Серенити 3. Дополнительная нагрузка

      Кая разбудила тишина. Непривычная — все еще гудела вентиляция, и мерное дыхание генератора низким гулом разносилось под полом, но вот снаружи… снаружи было тихо.       Серый аккуратно выбрался из хватки любовника и, на ходу натягивая штаны, вышел в маленький холл. С размаху налетев на угол проклятого стола, он охнул и зажал себе рот рукой, чтобы не разбудить Марка случайным криком. Хватит с него потрясений.       Он приоткрыл створку тяжелой двери — осторожно, чтобы внутрь не хлынули потоки воды, но секунду спустя Кай распахнул дверь настежь, впуская в душное сырое помещение свет полуденного солнца и холодный, пронизывающий, но такой свежий ветер.       Синтет принялся открывать по очереди все окна и, вернувшись в спальню, раскрыл и то, что было напротив их постели. Солнечное пятно упало аккурат на спящего.       — Выключи свет, принцесса, — пробурчал Марк, не желая просыпаться, и перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку. Стало темнее. Но не намного.       Адлер засопел недовольно и, выглянув из-под подушки — не слышат его, что ли? — обнаружил, что в комнате светло вовсе не из-за того, что Кай включил электричество.       — Солнце? — не поверил он собственным глазам. — Солнце, неужели?       Дурное настроение тут же улетучилось, смытое ярким солнечным светом и свежим воздухом, который Кай впустил в распахнутое окно.       — Иди ко мне! — Марк похлопал ладонью рядом с собой. — Днем… В смысле когда светло, я еще тебя не трахал.       Синтет рассмеялся серебряным колокольчиком и встал в дверях.       — На свежем воздухе ты меня тоже не трахал, — он демонстративно прикусил мизинец и игриво повел бровью, — давай поднимайся, надо размяться. Поймаешь меня?       — Блядская же ты принцесса! — закатил глаза Маркус и в следующую секунду скатился с кровати, не утруждая себя тем, чтобы одеться.              Обнаженный, он кинулся догонять свое инопланетное чудо. Больше ста лет дитятке, — покачал головой Марк. — А все никак не наиграется.       Тонкий силуэт мелькнул за деревьями, и Марк побежал в ту сторону, прочь от опостылевшего уже бункера.       Синтет хихикнул и, прячась от добродушного ворчания любовника, скрылся в скудной зелени, цепляющейся за скалистый островок. Он откровенно веселился, не боясь холодного ветра, и радовался тому, что буря закончилась.       Хмыкнув, Адлер решил проявить военную хитрость и, чуть ускорившись, зашел убегающему от него Каю во фланг. Чтобы через несколько минут преследования выскочить прямо перед ним.       — Имею честь объявить, — прошептал он в нежное ушко, хватая свою жертву поперек живота и прижимаясь к синтету сзади. — Вы захвачены в плен капитаном имперских ВВС Полара. Сдаетесь ли вы на милость победителя?       — Сдаюсь без сопротивления, — Кай всего разок дернулся и обмяк, опираясь затылком о плечо охотника, — И что же вы будете делать с проигравшим, офицер?       Шаловливые руки уже скользнули за спину, касаясь обнаженных бедер.       — Оу, у меня так много идей, — промурлыкал Адлер, выцеловывая изящную шею любовника, в то время как руки его, добравшись до нежной кожи живота, принялись легко поглаживать, пальцы, покружив вокруг пупка, скользнули вверх, прихватив горошины сосков.       — Даже не знаю, с чего мне начать, — Марк прикусил розовое ушко. — Хотя… Кое что я давно хотел попробовать…       И он ловким движением сбил Кая с ног, повалив в мягкую траву, а следом упал сам, тут же принимаясь стягивать с него штаны, но не до конца, а так, чтобы они, спущенные до колен, стреноживали синтета, не позволяя брыкаться.       — Приподними-ка попку, принцесса, — попросил он, куснув мягкую ягодицу.       Серый послушно выгнулся, поднимая задницу, и вытянул руки над головой. Он облизал губы в предвкушении — от грубых действий Марка по телу разошлись мурашки.       Кай такое любил, хотя вслух никогда в этом не признавался, но ему нравились властные партнеры, нравилось, когда им вертят как игрушкой, нравилось небольшое чувство скованности в такие моменты.       Трава щекотала кожу, а мелкие камешки покалывали, только повышая чувствительность.       — Какой изумительный вид, — протянул Марк, раздвигая в стороны упругие половинки.       То, с какой покорностью Кай принял его игру, подкупало. Он был так красив в эту минуту — вытянувшись в струнку, прогнувшись в пояснице и выпятив свою роскошную задницу, синтет беззастенчиво предлагал себя, позволяя Марку сделать с ним все, что только в голову взбредет.       — Какой ты здесь гладкий, — прошептал Адлер, поглаживая сухим пока еще пальцем сомкнутое колечко мышц. — Такой нежный.       Собрав побольше слюны, он сплюнул туда, где секундой ранее кружил его палец.       — Такой красивый, — словно с сами собой разговаривал поларец, — никогда не смогу насытиться… Никогда не отпущу…       Склонившись, он, по очереди поцеловав ягодицы, принялся кружить языком вокруг входа, не торопясь проникать внутрь.       Поиграв так пару минут, он толкнулся осторожно, чувствуя, как раздвигаются понемногу сомкнутые мышцы.       Синтет тихо гортанно застонал, греясь в лучах обожания любовника, как будто под собственным солнцем. С каждым днем Марк все глубже и глубже забирался к нему под кожу, подкупая отношением, вниманием и множеством искренних обещаний. Кай млел от его прикосновений, готовый позволить любовнику все больше.       Марк, продолжая вылизывать свое инопланетное чудо изнутри, наслаждаясь тем, какой он там шелковый, какой горячий, как влажно скользит его язык, пойманный в капкан тугими стенками. С каждым разом он проникал все глубже и глубже, насколько позволяла это сделать не подрезанная в детстве уздечка, и когда оказался так глубоко, как только мог, принялся трахать такую жадную до его ласк попку, постепенно добавляя к языку свои пальцы.       — Мха-а, — Кай извивался и хрипло стонал под его руками; жадное до контакта тело хотело большего и он подставлялся, выгибаясь сильнее, рвал и комкал в пальцах траву, старательно расслаблял мышцы, чтобы Адлер мог проникнуть глубже, — Еще… Марк, пожалуйста…       — Еще что? — как будто издеваясь, спросил Адлер, на секунду прерывая свое приятное занятие.       Сильнее разведя в стороны ягодицы, он сплюнул в и так уже блестящее от слюны отверстие, глядя, как влага исчезает внутри.       — Я хочу, чтобы ты произнес это вслух, — и с этим словами короткие ногти Марка царапнули нежную кожу ягодиц, а после тяжелая ладонь со шлепком легла на одну из половинок.       — Мх… — вырвался громкий высокий стон, но Кай не поджал задницу от удара, а только качнул бедрами. — Еще… Хочу чувствовать тебя внутри. Трахни меня… Буран…       Его собственный член сочился солоноватой смазкой, едва ли не ныл от возбуждения и требовал к себе внимания, но синтет предпочитал его не касаться, не подгонять удовольствие, сосредоточившись на том, что творит с ним его капитан.       — Я тебя трахаю, — спокойно произнес Марк и снова принялся таранить упругую попку языком, помогая себе при этом пальцами. Хотя чего стоило ему это показное спокойствие — Вселенский дух свидетель, он еле держался, чтобы не ворваться в хорошо растянутое, обильно смазанное слюной нутро.       — Я хочу твой член… — и снова рваный выдох и хрипловатый стон, — почувствовать тебя внутри… — еще немного, и Кай сам вывернется и оседлает Адлера — внутри все горело, требуя грубого вторжения, — хочу почувствовать, что принадлежу тебе…       — Детка… — простонал Марк и, не в состоянии сдерживать себя больше, он приставил ко входу сочащуюся смазкой головку и вошел, жестко зафиксировав руками бедра любовника.       — Ты принадлежишь мне, — горячечно шептал он, двигаясь быстро, не желая оттягивать момент, когда они оба подойдут к той самой черте, за которой последует их общее — одно на двоих — наслаждение.       — Ты только мой, — работая бедрами сильно, размашисто, Адлер загонял свой член так глубоко, что казалось — еще немного, и следом внутри окажутся и яйца.       — Мой нежный, — он наклонился, расписывая поцелуями подрагивающую от наслаждения спину любовника.       — Мой самый красивый, — язык его порхал, очерчивая контуры острых лопаток, в то время как член раз за разом проезжался по простате, посылая Каю яркие вспышки удовольствия.       — Только мой… — Марк задрожал всем телом, когда первая — самая сладкая, самая сильная — судорога наслаждения прошила поясницу, и принялся кончать, выплескивая семя глубоко внутри заласканного тела.       — Люблю тебя, — прошептал он, прикусывая розовую мочку и, спустившись губами вниз, ловя ими губы синтета, повторил еще раз: — только мой…       — Только твой… — Кай зажмурился, полностью захваченный удовольствием. От воли к сопротивлению, от мыслей о чем-то другом не осталось и следа — яркий оргазм накрыл его с головой.       Любовник успел изучить его, разведать самые чувствительные точки, самые нежные места, и теперь играл с Каем, словно он был причудливым инструментом.       Кай задохнулся, теряя контроль, и не сразу сообразил, что услышал самое настоящее признание, от которого его словно прошило током.       Синтет обмяк и распластался по земле, пытаясь собрать осколки сознания.       Марк вышел из податливого тела, откатился в сторону, чувствуя, как трава щекочет ставшую сейчас слишком чувствительной кожу. Прижал к себе свое инопланетное чудо и принялся ладонями поглаживать аппетитную попку, время от времени касаясь пальцем все еще приоткрытого, влажного от семени входа.       — Так где еще я тебя не трахал? — поинтересовался Адлер лениво. — Можно на пляже, если не боишься испачкать задницу в песке.       — На пляже мне нравится, только не тащи меня в воду, — хихикнул Серый.       Все тело мягко извивалось, прижимаясь и ища контакта с любовником, Кай игриво качнул задницей и запрокинул голову, пытаясь поймать поцелуй, но вдруг замер и напрягся.       — Буран… Я, кажется, что-то слышу. Как будто двигатели…       — Тсссс! — Марк прижал палец к губам Кая. Его слух был не такой острый, как у синтета, поэтому он, как ни вслушивался, не мог различить никаких посторонних звуков.       — Показалось? — с непонятной смесью тревоги и облегчения спросил он. Адлер ждал прибытия людей, но исключительно своих соплеменников. Того, что на остров нагрянут этнийцы он, ясное дело, опасался.       — Флаер, — хмурился Айсберг по мере того, как звук становился все отчетливее и отчетливее. — Тяжелый флаер.       — Быстро на станцию! — скомандовал он, поднимаясь на ноги.       Кай без вопросов поднялся, быстро натянув штаны, и припустил вслед за Марком, прислушиваясь и вертя головой. К тому моменту, когда они достигли их маленького бункера, приближающийся корабль можно было легко рассмотреть.       — Это ваши? — синтет указал на силуэт в небе.       Ответом ему была длинная матерная тирада, из которой, если опустить непечатные выражения, можно было понять, что на остров пожаловали этнийцы.       Марку не нужно было дожидаться, когда на фюзеляже можно будет рассмотреть пожирающую собственный хвост змею в огненном круге — символ дома Ламбертов. Он знал этот корабль. Личный флаер Александра — Адлер узнал его по хищно загнутому носу и своеобразному рисунку крыла.       Чертыхаясь, он пытался просчитать, сколько у них с Каем времени до того, как нежеланные гости нагрянут в бункер. Пока совершат посадку, пока сойдут на землю… По всему выходило — минут десять, не больше.       И очень хотелось надеяться, что их рывок из леса до станции остался незамеченным.       Пока Адлер натягивал одежду и обувался, Кай успел припрятать в спальне маленький терминал с видеофайлами, сорванные нашивки, что были так важны для Марка, а также отыскал стек шокера, который выручал их столько раз.       — Вниз, в генераторный отсек. Они знают, что мы здесь, они ждут, что мы спрячемся, но они понятия не имеют, что нам не нужен свет, — быстро заговорил синтет. — Буран, очень тебя прошу, дай мне сделать то, что я умею, — он заглянул Марку в глаза, — мы дождемся, пока они войдут, и вырубим свет. В темноте у меня будет преимущество, и мы выжмем из него максимум. А потом ты включишь рубильник.       — Секунду, — предупредил его Маркус. — Прежде чем мы укроемся в генераторной, я бы хотел знать, с кем именно мы имеем дело.       И он, вжавшись в стену, осторожно выглянул в окошко, благодаря небеса за то, что буря улеглась, и теперь можно рассмотреть приближающихся к их с Каем убежищу врагов.       — Блять! — выругался Адлер, заметив среди группы вооруженных людей двоих, скованных по рукам и ногам.       — Бегом в генераторную! — Маркус коснулся плеча синтета, вынуждая того двигаться, но внезапно сжал пальцы, заставляя развернуться к себе лицом.       — Считай, у тебя карт-бланш, принцесса, — скороговоркой проговорил Марк. Он привык сражаться в небе. Наземные схватки Адлеру тоже случалось выигрывать, в учебке их тренировали и для ведения ближнего боя тоже, натаскивали в стрельбе, но все же он был пилотом: ломать кости и крошить ребра — совсем не его конек.       И когда Кай молча кивнул, Маркус быстро привлек его к себе и в каком-то отчаянии — им не выстоять безоружными против дюжины вооруженных бойцов — на секунду прижался губами к любимым губам.       — Я буду тебя защищать, — Кай заглянул ему в лицо, а у самого в глазах плясали настоящие черти — сейчас в этих серых глазах ясно читалась та же необъяснимая жуть, которую Маркус разглядел в самом начале их знакомства.       Они быстро слетели на два уровня вниз и, не дожидаясь, пока противник зайдет внутрь, Серый сунул Марку шокер и вырубил генератор.       