Черное и белое

Шэрон Картер шла домой после долгого и, казалось, бесконечного рабочего дня. Ночной город был шумным и суетливым, но для неё всё это будто замерло в отдалённом фоне. Мысли путались, и она всё чаще ловила себя на том, что вспоминает, как её жизнь изменилась за последние несколько месяцев. Осложнения, двойная игра, секреты. Всё это давило на неё грузом, от которого она не могла избавиться. Резкий звук уведомления на телефоне заставил её вздрогнуть. Она вытащила его из кармана, прочитала сообщение, и сердце мгновенно сжалось. «Ваш отец у нас в заложниках. Если хотите, чтобы он остался жив, приходите одна. Бонс-стрит, 56». Шэрон остановилась как вкопанная. Казалось, весь мир вокруг замер, пропал шум, исчезли прохожие. Внутри её всё кричало от ужаса и паники, но снаружи она сохраняла хрупкую маску спокойствия. — Чёрт… — прошептала она, уже разворачиваясь. Не теряя ни секунды, девушка побежала к своей машине, стоящей в нескольких кварталах. Мысли путались. Кто мог это сделать? Зачем? Почему её отец? Сев за руль, она трясущимися руками завела двигатель и вывела машину на ночную дорогу. Она знала этот адрес. Заброшенный завод на окраине города — место, которое использовали для таких дел, если хотели скрыться от чужих глаз. На то, чтобы добраться, ушло всего тридцать минут, но для Шэрон это время показалось вечностью. Страх и гнев боролись внутри неё, заставляя сжимать руль до побелевших пальцев. Когда она подъехала к месту, завод выглядел пугающе пустым. Огромное мрачное здание возвышалось, словно призрак прошлого, его окна были тёмными и разбитыми. Лишь одинокий свет фонаря у входа добавлял мрачности этой картине. Она вышла из машины, тихо прикрывая дверь, и направилась внутрь. Стараясь не шуметь, она достала пистолет, который всегда носила с собой, и осторожно двинулась вглубь. Внутри царила полная тьма, только в центре большого помещения тускло горела лампа. Её свет падал на фигуру, сидящую за старым металлическим столом. — Привет, — раздался знакомый голос. Шэрон замерла, её глаза расширились, когда из тени вышла Эмма. На её лице играла самодовольная улыбка, и она лениво махнула рукой, как будто приветствовала старую подругу. — Эмма? Что ты здесь делаешь? — спросила Шэрон, её голос звучал срывающимся от удивления и растерянности. — О, просто решила провести маленькую встречу, — ответила Эмма, не теряя своей улыбки. Она поднялась со стула и сделала несколько шагов вперёд, свет лампы осветил её лицо. — Знаешь, я тут узнала одну интересную вещь. Шэрон нахмурилась, её пальцы сильнее сжали оружие. — Что ты имеешь в виду? Эмма остановилась в нескольких шагах от неё, её улыбка исчезла, и взгляд стал холодным, почти ледяным. — Я узнала, кто меня подставил, — произнесла она, и в её голосе прозвучала стальная нотка. — И, честно говоря, от тебя я такого не ожидала. Шэрон почувствовала, как внутри всё сжимается. Её лицо побледнело, а губы сжались в тонкую линию. — Где мой отец? — твёрдо спросила она, стараясь взять себя в руки. Эмма рассмеялась, но в её смехе не было ни капли веселья. — О, твой папочка? — её голос звучал язвительно. — Он в надёжном месте. И останется жив, если ты сделаешь то, что я скажу. — Что ты хочешь? — Шэрон сделала шаг вперёд, её глаза блестели от страха, но голос оставался твёрдым. Эмма склонила голову, её улыбка вернулась, но теперь она казалась хищной. — Всё просто, дорогая. Расскажи всем, что ты сделала. Признайся. И тогда он останется цел и невредим. На миг наступила тишина. Шэрон почувствовала, как внутри всё обрывается. Она пыталась собраться с мыслями, но от слов Эммы в груди стало пусто. — Ты сумасшедшая, — прошептала она, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Эмма шагнула ближе, и её улыбка пропала. Теперь она смотрела на Шэрон с холодной решимостью. — Возможно, — ответила она. — Но я всегда добиваюсь того, чего хочу. А теперь выбор за тобой, Шэрон. Сделай правильный. Шэрон чувствовала, как ноги будто приросли к полу. Её разум лихорадочно искал выход, но всё, что она видела перед