Мы – созвездие дураков

      Вечерело, солнце медленно садилось за горизонт, наполняя кухню приятным тусклым розово-оранжевым светом. Мона старалась вести себя как можно тише, дабы не разбудить Скарамуччу. На ней был всё тот же халат, а волосы собраны в высокий небрежный пучок. Она никогда не была привередлива в еде, потому каких-то изысканных продуктов у неё дома не водилось. Будет ли Предвестник есть простой салат? Он же, наверняка, каждый день ест только черную икру ложками и закусывает омарами… По крайней мере, так себе представляла Мона рацион Предвестников. Она подошла к шкафчику на кухне и принялась разглядывать свои запасы на случай внезапного визита гостей. Недавно Люмин принесла небольшой кусочек свинины, и взгляд Моны сразу упал на него. Не мраморная говядина, конечно, но чем богаты…       Кухня наполнилась ароматом жареного мяса. Мона боялась, что мясо остынет, пока этот проснется, но и опасалась, что запах может его разбудить. Она открыла настежь окно, теперь лёгкий теплый ветерок играл с выбившимися из прически волосками, и те предательски лезли в глаза. Именно такой, немного растрепанной и задумчивой, её и застал на кухне Скарамучча, внезапно появившийся в дверном проеме. Мона совершенно его не заметила, ведь он даже в своих деревянных сандалиях передвигался беззвучно, что уж говорить о босых ногах. Скарамучча облокотился на старый потрескавшийся дверной косяк и молча с небольшой ухмылкой смотрел, как Мона нервно пытается сдуть волосы от глаз, не отрываясь от нарезки салата.       Она резко мотнула головой, откидывая волосы за голову, и её взгляд случайно упал на человека в дверях. Мона слегка подскочила от неожиданности и тут же отвернулась, будто бы её ничего не удивило. Ей было невероятно стыдно после прошлой ночи, и она начала чувствовать, как щеки краснеют от одного представления в голове ехидного лица Предвестника. Потому пыталась не столкнуться с ним взглядом. — Я тут приготовила… — Она поставила на стол две тарелки: одну с мясом, другую с салатом, и отошла в сторону с максимально строгим выражением лица. Взяла свою тарелку, на которой был только салат, в руки, облокотилась бедрами на столешницу, а лицом отвернулась к окну, прикрывая смущенный румянец розоватыми отблесками солнца, пробивающимися через полупрозрачные занавески. Откашлявшись, Мона постаралась придать голосу привычной язвительности и продолжила. — Не уверена, что ты такое ешь, но твои предпочтения я и не спрашиваю. Ешь, что дают… — Ничего себе. Ты же говорила, что яд у тебя закончился. — Заткнись.       Ветер опять растрепал волосы Моны, но она не спешила их поправлять, будто они могли спрятать её лицо от стыда. Поэтому она замерла посреди кухни с натянутыми на глаза черными прядями. Скарамучча действительно замолчал. Сел, закинул одну ногу на стул и с актерской осторожностью принялся уминать ужин за обе щеки. Мясо неожиданно оказалось очень нежным, а холодные овощи приятно похрустывали. Со времен окрошки из Снежной Скарамучча не ел ничего подобного, столь освежающего. Он любил еду простецки вкусную, без изысков, а оттого полноценно насладился ужином, пусть и максимально постарался сделать вид, что ему всё равно. — Не знал, что ты умеешь готовить. Думал, ты одну капусту жуёшь. — Предвестник глухо усмехнулся, подцепил кусочек помидора и отправил в рот. — Доедай и уходи. Ты ко мне домой уже как к себе ходишь! Неужели тебя в твоей дорогой гостинице так плохо кормят? — Отрезала Мона, глядя Скарамучче в глаза, явно ожидая, что он сейчас продолжит отпускать очередные остроумные, по его мнению, комментарии. — Заметь, каждый раз не по своей воле. — Дверь знаешь, где. — Мона со звоном поставила свою тарелку с недоеденным салатом на столешницу и ушла к себе в комнату, хлопнув дверью.       Скарамучча так и не понял, почему она так отреагировала, и просто продолжил есть. В его голове до сих пор то и дело всплывали воспоминания о том, как глупая колдунья провела прошлую ночь, отчего он не понимал, то ли испытывает раздражение, то ли странного рода азарт. Какое ему должно быть дело до подобных ситуаций? Они с бедными необразованными мондштадцами происходят, наверняка, не так уж и редко. Закончив с ужином, Предвестник встал из-за стола и помыл за собой посуду. Даже сам удивился тому, как ему пришло в голову оставить кухню глупой колдуньи в чистоте после своей трапезы. Как только на небо взошла луна — он удалился из дома через дверь и медленными шагами двинулся к себе в гостиницу.