Станцию накрыла мертвая тишина, такая, что слышны были отзвуки происходящего на верхнем уровне, так же как и слишком резкий щелчок, с которым Кай снял каппы.       То, что станция обитаемая, Александр понял бы, даже если бы не видел того, что показали ему недавно камеры наблюдения.       Следы чужого пребывания оказались повсюду — начиная от незапертой двери и заканчивая беспорядком в спальне. Развороченная постель и смятое белье яснее ясного давали понять, чем тут занимались те двое, которых засняли камеры.       — Императорская шлюшка, — пробурчал себе под нос Алекс, заканчивая беглый осмотр помещений.       — Пленных запереть здесь, — приказал он своим людям. — Один человек охраняет, остальные за мной!       И, убедившись, что его приказ исполнен в точности, Ламберт, окруженный верными ему людьми, начал медленно спускаться вниз по лестнице.       Спустившись на один пролет, каждый из членов небольшого отряда активировал прибор ночного видения, закрепленный на шлеме.       Казалось, тут никого нет, тишину нарушали неясные шорохи сверху и едва-слышный шум воды.       Трое начали осматривать помещения этого яруса — в душевой из крана сочилась вода и сушились вещи, все те же следы пребывания жильцов. Двое бойцов остались рядом с хозяином, и еще трое двинулись дальше вниз.       Раздался полный боли крик, а следом за ним и грохот покатившихся по узкой лестнице тел.       Все, что успел увидеть Александр, бросившийся на помощь своим людям — смазанный силуэт худой человеческой фигуры, которая склонилась над телом его охранника, но как только он вскинул оружие, фигура бросилась вниз и в сторону, скрывшись на нижнем уровне.       Двое его людей лежали неподвижно. Под одним из них растекалась черная лужа, из глотки хлестала кровь. Второй, судя по всему, сломал шею, упав с лестницы, а третий, которого не успели добить, продолжал барахтаться, моля о помощи.       — Рой! — негромко позвал Алекс, одиночным выстрелом избавляя едва живого бойца от посмертной агонии.       Адъютант в ту же секунду оказался за плечом своего командира. Во все глаза тот таращился на поверженных товарищей, удивляясь не столько тому, как быстро обитатели станции смогли вывести из строя троих бойцов личной гвардии Александра Ламберта, сколько способом, каким их умертвили.       — Твою-то мать… — с опаской Мэттью присел рядом с тем несчастным с порванным горлом. — Чем это его? Зубами? С нижнего яруса послышался злорадный смех. — Придите и возьмите нас, твари! — это определенно был голос Маркуса Адлера. — Да, придите и возьмите нас! — раздался второй голос, чуть выше и звонче.       «Он там головой ударился?» — едва не бился головой о стену Маркус, слыша доносившийся снаружи свой собственный голос. Если Кай решил так изящно самоубиться о небольшой отряд Алекса Ламберта… Стоп! Он вроде говорил, что неубиваемый… Да какая, хуй, разница! Не убьют, так это… по колбам рассуют, вот как!       — Черти бы тебя драли, принцесса! — выругался себе под нос Адлер, проклиная самого себя, и, стараясь не скрипеть дверью, высунул нос из генераторной.       В кромешной тьме он видел только три огонька приборов ночного видения, смутные очертания стоявших у лестницы людей и еще троих, лежавших неподвижно. В нос ударил медный запах крови.       — Чего встали? Ссыте играть в прятки в темноте?       За этим вопросом Марку послышалось мерзкое хлюпание, после чего обоняние уловило вонь протухшей рыбы. А вот наделенный даром видеть Александр узрел оторванную голову морской змеи, которая пролетела между ним и его адъютантом и шлепнулась на ступени, окатив всех зловонными брызгами.       — Огонь! — скомандовал Алекс, вскидывая свое оружие и пуская длинную очередь в ту сторону, откуда прилетело.       Рою не нужно было повторять дважды. Его лазерная винтовка заработала одновременно с окриком командира.       Чей заряд достиг цели? Да так ли уж это было важно, если негромкий крик услышали они оба.       — Вызывай подмогу, — велел Ламберт своему адьютанту, как только стихли звуки выстрела. — И тащи сюда пленного. Адлеровского родственничка.       Кай рассчитывал, что этнийцы хотя бы попытаются его поймать, а не сразу откроют огонь по заведомо безоружному противнику, потому-то и не был готов к тому, что в него станут стрелять.       Его прошило парой очередей и опрокинуло навзничь, но ожидаемый травматический психоз не случился: вероятно этот гребанный ошейник сдерживал и его. Что ж… Теперь понятно, зачем на самом деле может такая штуковина понадобиться его «работодателям».       Он невольно вскрикнул, падая, а сейчас пытался хоть как-то вдохнуть, плавая в океане обжигающей боли.       «По крайней мере, я не истекаю кровью, — подумал Кай отстраненно, — лазер не только продырявил, но и прижег рану», — и стал медленно подниматься.       Выглянувший из своей каморки Марк услышал, как ламбертовские прихвостни дали пару очередей из лазерного оружия и, по всей вероятности, один из зарядов достиг цели.       Негромкий крик Кая… Для Адлера он прозвучал набатом, и он ломанулся бы на поиски своей принцессы, если бы не понимал всю бесперспективность подобных потуг. Один, без оружия, не обладая сверх-способностями синтета, лучшее, что он мог сделать, составить Каю компанию. Это так романтично — мучиться от лазерных ожогов вместе.       Сука! Айсберг изо всех сил пнул ни в чем не повинную стенку. Раз. Другой. И третий. Легче не стало.       Он бы пнул четвертый раз, если бы не громкий крик Алекса:       — Ваше Высочество! Не желаете ли поздороваться с кузеном?       Кай услышал выкрик и глухие удары где-то в стороне, которые наверняка слышали и остальные.       Он оперся на руки и сел, попробовал встать, но ноги не слушались, и все, что он сумел сделать, это лишь немного приглушить болевые ощущения. Или это шок?       Синтет попытался подцепить и сорвать ошейник, но слабеющие пальцы только скользнули по узкой полоске, обхватывающей горло.       «Нет, Марк, только не выходи к ним! Я сейчас… соберусь и доделаю свое дело… я сейчас…»       «С кузеном? — мысли Марка заметались, забились, словно мотыльки, пойманные обманчиво-ярким светом лампы. — С каким, нахуй, кузеном? Неужели Ламбертам удалось взять в плен кого-то из родни Адлеров? Или же Алекс блефует? Что, черт побери, с Каем?»       — А не пойти бы тебе нахуй? — предложил он из своего укрытия, уверенный в том, что прочную надежную дверь просто так, с наскока, не вынести.       — Там занято, — отозвался Ламберт. — Тобой. Может, встанешь и вытащишь сюда свою августейшую задницу? Или семейство Адлеров плевать хотело на собственную родную кровь?       — Раз уж ты заговорил о семейственности, — в свою очередь подал голос Марк. — Как там поживает твой братец? Он еще не поимел тебя? В плане карьеры так уж точно.       