но когда у него не вышло, был вынужден коротко кивнуть. — Такие дела… Ящер подошёл к краю оврага и посмотрел вниз. Совсем близко лежали пятеро. Неразлучники. Одна голова отсутствовала, и на месте отсечённой части тела был виден гладкий срез, обнажающий нутро. Вторая голова пробита огромным топором, вклинившимся по самую рукоять в череп. Мьюнианский войн с опущенным забралом. Из шеи торчал тонкий клинок. Вытекающая кровь окрасила стальные доспехи в ярко-маковый цвет. Рукастый парнишка был задушен накинутой на шею петлёй. Глаза, неестественно закатившиеся вверх, широко распахнуты. К левому глазному яблоку прилипла частичка пепла. Медведерог столкнулся новой мьюнианской разработкой. Толстый живот был распорот от шеи до самого низа. Внутренние органы выпали на грязную землю, и теперь монстр напоминал выпотрошенную рыбу с вытаращенными стеклянными глазами. Чуть дальше лежал порму́л. На его светло-серой коже головы виднелся небольшой рубец — кровь перестала течь и застыла маленькой засохшей лужицей. Он лежал в стороне от остальных, и ему повезло задохнуться в дыму. Четыре пары худых конечностей были искривлены в предсмертной ломке. За генералом со дна неподвижно наблюдали впалые, широко распахнутые, мёртвые, болотно-синие глаза. * * * Сине-болотный взгляд горел яростью. Смерть Армадонну! Осознание электричеством проползло по нервам, пробудив от тонкого сна. Глоток воздуха резко ударил по лёгким. Тоффи вскочил и сел на кровать, схватившись за голову. 《Точно… Точно, так и есть! Я уже видел напавшего в Лествуде! Этот тот самый порму́л из ямы! Каким-то образом он выжил! Видимо, случившееся сильно ударило по его ментальному здоровью, раз он настолько сильно ушёл в религию… Но тогда почему его мишенью стал Людо? И в чём выгода для оставшихся киллеров? 》 Хотя, не стоит искать логику у тех, кто верит в существование предвестника конца света. Вообще, сейчас есть задачи поважнее. Медленно приходя в себя, септарсианец взглянул на прикроватные часы. Двенадцать часов и двадцать пять минут. 《Прошло пять часов? Но ведь раствор давно готов, почему я не услышал сигнала?! 》 Тоффи встал и быстро подошёл к столу. Каждая кость в теле больно ныла, а затёкшие кисти рук ежесекундно обдавало тупой резью. Как оказалось, звуковая панель морозильной камеры находилась в беззвучном режиме (хотя ящер был готов поклясться, что лично выставил нужные настройки). Сигнал же зазвонил сразу, как Тоффи едва коснулся прибора. Тонкий попискивающий звук нестерпимо ударил по расшатанному слуху. Нажав на кнопку, ящер в опустошении опустился на стул. 《Мне нужен душ. Горячий душ. Свежий кофе и сэндвич с тунцом. А потом продолжить работу, смешать образцы по формуле и-…》 Дверь в комнату громоподобно распахнулась, отчего листки на столе усиленно заколыхались. — Привет, Тоффи! — Ввалился вслед за беспорядком Людо. 《Только не это, 》 — Тоффи поморщился от громкого вопля и устало коснулся горячего лба. — Как у тебя дела? Ящер глубоко вздохнул в попытке сдержать в себе вспыхнувшую ярость, поднял голову на босса, собираясь упрекнуть, что врываться в чужую комнату без стука — верх неприличия… Но обессиленно замолчал. В последние дни Людо отличался несколько… чудаковатым поведением. Хоть и прошедшие его действия тоже не были образчиками безукоризненной логики, однако в них прослеживалась хоть какая-то, понятная только самому Людо, связь. Тоффи прекрасно разбирался в чужих характерах, даже не имея профессионального образования. Однако недавние действия начальника вроде появившейся привычки впадать в состояние бокетто**, кривая походка, манера носить тёплую одежду (при температуре в двадцать пять градусов) и спутанная речь вызывали вопросы. Вот и сейчас он стоял, покачиваясь из стороны в сторону и оскалясь глупой, неестественной улыбкой. — Доброе утро… — наконец нашёлся ответить Тоффи, ещё раз внимательно оглядывая каппу с ног до головы. — Ты уже нашёл того… Тех преступников, да? — Громко поинтересовался Людо, совершенно не беспокоясь о распахнутой настежь двери. — Пожалуй… — Протянул ящер. Он встал со стула, чтобы прикрыть раздражающую дверь. Скептически поглядывая на босса, септарсианец пристальнее вгляделся в чужие глаза. Они излучали лихорадочный жёлтый огонь. Зрачки сужены, а дыхание сбивчивое и частое. 《Он что, уже напиться где-то успел?..》 — Промелькнула мысль в голове эксперта. Людо же нисколько не смутили недоумённые взгляды работника. Он бесцеремонно прошёл вглубь комнаты, рассматривая помещение. — Я имел ввиду, что мне удалось выяснить некоторые… Значимые подробности. Для более детального анализа мне необходимо больше времени… — А, наша книга… — Увидел 《Родословную книгу…》каппа, нисколько не обратив внимания на слова помощника, и потянул увесистый том на себя. Стоящие на книге предметы угрожающе накренились, и, если бы не Тоффи, наверняка бы упали на пол. Людо же, завладев объёмным фолиантом, криво обхватил его, повернулся к ящеру спиной и принялся листать. — Хех, как давно я её не видел!.. Уже годов… Пять, наверное… Надо же, как запачкалась… Почему ж… Ох, у меня оказывается есть в потомках*** какой-то Сардиндо, вот умора!.. О, а вот и дедушка Гвидо! У него в комнате всегда было столько стеклянных фиговин!.. О, тётушка Ядо! — Пока он верещал, септарсианец от греха подальше отодвинул в сторону другие улики и встал рядом, заслоняя их. — То есть, какаво, что кто-то пишет-рисует эти схемочки, а затем раз — и тех кто писал уже нет… А откуда ты её взял? — Из библиотеки. Решил почитать, ради интереса, — уклончиво ответил Тоффи, удивляясь обрывистой речи и надеясь, что босс не продолжит навязываться со своими вопросами. Впрочем, Людо и не собирался этого делать. — А, ну да, я тоже… — Он дошёл до страницы со своей семьёй, до родословного древа, где были все его братья и сёстры, но не он сам. Задумчиво протянул. — Я тоже… То есть, да, давно читал… Ещё до того, как я её спрятал… Но только зачем? Он запрокинул голову назад к Тоффи, словно чёртов акробат под куполом цирка, и ящер неприятно поморщился, столкнувшись с отторгающим и стеклянным взглядом. 《Жалкое, слабовольное нытьё… Просто посмешище.》 Улыбка каппы резко спала. На минуту маленький монстр так и застыл с запрокинутой головой на месте с выражением глубокой отчуждённости, как будто находился в трансе. Через мгновенье он неожиданно захихикал, встав, наконец, нормально. — Ха-ха-ха, ну точно, как я мог забыть?! Её же спрятали до меня! А я потом перепрятал… Вот умора была бы, если б они вернулись, а? — Спрятали? — В полном замешательстве проговорил Тоффи. — Ну да! Мои родители! Спрятали! Зачем-то… Наверное, чтобы не украли… — Кто? — Окончательно потерялся в рассуждениях каппы септарсианец. — Не знаю. Я, наверное… Выслушав невнятное «объяснение», Тоффи сначала нахмурился, а потом злобно отвернулся.《Что за чушь он несёт?! 》 — Ну лады… Я пошёл, — Людо положил книгу на самый край стола, и септарсианцу вновь пришлось придержать её во избежания падения. — Когда почитаешь, верни её на место. А то, мало ли что, вдруг они вернуться… Ну-с, покеда! И как ни в чем не бывало направился к двери. Следя за шатающейся походкой, Тоффи тихо произнёс: — Тебе бы прилечь… — Чего? — Громыхнул каппа, уже стоя в дверном проёме. — Тебе бы лучше прилечь, Людо. 