Проклятье

- Мальчик, ты чего там долго возишься? Лучше иди помоги епископу. Не прилично дурака валять, пока старшие работают в последнем поту. На далекие возгласы женщины, орудующей большими садовыми ножницами, оборачивается ребенок с коричневато-русыми волосами и глубокими голубыми глазами. Он отвлекается от пера, чернил и исписанных страниц дневника, оставляя свои размышления позади, подбегая навстречу к садовнице, которая трудилась у церкви. - Доброе утро, э… - внимательно рассматривая лицо женщины, и нервно сомневаясь русоволосый заикается. - Опять мое имя забыл? Ох, Канаэ, есть ли люди, чьих имен ты не забываешь? - тяжело вздыхая протягивает служительница церкви. Опустив взгляд, она продолжила срывать заросшие сорняки. - Да. Епископ-сама! - довольно отвечает Канаэ, видимо ожидая негативную реакцию женщины. - Во первых, это был риторический вопрос, во вторых ты реально считаешь что нашего главу зовут Епископ сама? Епископ, это старший по степени в церкве, а не имя! Меня что будет звать Паломница сама? - Садовница, уже раздраженно ругаясь, начинает читать ему лекцию. Однако, детский разум, казалось бы не различающий сарказма, равнодушно смотрел на землю, лениво ковыряя траву носком ботинка. Но Канаэ все прекрасно понимал, почему нарочно притворился глупым и продолжил играть в дурака. Паломница, да и все рабочие в церкви до единого проинформированы о провалах в памяти мальчика сироты. А она будто издевалась, получая удовольствие от ругань. Впрочем, именно так всегда и считал Канаэ, ведь действительно складывалось ощущение что она обделяет его от остальных детей. - Хорошо… садовница сан. - натягивая хитрую улыбку он отворачивается, рассматривая облака на небе. Женщина уже смирившись, со спокойным тоном протягивает - Называй меня сестрой, хотя бы просто сестрой. Маленький негодник. Марш к епископу, он тебе найдет работу. Попрощавшись, Канаэ засовывает небольшой дневник в карман и отправляется к старшому. По дороге он встречает маленького пушистого черного котенка, с белым животиком и лапками. Тот ловко запрыгивает ему на плечо, уютно устраиваясь. Мальчик, казалось, никак не реагирует, будто подобное уже стало для него привычным делом. - Знаешь Рото, я бы и сам пошел помогать епископу. Это садовница… выставляет меня как проблемное дитя. Я тихо сижу, никого не трогаю, вот вечно ко мне и пристает. - нахмурив брови говорит он коту, а кот в свою очередь внимательно слушал, и терся головой об щеку русоволосого. - вот все остальные меня ангелочком называют, нахваливают и уважают. А вот она… похожа на старую и злую монашку. Ну и пусть в лес идет, да? Место, куда он направляется, изначально задумывалось как монастырь, но из-за своих размеров его решили оставить в статусе церкви. Однако общежитие для детей-сирот или детей служителей при ней сохранилось. Обычной эту церковь назвать было сложно. Оно расположенно в глухонемой местности, окруженный цветным полем, чуть дальше от городка. С недавних пор в этом городке начали происходить череда странных событий, как похищения и убийства. У всех найденных тел были одинаковые следы от укусов, оставленные широким звериным ртом. Два глубоких прокола от клыков и полное отсутствие крови, словно её выкачали до последней капли. Это породило слухи о вампирах и что ночами священники церкви выходили патрулировать окрестности, предотвращая нашествие вампиров или других порождений Ада. Население в городке, критически маленькое, лишь один полицейский участок с около 7-10 подрядчиками. Каждый из них посещают церковь, почему люди считают что они все в сговоре. «Вроде дочка одного из офицеров говорила, что сама видела как священники и полиция стреляли в монстров. Это от нее пошел слушок про вампиров. Может она