Благие намерения мне никогда не помогали

      Я этого Серого убью, если кто-нибудь в этом лагере узнает, что я втихаря несу эту бутылку! Безумный гений, блин! Романтики ему, видите ли, захотелось побольше. Вот и достал вино. Одно непонятно — откуда? Если где-то в этом лагере есть тайник, где все пионеры держат алкашку, то я не удивлюсь.       Я когда учился в техникуме и жил в общаге, смог познакомиться с большим количеством способов спрятать водку. Кто-то прятал её у девушек в комнатах — к них обычно редко заходили люди, поэтому риск найти бутылку был одним из самых маленьких. Другие прятали бутылки с водкой за окном, а чтобы бутылка не упала вниз, привязывали её проволокой, которую стащили из какого-нибудь кабинета. А один из них вообще в подушке бутылки держал. Эх… Молодость.       Ну вот. Опять себя состарил из-за воспоминаний. А вообще, если так подумать, ну так хорошо. Именно воспоминания и опыт делают нас старше. А уж никак не возраст. Можно, конечно, уповать на то, что тебе уже шестьдесят лет, но если ты прожил жизнь так, что тупо нечего вспомнить, то вряд ли ты получишь престиж, после достижения такого возраста. И ты, пусть и старик, да только такой, который ни опыта не получил, ни воспоминаний не сохранил, так что ты старик с головой младенца. Или вот взять парня лет двадцати. Всего двадцать лет, а он столько событий застал, что и вспоминать страшно. Это старик в молодом теле. Грустно будет, если я таким же стану или уже стал… Старик, застрявший в молодом теле. Опять какие-то нелепые рассуждения, пора с ними прекращать.       Бутылка с вином уже стояла посреди столика, сделанного из составленных вместе читальных тумбочек. Две тарелки (буду надеяться, что эта парочка не испортит её, а то мне завтра хана от поваров), вилки, торт и бокалы стояли уже там. Отлично, осталось самое важное. Свечи. Ведь какой романтический ужин без свечей? Никакой, вот так-то.       Я зажёг свечу, после чего накапал воском так, чтобы она приклеилась к другим бокалам, которые я взял, чтобы заменить подсвечники. После чего так сделал и с другой свечой. Теперь стол действительно напоминал стол, накрытый к праздничному ужину. С тортом, да ещё и с вином!       Интересно, а Алиса в курсе про этот тайник? Хотя не, вряд ли. Если бы была в курсе, то не воровала бы водку у Виолы. А я бы тогда не носил презерватив в карман…       Точно. Изделие резинового завода № 2! Подозреваю, что сегодня им это понадобиться. Ну или не понадобиться. Без разницы. Зато мне больше не придётся носить его в кармане. Я поднял одну из тарелок и положил упаковку под него. По идее, его должен будет найти Серый. А если и найдет его Женя — не беда. Посмеётся, да успокоиться. Когда у тебя вино играет в голове, у тебя вычислительные процессы немного по-другому играют.       Удостоверившись ещё раз в том, что всё готово к ужину, я вышел на улицу и сел на крыльцо. Следующий пункт в нашем плане — это дождаться парочки. После чего я исчезну и прослежу, чтобы им никто не помешал. Ну, или постараться так сделать, чтобы им не помешали. А пока их нет, у меня выпала прекрасная возможность увидеть красоту вечернего летнего лагеря.       Видел, как свет новой Луны освещал лагерь, а деревья из-за лёгкого ветерка шевелились, будто зовя обнять их. И распространяя свой аромат. Сидел бы так всю ночь и вдыхал. Но, к сожалению, моим планам расслабиться ещё сильнее на бетонных ступенях библиотечного крыла пришёл конец, когда я увидел самого страшного человека в этот вечер. Ольга Дмитриевна, собственной персоной. И она шла… В направлении библиотеки. — Куда делать эта Женя? Славя её тоже не видела. Может, в библиотеке задержалась?       Если она заметит свет свечей, то… Кошмар!       