《Желательно навсегда.》 — А-а-а, ну да… Я, пожалуй, прилягу… У Лоуренса. Всё, давай, пока! И Людо также непринуждённо хлопнул дверью; лёгкие листы с заметками слетели со стола и, кружась, спикировали на пол. Тоффи недоумённо посмотрел на них, прежде чем в голове возникло: 《Что твориться с этим остолопом? Наверняка, это всё от Лоуренса, но где же они умудряются доставать алкоголь? Ох, Всевышний, дай мне сил!..》 Морозильная камера снова издала звуковой сигнал, видимо, напоминая несчастному септарсианцу об образце. Шум гулом отразился в разгорячённом сознании ящера. 《Ладно, его мерзкое поведение не моя проблема. Пусть делает всё, что ему заблагорассудиться. Плевать. Сейчас нужно избавиться от проклятья. И побыстрей, чтобы это наконец закончилось.》 Сейчас в душ, а потом сразу за работу. Придётся обойтись без завтрака. * * * Черная жидкость противно зашипела, и серая пена, взбурлив, вылилась за край колбы, испачкав стол и перчатки. Громко выругавшись, Тоффи поскорее кинул склянку в глубокую ёмкость рядом и, схватив первую попавшуюся тряпку, принялся оттирать стол. Это была восьмая попытка воссоздать антидот. Шесть часов вечера. 《Чёрт бы побрал этих Авариусов! Чёрт бы побрал эти сверх редкие чернила! Чёрт бы побрал всё это! 》 Когда жидкость впиталась, и эксперт убрал ткань в сторону, то он увидел, как на деревянной поверхности медленно застывают бледно-чёрные овальные пятна. В отчаянии ящер бросил тряпку в котёл с оставшимися колбами и бурым варевом. Текстильное изделие издало шипяший звук и ушло на дно. Избавившись от грязных перчаток, Тоффи встал и направился в душ. Включил воду и плеснул прохладой на лицо. Немного полегчало. 《Господи боже мой, как я безумно устал! И как же ненавижу всё это! Ненавижу замок, ненавижу Людо!.. Поскорее бы от него избавиться! 》 Он посмотрел в зеркало. На него смотрели сверкающие, наполненные бешенством глаза. Нахмуренные брови и оскалившиеся клыки. От резких движений голова, ноющая на протяжении нескольких часов, заболела сильнее, словно кто-то вбивал туда раскалённые гвозди. Хвост дёрнулся в ответ на серию колких ударов в затылке. В висках противно стучало. Нет, нет, нет, это никуда не годится! Тоффи отошёл назад и сел на краешек ванны, устало закрыв глаза. Сколько он работал? Пять часов? Семь? А сколько ещё времени потребуется? Да и вообще, есть ли оно? 《С каждым часом мой план всё сильнее рушится! Нужно столько сделать… Но господи, у меня просто нет сил…》 Капля холодной воды стекла по лицу и шее, впитавшись в рубашку. Пальцы правой руки колко резануло — в первый раз Тоффи добавил реактивов больше, чем нужно, и даже профессиональные перчатки не спасли. Из комнаты тянуло горьким запахом. Рокот в голове несколько стих. Из крана всё лилась холодная вода. 《Нет, так продолжаться больше не может.》 Глубоко вздохнув, Тоффи коснулся волос, аккуратно разгладил их. 《Ладно, небольшой перерыв. Потом ещё две… Нет, три попытки. Если ничего не получится, нужно снова просмотреть всю информацию.》 Эксперт открыл глаза, затуманенным взором уставившись в угол комнаты. Рядом с ножкой ванны мелькнуло пластинчатое тельце мокрицы. Совсем близко виднелся небольшой скол плитки. Тоффи вспомнил, как противный голос несколько дней назад произнёс здесь ту роковую фразу, от которой он теперь не может найти покоя.《Может, я просто сошёл с ума? Почему и нет. В этом замке постоянно что-то гниёт. Повсюду старые пыльные вещи. Свободно ползают и размножаются переносящие болезнь насекомые. Может, я просто надышался ядовитыми парами вкупе с грязью? И самое верное решение — свежий воздух? Сколько дней я вообще просидел взаперти?..》 Медленно поднявшись, Тоффи хотел сделать шаг в сторону комнаты, но что-то внутри издало тягучий писк, и глаза заволокло черным туманом. Несколько мгновений он пребывал в гипнотическом бессознании, застыв на месте как громом поражённый. Смотри, какой красивый шарик есть у дедушки! Ну же, дорогуша, подойди поближе! Тоффи очнулся и ухватился за раковину, оперевшись на неё, и это чудом уберегло от падения. Прерывисто дыша, словно при высокой температуре, ящер не шевелясь глядел в пол, ожидая, когда слабость в ногах исчезнет. Прядка волос скользнула вниз, закрыв глаза. 《Опять это необъяснимое явление… Чем же руководствуется данное проклятье, посылая мне эти иллюзии? 》- Септарсианец взглянул на оттиск печати. Широкий глаз словно изогнулся в язвительном смехе. Постепенно в окружение вернулись краски, и Тоффи, убрав надоедливый локон, выпрямился. Из комнаты потянуло жжённым пластиком. Эксперту потребовалось семь секунд, чтобы понять, откуда идёт запах, -《Серная кислота… Взаимодействует с цинком… Выделяя большое количество теплоты…》- и полминуты, чтобы примчаться в комнату к полуразъеденному дымящемуся котлу. * * * Струны гитары тихо шелестели, размеренные лёгкие звуки вырывались и взлетали вверх. Людо сидел, затаив дыхание. Атмосфера вокруг напоминала сон. Прекрасный, волшебный, мимолётный сон, который снится лишь раз в жизни. Лоуренс перестал играть и поднял голову к другу. Хрупкая нить спокойствия мгновенно оборвалась, и на её место вернулась тяжёлая лихорадка. Каменным валом проехал по костям сверлящий зуд. — Это и есть простейший аккорд АМ или ля минор. — Круто… — Пытаясь скрыть равнодушие протянул каппа. Он изо всех сил старался влиться в разговор, но ему не хватало сил и на маленькое телодвижение. — Да брось. Ты ещё не слышал остального. Кузен привстал, откладывая гитару в сторону. Они снова сидели на кровати, залезши на матрас с ногами, и редко перекидывались случайными фразами. Вся комната насквозь пропахла сладковатым ароматом вишни — брат признался, что вчера уронил флакон с духами. Часы пробили два. В основном говорил Лоуренс, но слова проходили где-то на фоне сознания. Они слиплись в непонятную жижу мыслей, и Людо никак не мог ухватить сути. Уже который день его мучила одна мысль, от которой он не мог отделаться. — Помнишь, я тебя расспрашивал про соседей? Ну, ещё в первый день как приехал? Оказалось, Арчибальд встретил в городе миссис Коллинз, представляешь? Она сделала вид, что не помнит, кто я такой, но всё-таки… И вспомнила про неё… Когда Мери… Искали всем городом, но… А вообще, её муж сейчас в Венеци’уме, работает банкиром… И они были на рынке, когда… Нервный писк из страшных кошмаров заполнил слух, оглушённо сбивая. Во рту появился привкус тошноты. Со мной что-то не то. — Что ты сказал? — А? -Ты что-то произнёс… — А, нет, ничего… В висках что-то хрустело, громко, как сухая ветка. Перед глазами замельтешили картинки. Тёмно-синие. Ярко-красные. Бледно-серые. Грязно-черные. Сизо-белые. Громадные и маленькие пятна. Вытянутые и не очень. Рядом вдвойне прогнулся матрас, и запахло чем-то солёным. — Давай-ка поболтаем. — Давай. О чём? — Людо поправил свитер и обхватил коленки громоздкими рукавами. Комната вокруг качнулась, повернулась на сто восемьдесят градусов. — Ну… О жизни. Как твоя бессонница? — Бессонница?.. А, хорошо, — словно только проснувшись промямлил Людо. — Всмысле, не хорошо, что бессонница, это очень плохо… Но сейчас мне намного лучше. — Правда? — Да, с таблетками