врет? Но это действительно странно, что старшие в церкви уходят ночью, вооружившись огнестрельным оружием. Через 4 года и меня посветят.» Всю дорогу Канаэ был погружён в свои мысли. Ему предстояло получить степень Священника, через четыре года, с наступлением совершеннолетия. Событие, которое он воспринимал скорее как обузу, чем достижение. Это ирония судьбы, атеист отрок, вынужденный играть роль верующего ради тех, кто когда-то дал ему приют и поддержку. _ Канаэ с усилием распахивает высокие тяжелые деревянные двери, которые неожиданно легко поддаются. Это удивляет его, но он не успевает войти внутрь, как в него врезается юноша, младше него. Канаэ еле удерживает равновесие, быстро перехватывая котенка, чтобы тот не упал и берет его на руки. Столкнувшийся с ним мальчик, оказывается один из сыновей священников этой церкви. Он попытался удержаться, цепляясь за дверь, но та лишь откатывается назад, и он с грохотом падает на пол, привлекая внимание окружающих. Канаэ, протягивает ему руку, помогая подняться, при этом тихо хихикая себе под нос. - Ты в порядке?.. Куда так мчишься? Принимая протянутую руку и, поднимаясь на ноги, дите начинает недовольно бормотать «Ай-яй-яй… больно, больно». Мгновенно настроение ребенка меняется на оптимистичное, когда он поднимает взгляд на голубые глаза, торопливо произнеся. - О привет! Тебя то я и ищу. Епископ, говорит, есть важный разговор. Канаэ кивает ребенку спеша направляясь к выходу во двор, в котором стоял епископ. - Доброе утро! Есть какие нибудь поручения? - мягко улыбнувшись спрашивает он. Священники бегали по всему залу, неся тоннами коробки. Руководил всем этим процессом старший по степени. - Канаэ! Как дела? Ты хорошо себя чувствуешь? - на вопрос епископа, голубые глаза посмотрели в пол, чувствуя себя немного неловко. - Я себя прекрасно чувствую. Если вы про мою память, то та ночь была единственным случаем. Не думаю что это амнезия или любая другая болезнь с памятью… - вытащив дневник из кармана, он отдает ее в руки старшого. Тот принимает его, листая страницы, чтобы прочесть содержимое. - можно я не буду писать в эту книжку свой каждый день? - добавляет Канаэ. - Это для твоего же блага, если не хочешь делать это каждый день, твое дело. Просто пиши самое важное, то что считаешь нужным. Это обязательно пригодиться. - ответил глава. - Хорошо, я так и сделаю. - спокойно сказал мальчик, внутри себя празднуя победу, но стараясь не показывать этого лицом всеми силами. - Ах, ты же сюда помочь пришел, пошли, у меня для тебя важное задание. - Вернув дневник, он легонько подталкивает Канаэ за спину, указывая ему следовать за собой. Они проходят мимо ухоженного двора церкви и направляются чуть дальше, ближе к кладбищу. Утренний свет смягчает привычную мрачность этого места, но все равно здесь витает какая-то унылая атмосфера. Канаэ, следуя за епископом, краем глаза рассматривает могилы. Те двое зависли у огромной свежей ямы, в которой еще нет гроба. - Сегодня вечером должны пройти похороны, но мы не сможем их провести. Человек, чьё тело и гроб скоро привезут, совершенно одинок, у него нет ни семьи, ни детей. Он был пожилым и умер от старости. Тебе придётся заменить нас. Ты здесь дольше остальных детей и считаешься самым опытным чтецом, так что возьми кого-нибудь на помощь. Мы не знаем, когда вернёмся после обряда изгнания нечистого. - добавил мужчина, уже с немного расстроенным видом. - Он жил отсюда не далеко, паломницы частенько оставляли дедушке продукты. Но с тех пор как поднялся шум… совсем не хватает времени заниматься прежними делами. Его нужно почтить по всем канонам, опустить гроб в землю с молитвой, вознеся слова упокоения. Я могу положиться на тебя? - Можете положиться на меня, я не