Рождественские каникулы

      Мы снова здесь, как в старые добрые времена,

      В наши золотые деньки.

Дорогие верные друзья

Вновь будут рядом с нами.

Мы с тобой пройдём

По жизни вместе,

Если на то будет воля Богов,

И водрузим сияющую звезду на самую высокую макушку.

             Снежинки плавно кружились в воздухе, ложась на прохожих пушистыми белыми пятнышками. Ханчжоу светился разноцветными гирляндами: золотые огоньки переплетались с красными лентами и зелёными ветками ели, создавая уютное, сказочное настроение. Город жил духом Рождества — с каждой улицы доносились смех, разговоры и звуки рождественской музыки.              Рождественская ярмарка была яркой, как ожившая иллюстрация из книги. Лотки продавцов ломились от праздничных сувениров: глиняные фигурки снеговиков, деревянные игрушки, свечи с запахом корицы и ванили. На одном прилавке стояли печатные пряники в форме оленей и Санта-Клауса, рядышком выглядывали в виде милых змеек, символа грядущего года, на другом — марципановые конфеты, посыпанные сахарной пудрой. Воздух был насыщен ароматами свежевыпеченных булочек, обжаренного миндаля и горячего шоколада, который продавали тут же в маленьких кружках с надписью «Merry Christmas».              Цзянь И поправил белый вязаный свитер, уютно обнимающий его плечи, и вдохнул воздух, полный пряных запахов. В руках он держал стаканчик с глинтвейном, пар поднимался над ним, наполняя морозный воздух ароматом апельсина, корицы и гвоздики. Рядом с ним шагал Чжань Чжэнси, облачённый в тёплое пальто, с внимательным взглядом рассматривая прилавки.              — Хэй, Цзянь И, — Чжэнси указал на лоток с плюшевыми игрушками. — Как думаешь, Цзыси оценит?              — У твоей сестрёнки вкусы похлеще, чем у тебя, — беззлобно поддел его Цзянь с улыбкой, потягивая глинтвейн.              Чжэнси только саркастично хмыкнул, продолжая искать что-то подходящее. Его взгляд упал на маленького плюшевого мишку — мягкого, бурого, с ярко-красным колпачком и белым помпончиком, также вокруг шеи была повязана алая ленточка в виде банта вместо галстука. Он заинтересованно взял игрушку в руки, словно изучал каждую деталь, и обернулся к Цзяню.              — Смотри, этот довольно милый, — произнёс он, протягивая мишку.              Цзянь И замер на секунду, затем издал короткий звук умиления. Его лицо озарила широкая улыбка.              — Боже, это просто прелесть! — он даже поставил стаканчик с глинтвейном на прилавок, чтобы взять мишку и прижать его к груди.              — Давай сфоткаю тебя с ним, — предложил Чжэнси, уже доставая смартфон.              — Ну, конечно, давай, как будто этот миленький медвежонок самое няшное, что есть в этом бренном мире, — поддразнил Цзянь, но послушно прижал мишку, позируя.              Именно в этот момент в его кармане зазвонил телефон. Цзянь, чуть замешкавшись, быстро извлёк его, а на экране высветилось имя: «Рыжик». Он принял вызов, притормозив с краю ярмарочной толпы, а Чжэнси остался рядом, слегка недоумённо подняв бровь. Из динамика смартфона послышался знакомый голос Гуань Шаня.              — Эй, не хотите покататься на лыжах? — его голос прозвучал скомкано и слегка искажённо, шелестящим шуршанием. На фоне слышались шорохи, как будто бы кто-то теребил и отвлекал Рыжего. Впрочем, итак понятно, кто это. Шуршание усилилось и из трубки с возмущением приглушённо проворчали:              — Да угомонись ты, блин! Они ещё ничё не сказали… — шипяще пробурчал он, ворчливый голос Шаня осёкся, и затем, отвлекшись, добавил спокойнее. — Это я не тебе.              Слушая их тихую перепалку, Цзянь И представил эту сцену так ясно, что не сдержался и прыснул в трубку. Тянь наверняка сейчас дёргал Шаня за рукав толстовки, как нетерпеливый щенок, чтобы привлечь к себе внимание, настаивая на игре.              — Кататься на лыжах!? — спросил он громче, чтобы Чжэнси тоже услышал. — Мы тоже можем присоединиться к этому прожиганию денег? — оскалился Цзянь И, привлекая своей заговорщической ухмылкой внимание Чжэнси.              Чжань вопросительно посмотрел на него, всё ещё держа мишку в руках, чтобы сделать снимок. Цзянь взял игрушку в ладонь, довольно позируя в камеру Чжэнси и не отнимая телефон от уха. Из трубки послышался немного смущённый, но спокойный голос Гуань Шаня:              — Хэ… — замешкавшись начал Мо, тут же запнувшись, и уже увереннее закончил, явно заранее готовый к подобным вопросам. — Хэ Тянь платит.              Услышав это, улыбка Цзяня стала шире, пока он позировал для следующего селфи, которое делал Чжэнси.              — Хо-хо-хо, Рыжик! — нарочито хриплым голосом Санты засмеялся он. — Как спонсор вернулся, так уверенно заговорил, — уже быстрее продолжая затараторил И, самодовольным голосом и не скрывая искристой хитринки в голосе.              Камера смартфона Чжаня щёлкнула плюшевого медвежонка в алом колпачке, и из динамика телефона Цзяня И послышался обиженный возглас Рыжика:              — Блядь! Пошёл ты!              — Рыжичек, да я же угораю, — добродушно промурлыкал смеющийся Цзянь.              Чжэнси перевёл взгляд с мишки на беззлобно ржущего друга, словно ожидая объяснений. Цзянь, поморщившись, отодвинул трубку от себя и до Чжэнси долетело окончание фразы Рыжего, что-то про вечно подъёбывающих его придурков. В этот же момент Цзянь весело улыбнулся, кладя мишку на прилавок и параллельно хватая стакан с недопитым глинтвейном:              — Мы едем кататься на лыжах! — радостно объявил Цзянь, одновременно кивнув Чжэнси и ответив в трубку: — Рыжик, мы в деле! Во сколько наш самолёт, говоришь?              На ярмарке продолжали звучать колокольчики, смех детей и громкие голоса продавцов. Свет гирлянд искрился в глазах проходящих мимо парочек. Цзянь, возвращая мишку на прилавок, подмигнул Чжэнси, ловя его тёплую улыбку:              — Собирайся, Сиси. Мы сейчас устроим себе зимнюю сказку!                    

