Жизнь или просто работа

15 лет назад…

Мелкий промозглый осенний дождь падал на асфальт, который уже успел промокнуть до нитки. Лёгкий, но в то же время холодный ветерок умудрялся забраться в самые потаённые места дворового коридора, а также под куртку и шарф Николая. Мальчик поëжился и втянул шею вглубь одежды. Сквозняк окутывал открытую часть лица, а за одно обдавал мелкими каплями дождя. Коля высунул язык, задрал голову и захотел поймать пару капель. Время от времени ему нравилось заниматься подобным ребячеством. Хрущёвки казались настолько высокими, что, возможно, они смогли бы закрыть собой высокое полуденное солнце. Впрочем, проверить это не представлялось реальным, так как серая пелена полностью покрывала небесную гладь. Мальчик обожал такую погоду, хотя ему совершенно не нравился назойливый ветер. Ребенку нравилось представлять, будто он идёт по опустевшему городу-призраку; где на каждом шагу его может подстерегать опасность. Заброшенный дом, в самой дальней комнате которого он найдёт ящик с ценными вещами, или серые коридоры с пустыми и однообразными квартирами. «Эх, не хватает только автомата за пазухой и счетчика Гейгера на поясе», - мечтательно представлял себе Коля. Но в то же время он понимал, что ни оружие ни спецприбор не спасут его от серьёзного разговора с матерью, когда та вернется с родительского собрания сегодня вечером. Мальчик ненароком получил двойку за очередную контрольную по геометрии. В начальных классах Коля без особых проблем справлялся с арифметикой; но начиная с шестого, точные науки начали представлять для детского разума подобие древнеэльфийского языка. На дворе стояли девяностые, страна была в бедственном положении. Мать и отец работали как проклятые и семье приходилось иногда неделями сидеть на одной варёной картошке. О нанятии репетитора не могло быть и речи - на это попросту не хватило бы денег. Николаю самому приходилось разбираться с гранитом науки. Честные попытки мальчика самому понять решение очередной задачи давали незначительные, либо отрицательные результаты. В конечном итоге оставалось только терпеть неудовлетворительные оценки и упрёки учителя математики, а по совместительству – классного руководителя. Галина Валерьевна никогда не шла навстречу ученикам, да и успехи класса еë мало волновали. «Какая разница, что Николай Петрушин не может усвоить материал? Главное, чтобы деньги на шторы вовремя сдавал!», - Коля скрипнул зубами от злости. Дорога от школы до дома занимала в среднем десять минут, однако сегодня совершенно не хотелось идти домой, даже несмотря на скверную погоду. Мальчик склонил голову и упорно разглядывал мокрый потрескавшейся дворовой асфальт. Но в конце концов даже передвигаясь мелкими шажками, как делал Николай, рано или поздно доберешься до дома. И вот, спустя последний поворот, в нескольких десятках метров замаячил родной подъезд. Ребёнок инстинктивно бросил взгляд на рядом стоявшую скамейку. На покрытых потрескавшейся лакированной синей краской деревянных брусках, лежал бездомный. Зрелый, даже возможно пожилой бомж, был укутан в грязную запыленную куртку, не менее запачканные джинсы и замызганные чёрные сапоги. Кончики длинных седых волос, небрежно торчащих из-под черной шапки, слабо вибрировали на ветру. Продолговатая борода была неаккуратно смята и уходила вглубь куртки. Под «лежанкой» находилось несколько стеклянных бутылок из-под пива. Мужчина мирно посапывал на своем месте отдыха. Его вообще не смущал ни холодный ветер ни мерзкий дождь. «Не будешь учиться - станешь таким же!», - пронеслось в голове у Николая. Отец постоянно твердил ему подобную фразу, когда они проходили мимо вокзала и видели подобных личностей. Мальчик снова вспомнил про двойку, но тут же отмахнулся и ускорил шаг…