подведу. Епископ облегчённо вздохнул и похлопал юношу по плечу. Канаэ был слишком молод для таких обрядов, но другого выхода не оставалось. Уставший и измождённый, епископ удалился вместе с другими священниками. Его лицо, осунувшееся от бессонных ночей, отражало всю тяжесть последних дней. Похороны стали едва ли не ежедневным событием и Канаэ не раз присутствовал на них. Видя, как старший уходит, он вдруг сорвался с места и побежал вслед, чтобы помочь нести коробки. _ Ближе к вечеру, около двадцати пяти человек собрались у церкви. Среди них были епископ и сестра садовница, которая выделялась не только своей аптечкой, но и тем, что была единственной женщиной в группе. С огромными сумками они отправились через лес в город, скрывшись в сгущающихся сумерках. Канаэ и остальные дети стояли у порога, наблюдая, как взрослые исчезают за горизонтом. Когда те скрылись из виду, он вместе с молодой паломницей принялись укладывать детей спать, провожая их в общежитие. Убедившись, что все вернулись в свои комнаты, Канаэ, та самая паломница и двое парней его возраста отправились на кладбище. Небо затянуло тёмными облаками, начался дождь. Парни несли гроб, паломница держала Библию и белые лилии. Когда они достигли места упокоения, всё погрузилось в густую темноту. Голубые глаза прочитали молитву, завершив обряд под звуки дождя, барабанящего по земле. Когда настало время закапывать могилу, дождь усилился, превратившись почти в ливень. У них не было зонтов, лишь дождевики, слабо защищающие от стихии. Русоволосый Канаэ решил отправить парней и паломницу домой, те и так весь день трудились в церкви, помогая взрослым, и выглядели измотанными. - Я тут сам справлюсь, можете идти спать. Трое поблагодарив скрылись в темноте, направляясь к общежитию, где один за другим стали гаснуть свет в окнах. Канаэ остался один под проливным дождём, методично закидывая землю на гроб. Каждый его жест сопровождался громким стуком капель. Но вдруг, его взгляд уловил вдалеке неясный силуэт. Сердце ёкнуло, и он остановился, держа лопату в руках. Оставив тело, Канаэ шагнул в сторону фигуры, громко окликая её сквозь шум дождя. - Кто здесь? Канаэ осторожно приблизился к неясному силуэту, стараясь не выдавать нарастающий страх. Сердце колотилось бешено, но он всеми силами пытался выглядеть серьёзным и смелым. Его рука нащупала фонарик возле ямы, подняв его, он направил свет на незнакомца. Не успел он как следует разглядеть лицо, как существо внезапно бросилось на него. Потеряв равновесие, он рухнул на мокрую землю, а нападавший придавил его своим весом. Фонарик выскользнул из руки и потух, оставив их в кромешной тьме. Оно было куда крупнее и выше, нависая над ним. Канаэ ощутил, как длинные волосы с серебристо белым отливом упали ему на лицо. Даже в темноте он заметил сверкающие алые глаза, что смотрели на него с хищной искрой. Существо, казалось, изучало его, и вдруг, раздавшись низким и хриплым голосом, заговорило. - Человек... крови. Оно склонилось ниже, и Канаэ заметил, как из его приоткрытого рта течёт густая слюна, блестя в тусклом свете. Два длинных острых клыка ясно выделялись среди остальных зубов. Это был самый настоящий вампир. Русоволосый до сих пор отказывался верить в существование таких созданий, считая исчезновение людей делом рук серийного убийцы, безумца, что прячется в тени. Канаэ замер, цепенея от ужаса и осознания. Его разум пытался обработать происходящее, хоть как-то понять, как он оказался лицом к лицу с мифическим существом. Ничего не выходило ни бежать, ни бороться, его руки и ноги удерживали. Это совсем не похоже на пранк. Его зубы и внешний вид казались реалистичными. Более того, в то время не существовало такого понятие как грим или пранк. - К-Крови???