и настроение такое весёлое. Только что-то холодно… — Это хорошо. Холод полезен для костей. Ты знал об этом? Ты же у нас такой хрупкий… А как там твоё дело? — Да я сейчас… — Конечно, понимаю. Ты занят другим. Эти типы… Такие жуткие. А ты-то им зачем понадобился? Людо промолчал, не желая продолжать диалог. От воспоминаний монстру становилось тревожно. Поэтому он старался не думать об убийцах на протяжении всего дня. До тех пор, пока не примет лекарство. — Вчера твой любимый эксперт-септарсианец снова копался в библиотеке. — Продолжает лукавый голос, словно испытывая на прочность. — Ты уверен, что он ничего не вынюхивает? Людо сразу сообразил, куда движется разговор. Внутри всё замерло в ожидании конца. — Нет… — Конечно. Он же у нас такой честный, прямо святой. — Я-… — Ты же обещал! Помнишь? Невыносимо-мучительно хотелось закрыться руками и молчать. Но так делать нельзя. — Помню. — Мне не нравится, что ты меня не понимаешь. Будь так любезен, сделай то, чего мы все от тебя ждём. Возьми себя наконец в руки. — Хорошо, постараюсь… — Тихо произнёс Людо, втягивая голову в плечи от жгуче холодной тревоги. — Что? — Повернулся к нему кузен, отрываясь от настройки гитары. — Ничего. Стены замерли на месте. Блеклые тона пропали. Вокруг опять солнце и светлые оттенки. В комнате только двое: он, Людо, и Лоуренс. И больше никого. — Ладно… Мне показалось, ты что-то сказал. — Да нет… Каппа плотнее обхватил себя руками. Его колотил озноб. 《Придётся достать свитер потеплее. И не рваный. И не пыльный.》 Как-то неловко сидеть и делать вид, что всё в порядке. Лоуренс встал с кровати, неспешно прошёл к столу, на котором царил хаос, взял наушники и MP3 плеер. — Ладно, хватит с нас молчания. Разбавим атмосферу очередным прекрасным произведением Kiss. Людо кивнул, приняв от брата один наушник, из которого уже кричала《Danger》. Я сегодня не облажаюсь. Это уж точно. Никого не подведу. — Кстати, что тебе больше понравилось:《Cold Gin》или《Crazy Crazy Nights》? — Спросил Лоуренс, возвращаясь на место. ‐ Самая-самая первая. -《I Was Made For Lovin' You》? — Наверное… — Хех, мне она тоже нравится. Придётся идти сегодня ночью, чтобы никто ничего не узнал. *** — Ты чего-то какой-то кислый. Заваривавший кофе в большой кружке Тоффи медленно повернулся к Жабану. — Не выспался, — лаконично ответил он в попытке избежать дальнейших расспросов. Устранив последствия эксперимента, эксперт решил сделать перерыв на чашку кофе. Обычно в это время все монстры смотрели вечернюю программу, так что кухня пустовала. Однако сегодня здесь готовил Жабан. Конечно, слово «готовил» здесь лишнее. Септарсианец назвал бы это «тратой продуктов и времени». Так или иначе, теперь он был вынужден стоять и слушать монолог «коллеги», ожидая закипания чайника и иногда отвечая коротко сложными звуками. На настенных часах стрелками образовалось без двадцати семь. На его ответ Болгуябов хмыкнул и продолжил помешивать своё клейко-вязкое варево, именуемое им самим кашей. — Так иди поспи. Ящер ничего не сказал. Он был занят поиском чайной ложки. 《Почему на этой кухне вечно нельзя ничего найти?》 — Раздражённо думал он. — Или у тебя дела? Тоффи мрачно кивнул, лишь бы допрос прекратился. В первых двух ящиках ничего не было, зато в третьем эксперт наконец-то нашёл столовый прибор — весь погнутый и грязный. — Понятно. Кстати, не знаешь, чего это тут палёным пахнет? Мы тут с парнями-… — Ты уже приступил к слежке за принцессой? — Оборвал его Тоффи, жёстко стиснув предмет в кулаке. Жабан осёкся, помедлив, но потом нехотя ответил: — Ну да. Она укатила со своим парнем в измерение живых диванов, и я решил продолжить потом. Потому что там не особо спрячешься. Типа, это же диваны… Чайник спасательно запыхтел, и ящер начал побыстрее заваривать свой напиток. — А вообще по-моему ничего из этого не выйдет. Они ж дети, ну что они будут друг от друга скрывать… — Продолжай наблюдение, — бесстрастно перебил Тоффи. — Нам необходимо знать обо всех их действиях. Даже самых незначительных. Монстр пробубнил что-то, но ничего внятного не ответил. Когда процесс приготовления кофе был почти завершён, в дверях кухни появился лис Арчибальд. Он был в приподнятом настроении и доброжелательно улыбнулся знакомым. — Добрый вечер, — поздоровался Браун. — Какая чудесная погодка на дворе, а? Жабан радостно принялся за разговор, в то время как Тоффи, взяв кружку, молча двинулся к выходу.《Нужно взять сэндвич и поскорее к себе. Как не вовремя припёрся!..》 — Тоффи! — Мягкий голос долетел до его слуха через комнату и заставил остановиться на месте. Ящер повернулся к лису и, чуть ли не скрипя клыками, почтительно выдавил: — Да? — В последнее время Вас совсем не видно. — Арчибальд приблизился к нему, встав практически вплотную. — Вы нас избегаете? — У меня много работы, — с поразительной холодностью произнёс ящер. — И сейчас я должен идти. — А над чем Вы работаете? Тоффи глубоко вздохнул, сгорая внутри от негодования. 《Это не твоё собачье дело! 》 — Личный проект для саморазвития. — Недурно, — Арчибальд завёл руки за спину, будто приготовляясь прочесть длинную оду. — А Вы-… — Извините, но мне пора идти. — Он слишком устал для того, чтобы выслушивать глупые сплетни. Особенно сейчас. Особенно от Арчибальда. — Что ж, не буду отвлекать. До скорой встречи, — неожиданно любезно откланялся Браун, улыбаясь с почтительностью метрдотеля. Развернувшись, ящер неспешно извлёк из холодильника сэндвич, не обращая внимания на возобновившийся разговор Евгения и Арчибальда, и также неторопливо дошёл до кабинета, где с облегчением закрыл за собой дверь. — Чтоб тебя, твою мать… — Тихо прошипел он, высвобождая скопившуюся злобу. Подойдя к захламлённому столу (благо ужин в руках помешал выплеснуть ярость до конца), поставил на грязную поверхность тарелку с кружкой, обессиленно опустившись на стул. 《Мало мне проклятья, мало галлюцинаций и чёртовых Авариусов… Этого урода ещё не хватало! 》 Пульсация в висках опасно усилилась. Тяжёлые мысли, подобно стальному обручу, впились в кожу головы. 《Чёрт с ним! Нужно работать! Ещё столько необходимо просмотреть.》 Устало вздохнув, Тоффи взял верхний конверт из пачки писем, лежащих рядом с грудой других улик. Происшествие выбило его из колеи, и теперь ящер решил направить энергию на не менее полезное занятие: найти упоминание о печати или волшебных чернилах в старых письмах. Также на проверке оказался недавно обнаруженный альбом. Он уже сумел пролистать его накануне. Сделав анализ бумаги, Тоффи смог обозначить примерный возраст дневника — около тридцати-двадцати лет. Судя по той же《Родословной книге…》, у четы Брудо и Персефоны Авариус было одиннадцать дочерей, кто подходил под данное условие. А лично знать Гвидо, о котором бесконтрольно упоминалось с самой первой страницы, могли только шестеро старших сестёр. Благо, где-то в библиотеке он заприметил поздравительные открытки семьи, возможно, среди них удасться обнаружить совпадение по почерку. Другие же записи в альбоме заключали крайне мало полезной информации. По большой части здесь содержались слезливые душевные излияния и описание прошедших дней, вроде: 《Сегодня прочитала биографию этого урода, что «официально и правдиво» представлена в нашей 《Родословной книге…》. Посмотреть, так он гений законодательства, прямо святой, не иначе! Читать о его «подвигах» противно и мерзко; так сильно убить его я ещё не хотела! 