***

      Утром следующего дня Мона решила заглянуть к Фишль домой, проведать, как та себя чувствует после их последнего разговора, так внезапно и прискорбно закончившегося. Но рассказать, чем обернулась для Моны концовка посиделок, девушка так и не решилась. Фишль как всегда была рада гостям. За это время Мона успела по ней соскучиться, а оттого зависла у подруги надолго, болтая за чашкой чая. Сколько бы они не говорили — темы не заканчивались никогда, потому разошлись они только, когда Фишль вызвали в гильдию искателей приключений на очередное поручение. Мона не стала её провожать, сказав, что пойдет после посиделок по делам.       Дом Фишль был практически напротив отеля Гёте, где обитали Фатуи. Мона долго расхаживала взад-вперёд, дожидаясь, пока подруга исчезнет из вида. После чего подошла к фонтану и облокотилась о мраморные бортики, крутя в руке мешочек с морой. Сегодня утром, убирая дома, она нашла его под диваном. Вероятно, Скарамучча обронил его, когда спал. Человеком Мона была совестливым и порядочным, а оттого решила себе не прикарманивать фатуйское добро, а вернуть законному хозяину, какими бы методами он эти деньги не получил. Но девушка не знала, как лучше это сделать. В итоге, просто мялась в нерешительности, не подходя ближе к отелю, но и не уходя обратно в сторону дома. Надеялась, что встретит Предвестника, когда он будет выходить из отеля на очередную грязную работёнку, отдаст ему кошелёк и так же резво уйдёт.       Сказитель возвращался в отель в крайне скверном настроении. Сегодня он весь день проверял своих подчиненных, и те не могли нормально выполнить даже самое простое поручение. Самого Сказителя они боялись, как свирепого монстра, и на его громкие крики лишь мешкались и выполняли миссии еще хуже, будто бы чувствуя максимальную угрозу не в своем фатуйском долге, а в том, кому они служат. Он не мог понять: они действительно такие идиоты или просто издеваются над ним. Почти подойдя к отелю, Предвестник увидел Мону, праздно прогуливающуюся возле фонтана. — Ты что здесь делаешь?! — Скарамучча резко схватил Мону за локоть и потащил в противоположном от отеля направлении. — Гуляю. — Отрезала Мона и попыталась выдернуть руку, но тот схватил её ещё сильнее и тащил дальше вверх по улице. — Нашла, бл*ть, где гулять! Тебя прошлая встреча с этими идиотами ничему не научила?       «Она совсем из ума выжила?! Нормальная, после произошедшего, на километр сюда не подошла бы!» — Мысленно негодовал Скарамучча, всё сильнее сжимая руку Моны. — Придурок, ты не хочешь отпустить? Мне больно! — Только после этого крика Скарамучча немного пришел в себя и разжал свою ладонь. Что он делает?.. Мона одёрнулась от него и принялась выкрикивать весь свой бранный словарный запас в его адрес. — У тебя хобби мне синяки оставлять?! Так давай я ударю тебя! Чтобы ты тоже потом с фингалом красовался! — Дура! Тебя совсем недавно чуть не затащили в этот отель силой! Шляться там для тебя опасно! — Скарамучча поставил руки на пояс и прошипел это таким тоном, что люди вокруг принялись оборачиваться на этих двоих. — Опаснее, чем общаться с таким мерзким Фатуи, как ты?! Эта ситуация была единичная, а ты меня преследуешь и каждый раз стараешься нанести мне какое-либо увечье! — Мона поправила немного сбившиеся рукавчики одежды. — Глупая колдунья, когда я хочу нанести кому-то увечье, то ломаю ему ноги. — Скарамучча скрестил руки на груди, глядя на то, как у Моны немного расширились глаза. — У тебя, как я посмотрю, они целые. — Я так часто тебя вижу, что синяки не успевают сходить! — Она закатила рукава и демонстративно показала руки. — Или ты думаешь, мне просто нравится летом ходить с длинными рукавами! — Мона понимала, что разговаривать абсолютно бесполезно, а потому просто в секунду, не дождавшись ответа, телепортировалась подальше от него.       