***

      Утро в Ханчжоу выдалось невероятно суматошным, предрождественская суета заразила своих горожан праздничным хаосом. Осталось лишь несколько дней до сочельника и те, кто оставил все приготовления на последний момент, словно очнувшиеся ото сна, побежали наряжать ёлки, завершать дела и готовить подарки. За окнами царила настоящая зимняя сказка — снежные деревья, припорошенные белым одеялом, едва виднелись сквозь запотевшее стекло. Лёгкий мороз подкрадывался к окнам, рисуя на стёклах изящные узоры. Но уют этого вида не имел ничего общего с тем, что произойдёт через мгновенье внутри одной квартиры.              Когда телефон завибрировал, издавая привычную мелодию будильника, сонный Чжэнси с усилием разлепил слипающиеся веки. Дрыхнущий без задних ног Цзянь И расслабленно обнимал его, белобрысая макушка покоилась на его груди, ткань пижамной рубашки слегка намокла. Чжань устало поморщился, ибо неугомонный снова пускал слюни во сне, но выглядел он настолько блаженно умиротворённым, что скинуть его макушку рука не поднималась. Морщась от набирающего громкость будильника, Чжань привычным движением стал шарить рукой на прикроватной тумбочке. Не обнаружив на ней своего телефона, он удивлённо нахмурился, ища взглядом, откуда идёт звук. На тумбе Цзяня смартфона тоже не оказалось. Заспанный взгляд Чжэнси скользнул по постели и складками одеяла.Спустя несколько секунд он хмыкнул, заметив оба смартфона, лежавших возле бедра блондина. Ещё окончательно не раздуплившись, парень вяло потянулся к своему телефону, чтобы отключить назойливый сигнал. Чжань глянул на экран и побледнел, на нём отображались крупные мигающие цифры: «половина восьмого». Паника в его глазах была смешанной с неприкрытой растерянностью.              — Мы проспали! — вскрикнул он.              До этого невозмутимый и спокойный Чжэнси, словно ужаленный, вздёрнул заспанного Цзяня и ощутимо тряхнул его, чтобы тот наконец проснулся, громче выпаливая ему в сморщившееся лицо:              — Цзянь, мы проспали!              Светловолосый парень заспанно распахнул глаза, сонно уставившись в испуганное лицо любимого и медленно в его светлых радужках отобразилось озарение, переходящее в лёгкий ужас. Убедившись, что парень проснулся, Чжэнси отпустил его, быстро сбрасывая с них одеяло и, чуть не вываливаясь из постели. Обоих лизнуло зябким сквозняком.              — Ты выключил все наши будильники, блин! — заполошно выпалил Чжань, стаскивая одеяло с блондина.              Цзянь И осоловело потёр глаза, сползая с постели, пока Чжань торопливо утопал в ванну. Он крикнул ему вдогонку виноватым голосом:              — Я даже не понял, когда вырубил их! Помню только мысль в голове: «Ну, ещё пять минуточе-е-е-к…» — простонал горестным голосом Цзянь, хлопнув себя по щекам.              Сквозь звук журчащей воды из приоткрытой двери ванной послышалось глухое ворчание:              — Горе ты луковое! Одевайся скорее, у нас почти не осталось времени на сборы.               И последние полчаса в квартире парней раздавался громкий грохот, быстрые перебегающие шаги, иногда на пару с комментариями и замечаниями, которые отскакивали от стен, как мячик пинг-понга. Всё было вверх дном: на диване валялась забытая перчатка, у двери стоял чемодан, а на кухне осталась тарелка с недоеденными хлопьями. Тем не менее, парни вихрем бегали между комнатами, умудрившись наспех позавтракать. Запах имбиря и корицы слегка перебивал аромат свежего кофе, который дразнил обоняние, но никому не давал остановиться и насладиться моментом.              Сам Цзянь, с зубной щёткой во рту и ботинком в руках, метался по комнате, будто ураган, набравший свою максимальную силу.              — Сиси! Где моя чёртова перчатка?! — его голос эхом разносился по всей квартире, звуча громче, чем прогноз погоды по телевизору, звучащий на фоне.              Чжэнси собрал все вещи, почти готовый к выходу, он поставил таймер на смартфоне, чтобы тот предупредил их, к какому времени они, уж точно, должны вызвать такси. К слову сказать, предусмотрительный Чжань установил будильники сильно заранее, чтобы собираться не второпях, и заложив дополнительное время на дорогу до аэропорта. Как раз этот запас они благополучно и просрали. Теперь его сильно тревожило то, как быстро они доберутся до самолёта. В Ханчжоу в это время, как и в любом другом мегаполисе из-за праздничной суеты в дни перед рождеством были адские пробки. Ещё и снег валил как не в себя, диктор прогноза погоды вещал, что эта зима была самой снежной за последние десять лет. Тихо вздохнув, Чжэнси стоял у окна, спокойно натягивая свитер. Привычный пофигизм навалился на него, внутри юноша даже смирился с тем, что они вероятно не успеют на свой рейс. Его движение было размеренным, словно он вообще не замечал творящегося хаоса вокруг. Откинув назад аккуратно уложенные волосы, он спокойно бросил через плечо:              — В куртке смотрел?              Цзянь замер, как будто его осенило. Его взгляд пронёсся по комнате, словно сканируя каждый угол, пока он наконец не схватил куртку с дивана и не извлёк перчатку из внутреннего кармана с победным возгласом.              — Ага, у меня всё под контролем, — запыхавшись, пробормотал он с выражением победителя, одновременно натягивая ботинок и вытирая лицо рукавом.              Чжэнси закатил глаза, его невозмутимость была почти комичной на фоне взвинченного Цзяня. Парень тихо усмехнулся, добродушно подумав про себя: «То ли треснуть тебя хочется, то ли поцеловать». Посмотрев на часы, он нахмурился:              — Если мы сейчас не вызовем такси, на самолёт можно не рассчитывать.              — Да расслабься ты! У нас есть ещё пять минут, — отмахнулся Цзянь, в его голосе слышалась уверенность, граничащая с самоуверенностью. — Можем, даже на дорожку посидеть, — довольно добавил он, пройдя из гостиной в прихожую и плюхаясь на банкетку возле чемоданов.              Чжэнси застегнул зимнюю куртку, плюхаясь рядом с ним, пока блондин шнуровал ботинки. Смартфон в кармане красноречиво пиликнул, оповещая о том, что машина, которую заблаговременно вызвал Чжань, подъехала к подъезду. Глянув номер и цвет, он наклонился к Цзяню и быстро мазнул того губами в щеку, прошептав:              — Поспешим, машина приехала.              Цзянь слегка покраснел и нежно фыркнул, быстро поднимаясь и хватая рюкзак. Через минуту оба пулей вылетели из квартиры, таща за собой чемоданы и рюкзаки. На лестничной площадке послышались громкие шаги, пока они спешили к такси, которое уже ждало внизу.                    