》 《…Ходила сегодня на то место. Просто отвратно! Почему отец до сих пор не сжёг всё до тла? 》 《Отец с матерью всё ещё спорят, что сделать с его вещами. Почему это их так волнует? Просто сожгите все его наборы по любительской химии! Зачем нам нужны эти пылесборники??? 》 Конечно, страницу с геройствами лорда Гвидо он не нашёл в《Родословной…》- она была небрежно вырвана. Несколько верхних писем также не содержали ничего особенного, если не считать за важное ужасную оценку личности лорда Гвидо сыном. Впрочем, это было довольно очевидно. В старой корреспонденции лорд Брудо и некий《Б.Т.К.》в выражениях не стеснялись:《отвратительный свинотный лизоблюд》, пожалуй, самое мягкое здесь. А Мелания Бронс оказалась в переписке《тупой пиздливой сукой, из-за которой всё в семье покатилось в тартарары》. Не нужно быть всеведущим пророком, чтобы увидеть связь между ними (у СМИ и гренлинской стражи, очевидно, другое мнение). Ящера не интересовали отношения между странноватой парочкой, банальное《Ужасный похотливый монстр совратил невинную девушку, юную непорочную душу!》- факт, за который многие мьюнианские министры, горой стоявшие за традиционные ценности, организовали бы показательное распятие тому, кто посмел посягнуть на святые семейные скрепы. Даже не превосходная возможность раскрыть одно из самых загадочных исчезновений. Больше всего Тоффи интриговала возможность использовать данное знание для воздействия на Людо — слишком уж яркой была его эмоциональная оценка характера деда. Наверное, будет очень неприятно, если пребывание всеми любимого гостя омрачиться нечаянно выданной семейной тайной. Он относился ко всему этому как к небольшому развлечению или поощерительному бонусу. Законченный извращенец мало сочетался с его актуальными проблемами. Вряд ли тут найдётся что-то полезное. Хотя, как знать. Для нальнейшего исследования писем у него есть четыре часа. Потом целая ночь, чтобы подняться на верхние этажи за антидотом. * * * Едва за неразговорчивым септарсианцам хлопнула дверь, Арчибальд подошёл к Жабану поближе. — Ты уже приступил к своим обязанностям? — Приглушённым голосом спросил лис. Болгуябов, продолжая держать в поле зрения кабинет ящера, едва заметно кивнул. — Да, они в измерении живых диванов. Я бы продолжил наблюдать, да больно рискованно. Были бы шкафы или двери, это ещё ладно, но диваны… — Понимаю. Браун шагнул поближе и наклонил лицо вплотную, исключая любую прослушку. — Продолжай работать. Не забывай докладывать обо всём мне. Скоро всё закончится. — Скорее бы. — Жабан недовольно нахмурился. — Он точно что-то затеял. Сегодня из его комнаты так воняло дымом… — Да, подозрительно. Но сейчас лучше не рисковать. Действуй в соответствии с первоначальным планом. Остальное предоставь мне. — Хорошо. — Лишний раз не подходи. Я всё сделаю сам. — Как скажешь. Браун отошёл назад и отвернулся к верхним ящикам, как раз в тот момент, когда в проёме возникла морда Рукастого. — Ты скоро там? Следующая серия уже началась! — Задорно крикнул Лагот. Жабан подхватил несколько тарелок каши и стремглав вышел из кухни, оставив лиса одного. Арчибальд размеренно принялся за приготовление кофе. Пожалуй, слабость к древнему напитку была единственной вещью, что роднило его с личностью таинственного септарсианца. И любовь прослушивающим жучкам, пожалуй. Боковой карман фрака завибрировал. Арчибальд осторожно вытащил небольшой складной телефон и, внимательно оглядевшись по сторонам, открыл пришедшее сообщение. От Лоуренса. 《Ты ТОЧНО хорошо посмотрел в библиотеке??? 》 《 Может снова поищешь? 》 《Я посмотрю в его комнате》 《Приготовишь сырных сэндвичей? :)》 Крышка телефона закрылась с негромким хлопком. Арчибальд тихо вздохнул, пряча устройство для переговоров обратно, взял в руки банку с кофе, аккуратно сбросил пальцем с крышки копошащегося жука и задумчиво посмотрел на часы. Без десяти семь. 《Что ж, будем ждать ночи. Вряд ли сегодня ночью наш септарсианский червь приползёт за новыми знаниями. Пускай работает над своими палёными игрушками. Нам это на руку.》 * Ночь. Холодная, тёмная и мрачная, её дух окутал просторные коридоры древнего жилища. Камни, заложенные в вековых стенах, скрипели при каждом шаге, словно живые. Плотные черные тучи заволокли небо, скрыв ото всех серебряную луну и золотые капли звёзд. Пробираясь незамеченным, Тоффи шёл на ощупь в полной темноте, полагаясь на своё зрение и рефлексы. С каждой новой ступенькой усиливался вязкий запах сырости. Иногда по стене пробегало насекомое, шуршащее маленькими лапками, но тут же исчезало в одной из многочисленных трещин. Третий этаж. Поднявшись сюда, ящер замер, прислушиваясь. Сквозило ледяным ветерком. Из комнаты босса, находившейся прямо напротив лестницы, не слышно ни шороха. Должно быть, уснул. Тоффи двинулся дальше. С двух сторон от него шли двери братьев и сестёр Авариусов, пытавшиеся сломить перспективой непрошеного гостя. Дойдя до развилки коридора, эксперт остановился, стремясь разобрать расплывчатые очертания. Прежде чем отправиться на поиски лекарства, Тоффи внимательно просмотрел найденную карту замка. На следующий этаж вело две лестницы, расположенные на противоположных сторонах друг от друга. Для себя ящер избрал более простой маршрут, выбрав лестницу поближе. Предстоит пройти ещё один коридор, сделать несколько шагов вбок и преодолеть лестницу. Для этого потребуется пять-шесть минут. У Тоффи в запасе есть целая ночь. Пройдя половину каменного туннеля, септарсианец застыл на месте. Острый слух уловил тихие звуки сзади. Несколько помедлив, Тоффи продолжил движение. -《Возможно, сказывается мой трудоголизм.》 Ещё один шажок — и позади раздался протяжный деревянный скрип. А затем и неторопливая шаркающая поступь. Проклятье! Быстро сориентировавшись, Тоффи стремительно открыл ближайшую дверь и, нырнув в непроглядный сумрак комнаты, также резко закрыл её за собой. Отойдя на пару шагов от входа, остановился, вслушиваясь. Неизвестный дошёл до сплетения двух коридоров и несколько замешкался. Септарсианец мог слышать, как он переступает на месте с ноги на ногу.《Похоже, это кто-то нездешний.》- решил Тоффи. Внутри всё сводило от неизвестности. -《Конечно, вероятность того, что ему нужна эта комната крайне мала. Но всё же не хотелось бы объясняться, что я делал ночью в месте, где меня априори не должно быть.》 Затишье продолжалось с минуту, а затем некто решительной походкой двинулся дальше. Прямо к Тоффи. Мышцы под кожей налились чугуном.《Нет, не может быть! Что он тут забыл?..》