Серенити 3. Дополнительная нагрузка

      Кай замкнул поцелуй — горячий и быстрый, — обняв лицо Марка ладонями, поймал любовника за нижнюю губу, оттянул ее прежде чем отпустить.       — Мне надо подлатать твоего кузена, — тихо проговорил Серый. — И я напомню: ты должен мне желание. Сними с меня ошейник.       — Я тебя сейчас свяжу, — нахмурился Маркус, с неохотой отрываясь от любимых губ. — Свяжу и посажу под замок в тот неработающий батискаф. Чтобы ты больше не рисковал собой. И не выедал мне мозг просьбой снять с тебя ошейник.       — Нэш! — позвал капитан своего подчиненного. — Слушай мой приказ: если этот черноволосый будет к тебе подмазываться с просьбами снять с него этот милый чокер — не смей! Я серьезно, Тай! Снимешь с него ошейник — пойдешь под трибунал за неисполнение приказа.       — Заебали со своим ошейником, — пробурчал Тай, присаживаясь на корточки рядом с не подающим признаков жизни Зейном Адлером.       Нет, Тайлер не злился на Марка за то, что тот даже не обнял друга при встрече. Хотя мог бы, жопа королевская! Скорее, он беспокоился о том, что Адлер не позволил вызвать подмогу. Если он все правильно понимал, Марк и этот зубастый чувак, который хер знает откуда взялся, что-то мутят. Ладно, хер с ними и с их половыми драмами.       — Он меня стреноживает, Марк! — Кай начинал сердиться. — Я не могу сделать и половины того, что должен! Если бы этот чокер не сдерживал мои способности, этнийцы бы этого всего с тобой не сотворили!       Синтет выпустил Адлера из объятий и подошел к Зейну. Прикрыв глаза, он пару раз выдохнул, успокаиваясь усилием воли.       — Я сейчас его вытащу, но… Если Александр вызвал еще людей, я блять сам на крюке повисну, чтобы сорвать эту ебанину!       — Милые бранятся? — ехидно спросил Тайлер, помогая своему командиру подняться на ноги. Тот, пошатываясь, сделал несколько шагов, и каждый следующий был увереннее предыдущего.       — Ствол! — потребовал Маркус, протягивая руку и получая от друга трофейную лазерную винтовку.       — Он кто вообще? — тихо спросил Тайлер, с интересом наблюдая, как черноволосый зубастик проводит какие-то манипуляции над телом Зейна Адлера. — Что тут вообще у вас происходит? Я в перманентном ахуе с тех пор, как приземлился.       Серый коснулся кончиками пальцев незнакомого лица, настраиваясь, и поцеловал парня в лоб… В этот раз было сложнее, чем с Марком: Зейну досталось сильнее, и синтет понимая, что полностью его просто не вытянет, почувствовал себя виноватым.       «Это не твой Зейн, успокойся, просто имя совпало. И волосы. И…» — Кай оборвал мысли и резко вдохнул. Боль прострелила тело, и он свалился на бок, зажав ладонью рану у основания собственного уха. Он позволил себе всего лишь тихий стон, догадываясь, какой переполох устроит Марк, если поймет, как именно синтет лечит.       — Кто он, спрашиваешь? — Маркус вернул своему другу вопрос, едва ли не с ненавистью глядя на то, как его принцесса касается губами родственничка. И пусть Адлер понимал необходимость подобных манипуляций — раз уж синтет обладает даром целительства, глупо позволять Зейну страдать только потому, что он, Маркус Абрахам Адлер, ревнует из-за целомудренного поцелуя в лоб, — а все равно хотелось оторвать Кая от кузена, прижать к себе и ни к кому больше не подпускать.       — Его зовут Кай. И он мой будущий муж, — коротко ответил капитан.       — Ни-ху-я-се-бе! — по слогам произнес Тай. Известие о том, что поларский принц собрался взять себе в мужья хрен пойми кого… Ксандр взбесится, когда узнает. — Я, конечно, поздравляю, и все такое, но…       — Без но, — строго предупредил Маркус, не желая слушать возражения.       — Но, — раз уж Марк не грозил Таю трибуналом, значит не считается и можно продолжать спор. — Как давно ты знаком с этим зубастиком? Неделю? Ладно, я поверю, что ледяное сердце Айсберга растаяло под лучами чистой и большой любви. Но поларский принц должен понимать, кого именно он берет в супруги. Кто он, Марк? Я видел, как он тебя на ноги поставил после того, как на тебе живого места не было. Какой человек способен на такое?       Марк поморщился. Но понимал — друг не отстанет. И коль скоро у них есть передышка прежде чем Ламберты начнут ломиться в дверь…       — Кай не человек, — решился Адлер на откровенность. — Не совсем человек… Его создали таким… Ну… Не здесь… Он из другого мира… Не спрашивай, просто поверь сейчас, ладно? Он многое умеет. Куда больше, чем любой из нас. Может убивать голыми руками или загрызть кого-то своими милыми зубками. Кай потому и твердит про свой ошейник постоянно, что без него он становится чем-то вроде машины для убийств… Может лечить собой, как подорожником, прикладываясь к больному месту… Блять!       До Марка, кажется, дошло. «Тормознутый болван!» — обругал себя Адлер, кидаясь к упавшему на бок Каю. — Вот так ты лечишь? — Марк изо всех сил заставлял себя не кричать и не показывать Каю своего раздражения. Его Кай… Он искренне хотел помочь. Ему и Зейну… Черт! Еще одна догадка беспокойной мыслью ворвалась в голову Маркуса, до сего момента не удосужившегося придать значение этому роковому совпадению имен. Зейн! Именно так звали человека, которого его синтет любил и потерял… Вот только фамилия там была какая-то странная для поларского уха… Что-то раскатистое и гремучее, как та самая «Р» в «Буране»       — Так ты это делаешь, да? — Адлер обхватил синтета за плечи. — Его боль себе забираешь? Как до этого забрал мою?       Кая слегка потряхивало в объятиях Марка, и Адлер прижался губами к влажному виску, успокаивая. Спустя несколько секунд, когда он, продолжая баюкать потерявшего силы синтета, бросил взгляд на все еще пребывающего без сознания Зейна, то с удивлением заметил новенькое, каким-то чудом выросшее на месте отрезанного, ухо кузена.       — Все, мой хороший, — прошептал он, понимая, что если Кай и дальше продолжит лечить Зейна, то сам лишится сил. — Все, прекращай. Не хватало еще, чтобы и ты тут без сил свалился.       — Я буду в порядке, просто надо поесть, — Серый доверчиво прижался к вояке, постепенно приходя в себя.       Отращивание частей тела… Кай не был в этом силен, к тому же, по иронии, мизинец у синтета отсутствовал на той же руке, что и у Зейна. Потому кузен Марка остался о девяти пальцах — синтет тут никак не мог помочь раненому.       Марк поставил Кая на ноги, и тот, покрутив головой, почти автоматически принялся искать пути отступления.       — Мы можем попробовать выплыть…       — Не вариант, — покачал головой Марк. — Даже если предположить, что ты меня дотащишь, как нам быть с Зейном? Он не сможет в таком состоянии задержать дыхание, когда придется нырять.       — Еще раз предлагаю вызвать помощь, — подал голос Тайлер, дотрагиваясь пальцем до сверкнувшего на его рукаве браслета — универсального средства связи, которого Марка лишили еще в пиратском плену.       — А я еще раз говорю тебе: нет, — отозвался Марк, с тревогой глядя на голодного, потратившего столько сил Кая, и понимая, что прямо сейчас ему нечем накормить свою принцессу. К тому же, если поларцы увидят Кая в деле, что называется… Ему будет трудно объяснить нечеловеческие способности синтета. Нужно хорошенько продумать, как вести себя им с Каем, когда они вернутся на Полар.       — Пока наши долетят, — сделал разумное предположение Адлер, — пройдет слишком много времени…       — Тогда нам не помешала бы машина для убийств, — Тай коротко кивнул в сторону застывшего в надежде Кая, намекая на лишний аксессуар на шее синтета.       