Мы – созвездие дураков

      Как только зажглись городские фонари и на город опустилась ночь, Мона обнаружила, что сидит на ступеньках совсем одна. Яркие огни гавани отражались желтыми всполохами в спокойном море, слышались восторженные возгласы детей, размеренная болтовня их родителей, хихиканье парочек, что столпились у воды, наблюдая за некончающимся праздником. Тёплый морской ветер гулял между бумажными гирляндами, и те шелестели, покачиваясь и бросая на каменные дорожки разноцветные тени. Вдали начинался концерт, гремели музыкальные инструменты, завлекая всё больше людей вглубь города, дальше от пристани.       Вокруг царила атмосфера безмятежности, но внутри у Моны развергся целый шторм из эмоций, которые она больше не могла контролировать. Они будто бы копились в душе девушки уже долгие дни, и вот пришел момент, когда она нашла время их принять и обдумать. Астролог прокручивала в уме события того дня: от холодящего душу страха за свою жизнь до совместного любования фонарями — всё произошедшее переплелось в запутанных мыслях, и она не могла понять, чудо настигло её или же сбылся самый страшный кошмар. Произошедшее с Моной просто не могло оказаться правдой. Она была настолько уверена, что гадкий Предвестник жаждал её смерти, но его действия уже какой раз говорили об обратном. Весь случившийся ужас девушка себе лишь надумала, и сейчас это стало отчетливо ясно: он и не собирался её убивать, а разыгравшаяся фантазия сыграла с ней злую шутку. Что же тогда творится в его голове? Что он задумал? Это так странно… Сначала Предвестник швыряет в неё пирожное, а потом как ни в чём не бывало приглашает смотреть на фонари! Как ему вообще такое в голову пришло?! Напугал, испортил одежду, довёл до белого каления! И смеялся! В сознании Моны до сих пор возникал то и дело его громкий хохот, который казался ей в какой-то момент жутко детским и беззаботным. Но как такой, как этот тип, может вообще испытывать что-то кроме злорадства? Смешно ему наблюдать за чужими злостью и страданиями?! Одним словом — Предвестник. Другого от них ожидать и не стоило. Но его лицо, когда он смотрел на фонари… Умиротворенное и… Счастливое? Почему же оно раз за разом возникало у Моны в голове, словно она хотела растянуть мгновение, пережитое с этим противным Предвестником, на более долгий промежуток времени.       Праздник подходил к концу, и гавань опустела, а фонарики, улетевшие далеко в облачное небо, напоминали яркие звезды, блестящие теперь в ночи. В тишине ещё какое-то время Мона сидела на ступеньках, болтая ногами и глядя на море, пытаясь всё больше и больше осмыслить произошедшее с ней… или же просто вспомнить приятно проведённый праздник. Не понимая мотивов Скарамуччи, она чувствовала странное сочетание замешательства и интереса. Фестиваль Морских Фонарей оказался полон сюрпризов, но Мона понимала, что об этом она так и не решится рассказать Люмин в ближайшее время.

***

      С заполненной праздником улицы Скарамучча исчез тихо, будто испарился, метнувшись за угол одного из центральных зданий в темноту. Его лицо всё так же было прикрыто широкополой шляпой, из-под которой едва виднелась яркая ухмылка Предвестника. Мона позабавила его больше, чем он мог ожидать. Он ненадолго замер в тени улицы, прокручивая в голове прошедший вечер и находя странным всё случившееся с ним… Предвестник не привык к такой жизни. Не привык к тому, что может позволить себе отпраздновать с кем-то Фестиваль, что может беспечно гулять по улицам города, есть вкусные пирожные, смеяться и думать о чём-то человеческом. Он ведь… не человек. Он кукла, от одной только тени которой все окружающие люди мечутся в страхе, но не эта девчонка… Она и правда его не боится? Скарамучча уже давно так не веселился. Он даже не думал, что такие глупости могли бы быть ему интересны, что он может смеяться от безобидных шуток, а не только ухмыляться предсметрным крикам своих врагов. Крики чужой агонии были для него привычны, вернее даже сказать: обыденны. Человеческие эмоции же — что-то новенькое.       Однако, Сказитель был не из тех, кто зацикливается на подобных чувствах. Не просто же так он является Предвестником, репутацию которого необходимо поддерживать соответствующе. Он не имел права дать слабину даже на секунду и показать свою человеческую слабую часть. Оставив Мону на ступеньках, он ушел, растворившись в ночи. Его мысли являлись для всех хорошо охраняемым секретом, и порой он сам не понимал их. Возможно, любопытство к личности «глупой колдуньи», которая осмеливалась раз за разом бросать вызов нечеловеческой и ужасной стороне Предвестника, возникало в его мыслях всё чаще и чаще.