Я резко подскочил со ступеней, забежал внутрь, не забыв закрыть дверь библиотеки на внутренний крючок. После чего задул свечи, распространив по зданию лёгкий запах дыма. Затем к работе подключились шторы — их я так зашторил, что снаружи уже не было возможности что-либо разглядеть. И, только я обрадовался, что надёжно скрыл следы, услышал тот звук, который заставил меня буквально покрыться испариной от волнения. — Женя! Открывай!       Видимо, поняла, что кто-то здесь есть. А, ну да. Я же закрылся изнутри, а не замок повесил. Но, извольте! Я бы и не успел выбежать из помещения библиотеки и закрыть её. А потом ещё и спрятаться. Блин, вот попал. Ёперный театр, да она так дверь сломает! Что мне делать?! — Вот ведь соня… — сказала раздражённо. — Ну ничего, сейчас в окно постучусь. Тогда точно проснётся.       Вот че… Кхм… Вот черти! Теперь точно нужно что-то придумать. Она не перестанет стучать в окна до самого конца. Стоп, а ведь скоро должны прийти Серёга и Женя! О, нет, нет, нет! Вся подготовка насмарку!       Ну уж нет! Я не сдамся! Нужно что-то придумать! Думать… Думать…       Со своими поползновениями я не заметил, как запачкал рубашку от бутылки с вином, когда нёс её прижимая к себе как можно сильнее, специально, чтобы её никто не заметил. Теперь моя белая рубашка походила на рубашку маньяка, который будто бы людей резал, а не на пионера.       Стоп. А что если… Кхе-хе-хе…

***

      Хорошо, что в подвале был ещё один мешок с мукой. Осталось только самое главное. И это самое главное начинается прямо сейчас. Как только Ольга Дмитриевна начала стучать в окно, я резко, сидя на полу прямо под ним, положил на него руку. Послышался вскрик, отлично! Значит, всё правильно делаю.       А учитывая, что я до этого полил на руку несколько капель алого вина, в такой темени это походило на кровь. — Ж-же… Ж-же… Женя… Это не смеш… Не смеш… Не смешно! — крикнула от испуга наша вожатая.       Вон оно как, такой простой прикол смог её напугать до чёртиков. Что ж, продолжим дальше. Следующим в ход пошёл кусок мела, что я нашёл на столе Жени, надеюсь, она меня не убьёт, если вместо одного большого куска у неё появиться несколько маленьких. Хм-м, думаю, нет. Я тут ради них надрываюсь, так что пусть помолчит.       Мел, прокатившись по полу, создали дребезжащий звук. Послышался ещё один звук испуга. — Женя! Не смешно уже! Открой! — Ольга Дмитриевна дрожащим голосом начала дёргать дверь.       Так, теперь… Я резко открыл окна. Благо задвижки, что мешали бы мне это сделать тихо, были хорошо смазаны. И не скрипели. От ударов дверных рам об стены библиотеки задрожало стекло. Я услышал ещё один вскрик. — Женя… Что это…       И как только она подошла ближе, я сделал финальное действие своего плана. Благо мне никто в этот момент не помешал. После того как окно библиотеки открылось, перед взглядом Ольги Дмитриевны была такая картина. Моё тело лежало посреди библиотеки. Благодаря муке мне удалось сделать свою кожу более бледной. А смешав вино с водой, мне удалось сделать муляж крови. Липовый, но в таком свете это будет трудно различить. И моё тело было измазано вином по самое не балуй. А рядом валялся стул, от которого исходила струя из «крови». — Д-Дима… Что здесь…       Пока она созерцала мой «труп», я лежал с открытым ртом, держа во рту липовую кровь. На вкус она была отвратительная. Впрочем, чего я удивляюсь? Это же была вода для поливки цветов, которая на такой жаре уже успела стухнуть. Ну, ничего, немного потерпеть можно, тем более для такого дела.       Ольга Дмитриевна от такой шутки уже начала дышать так, будто пробежала километровку. Отлично, теперь последнее.       