Марк сунул под нос лейтенанту Нэшу свой увесистый кулак. На этом прения прекратились.       — Я боевой синтет, а не декоративная собачка! — Кай накрыл ладонью кулак Марка и опустил его. — Мне безумно приятна твоя забота, но давай ты начнешь обкладывать меня подушками, когда вернёмся на Полар? Ну или хотя бы по дороге туда?       Пока они препирались, наверху поднялся шум: видимо, прибывшее подкрепление ввели в курс дела. В дверь прилетел первый удар.       — Нэш, к двери! — скомандовал Маркус. Еще не до конца оправившись после перенесенных пыток, он, тем не менее, чувствовал себя в достаточной мере готовым принять бой.       И когда Тай застыл, подняв оружие, сбоку от входной двери, готовый гасить первого, кто туда сунется, Марк отдал еще один приказ:       — Давай-ка к воде, принцесса, — если ублюдки попытаются окружить нас, разрешаю перегрызть им глотки. Заодно наешься.       Сам он, еще раз проверив оружие, занял позицию возле одного из батискафов, предварительно подтащив туда же Зейна, чтобы его не задели во время перестрелки.       Дверь сотрясли еще несколько ударов. Никто не сыпал угрозами и не предлагал сдаваться — разговоры с окопавшимися в подвале поларцами были ни к чему.              Удары прекратились и послышались выстрелы. Краска на железной двери в районе петель начала вздуваться и лопаться, обнажая светящийся алым металл.       Не получилось выбить? Дверь решили попросту прожечь: в боезапасе этнийцы себя не ограничивали.       Синтет подобрался, как для прыжка. В темноте люди вряд ли попытаются доплыть сюда, таким образом застав врасплох — Кай был в этом совершенно уверен. Да и, похоже, не в характере Александра подобное. Этот человек упивается демонстрацией силы, он не станет юлить сейчас.       Марк, понимая, что через пару секунд этнийцам удастся расплавить металл, приготовился стрелять — заряда лазера в его винтовке было не так чтобы очень много, но Адлер не собирался экономить, рассчитывая добыть новую винтовку в бою.       Чего он точно не планировал, так это оставлять Алекса Ламберта в живых. Даже понимая, что пленным он будет для полара куда более ценен, чем мертвым, Марк знал, что убьет Алекса за одно только, что посмел причинить вред его принцессе. Не говоря уже о том, что подверг пыткам его самого и Зейна.       — Огонь! — заорал Марк, как только дверь поддалась и в подвал вломилась группа бойцов, начавшая палить сходу и без разбору, в надежде поразить противника, тупо выпустив как можно больше зарядов.       В отличие от этнийцев, Тайлер Нэш действовал более осторожно, сразу же прицеливаясь и выводя из строя двоих. Марк, видя, как трое бойцов устремились к воде, где должен был ждать их Кай, дал длинную очередь, которая всех же троих скосила: двое, увы, все еще живых, валялись на полу, корчась от боли, третий упал и затих.       — Ко мне! — крикнул Марк своему лейтенанту, но тот уже и сам бежал к батискафу и, рухнув на пол, в подкате пытаясь затормозить, вжался спиной в холодный бок подводного аппарата.       Кай выкатился из своего укрытия, подхватил винтовку одного из раненых и добил обоих.       Два ствола он отправил пинком к Марку, туда же, куда подтянулся Тай, а сам, прикрывшись телами, начал поливать огнем этнийцев, не давая им выйти из-за дверей. И пусть Кай так ни в кого и не попал — стрелковой подготовкой он не мог похвастать — зато прикрыл отход Тая к Адлеру.       Высунувшись из своего укрытия, Марк сделал несколько выстрелов, выведя из строя двоих нападавших. В то время как третьему удалось кинуть в их сторону гранату.       Его громкое «Ложись!» потонуло в грохоте, сотрясшем подвальное помещение. И как только рассеялся дым, а вместе с ним глухота, настигшая Адлера в момент взрыва, он смог убедиться, что его небольшой отряд вполне себе цел. Батискаф, ставший могилой для неизвестного поларца, принял на себя основной удар и теперь горел факелом. Дело плохо.       Метаморф тряхнул головой и, сориентировавшись, бросил опустевшую винтовку и метнулся к укрытию. Пользуясь тем, что Марк отвлекся, он подскочил к Таю, на ходу завязав волосы в узел на затылке.       — Сними! — он ткнул пальцем в черную полоску на шее. — Иначе они нас тут просто размажут!       Лейтенант поларского космофлота Тайлер Нэш, воспитанный в беспрекословном уважении к членам правящей семьи, к тому же за годы военной муштры четко усвоивший самый главный урок: приказы отдаются не для того, чтобы их обсуждали, сейчас боролся с самим собой. Все, чему его учили с детства, все, что составляло свод непреложных правил, которым Нэш следовал всю свою жизнь, сейчас заставляло послать нахуй этого зубастого.       Но инстинкт — самый главный человеческий инстинкт — самосохранения, не просто говорил, в голос кричал: «Нам всем пиздец!» Не выиграют они этот бой, не вывезут. Слишком неравны силы. Стоит ли им всем четверым погибнуть только потому, что капитан приказом запретил снимать с Плаксы дурацкий ошейник? А что если этот зубастик и впрямь может стать той самой машиной, которая разнесет к ебеням нападавших, позволив поларцам спастись?       — Сними! — повторил свою просьбу Кай. — Иначе нам всем пиздец.       Сомнений больше не было. Крикнув Марку, который, поменяв опустевший магазин на новый, снова открыл пальбу: «Прости, кэп!», он схватился за ошейник, пытаясь понять, как снимается эта штука.       — Кнопка… — подсказал ему Кай. — Жми кнопку и дергай назад со всей дури. Тайлер, выдохнув с облегчением: «Есть!» нажал на кнопку и рванул на себя резко. Ошейник расстегнулся, оставшись в руках лейтенанта, и тот с удивлением увидел два длинных уса, уходивших прямо в тело зубастика.       Кай закричал и инстинктивно бросился вперед. Длинные контакты вышли из спины и повисли на разомкнутом кольце ошейника, а вместе с болью пришла пьянящая волна силы. Его больше ничего не держало, накопившийся адреналин давил, и теперь это все могло выплеснуться и заработать.       Крик перешел в рев.       Сначала с Серого полностью слетала маскировка, показывая его таким, каким он и был: восьмипалого, изрезанного шрамами. Однако, лицо его в эту минуту мог видеть только враг.       Через несколько шагов Кай начал расти, вытягиваясь, сгорбливаясь; мышцы вздулись, из пальцев вышли стальные когти, а серая шерсть снова стала гладкой.       Удар. И первый этниец оказался разрублен. Кай, впитав очередь из винтовки второго, кинулся на него, разорвав на части.       — О-ху-еть! — протянул Тайлер, вжимаясь в железный борт батискафа. То, что он видел, не поддавалось никаким объяснениям. Как из симпатичного парня, худого и на первый взгляд не обладающего особой физической силой, выросло это… Это… Чудовище…       «Что я сделал-то?» — вцепился в волосы — свою извечную гордость — Тай, глядя, как эта гора мышц и когтей рвет на части врагов.       «Я породил монстра, — была следующая мысль. — Вызвал к жизни древнее зло. Он сейчас сокрушит этнийцев и примется за нас с Марком и Зейном».       Двенадцатый двигался все быстрее, шалея в горячке боя от боли и того дикого удовольствия, что он испытывал, когда кого-то рвал. Кай не считал раны: каждое новое попадание зарастало быстрее, как только он впивался зубами в нового врага.       Пятеро лежали на земле, остальные отступили наверх так поспешно, как только могли, а Каю под ноги прилетела вторая граната.       