- отступая вглубь комнаты, подумал Тоффи. Вдруг, сделав ещё одно движение назад, он налетел на какой-то небольшой предмет. Послышался металлический лязг, показавшийся в тишине оглушающим грохотом. Застигнутый врасплох Тоффи остолбенел, не смея двинуться места. Неизвестный тоже остановился. Теперь он был совсем близко, ящер мог слышать его неровное дыхание. Повернув голову назад, ящер оцепенел: в миллиметре от него стояло наполненное железное ведро. От резкого движения часть воды вылилась через край. Сомнений больше не было: 《Неизвестный идёт именно сюда》. Действовать нужно немедленно. Мест, где спрятаться, нет. Разве что шкаф… Не теряя ни секунды, Тоффи бросился к нему, пролез внутрь через приоткрытые ставни и, аккуратно закрыв их, застыл, не шевелясь. Пахло пылью и старым деревом. Задняя шершавая стенка царапала пиджак. Тоффи напряжённо ждал продолжения. Прошло пару мгновений, но они казались вечностью. Загадочный некто осмелился пойти дальше, и шарканье шагов оборвалось у самого порога. Следом раскрылась дверь, резкий скрип с нажимом проехал по натянутым нервам. В комнату ворвался тусклый свет, проникнувший через щели и в шкаф. Неизвестный помедлил, прежде чем зайти. Когда глаза привыкли к режущему свету, Тоффи разглядел его — через крошечную щёлку он мог ясно видеть неувернные движения ночного гостя. Короткое мгновенье осознания — и Тоффи в немой злобе сжал кулаки, чувствуя, как бешенство заполняет его без остатка. Людо, чёрт его дери! Людо, собственной персоной! В рванном мешковатом свитере! Стоит тут посреди ночи и сжимает в руке ком тряпок! 《Твою ж мать! Какого хрена ты тут забыл?! 》- Яростно ревёт его сознание. От непрерывной злобы мутится в голове. Плотно сжимая челюсти, Тоффи с презрением смотрит из своего укрытия на ничтожного монстра. ‐ 《Помешанный! Жалкий, мерзкий и отвратительный идиот!..》 Людо робко оглядывается по сторонам, двигаясь к центру комнаты. Заметив разлившуюся воду, он с недоверием смотрит на ведро. Непонятный звук напугал до чёртиков. Каппа уже хотел повернуть назад, однако решил — нет, надо идти туда прямо сейчас! Теперь каппа увидел возможную причину шороха — в воде барахтался крупный коричневый жук. 《Господи, слава Богу, хвала Создателю — это просто букашка! 》 Людо аккуратно выловил насекомое, положил его на сухое место. Наблюдая, как тот постепенно приходит в движение, досадливо скрутил лоскутки в руках: 《Нехорошо было бы мыть водой с мёртвым жуком…》. Когда насекомое окончательно уползло под кровать — поставил на соседний стол канделябр со свечкой и бросил тряпки в воду.《Я ведь не зря сюда пришёл? 》- думал он, отжимая их. В каждом ночном звуке ему мерещились чужие шаги, в шипении фитиля — громкие голоса. Людо чувствовал себя грязным преступником. Залез в чужую комнату без разрешения посреди ночи… Хотя, какое разрешение — он был полноправным владельцем замка. Следовательно, комната теперь его. Но тебе ведь никто и не отдавал тебе замка. Это всё ты. 《Я ведь не сделал ничего плохого! Что же я так боюсь? 》- Вертелись тревожные мысли. — 《Никто же не придёт.》 Пока каппа был занят странным ритуалом, Тоффи удалось рассмотреть комнату. Напротив шкафа — заправленная кровать. Рядом виднеется краешек стола со свечкой на нём. Дверь противоположна широкому окну — за стеклом неровными клубами сгущается мрак. На подоконнике пара горшков и уже знакомая венерина мухоловка с лейкой. А справа от него три полки до самого потолка, уставленные дорогими безделушками. Рядом стоит стул, под ним маленькая скамейка. Достав одну из тряпок, Людо скованно осматривается, боязливо подходит к стулу у окна и не без усилий взбирается на него. Никто тебя об этом не просил. Выпрямившись, он оказывается на уровне нижней полки. Ты как всегда всё испортишь. Замирает на пару мгновений — точно ли он всё правильно делает? — и начинает осторожно водить тряпкой по пыльной поверхности. И вообще, всё ты делаешь не так! Бережно приподнимает статуэтки, протирая под ними. Смешно вытягивает руку, чтобы достать до дальнего края. 《Что ты делаешь?! 》- Ненавидяще вопрошает Тоффи в отчаянии от своего положения. 《Что я делаю?..》- Дрожа от холода и страха думает Людо, видя, что грязь сильнее размазалась. Каппа отлично помнит, как убирался здесь в прошлый раз. Сестры, обычно пристально следящей, как бы Людо ничего не украл и не разбил, не было: она готовилась к торжеству. Сказала лишь:《Только аккуратно, чтобы не осталось пыли.》Или может: 《Шевелись быстрее, тупица! 》Или самое возможное:《Попробуй что-нибудь сломать, урод, и я всё расскажу отцу! 》Что именно она сказала, Людо сейчас не помнит. Но помнит, как убирался, как поднимал эти же самые фигурки, что до сих пор стояли на тех же местах, где тогда, ведь после праздника родители строго-настрого запретили заходить сюда, и с тех пор комната не открывалась. И вот он опять здесь, для чего-то убирается посреди ночи, хотя никто его не просил, не заставлял и не приказывал. — Я… Я просто должен это сделать! Из-за меня ведь Тоффи узнал про дедушку Гвидо… — Признаётся себе монстр, морщась из-за тоскливой рези в груди. Никто не должен был о нём узнать. 《Никто, слышите меня?! Никто! 》- Кричит отец в большом зале, и эхо усиливает грозные слова, звучащие как божественный гром. -《Никто из вас не должен упоминать его! НИ-КО-ГДА! Особенно ты!》- И изогнутый палец с острым когтем указывает на Людо. -《Понял?!》 Конечно понял. Но всё равно облажался. 《РАДИ ВАШЕЙ СЕСТРЫ!!! 》 — Ради сестры, — тихо шепчет Людо, застыв на месте. — Надеюсь, ты на меня больше не злишься… Тоффи терпеливо вслушивается в речь каппы. Ему не видно лица монстра, но чувствует, как сильно тот нервничает. — Я… Я уверен, никто ничего не узнает… — Дрожащий голос, что в тишине ясно слышен, как речь с трибуны. — Даже Тоффи. Угроза раскрытия не смогла удержать ящера от самодовольного смешка.《Что ж, умеешь заинтриговать.》 Взяв очередную статуэтку, маленький монстр внезапно замирает, шокировано уставившись на неё. Теперь в полумраке свечи можно увидеть его напуганный профиль. — Так… Так зачем же он взял《Родословную》… Может быть уже… Нервозно-громко дыша, возвращает миниатюру на место, и панически вздрагивает. — Да нет же, ничего он не сделает! Как же он догадается… Испуганно сползает на пол и подходит к ведру с водой. Он не узнает, не узнает, не узнает… Никто ничего не узнает! 《Что ж, теперь у меня появилась мотивация разгадать твои тёмные секреты. Всегда любил ребусы.》 — Ничего, — бормочет Людо. — Ничего, завтра я заберу её и снова спрячу. Как книгу. Монстр замолкает и со страхом смотрит на дверь. 《Игра стоит свеч.》- Злорадно думает септарсианец. — 《Особенно приятно наблюдать за твоей реакцией. Жалкой и разочаровывающей.》 Что-то мешает Людо двинуться с места. То ли какой-то шорох, то ли померевшийся окрик отца.《А вдруг, мне не показалось?..》 — Нет, ну так просто невозможно! — Так же резко отмирает от ступора и, встав, захлопывает дверь. Опять на него будто смотрят из темноты. Смотрят и недовольно осуждают. В кистях вспыхнула ломящая боль. Людо в беспокойстве хватается за запястья, лишь бы этот приступ прекратился. — Да когда же это всё поскорее закончится! Всё это выглядит ужасно. Ужасно нелепо. И страшная от бессмысленности картина начинает напоминать какой-то комедийный фарс. 《Это просто какой-то сюр! Бред сумасшедшего!..》- Тоффи не решил, раздражает ли его данная ситуация или забавляет. Абсурдное положение, накопившаяся усталость и чудачество начальника — самые странные сочетания в его профессиональной карьере. — Ну зачем же ты так? — Бормочет Людо, склоняя голову вниз. И глупо хихикает. Пожалуй, более лучшего места и времени для размышлений о судьбе не отыскать. Неужели это ему за то, что устроил революцию и убил королеву? Его восстание даже не самое кровопролитное в мьюнианской истории. Это и есть кармическая справедливость, злополучный бумеранг вселенной? 