***

             В студии Хэ Тяня, на другом конце города, в элитном районе с высотками, утро началось не менее хаотично. Гуань Шань сидел на краю кровати, пытаясь надеть носки. Его рыжие волосы торчали в разные стороны, словно отражая уровень его утреннего раздражения. Позади него, обнаженный торс Мо оплели крепкие руки, а в поясницу мягко чмокнули. Кожу Шаня щекотало от уткнувшегося лица и лохматой наглой макушки.              — Чтоб я ещё раз согласился делать «это» с утра, когда нам, блин, куда-то срочно надо тащиться! — раздражённо бурчал Рыжий, кожей почувствовав, довольную улыбку Тяня и новый поцелуй в ямочку рядом с позвонком. — Тянь, ты можешь хоть раз в жизни быть полезным и помочь мне найти штаны? — ворчливо пробубнил Шань, оглядываясь по сторонам и легонько стряхивая прилипчивые руки, которые стали подниматься выше, как и осторожные мягкие поцелуи. Нежными касаниями губы Тяня перемещались вдоль позвоночника всё выше и выше к правой лопатке Мо, и затем скользнули на шею, навязчиво оставляя тёплые следы, и не думая отлипать.              До ушей Рыжего донёсся хрипловатый глубокий голос, от которого он, по секрету, млел и таял внутри.              — Я видел их на стуле, рядом со шкафом… — Тянь промурлыкал бархатным, расслабленным голосом, по ходу целуя его в рыжий загривок, и вызывая волну приятных мурашек.              Шань глухо простонал, закрывая глаза и подставляя шею, не замечая, как сам тянется за лаской. Он приоткрыл светлые ресницы и слегка обернулся, ловя наглые губы мажора. Тянь от неожиданности проглотил тихий смешок. Чуть прикусив нижнюю губу Хэ Тяня, Мо ехидно ухмыльнулся в поцелуй и беззлобно пробормотал, опалив его горячим дыханием:              — Давай, отлипай уже, а то такими темпами мы точно опоздаем на рейс.              Хэ Тянь расплылся хитрющей улыбкой, всё ещё держа Шаня в своих объятьях, и томным голосом соблазняюще протянул:              — Малыш Мо, мы ещё успеваем принять вместе душ, — его брови игриво заходили вверх и вниз, кокетливо намекая на продолжение близости.              Шань насмешливо фыркнул, мягко пихая брюнета плечом в грудь и саркастично комментируя:              — Ещё чего, разбежался, мажорчик. У нас времени до вылета в обрез, шевели булками или мне губозакаточную машинку для тебя приготовить?              Тянь комично надул губы в притворной обиде, но отпустил его из своих цепких лап и, словно вознаграждённый за покорность, получил ещё один короткий и быстрый поцелуй в скулу:              — Хочу успеть приготовить нам завтрак, — тихо произнёс Шань, отстраняясь от него.              Рыжий торопливо побрёл к стулу, на спинке которого небрежно валялись его спортивные штаны, по пути подхватывая брошенную на пол футболку и рядом цепляя такую же Тяня. Он развернулся на пятках и запульнул обе футболки в сторону мажора, который в это время заправлял постель, Хэ мастерски словил ком из вещей. «Занятия баскетболом в школьные годы не прошли даром», — в мыслях насмешливо хмыкнул под нос себе Рыжий.              — Забрось это в стирку, — раздавал указания он, уже направляясь в сторону кухни, — и щётки наши не забудь в сумку закинуть.              Тянь, улыбнувшись, обронил ему вслед:              — Что-то ещё, Малыш Мо?              