Поларец хотел развить тему братских отношений, но умолк, услышав звук, с каким обычно впечатывается кулак в человеческую плоть, а следом за ним негромкий крик:       — Марк! Марк, это я, Зейн! Марк, не вых…       Голос Зейна Адлера, троюродного брата со стороны отца, умолк. Вместо него до Марка долетали звуки ударов, а затем истошный вопль Зейна, после которого опять взял речь Алекс Ламберт.       — Твой милый родственничек лишился уха. Если ты не выйдешь на счет три, у нашего друга Зейна будет еще и на один палец меньше.       «Зейн?!» — Кай понимал всю абсурдность поднявшегося в душе цунами эмоций, но это не отменяло того, как оно снесло и переломало все его естество.       Это было просто имя, но имя слишком редкое: буквально второй раз Кай встречал его за свою довольно продолжительную — по меркам людей — жизнь. И ведь голос того, кто носил это самое имя, был даже не похож на тот, который синтет когда-то любил. Но перед глазами тут же возникла полная ужаса картина, как этот ублюдок Алекс мучает его Зейна, и безотчетная звериная ярость закипела под сердцем.       Всплеск адреналина оказался столь сильным, что Двенадцатому удалось вскочить на ноги и сделать несколько шагов вперед, добравшись до лестницы.       — Марк не выхо.! — хрипло заорал синтет и закашлялся — из поврежденных легких хлынула кровь, мешая дышать и говорить.       Услышав крик Кая, Марк… Нет, не успокоился, напротив — паника, поднявшаяся, стоило только представить, что этот ублюдочный Ламберт творит сейчас с Зейном, только усилилась.       Зейн… На два года младше Марка… Они любили играть вместе, когда родители кузена приезжали с визитом в Иней, столицу Полара. Позже молодые люди встречались тоже, и пусть не были закадычными друзьями, но Зейн, имея характер легкий и веселый, мог увлечь в свою компанию кого угодно.       Как этим ублюдкам удалось сцапать Зейна? Как, черт возьми, ведь он служил при штабе…       Что же делать? Отсиживаться, пока его кузена подвергают пыткам, а Кай… Да что же, черт возьми, с Каем? По крайней мере, он жив… Да, точно! Он же не может умереть. Ведь не может? Вселенский дух, если ты есть, помоги! Ну что тебе стоит, ты же вроде как всемогущий?       Очередной громкий крик едва ли не разорвал барабанные перепонки.       — Это был мизинец, — пояснил Алекс. — А ты можешь дальше прятаться, пока твой родственник визжит, как свинья под тесаком.       Адлер молчал, до боли стиснув зубы, едва ли не в крошево их стирая. Он знал — любой младший член королевской фамилии должен умереть, защищая Императора и его ближайших родственников. Зейн должен сдохнуть, но не допустить, чтобы кто-то причинил вред Марку. Окажись Маркус на месте троюродного брата, он бы умер, но не допустил, чтобы Ксандр попал в лапы Ламбертам.       Еще один глухой удар…       Марк прикрыл уши, хотя это почти что не помогало. Перед глазами мелькали кадры увиденного пару дней назад допроса. Айсберг был вполне осведомлен, как изощренно может Алекс мучить своих жертв.       Еще один страшный вопль.              — Ламберт! — заорал Маркус, не в состоянии больше терпеть эту пытку, и рубанул переключатель. Яркий свет залил все пространство станции. — Убери руки от моего брата! Я выхожу…       Свет на секунду ослепил его, и Кай невольно зажмурился, а когда открыл глаза, увидел пару направленных в него стволов. И пусть они были явно превосходящей стороной, бойцы не выглядели особенно уверенными в себе, глядя на Серого, который, залитый кровью их товарищей, стоял на ногах, несмотря на прошитый несколькими зарядами лазера корпус.       — Лицом к стене! Руки за спину!       Знакомые команды… Марк сам не раз произносил их, когда его ребятам удавалось пленить кого-то из этнийцев.       — Ноги! — тяжелые армейские ботинки грубо ударили по щиколоткам с внутренней стороны, заставив Адлера пошире расставить ноги.       Чужие руки принялись шарить по телу в поисках оружия.       — Чисто, — флегматично заявил обыскивающий его боец.       Железо сковало руки, двое солдат встали по обе стороны от Марка, удерживая под локти.        — Вниз! — скомандовал Ламберт. — Этого тоже… — кивнул он в сторону окровавленного Зейна.       И Марка повели туда, к батискафам, что отчасти порадовало — наконец-то он сможет убедиться, что с Каем все более-менее… Боги, пусть с ним все будет хорошо!       Но этим мыслям не суждено было сбыться — как только взгляд упал на подножие лестницы, Адлер увидел его: синтет стоял, слегка покачиваясь, а в него целились темные дула.       — А с этим что делать? — вопрос был адресован Алексу.       — Хороший вопрос, — ухмыльнулся Ламберт, с интересом разглядывая человека, который, несмотря на несколько попаданий из лазерной винтовки, не просто оставался в живых, а еще и умудрялся стоять на ногах.       — Представишь нам своего хахаля, Адлер? — поинтересовался этниец, вглядываясь в бледное, без кровинки, лицо Марка.       Тот, в свою очередь, не отрывал обеспокоенный взгляд от своего синтета и, пожалуй, впервые за все время, что он пробыл с Каем, порадовался тому, что тот не человек. Потому что человек не выжил бы при таких повреждениях.       Удостоверившись, что его инопланетное чудо живо, несмотря на чудовищные раны, и помня о том, как быстро происходит в организме синтета регенерация, Маркус судорожно пытался решить, как же поступить. Сказать, что Кай дорог ему, и умолять Ламберта о пощаде? Тот тотчас же этим воспользуется и будет давить на него, Маркуса Абрахама, пока тот не то что стратегические планы Ксандра — сколько раз за день тот ходит пописать расскажет. Попробовать обмануть Алекса, сказав, что Кай никакого интереса для Марка не представляет? Поверит ли? Как много Ламберт успел увидеть, прежде чем Кай обнаружил камеры?       — Ты хотя бы имя у него спросил прежде чем трахнуть? — во всю веселился Ламберт, наблюдая за сложным мыслительным процессом, наверняка отпечатавшимся у Марка на лбу.       — Как будто это имеет значение, — тихо заговорил Кай, — хочешь понять, насколько сильно он привязан, чтобы, пытая меня, развязать ему язык? Ведь когда ты будешь торговаться за него с Поларом, желательно, чтоб принц был по возможности цел. Физически… Я имею в виду, ведь пытать так, чтобы не оставалось следов, ты не умеешь.       Серый перестал скалиться и говорил отстраненно и холодно, несмотря на то, что при каждом слове у него изо рта срывались крупные алые капли.       — Не хотелось бы тебя расстраивать… Но… Не прокатит, — синтет ощерил острые треугольные зубы в оскале.       — Никто никого не станет пытать, — проговорил Марк, обращаясь ко всем присутствующим, вот только взгляд от своей принцессы не отводил. — Сейчас мы с господином Ламбертом обо всем договоримся. Мы же договоримся, Алекс?       