А сжал в руке кусок фольги, а сам резко поднял голову на неё. И открыл глаза так, чтобы Ольга Дмитриевна видела только мои глаза без зрачков и радужки. Белые глаза. Мне за такой прикол глаза потом ответят болью. Ну ничего — потерплю. Вожатая опять вскрикнула. Я вскинул свободную руку в её сторону, узнав по звуку её примерное местоположение. После чего заговорил загробным голосом, для чего напряг свои связки буквально до предела. — Беги… Они здесь. Они разрушат всех и убьют тебя! БЕГИ!       На этот раз Ольга Дмитриевна не вскрикнула, она закричала. И убежала куда-то, продолжая при этом кричать. Я с довольной улыбкой высунул голову из окна, увидев, как она убежала куда-то в другую часть лагеря. Отлично! Проблему решил, теперь пора вернуть библиотеке нужный вид.       Зажёг свечи, помыл пол, проветрил, в общем, убрался я за полчаса, после чего вернулся к созерцанию лагеря, на этот раз я наконец увидел наших возлюбленных. Они были счастливы. Их улыбки я видел даже на таком большом расстоянии, но не время мне умиляться. Как только они подошли достаточно близко, чтобы заметить меня, я прыгнул в кусты и затаился, пока они не исчезли в библиотеке. После чего я услышал, как Женя громко ахнула. — Боже, Серёженька, да ты просто прелесть! Как ты узнал, что я люблю такое? — Каждая красивая девушка мечтает о том, чтобы провести ужин при свечах. А ты, миледи, заслуживаешь это больше всех.       Меня сейчас вырвет. Вот же Серый. Ну да ладно. Узнаю, чем они там занимаются. Я сменил куст на такой, который рос прямо напротив окна, возле которого они сидели. После чего начал наблюдать.       Они говорили. Говорили о многом. Серый ей рассказывал о том, когда в неё влюбился. Рассказывал о случаях, когда пытался признаться. Теперь Женя, вспоминая это, смеялась вместе с Серым над этими смешными моментами их общего прошлого. Серый, как джентльмен, наполнил её тарелку тортом, а бокал вином. После чего они ударились бокалами с напитком. — За вас, леди Евгения. — И за вас, мистер чокнутый, — усмехнулась Женя.       Опять посмеялись, после чего выпили вино. Оно подействовало на них, как краска, их лица мгновенно окрасились. Заели его тортом. После чего их разговоры становились всё смелее и смелей. Вино развязало язык Серому — он признался, что следил за Женей постоянно, но боялся подойти. А взгляд у Жени стал какой-то возбуждённый. Опа, это их так с одного бокала разнесло?       Потом ещё один бокал вина, их лица покраснели ещё сильнее. И Женя, продолжая улыбаться, села на колени Серого. — Ж-Женя, ты ч… Чего? — такой жест Жени очень смутил Серого. — Захотелось сменить место, где можно посидеть. Тем более здесь намного мягче.       Что-то слишком сильно их разнесло вино. Может, убрать его, пока они заняты обниманием друг друга? Женя прям включила режим кошки. Эх, жаль у меня нет попкорна. Смотрел бы и смотрел эту мелодраму.       А нет, уже эротику. Женя прям насильно поцеловала нашего кучеряша. А он, зараза, и не против! Вон, как обнимать её начал. Теперь понятно, почему я сегодня днём вспомнил момент из Dragon Age: Инквизиции. Там ГГ, если правильно отношения строит, такую же сцену получает. С Кассандрой. Только наша Женя, в отличие от Кассандры, не то, что прямо не говорила. Она даже не показывала, что ей нравиться, когда ей стихи читают. Впрочем, чего я критикую? Я не психолог, а просто дурачок с опытом отношений. Лезть в женскую душу не буду.       А теперь они. Оу-у-у, у кого-то завтра будут шишки. Стул, на котором они устроили свои амурные игры упал вместе с ними. Я прыснул от смеха, глядя на такое. И, так как я теперь их не вижу, значит, пора мне идти отсюда. Кино закончилось. А лезть к другому окну не хочу. Мне лень. Да и бояться больше некого, так как Ольга Дмитриевна ушла далеко и надолго, можно и прекратить свою деятельность стража возлюбленных.       