Аконит

      Когда попадаешь в свое же тело, но на два года моложе, задаешься вопросом. Вполне философским, если посмотреть на него с определенной стороны.       Какого вообще хуя.

***

      Родившаяся в довольно обеспеченной семье, Ким Ха Ныль напоминала скорее тепличный цветок, которому вскоре стало тесно в своей теплице.       Выросшую на среднего качества дорамах, Ха Ныль будоражила перспектива отношений с Джихо. Громко хлопнув дверью, она сбегает в неизвестность вместе с избранником, у которого, как позже выяснилось, было не так много различий с ее излюбленными дорамами — что Джихо, что те, были довольно сомнительного качества.        Заговорила с другим — дал по лицу за это. Жизнь девушки больше походила на игру в сапера, где один неверный шаг означал неминуемую гибель не только для нее, но и для «счастливца», посмевшего заговорить с ней.       А потом долги, коллекторы, странный мужчина с визиткой, игры и смерть буквально в первом же состязании (не без помощи благоверного, конечно.)       А потом Ха Ныль просыпается. Рядом сопит Джихо, который так и просится, чтобы его придушили подушкой. Ким стоило огромных усилий проигнорировать этот душевный порыв.

***

      Она улыбается, руки все ещё дрожат, а сердце готово проломить ребра, но ещё немного и она будет свободна. В планах у нее стоять на коленях и слёзно умолять родителей о прощении. Все же, как ни погляди, она была не самой лучшей дочерью.

***

      —Вы ведь раньше играли в ттакчи, верно? Поиграйте со мной. Если выиграете вы, я дам вам сто тысяч вон. Однако если выиграю я, вы будете платить мне сто тысяч вон. Вы можете начать первой.       В прошлый раз, они встретились на станции Сокчон, сейчас же они находятся в ровно противоположной стороне — на станции Доксан. Джихо должны вручить злосчастную визитку завтра, после чего они встретились бы на игре.       —У меня нет таких денег. — внутри нее буря эмоций, но ответ звучит довольно твердо.       — В таком случае, вы можете расплатиться своим телом. — Все та же доброжелательная улыбка. Как будто сейчас из его рта не вырвалось самое двусмысленное предложение, которое вообще можно было услышать.       — Так сразу? А как же прогулки при луне, признания в любви и серенады под окном? — Ха Ныль удивлённо округляет глаза и обнимает себя за плечи. Она всегда пыталась шутить, когда дела были совсем плохи, это немного успокаивало.       В прошлый раз она возмущенно оповестила его о том, что вообще-то у нее есть парень! Сейчас же, ее реплика ввела его на пару секунд в лёгкий ступор. Но шутку он все же оценил, судя по вырвавшемуся смешку.       — Прошу прощения: иногда у меня плохо получается правильно преподносить информацию. Одна пощечина — сто тысяч вон.       — Ударите женщину?       Она знала, что ударит и, конечно, он ударил. Вопрос был скорее направлен на то, чтобы заставить его хотя бы на секунду задуматься. Может быть, у этого человека были какие-то принципы, касаемо отношения к женщинам. Но она ошиблась. Странный мужчина был всецело за равноправие полов, поэтому и Ха Ныль он бил с особым энтузиазмом.       Он протягивает ей две купюры, которые она с радостью забирает и, потирая красную щеку, с интересом рассматривает. А потом он слышит хруст. Характерный такой хруст. Как будто кому-то что-то сломали.       Какого черта?       Вытирая кровоточащий нос тыльной стороной ладони, он сделал глубокий вдох.       Единственное, за что он успевает зацепиться взглядом это две купюры, брошенные к его ногам и кончики волос девушки, которые стремительно скрылись в вагоне метро.       Ха Ныль давно хотела это сделать.

***

      Укутанная в плед, Ха Ныль потягивает свой любимый чай с лимоном и имбирём, попутно закусывая его шоколадным печеньем, приготовленным заботливыми руками мамы.       —Папочка прости меня пожалуйста! — Ха Ныль стоит на коленях прямо на пороге у дома, смиренно опустив голову.       —Иди отсюда, бесстыдница! — Мужчина яростно размахивает руками. От возможности быть убитой собственным отцом, Ха Ныль спасает лишь мать, удерживающая господина Ким сзади.       —Дорогой!       —Папочка-а-а-а.       —Ноги твоей не будет в моем доме!

***

      — Здравствуйте.       Блять.

***

      — Не знали, что людей задевает, когда их бьют?       — Я догадывался. Но вы все равно нарушили правила игры. Почему? Все та же доброжелательная улыбка, но теперь он стоял не в костюме, а в обычных джинсах и футболке.       Подлецу действительно все к лицу.       — Мне показалось, что сто тысяч вон слишком маленькая цена за мою уязвленную гордость. — Беспечно кивает, продолжая перебирать баночки на полке в попытках найти газировку с виноградом. Руки мелко подрагивают.       — А мой сломанный нос, стало быть, является достойной платой? — чуть наклоняет голову в ожидании ответа.       —Э-э-э, давайте закроем тему. Мне жаль за то, что сломала ваш красивый нос.       —Красивый? — Протягивая ей желанную газировку с виноградом, он вскидывает брови.       —Да, я ответственно заявляю, что из всех носов, что я когда-либо видела, ваш самый красивый, — натянутая улыбка. Руки начали дрожать сильнее, а майка прилипла к влажной спине. — Так вы простите меня?       Он тяжко вздыхает и все же кивает.       — Нуу, до встречи, господин…?       — Джичхоль.       — В таком случае, до встречи, господин Джичхоль.       —До встречи, мисс Ха Ныль.

***

      Она надеется, что больше не встретит этого ублюдка. Ха Ныль трясет, обхватив пакет с продуктами руками. Она чувствует, как соленые дорожки скатываются по щекам.       Откуда он знает ее имя?

А потом они начали встречаться слишком часто. За последний месяц на Ха Ныль было совершено актов харасмента, попыток ограбления и покушений на убийство, сколько не совершалось за двадцать два года ее жизни. И как по сценарию ее спасали. Все с той же неизменной улыбкой, в том же дорогом черном костюме. Менялся только цвет его галстука.

***

      Когда он пришел в сопровождении ее матери с двумя увесистыми пакетами продуктов, Ха Ныль была готова разрыдаться на месте. Тремор рук и бессонница стали ее постоянными спутниками.

***

      — Милая, проводи гостя в ванную.              

***

      Как в каком-то трансе, он достал из пластикового стакана в ванной её зубную щётку, выдавив пасту, медленно приблизил ко рту.       Он проводит щеткой по резцам, постепенно углубляясь. Делает все по правилам, неспеша: держит щётку под углом сорок пять градусов к линии десен. Двигает ей короткими круговыми движениями для того, чтобы тщательнее очистить язык.       В этот миг он ощутил связь, которая доселе оставалась недоступной для него. Внутри струился настоящий восторг, наполняя каждую клеточку его существа. Не всполаскивая ни рот, ни саму щетку, Джичхоль возвращает все на место. Сзади он слышит какой-то шелест.       — Какого черта ты творишь?