Серенити 3. Дополнительная нагрузка

      Проснулся Серый уже в каком-то темном подвале, пахло сыростью, а тело оказалось обмотано цепями, гремящими при каждом движении. Тихо выругавшись. он сел и осмотрелся. В обычном зрении была кромешная беспросветная пещерная темень, а в боевом он обнаружил лежащее неподалеку тело со знакомыми очертаниями.       — Саша? — Синтет прошептал одними губами.       Развязывать цепи у него не было ни малейшего желания, он просто истончился и выбрался из сковывавших его пут, просто протиснувшись через ворот свитера вверх, в итоге опять оказался в одной майке, но нагота его волновала мало. Он подобрался к существу в мешке и осторожно дотронулся, ощупывая его путы.       — Док, это Шон, сейчас я тебя развяжу, держись.       Но как только он коснулся невидимых в темноте цепей, его сразу шарахнуло током.       — Даже не пытайся… У тебя ничего не выйдет. Только хуже можешь сделать.       — Ладно. — Кай поднял ладони, говоря едва слышно, он заметил два лиловых светящихся пятна, там, где должны были быть глаза его спутника. Какого?.. — Ты знаешь, где мы и кто это был?       — Знаю. И очень хорошо знаю и это место, и тех, кто это был.       — Посвяти меня в подробности, будь добр, — Шон стал осторожно вытаскивать одежду из кучи цепей и натянул штаны, потом обулся. — А то я как-то не привык быть мальчиком для битья, а в ваших краях уже второй раз прилетает так, что я сделать не успеваю ничего.       — Ну, это подвал одного моего не очень хорошего знакомого, но чего он хочет и зачем притащил нас сюда, неизвестно. — Голос был спокойным до отстраненности.       — Подробности, Саш. Конкретика. То, что нас не чаю позвали попить и вы не друзья, я и так понял. Чем тебя скрутили? Как они передвигаются, в конце концов? То есть то нету, как будто из воздуха конденсируются.       — Ну смотри, скрутили они меня быстро, тем же, чем и тебя скрутили. Про меня они знают почти все и давно охотятся, они одна из причин почему я предпочитаю не покидать больницу и, вероятно, они решили что мы одинаковые. А про передвижения ты почти правильно сказал. В обычное время, когда они не хотят, они не имеют осязаемой оболочки. Они стали одними из Тварей.       — Док, я не местный, я не знаю, что такое «Твари». — Со вздохом проговорил синтет, продолжая одеваться.       «Мы одинаковые», — Кай про себя хмыкнул. Пока получалось, что Карпин имеет нечеловеческую природу, но это секрет. Секрет, который некоторые знают и у него из-за этого проблемы. Он прикинул свое состояние и вытянул руку, пошевелив пальцами, когти были на месте, а вот чтоб раствориться, что было для него всегда достаточно сложным фокусом, не хватало пластичности.       — Прости, прости. — Мужчина заговорил быстрее, — Но вообще под тварей у нас вписывается любое существо, что имеет хоть какое-то проявление магии. Ну, в данном случае, это те, кто погиб во время бомбежки, их тела сгорели, но они вновь каким-то образом вернулись, но теперь умеют ещё и менять свое состояние на что-то вроде дыма. Они так-то были не ласковые, а сейчас все стало совсем плохо.       — Магия-магия… Я не знаю, что это такое. — Синтет показал на себя, забыв что его не видно. — Все вот эти мои фокусы — это чистой воды физиология, ничего больше, все просто и приземленно. Но у всего должен быть источник… Не могло простое химическое оружие такого сделать. Что-то не сходится. — Шон тоже стал говорить быстрее.       В голове запустились шестеренки, и он вспоминал, что читал о Большой Игрушечной, но там было иначе, хотя некоторые внешние проявления совпадали.       — Я даже не знаю, как тебе объяснить. Магия — это то, что ты можешь делать, хотя обычно, этого такие, как ты, не делают. А берётся она из одного вещества, оно содержалось в начинке бомб, а в воронке моей больницы осталось столько, что видно невооруженным взглядом. Некоторые едят это и обретают небольшое количество магии, а когда беременные едят это вещество, и ребёнок рождается уже с содержанием этого в крови и может не употреблять ничего, чтобы ей пользоваться.       — Тогда это не магия, — синтет ненадолго задумался. — Ты как вообще?       — Бывало и лучше.       — Я могу помочь? Надо как-то тебя распутать… — он принюхался, прислушиваясь, не идет ли кто. — Мы в бункере или на поверхности?       — Под трехэтажным деревянным домом. И ты вряд ли поможешь.       — Бывало и лучше, — нехорошо оскалился синтет, — с этим я могу поделать… кое-что…              Кай едва успокоился, а теперь это, и нервы перешли за предел. Он снова был спокоен, но это было больше похоже на оцепенение, и перегрузка казалась вполне приемлемым способом покинуть помещение. Он повел руками и стал раскачиваться из стороны в сторону, выполняя движение для концентрации, ровно как на испытаниях. Рваные, резкие, но отточенные. Вокруг него по полу поползла пыль оттого, что в помещении поднялся неизвестно откуда взявшийся сквозняк.       — Успокойся! — приказным тоном сказал доктор. — Сел и успокоился, пока дел не натворил!       — Я спокоен, как взорванный танк, — проговорил Серый, не отрываясь от своего занятия, — с тобой ничего не сделается, ты будешь в глазу урагана, а эти жизни я беречь не собираюсь.       — Успокойся, я сказал! Сел и прекратил это всё! Мне не надо тут лишней крови. — Прошипел зло Док.       — То есть, то, что нам пытались кровь пустить, ничего не значит? — морф остановился и резко взмахнул руками, поток воздуха ударил в Карпина. — Мне наступили на голову, будь я человеком, такой удар убил бы меня, даже несмотря на габариты! — его тон стал как у обиженного подростка, который огрызается из-за того, что ему не дают дать сдачи.       — Они знали, что ты не умрешь от этого. — Фиолетовый святящиеся пятна глаз поднялся, вместе с грохотом цепей, — И если тебе так обидно, то можешь меня побить. Потому что, если так смотреть, то виноват в этом я. Так что лучше избей меня. Ведь им нужен я, а не ты. Я уверен, что они сразу тебя тогда отпустят.       — Вот уж не дождешься! — Двенадцатый рыкнул, и за этим рычанием послышался насекомый стрекот, он со зла ударил кулаком в стену, но больше разгонять уже не стал, и ветер утих, оставив только пыль в воздухе. — Я тебе обязан. И в моей парадигме это стоит гораздо больше, чем жизни тех тварей, что упекли нас сюда. И Брату обязан, а это значит, тебя надо вернуть обратно целым.       Он спрятал руки в карманы и посмотрел на существо под маской, вздернув подбородок. Взгляд серых глаз как будто прожигал, синтет будто пытался что-то увидеть, понять, но вопрос еще не сформировался, что-то…       — Ясно. — Док тихо вздохнул. — Я знаю, что вы там. И прекрасно знаю, что вы меня слышите. Так что выходите.       — Доки, а я смотрю, что ты уже усвоил и запомнил правила нашей с тобой игры! — прозвучал радостный мужской голос.       У Серого непроизвольно вырвался глухой низкочастотный рык, очень тихий. У него начали срабатывать заложенные рефлексы защиты стаи, в которую сейчас вписалась эта парочка из больницы. Он переключил режим зрения, рассматривая пришедшего и в любую секунду ожидая подлянки.       — Твоего дружка в этот раз было так тяжело связать, Доки! Я смотрю, ты планку-то выше ставишь. В следующий раз ты с гориллой ходить будешь?       Дверь в их темницу открылась и впустила немного мутного света, в этом контражуре появилась невысокая человеческая фигура, лица рассмотреть не удалось, парень рассмеялся и пошел к Карпину, игнорируя присутствие Серого.       — Жаль, что ты так быстро запомнил наши правила. Я уже надеялся, что сегодня мы с тобой от души повеселимся! Хотя ты всегда был такой нудный.       — Какой ты сегодня весёлый. Видно, кого-то весомого под прицел взял? — язвительно спросил Доктор, глядя на на пришедшего снизу вверх.       — Док, мы уходим или вы будете тут до утра любезничать? — поинтересовался Шон.       — А он никуда не пойдёт. У него тут есть ещё дела, верно? А ты можешь идти, куда хочешь. — Парень отмахнулся и хотел подойти к пленнику вплотную, но уперся в широкую грудь синтета, который в один шаг оказался между ними.       — Ты уже слышал меня. Я не уйду один. Мы уходим только оба. Освободи его.       В контровом свете стало видно, что у парня светлые волосы. Блондин усмехнулся.       — Доки, ты нормального мужика себе наконец нашёл? Я уж думал, ты вечно будешь с теми, по типу твоего прошлого! — он расхохотался и попытался обойти Серого, но тот сместился и мягко подтолкнул своего спутника к выходу. — Ты смотри-ка! У тебя трещина опять на маске! Ох, помню, как ты был зол, когда я поцарапал твою драгоценную масочку! Было такое чувство, что ты меня прямо на месте убьёшь!       