Надеюсь, они воспользовались моим подарком, а то у них будут более весёлые последствия от этой ночи.       На площади вожатой не было, поэтому до своего домика я прошёл довольно споко…       Ольга Дмитриевна шла, дрожа, по улице. Видимо, мой пранк слишком сильно на неё повлиял. Странно как-то. Вроде сама говорила, что в мистику не верит, иначе бы не похвалила мои слова, когда я изменил ту страшилку про старый лагерь в грустную историю для поучения другим людям. — Добрый вечер Ольга Дмитриевна, — поприветствовал я вожатую.       Она, вздрогнув, повернулась на мой голос. И несколько секунд с подозрением меня рассматривала. Видимо, пыталась понять я это или нет. Или до сих пор не может прийти в себя, из-за того, что увидела мой труп. Вот и думает, а, может, ей до сих пор кажется всё. — Д-добрый вечер, Дима. А ты… А что ты тут делаешь? — В туалет вышел, вижу вы тут ходите. Решил поприветствовать. А чего не спите? — Да я… — она замялась. — Я же вожатая. Должна проследить за тем, чтобы все спали. Вот я и… — Это понятно, а чего дрожите-то? На улице вроде не холодно.       Ольга Дмитриевна не нашла, что на это ответить. Видимо, мой испуг слишком сильно подействовал на неё, как вирус на процессоры компьютера. Или как грязь на шарниры. Или… Или мне предстоит перед ней извиниться. А то, если на неё так моя шутка подействовала, то плохо дело. Не хватало ещё вожатой психологических травм наносить. — Да я… — она продолжала изучать меня внимательно. — Слушай, а ты веришь в мистику? — Нет, а что? — Да так, — она уже захотела уйти куда-то, но что-то слишком подозрительно посмотрела на меня. — А что это у тебя на воротнике? — Где? — я повернул свой воротник, после чего увидел, что на нём были следы от «крови». — Не… — А почему у тебя волосы белые? — Ольга Дмитриева провела рукой по моим волосам, после чего я увидел, как с моих волос посыпалась мука. — Я готов… — А почему ты шёл со стороны библиотеки, твой домик же находиться в другой стороне? — Ольга Дмитриевна начала что-то подозревать, как какой-то детектив.       Видимо, мне конец. И угораздило меня забыть про грязь на одежде. Дима Гордеев, ты идиот.

***

      Ольга Дмитриева поняла, что это я её напугал в библиотеке. Ну, как поняла, я сознался. Видимо, стыд и её взгляд слишком сильно на меня подействовали. Да и, будем откровенны, я не додумался спрятать свою рубашку, испачканную в вине, и помыться, чтобы убрать со своей кожи следы муки. Сначала она крикнула на меня и, пусть я и был старше её (наверное), мне стало отвратительно. Я чувствовал себя, как нашкодивший первоклассник. Потом последовал допрос на тему: «Что я вообще делал в библиотеке в это время?». Только чудом мне удалось её уговорить, что я взломал дверь библиотеки и хотел напугать Женю, но так как она не приходила, я решил напугать именно вожатую, а то лежать на полу мне надоело. Ольга Дмитриевна от этого разозлилась, но благо больше она не подозревала, что я для чего-то другого это делал. А потом произошло самое главное — наказ… — Ай! — мне в лоб попал камень из кустов. — Больно! — А по словам Панамки ты каменноголовый, значит, должен был не реагировать на это, — сказал знакомый голос из кустов       Я повернул голову, и из кустов выбралась Алиса Двачевская. Теперь понятно, откуда она услышала ругательства Ольги Дмитриевны. Избрала тактику Ульяны. — А ты бы не кидала слишком сильно, тогда бы я не реагировал. А так кинула слишком сильно, вот мне и было больно, — сказал я, потирая лоб. — Сильно? Я слабо кинула. А ты, видимо, слишком нежный был для этого, прям как принцесса на горошине. Где твоя твердоголовость? — усмехнулась Алиса, сев рядом со мной на крыльцо. — Я тебя не приглашал присоединиться ко мне, — когда-то я это уже говорил. — А мне твоё приглашение было и не нужно, — усмехнулась Алиса.       