Отойдя от шока… — хотя кого он обманывал, от увиденного теперь непросто было оправиться, — Тай рванул к своему командиру, который, остолбенев и опустив свое оружие, смотрел, как монстр раздирает врагов голыми руками. Вот только во взгляде Маркуса не было ни страха, ни граничащего с ужасом восхищения перед невиданной силой. Столько боли сейчас плескалось в ярко-голубых глазах капитана, что Тайлер, вместо того, чтобы подъебнуть, как он хотел изначально, произнеся что-то типа: «А без ошейника он во всех местах становится больше?» только покачал головой сочувственно.       — Это что сейчас происходит, Марк? — тихо спросил он друга.       Но ответил ему командир:       — Это трибунал, лейтенант Нэш.       Подняв снова оружие, Адлер кинулся вслед Каю… То есть… Вслед тому смертоносному чудовищу, в которое превратился его Кай.       Увидев его таким… Сказать, что Марк испытал шок — это все равно что промолчать. И ведь нечему было удивляться-то. Кай сто раз ему говорил, что настоящая его форма далека от человеческой. Что тот красивый молодой человек, который отдавался Марку с таким упоением — это что-то вроде маскировки, а в действительности… Вот она и настала — эта действительность. Обухом по голове ударила. И как теперь быть? Что делать с этим монстром, которого успел полюбить?       К дьяволу! — подумал Марк, отгоняя ненужную сейчас рефлексию. Потом со всем этим разберешься. Сейчас главное — враг. И он, пригрозив Нэшу трибуналом, помчался вслед Каю, который уже разделывался с этнийцами на лестнице.       — Назад! — Серый успел увидеть, как за ним бежит Марк, и метнулся обратно, чтоб закрыть его. Взрыв настиг их на середине лестницы, и оба кубарем скатились обратно вниз. Синтету опалило спину, но он смог поймать своего человека так, чтобы тот не сломал себе шею.       Оказавшись в объятиях монстра, Маркус едва не закричал — не столько от того, что чуть было не свернул себе шею, столько от страха — а вдруг он… Кай… то есть тот, в кого Кай превратился, что-нибудь с ним сделает? Сожрет, например.       Вероятно, весь ужас явно читался на лице Маркуса, да и хорошим актером никто бы не мог назвать поларского принца, так что если тот и пытался контролировать эмоции, то выходило у него это паршиво.       — Отпусти меня, — прохрипел Адлер.       Над ним нависло покрытое серым бархатом лицо: другое, незнакомое, а вот глаза… Глаза все те же… Их взгляд сделался растерянным, синтет разжал объятия и быстро отполз прочь.       Он не оставил на Марке ни единой царапины: стальные когти укоротились до размеров обычных ногтей.       Не издав больше ни звука, Кай направился вверх по лестнице.       «Ну вот все и решилось…» — мелькнула мысль. Испуг Марка подтвердил все опасения синтета, и тогда холод под сердцем начал ощущаться намного ярче. Двенадцатый бросился в атаку еще ожесточеннее.       Справившись с первым потрясением, Марк, вскинув свою винтовку, снова пустился вдогонку за монстром. Он сам не понимал, что именно им движет. То ли растерянность в знакомых глазах, то ли заряды, которые монстр буквально ловил своим телом.       «Ему же больно», — эта мысль была единственной, что смог родить его мозг в данную минуту. И вряд ли Марк имел в виду боль от полученных ранений.       Рядом возник Тайлер. Тот факт, что командир объявил ему свое решение, не освобождало лейтенанта от необходимости закончить сражение.       — Вот же суки… — процедил Нэш, точным выстрелом попадая в ублюдка, который целился в монс… в Кая.       — Крутой у тебя жених, капитан! — весело подмигнул Тайлер, стреляя в следующего этнийца.       Синтет шел через противников, как нож сквозь масло. Ему повезло, что никто из них не стрелял в голову. Возможно, солдатам уже рассказали, что даже после таких ранений он смог вернуться… Или?.. А… не важно.       Они быстро поднялись на верхний уровень и, кинувшись людям под ноги, Кай прокатился через маленький холл ко входной двери, заблокировав единственный выход.       К этому моменту в живых осталось всего трое этнийцев: Александр, кто-то из его солдат — его лица Кай не помнил, видимо, он прилетел после, и адъютант, лежавший у стены и баюкающий обрубок кисти, которую морф срубил вместе с зажатым в ней оружием.       Кай как раз протянул когтистую лапу, чтобы схватить за горло Алекса Ламберта, как громкий окрик капитана: «Не трогать!» заставил его на секунду остановиться.       Этой секунды хватило, чтобы Маркус успел подбежать к перепуганному до усрачки Ламберту, который от ужаса даже не попытался выстрелить в него из винтовки.       Схватив оружие и отшвырнув его в сторону, Адлер со всей силы, на которую только был способен, ударил своего врага. Всю злость в этот удар вложил. Всю ярость. Всю ту боль, которую смог в поврежденных глазах своего монстра разглядеть.       Раздался характерный хруст и противное хлюпание — так ломается носовая перегородка.       Еще один удар — на этот раз в челюсть, и Алекс с громким криком повалился на колени, что не остановило Марка.       Под ребра с ноги. И еще раз, чтобы ублюдок на себе прочувствовал — каково это, когда тебе причиняют боль.       Тяжелым ботинком наступить на шею, и…       — Руки убрали! — вызверился Маркус, когда почувствовал, как сзади его подхватили под локти. — Я сказал: убрали нахуй!       — Буран, не надо, пожалуйста, — раздался знакомый голос. — Если хочешь убить — сделай это быстро.       Кай поднырнул ему под руку и обнял поперек груди. Морф видел, что сейчас это не Марк: это гнев, боль и желание мести. Знал, что потом капитан пожалеет об этом: слишком уж отличался тот, кого синтет успел узнать, от того, кого он видел сейчас.       Мягкая, как бельковый мех, серая шкурка коснулась его кожи, и ставшее таким привычным чувство крепких объятий отрезвило.       — Командир, охуел? — вопил ему на ухо Тайлер. Видимо, мало ему обещанного трибунала.       — Возьмем суку в плен, и пиздец Этне! — бушевал Нэш.       Возможность вернуться домой с пленным Алексом Ламбертом воодушевляла так, что даже перспектива быть разжалованным из ВВС после трибунала как-то даже померкла.       Что было самым удивительным — вразумил взбесившегося капитана вовсе не Тайлер со своим, как ему казалось, резонным доводом, а громадная туша, которая обнимала Марка с такой нежностью, на которую, казалось, не была способна.       Адлер вдруг замер, занесенная для очередного удара нога, обутая в тяжелый армейский ботинок, так и повисла в воздухе, а после тихо опустилась на пол. Марк весь обмяк, доверчиво вжимаясь спиной в серую шкуру так, как будто бы это не шерсть монстра была, а мягкое воздушное облако.       И только тогда Маркус смог вздохнуть полной грудью. Все это время ему казалось, что он задыхается. Как будто воздух попадает ему в легкие маленькими глоточками, и он словно пьет кислород и напиться не может. А сейчас, чувствуя за спиной… Кая чувствуя, Адлер наконец-то мог нормально дышать.       Тайлер Нэш отвлекся на секунду буквально, наблюдая эту удивительную картину — как его друг и командир нежится в звериных объятиях, и выпустил из поля зрения одного из бойцов, которого до этого держал на мушке, не обращая особого внимания на скулящего над оторванной кистью адъютанта Алекса. И ловкому этнийцу этой самой секунды хватило. Он кинулся к Тайлеру, нанеся ему стремительный удар по лицу, и пока тот глазами хлопал, смог завладеть его винтовкой.       — Назад! — закричал боец, беря Тая на мушку. — Назад, или я его пристрелю!       Серый просто задвинул Марка себе за спину и уперся взглядом в ошалевшего этнийца.       Так быстро, что переход почти не был заметен, морф обратился в каплю графитово-серой жижи, которая брызнула на него и Тая, практически полностью покрыв тела.       