Приземлилась она на центральной площади. Снова повертела в руках мешочек с морой и выкинула его в фонтан. «Надеюсь, я больше не увижу этого мерзкого Фатуи!». Так думала Мона первые несколько часов после произошедшего. Хватка у Предвестника в самом деле была потрясающе крепкая. Нашел, на ком свои приёмчики исполнять! Вечером Мона пожалела о решении избавиться от мешочка с морой, всё же это были чужие деньги. Она выглянула в окно в сторону центральной площади, но тут же откинула эту идею. Лазить ночью в фонтане — выше её достоинства! Астролог решила: как только придёт гонорар от публикации статей в Паровой птице — она всё вернет мерзкому Фатуи.       Раздался стук в квартиру, от которого девушка подскочила резко с места. Она открыла дверь и сразу же, громко хлопнув, закрыла, прижавшись к двери всем телом, будто её сейчас вынесут с ноги. На пороге стоял Скарамучча. Через пару секунд раздался более громкий стук. — Убирайся! Я больше не позволю тебе переступить порог моего дома! — Крикнула ему Мона, стараясь сохранить спокойствие. — Хорошо. — Снова воцарилась тишина. Однако Мона удивилась, насколько легко его удалось прогнать. Не могло всё кончиться так просто… Девушка ожидала его увидеть, пролезшего в дымоход или свалившегося с потолка, но никак не ушедшего домой по своим делам.       Ещё несколько минут тишины. Мона успела понадеяться, что он правда ушел. Раздался грохот на кухне. Мона побежала туда. На подоконнике сидел ухмыляющийся Сказитель. Он залез к ней через окно! — Порог я не переступал. — Спокойно сказал он и спрыгнул с окна в кухню. Мона от такой наглости потеряла дар речи, застыла в дверном проёме и возмущенно хватала ртом воздух. Скарамучча кинул в неё какой-то свёрток, который она рефлекторно поймала. — Мазь от синяков. Это тебе. — …Что? — Мазь от синяков. Ты меня слышишь? Ты сегодня жаловалась, что они у тебя не проходят. — Сделал несколько шагов вглубь кухни, потянулся так, словно чувствует себя в этом доме максимально комфортно, поставил чайник, так буднично, будто делает это здесь каждый день, а Мона его редкий гость. — Пошел вон из моего дома! Быстро! Убирайся! — Мона закипала от гнева, она чувствовала: ещё немного и начнёт валить пар из ушей. — Даже чаем не угостишь? — Предвестник достал заварник, засыпал туда сушеную мяту, которую вытащил из шкафчика в углу кухни. — Хоть бы поблагодарила за мазь. Я старался, карабкался по стене… — Выметайся! — Мона выхватила заварник, с грохотом поставила его на стол так, что часть мяты просыпалась, схватила Скарамуччу за плечи, развернула к себе спиной, толкнула и выкинула обратно в окно. Видимо, больше она окна не открывает. И решетки поставит на них, как в тюрьме. Лучше уж умереть от духоты и тьмы, чем ещё раз с ним столкнуться! Девушка потерла ладоши, погасила огонь под чайником, взглянула на стол: там лежал сверток с мазью. — И дрянь свою забери! — Она выкинула сверток в окно и вновь его захлопнула. — Зря. Хорошая мазь, между прочим. Дура. — Тихо сказал Скарамучча, положил сверток на подоконник и, загадочно натянув на лицо шляпу, ушел. — Сам ты дурак!       Постояв ещё немного спиной к окну, девушка всё же его открыла и забрала мазь. Успокоившись, поставила чайник, мятный чай сейчас действительно не помешал бы. Как ей только удалось связаться с таким бестактным человеком?..