Наследие древних.

Превращение Люпина в оборотня началось так, словно его тело вдруг вспомнило, что оно, вообще-то, всего лишь сборник недоразумений, маскирующихся под человека. Его мышцы задрожали, будто споря между собой, кто первым должен броситься на помощь в этом нелепом предприятии. Лицо начало вытягиваться, принимая форму, которой не желал бы ни один уважающий себя нос, а пальцы вытянулись в тонкие, жуткие когти, как если бы они внезапно решили, что быть пальцами слишком скучно. Сириус подбежал к другу, страх и отчаяние в его глазах переплелись — Римус, дружище! — прокричал он, отчаянно пытаясь достучаться до разума, который, похоже, уже покидал тело профессора. — Ты принимал сегодня лекарство?! Но я, наблюдая за происходящим, мысленно отметила, что никакие зелья тут уже не помогут. Единственное, что могло бы сдержать эту силу природы, было не зелье, а что-то гораздо прочнее — например, железо, и желательно крепко приваренное. Гарри закрыл меня собой, в который раз это казалось одновременно трогательным и безнадежно бесполезным. Его свет оставался непоколебим. Я крепко схватила его за руку, чувствуя, как магия внутри меня встрепенулась, словно проснувшийся дракон, готовый вырваться наружу. Страх делал её сильнее, кипящей и настойчивой, как поток, что вот-вот прорвёт плотину. Гермиона тем временем помогла Рону приподняться, и тот выглядел так, как будто ему только что предложили прогулку по лунной дорожке в компании дементора. Звук трескающихся костей, такой знакомый каждому, кто когда-либо пытался протиснуться в слишком узкие джинсы, сопровождал эту метаморфозу, превращая тишину ночи в симфонию ужаса. Глаза Люпина, которые еще минуту назад были полны человечности, теперь светились дикой желтизной, как будто кто-то вдруг выкрутил в них лампочки на полную мощность. Блэк схватил Люпина, стиснув его в объятиях, которые скорее походили на отчаянную попытку удержать друга от падения в пропасть, и продолжал кричать: — Ты же знаешь, что ты человек, Римус! Вот здесь сердце! — он указал на грудную клетку Люпина, словно надеясь, что это воспоминание о человечности вернёт его обратно. Палочка Люпина, выскользнув из его когтей, беззвучно упала на землю. Петтигрю, улучив момент, заметил её, стремительно схватил и, дрожа, наставил на себя. Гарри, стиснув зубы, быстрым движением вытащил свою палочку из кармана и выкрикнул заклинание: — Экспеллиармус! Но было поздно. Петтигрю, уже ухмыляясь своей крысиным оскалом, начал вновь превращаться в крысу. Его тело сжималось и деформировалось, пока он не исчез в траве, оставив после себя лишь отголосок тревоги и тусклую палочку, которая вновь упала на землю. Гарри сделал порыв броситься вслед убегающей крысе, но мой крепкий хват потушил этот огонек безрассудства прежде, чем он успел разгореться. Я сжала его руку сильнее, не давая совершить опрометчивый шаг. Тем временем, Люпин окончательно превратился в то, чем уже давно боялся стать. Его кожа, сероватая и безжизненная, натянулась на скелет, будто бы тело решило избавиться от человеческих черт раз и навсегда. Шерсти у него не было, только гладкая, странно поблёскивающая на лунном свете плоть. Глаза же стали жуткими, полными звериной ярости. Сириус из последних сил пытался удержать его, но зверь был слишком силён. В отчаянии, понимая, что уже ничего не может сделать, он выкрикнул: — Бегите! Гарри перекинул руку Рона себе на плече и стал медленно отходить. Оборотень, сделав один мощный взмах, отправил Сириуса в полет, навстречу к земле. Конечно, у него вышло не так эффектно, как у меня, но устрашающе. — Подождите! Стойте! — закричала Гермиона, внезапно отпустив Рона и сделав пару шагов к монстру. — Гермиона! Плохая идея, — пробормотал Рон с интонацией человека, который уже представлял, как его разрывают на кусочки. — Ты с ума сошла?! — едва не взвизгнула я. Я мысленно застонала: ей что книжки отбили инстинкт самосохранения? Ведь сама же сказала на уроке по защите от темных искусств, оборотни могут загрызть даже лучшего друга. На секундочку, лучшего друга оборотень уже отправил в полет! — Профессор! — Гермиона сделала еще один шаг вперед, в её голосе звучало отчаяние и решимость. — Профессор Люпин! Оборотень замер, его уши дернулись на звук её голоса, как будто внутри этого монстра все еще оставалась часть того человека, которого мы знали. Но затем зверь завыл, и с угрожающим рыком двинулся в нашу сторону. Я задержала