Двенадцатый отвел руку, продолжая, как обученный телохранитель, защищать своего подопечного, не подпуская блондина ближе.       — Замолкни. У меня голова из-за тебя разболелась. — буркнул док, на что их тюремщик только еще сильнее развеселился.       Шон стал медленно-медленно пятиться, делая вид, что отступает под давлением блондина, отворачивался, оттесняя Дока рукой и пятясь назад. Аккуратно, неспеша, чтоб не выдать себя, он разворачивался и отступал к двери, продолжая слушать разговоры. Блондин же болтал без умолку и с большим удовольствием. Шаг за шагом, постепенно они подходили к двери. Док же послушно отступал, цепи брякали, но вот на это блондин внимание не обращал, все больше и больше распаляясь, он сыпал оскорблениями и смеялся над Карпиным.       Сделав еще шаг, Шон оттолкнул Дока чуть сильнее, выталкивая его из затхлого подвала, и резко захлопнул дверь прямо перед носом у блондина, который своими излияниями успел довести Серого до белого каления. Он слишком сильно напоминал ему одного из модельной линейки, от этого становилось только противнее. Саша вздрогнул и поднял голову к Двенадцатому, а после снова опустил, пытаясь себя рассмотреть в том подобии освещения, что было сейчас. На руках и ногах Дока до сих пор были цепи.       — Теперь надо понять, как тебя распутать. Ты сам знаешь, как снять цепи? — Шон навис над ним, он говорил шепотом, сам не зная почему.       Док кивнул, присел и указал на нишу в видавшей виды кирпичной кладке. В нише обнаружилось кольцо с парой ключей.       — Давай, я помогу, — Кай присел рядом и помог достать ключи из тайника. А после и разомкнуть замки, стягивавшие звенья. Он все еще был как на иголках, слушая ругань блондина из-за двери.       Доктор кивнул.       — Спасибо. А теперь бегом за мной. — Карпин схватил Шона за руку и его ладонь утонула в широкой лапе.       Серый следовал за ним след в след по длинному коридору, такому узкому, что они не смогли бы идти плечом к плечу. Под ногами были какие-то тряпки и куски выкрошившегося кирпича. За несколько метров до выхода Док остановился, так резко, что кай налетел на него, не успев среагировать.       — В чем дело? — все так же шепотом.       — Их двое. Второй уже ждет нас рядом с выходом. Считай, мы в ловушке.       — Ничего, мы не в ловушке… — возмущенно пробормотал Шон. — Прорвемся. Мы не связаны, мы не заперты, прорвемся. — Он покрутил головой, соображая. — Я правильно понимаю, что ты не хочешь, чтобы я кого-то убил, так?       — Да. Я не хочу проливать тут кровь. Мы не прорвёмся. Вдвоем точно. Фавн сильнее и сосредоточеннее своего младшего.       — Мы просто проскочим мимо, и всё. — Кай возбужденно заговорил, — я могу перестроиться в кого-то вроде пумы и просто вынести тебя верхом, нас просто не успеют остановить, мы… — но его, как будто бы, не слушали, человечек в маске двинулся дальше, а синтет пошел следом, не отставая, — …нам не обязательно… Я не понимаю, что у вас тут за блудняк с этим всем постапокалиптическим взаимодействием группировок, и объяснения мне не светят, но, блин… Док, что ты собрался делать?       — Тут не группировка, а два ребёнка, у которых уехал старший, и они вновь творят беспредел. Так что, я собираюсь поговорить с ним. — Проговорил доктор, уже взявшись за ручку двери и толкнул ее, створка распахнулась с тихим скрипом, свет ламп полоснул по глазам.       Перед дверью их действительно ждали, почти точно такой же блондин, только волосы были стянуты в хвост.       — Сегодня ты быстрее обычного.       — Ага. Ну и кого вы сегодня взяли в заложники?       — Я не знаю. Это всё к брату.       Док со вздохом кивнул, потирая виски. А после блондин перед ними усмехнулся, чуть качнулся в сторону, заглядывал им за спину.       Раздался выстрел.       Док вздрогнул, а его халат на груди окрасился алым…              Сзади появился блондин, которого они несколько минут назад закрыли в подвале, он хихикнул, едва сдерживаясь, а после и вовсе расхохотался.       Время замедлилось со вспышкой адреналина, как бывало всегда в такие моменты.       