Удалившийся в зону кухни Рыжий крикнул оттуда:              — Вали в душ поскорее, следом за тобой я пойду, позавтракаем и на выход, — долетел до Тяня строгий, серьёзный голос.              — Ладно-ладно, — посмеиваясь, громко проговорил Тянь, с вещами убегая в ванну.              Спустя примерно час в студии ощущалась тревожная суета. На самом деле Шань собрал чемодан накануне отъезда, но никак не мог успокоиться, что что-нибудь не забыл. Хэ Тянь, напротив, выглядел абсолютно спокойным. Он сидел на полу у панорамного окна с чашкой кофе в руках, лениво смотря на заснеженный двор за окном и высотки напротив.              — Эй, может оторвёшь свою жопу от пола и принесёшь мне тот пакет? — кивнул Рыжий на подарочный пакет, стоявший рядом с диваном. — Помоги мне всё проверить, и надо ещё воду перекрыть, — вслух сыпались указания от серьёзного Шаня.              Тянь встал, не выпуская из рук чашку, от которой поднимался сизый пар. Он подошёл к подарочному пакету и, взявшись за ручки, поднёс его Рыжему, который укладывал последние вещи в чемодане. Брюнет с любопытством заглянул в пакет, пока передавал его Шаню, и заинтересованно уточнил:              — Что там?              — Подарки для неразлучников, — сосредоточенно пробормотал Мо, укладывая пакет рядом с тёплыми свитерами.              Тянь хмыкнул, тепло улыбаясь и собираясь что-то сказать, но Шань поднял взгляд и перебил его:              — Помочь мне собираешься? Ты точно все свои вещи принёс, я не видел твоей тёплой шапки.              Голос Хэ прозвучал так, будто он наслаждался своим утренним ритуалом:              — Солнце, ты отлично справляешься, — на что Шань саркастично закатил глаза. — К тому же тебе идёт быть таким нервным, и я люблю твоё ворчание по утрам, — под ироничным взглядом Рыжего Тянь допил последний глоток кофе и успокаивающе произнёс: — Шапку и лыжные очки я уложил ещё вчера.              Рыжий цыкнул, будто для проформы, убеждаясь, что они наконец собраны.              — Смотри у меня, — строго процедил Гуань Шань, мельком кидая взгляд на своё отражение в зеркале рядом с кроватью. Его лицо слегка покраснело на словах Тяня о том, что ему идёт быть нервным, и непонятно отчего больше, от раздражения или смущения, так как он уже всерьёз обдумывал, чем бы бросить в Тяня, сидя перед раскрытым чемоданом, но последние слова мажора о его милом ворчании, были произнесены с таким теплом и нежностью, что остаточное раздражение быстро стекло по рёбрам, растаяв без следа.              Через несколько минут, когда всё наконец было собрано, Рыжий выбежал к ожидавшему их автомобилю с сумкой на одном плече. Пока Тянь, всё ещё расслабленный, шёл сзади, катя, вернее сказать, таща чемодан по снегу, который забивался в колёсики. Водитель быстро загрузил в багажник их вещи и парни сели на задние сидения.              — Мы точно опоздаем, — саркастично заявил Шань, плюхнувшись на сиденье автомобиля.              — Малыш Мо, у нас полно времени, — с улыбкой ответил Хэ Тянь, просматривая телефон.              — Перестань быть таким бесяче самоуверенным! — огрызнулся Рыжий, но не удержался от улыбки, когда Тянь положил руку на его плечо, притягивая к себе.              

