Аконит

      Сколько она себя помнит, Лотти всегда было плевать на все. Если ситуацию не исправить, то смысл переживать, если ничего сделать с этим уже нельзя? А если ситуация не совсем патовая и есть возможность как-то вывернуть ее в свою пользу, то опять же, смысл переживать? Ведь все можно исправить.       Когда у нее обнаружили опухоль, которая уже успела пустить метастазы, Шарлотта Браун отреагировала на это так, как обычно люди реагируют на какую-то вещь, не требующую особо внимания: пожала плечами и со словами «О как», пошла домой, прикупив по дороге хлеб и лоток яиц. Но переступив порог, она почему-то разрыдалась.

***

      Когда Лотти Браун почувствовала под руками вместо хлопковых простыней, которые обычно стелят на больничные койки, более нежную ткань, сохранять фирменное спокойствие стало сложнее.       Когда в зеркале она увидела свою пятнадцатилетнюю версию, она с изумлением присвистнула.       Сидя за роскошно накрытым столом, она лишь хлопала глазами и, будто находясь в трансе, медленно жевала свежую, сладкую клубнику.       Лотти не знала, что удивляло ее больше всего: не пластмассовая клубника в декабре; дом, больше походивший на дворец, или же странное существо с огромными ушами, называющее ее госпожой.

***

Родители Шарлотты никогда не отличались особой либеральностью, что было неудивительно для людей их возраста. И если раньше, Браун стоически сносила все их нападки в сторону всевозможных меньшинств, то сейчас в голове крутилась одна единственная мысль - «Вы ещё руку к солнцу киньте для полного счастья!»

***

      Среди чистокровных магов в особом почете был инцест, поэтому практически каждый волшебник из древнего рода страдает тем или иным недугом.       Родители самой Браун не были близкими родственниками, но даже той степени родства хватило, чтобы их дочь стала счастливой обладательницей редкой и, к сожалению, неизлечимой болезни, благодаря которой к двадцати одному году, Шарлотта Браун зачахнет.

***

      С неким волнением она ожидала окончания Рождественских каникул. Возможность воочию лицезреть место, о котором грезила в далёком детстве, приводила ее в истинный восторг.

***

Лотти Браун всегда делала, что хотела, поэтому когда главный (по мнению самой Шарлотты и ещё сорока восьми процентов учениц) красавец Хогвартса вопросительно посмотрел на нее, очевидно, в ожидании ответа на вопрос, содержание которого можно было прочитать в его глазах, Лотти просто беззастенчиво подмигнула.       Том не совсем понимал, как реагировать на такое, несомненно, вульгарное поведение.

Подруги, заметившие изменения в Браун, благоразумно промолчали.

***

      Можно было с уверенностью сказать, что Шарлотта Браун пустилась во все тяжкие. Во все тяжкие, относительно Леди, конечно. Юбка, едва доходившая до колен, стала предметом жарких обсуждений доброй половины Хогвартса.       Но стоило отметить, что ее имя в списках успеваемости двигалось выше прямо пропорционально длине ее юбки.       Шарлотта Браун не собиралась вмешиваться в естественный ход вещей, хотя бы потому что она умрет до начала самого разгара событий. Лотти не бежит к будущему Темному Лорду, дабы очистить его сердце и душу от злых помыслов. Она просто любуется. Порой даже нарушает негласное правило, принятое прекрасной частью Хогвартса: Смотреть, но не трогать.

***

      Шарлотта не понимает почему Реддл позволял ей подобные выходки. Да, мимолётные касания до кончиков его прядей нельзя было назвать чем-то существенным, но зная специфику характера Тома, да и в целом, если брать в расчет нормы поведения в эту эпоху, то то что он спускал ей это с рук оставалось для Браун загадкой.       Что поражало самого Тома — это то, что он сам не знал ответ на этот вопрос.

***

      В тот момент, когда Реддл припечатал Браун к стене, после чего настоятельно порекомендовал носить юбки ниже колен, до Браун начало доходить, что стоило все же придерживаться того правила.       Прийти на следующий день в юбке, которая была ещё короче предыдущих, было уже делом принципа.       К несчастью самой Шарлотты, Реддл тоже был весьма принципиальным человеком. Браун не знала, как ему удалось пробраться в Пуффендуйские спальни, но факт остаётся фактом — теперь ее гардероб состоял исключительно из юбок, доходивших до середины голени, на которые к тому же нельзя было оказывать ни магическое, ни физическое воздействие, стараниями Тома, конечно.

***

Когда девушка решила, что достаточно наигралась в эти игры и пора бы уже дистанцироваться от корня всех бед будущего магического мира, она с некой досадой обнаружила, что отпускать ее никто не собирался.

***

Когда каждый представитель мужского пола, посмевший проявить чуть больше внимания к персоне девушки оказывался на больничной койке, Шарлотта начала не на шутку беспокоиться.

***

      В его глазах равнодушие и всепоглощающая скука. Глаза злые, жестокие.       А она смеётся заливисто и звонко над какой-то шуткой, которую Шарлотта пытается рассказать уже битые пять минут, постоянно прерываясь из-за приступов смеха.       Реддл воспринимает ее как пустышку, возбуждающую кровь, окутывающую разум — на какой-то период времени, возможно, недолгий. А затем Шарлотта Браун незаметно увянет, как и не было её.       Но в какой-то момент, он буквально помешался.       Когда Том узнал про прогрессирующую болезнь Браун, внутри него что-то надломилось. Снова.

***

      — Профессор, существует ли вероятность создания крестража, — от этого холодного стального взгляда, не предвещающего ничего хорошего, Слизнорт слегка опешил. Чуть погодя, парень добавил, — Для другого человека? Чисто гипотетически, — слегка улыбнулся, — Всего лишь научный интерес.