《Однако, это начинает порядком надоедать! 》- Пытаясь успокоиться, Тоффи закрыл глаза и глубоко вздохнул. ‐《Ладно, не всё так плохо. Скоро он закончит или устанет, и обязательно уйдёт отсюда к себе, продолжив влачить своё жалкое существование, а я преспокойно выйду, поднимусь на следующий этаж, обязательно найду антидот и избавлюсь от проклятья…》 По спине прошла дрожь, когда он услышал сбоку, со стороны коридора еле слышное постукивание. Кто-то стоял за дверью. 《Да этого ещё не хватало! Кто ещё здесь шляется? О боги, 》- Ему прекрасно видно, как заторможенно Людо ставит скамейку на стул, забирается на хлюпкую конструкцию и бормочет что-то про себя, будто под гипнозом.-《В коридоре кто-то есть! Ну же, импульсивный кусок дерьма! Хоть на секунду оставь свои влажные мечты и прислушайся! 》- Ему не хочется ещё сильнее в это впутываться. Хватает и того, что он очутился здесь, и теперь прячется в шкафу, как в бульварном анекдоте, наблюдая за саморазрушением Людо. Он домывал последнюю полку. Именно на ней стояли самые ценные вещи сестры. К ним вообще всем запрещалось прикасаться, не только ему. Красивый снежный шар, тонкая статуэтка балерины, любимая с детства кукла и дорогая золочёная книга.《Ну ничего, 》- думал Людо. -《Ничего, скоро всё будет сделано как надо. И всё будет хорошо.》 Всё будет хорошо. Лёгкий скрип поворачивающейся дверной ручки стал финальным аккордом, прозвучавшем в практически громовой тишине. — Добрейшей ночки, — Раздался чужой весёлый голос, заставивший маленького монстра вздрогнуть. От страха Людо подскочил на месте, обернувшись к вошедшему. Лёгкая скамейка заходила ходуном под ногами и с треском упала вниз. В панике каппа ухватился за первое, что было рядом — полку. Это сбило с прежнего места стеклянный снежный шар, что, прокатившись по доске, пушечным ядром слетел вниз и с громоподобным треском разлетелся об каменный пол на тысячу мелких осколков. От удара у Людо ужасно заболело в боку. Но сильнее был ужас перед разбившимся шаром сестры. Теперь она его точно не простит. Каппа не сразу смог оторвать ошеломлённый взгляд от сверкающих осколков и посмотреть на дверь. Шокированный не меньше Лоуренс, на чьём лице застыло изумление смешанное с паникой. — Ты… Ты как там, живой? — Нашёлся спросить он, когда ступор спал. Людо что-то пробормотал и, разжав руки, аккуратно приземлился на сиденье стула. Ноги подкосились от врезавшейся ножом слабости. Ну зачем, зачем он сюда пришёл! — Встать можешь? — Кузен сделал робкое движение навстречу. 《Я должен всё убрать, 》- Мелькнула спасительная мысль. ‐《Убрать, пока не увидели.》 Поднявшись, Людо метнулся вниз. Встал на колени и принялся быстро собирать осколки, бросая их в ведро.《Только бы успеть! 》- Кричало в голове. Страшные картинки уже плясали перед воспалённым взором. От страха и холода сводило лёгкие. Резко закружилась голова. Пару секунд Лоуренс стоял в нерешительности, удивлённо наблюдая за другом. А затем осторожно опустился на пол и принялся помогать. Они всё делали молча, не разговаривая. Несколько раз Людо ловил на себе взгляд двоюродного брата, но тут же отводил взор в сторону. Нельзя отвлекаться, нужно всё делать быстрее! Осталось ещё немного, когда Людо, взяв очередной острый кусочек, тихо ойкнул и выронил осколок. Из пальца сразу потекла кровь, тонкой струйкой обвиваясь вокруг пальца. Жгучая боль, словно на огонь, сковала кожу. Каппа быстро выпрямился, и брат, заметив это, поднялся следом. Пошарившись у себя, Лоуренс протянул небольшой платочек и аккуратно приложил его к порезу. Оба неловко посмотрели друг на друга. Изумлённо моргая, Лоуренс спросил приглушённым голосом: — Ты чего? Голова ещё немного кружилась, поэтому Людо ответил, приложив мокрую ладонь ко лбу: — А ты чего? 《Как-то всё глупо… Зачем я его так спросил?..》- Разнервничался каппа, потупив взгляд. Он смотрит слишком внимательно. Непослушные локоны упали на лицо кузена, и тот сдержанно поправил их. — Как ты? Не сильно ушибся? Где болит? — Начал заботливо расспрашивать он, ласково дотронувшись до плеча приятеля. — Нигде не болит, — смущённо ответил Людо, отстраняясь. — Всё хорошо, я в норме. — Ты же чуть не упал. — Нет-нет, уже всё прошло… Я… Просто испугался. Адрекалин… — Адреналин? — Да-да, он самый. Боже мой, опять всё испортил! От осознания встаёт ком в горле. — Ты можешь встать? Теплая рука лежит на плече и успокаивающе поглаживает. — Д-да… Брат помогает подняться, мягко придерживая. Ноги всё ещё дрожат, а тело не слушается. — Давай я помогу дойти до комнаты? Разгневанное лицо старшей сестры электрическим разрядом возникает перед глазами. — Нет! Я должен оставаться, мне нужно… Людо осёкся, напуганно смотря на брата. Он не может сказать. Только не ему. — Что? — Людо так не отвечает, загипнотизированно смотря в тёмную воду. — Что ты здесь делал? В воде мелькает силуэт. Тучная фигура в знакомом халате. Длинная борода. Злые глаза. Сильные руки. Не смей. Заткнись и молчи. — Да ничего… — Каппа понуро отворачивается, от водной глади, боясь взглянуть в пугающее отражение, сталкивается лицом к лицу с Лоуренсом, горячий стыд охватывает всё тело. — Ничего. Просто убирался. — В час ночи? — Недоверчиво сощурился кузен. — Да, а что? Оба молча смотрят. Один с пристальной тревогой, другой с упрямым страхом. — Ты уже пил таблетку? — Нет, нужно же перед сном… — Вот и молодец. — Лоуренс уверенно берёт его за плечи и пытается увести прочь. — Тогда пойдём. Выпьешь снотворное, ляжешь в кроватку… — Нет, я не хочу! Мне нужно собрать осколки! — Сейчас поздняя ночь. И ты не в самом хорошем состоянии. Давай перенесём это на завтра. — Но… — Я тебе помогу. Людо досадливо сжимает руки. Он неудачник и идиот, он облажался, и теперь он не должен никуда идти, пока не уберёт за собой: 《Я не должен был этого делать. Я правильно боялся, у меня ничего и никогда не получится.》 Они были правы. — Людо? — Ещё раз зовёт его Лоуренс. — Ты в порядке? 《Нет! Я опять подвёл семью! Рассказал про Гвидо, не спрятал 《Родословную…》, разбил вещь сестры, которой она дорожила! Обещал, что никто посторонний не придёт сюда! Я просто урод и никуда не гожусь!..》 — Я просто-… Просто… — От отчаяния внутри всё сводит, и слова так и застревают в горле. Людо не может посмотреть в глаза. Не может, потому что боится. Лоуренс внезапно подходит ближе. А затем мягко обнимает. И шепчет: — О, mon amice… Всё хорошо. Всё хорошо. Не бойся. Захлынувший страх сводит нервные клетки. Невозможно вздохнуть, и холодное чувство удушья поглощает всё сильнее. Нет, нельзя так стоять, нужно доделать всё до конца! — Mon amice, это пройдёт. Не беспокойся. Всё будет хорошо. — Я… Я должен их убрать, — Еле выдавливает он из себя, внутренне сжимаясь от того, как дрожит голос. — Она же сказала убраться… — Кто? — Отстранившись вбок, кузен непонимающе смотрит. Блять! Вместо ответа вырывается всхлип. Тонкий, почти детский, от него противно сверлит в переносице и щиплет в глазах. Людо закрывает горячее лицо потными ладонями, ощущая, как тёплые руки аккуратно гладят плечи. — Ох, не надо, мой друг. Не надо. Всё же хорошо… — Робко просит Лоуренс. — Не плачь. Всё же можно исправить… 《Да я и не плачу! 