Двенадцатый видел врага и бросился. Сначала на того, от кого пахло порохом.       Молниеносно быстро.       Первый удар когтистой лапы отсек руку, сжимавшую пистолет, второй вспорол грудь и живот, вывалив наружу внутренности, третьим движением он вцепился зубами и вырвал мужчине глотку, лишь на секунду замер от нахлынувшей приятной волны, что пришла с отнятой жизнью.       Еще до того, как мертвое тело первого блондина упало на грязный пол, он прыгнул на второго, свалился всем весом, опрокинув на спину. Как и с Эзрой, он вспорол ему грудь и остановился только когда зубы сомкнулись на сердце, которое сделало последний удар и замерло.       Док лишь дрогнул, глядя на то, что происходит, медленно наклоняя голову. Он стоял ровно, лишь тяжело выдохнул и коснулся раны кончиками пальцев. Маска на нем треснула едва-ли не пополам, сквозь трещину была видно часть лица с несколькими шрамами.       — Идем отсюда… — сказал он негромко и, шатнувшись, направился прочь, рука в перчатке зажала пулевое отверстие.       Двенадцатый выпрямился и вытер рот локтем, и куртка, и свитер были забрызганы кровью от рта на шею и грудь, теперь еще и рукав. Лицо стало чище, но на нем остались разводы. Он окинул пьяным взглядом комнату, забрал свой рюкзак, валявшийся в углу, и пошел следом за доком, не сказав ни слова.       Док шел молча, его иногда слегка покачивало, но он не давал себе помочь и отказался даже опереться, так же как и отвечать на вопросы о своем состоянии. Заговорил он только когда впереди показалось здание больницы в свете уличных фонарей.       — Придем, я дам тебе вещи, покажу, где ванная, и ты сходишь помыться. И отдам ключ от комнаты, где ты будешь жить.       — Да, спасибо, — Шон с ним поравнялся, поглядывая на фигурку в маске. — Если ты не захочешь иметь со мной дела после того, что увидел, я пойму и уйду, — Шон спрятал руки в карманы и тоже смотрел в землю.       — Всё нормально. Просто тошнит от этого всего.              — Прости, — несмотря на слова Дока, синтет почувствовал себя виноватым.       — Тебе не за что извиняться. Ты меня защищал. Ты ни в чем не виноват… — в голосе проявились неожиданные для Серого ласковые ноты, Карпин приблизился и приобнял своего спутника за пояс, продолжая идти. Морф приобнял его за плечо в ответ и прижал Дока к себе аккуратно, как будто боялся сломать.       — Мне надо было это услышать… — Он шумно сглотнул. — Ты второй из тех, с кем мне доводилось относительно плотно общаться, кто предпочитает не проливать кровь до последнего.       — Чаще всего проливать кровь просто бессмысленно.       — Противник не будет пытаться тебя остановить, если ты снесешь ему голову… И спорить не станет.       Объятие затягивалось, но разрывать его Серому не хотелось. Просто приятно было с кем-то быть в контакте.       — Да, твоя точка зрения тоже имеет место быть. — В голосе послышалась улыбка, Карпин выдохнул и слегка выгнулся, будто бы потягиваясь, но при этом руку не убрал, ему тоже нужен был контакт, нужна опора, чтоб он там не говорил. Ему было больно и страшно и его впервые в жизни кто-то защитил, не требуя болезненной или унизительной платы, да вообще ничего не требуя.       — Не без этого… Ты точно в порядке? — Кай повел носом, чувствуя, что запах клубники стал острее. — Я могу спросить кое-что? Это немного неловко, но иначе любопытство меня сожрет.       — Конечно, можешь. И я в порядке. — он поднял голову и на Серого сковзь трещину посмотрел фиалковый глаз.       — Почему тот утырок назвал меня твоим мужиком? — он смущенно улыбнулся.       — Да так… Не важно. Не забивай себе этим голову. — Невесело усмехнулся Док, резко опустив голову. — Может, потом как-нибудь расскажу. Сейчас не лучший момент будет говорить об этом.       — Если тебе тяжело говорить об этом, я не настаиваю… — Он запнулся, поняв, что зацепил что-то болезненное. — И не напрашиваюсь… — закончил совсем растерянно. — Извини.       — Нет-нет. Не тяжело. Просто это надолго, а тебе помыться еще надо сходить, а мне лекарства выпить, пока я не свалился. Будет свободное время — обязательно расскажу.       — Ну… я б послушал, я тот еще сплетник… — Серый хихикнул, с плеч почему-то свалилось напряжение.