дыхание, резко схватив Гермиону за локоть и одним рывком дернула на себя. Мы начали медленно отступать, каждый шаг был как на тонком льду. В висках звучала тревожная мысль: я ведь не знаю ни одного заклинания против оборотней! — Хороший песик, хороший… — пролепетал Рон. Из норы удачно вышел Снейп, честно сказать, я о нём совсем забыла, но сейчас он был как никогда кстати. В его появлении было что-то настолько неожиданное, что я даже на секунду подумала, что он специально выбирает такие моменты, чтобы произвести эффект. Он кинулся на Гарри и схватил его за грудки, словно тот был виноват в самой большой ошибке мира. — Вот вы где, Поттер! — Профессор! — в панике выкрикнула я, привлекая его внимание на то, что действительно имело значение — на оборотня. Снейп мгновенно развернулся, словно только что осознал, что вокруг происходит что-то гораздо более серьезное. Он шагнул вперед и закрыл нас собой, без колебаний приняв на себя угрозу. Гарри вцепился свободной рукой в моё запястье, и я почувствовала, как его тепло такое осязаемое встречается с моей магий, потрескивает у меня на кончиках пальцев. Оборотень зарычал ещё громче, он злобно вздернул лапой, намереваясь нас пронзить своими когтями. Снейп молниеносно оттолкнул нас назад, и, как по уже знакомой традиции, я снова оказалась на земле рядом с Гарри. Кажется, я побила свой рекорд по падению на него. Ну, хотя бы это. Монстр, оскалив жёлтые зубы, медленно надвигался на нас, его дыхание было тяжёлым, словно из самого ада. Земля под его лапами дрожала, как будто сама природа решила, что пора бы нам прекратить этот балаган и сдаться. В свете луны оборотень выглядел ещё более устрашающе. Его сероватая кожа блестела, а массивные лапы раздирали землю. Я собралась уже использовать свою магию, когда внезапно из темноты выскочил Сириус в облике огромной чёрной собаки. Он бросился на своего друга, пытаясь остановить его. Гермиона вскочила на ноги первой, а я и Гарри быстро поднимались с земли, пытаясь поднять и Рона, который выглядел так, будто ещё чуть-чуть — и он действительно встретится с праотцами, но уже лично. Профессор зельеварения, не теряя ни секунды, прикрыл нас своей мантией, словно пытаясь защитить, хотя бы на миг, от всей этой хаотичной сцены. Сириус, хотя и был меньше по размеру, чем оборотень, обладал удивительной силой. Его массивные лапы и мощные удары сумели отбросить Люпина на приличное расстояние. Мы могли слышать глухие удары лап и рычание обоих, перемешанные с жутким воем оборотня. Ну, теперь это точно напоминает сцену из какого-то ужастика, — пронеслось у меня в голове, хотя паника начинала пересиливать любые шутки. Сириус пытался увести оборотня как можно дальше от нас, но было видно, что перевес сил явно не на его стороне. Несмотря на всю свою силу и решительность, он начал проигрывать битву. И тут Гарри, ведомый порывом полного безрассудства, бросился за ними в самую гущу леса. — Сириус! — закричал он, не обращая внимания ни на опасность, ни на здравый смысл. — Вернись, Поттер! — рявкнул Снейп, но его голос не имел эффекта. Беспровственный дебил, не бережущий свою жизнь. — Что б тебя! —  бросила я, закусила губу и, не раздумывая больше ни секунды, кинулась вслед за Гарри. — Стоун! — крикнул Снейп, но я даже не оглянулась, понимая, что ситуация стала критической. Оборотень вонзил свои огромные когти в Сириуса, а затем, с глухим рыком, отбросил его на камень. Блэк, ударившись, безжизненно рухнул на землю, и монстр, рыча, занёс лапу для решающего удара. Темноволосый, в панике, схватил ближайший камень и метнул его в оборотня. Я рванула следом за Гарри, совершенно не имея представления, как справиться с оборотнем. Если бы мне выдали какую-то брошюрку, что в Англии водятся оборотни, я бы с радостью припасла пару заклинаний на всякий случай. Оборотень, полный ярости и инстинктов хищника, подскочил к Гарри, замахиваясь лапой, готовый растерзать его. Откровенно говоря, не так я хотела рассказать Гарри о своей маленькой способности. Но когда перед тобой оборотень, приоритеты резко меняются. Я подбежала к Гарри и, не задумываясь, закрыла его собой, так как он делал для меня уже не раз. Выставив руку вперёд, я сосредоточила всю свою магию, и перед нами возник яркий голубоватый щит. Оборотень с грохотом ударился о барьер, его когти скользнули по магической поверхности. В этот момент свет щита ослепил его, дезориентировал, и монстр заскулил, прижав лапы