》 — Думает Людо, но ответить мешает трясущая слабость в связках. Резкая боль пронзает голову, и пол уходит из-под ног. — Я ничего… Я не плачу… — Начинает Людо, чувствуя себя самым жалким и никчёмным идиотом на свете. — Я просто… Этот шар… И… Просто разнервничался… — Ничего, — тихо отвечает кузен, и жар его дыхания пробегает по коже. — Ничего. Людо убирает ладони и глубоко вздыхает. От брата пахнет мятной зубной пастой и ещё чем-то сладким. А на свету от свечки отчётливо видны маленькие частички-пылинки. Они куда-то летят, сталкиваясь друг с другом, но продолжают свой полёт. Как маленькие звёздочки. — Да нет же… Это ничего… Просто Адо давно просила… Ещё пока жила здесь… — Какое жалкое оправдание! Заткнись уже! — Ну ты же помнишь её… Она ещё с Мери из-за ленточки поссорилась… И-и ещё тогда просила помыть всё, а я… Опять сделал всё не так!.. — Ну что ты, уверен, ты преуменьшаешь свои заслуги… Ты вообще ничего не понимаешь… — Да, я просто… Я знаю… Просто как-то неудобно… Живешь в замке, ничего сделать нормально не можешь, а ведь обещал. Такое неприятное чувство, знаешь… Так по ночам неудобно… И вообще, ужасно холодно! Будто окна везде открыли! — Я понимаю… — А сегодня вообще вспомнил… Ну, когда она сказала… Как она всегда в это время убиралась. И как я криво в тот раз… А этот шар… Он был ей так дорог. Он ей от дедушки достался. Адо так часто на него смотрела… Когда плакала… Или не плакала… Да и вообще всегда! Правда, если она меня видела, то… Было не больно, но всё-таки… Нет, не подумай, она очень доброй! Будь она здесь сейчас, мы могли бы подружиться. Она вообще была хорошей… Да все они были хорошими. Она, знаешь, любила ужасно эти клубничные пончики… Постоянно под кроватью крошка была… Да и вообще, в этом ничего страшного, просто я скучаю по ней. По всем. Да, мы ссорились, но знаешь, всё равно… Тут сейчас повсюду как-то пусто… Я вот думаю, как им сейчас там? И Деннису, и Адо, и всем… А вообще, мне так тяжело, и мне так плохо, что я опять всё сделал не так и облажался!.. Даже твоя таблетка здесь не поможет, потому что голова болит ужасно, и ещё всё ломит, что я просто не знаю, я, я, я-…! Задыхаясь, он остановился, переводя дух. Глаза были распахнуты в немом ужасе. Что же я натворил… Они оба молчат. Людо уткнулся в чужое плечо, не смея шелохнуться. Брат сочувственно гладит его по спине, рассматривая ближайшие полки. Везде тихо. Ни шороха, ни шёпота, ни единого звука. Абсолютная, всепоглощающая безмятежность. Невозможное в стенах старого замка. В комнате неимоверно холодно, и даже свитер Дениса не помогает. Хочется зарыться под тёплое одеяло с головой, и так и лежать, пока всё это не прекратится. И чтобы Лоуренс был рядом. И чтобы всё опять было хорошо. — Лоуренс, — осторожно зовёт Людо. Ещё чуть-чуть и он, кажется, упадёт в обморок. — А… А шар ведь можно склеить? Кузен глубоко вздохнул. — Вряд ли. Слишком много осколков… А он дорогой? — Наверное, — сипло отвечает Людо. — Я не знаю. — Просто видел похожие. — Правда? — Монстр делает шаг назад, чтобы увидеть золотые глаза. — Правда? — Честное слово, — мило улыбается брат. — Прям один в один. — А где? — В одном магазине. Если хочешь, я схожу… — Давай сходим завтра, — моментально предлагает Людо. Огромная глыба мигом сваливается с плеч. Если он заменит шар, то никто ничего и не заметит. — Хорошо, давай, — соглашается Лоуренс. Постояв близко ещё чуть-чуть, кузен аккуратно отпускает его. — Полегчало? — Ага, — от дружеского прикосновения всё ещё тепло, и это расслабляет. — Спасибо тебе. — Не за что. Довести тебя до комнаты? — И, заметив, как завертелся Людо. — Мы всё завтра уберём. Людо нехотя соглашается. — Ладно. А ты можешь… Ну… Не уходить потом? И Лоуренс положительно кивает. — Конечно. До тех пор, пока ты не уснёшь. В одну руку брат берёт подсвечник, а в другую — ладонь Людо. Осторожно выводит за собой, будто каппа от одного сквозняка может рассыпаться в прах. От вида соседних дверей моментально сжимается сердце. Надеюсь, я быстро засну, и мне ничего не присниться. Дверь хлопает, и Тоффи устало выдыхает. Наконец-то. 《Что за мыльная опера… Какого чёрта этот баран припёрся сюда? Самое интересное, что он так и не сказал…》- Выждав десять минут для пущей верности, ящер выбирается из шкафа. Под ногой что-то хруснуло — старая корка от лимона, прилипшая к обуви в шкафу. — 《И как же без очередной странности от босса! Конечно, я знал, что все его заскоки идут родом из семьи. Но чтобы реветь над разбитой игрушкой... Становится любопытно, как всё до этого дошло.》 Постояв ещё немного, он решает продолжить.《Я так близко у цели. Такая мелочь меня не остановит, 》— думает он, выходя из комнаты прочь. Остаток пути прошёл спокойно. Оставалось всего ничего. Завернув за угол, за которым должна была находиться лестница, Тоффи оторопело замер. Проход был награждён огромной железной дверью. Она стояло косо, словно вела на старый заброшенный чердак, и снизу вверх шла пара ступенек, что прерывались у самого её основания. Это была не одна из тех дверей, что стоят на складах, когда пластик внутри обивается лёгким слоем металла. Массивная конструкция была отлита из стали, по всей её поверхности находились вплавленные замки и цепи, так что было не разобрать, в каком месте находится нужная выемка для ключа. Не веря глазам, Тоффи подошёл поближе и коснулся одного из замков. По весу он был не менее пяти или шести килограммов. В надежде потянул за цепь. Она крепко спаяна, так что нельзя с места двинуть. 《Да чтоб тебя 》— выругался септарсианец, продолжив хвататься за все замки. Очень скоро на пальцы налипла пыль, и Тоффи брезгливо убрал руки обратно. — Твою мать! — Так много сделано, ради ещё одного поражения. Из-за глупой прихоти Авариусов. Уставшие за день мысли не хотели принимать приличное подобие чего-то, размякнув и превратившись в поток бессмысленных идей. И что теперь? Стоять дальше, пытаясь открыть? Или вернуться обратно? Час жизни на мусор, чтоб всё это к чертям провалилось… Спустившись вниз на одну ступеньку, Тоффи обессиленно смотрит на дверь. Затем заносит руку и с размаху бьёт кулаком об дверь. А потом ещё раз, и ещё… Блять, блять, блять!... От мощных ударов кожу стирает в месиво. Кости трещат от безумной силы. После одиннадцатого по счету удара пальцы становятся липкими от крови. Блять. В один момент он пытается глотнуть ещё немного воздуха. И начинает задыхаться. Словно кислород перекрыли. Хватаясь за горло, Тоффи пытается сделать хоть что-то. Но бессмысленно. Хрипя и извиваясь, подкашивается и падает вниз, где продолжает метаться в агонии. Теперь не чувствуется боли от удара о пол, сбитых в мясо пальцев. По глотке словно прокатывается тяжелый каменный шар. Он закупоривает дыхательные пути и не даёт вздохнуть. Теряя сознание, ящер видит метку на руке. Светящееся око. Как же он их всех ненавидит! Ещё один рывок — и фигуры в ночной мгле расплываются, уступая место холодной и абсолютной черноте. Словно падает в бесконечную дыру. Без пространства и времени. Мерзкий хриплый голос. Твоя