Несколько минут спустя…

***

Бородка ключа поместилась в замочную скважину входной двери. Коля попытался повернуть инструмент, чтобы открыть дверь, но ключ даже не дёрнулся с места. После нескольких неудачных попыток, стало очевидно, что входная дверь заперта изнутри. Николай с огорчением вынул железную связку и три раза постучал наконечником по деревянной обивке. В данный момент ему очень хотелось побыть одному, а сейчас мама будет доставать ребёнка расспросами об учёбе. За дверью донеслись шаги, а через несколько секунд послышался звук отпирания засова. Старая советская металлическая дверь с усталым скрипом медленно отворилась, однако на пороге показался отец. Впрочем, Колю это совершенно не обрадовало – глава семейства тоже не брезговал набрасываться с вопросами прямо с порога. - Привет, Колян. – начал разговор отец. - Привет. – на выдохе ответил Коля. - Устал? Кушать будешь? После этой фразы ребёнок прямо таки оживился. Он сам не заметил, как по дороге домой успел зверски проголодаться. - Да, конечно! – бодро ответил парень. - Иди, переодевайся, мой руки. Николай снял чёрные мокрые сапоги и поставил на полку, через несколько минут мальчик уже сидел за кухонным столом и уплетал щи за обе щеки, закусывая куском ржаного хлеба. Отец сидел в спальне и слушал радио. Коле сразу показалось странным, что папа не на работе. Глава семейства работал полицейским и сегодня у него должна была быть дневная смена. Вопреки всем слухам о полиции, младший лейтенант Петрушин был честным и добросовестно выполнял свои обязанности. Он никогда не брал взятки, даже когда у семьи была острая необходимость в деньгах. Сын всегда восхищался работой отца и точно знал, кем он будет в будущем. Никакое дело его так не привлекало, как служба в органах. Николай чувствовал, что это его призвание, что он рождён для этого. - Кстати, па, а почему ты не на работе? – пережевывая спросил сын. - Сегодня мне поставили ночную смену. – Ответил отец, убавляя звук на радио. - Ясно. Похоже тому, кто захочет нарушить закон этой ночью, крупно влетит! – отшутился Коля. - Да, это точно. – ухмыляясь подтвердил отец, пытаясь настроить волну так, чтобы не было слышно помех. -А у тебя как дела в школе? Ребёнок до последнего момента надеялся, что папа не вспомнит свой главный вопрос с того момента, как Николай пошёл в школу. Однако было глупо отрицать очевидное. Рано или поздно разговор привëл бы к логической цепочке. Коля несколько секунд молчал, выдержав нужную паузу, дабы придумать, что ответить. -Ну-у-у-у, - протяжно начал сын. -В целом всë неплохо, сегодня получил пятерку по литературе за стих. – Коля знал, что лучше всего зайти с козырей и тогда, может быть, можно будет избежать остальных неудобных вопросов. -Молодец! А как дела с геометрией? Фраза прозвучала, как гром среди ясного неба. Николай был уже полностью уверен, что ему удалось выкрутиться из насущной неудобной ситуации; как отец одним словосочетанием привёл мальчика к сокрушительному фиаско. В любом случае отпираться уже не было никакого смысла. Вечером правда неоспоримо всплывёт, если он не признается сейчас, то потом будет хуже… - Дай угадаю… опять два? – ехидно начал отец. Ребёнок сначала отпрянул с удивлённым выражением лица, но сразу же после успокоился и покорно закивал головой. Глава семейства тяжело выдохнул, но повышать голос и устраивать истерику не стал. Скорее всего он понимал, что Николай изо всех сил пытается исправить ситуацию. Возможно даже он сочувствовал, но мимика полицейского не давала каких-то гарантий на этот счет. - Ладно, я постараюсь все объяснить твоей матери… Знаю, что ты у нас не распиздяй! – отец был как-то ближе к мальчику по настроению. Даже в начальных классах именно он чаще мамы по мере возможности помогал маленькому Коле с домашним заданием, укладывал его спать, даже читал сказки и научные энциклопедии перед сном. – А теперь, доедай обед и садись-ка за уроки! – немного строгим тоном сказал папа и остановил свой взгляд на ручных часах. – А мне пора собираться. - Хорошо, па! – в приподнятом настроении ответил сын, выставляя вылизанную тарелку из-под супа в раковину. Ребёнок вышел из кухни и бодрым шагом направился в комнату, прихватив по дороге рюкзак, который за время трапезы успел упасть набок и забыто валялся посредине прохода. Коля поставил сумку на стул, расстегнул молнию и стал вытаскивать тетрадки и принадлежности: «карандаш, ручка, линейка, резинка, русский, геометрия… ГЕОМЕТРИЯ» - настроение сразу скатилось, скорее даже рухнуло ниже уровня грунта. «С этой геометрией ещё чуть-чуть – и я закурю!» - с отчаянием подумал Николай. Мальчик конечно же подразумевал более метафорический смысл этой фразы. Курить он не собирался, скорее даже был ярым противником вредной привычки, чего нельзя было сказать о некоторых его одноклассниках. Несколько индивидуумов, начиная с пятого класса, пробовали «раскурить» украденные у родителей сигареты или даже бычки. Чуть ли не традицией считалось зайти в мужской туалет и увидеть пару тройку оголтелых молодчиков, стоящих в «пацанской» стойке и смакующих одну «сижку» по кругу. Аромат стоял соответствующий, поэтому один из компании обязательно стоял возле двери и караулил преподавателей, чтобы в случае чего дать знак остальным. Мальчик с нескрываемым отвращением убрал клетчатую тетрадь в дальний угол. Однако мысль о том, что следующий урок одного из разделов математики будет только через неделю, приводил в норму шалящие нервы. Можно было немного расслабиться и заняться литературой или историей, учитывая факт того, что Николай обожал эти предметы. Коля взял потрепанный учебник всеобщей истории в руки и открыл на нужной странице: «Параграф двадцать пять: Средневековая Европа. Политический и экономический строй 1230-1270 годы…»