Тот только глаза закатил — ни о чем договариваться с Адлером в его планы не входило. Он заполучил себе императорского братца, а следовательно — он почти что заполучил себе Полар. Так о каких договоренностях может идти речь?       — Ты наверняка думаешь о том, как бы подороже продать меня брату? — флегматично пожал плечами Марк. — Но почему тебе не приходило в голову, что Ксандр не станет с тобой торговаться? Он даже слушать тебя не будет. Если сейчас наши войска вяло грызутся из-за спорных планетоидов, то что сделает Ксандр, узнав, что этнийцы пленили его родного брата? Что вы станете делать, когда на Ашер, Флейм и другие города Этны полетят термобарические снаряды?       Алекс только фыркнул, предполагая такое развитие событий.       — Ксандр не станет нарушать межпланетную конвенцию о недопустимости применения снарядов со стопроцентной летальностью, — веско произнес он.       — А ты проверь, — ощерился Маркус. — Или же выслушай мое предложение: ты доставишь нас до точки, которую я назову. Там нас подберет поларский корабль. Я в свою очередь обязуюсь молчать об этой станции. О том, что ты творил тут с пленными, Алекс. И раз уж ты вспомнил межпланетную конвенцию — не ты ли сам нарушил ее тем, что истязал здесь пленников?       Серый едва заметно покачал головой — он не верил, что эти двое договорятся.       Пока большие шишки препирались, он пытался собраться с силами. Поймав взгляд одного из бойцов, Кай угрожающе зарычал.       — Если когда-то Его Величество Императора Ксандра посещала мысль назначить тебя на дипломатическую службу, то он наверняка посчитал ее наиглупейшей, — Алекс, похоже, не собирался принимать предложение Марка. — Потому что ты не умеешь договариваться, Айсберг. И свое предложение можешь засунуть себе в то место, где наверняка побывал хуй этого черноволосого, — беглый взгляд в сторону Кая ясно давал понять, о ком говорит Ламберт. — А теперь мое встречное предложение: ты отвечаешь на мои вопросы. Отвечаешь честно, не юлишь. И я убиваю твоего родственничка и твою давалку быстро. Они даже не успеют ничего почувствовать. Ты тоже умрешь без мучений, и я любезно отправлю твое тело братцу со всеми полагающимися почестями. Еще и расскажу в красках, как героически ты сражался с пиратами. Пираты, кстати, подтвердят, они мне задолжали… кхм…       В эту же секунду синтет бросился на ближайшего к нему бойца, отбив его ствол в сторону и даже не пытаясь уйти с линии огня. Парень не успел ничего сделать и опрокинулся навзничь под оказавшимся тяжелее ожидаемого Каем. Один укус, по-звериному быстрый, и брызнула кровь, испачкав синтету лицо и грудь. Этниец забулькал горлом, а Кай, оттолкнувшись от еще живого тела, бросился к следующему врагу.       — Нет, Кай! — заорал Марк, рванувшись из крепкого захвата с риском вывихнуть плечо. Помня о том, что синтет почему-то всегда выполнял его команды, хоть фактически Адлер и не был его командиром, крикнул отчаянное: — Отставить!       Но прежде, чем Кай успел его услышать, заговорила винтовка Александра. Заряд, который этниец выпустил в опасного противника, практически не выцеливая, попал удивительно точно. И в следующую секунду Маркус наблюдал, как на лбу Кая распускается кровавый цветок.       Адлер рванулся еще раз — все силы в этот рывок вложил. Плечо хрустнуло, нервы отозвались болью, но Марк даже не думал обращать на это внимание.       Вырвавшись из рук держащих его этнийцев, на пару секунд став свободным, он успел добежать до упавшего навзничь Кая и рухнуть на колени рядом с ним, едва не рыдая от того, что скованные за спиной руки не позволяют ему прикоснуться. — Принцесса… — тихо позвал Маркус, наклоняясь ближе в попытке разглядеть жизнь в стекленеющих глазах.       В следующую секунду его вздернули на ноги, снова до боли выворачивая руки, и двое бойцов Алекса, подхватив Кая… Марк не мог даже про себя это произнести: «тело Кая»… понесли его прочь, и Адлеру не нужно было долго гадать, куда именно хотят его отволочь.       Бетонный бункер, ставший могилой для десятков соплеменников Маркуса — наверняка там же вскоре окажется Кай.       Кажется, он что-то кричал вдогонку шестеркам Алекса и ему самому. Он кричал, до хрипоты срывая голос, понимая, что его вопли совершенно ничего не изменят, но так, вместе с Криком, Марк как будто бы выплескивал из себя боль. Ту, что вонзилась в него своими цепкими когтями в тот момент, когда ублюдочный Ламберт выстрелил в его принцессу.       Одна мысль — неявная, Маркус все пытался ухватиться за нее, как за некую соломинку в попытках уйти от боли. И все у него никак не выходило.       «Ты же говорил, что не можешь умереть, — как будто бы вел он мысленный диалог с Каем. — Ты же говорил…»       А потом в ход вступала логика — убийца этой призрачной надежды. И по всему выходило, что с дыркой в голове жить невозможно.       — Видишь, я держу обещания, — голос Ламберта доходил до Марка, будто сквозь плотный слой ваты. Адлер едва ли понимал говорившего. Он смотрел на Алекса, не видя. Перед глазами был только застывший взгляд серых глаз.       — Твой милый мальчик умер быстро, — продолжил Алекс. — Тебе бы стоило быть мне за это благодарным.       Почему-то именно это последнее слово расслышал Марк достаточно хорошо. Вскинулся. Заставил себя не думать сейчас о серых глазах. В другие — золотисто-карие — смотреть себя заставил.       — Однажды я скажу тебе спасибо, Александр Ламберт, — спокойно, чтобы не выдать врагу собственное отчаяние, произнес поларец. — Однажды я отблагодарю тебя так, что и ты сам, и твои дети, и весь твой поганый род почувствуют, каким благодарным может быть Маркус Абрахам Адлер.       — Бла-бла-бла… — зевнул Алекс, громко щелкнув челюстью, и обратился к Мэттью Рою, стоявшему неподалеку.       — Подвесить этих… — приказал он, имея в виду не только Марка, но и его кузена, все это время находящегося без сознания. Должно быть, болевой шок, решил Маркус.       Рой тут же поспешил выполнить приказ. Первым делом один из его подручных привел в действие механизм, опускающий с потолка тяжелый крюк на крепкой длинной цепи — вероятно, такой цепью пользовались как лебедкой, чтобы выгрузить тяжелое оборудование из батискафа на причал. К этим крюкам и подвесили Марка с Зейном — за руки, высоко поднятые над головой, и надежно зафиксировали, чтобы пленники не сорвались с крюка.       Дальше был ад. Марк, потерявшись в водовороте боли, не мог с точностью сказать, сколько это продолжалось — пять часов? Семь? Сутки? Он то терял сознание — и за это как раз он искренне благодарил Александра Ламберта. То вновь выныривал в реальность, когда Рой или кто-то другой из окружения Алекса приводили его в чувства старым дедовским способом — окатив водой из ведра.       