***

      Несколькими днями позже среди похитителей сокровищ ненароком начали распространяться слухи о некоем мистическом артефакте, спрятанном в окрестностях Утеса Звездолова. Гильдия Искателей приключений говорила о том, что артефакт этот содержит в себе невероятную силу, а потому является очень ценным товаром для местных Мондштадских бандитов. Об этих слухах разведчики доложили и Скарамучче, который в этот раз сам решился посетить ненавистный ему Мондштадт с данной целью. Даже если артефакта там не окажется, ему будет весело понаблюдать за разочарованием очередных деревенских идиотов.       Мона же, напротив, после Фестиваля фонарей вернулась из Ли Юэ к себе домой и продолжала вести обыденную ничем не примечательную жизнь астролога маленького городка. Она, как и полагалось, темной безветренной ночью, когда небо над головами жителей казалось особенно бездонным и наполненным сверкающими звездами, гадала на своём излюбленном месте, даже не подозревая, чем всё это гадание может обернуться. У судьбы для Моны были свои планы.       Только солнце показалось над горизонтом, осветив яркой вспышкой спокойную гладь морской воды, Мона почувствовала резкий холодок, пробежавший по её спине. «Опять этот мерзкий Фатуи…» — пронеслось в голове Моны прежде, чем он успел её заметить. Обернувшись, она убедилась в своей догадке: на соседнем холме медленно приближался к ней прикрытый шляпой силуэт уже знакомого Предвестника. Астролог стояла на краю утёса, а горизонт покрывался розовым рассветным маревом. Пятна солнечного света падали на лицо девушке, слепили ей глаза, а утренний ветерок развевал по сторонам её аккуратно заплетенные хвостики. Ещё пол часа и она бы ушла домой — подумала Мона с недовольством. Почему этот не мог прийти хоть чуточку позже? — Опять своей дурью… ой, астрологией занимаешься? — Начал Сказитель свою уже привычную Моне шарманку. Он спустился с холма и замер по колено в траве напротив астролога, поставив руки на пояс и мерзко хихикая. Он ничуть не изменился с прошлой встречи, будто бы снова натянул маску крутого бесчувственного Предвестника себе на лицо и гордился этим. — Опять злодействуешь? — передразнила Мона Предвестника с таким пресным выражением лица, будто бы другого ничего от него и не ожидала.       Внезапно позади послышались недовольные возгласы и громкая ругань. К склону утёса подбиралась довольно большая по размеру компания Похитителей сокровищ, по обрывкам их фраз можно было понять, что они оказались чем-то крайне раздосадованы. Им что-то не удалось найти, поэтому громкая брань разносилась по всей округе. Увидев Мону и Скарамуччу, бандиты все разом замолчали, переглядываясь между собой. Судя по тому, как парочка из них начала хрустеть костяшками и разминать плечи перед предстоящей дракой, а остальные их помощники принялись доставать из-за спины лопаты и пиротехнические снаряды, Скарамучча сразу догадался — эти ребята решили, что он и глупая колдунья украли раньше искомое ими добро, вот теперь и решили ввязаться в драку. Группа воров была вооружена зловещими клинками, лопатами и сверкала в тьме деревьев налитыми кровью глазами. Их взгляд невольно внушал ужас и пробирал до мурашек. Воры же совершенно не были напуганы, видимо, они не узнали Предвестника, что было странно, иначе они не стали бы так рисковать своими жизнями и убежали туда, откуда пришли. Кто-то из них подал клич, и толпа бандитов резко бросилась вперёд с дикой яростью и жаждой убийства. Их жадность заставляла их нападать с безрассудством и остервенением.       