собой, — это лицо Эммы, её холодный взгляд и силуэт, окружённый тусклым светом лампы. Шэрон сжала кулаки, её тело напряжено, как струна, а в груди закипала ярость. Не думая, она резко замахнулась, нацелив удар прямо в лицо Эммы. Но Эмма, словно предвидя это, ловко уклонилась, и, прежде чем Шэрон успела понять, что происходит, её волосы оказались в руках Колсон. Эмма рванула её за волосы, резко толкая к холодной, шершавой стене. — Неправильный выбор, Картер, — прошипела она, склонившись к лицу девушки, её глаза сверкали ледяной яростью. Шэрон, несмотря на боль, не собиралась сдаваться. Она собрала всю свою силу и ударила коленом Эмму в живот. Удар был точным, Эмма зашаталась, согнувшись пополам, но удержалась на ногах. Однако, едва Шэрон попыталась воспользоваться моментом, чтобы оттолкнуть противницу, Эмма схватила её за лодыжку и рывком выбила из равновесия. Шэрон громко упала на бетонный пол, воздух вырвался из её лёгких. Картер не сдавалась. Она перекатилась на бок, быстро поднялась и резко сделала подсечку, целясь в ноги Эммы. Но Эмма была быстрее — она легко отскочила в сторону, её движения были отточены, как у бойца, который тренировался годами. Шэрон не успела среагировать, когда Колсон вытащила пистолет из кобуры. Ещё до того, как Шэрон попыталась ударить снова, Эмма резко обрушила рукоятку оружия на её висок. Удар был резким, почти беззвучным, но результат не заставил себя ждать. Мир перед глазами Шэрон потемнел, и она рухнула на пол, её тело безжизненно распростёрлось на холодном бетоне. Эмма выпрямилась, её грудь тяжело вздымалась от напряжения, но лицо оставалось непроницаемым. Она бросила взгляд на лежащую Шэрон, затем убрала пистолет обратно в кобуру. — Глупая, — тихо пробормотала она, скорее себе, чем Картер, и наклонилась, чтобы зацепить её руку за ближайшую металлическую трубу. Наручники защёлкнулись с металлическим щелчком, прочно фиксируя девушку. Эмма выдохнула, провела рукой по волосам, которые выбились из укладки, и осмотрела помещение. Её мысли мелькали быстро. Она выпрямилась, ещё раз взглянув на Картер. — Надеюсь, теперь ты начнёшь слушать, Шэрон, — сказала Эмма ледяным тоном, словно обращаясь к сознанию, которого пока рядом не было. Её шаги эхом разнеслись по пустому заводу, когда она направилась к двери. Снаружи ночной воздух был прохладным и свежим, но Эмма не чувствовала ни облегчения, ни удовлетворения. Всё было только началом. Вернувшись внутрь, когда Картер наконец пришла в себя, Эмма вытащила телефон, быстро проверила камеру и нажала на запись. В комнате висела напряженная тишина, разрываемая лишь негромким потрескиванием деревянного пола под их шагами. — Можешь начинать, — ровным голосом произнесла Эмма, словно на весах держала исход этого разговора. Шерон подняла глаза. В её взгляде была смесь усталости, поражения и холодной решимости. Её голос дрогнул, но она заставила себя говорить. Каждое слово казалось тяжёлым, словно каждое признание вытягивало из неё силы. Она рассказала всё: на кого работает, что сделала, и почему это сделала. Слова звучали как приговор, даже для неё самой. Колсон не отвела глаз от экрана. Когда видео закончилось, она уверенным движением отправила файл. В глубине души она знала, что уже запустила необратимый процесс. Отправив запись своему отцу, она положила телефон на стол и устало опустилась на стул. — Через пару минут здесь будет группа захвата. И Стив Роджерс, — бросила она, ни к кому конкретно не обращаясь, но её слова прозвучали как объявление о неизбежном. Эмма скрестила руки на груди и выглядела совершенно спокойной, будто она уже мысленно была в шаге от этого места и этой ситуации. Шерон молча кивнула, обхватив голову руками. Её плечи едва заметно дрожали, но она старалась не показывать слабости. — Где мой отец? — наконец, выдавила Картер. Её голос звучал надломлено, как у человека, который знает ответ, но всё же надеется услышать другое. Эмма медленно повернула голову к ней, глаза её сверкнули ледяной сталью. — Его отпустят, когда тебя увезут отсюда в наручниках, — ответила