к глазам, словно маленькая собака, только что получившая от кошки. Я сделала шаг к оборотню, усиливая щит перед собой. Магия переливалась голубым светом, наполняя пространство между нами. Оборотень попятился, его рёв сменился испуганным рычанием. Он всё дальше отступал, пока не скрылся в кустах, оставляя нас одних в тишине. С моим тяжёлым вздохом магия растворилась в воздухе, словно её и не было. Обернувшись, я встретилась взглядом с Гарри. Его глаза, такие яркие и голубые, будто кусочек летнего неба затерялся на земле, смотрели на меня с изумлением. Он, казалось, собирался что-то спросить, но тут тишину разорвал пронзительный скулёж. Этот звук, полный боли и отчаяния, вымыл все вопросы из его головы. Мы оба повернулись в сторону, откуда доносился звук, и увидели, как Сириус, шатаясь, поднялся на ноги. Оборотень его изрядно потрепал, но он всё равно обернулся человеком. Его шаги были неуверенными, но, превозмогая боль, он скрылся в зарослях леса.   Не сговариваясь, мы с Гарри рванули за ним. Лес казался всё более мрачным, но мы шли вперёд, ведомые одной целью. Наконец, мы настигли его возле небольшого озера, где вода тихо плескалась под лунным светом, а Сириус, лежал на земле. Подходя к озеру, я почувствовала, как тревога сковывает грудную клетку, а пульсирующая боль отдаётся в висках. Всё внутри словно замерло, охвачено знакомым чувством надвигающейся беды. Гарри кинулся к Сириусу, его голос прорезал ночную тишину. — Сириус! — крикнул он, склонившись над его телом. Он перевернул его на спину, и перед нами открылись глубокие раны. Гарри застыл, дыхание перехватило. — Нет… Сириус! — Гарри! — в моём голосе прозвучала паника. Я указала на небо, где уже кружили тени. — Дементоры... Вода в озере начала покрываться тонким слоем льда, медленно, но неумолимо, словно сама природа чувствовала их приближение. Тёмные бесформенные фигуры парили над нами, заслоняя свет луны. Дементоров было слишком много. До жути много. Страх сковал моё тело, холодные волны ужаса прошли по позвоночнику. Каждый раз, когда я видела этих существ, чувство безысходности поднималось во мне, как давящая на горло тьма. Будто они вытягивали не только тепло из воздуха, но и саму надежду. Гарри посмотрел на небо с отчаянием, его голубые глаза блестели от страха и решимости. Один из дементоров подлетел к Сириусу, и я увидела, как тень наклонилась к нему, вытягивая из него тепло. Сириус издал хриплый, едва слышный стон. Гарри вскочил на ноги, крепко сжимая палочку, он решительно наставил её вверх.   — Экспекто патронум! — крикнул он, и заклинание прозвучало как отчаянный зов. Из его палочки вырвался ослепляющий белый свет, который отогнал нескольких дементоров. Однако свет был слишком слаб, чтобы справиться с ними всеми, и вскоре он начал угасать. Дементоры снова собрались вокруг нас, плотной массой опустились на Гарри. Один из них подлетел ближе, вытягивая из него последние остатки надежды и сил Гарри. Подавшись вперед, я вытянула руку, и вокруг нас вырос купол защитной магии. Светлый, яркий, но тонкий, как хрупкое стекло. Он удерживал дементоров на расстоянии, но купол трескался от их натиска, словно его атаковали миллионы молотков. Я в изнеможении рухнула на колени, звуки вокруг стали звучать, словно эхом в глубинах сознания. Голос, таинственный и отдалённый, раздался в моём сознании: Вспомни… Гарри, без сил, опустился рядом, обхватив мою ладонь. Его глаза были полны беспокойства и страха, но он держался крепко, как мог. Я продолжала направлять поток магии в купол, ощущая, как силы покидают меня, словно вода сквозь трещины в ведре. Купол начинал распадаться, рассыпаясь на мелкие осколки, и, несмотря на мои усилия, тьма всё больше окутывала нас. В помутневшем сознании я заметила, как перед нами возник белый силуэт оленя, излучающий свет. Этот свет был настолько ярким и чистым, что мгновенно смыл всех дементоров, как волна уносящая песок с пляжа. Дементоры рассеялись, и их тени исчезли, словно растворённые в светлом тумане. Но за этим светом я увидела только размытую картину и начала терять сознание. Мои силы окончательно покинули меня, и я упала на землю, её холод проникая в каждую клетку моего тела. Гарри, потрясённый и растерянный, попытался удержать меня, но его собственные силы и истощение одолели его, и он также упал рядом со мной, закрыв глаза от усталости и боли. Тьма окутала нас обоих, как мягкое покрывало, пока мир вокруг затихал.