Только если на поларце жижа не задержалась, то вот этнийца облепила с ног до головы, забираясь в дыхательные пути, забивая глаза и уши, не давая дышать. Боец попытался заорать, он воздух из легких не выпустил залепивший трахею метаморф.       Кай смог провернуть подобный фокус благодаря тому, что, во-первых, определенно обожрался, а во-вторых — был на взводе. Надолго его не хватит… Но безымянного этнийца хватит еще на меньшее.       Воспользовавшись переполохом, Александр, бросив адъютанта, выскочил за дверь и, спотыкаясь, побежал к своему флаеру.       — Догнать! — приказал Маркус своему лейтенанту, даже не глядя в ту сторону, где «жидкий» Кай душил этнийского бойца. Он определенно разучился удивляться чему угодно.       Вот только броситься следом за Алексом — видимо, мало ему досталось, раз он смог на своих двоих выйти за дверь, — помешал Мэттью Рой. И Марк пожалел, что Кай не отгрыз ему вторую конечность, которой он держал сейчас ружье. Сука живучая! Смог-таки подползти к одной из брошеных винтовок, и сейчас она выстрелила.       Тай, вскрикнув, начал заваливаться на бок, и Адлер, подхватывая друга, выстрелил в сторону ламбертовского прихвостня, попадая тому в бок. По хорошему, мудака следовало бы добить, чтобы не мучился, но Марк только винтовку его забрал, не желая тратить на эту гниль патроны. И так истечет кровью.       Откуда вдруг взялась эта кровожадность? Маркус и сам не мог на этот вопрос ответить. Должно быть, напряжение последних дней, схватка с противником, в разы превосходящим его по силе, и, самое главное — превращение принцессы в монстра, сделали свое дело. Он как будто бы лишился чувств, желаний лишился — всех до одного, кроме единственного — чтобы сдох ебаный Алекс Ламберт.       — Жив? — устало спросил Маркус, склоняясь над раненым другом.       Тот кивнул коротко, зажимая рукой кровоточащее плечо. Бледными губами прошептал: «Порядок, кэп!» и прикрыл глаза, готовый отключиться.       «Хуя себе порядок!» — подумал Марк, обшаривая в ближайшей перспективе труп Мэттью Роя в поисках медицинского пакета.       — Держи! — велел он Тайлеру, просовывая между его ладонью и раной на плече гемостатическую губку, и поспешил вон из бункера, понимая, что слишком много времени прошло, и теперь у ебучего Ламберта есть фора.       Темная жижа стекла со сползающего по стене трупа и залила собой Нэша, оставив открытым только лицо. По телу прошел холодок, а следом волна расслабляющей теплой истомы, и боль ушла вместе с исчезнувшей раной, а жижа потекла дольше и забрала остатки жизни из агонизирующего Мэттью.       В углу метаморф стекся и принял свой настоящий вид: израненный, с распоротой губой и искусственными глазами. Остроухий синтет бросил взгляд за дверь и понял, что не в состоянии бежать сейчас дальше. Он выдохся — эта выходка с разжижением стоила ему слишком дорого.       Кай откинулся назад, опершись на стену, запрокинул голову и последним усилием вернул себе вид черноволосого молодого человека, который носил он последнее время. Это тело было чистым, даже слишком, как фарфоровая кукла, бледным и обнаженным: одежда осталась лежать бесформенной кучей там, где Кай обратился в подобие ртути.       Марк добежал до посадочной площадки в тот самый момент, когда Ламберт задраивал крышку люка. Лазерная очередь, посланная Адлером, эффекта не возымела — защита у воздушного судна была такая, что одним только лазером ее невозможно было пробить.       — Тварь! — выругался Марк и бросился к стоящей неподалеку юркой быстрой «Струне» Тайлера Нэша.       Новенький корабль — легкий, стремительный, к тому же имеющий на своем борту вооружение, достаточное для того, чтобы поразить готовый к старту корабль Ламберта. Вот только одна засада — флаер подчинялся исключительно своему пилоту. Кроме Тайлера, коды доступа к бортовому оборудованию имел еще командир эскадрильи, и этой должности добивался Марк последние полгода. Брат обещал поспособствовать его назначению, тем более что нынешний командующий давным-давно просился в отставку. Вот только назначение еще не состоялось, и Марк только ногой пнул малышку «Струну», незаслуженно причем — вместе с Нэшем эта девочка немало этнийцев пожгла.       В бессильной злобе Марк наблюдал, как гребаный Ламберт поднимает в небо свою машину. Со старта набирая скорость, его флаер вертикально пошел на взлет и как только набрал нужную высоту, отстрелялся по оставшейся внизу станции ракетами.       С хриплым «Неееееет!» — Марк повалился на колени, думая о том, что этот чертов бункер может стать могилой сразу для троих близких ему людей.       Но видимо провидение хранило сегодня поларского принца. Иначе как объяснить, что едва его долгий крик истаял, как краем глаза Маркус разглядел бредущих к нему среди деревьев Кая, успевшего принять свой человеческий облик, и Тайлера. Цепляясь друг за друга, спотыкаясь, они шли — медленно, но все же шли к нему, Марку.       Так же как и Марк несколькими минутами ранее, Тай после исцеляющих прикосновений Кая с каждым шагом шел все увереннее, а под конец почти тащил висевшего на нем синтета, хотя тот и делал вид, что полностью в порядке.       Серый робко посмотрел на Адлера, не зная, как после всего произошедшего отреагирует его капитан.       Маркус, мысленно возблагодарив всех богов — существуют они или нет, — поднялся на ноги и двинулся навстречу этим двоим так быстро, как только мог. Интенсивный бой и эмоциональное перенапряжение — шутка ли: за один день похоронить того, кого хотел взять в мужья, а потом, когда тот оказался живым, увидеть его в обличье монстра — вымотали Айсберга донельзя.       — Вы живы… — только и смог выдавить из себя поларский принц, заключая в объятиях сразу двоих: человека и… монстра? Того, кто растерзал несчетное количество врагов? Того, кто закрыл собой? Того, кто не позволил убиться на лестнице, поддерживая так осторожно и бережно, словно Марк был хрустальным?       И если за Тайлера можно было не волноваться — судя по всему, Кай и с Нэшем успел поработать «подорожником», — то вот сам Кай… Если Марк все правильно понимал, там, за красивой оболочкой, должны быть серьезные повреждения.       — Только давай без лишнего геройства, — строго проговорил Маркус, вглядываясь в родное, любимое до последней черточки лицо, — насколько все плохо? И что надо сделать, чтобы было хорошо?       Захотелось обнять синтета. Прижать к себе. Шепнуть, что все хорошо, все закончилось. Но не ко времени сейчас ласкаться.       — Нэш, — обратился он к своему лейтенанту. — Ты можешь нырять… Проверь, жив ли Зейн? Там, внизу, среди скал… Его не должно было зацепить взрывом. Закончится пожар — вытащим его. Про второго поларца капитан не заикался. Судя по тому, как полыхала станция, бедняге нельзя было ничем помочь.       — Я в порядке, — Серый обнял себя руками и закусил внутреннюю сторону щеки, — надо там внизу еще забрать ошейник и каппы, не стоит это тут оставлять, — он посмотрел на Тая; тот кивнул.       Двенадцатый стоял на ногах достаточно прочно, пошатывало его только если он начинал двигаться.       — Просто надо поесть и выспаться, ничего более, — Кай отмахнулся, глупо улыбаясь.       — Ничего более… — пробормотал Маркус и про себя поблагодарил Нэша за то, что тот, покидая свой фалер, не успел его закрыть. Иначе Адлер не только бы не поднял в небо машину, но даже внутрь не попал бы.       