***

      Когда они добрались до знакомого здания и уже подходили к крыльцу, Серый в очередной раз оглядел его: типовая трехэтажная больница, рядом киоск с газетами, из примет был лишь большой мурал с персонажем из мультфильма.       — Я пошёл к себе, вот ключи, комната на втором этаже, 213. По коридору до конца — душевые и прачечная, столовая тут на первом — по указателям, там на кухне можно брать из запасов, повара у нас нет.       — Ты их сразу с собой взял? — Шон удивленно поднял брови, — Спасибо… Ладно… Я… — он понял, что почему-то смутился, — я пойду, приведу себя в порядок…       — Да. Одежду в комнате, думаю, какую-то найдёшь. Она в коробке в шкафу лежит.       — Если она твоя, то мне придется уменьшиться, — морф криво усмехнулся, направляясь к лестнице на второй этаж. Шутки, как всегда, были ужасны, но он старался.       Доктор тихо усмехнулся.       — Найдёшь, там не только мои вещи, — чуть повысил голос Карпин, говоря вслед удаляющейся фигуре и направился к себе в кабинет.       «Он смеется над моими шутками?» — синтет поднялся в комнату, прикрыл за собой дверь, зажег свет и осмотрелся.       Комната была достаточно просторной, выполненная в теплых тонах, казалась очень уютной. Большое окно за тяжелой занавесью, картины с пейзажами в резных рамах, вся мебель из темного дерева в едином стиле. Прижавшись торцом к подоконнику, стоял письменный стол. На полу был огромный ковер с высоким ворсом, в углу широкая кровать, под которой в ряд стояли коробки и книжные полки. Создавалось ощущение, что, не смотря на систематическую уборку, этим местом почти не пользовались, о чем говорил характерный запах запустения, пусть и разбавленный клубничным духом доктора Карпина.       — А неплохо, — Шон присвистнул.       Он стащил с себя верхнюю одежду, влез в шкаф, нашел подходящего размера штаны и рубашку, полотенце и отправился на поиски душа. Искать долго не пришлось, и уже через полчаса Шон, заколов мокрые волосы карандашом, чистый и посвежевший, в чистой одежде и босой сидел за столом и потрошил свой рюкзак, его собственные условно-чистые отстиранные вещи остались сушиться в прачечной.       Пока Серый искал одежду, перебирая коробки на дне внушительных размеров платяного шкафа, его внимание привлекла та, на корой аккуратным почерком было выведено «1789-1902. Архивы», оказавшаяся весьма увесистой. Он поставил себе галочку потом посмотреть, что в ней и остальных. Не то чтоб это было тактично с его стороны, но что-то уж очень интересное тут происходило, да и, с тем же успехом, Док мог оставить их тут нарочно.       Двенадцатый развернул карты, взял тонкий маркер из своих запасов, сделал отметки, потом достал цифровой планшет из планшета с картами и принялся набирать текст. У него была привычка писать дневники, он не часто от нее отказывался, иногда эти записи были похожи на отчеты, иногда на рассказы от третьего лица. Бортовой ИИ активно поддерживал эту привычку, но, как правило, Кай писал это на девайсах без сетевого соединения, ну и отчеты, опираясь на такие записи, получались максимально подробными и четкими.       Шон потратил на записи больше двух часов, пожевывая сухой паек, и в конце концов понял, что ему необходим чай или хотя бы просто вода. В комнате ничего подобного не было. Синтет пощипал переносицу и, как был босой, отправился вниз, по дороге заглянув в кабинет Дока. На стук никто не ответил и, когда Кай сунул внутрь голову и обнаружил главу славного учреждения спящим, сложив голову на руки прямо на рабочем месте, его маска почти разошлась пополам и державшаяся за затылок пряжка расстегнулась.       