Гори огнём

      Когда они вернулись в «Бриллиант», Рук старалась не смотреть в глаза Виаго. Это было чертовски сложно с учетом того, что сам Виаго как раз на нее смотрел. Очень недобро.       - Профессор, как я помню, вам хватило здравомыслия не соваться в ледяную воду? – Коготь отвернулся от Рук, и она наконец-то смогла немного расслабиться.       - Нет, конечно. Я понимаю поступок Луканиса, но боюсь, что мое здоровье не столь крепкое. И прошу, зовите меня Эммрик.       - Прекрасно. Тогда прошу, располагайтесь, я как раз хотел у вас поинтересоваться, пришелся ли по вкусу мой подарок вашему коллеге. А вы двое, - Виаго посмотрел на Рук и Луканиса, и меж его бровей залегла очень недобрая морщинка. И если Делламорте никак не реагировал на тяжелые взгляды Пятого Когтя, то Тара каждый раз оказывалась совершенно безоружной. – Идите к целителю.       - Да, папочка, - не смогла сдержаться Рук.       Во имя лысой черепушки Соласа, почему ты не промолчала?       Идиотская защитная реакция совершенно не поддавалась контролю и не редко ставила Рук в дурацкое положение. Даже несмотря на то, что она понимала всю серьезность своего проступка, промолчать не удалось.       Переключить внимание, отвлечь и сбежать, пока он ругается ей вслед. А когда Виаго немного остынет, Рантаре не придется сжиматься под его тяжелым взглядом. Вот только она давно не вороненок, для подобных выходок. Если, однажды, поступит контракт по ее душу, Виаго придет исполнять его лично.       Луканис кашлянул, скрывая смешок, Эммрик просто удивился, а вот Тейе ничего не помешало открыто рассмеяться. Она нередко смягчала реакцию Когтя на свою подопечную и нередко поддерживала Рук. Потому, в ее присутствии Тара чувствовала себя смелее.       - Рантара-Шаэрн де Рива! – Виаго сделал шаг в сторону эльфийки, но Луканис прикрыл Тару своей спиной.       И хотя Рук была ему благодарна, прятаться не стала, выступив из-под защиты и встав, высоко задрав подбородок. Когда Коготь звал ее полным именем нельзя было прикидываться беззаботной идиоткой.       На вопросительный взгляд Луканиса пришлось просто мотнуть головой, откладывая объяснения на потом. В извращенном порыве заботы Виаго решил, что важно сохранить ее первое имя. Чтобы Тара не забывала, что даже в детстве у нее уже была внутренняя сила. Шаэрн не сдалась, почему это должна сделать Рантара? Подобного изощренного напоминания о ее прошлом всегда хватало, чтобы Рук двигалась дальше. Даже несмотря на то, что позже он использовал ее полное имя только для того, чтобы приструнить упрямого вороненка. Виаго, похоже, знал о Рук больше, чем она сама.       - Прости, Виаго.       - Проваливайте с глаз моих! – Коготь хотел уже было сеть, но заметил, движение Рук в сторону элювиана. – К лекарю!       Рук лишь молча кивнула. Спустя столько лет влияние на нее полного имени ослабло, но проверять на прочность терпение Когтя уже совершенно не хотелось. Проще было послушаться и уйти, не превращая и без того идиотскую ситуацию в полнейший абсурд.       - Рантара-Шаэрн де Рива? – Луканису даже не нужно было задавать полноценного вопроса, чтобы Рук поняла необходимость объясниться.       Хотя она и надеялась, что это случится позже.       - Да, я соврала, - она виновато улыбнулась, прекрасно понимая, что эта ложь меньшая из ее проблем. – Я помню свое первое имя, хочу я того или нет. Шаэрн не повезло родиться рабыней... Болезненное и ничтожное прошлое.       - Что не мешает Виаго напоминать тебе о нем. – Луканис покачал головой, видимо не оценив выходки Когтя.       - Он считает, что так делает меня сильнее. Когти никогда не обсуждают с нами свои решения. Им кажется, что они делают лучше, нравится нам это или нет. Разве у тебя было не так?       - Катарину сложно назвать особенно чуткой в вопросах воспитания, - в этот раз Ворон кивнул, видимо, принимая слова Рук.