По инструкции, пилоты, отправляясь даже в недолгий полет, обязаны были взять на борт, помимо всего прочего, сухой паек минимум на три дня и запас воды. Именно это интересовало сейчас Марка. Хотя… Куда сильнее поларец хотел бы знать, почему Кай держит его за идиота. Отчего не доверяет? Почему не позволяет просто… Просто позаботиться о себе…       — Вот, держи, — Маркус протянул еду синтету. — Если ты считаешь, что я настолько слепой, что не вижу, как тебе херово, или, быть может, ты думаешь, что мне плевать… Окей, принцесса, можешь думать что хочешь… Только оденься, ради вселенского духа!       И Марк кивнул головой, указывая на лежащий неподалеку труп одного из ламбертовских бойцов, застреленного, по всей вероятности, Нэшем сразу после приземления.       — Спасибо, — Кай вздохнул и пощипал переносицу, пытаясь правильно сформулировать мысль, но в голову лезло только желание добить ослабшие нервы Марка, что он, собственно и сделал.       Кай принял паек, распаковал и принялся за еду. Усевшись на взлетной площадке прямо перед Адлером, синтет запустил метаморфозу и принял свой изначальный облик с поправкой лишь на маскировку увечий.       — Я не думаю, что тебе плевать, Буран, — голос синтета стал немного глубже, теперь в нем можно было различить мягкую хрипотцу. — Это мне плевать. В том смысле… Я привык, что периодически приходится выкладываться. — Морф посмотрел на Марка открыто, отбросив серебристо-серые длинные волосы за спину. — Для меня главное, что ты цел.       На Марка смотрели все те же серые глаза, хотя на этом незнакомом лице они казались чуть больше, вероятно из-за слишком впалых щек. Ростом Кай остался таким же, только тело его было чуть покрепче, а мускулатура рельефней. Кроме того, взгляд Марка уловил некоторые диспропорции: конечности и шея морфа были длиннее, чем у обычного человека. Самой большой оказалось отсутствие внешних гениталий. А лицо… те же высокие скулы, но нос чуть крючковатый и с горбинкой, брови с выраженным углом, более пухлые губы и мощный, но не выступающий подбородок, длинные прижатые к голове уши торчали выше макушки.       Если Марк и пытался скрыть… не испуг, нет… Теперь, когда он видел, как его принцесса, превратившись в громадного монстра, крушила врагов направо и налево, этот серый эльф — так назвал его про себя Адлер, вспомнив, как в детстве зачитывался старинными фентезийными историям — совсем не пугал. Но для простого человека, который живых эльфов никогда ранее не встречал, облик Кая все ж таки был необычным. А подумав о том, что они вместе делили постель…       Все это не укладывалось в голове. Марк старался не так явно пялиться на принявшего свою изначальную форму Кая, понимая, что тому, наверное, неприятно, когда его разглядывают, как диковинную зверушку.       Внезапно вспомнилось, как бережно монстр, которым Кай был там, в пылу сражения, удерживал его, когда Марк чуть было не наебнулся на лестнице. Говоришь, главное для тебя, что я цел?       — Почему ты мне не доверяешь? — спросил Марк, отвлекая Кая от трапезы. — Что я сделал такого, отчего твое доверие пропало? Или его изначально не было?       — Ты испугался, — синтет опустил глаза, — Я предупреждал тебя, что я другой, что то мое лицо не настоящее… и что мне важно, чтобы ты меня увидел, прежде чем что-то решать… — Серый отложил еду и обхватил руками колени. Он хотел продолжить, хотел рассказать, что увидел на лице Марка тогда, когда пилот хрипло приказывал его выпустить, да и сейчас поларский принц смотрел совсем иначе, вот только ком в горле мешал говорить.       — Я помнил о твоих предупреждениях, — медленно кивнул Маркус.       Ему не хотелось обижать Кая ложью. Он действительно испугался того, как выглядит синтет во время боя. Да и сейчас… Одно дело знать, что на самом деле Кай — не человек. Совсем другое — убедиться в этом воочию.       — Я не стану врать. Когда ты превратился, я был напуган. Мы, люди… Уверен, никто из обитателей созвездия Зодиака никогда не видел таких созданий, как ты, Кай. Потому-то для меня твое превращение и стало неожиданностью. А то, как ты порвал этих обмудков этнийцев… Это был ужас на грани восхищения. Тот облик, что ты надел, защищая меня и моих друзей… Ты же таким стал ради нас. Не думай, что я этого не ценю.       Он помолчал немного, позволяя Каю закончить трапезу. О том, чтобы поесть самому, и речи не было. Сейчас бы Марку кусок в горло не полез.       — Если ты думаешь… — тихо произнес поларец, когда пищевой контейнер, из которого ел синтет, опустел, — что я повелся на смазливую мордашку, шелковые длинные волосы и упругую задницу… Если ты правда думаешь, что я видел в тебе только это…       Марк развел руками в стороны, как будто бы говоря: «У меня больше нет аргументов». Да их и правда не было. Мог ли он сейчас кинуться Каю на шею, искупать в поцелуях и наговорить красивых слов? Разумеется, мог. Поверил бы им синтет? Разумеется, нет.       — Ты слишком необычный, Кай, — просто сказал принц Полара. — Необычное всегда пугает. Но и всегда же притягивает. Меня так уж точно.       Он развернулся и побрел к «Струне», давая возможность своей принцессе побыть в одиночестве и подумать.       Кай не считал, что Марк повелся только на внешность, даже мысли такой не допускал. Хотя, по правде сказать, к этому его облику прилипало несколько воздыхателей, но тут дело было в другом.       Синтет хотел окликнуть Марка — последнее, чего он сейчас хотел бы, это оставаться в одиночестве, — но не решился. Его Бурану тоже нужно было подумать, как минимум над тем, стоит ли эта необычность, которая так притягательна, того, что несет она с собой.       Серый откинулся на спину, растянувшись на гладком бетоне, и прикрыл руками лицо.       — Только не вздумай реветь, Плакса, — услышал он голос Тайлера Нэша.       Тот вернулся неожиданно быстро. Впрочем, Тай был неплохим пловцом — спасибо жителям Океании, которые научили маленького поларца не только держаться на воде, но и нырять.       Мокрый, запыхавшийся, усталый и голодный, Нэш повалился на землю рядом с синтетом. В отличие от своего командира, он не выказывал ни малейшего удивления по поводу новой внешности Кая. Разве что…       — А где хуй? — с искренним изумлением поинтересовался Тайлер. Впрочем, удивлялся он недолго. — Хотя… Если вам с Марком так больше нравится… Не мое дело. Да! Поздравляю и все такое… — Нэш, шутя, приложил ладонь по очереди к губам и сердцу. — Не забудьте пригласить на свадьбу.       Он снял ботинки, а следом мокрые носки, с омерзением их понюхал и отбросил в сторону, глядя на лежащий неподалеку труп.       — Бля, лучше в мокром буду ходить, чем напялю этнийскую форму. Кстати об этнийцах. Круто ты отделал этих мудаков там, на станции. Не хочешь рассказать, как у тебя получается превращаться? Я бы хотел так как ты. Охуенно было бы!       И Нэш мечтательно зажмурился, видимо, представляя себе, как начнет валить этнийцев пачками.       — Хуй убирается в брюшину, чтоб не мешался, и меня не складывало от удара в пах, как некоторых, — Кай рывком поднялся и сел. Тай пришел вовремя и своей болтовней отвлек его от тяжелых мыслей, так что синтет даже обрадовался.       Слова и про слезы, и про свадьбу он просто проигнорировал — первые действительно были близко, а вторые… Кай снова усомнился, что бракосочетание его и Марка Адлера состоится в принципе.       — Могу рассказать… И даже могу научить. Только это будет больно и, что характерно, агония продлится не меньше суток. — Кай нахмурился и бросил взгляд в сторону ушедшего Марка. — Но это меньшая из проблем на самом деле.       — А без суточной агонии никак? — забавно сморщил нос Тайлер. — Я, понимаешь ли, очень плохо агонию переношу. Аллергия у меня на агонию.       