И если Марку доставалось изрядно — этнийцы, похоже, и впрямь не планировали оставлять его в живых и каким-то образом вести за него торг с Ксандром, поэтому и в средствах не стеснялись: в ход шли шокеры, ножи, дубинки и прочие средства, которые рано или поздно должны были заставить Маркуса говорить, то его кузену приходилось терпеть пытки куда более изощренные. И Марк, признаться, с удовольствием поменялся бы с Зейном местами. Так, когда на его глазах мучили того, с кем дружен был Адлер с самого детства, ему было в разы больнее, чем когда тот же шокер касался его собственного тела.       Самым страшным было то, что оба — и Маркус, и Зейн — понимали полнейшую бессмысленность того, что сейчас с ними происходило. Вопросы, которые задавал их мучитель, касались непосредственно государственного управления и стратегических планов Полара, поэтому, как бы изощренно ни издевались над ними Ламберты, капитан имперских ВВС не ответил бы на все эти вопросы, даже если бы на месте Зейна оказался сейчас Кай.       Как-то… Часа четыре прошло, быть может, Марк, сплюнув на новенькие армейские ботинки Алекса кровавую слюну, улыбаясь разбитыми губами, все-таки произнес это:       — Ты оказал мне услугу, сукин ты сын, — тихо проговорил он. — Тем, что убил Кая. Теперь мне не придется наблюдать его мучения.       И тут же барабанные перепонки разорвал жуткий вопль — солдаты вновь принялись отрабатывать удары на Зейне. Благо, кузен потерял сознание спустя несколько минут.       А вскоре их мучители притомились. Или же захотели подкрепиться. Потому что Ламберт, приказав двоим из своих солдат охранять пленников, покинул помещение.

***

      «Принцесса!» — этот крик, похожий на осколки разбитой музыки, был последним, что морф услышал, и первым, что ударило набатом по включившемуся мозгу.       Кай сделал резкий вдох и сел, тут же больно приложившись о тяжелую крышку бункера. Вместе с воздухом он вдохнул вонь, исходящую от десятков разлагающихся тел, и его маленький желудок скрутило в узел.       Синтета вырвало желчью, и он поспешил покинуть братскую могилу. Яма с трупами… Кто бы мог подумать, что это поможет.       Он знал, что его тело восстанавливается, что ты с ним ни твори: орган над печенью отключался последним, продолжая вырабатывать хитрое вещество, что обеспечивало все его способности, и в просторечии называлось сывороткой, а по-умному каким-то там белком на базе элемента X6, Кай точно не помнил. Он знал, что для восстановления повреждений ему надо время и питание, знал, что если, будучи раненым, запустит в кого-то зубы, то выздоровеет быстрее, но, как выяснилось, тело могло это делать и без его сознательного участия. Материал был впитан, переработан и пущен на восстановление.       В итоге Кай был весь покрыт кровавой слизью, но цел, бодр и даже не голоден. Интересно, сколько времени прошло? Он приоткрыл крышку — снаружи царствовала ясная звездная ночь, и в свете далеких светил было хорошо видно, что все его собраться по несчастью в этом месте упокоения высушены едва ли не до состояния мумий, но Серому некогда было об этом размышлять.       Чуткого уха коснулись отзвуки голосов - люди смеялись и что-то обсуждали. Среди прочих был слышен голос Александра.       — Я тебе душу выгрызу, ебаный ублюдок, — прошипел про себя морф и как мог тихо выбрался из бункера.       Он понимал, что пройти мимо этих людей незамеченным не выйдет, пока на нем ошейник, и потому решил последовать примеру облюбовавших это местечко змей, но его размышления прервал звук приближающегося флаера, и то, как этнийцы, вооружившись, высыпали встречать вновь прибывшего, красноречиво говорило о том, что они его не ждут.       Небольшой отряд под командованием Алекса Ламберта как раз поглощал привезенный с собой паек, когда на кухню с докладом влетел боец, оставленный караулить вход на станцию.       — Флаер! — запыхавшись, крикнул он, привлекая всеобщее внимание. — Флаер садится!       — Вы трое! — скомандовал Александр, и трое бойцов, с досадой переглянувшись — опять им не дали поесть спокойно! — поспешили встретить нежданных гостей.       Тем временем Ламберт, отодвинув в сторону свою порцию — после известий о неизвестном флаере аппетит оказался испорченным совершенно — принялся размышлять, кого это небо принесло на его голову.       По идее, никто иной, как Джейсон, его младший брат, мог быть в курсе существования этого места. Станция, давно законсервированная, ожила только благодаря его, Александра, усилиям. Но Джей — змеюка хитрая! — мог прознать о том, что Короната вновь используется.       — Ладно! — решил Алекс. — Даже если это брательник или его прихвостни, скажу, что нагрянул сюда, чтобы взять Адлера.       Синтет, прячась в густых чернильных тенях, пробрался вдоль посадочной площадки и притаился. По флаеру не стреляли…       В голове мелькнула мысль о том, что Марка удерживают этнийцы и хрен знает, какие зверства с ним творят, но Серый надеялся, что такого ценного пленника будут держать живым до последнего. Об остальном он старался попросту не думать.       Пока что Кай имел возможность рассмотреть вновь прибывшую машину и сравнить с той, которая высадила на остров Алекса и его людей.       Этот флаер — небольшого размера, легкий, стремительный, явно не принадлежал выходцам с Этны. Вместо отличительного знака Ламбертов — огненной змейки, этот корабль носил на борту другую эмблему: серебряный меч на темном фоне.       Смутная надежда — вдруг этот флаер пилотируется кем-то с родного для Марка Полара? — затеплилась глубоко внутри.       Не выдавая своего присутствия, Кай планировал дождаться того, кто выйдет из корабля. И приближающуюся к флаеру троицу заметил тоже. Стараясь прятаться за деревьями, те приблизились к посадочной площадке так быстро, как только могли. И прежде, чем бойцы взяли на мушку входной люк, тот приоткрылся, встречая этнийских ублюдков длинной очередью.       Синтет злорадно улыбнулся, услышав крик одного из прихвостней Алекса — похоже, тот, кто стрелял, таки смог задеть мудака.       Кай метнулся через площадку, уже не особо скрываясь, и набросился на отбежавшего в сторону бойца, пытавшегося обойти стрелявшего пилота с фланга.       Он сбил не ожидавшего атаки парня с ног, выхватил его же винтовку и расстрелял в упор.       Следующая очередь, выпущенная из приоткрытого люка, свалила с ног последнего из боевой тройки, и Кай, не обращая на свою жертву ни малейшего внимания, устремился к люку в надежде перехватить пилота, сумевшего, к тому же, быстро расправиться с двумя хорошо подготовленными бойцами.       Тот, кому принадлежала машина, выходить не торопился, проявляя понятную осторожность, благодаря чему Кай еще раз убедился в своей правоте: если бы пилот был из логова Ламберта, стал бы он стрелять по своим?       — Милостивые тени, не представляешь как ты вовремя, кем бы ты ни был! — протараторил синтет. — Видишь? Я безоружен.       