Молчание становилось тягостным, да и, учитывая, как я с Алисой расстался, неуютным. А тут ещё и факт открылся, что Алиса слушала всю тирраду Ольги Дмитриевны. От этого моё настроение становилось ещё более отвратительным. — Пришла мне мозги посверлить, из-за слов Ольги Дмитриевны? Ну давай, только быстрее. Спать пойду я. — Не угадал, — Алиса улыбнулась, на этот раз не нагло. — Решила уточнить один момент. — Валяй, — сказал я, начав рассматривать звёзды, которые в эту ночь были необычайно яркие. — Ты торт для Женьки и Кучеряша делал, так ведь? — Да, — ответил я. — И пожар в библиотеки тоже для них развёл в библиотеки? Но-но… — сказала Алиса, когда я повернул на неё недовольное лицо. — Я в курсе, что это были свечи. Просто хотела тебе настроение поднять. — Не удалось, — ответил я. — Да. Для ужина. Как оказалось, Женя любит рассказы, где главный герой готовит ужин при свечах для своей дамы. Вот мы и Серый и решили такое устроить. Я подготовил ужин, а он всё остальное. — И в призрака нарядился ты тоже ради них? — Откуда ты… — было начал я говорить вопрос, но она меня перебила. — И не я одна это видела, — усмехнулась Алиса. — Я и Мику шли по домам, после игры в музыкальном клубе. Видим в окнах библиотеки что-то горит. Подошли поближе, увидели к библиотеке Панамка идёт. Ну мы и замерли, продолжая смотреть, и тут свет исчезает, а шторы закрыли окна. Но как Панамка начала стучать, то рука на окне белая появиться, и она как вскрикнет резко. А когда окна открылись, и она рискнула внутрь заглянуть, побежала от туда так быстро, что пятки сверкали. Мы уже думаем, что она там увидела, и тут ты вышел из библиотеки. Весь перепачканный мукой и чем-то красным.              Алиса говорила это всё с улыбкой с тёплой и добродушной. А бы даже сказал милой. Видимо, её мой поступок порадовал так сильно, что она даже прекратила меня пытаться достать. — А потом ты вернулся в здание, начал наводить марафет, и вновь зажёг свечи. А когда эти двое развеселых человека вошли в здание, ты давай за ними следить. Так мы и поняли, что ты всё это затеял, чтобы Кучеряшу и Женьке помочь. Ну и посмеялись с того, что хоть кто-то Ольгу Дмитриевну умудрился напугать до чертиков. — Да это, — засмущался я. — Это всё случайно получилось. Я бы даже сказал спонтанно. Просто других идей не было. — Это-то понятно, но почему именно напугать? Не отвлечь, не переждать, а напугать? — улыбка Алисы стала озорной. — Плохой ты мальчик, Дима.       После этого засмеялась. Чистый и искренний смех. Я посмотрел на лицо этой рыжей и понял одну простую вещь. Впервые в этот день мне не хотелось как-то нагрубить ей. Или отогнать от себя, чтобы она меня не доводила. Впервые мне захотелось, чтобы она осталась со мной подольше. И улыбнулась, так же тепло, как и до этого. — Ну, по крайней мере, плохой поступок совершил ради любви, — закончила смеяться Алиса, и положила мне руку на плечо. — Вот за это уважаю. — По-другому не мог, тошно мне смотреть на то, что люди не могут сделать навстречу друг другу шаг. — Будь только поосторожней. Свои отношения только не проспи. А то будешь всем помогать, и тебе хороших девушек не достанется, — усмехнулась Алиса, после чего встала с крыльца. — Ладно, пойду я спать. А ты готовься к наказанию. — Весело… Пришла вроде поддержать. А под конец пожелала подготовиться к проблемам.       Алиса этого не услышала, так как скрылась вдали. А я, закончив наблюдение за звёздным небом, отправился спать. Завтра у меня был тяжёлый день. Мне предстояло наказание. А тот факт, что я даже не знаю какое, портил мне настроение больше всего. Но да ладно, утро вечера мудренее.