она. В её голосе не было ни капли сочувствия. Она достала сигарету, закурила и, прикрыв глаза, сделала глубокую затяжку. Горький дым заполнил комнату, добавляя атмосфере тяжести и безысходности. Шерон молча опустила голову. Её лицо осталось в тени, но в её позе было столько напряжения, что, казалось, воздух вокруг неё сгустился. Она знала, что её шансы исчерпаны, но часть её всё ещё цеплялась за слабую надежду, как утопающий за соломинку. Тишину нарушал только звук затяжек Эммы и далёкий шум автомобилей снаружи. Время тянулось невыносимо медленно. Спустя пятнадцать напряжённых минут дверь резко распахнулась, и в комнату ворвались десять агентов в форме. Их шаги были чёткими и уверенными, как у людей, привыкших к точности своих действий. Следом вошёл Стив Роджерс — в полный рост, с непроницаемым выражением лица. Его взгляд сразу нашёл Шерон. — То, что было на видео, правда? — тихо, но твёрдо спросил он, его голос прозвучал как молот, готовый обрушиться. Шерон сидела на краю стула, словно каждая секунда ожидания жгла её изнутри. Она сжала пальцы в кулак, но взгляд оставался устремлённым куда-то в пол. — Да, — выдохнула она едва слышно. Её голос прозвучал сломленным, как у человека, у которого больше нет сил сопротивляться. Стив внимательно посмотрел на неё, словно пытался прочитать что-то между строк, но в конце концов лишь слегка кивнул. — Берите её, — коротко бросил он. Агенты мгновенно отреагировали. Двое подошли к Шерон и, бережно, но уверенно, подняли её с места. Она не сопротивлялась. На её лице не было ни слёз, ни эмоций, только полное опустошение. Шаги по полу эхом отдавались в комнате, пока её выводили. Дверь за ними закрылась с приглушённым щелчком. Эмма молчала, наблюдая за всем со стороны. Её лицо оставалось бесстрастным, но внутри всё бурлило. Она чувствовала удовлетворение от того, что правда наконец вышла наружу, но её не покидало ощущение тревоги. — Как видишь, я не виновата, — наконец нарушила она тишину, поднявшись со стула. Голос её звучал ровно, почти насмешливо, но это была её защита, не больше. Стив повернулся к ней. Его взгляд стал более мягким, но по-прежнему оставался внимательным и строгим. Он шагнул ближе, создавая между ними невидимое давление. — Где сыворотка? — спросил он спокойно, но его тон не оставлял места для уклончивых ответов. Эмма достала из внутреннего кармана пиджака две тонкие стеклянные пробирки, наполненные густой, переливающейся жидкостью. Она протянула их Стиву. — Вот. Он взял пробирки, разглядывая их в свете лампы. Его взгляд задержался на Эмме. — Это всё? — он выгнул бровь, явно сомневаясь в её честности. Эмма выдержала его взгляд, не моргнув, и чуть приподняла подбородок. — Я взяла только две, — уверенно солгала она, глядя ему прямо в глаза. Он прищурился, словно пытаясь оценить её искренность. Стив Роджерс всегда доверял своим инстинктам, но сейчас в нём боролось сомнение. — И зачем же? — наконец спросил он, сделав шаг ближе. Его голос звучал низко и настороженно. Эмма улыбнулась, но это была холодная, вымеренная улыбка. — Думаю, пора ехать в штаб и признать меня невиновной, — бросила она, уклоняясь от прямого ответа. На мгновение их взгляды снова встретились. Его глаза словно пытались заглянуть ей в душу, но Эмма была закрытой книгой, а её спокойствие напоминало каменную стену. Стив глубоко вздохнул, едва заметно покачав головой. Это было не разочарование, скорее тяжесть принятия решения. — Поехали, — коротко бросил он, развернувшись к выходу. Его шаги были уверенными, но внутри бушевали смешанные чувства. Роджерс привык видеть мир в чёрно-белых красках, но в этой ситуации оттенков серого было слишком много. Он чувствовал, что за этим стояло что-то большее, но времени разбираться сейчас не было. Эмма задержалась на секунду, провожая его взглядом, затем достала сигарету и прикурила. Её пальцы слегка дрожали, но она сделала глубокую затяжку, заполняя лёгкие дымом. «Пока всё идёт по плану», — подумала она, но сердце колотилось слишком громко, чтобы поверить в это окончательно.