Он отбросил в сторону винтовку и поднял руки.       Зрелище морф представлял из себя жалкое — покрытый запекшейся кровью, грязный, одетый только в штаны и ботинки, с прилипшими темными патлами... Про запах и говорить нечего.       Ответом ему была тишина.       Кай рассудил, что если это кто-то свой, то нет времени юлить, а если чужой… То ему особо нечего терять.       — Спорить готов, ты прибыл за кем-то из Адлеров.       — Мордой в землю! — раздалось из люка. — Медленно и плавно, чтобы я не нервничал. Как занервничаю — пристрелю.       — Да как угодно, только, блять не тяни! — Кай послушно распластался на бетоне. — Они решили, что я кончился, и кинули к трупам. На станции остались Марк и Зейн... И еще кто-то - третьего я не видел.       — Не тарахти, — предупредил его тот, кто управлял флаером. Спрыгнув на бетонку, он подбежал к лежащему, как положено, лицом вниз, Каю и начал быстро и профессионально ощупывать его в поисках оружия.       После того, как обыск был закончен, Кай почувствовал, как в его затылок уперлось что-то твердое. Нетрудно было догадаться, что именно.       — Коротко и ясно, — проговорил пилот, передергивая затвор. — Марк Адлер здесь? Живой?       — Здесь. Живой. — Четко ответил Кай, не поворачивая головы. — Мы с ним уже неделю тут, но вчера прилетел этот хуй Александр. Сними с меня ошейник.       — Мы не так близко знакомы, сладкий, чтобы меня беспокоил твой ошейник, — усмехнулся тот, кто держал Кая на мушке. — Этот хуй Александр — сынок Эдриана Ламберта? Сколько с ним людей?       — Да, он… Осталось трое плюс главный подсос, если я ничего не путаю.        Серый повернул голову и скосил взгляд.       — У тебя также нет причин мне его оставить, но без ошейника от меня будет заметно больше толку. Блять, ну…       — Имя! Звание! Место дислокации! — потребовал пилот, по-прежнему не реагирующий на просьбы снять ошейник и продолжая вести допрос, в то время как для Кая дорога была каждая секунда. — Почему мне помогал? К капитану Адлеру какое отношение имеешь?       — Модель 2.6.13.12, Кай, позывной Плакса, — автоматически оттарабанил синтет, — я не местный, мы бежали с Марком с пиратской станции, но корыто, которое мы угнали, наебнулось в эту задницу. Тебе помогал, потому что ты по этнийцам стрелять начал. Мы нашли камеры на станции, я думал, ты или те, кто тебя прислал, видели запись.       — Ладно, Плакса, — из всего перечисленного тот, кто держал синтета на мушке, вычленил одно это слово. — Давай поднимайся.       И когда Кай встал на ноги и развернулся лицом к говорившему, то смог разглядеть молодого мужчину, ростом чуть выше среднего, стройного. Карие глаза с хитрым прищуром — казалось вот-вот, и их обладатель весело улыбнется — внимательно следили за каждым движением Кая. А темные волосы, что струились, поблескивая, по плечам пилота, как только тот снял шлем, не оставляли сомнений, кто сейчас перед ним. Тут же вспомнилась забавная история, рассказанная Марком.       — Ты Тайлер? — прямо спросил синтет. — Тайлер Нэш? Вы с Марком учились вместе?       Тот уставился на Кая во все глаза, с изумлением переваривая то, что его имя знает незнакомый совершенно человек.       — Если этот королевский дундук рассказал тебе ту историю, как он заставил меня удалить волосы… Оставлю придурка куковать на этом ебучем планетоиде!       — О, ты тоже его так зовешь за глаза? — Серый заулыбался, совсем позабыв, что каппы безвозвратно проебаны. — Рассказал. Надо же было как-то вечера коротать.       Кай выдохнул с явным облегчением и снова сделался серьезным.       — Прошу тебя, я знаю как это выглядит, как я выгляжу, но блять, эта херня снижает мои ТТХ, я не могу сам ее снять.       — Между нами, Плакса, весь наш поток называл так за глаза Его августейшее Высочество Маркуса Абрахама Адлера, — расплылся в улыбке лейтенант Нэш. Не то чтобы Тайлер испытал искреннюю симпатию к незнакомому молодому человеку, но тот факт, что он помог Таю расправится с напавшими на него этнийцами, говорило в его пользу.       — Но справедливости ради стоит признать, что дундуком он бывает только в припадке яростного патриотизма.       Переговариваясь таким образом, новые знакомые быстрым шагом направлялись к станции.       — Оружие тебе я не дам, — честно предупредил Тайлер, когда они, спрятавшись за деревьями, наблюдали вышагивающего возле входа часового. — До тех пор, пока Марк не скажет, что тебе можно доверять. Без обид, Плакса, но я тебя в первый раз вижу, и в твою историю верить не обязан. Я хуй знаю, какие там у тебя тактико-технические характеристики и причем тут ошейник… Блять!       Дверь, ведущая на станцию, приоткрылась, и на пороге возник Мэттью Рой. Судя по тому, что смогли расслышать поларец и Кай, внутри были обеспокоены тем, что тройка бойцов, посланная проверить, что за флаер приземлился на острове, так и не вернулась.       — Здесь есть другой вход? — спросил Тайлер и тут же цыкнул на теребившего свой ошейник Кая. — Да некогда сейчас возиться с этой хуйней!       — Есть, только придется намокнуть.       Кай потянул поларца с собой за рукав и, ловко перескакивая с камня на камень, повел вниз, в темноту, к воде.       — Тут в скале вырублено несколько этажей, и на нижнем есть выход на воду. Мы все были там, когда меня вырубили, есть шанс, что Бур… Что твоего капитана там и держат.       Кай покрутил головой, сориентировавшись по положению видимой части бункера и, стараясь не шуметь, спустился в холодную воду.       — Я надеюсь, ты-то плавать умеешь?       — Я едва ли не единственный поларец, умеющий плавать, — с нескрываемой гордостью заявил Тайлер, следуя за новым знакомым так, чтобы тот постоянно был в зоне видимости. Винтовку из рук Нэш не выпустил, готовый, если понадобится, пустить ее в ход. Перед полетом ему дали точное описание того, с кем коротал время Его Высочество, пока спецслужбы Полара с ног сбились, разыскивая пропажу. Этот черноволосый парень полностью соответствовал описанию. И если верить агенту, принесшему информацию о местонахождении Марка, с Каем… или как он там назвался… Адлера связывали отношения весьма нежные.       Тем не менее, особого доверия к Плаксе Нэш не испытывал. Хрен его знает, что это за тип такой? Вдруг его спецом под Марка подложили? Опять же — Ламберты на острове? В отчете агента о них ничего не говорилось…       — Мой отец был послом в Океании, — пояснил Тай. — Так что я, считай, вырос в воде.       — Круто. — Серый погрузился по плечи, радуясь тому, что он, по крайней мере, смоет с себя грязь и вонь хотя бы частично. — Я понятия не имею, сколько там плыть, и есть ли воздушный карман.       С этими словами он поплыл к гроту в скале и, убедившись, что Тай следует за ним, нырнул.       