***

      Снежинки падали крупными хлопьями, словно кто-то потряс гигантский снежный шар. То тут, то там раздражённо гудели клаксоны машин в плотном автомабильном потоке. Как раз сейчас такси Цзяня и Чжэнси застряло в пробке, проезжая через центр. Город жил своей предновогодней жизнью: улицы были переполнены машинами, гирлянды сверкали на каждом углу, а с рекламных баннеров улыбались нарядные Санта-Клаусы. Из открытых окон магазинов доносились ароматы горячего шоколада и свежей выпечки, смешиваясь с прохладным утренним воздухом.              — Мы точно не успеем! — паниковал Цзянь, выглядывая в окно. Его сердце бешено колотилось, и он машинально теребил край своего шарфа.              — Спокойно, мы успеем, — уверенно сказал Чжэнси, его голос был мягким, но решительным. Его спокойствие только больше злило Цзяня.              На самом деле Чжань просто смирился с тем, что вероятнее всего они не успеют в аэропорт ещё когда они были дома, но расстраивать Цзяня своими пессимистичными мыслями он не хотел, поэтому бодрился и его старался настроить на позитивный лад. Кто его знает, хорошие мысли должны притянуть что-то хорошее. По крайней мере так часто говорила мама Чжэнси.              — Как ты можешь быть таким спокойным?! — с лёгкой укоризной бросил Цзянь И, вцепившись в ручку двери.              — Потому что паника не помогает, — отрезал Чжэнси, не отводя взгляда от часов на экране телефона.              В другой части города машина Хэ Тяня мчалась по трассе. Гуань Шань нервно вцепился в ремень безопасности, его ноги мелко подёргивались от нервного напряжения. Сидевший рядом Тянь заметил это и тихонько положил ладонь на колено Рыжего, стараясь его успокоить.              — Может, твой водитель ещё и на взлётную полосу нас подбросит? — язвительно спросил он, переводя взгляд на мажора.              — Если потребуется, подбросит, — невозмутимо ответил тот, поднимая брови и бросая взгляд на Шаня. Его тон был таким уверенным, что Рыжий на мгновение даже поверил в это.             

***

             Аэропорт встретил их гулом людских голосов и эхом объявлений, гулко раздающихся по пространству. В центре зала первого этажа мерцала огоньками рождественская ёлка, украшенная золотыми звездами и разноцветными шарами. Толпы пассажиров суетились, лавируя между чемоданами и тележками, у многих в руках были пакеты с подарками в яркой праздничной обёртке. Дети бегали, восторженно указывая на огромного Санта-Клауса рядом с ёлкой. В дали от входа за рамками виднелись стойки регистрации, облепленные пассажирами. Толпа казалась бесконечной: дети с любопытством разглядывали украшения, взрослые ругались из-за забытых билетов, где-то на заднем плане играла тихая мелодия «Jingle Bells».              Расторопно пройдя охранные рамки на входе, Хэ Тянь и Гуань Шань буквально влетели в зону регистрации. Рыжий был почти на грани срыва, его лицо пылало от нервов.              — Я же говорил, что мы опоздаем! — заполошно и сокрушённо выпалил Шань, бросая взгляд на часы. — Какого чёрта ты был так спокоен?!              Тянь поправил сумку на плече, убирая прядки челки, лезущие в глаза. Его смоляные волосы взлохматились от бега и были похожи на гнездо. Он, тяжело дыша, вздохнул и затем пробубнил:              — Братец Мо, если будешь так кричать, мы опоздаем ещё сильнее, — спокойно заметил Тянь, сканируя глазами табло вылетов. — Вот, наша стойка. Бежим, — скомандовал мажор.              — Ты бежишь, а я — волочу чемодан! — огрызнулся Гуань Шань, таща за собой громоздкий багаж.              Тянь шагнул к нему, быстро хватаясь за ручку чемодана и помогая его катить.              — Теперь бежим, — улыбнулся Тянь фыркнувшему Рыжику, и они расторопно засеменили вместе, катя чемодан.              В это время Цзянь и Чжэнси, запыхавшись, тоже пытались добраться до своей стойки.              — Это какой-то кошмар! — Цзянь остановился, чтобы перевести дыхание. — Чёртов рождественский хаос! И это ведь ещё не новый год! Только представь, что будет в конце января!              — Ты бы лучше бежал, чем жаловался, — спокойно заметил Чжэнси, обгоняя его.              — Легко тебе говорить! Ты тащишь только рюкзак, а я — два чемодана и ранец! — Цзянь попытался ускориться, но поскользнулся на гладком полу, чудом удержав равновесие. — Супер! Ещё не хватало ногу подвернуть! Сиси, помоги-ка. — Чжэнси проворно подхватил второй чемодан, и они оба ускорились.              Когда они, наконец, добрались до стойки, обе парочки внезапно столкнулись друг с другом.              — Опаздываем? — саркастически спросил Хэ Тянь, бросая взгляд на запыхавшегося Цзяня.              — Смешно тебе, да? — фыркнул тот. — Ты сам не лучше выглядишь.              Гуань Шань лишь бросил на всех измученный взгляд, но воздержался от комментариев. Чего ещё можно было от них ждать? Что-то в их жизни всё ещё остаётся стабильным, например, распиздяйство. И всё же каким-то чудом они успели, хоть по дороге с Рыжего семь потов сошло от волнения, когда они с Тянем добирались до аэропорта. Люди продвигались, доставая документы и обсуждая праздничную суету. Пока парни ждали своей очереди, Цзянь насмешливо рассказал про их утро, и что они из-за него чуть не опоздали, так как проспали все будильники. Когда же Чжэнси спросил Шаня, из-за чего они с Тянем опоздали, Хэ хитро оскалился, открыв рот, но Рыжик мягко шлёпнул его по губам, прожигая предостерегающим взглядом мажора и прочистив горло, сослался на пробки, отводя смущённый взгляд от пытливых глаз Цзяня.              Регистрация прошла в последний момент. Сотрудница на стойке с улыбкой вручила им посадочные талоны, но намекнула, что им стоит поторопиться. Гуань Шань, услышав это, лишь раздражённо пробормотал:              — Как будто мы не торопимся…              