Чуть подбежав к остолбеневшей Моне и ехидно ухмыляющемуся Скарамучче, они физически почувствовали невероятно сильную энергию опасности, что почти сбивала Похитителей сокровищ с ног. Поэтому подходить ближе они не решились, замерли на расстоянии нескольких метров и принялись расчехлять свои лопаты и бомбочки… так сказать, прибегли к нечестным приёмам. Собственно, на честный бой с бандитами рассчитывать не стоило, Сказитель это уже давно понял. Когда воры окружили двух молодых людей, практически прижав их к обрыву, а после начали швырять со всех сторон горящие смеси. Мона и Скарамучча оказались в ловушке без возможности укрыться от натиска пламени. Огонь тут же поднялся над травой и полыхнул чуть ли не на весь утёс, а Мона охнула, глядя, как искры огня сыпятся с полов её шляпы. Ох, и долго же потом рыцарям Мондштадта придется восстанавливать экологию несчастного утеса…        Скарамучча инстинктивно вышел вперед, спрятав Мону за свою спину, закрывая тем самым от горящей смеси. Благодарностей от Моны особо не последовало, лишь надоедливый вздох. Однако воздух накалился до предела то ли от огня, то ли от неожиданных поступков Предвестника. Он же не думал ни секунды, его тело двигалось само… и только сейчас он сам заметил это. Скарамучча не позволил причинить какой-либо вред Моне. Он мог бы легко с ними справиться прямо сейчас, оставив от Похитителей сокровищ одно лишь мокрое место, тем не менее Предвестник почему-то решил не делать этого. Он обернулся к Моне и выпалил: — Прости, придётся тебя немного удивить… — Сказитель подхватил девушку резким движением на руки и с разбегу прыгнул с обрыва. — В каком месте это немного?! — Успела только прокричать Мона, прежде, чем они рухнули камнем вниз с утёса. Сказать, что она была напугана — это не сказало бы ни о чем. Девушке хотелось вжаться всем своим дрожащим телом в Предвестника, однако, представив лишь только его злорадную ухмылку от этого действия, она тут же передумала. Они летели вниз с бешеной скоростью, и в ушах Моны звенел гулкий ветер, а дыхание перехватило. Через секунду она почувствовала резкий холод и удар о воду, который тут же заставил астролога прийти в себя. Она даже боялась подумать, сколько теперь будут сушиться её намокшие вещи.       Едва выбравшись на сушу, девушка откинулась на спину и тяжко откашлялась, повернув голову на Предвестника, который уже встал с земли и сидел на сухом обитым солнечным жаром камне, закатывая глаза. Мона приподнялась и попыталась отжать свою предательски намокшую шляпу: — Ты дурак? — Абсолютно серьёзно спросила она у Скарамуччи, а тот лишь рассмеялся: — Мне казалось, что ты такая вся правильная… и начнёшь орать, если я выпотрошу их прямо на твоих глазах. Поэтому я спрыгнул с обрыва. Радуйся, что тебя с собой захватил. — Ты же понимаешь, что я могла просто нас перенести? А в итоге чуть не получила сердечный приступ, промокла, стою с каким-то идиотом под высоченным обрывом, а вокруг только море! — Мона тяжело вздохнула и открыла астролябию у них под ногами. В секунду небо вокруг окрасилось в темный цвет, а галька под ногами растворилась, сменившись на сухие деревянные половицы. Астролог приземлилась на ноги и внимательным взглядом осмотрела свою комнату, в которую переместилась, а вот Скарамучча смачно упал на пол лицом и остался там лежать. Зато его мерзкий хохот тут же затих. — Надеюсь ты больно ударился! Святые Архонты… — Девушка потерла руками лицо, — Я опять притащила тебя к себе… — Не боишься, что я твои кишки, как гирлянду, развешу по этой комнате, и неизвестно когда тебя найдут? — Возмутился Предвестник, отдирая себя от пола. — Ты прежде, чем угрожать, сначала высохни, — она кинула в Скарамуччу мягким полотенцем. Лицо девушки выглядело максимально недовольным — Предвестник залил водой со своих одежд ей весь деревянный пол, — мокрую псину сложно бояться. Извини, мне нечего дать тебе переодеться, мужской одежды у меня дома не водится. Максимум, что могу найти — коротенький шелковый халатик… — Саркастичным тоном выговорила Мона и принялась приводить себя в порядок. Волосы на её голове от соленой воды сплелись в нераздираемый клок, а туфельки хлюпали и оставляли на полу мокрые следы. — Не сомневался, что вся твоя одежда короткая. Я не стеснительный, могу и без одежды обойтись. — Скарамучча сказал это таким голосом, словно его целью было взбесить Мону, но она не повелась. — Не смей!       