Но через секунду он забыл о дурашливости, становясь серьезным.       — Слушай… Кай, да? — вспомнил он имя, а то все Плакса да Плакса. — Я должен тебя поблагодарить. Ты спас нас сегодня.       Он протянул синтету раскрытую ладонь. И прежде чем Кай ее пожал, оглянулся в поисках своего командира.       — Где изволит шляться Его Императорское Высочество? Кстати об Империи…       Тай вдруг смутился, как будто ему самому было неприятно говорить о том, о чем собирался.       — Ты же понимаешь, что Марк… Что вы с ним… Даже если бы у тебя хуй в брюшину не убирался… Он брат императора. Ваша с ним история… Она закончится тем, что я буду утешать этого королевского дундука, когда он, в жопу пьяный, будет рыдать у меня на плече. А кто утешит тебя, Кай?       — Если у вас считают долги жизни, то с таким долгом передо мной ты расплатишься, проследив за тем, чтобы с Марком все было в порядке, — синтет пожал протянутую руку и заглянул Таю в глаза. — А я… Я справлюсь сам.       Серый тяжело вздохнул и, скрестив ноги, потер лицо ладонями. Тай просто озвучил то, о чем Кай думал и сам, пусть и гнал старательно от себя эти мысли.       — Следить за тем, чтобы у Марка все было в порядке — занятие бесперспективное, — лениво проговорил Нэш, наслаждаясь лучами припекающего солнца. Время от времени он поглядывал в сторону пылающей станции, размышляя о том, как скоро пожар закончится и можно будет вытащить наружу Зейна Адлера.       — Он обязательно найдет проблем на свою распрекрасную задницу… Нет-нет, ты не подумай! — поднял руки вверх Тайлер. — Я о заднице в метафорическом смысле говорю, так-то меня августейший зад не интересует.       — А вот и он! — Нэш поднялся на ноги, дурашливо козырнул, вытянулся в струнку и гаркнул:       — Разрешите доложить, Ваше Императорское Высочество? Ваш кузен жив, не совсем здоров и совсем отчаялся, решив, что его бросили в одиночестве подыхать в морской пещере. Я убедил господина Зейна Адлера, что помощь придет так скоро, как только прогорит станция…       — Клоун, блядь, — покачал головой Марк, чувствуя облегчение от того, что его родственник остался в живых. — Пошли, поможешь мне обшарить этнийский флаер. Раз уж все доказательства тех зверств, которые творил на острове Алекс Ламберт, сгорели, мы сможем похвастаться тем, что захватили целенький корабль ВВС Этны.       На Кая Марк старался не смотреть. Он все ждал, что принцесса, обдумав его слова, придет к нему, и они смогут поговорить уже более спокойно. Без обид и недомолвок. Но Кай предпочел общение с этим трепачом Таем.       — Почему ты до сих пор не одет? — Марк изо всех сил постарался скрыть свое раздражение, когда он увидел, как Тай, прежде чем последовать за своим командиром, уставился на подкачанную фигуру синтета.       — Я принимаю солнечные ванны, — Серый широко улыбнулся, весело глядя на Марка. У того буквально на лице была нарисована вспышка немотивированной ревности, от этого почему-то стало намного легче…       — Тай, ты мой чокер притащил или там оставил?       — Ах, да! — Тайлер хлопнул себя ладонью по лбу и, нырнув ладонью за пазуху, протянул Каю его «сокровища». — В этом ошейнике ты такой сексу…       Договорить он не успел. Тяжелая рука Марка Абрахама Адлера опустилась на затылок смешливого пилота.       — Ты сейчас у меня договоришься, — зашипел Маркус, утягивая друга подальше от обнаженного синтета.       И когда они скрылись во вражеском флаере, Марк, наконец, задал другу давно волновавший его вопрос:       — Как ты узнал?       — Что ты сюда свалился? — Тай догадался, о чем ведет речь Адлер. — Один из наших агентов, тот, что работает непосредственно в команде Джейсона Ламберта… Он связался со своим куратором и передал информацию о том, что якобы Джей собирается отправить на этот планетоид людей, чтобы доставили тебя на Этну…       — Почему прибыл Алекс? — вопрос этот беспокоил Марка.       — Я хуй знаю, — развел руками Тай. — Мне приказали лететь за тобой, чтобы опередить Ламбертов, пока Джейсон еще не отдал приказ. Я прилетел. Что это за место, Марк? — в свою очередь спросил Нэш. Что здесь было?       — Я нашел документы, — принялся рассказывать Маркус. — Похоже, на этой станции этнийцы проводили какие-то эксперименты над морскими гадами. Но это было черт знает сколько времени тому назад. Долгое время станцией никто не пользовался… Вряд ли она представляла какую-то ценность для Этны…       Он улыбнулся, понимая, что будет скучать по этому древнему раритету…       В следующие несколько минут он поведал другу о страшных находках, которые обнаружил уже после того, как просмотрел документы о змейках. Все эти зверства, которые творил Алекс Ламберт…       — Все сгорело, Тай, — сокрушенно проговорил Маркус, заканчивая свой рассказ. — Этот ублюдок выпустил ракету напоследок, уничтожив все, что мы могли бы использовать против него.       Оставшись в одиночестве, Кай покрутил в руках ошейник, рассматривая изящное решение достаточно простой конструкции. Он оборвал контролирующие усы и защелкнул на себе эту маленькую игрушку.       Кай вернул себе человеческий вид, попробовал выпустить когти, глядя как солнце играет на остриях, убрал их и поднялся.       Он раздел мертвеца и, закинув одежду на плечо, спустился к воде. В этот раз дорога через маленький остров воспринималась иначе и показалась совсем короткой. Буквально несколько минут — и он оказался на том самом пляжике, на который ступил несколько дней назад, выбравшись из моря.       Пока капитан сокрушался, что не сможет привезти брату важнейшие документы и видеозаписи, изобличающие врага, Тайлер тестировал бортовые системы вражеского космического аппарата.       Тяжелый десантный флаер… В отличие от легких истребителей, такие корабли не имели индивидуальных кодов доступа. Их установка была просто нецелесообразной - любой, кто хоть раз держал в рука штурвал, мог доставить десант из точки А в точку В. Потому-то у Тайлера Нэша не возникло сложностей с тем, чтобы завести двигатели. Которые он вскоре заглушил, убедившись, что флаер сможет взлететь.       Марк, закончив сокрушаться по поводу гибели улик, выглянул в иллюминатор — станция еще полыхала.       — Дьявол! — прошипел сквозь зубы Айсберг. — Как далеко этот планетоид находится от Этны?       — Примерно три часа лету, — задумчиво проговорил Тай. Мне дали координаты буквально перед вылетом… Стоп! Ты боишься, что Ламберт пришлет сюда истребителей, чтобы они выжгли этот остров и нас вместе с ним?       — А ты не боишься? — вопросом на вопрос ответил Марк.       — Не-а, — хитро улыбнулся Тай. — Я ж не один прилетел. Со мной группа прикрытия — они висят примерно в получасе лету отсюда. Радар Алекса не может их не засечь. Не думаю, что он станет так рисковать. Его личную гвардию твоя принцесса знатно потрепала. А тащить на остров солдат… Алекс не сможет это сделать без ведома отца. А что-то мне подсказывает, что он не станет посвящать Эдриана в свои делишки…       — Группа прикрытия? — охнул Марк. — Какого хуя ты молчал? Почему не вызвал их, когда мы втроем…       — А ты какого хуя не давал мне рта раскрыть? — пожал плечами Тай. — К тому же наш серый друг… Зачем ему группа прикрытия? Кстати о нем… То есть обо мне… То есть о трибунале…       Марк не стал сразу отвечать. По-хорошему, Тай поступил верно, выпустив монстра на свободу. Это спасло их всех. Вот только…       — Ты поэтому не хотел, чтобы Кай снимал ошейник? — прямо глядя в глаза командиру, спросил лейтенант. — Боялся увидеть его… Таким?       