***

      Войдя в салон первого класса, Цзянь и Чжэнси с облегчением плюхнулись в свои кресла. Тёплый, мягкий свет ламп создавал уютную атмосферу, а аромат свежесваренного кофе и лёгкий оттенок корицы обещали комфорт и отдых. Шум двигателей, доносившийся сквозь иллюминаторы, успокаивал, напоминая о том, что самое сложное позади.              — Чёрт, я думал, мы не успеем, — выдохнул Цзянь, снимая шарф. — Если бы ещё немного, пришлось бы заказывать частный рейс.              Чжэнси с усмешкой откинулся на спинку кресла.              — Ты бы не отказался от частного рейса, признайся, — он скользнул повеселевшим взглядом по Хэ Тяню, который складывал куртки, свою и Шаня, аккуратно засовывая их в верхний отсек для вещей, расположенный над их с Рыжим креслами. — Я, пожалуй, впервые задумался о том, как славно, что Тянь с нами дружит. Если бы мы опоздали, не удивлюсь, что он и это бы нам устроил.              — Да уж. Это так в его стиле, — фыркнув, согласился Цзянь, но его глаза весело блестели. Он огляделся, разглядывая салон: широкие кожаные кресла, мраморные подставки для напитков, кое-где виднелись рождественские декорации в виде миниатюрных венков и колокольчиков на стенах. Всё выглядело безупречно.              Рядом раздавались приглушённые голоса. Гуань Шань, красный от недавнего стресса, едва успел устроиться в своём кресле, прежде чем Хэ Тянь, с дразнящей усмешкой, протянул ему стакан с водой.              — Малыш Мо, теперь можешь расслабиться, — сказал он, наклоняясь ближе и касаясь пальцем рыжего вихра на голове Шаня.              Мо фыркнул, но его плечи понемногу расслабились. В его голове всё ещё растворялись остатки паники, смешанные с воспоминаниями о гонке по шоссе. «Вот как ты всегда, в любой непонятной ситуации, можешь оставаться таким спокойным?» — удивлённо подумал он, глядя на своего спутника. Впрочем, эта уверенность Хэ Тяня всегда действовала на него как якорь.              — Расслабиться? После того, как ты заставил меня спринтовать через весь терминал? — пробурчал он, но голос его становился мягче. — Если б не ты с утра, псина сутулая, так не вовремя меня соблазнил! — устало прошипел Рыжик, улавливая, как Тянь расплылся шкодной, самодовольной улыбкой. — Да ты просто кайфуешь от моей нервотрёпки, — недовольно проворчал он, беззлобно пихая мажора в плечо.              — Что поделаешь, если ты не можешь устоять передо мной, — тихо хохотнул он, перехватывая ладонь Шаня, пока тот отставлял пустой стакан на мраморную подставку, он переплёл их пальцы и мягко сжал их, продолжив, кокетливо улыбаясь. — Конечно, кайфую. Ты ж — моя горячелла, солнце, — ласково парировал Хэ Тянь, глядя, как медовые радужки смотрят на него с величайшим скепсисом, руку правда Рыжик не вырвал.              Цзянь, сидящий через проход, не смог удержаться от улыбки, подслушав их перепалку.              — Рыжичек, ты так эмоционален! Тянь, ты не слишком перегружаешь его своей безмятежностью? — поддразнил он, повернувшись в их сторону.              — Он справится. У него крепкие нервы, — усмехнулся Хэ Тянь, бросив тёплый взгляд на Шаня.              Рыжий буркнул что-то неразборчивое в ответ, но уткнулся в иллюминатор, стараясь игнорировать их подначки. Снаружи уже начали мерцать огни взлётной полосы. Он знал, что до конца полёта ему не дадут покоя, но внутренне был рад, что всё позади.              Когда самолёт начал медленно двигаться, в салоне стало тише. Шум двигателей усилился, салон слегка задрожал, и лёгкое волнение пробежало по пассажирам. Цзянь, удобно устроившийся в кресле, повернулся к Чжэнси.              — Как думаешь, они там сервируют рождественский завтрак? — спросил он, разглядывая меню и отмечая галочками все заинтересовавшие его блюда. — Если нет, я в ужасе. Это нарушит моё праздничное настроение.              — Ты даже в самолёте думаешь о еде, — с улыбкой ответил Чжэнси, откидываясь назад. — Не волнуйся, я уверен, что у них припасён глинтвейн.              Цзянь довольно улыбнулся, предвкушая тёплый напиток. Он показал меню своему парню и с опаской поинтересовался:              — Эй, ты не в курсе, все эти блюда подаются бесплатно?              