дипломная работа по частицам разрушающего порядка была превосходной. И всё же, без меня бы ничего не получилось, верно, дорогуша-а-а…? Последний слог тянется и продолжает отдавать в голове своим тошнотворным «а». Как заевшая пластинка на патефоне. * * * Когда всё заканчивается, и Тоффи открывает глаза, вокруг уже светлеет. Мягкий, но слабый луч солнца полуосвещает стены с трещинами. Приподнявшись, септарсианец вздрагивает от тупой рези в спине. Тихо ругаясь, он сначала садится, а потом, цепляясь за стены, встаёт на ноги. Всё ломит, как будто ящер бесперерывно таскал многотонные глыбы. Медленно передвигая ноги, Тоффи начал двигаться в обратную сторону, иногда опираясь об плиты, чтобы передохнуть. Всё слишком замедленное. И слишком тяжёлое. И поэтому настолько безразлично думать о том, заметят ли его, как он будет оправдываться, сколько вообще времени, и куда подевались Людо с Лоуренсом. Просто наплевать. В середине коридора Тоффи снова видит эту дверь. С ужасной комнатой. Где час прятался в шкафу, слушая нытьё своего босса о своей сестре… Сестре. У которой на полке стоял снежный шар. 《А этот шар… Он ей от дедушки остался…》 И припадок. 《… Твоя дипломная работа по частицам разрушающего порядка…》 И Гвидо, которого все ненавидят, и о котором боятся вспоминать. 《 У него в комнате всегда было столько стеклянных фиговин…》 Гвидо… 《…гений законодательства, прямо святой, не иначе!》 А если… 《Просто сожгите все его наборы по любительской химии!》 Если Гвидо как-то связан с этой печатью?.. Конечно, единственное основание — связь видений с проклятьем чернил. Но не на пустом же месте эта связь возникла? И, если все эти обрывки объединить, то… Тоффи в момент поразила острая идея. Он должен немедленно проверить. Ускоряя шаг и рискуя упасть, резко двинулся вперёд. На одном дыхании пролетел мимо комнаты Людо и лестничной пролёт. Не важно, что тот мог услышать, это не главное! Второй этаж, лестница… Поворот на кухню… Наконец-то! Ворвавшись в кабинет под стоны хлюпающей двери, септарсианец бросился к столу. Перебирая письма, попутно сминая конверты в нетерпении. 《Это где-то здесь, здесь!..》- Метались мысли в воспалённой голове. Среди верениц чисел возникла спасительная дата. Тоффи вскрыл конверт, не заметив, как нечаянно порвал его уголок. 《1969 год. Любезный лорд Гвидо… Выражаю свои искренние соболезнования… Ваш отец был […] Не взирая на горечь утраты, сообщаю Вам, что закон номер 67.554 ВМ.и.д.И. принят […] Королева Эстрелла Баттерфляй высказала глубокую заинтересованность в Вашем проекте. В.М.К. не выдвинули нашему представителю никаких претензий. Наконец мы можем приступить к долгожданной работе над[…]》 《Закон номер 67.554 ВМ.и.д.И., 1969, 》- вбивая запрос в поисковую программу, Тоффи чувствовал, как кончики его пальцев дрожат в мучительном предвкушении.《Ну же. Сработай. Прямо сейчас.》 Команда выполнялась пять с половиной секунд. А затем выскочил ответ. Публичный отчёт Верховной Магической Комиссии. 《Закон номер 67.554 ВМ.и.д.И., 1969 года под редакцией графа Милдрю устанавливает, что с 1 июня 1969 года в торгово-экономических, гражданско-правовых и юридических соглашениях РАЗРЕШАЕТСЯ использование чернил, в составе которых присутствует древесина тёмного дуба и анчара, цианоакрилатный клей, частицы Negombata magnifica и т.д., в соотношении 1 мл чернил на 2 л основы. Для политических и иных верховных документах требуется согласие […] Предыдущее постановление Кресенты Баттерфляй отменяется…》 Вновь и вновь перечитывая строчки на ярком экране, Тоффи с удовольствием ощущал победный триумф.《Так это ты, сука, протащил закон о разрешении на использование этих чернил… Значит, прекрасно знал, что это на самом деле. Похоже тебе самому они были очень нужны.》 Ящер ещё раз скользнул взглядом, по письму, лежащему рядом.《Скрепляют сделки лучше любой клятвы… И абсолютно легальны. Они разбавленные…》 — вспомнились слова директора лествудского магазина. 《И такое соотношение специально выбрано, ведь развести 1 миллилитр вещества разрушающего порядка на 2 литра, то же самое, что использовать чистый концентрат… Значит всё ты знал, зараза…》 《Ваши заказанные материалы скоро прибудут. Были небольшие проблемы с заполнением таможенных бумаг, но всё обошлось.》- говорил далее в письме Нафтали Мендачиум, бессменный адвокат семьи. — 《Надеюсь, хрупкое стекло колб не разобьётся.》 《То есть, «ваш проект» напрямую связан с работой над проклятыми частицами. А Мелания Бронс…》 Новая мысль охватила его. Тоффи быстро ввёл в поисковик несчастное имя, днём и ночью преследовавшее его. Первая ссылка подтвердила его догадки: 《Мелания Бронс (1950-…) — 17-летняя девушка, пропавшая 11 января 1967 года в Лествуде, в районе горнолыжного корпуса «Hope». На момент исчезновения училась в Лествудском Государственном Университете, на факультете Химии, специальности Магические и иные пространственно-временные материи…》 Едва дойдя до нужного места, Тоффи не выдержал и громко захохотал. Подумать только! Столько работы, а весь ответ на поверхности! Тоффи бешенно смеялся, опустившись на сиденье стула и прикрыв лицо дрожащей рукой.《С ума сойти! 》 — Сверкали в полумраке белые острые клыки. — 《Всё это… Какая-то божественная шутка! 》 Хохот охватывал его всё сильнее и сильнее. Теперь эксперт смеялся надо всем: над глупыми теориями, оказавшимися правдой, невероятном совпадении, собственной недалёкостью, варевом Жабана, от которого всё насквозь провоняло клейким запахом, над тем, что он потратил целый час своей жизни в грёбанном шкафу, будто герой-любовник, и целый час выслушивал нытьё Людо, что в итоге и стало одним из катализаторов заветного озарения… Как всё это глупо! Глупо и ничтожно! Начав задыхаться от ярких эмоций, Тоффи сглотнул, переводя дух. В голове всё ещё гремел надрывистый смех. 《Сумасшедшая ночь…》 * * * Людо скоро успокоился. Вместо одной таблетки брат принёс сразу весь пузырёк. Три таблетки подействовали почти мгновенно. И теперь каппа лежал в полной прострации, совершенно запутавшись, где сейчас верх, а где низ, где шкаф, куда пропала гравитация, и вообще, уже день? Хотя, почему ему должно быть так важно? Главное, что сейчас всё хорошо. Перед затуманенным взором возникли нечёткие очертания лица Лоуренса. — Mon amice, ты уже засыпаешь… — Прошелестел он, и Людо вздрогнул от того, как мелодично звучал его голос. — Мне пора. — Подожди, — шепнул монстр, хватая кузена за руку. Всё вокруг изгибалось и отдалялось, будто бы он смотрел по сторонам через обратную линзу бинокля. — Постой… А мы точно завтра пойдём за шариком? — Точно. — Гм… Хорошо… — Сознание погружалось в мягкую негу, словно в невесомую перину. Паря в приятном вакууме, Людо успел спросить. — А… А куда?.. Он услышал как кузен усмехнулся. И почувствовал, как он поправляет одеяло. — Мы уже там были. Совсем недавно, помнишь?.. Но глаза уже крепко слиплись, а разум растворился в пушистой мягкости. Нежные оттенки красного, жёлтого, оранжевого заполнили засыпающее сознание. Лоуренс выпрямился, сидя на кровати и всматриваясь в черты приятеля. Небольшой огонёк освещал расслабленные штрихи лица двоюродного брата. — Лествуд. — Обратился он в пустоту. — Завтра мы отправляемся в Лествуд.