Маркус кивнул головой, не собираясь обманывать друга.       — И не только поэтому, — добавил он. — Я не хотел, чтобы ему было больно. Ты знал, что выдернул ему спинной мозг?       — Что, блядь? — подавился ужасом Тай.       — То, блядь, — передразнил его Маркус. — Может ты думаешь, он ничего не чувствовал, когда своим телом пули ловил? А когда он твое плечо раненое вылечил — ты понимаешь, что он просто забрал себе твою боль?       — Так ты… — Тай в изумлении уставился на принца. Разумеется, он сочувствовал тому, как много Каю пришлось вынести за эту короткую схватку, но не это поразило Нэша сильнее всего. — Ты… правда… Ты его…       — Я люблю его, — честно признался Марк.       — Но… — Тай покачал головой. — Но ты же все понимаешь. Ты не можешь не понимать. Он… Он охуенный, спору нет. Красивый… когда черненький… И как он меняет форму — круто же! Но он не человек. А ты принц Полара…       — Я все это понимаю, Тай… — Марк прикрыл лицо ладонями, как давеча Плакса. — Всхлипнул, но тут же взял себя в руки. — Я должен что-то придумать. Я не отпущу его. Он мой, ясно? Он только мой!       По иронии, в голове метаморфа бродили схожие мысли. С одной стороны, морально он был готов к тому, что эта красивая история вот-вот закончится, немного отстраненно прикидывая, как его будет крыть и что ему делать, чтобы не загреметь в стазис слишком надолго или не схлопотать лишнюю порцию транквилизаторов, а с другой… Может, опять в полевые агенты? Он не был уверен, что еще раз осилит то, что провернул, стремясь к Зейну, но определенно так просто опускать руки Кай не был готов. Да, в том, что касалось остроты чувств, он сильно уступал любовнику, и его грызло едкое и мерзкое чувство — Кай ощущал, что предает память возлюбленного, ввязываясь во все это. Но он… Он действительно хотел остаться. Даже если ради этого придется сильно постараться.       Двенадцатый умылся, привел себя в порядок и оделся, аккуратно срезав с формы все до единого знаки отличия, поставил на место каппы, собрал волосы в пучок, оставив распущенными на затылке, и зашагал обратно.       — Думаю, Ламберты не будут против, если я разорю их аптечку и стащу припасы, — почесав нос, заявил Тайлер, роясь в хозяйственном отсеке корабля.       И уже оказавшись за бортом, поделился своими планами с Марком и подошедшим к ним Каем:       — Раз уж я все равно мокрый, как псина, сплаваю-ка я еще раз на станцию. Пока не совсем стемнело, и я могу видеть, куда плыть.       Проговаривая все это, Тай аккуратно заворачивал найденные вещи в герметичный пластиковый пакет.       — Зейн… Он хреново выглядит, скажу я вам. Думаю, что смогу оказать ему необходимую помощь, покормить… Да и вообще хочу побыть с ним вместе, пока вы двое не проложите нам путь на воздух после того, как пожар окончится.       Марк кивнул, одобряя идею друга и ругаясь на самого себя. Это он должен был предложить то, что осуществлял в данный момент Тайлер — позаботиться о Зейне, которого не смог вылечить Кай. Только вот Адлер, погрязший в самокопании и рефлексии, такой очевидный шаг не продумал.       «Рано тебе еще эскадрильей командовать, — грустно подумал Маркус. — Ох, рано…»       Глядя вслед удаляющемуся к пляжу Тайлеру, он пожелал другу удачи и только после этого повернулся к Каю, принявшему, наконец-то, привычный для Марка вид.       — Тебе лучше? — с искренним участием спросил он, подходя ближе и осторожно касаясь гладкой щеки, как будто хотел убедиться, что пальцы не коснутся плюшевой шерстки.       — Я правда в порядке, бывало и хуже, — Серый улыбнулся, подавшись к прикосновению, и обнял любовника за пояс, сцепив руки у него на пояснице. — Хочешь, я расскажу, как однажды меня продали на нелегальные бои? Или как я разбился в капсуле при посадке с орбиты. Трижды, что характерно.       — Лучше скажи — действительно ли ты хочешь остаться со мной? — прижимая к себе свое инопланетное чудо, спросил Маркус. — Прямо сейчас, Кай… Просто скажи мне «да». Скажи осознанно. Скажи так, чтобы мы потом к этому не возвращались. Если мой испуг тебя обидел — прости и давай забудем об этом. Я привыкну к любой из твоих форм, потому что это часть тебя.       Синтет в его объятиях завозился, но Марк только крепче прижал его к себе.       — Я не позволю, чтобы тебя снова куда-то продали. Я не стану обкладывать тебя подушками, но я обеспечу тебе максимум комфорта и безопасности. Просто скажи, что ты мой, Кай. Скажи и… Давай научимся друг другу доверять.       — Я твой, — Кай рассматривал лицо Марка, ощущая, как теплое чувство внутри затапливает и подкатывает к горлу. — И я бы предпочел действительно оставаться с тобой, сопровождать как тень, а не сидеть где-нибудь в дальней резиденции, смотреть на снежные красоты и ждать. Ты позволишь?       — Почему тень? — спросил Маркус, качая головой. Все еще не верит. Не понимает, что я равным его считаю…       — Ты станешь моим законным супругом, — посмотрел Марк в серые глаза, такие нежные сейчас. — Думаешь, я просто так зову тебя принцессой? — Он подмигнул, улыбаясь в эти самые глаза. — Я не стану тебя прятать ото всех, я буду тобой гордиться.       И он коснулся губами губ. Прижался крепко, впитывая их яркий вкус. Обхватил руками стройную талию — осторожно, боясь, что может причинить боль.       — Люблю тебя… — проговорил поларец, касаясь пальцами кончиков длинных волос. И пожалел, что попросил свою принцессу одеться.       — Знаешь, что такое тень? — Кай положил ладони ему на грудь и пососал нижнюю губу, заглядывая в глаза, — Тени есть везде, тени — это нюансы, это отражение скрытого и убежище, милостивая защита, это то, что ты есть, и то, чем хотел бы быть, и то что останется после тебя отголоском. Твоя тень — такая же часть тебя, если ее нет — это значит, что тебя не существует…       Одна ладонь скользнула выше — по шее и на затылок, и Кай замкнул поцелуй, горячий и влажный, не нежничая, проник языком в податливый сладкий рот.       Марк, отдавшись ощущениям, наконец-то смог хоть на несколько минут забыть о том, что с ними произошло на догорающей станции. На несколько сладких минут смог не думать о том, что же ему делать дальше. Что им с Каем делать? Как встретит их Ксандр? Как убедить брата в том, что тот должен помочь Марку уберечь синтета от тех, кто захочет отправить его на опыты? По сути, покровительство Ксандра решило бы все проблемы разом. А если солгать императору, скрыть от него сущность Кая, то можно только вообразить себе его гнев, когда правда вскроется.       Сейчас же — пусть на короткое время — Адлер смог обо всем этом не думать. Сейчас были только губы Кая. Только его руки. Только он сам — близко. И Марк, застонав, когда синтет, трахая языком его рот, сжал ягодицы, побуждая поларца потереться о крепкое бедро Кая своим уже полностью возбужденным членом, проговорил хрипло:       — Хочу тебя до одури, принцесса. Хочу тебя внутри…       — На поле битвы среди трупов поверженных врагов? Как патетично. — Серый заулыбался ему в губы, прижимая крепче и бесстыдно шаря руками по телу — ладони будто сами стремились прикоснуться, забраться под одежду, ощутить бархатистую упругость кожи.       — Скажи, что тебя это не устраивает, и мы тут же прекратим, — хитро улыбнулся Марк, помогая Каю избавить себя от одежды.              И, отбросив в сторону ненавистный комбез, опустился на траву, утягивая любовника за собой. Так хотелось сейчас ощутить его силу, то, как вжимает в землю неожиданно тяжелое тело, как ладони бесстыдно шарят по телу, даря наслаждение.       