Взгляд Чжаня мельком скользнул по фотографиям с блюдами, его густые брови удивлённо поползли вверх и он, сдерживая улыбку, проговорил:              — Бесплатно, конечно, еда входит в стоимость билета… Но зачем ты отметил все блюда, входящие в завтрак, обед и ужин с полдником? Нам ведь сейчас положен только завтрак, — на последнем слове Чжэнси не удержался и засмеялся.              Цзянь И неловко улыбнулся, слегка краснея и легонько шлёпнув Чжаня, произнёс сквозь улыбку:              — Сиси, ну хорош ржать! Я первым классом впервые в жизни лечу! А тут ещё и такая халява… Да ну, перестань! — посмеивался несчастный Цзянь, глядя на смеющегося Чжаня — Блин, да Тянь, когда к нам в гости приходил две недели назад, рылся в нашем холодильнике и нашёл банку с чем-то красным, и такой спрашивает радостно: «Это что, красная икра у вас?», я у него эту банку вырвал, и знаешь, что это, блин, было?? Лечо! ЛЕЧО, СИСИ! Я тебе отвечаю, этот мажор отвык от холодильников простолюдинов!               Чжэнси прикрыл веки с навернувшимися слезами, утирая их ладонью, и стараясь унять смех.              С другой стороны прохода Гуань Шань с интересом наблюдал в иллюминатор за облаками, проплывающими мимо окна. Его мысли, наконец, начали успокаиваться. Но Хэ Тянь прервал тишину, протянув руку и кладя её на его колено.              — Всё-таки хорошо, что мы не остались дома, — тихо сказал он.              Шань повернулся, встретившись с его взглядом. В этот момент в его груди зашевелилось что-то тёплое. В этой короткой фразе было всё: забота, благодарность, уверенность. Шань кивнул, не найдя слов, и отвернулся к окну, чтобы скрыть свою улыбку.              Салон начал наполняться пассажирами, но шум остался приглушённым. Свет у иллюминаторов плавно менялся, переходя из мягкого кремового в более золотистый. У Цзяня и Чжэнси разговор тоже не утихал.              — Думаешь, там будут достойные трассы? — поинтересовался Цзянь, листая бортовой журнал.              — Если верить рекомендациям, Санкт-Антон — одно из лучших мест в Европе, — ответил Чжэнси, привычным движением поправляя волосы.              — В Европе, говоришь? Лишь бы Рыжик там ничего не сломал во время катания, — фыркнул Цзянь, кивая на Шаня.              — Я всё слышу, придурок! Сам себе что-нибудь не сломай, умник! — раздражённо бросил Мо из своего кресла, заставив Цзяня довольно усмехнуться.              Самолёт набрал достаточную высоту, напряжение постепенно сменилось волнующим предвкушением. Тянь, откинувшись на спинку, наблюдал за Шанем. Малыш Мо выглядел расслабленным, но его взгляд всё ещё бегал по салону, словно проверяя, всё ли в порядке.              — Перестань дёргаться, — спокойно сказал Тянь. — Мы уже в воздухе, а по статистике самолёты — это самый безопасный транспорт в мире.              В проходе между креслами проходила стюардесса, чтобы уточнить их предпочтения на завтрак и, везя тележку с напитками. На её шее был повязан красный шёлковый платок с вышитыми зелёными остролистами.              — Спасибо, Кэп, — саркастично пробурчал Шань, всё же отвлекаясь на чашку горячего чая, который им только что принесли.              Гуань Шань уже собирался ответить что-то ещё, но в этот момент Тянь потянул его за руку, вынудив прижаться ближе.              — Просто игнорируй это, — тихо произнёс Тянь. — Лететь долго, предлагаю подремать после завтрака? Учитывая, что доспать утром я тебе не дал… — бархатным голосом закончил он.              Шань с иронией фыркнул и вздохнул, окончательно сдаваясь. Плечо Хэ и его рука, уютно приобнявшая Шаня, приятно грела теплом.              Через несколько часов после взлёта напряжение окончательно спало. За окнами раскинулось бескрайнее голубое небо, порой сменяющееся тонкими белыми облаками. В первом классе атмосфера стала ещё уютнее: пассажиры, расслабленные и довольные, наслаждались поданным обедом.              — Так что там у тебя в планах? — спросил Цзянь И у Чжаня Чжэнси, пока они рассматривали карту лыжных трасс, лежавшую в их руках.              — Думаю, начнём с лёгких маршрутов, чтобы разогреться. А ты? — ответил тот, оторвав взгляд от карты.              — Я, наверное, начну с самого сложного. Надо же показать всем, кто тут мастер.              Чжэнси добродушно усмехнулся, но тактично промолчал, лишь подняв густую бровь. Цзянь рассматривал буклет с разными программами зимних развлечений, тепло и предвкушающе улыбаясь своим мыслям. «Какой же ты красивый», — про себя подумал Чжань. До вылета Тянь скинул в их общий чат примерный план отдыха на эти рождественские каникулы. Хэ забронировал для них два домика-шале, стоящих рядом, конечно, со всеми удобствами, они прибудут туда поздним вечером, поужинают, лягут спать, а на следующий день отправятся кататься на лыжах.              Перед поездкой Чжэнси изучил информацию о районе, в котором они планировали отдыхать и кататься. Санкт-Антон-ам-Арльберг являлся частью региона Арльберг, который простирался от Тироля до Форарльберга. Там было пять легендарных мест отдыха, и как раз Санкт-Антон считался самым спортивным. Регион Арльберг же входил в пятерку лучших курортов мира и часто его называли «колыбелью горнолыжного спорта». Цзянь прожужжал ему все уши, когда Тянь объявил, что они поедут именно туда. Что там самая крупнейшая связанная горнолыжная зона в Австрии: «Более трехсот километров размеченных лыжных трасс и восемьдесят пять подъемников». Прозвучали вдохновленные слова Цзяня в его мыслях.              Глаза Чжаня скользнули по заголовку в буклете, который читал Цзянь И: «У местных жителей региона Арльберг катание на лыжах в крови, оно является частью повседневной жизни уже более ста лет, поэтому нет лучшего места, где можно было бы получить настоящие зимние впечатления с ноткой роскоши». Чжэнси хмыкнул, подумав: «Да-а, губа у Тяня не дура, конечно. Здорово, что они нас Цзянем позвали вместе с собой. Первый совместный отпуск, считай…»              Тем временем Шань продолжал ворчать на Тяня:              — И всё равно, это было чертовски близко. Ещё секунда — и мы бы остались в Ханчжоу.              — Малыш Мо, ну мы всё-таки успели. Лучше подумай, чем хочешь заняться, когда будем на месте? — спросил Тянь, играя с ложкой, оставшейся от десерта.              — А с тобой по-другому нельзя, — буркнул Шань, но в его голосе не осталось прежнего раздражения. Он запнулся на мгновенье, задумываясь, что ответить, и в итоге тихо произнёс. — Вообще, я думал насчёт сноубординга. Всегда мечтал попробовать… — осёкся Мо, замечая на себе внимательный и нежный взгляд Тяня.              — Значит, обязательно попробуй, Шань. Если что, я тебя подстрахую, — улыбнулся мажор, заглядывая в иллюминатор.              Гуань Шань поджал губы и взглянул на Тяня, который смотрел в окно, и почувствовал странную волну спокойствия. Вся эта суматоха уже казалась далёкой, и впереди была лишь горная Австрия, снег, лыжи и обещание хорошо провести время. Тем более Тянь ему также обещал какой-то подарок-сюрприз. Рыжий расслабленно откинулся на спинку кожаного кресла, с мягкой задумчивой полуулыбкой.              Спустя несколько часов самолёт коснулся взлётно-посадочной полосы Инсбурга, все четверо были в разном состоянии. Цзянь выглядел довольным, будто полёт был частью его плана и внутри него была вечно заряженная батарейка. Чжэнси оставался спокойным, уже проверяя информацию о трансфере. Тянь, как всегда, сохранял хладнокровие и улыбался безмятежной улыбкой, а Шань заметно оживился.              — Ну всё, давайте начнём этот отпуск, — протянул Цзянь, весело подтолкнув Чжэнси в плечо. Улыбка на лицах обоих была искренней и радостной.              На выходе из аэропорта их ожидал трансфер до Санкт-Антона, где их уже ждали лыжные склоны, уютные шале и, совершенно точно, новые приключения.              — Хочу поскорее уже в наш домик, — сказал Тянь, обнимая Шаня за плечи. Его голос звучал спокойно, словно утренний хаос был чем-то далёким и незначительным. — Там, кстати, есть личные террасы с подогреваемой деревянной бочкой… что-то вроде джакузи, — Тянь кокетливо прошептал на ухо Мо, ухмыляясь и вгоняя Рыжего в краску.              Краснеющий Гуань Шань смущённо сглотнул комок в горле.              — Чувствую, этот отпуск запомнится мне надолго, — мечтательно заметил Тянь, игриво подмигнув Шаню.              «А мне похоже, что навсегда», — смущённо подумал Мо.