***

      Они спустились ниже, чтобы обойти крышу казино и найти вход в помещение, где находился целитель. Противоречивые разговоры пришлось отложить, позволив каждому ненадолго погрузиться в собственные мысли.       Но стоило им свернуть в небольшой коридор, ведущий к внутренним комнатам, как Луканис резко развернулся к Таре и прижал ее к стене. Делламорте навис над ней, уперевшись локтями по обе стороны от ее головы.       Когда бушевавшие эмоции улеглись, появилась потребность высказаться. Но время, словно в издевку, тянулось слишком медленно. Схрон, дорога до казино, «Бриллиант», а теперь этот чертов лекарь. С одной стороны, в нем действительно была необходимость: нужно было залечить разбитые руки Тары, проверить ее состояние. А с другой, Луканису было жизненно необходимо остаться с ней наедине и понять, что творится в ее сумасбродной голове.       - А теперь скажи мне, какого черта ты вообще пошла на встречу с этим идиотом? – Луканис наклонился ближе к Рук и коснулся ее лба своим.       - Я хотела помочь, - ответила Тара на выдохе, похоже, несколько растерянная сменой обстоятельств.       - Ты хоть понимаешь, какую невероятную глупость совершила?       - В первый раз, что ли? – она улыбнулась, и Луканис едва не застонал от этой непосредственности.       Делламорте совершенно не понимал, как ей удается быть настолько несерьёзной после всего что произошло. Или она специально выводила его из себя и сбивала с толку?       - Тара… - Луканис тихо выдохнул ее имя, окончательно потеряв всякое желание спорить и что-то выяснять. – В какой-то момент я подумал, что потеряю тебя.       - Но я все еще здесь.       Она коснулась ладонью его щеки, нежно провела по скуле, хмыкнула, когда рука Луканиса сжалась на ее талии, заставляя Тару выгнуться ему на встречу. И Деламорте оставалось только зарычать от собственного бессилия. О каких разговорах может идти речь, когда она так близко? Живая, желанная.       Отвернись и придумай себе занятие.       Но. Я. Не хочу.       Злость!       Стоило демону скрыться с периферии, как Луканис без особой борьбы сдался своим желаниям. Он притянул Тару еще ближе, прижимая и лишая какой-либо возможности побега. Деламорте сомневался, что она захочет сбежать, но ему было физически необходимо ощущать близость ее тела, даже через раздражающую одежду.       Он нежно поцеловал ее, размыкая губы языком, моля ответить. И она поддалась, спрятала глаза за дрожащими ресницами, томно выдохнула ему в губы, скользнула ладонями по напряжённым плечам. Спешить совершенно не хотелось, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым сорванным тихим вздохом, каждым ударом сердца.       Второй рукой Луканис спустился к бедру. Сжал его, заставляя Тару запрокинуть ногу ему на талию. Делламорте нестерпимо хотелось оказаться ближе, вжаться сильнее, позволить ей почувствовать насколько сильно он нуждался в ней.       Она сводила его с ума. Когда кусала собственные губы сдерживая стон. Когда подставляла шею для поцелуев. Когда рваным шепотом произносила его имя.       В этот раз, если никто не вмешается, Луканис не сможет остановиться.       Когда ее горячие губы прикоснулись к мочке уха, Делламорте едва сдержал собственный стон, прижимаясь возбужденным пахом к ее телу. Тара потянула ворот рубахи, проникая холодными пальцами под ткань, сильнее разгоняя кровь и распаляя желание. И если с его одеждой было проще, то Рантаре, словно в издевку над Луканисом, выдали полноценную форму Ворона. Плотную, облегающую, повторяющую все изгибы ее стройного желанного тела. Стоило немалых усилий, чтобы хоть немного задрать край ее куртки, оголяя светлую кожу.       Луканис отпустил ее талию лишь для того, чтобы скользнуть пальцами по внутренней стороне бедра, прижать их к промежности, надавить и поймать губами полный желания стон.       - Тара… - хрипло выдохнул Делламорте, когда она окончательно расстегнула его рубашку и впилась ногтями в горящую кожу.       Она больше не играла с ним, не дразнила, как делала раньше. Ее желание полностью совпадало с его. Они оба нуждались в ласках и прикосновениях. Она вздрагивала от каждого движения его ладони. От каждого горячего поцелуя, оставленного на ее губах и коже. Впивалась ногтями в его тело в особенно чувствительные моменты. И Луканис ловил каждый ее стон. Каждый выдох его имени на грани сознания. И сам едва удерживал иллюзию контроля.              Ему хотелось доставить ей удовольствие, довести до истомы, заставить кричать его имя и молить о большем. Хотелось проникнуть пальцами под одежду, коснуться горячего бедра, подняться выше, срывая с губ жадный, полный желания стон. И целовать, целовать, целовать.       Еще немного и он возьмет ее прямо здесь, развернув лицом к стене и проникая так глубоко, как только сможет.       - Эй! Кретины, здесь вам не бордель!       - Прочь! –видимо, ощутив гнев Луканиса вернулся Злость.       - А, это вы, - старый лекарь был совершенно не впечатлен ситуацией, но и воздерживаться от комментариев не стал. – Уже поздно так согреваться. Прекратите тратить мое и свое время и тащите свои бренные тела в мой кабинет. И нечего тут орать, раз места получше выбрать не смогли. Уже опытные Вороны, а ведут себя, как подростки…       Он вернулся в комнату, качая головой и не прекращая ворчать себе под нос.       - Вот это, уже было странно, - в привычной манере попыталась отшутиться Тара. – И я сейчас не про лекаря.       Им обоим потребовалось время, чтобы перевести дыхание и хоть немного замедлить бешенное биение сердец. Луканис прижимался лбом к плечу Тары, обнимая ее. Он и сам до конца не понимал, как себя повести.       - Я поговорю с ним.       - Будь любезен, я, конечно, люблю вас обоих, но… - Тара хмыкнула. – Предпочитаю более традиционные отношения.       Луканис заставил себя поднять голову и удивленно посмотрел на Рук. Ему пришлось несколько раз прокрутить в голове ее слова, чтобы понять их смысл.       - Пойдем, - Рантара поцеловала его в щеку и отошла, очевидно, не собираясь больше ничего пояснять.       Она. Нас. Любит.       Луканису оставалось только пойти следом, проклиная Злость, лекаря и ситуацию. Предстояло придумать, как объяснить демону полный смысл ее слов. И научить его чувствовать момент, когда нельзя вмешиваться. Ни при каких обстоятельствах.       А с Тарой они обязательно продолжат этот разговор.