Марк развел в стороны колени, позволяя Каю удобнее устроиться между ними и, притянув его к себе за шею, прошептал:       — Давай скорее.       Пока Кай поспешно раздевался, его коснулось предательское ощущение дежавю, кольнуло под сердцем, но он без особых усилий вывернул эту мысль: «Подобное повторяется, потому что я постоянно попадаю в такие ситуации, а не потому что…» Этого хватило, чтобы нехороший холодок ушел.       Синтет навалился сверху, подсунув руку Марку под голову, и замкнул поцелуй. Вторая рука скользнула вдоль обнаженного тела и забралась в самое интимное и нежное местечко. Пальцы проникли внутрь.       Марк застонал в поцелуй и вильнул бедрами, стараясь насадиться на трахающие его пальцы как можно сильнее. Ощущение, которые охватили его, стоило только Каю нащупать чувствительную точку внутри его тела, были непередаваемы. Но одних только пальцев было так мало. Хотелось почувствовать, как твердый член раздвигает стенки, даря это чувство абсолютной наполненности.       — Хочу твой член, — Марк слегка прикусил влажно блестящую от их мокрых поцелуев губу Кая и, подхватив собственные ноги под коленями, развел их еще шире, раскрываясь сильнее, предлагая себя бесстыдно и понимая, что это заводит партнера ничуть не меньше, чем его самого.       Серый развел пальцы ножницами, растягивая проход и, поддавшись похоти, пристроился и вошел резким толчком. Смазанные пальцы обхватили член любовника, дополнительно его стимулируя.       — Все что пожелаешь, Буран…       Марк вскрикнул и задышал часто, пережидая первое проникновение. Закинув ноги на спину любовника, он слегка надавил, вынуждая двигаться.       — Трахай меня, — попросил он, когда мышцы немного расслабились, позволяя Каю двигаться свободно внутри его тела. — Заставь меня кричать под тобой.       — Мха-ах… какой ты…       Морф стал двигаться, быстро разгоняясь, задав злой жесткий темп. Он прижался сильнее, придерживая любовника за бедро, а зубы сомкнулись на шее Марка, оставляя четкий темный след.       Все вокруг перестало иметь значение, вообще все, кроме поларца в его руках, такого открытого и ласкового, такого тянущегося, такого желающего… его стоны, вкус и запах, ощущение шелковистых стенок, сжимающих вторгающийся в него орган.       Внутри клокотало острое кипящее удовольствие, Кай наконец отпустил ситуацию, позволили себе открыться, и все сразу стало ощущаться намного острее.       Марк, наслаждаясь сильными толчками внутри своего тела, поймал губами пальцы синтета, облизал их и принялся посасывать. Обычно он любил быть в доминантной позиции, но с Каем распробовал пассивную роль и научился ею наслаждаться.       Было особенное удовольствие в том, чтобы принимать в себя совсем немалых размеров член, в том, чтобы чувствовать тяжесть чужого тела. Это было совсем не характерно для Марка, но он полностью терял себя, отдаваясь умелым ласкам синтета, доверяя ему полностью.       — Мне нужно больше, — попросил он, слегка покусывая подушечки пальцев и снова заглатывая их глубоко.       — Больше? — Серый приподнялся, нависая над ним, и остановился, загнав член до упора, как в ножны.       Он поймал Марка за запястье и прижал его ладонь к животу пониже пупка.       Адлер почувствовал, как член синтета увеличивается, вплоть до момента, когда он стал ощущаться сквозь брюшину на ощупь.       — Боже, Кай! — взмолился Маркус, чувствуя, как увеличивающийся в размерах член распирает его анус, как он растет прямо внутри него, и это было, пожалуй, самое удивительное, что видел Марк, не считая, естественно, превращения его принцессы в монстра.       Но сейчас, когда выросший, как по мановению волшебной палочки, член, трахал его так, что он не просто кричал — орал от удовольствия, срывая голос, Марк только благодарен был тем, кто создал Кая таким. Для его, Марка Абрахама Адлера удовольствия создал.       — Дай мне свои пальцы, — потребовал Маркус, и, получив свое лакомство, принялся сосать, воображая, что его трахают сразу два члена.       Серый двигался, но теперь медленнее и мягче, осторожнее, давая своему Бурану прочувствовать каждый дюйм того, о чем он так просил.       Он зачарованно смотрел из-под прикрытых век, дыша через приоткрытый рот и роняя с губ громкие стоны. Так непристойно и сладко сейчас выглядел этот дерзкий вояка, так нежно играл с пальцами… Не хотелось, чтоб это заканчивалось.       Не убирая руку со своего живота, Марк гладил член Кая, наслаждаясь тем, как медленно, неторопливо синтет брал его, заставляя почувствовать, как выросший чуть ли не в два раза орган заполняет, растягивает, заставляет чувствительные стенки обхватывать туго и сокращаться в такт плавным движениям.       Адлер настолько потерялся в ощущениях, что все его естество сейчас было сконцентрировано внизу живота и там, на кончиках пальцев, которые трахали его рот.       Он весь был — одно сплошное наслаждение. Казалось, не существовало ничего вокруг, кроме огромного члена, который сейчас таранил его зад, причиняя легкую боль, но боль эта компенсировалась тем удовольствием, которое прошивало тело Марка всякий раз, как Кай проезжался по простате.       Поларец знал — он сможет кончить, даже не прикасаясь к себе, и он снова пришпорил свою принцессу, заставляя того ускориться.       Кай послушно набрал темп, погруженный в ощущения. Он принялся хватать ртом воздух, когда удовольствие накатило неожиданно сильно, и морф кончил, заполняя Марка, но двигаться не перестал.       Марк, выпустив изо рта чужие пальцы, кричал в голос, не сдерживаясь. До хрипа, с риском сорвать связки, но сейчас ему было наплевать на все возможные риски.       Он чувствовал, как его наполняет теплая сперма, как потряхивает от пережитого наслаждения Кая, и как он, не прекращая двигаться в нем, старается подвести его к оргазму.       И кончил практически сразу же вслед за любовником, громко выстанывая его имя и замер, едва не потеряв сознание, как только схылнули посторгазменные судороги.       Кай вышел и распластался рядом, прижимая к себе обмякшего в блаженной неге Маркуса, уткнулся в его плечо, пытаясь отдышаться.       Тело вернуло себе обычную соразмерность, а следом на него обрушилась усталость.       Все… Ничего не хотелось, только лежать вот так, вдыхая терпкий аромат моря, смешанный с пряным запахом Марка, и нежиться на набирающем силу солнце.       — Ты. Меня. Заебал, — по слогам произнес поларец. Прильнув к Каю, он чувствовал себя так, будто на него свалился флаер да еще и проехался, раскатывая, словно катком.       — Делай так всегда, — он поцеловал плечо синтета, чувствуя, какая горячая у него сейчас кожа.       Впрочем, всегда такие нагрузки его тело вряд ли вынесет. Марк завел руку за спину, ощупывая сильно расширившийся вход. Черт… На пальцах осталась кровь, смешанная со спермой.       Адлер поспешил вытереть пальцы о траву. Не то его принцесса спохватится и начнет его лечить, делая хуже себе.       Кровь была, однако боли не чувствовалось, несмотря на то, что удовольствие уже отступало, также Марк не чувствовал и усталости, хотя должен бы, учитывая все произошедшее.       Не болело и место укуса на шее, лишая Адлера приятного тянущего ощущения, которое всегда оставалось напоминанием о близости.       Однако, Адлер решил не ломать голову над подобной странностью, списав отсутствие боли на общую затраханность. Получив так много удовольствия, его тело просто отказывалось чувствовать боль. Вот и прекрасно.       Прижавшись к расслабленному Каю, Марк задремал, разнежившись под лучами солнца.