Хорошо плавающий поларец — это поларец, которому вшили жабры. В этом Тайлер успел убедиться, когда спустя пару минут после того, как он нырнул вслед за Каем, его легкие обожгло из-за недостатка кислорода. Понимая, что если они не вынырнут в ближайшие несколько секунд, он начнет пускать пузыри и захлебнется.       Но к его радости, впереди в прозрачной холодной воде показался луч света. Кай прибавил скорости и как мог тихо вынырнул у самого края квадратной ниши за батискафом.       То, что предстало перед его глазами, заставило синтета окаменеть изнутри. Он видел много жестокости, но для него были неприемлемы пытки как таковые, тем более настолько грязные.       Умом он понимал, что надо осторожно выбраться, не привлекая внимания, но Кай не выдержал. Там был Марк. Его Буран! Который безвольно висел на цепях, израненный…       Синтет с ревом выскочил из воды и бросился на стоявшего к ним боком бойца.       Тайлеру не нужно было беспокоиться о том, чтобы его всплытие осталось незамеченным — двое охранников не могли не заметить, как из воды выскочил разъяренный человек и накинулся на одного из них с явным намерением вгрызться в беззащитное горло.       Тяжело дыша и отплевываясь, Тай выстрелил, стараясь попасть во второго охранника, который ринулся к двери, едва началась заварушка. На сей раз удача развернулась к Таю тылами — поганцу удалось скрыться за дверью невредимым.       Тогда поларец, краем глаза замечая измордованных пленников, подвешенных к здоровым крюкам, ринулся помогать своему недавнему знакомому, памятуя о первом правиле любого служаки: сначала добей врага, потом позаботься о раненом.       Подбежав к двоим, сцепившимся в схватке, Нэш выстрелил в голову этнийцу, практически уже поверженному Каем. И если Тай удивился тому, что Плакса пустил в ход зубы, то виду не подал. Похуй, как убивать врага — главное сделать это эффективно.       Кай вытер рот локтем и, коротко кивнув, побежал к Марку.       Осторожно, как будто тот мог сломаться, он снял Марка с крюка и прижал к себе, баюкая на руках. Синтет разрывался между желанием спрятать и позаботиться о своем человеке, и тем, чтобы ломануться рвать в клочья тех, кто сотворил с ним такое.       — Тени.. Буран, прости… Я обещал тебя защищать...              Когда взгляд упал на второго, синтет вздрогнул. Опущенная безвольно голова, темно-русые короткие волосы, та же комплекция…       Тай снял Зейна с крюка, и морф смог рассмотреть его лицо. Он оказался совершенно не похож на того, кого любил когда-то Кай. И только тогда синтет, едва не уверовавший в переселение душ или двойников из параллельных миров, выдохнул облегченно, несмотря на поселившийся под сердцем холодок.       — Оба живы? — коротко спросил Тайлер, проверяя винтовку убитого этнийца. Лишний ствол никогда не помешает.       Получив от Кая утвердительный кивок, Нэш подавил в себе желание присоединиться к черноволосому и позаботиться об израненном друге и… Дьявол! Раскрыв рот в изумлении, Тай таращился на изувеченного Зейна Адлера, который, по информации, имеющейся у поларской разведки, попал в плен трое суток назад.       Вероятно, Алекс Ламберт каким-то образом прознал, что младший брат Ксандра угодил на этот проклятый остров, и решил с помощью дальнего родственника надавить на Марка. Интересно, удалось ли ему… Вот же блядство!       — Хватит нянькаться! — Тай ненавидел себя за эту грубость, но от того, что он начнет сейчас рефлексировать и жалеть Марка и Зейна, толку не будет никакого. — Надо добить оставшихся. Лейтенант изготовился было для того, чтобы кинуть этнийскую винтовку Плаксе, как до его ушей донесся звук — едва различимый, но Тайлер не спутал бы его ни с каким другим.       — Флаер, — проговорил он, обращаясь скорее к самому себе, чем к Каю. — Хуево.       — Запри дверь, — рыкнул на него Серый, не отводя взгляда от Марка.       Он прижал своего капитана крепче, прикрыл глаза и поцеловал, резко вдохнув.       На сухом бледном теле тут же буйно расцвели синяки и рассечения, которые столь же быстро сходили с тела поларского принца.       Кай оторвался от потеплевших губ, тихо взвыв, по лицу покатились слезы.       Тайлер не стал оспаривать приказ, хотя с чего бы этой пигалице тут командовать? Идея Кая показалась ему разумной — забаррикадироваться и держать оборону в их ситуации было куда более разумным, чем идти на прорыв. Впрочем, если флаер, приземлившийся неподалеку, привез еще солдат, то надолго их двоих не хватит. Капитан и его кузен еле живые, рассчитывать на них, как на целую боевую единицу — глупо.       Вот же черт! Отыскав прочную, длинную трубу, Тайлер надежно зафиксировал и без того тяжелую дверь. Если сюда станут ломиться, то потеряют достаточно времени.       — Я вызываю подмогу, — на всякий случай предупредил Нэш Кая, и едва ли не вскрикнул от изумления, когда ответил ему Марк. Очнувшийся, помятый, но уже не выглядевший так, как будто его пропустили через мясорубку.       — Отставить, лейтенант! — хрипло прошептал Маркус. Вот только смотрел он в этот момент на склонившегося над ним синтета. Смотрел так, как религиозный фанатик, узревший свое божество.       — Принцесса… — произнес Адлер. С трудом, как будто бы заново говорить учился. И коснулся ладонью мокрой от слез щеки любимого, которого несколько часов назад потерял, как ему казалось, навсегда. — Принцессы не плачут…       — Это все мои дурацкие импланты, — Кай бестолково и потерянно улыбался, проваливаясь во влюбленные глаза своего человека, — я же обещал…       Раны на синтете постепенно затягивались, исчезая буквально на глазах.       — Ты обещал не умирать, — уже более твердо произнес Маркус, чувствуя, как постепенно, с каждым мягким прикосновением Кая, его тело восстанавливается, а часы пыток, которые он пережил, становятся лишь воспоминаниями.       — Ты сдержал обещание, — Адлер все еще не верил в то, что Кай жив. Поначалу, увидев синтета, решил, что у него галлюцинации. Но теперь, чувствуя под пальцами нежную, мокрую от слез кожу, которую так сладко целовал еще сегодня утром, Марк думал о том, что если где-то там, куда человечество никогда не доберется, есть некое божество, вселенский дух, сверхразум или хер знает что еще, то оно явило ему, Маркусу Абрахаму Адлеру, настоящее чудо.       По-хорошему, надо было бы поприветствовать прилетевшего за ним друга, что во все глаза таращился сейчас на них с принцессой. Расспросить Тая, как он узнал, что Марк здесь. Позаботиться о Зейне, разумеется. И подготовиться к схватке. Вот только теперь хрен он позволит Каю так рисковать…       — Поцелуй меня, — попросил он, понимая, что если не почувствует на своих губах теплые губы его принцессы, то просто закричит. От того, что нечеловеческое напряжение, в котором он пробыл последние несколько часов, постепенно начало отпускать. — Поцелуй меня… Хочу убедиться, что ты мне не приглючился.