По прошествию неопределенного количества времени Скарамучча, уже относительно сухой и не такой грязный, сидел на узенькой старой кухне, укутавшись в плед и закинув одну ногу на стул. Его одежда сушилась на вешалке в соседней комнате. Сейчас он чувствовал себя рабом системы — сбежать без одежды из этого дома он не мог. В Мондштадте такие крутые шмотки он потом никогда не найдет, а глупая колдунья пустит его одежду на тряпки. Хотя… если жители Мондштадта увидят, как голый Фатуи сползает с окна Моны в попытке побега, к ним обоим явно родятся вопросы у окружающих людей. Предвестника накрывали странные и непривычные для него чувства: неловкость и смущение. Напряжение жутко звенело в воздухе.       Мона же, на удивление самой себе, ощущала себя непривычно спокойно. Она продолжила свои повседневные дела, иногда поглядывая томным взглядом на замершего на кухне Сказителя, который скукожился там, будто обиженный ребенок. С виду по девушке и нельзя было сказать, что она недавно находилась в смертельной опасности, а сейчас торчала в одной комнате с опасным Предвестником. Уютная атмосфера её дома резко контрастировала с холодом моря и ощущениями, которые так привык чувствовать Скарамучча. Влажные волосы девушка завернула в полотенце, переоделась в хлопковый халат и теперь довольная расхаживала по дому. (Не тот, что предложила Скарамучче. Она это сделала, чтобы позлить его, и совсем не ожидала, что он останется. Думала, он начнёт кричать и уйдёт, хлопнув дверью) — Я заварила чай. — Мона поставила на стол небольшой чайничек, достала изящные фарфоровые чашечки, села на стул напротив. — Только сахара у меня нет. Да и закуски — тоже. — Я пью без сахара. Люблю горький чай.       Пили чай они молча. Скарамучча никогда не оказывался в подобной ситуации, да и о чем поговорить, понятия не имел. Он размешивал черные чаинки по краям кружки старой алюминиевой ложечкой и томно глядел в окно на то, как местные выпивохи под окном Моны играют в карты, а дети бегают и притворяются «рыцарями». Смехота, да и только. Он голый, в одном лишь пледе, пьет с кем-то чай на кухне. Это похоже было на его самый страшный кошмар. Постепенно первоначальный гнев в его разуме начал угасать. Тишина казалась очень тяжелой. О чём говорить двум настолько разным людям? Разным ли? Запах мяты заполнил комнату, успокаивая. Мона решила первой нарушить молчание: — Знаешь, возможно, ты странный, пугающий… Но, полагаю, мне следует поблагодарить тебя за то, что спас меня… — Призналась она более мягким тоном, чем раньше. Она так с ним ещё не разговаривала, поэтому Скарамучча перестал помешивать ложкой чай и скривил брови. Он поднял взгляд от чашки на лицо девушки, удивлённый её неожиданной благодарностью. — Не пойми меня неправильно! Я могла бы и сама с ними справиться.       Скарамучча не мог решить, раздражала её уверенность или ещё больше вызывала интерес. Он просто смотрел на неё, пытаясь понять, кто она. Прокручивал в голове все произошедшие с ними двумя истории… он существовал в этом мире уже так много лет, но ни разу… ни разу не испытывал подобных эмоций. Раньше он думал, что и не сможет никогда, ведь у него даже сердца нет. Почему? Из-за смелости этой девчонки? Почему она так спокойно себя ведёт, когда рядом с ней шестой по силе Предвестник? Кем нужно быть, чтобы притащить его к себе домой? Мона не выдержала его пристального взгляда, встала, помыла чашку, поставила ту на место и направилась к выходу из кухни: — Я к себе в комнату. Можешь остаться на кухне или на диване в гостинной. Только ничего не трогай. Уйдёшь ночью, чтобы никто не видел, как ты выходишь из моего дома. И не через окно! — Она подошла к двери в свою комнату и застыла на пороге. После пары минут раздумий девушка резко развернулась и вбежала обратно на кухню, сложила руки на груди, заговорчески усмехнулась: — Погоди, я не договорила. Знаешь… Я же тебя столько раз спасала, столько раз помогала… так ты ещё и одежду мне испортил всю, и всю спальню в прошлый раз в крови испачкал! Я знаю, как ты можешь вернуть мне долг! В одной древней частной коллекции есть книга… Я много раз ездила за ней на аукционы, но мне не везло. Денег у меня на неё не так уж и много… Так вот… Мне бы разочек на неё взглянуть… — Ты что, предлагаешь мне украсть какую-то книгу?! — Скарамучча аж подскочил. За кого она его вообще держит, за дурочка? — Я этого не говорила. — Мона смущенно улыбнулась и скрылась в темноте коридора.