Синтет прикрыл за собой дверь и некоторое время разглядывал спящего инорасца. Это точно был не человек, но Двенадцатый совершенно не понимал кто, что-то в нем было не так, даже помимо того, что это существо настолько ассимилировалось и вросло в человеческое общество, что стало тем, кто пытается продолжать жить по-людски даже после того как мир рухнул. Что-то… Как будто это была только часть чего-то большего, деталь целого…       Шон пробежался глазами по комнате, но та подсказок не дала, и он неслышно подошел и коснулся плеча дока.       — Хэй, проснись, — реакции не последовало.       Двенадцатый осторожно поднял легкого, как будто бы полого спящего и перенес на мягкий диван, стараясь случайно не сбить с него маску. Посмотреть на его лицо хотелось, мимолетно увиденное оно очень заинтересовало, но не хотелось делать втихаря, пока Саша спал, казалось, что это что-то интимное, так же, как если б его без спросу раздеть.       Уложив дока на диван, синтет взял кружку, из которой пил чай утром, и собрался уходить, но его остановил шепот. Сквозь сон Док перед кем-то извинялся, он заворочался и отвернулся к стене, прижав колени к груди. Сейчас врач выглядел беззащитным, маленьким и в каком-то смысле даже милым. Волосы, всегда собранные в пучок, растрепались и тяжелой фиолетовой волной рассыпались за спиной.       Двенадцатый принес одеяло и накрыл им хрупкую фигурку, стараясь не шуметь и не разбудить, и только после ушел, плотно прикрыв за собой дверь.       Он воспользовался кружкой, набрав себе воды из-под крана, выпил пару, а с третьей вернулся в свою комнату и обратно к записям, за которыми просидел еще пару часов, пока не стал залипать. В конце концов Двенадцатый растянулся в постели во весь свой более чем двухметровый рост и прикрыл глаза. Самое удивительное, что кровать подошла, не оказалась слишком короткой, хотя это было ожидаемо, и на ней оставалось еще достаточно места. Она была достаточно мягкая, разве что иногда поскрипывала, но этого можно было попросту не замечать.

***

      Он уснул резко, как будто бы провалился в пустоту, и проснулся с криком, взмокший, на скомканных и порезанных когтями простынях. От сна в голове ничего не осталось, кроме гнетущего ощущения пережитого невообразимого ужаса.       Доктор Карпин обнаружился рядом и, судя по всему, именно он синтета и разбудил.       — Это был только сон, теперь уже все в порядке.       Синтет отдышался и потер лицо ладонью, ему вдруг показалось, что это место и всё, что произошло за последнее время, просто дурной сон, а он всё никак не может проснуться, потому и мир вокруг такой сюрреалистичный, все эти странные твари, магия и сам Док в маске, похожий на волшебное существо, маленький со своими неестественного цвета волосами, что сейчас он проснется и… Но эта мысль ушла так же быстро, как и появилась, так и не дойдя до завершения.       — Да… Прости, я, наверное, навел шума… У меня бывает такое, — Шон облизал пересохшие губы и безвольно откинулся на спину, глядя в потолок.       Такое действительно случалось, это началось с тех пор, как кончилась его ссылка, но синтет почти никогда не помнил своих снов, только каждый раз просыпался от своего крика, а рядом что-то было изрезано, а однажды он просто застрял когтями в толстостенной панели.       Док погладил его по полечу.       — Не переживай. Много шума ты не навёл, просто я мимо проходил и зашёл к тебе проверить, всё ли в порядке. — Он протянул чашку с водой, — вот, возьми, тебе тогда легче станет.       Кай не стал возражать, поднялся на локте, путаясь в тонком одеяле, осушил кружку залпом и свалился обратно, случайно чуть не утащив собеседника следом за собой.       — Спасибо… — Шон улыбнулся, снова облизнув губы, — А ты сам? Выспался хотя бы?       Серый потянулся, издав тихий стон, завел одну руку за голову, сунув ее под подушку, а второй коснулся Дока, положив ладонь к нему на спину. Захотелось обнять и затащить ласковое существо к себе на грудь, но он постеснялся это сделать. Мало ли, а то с какой силой Карпин его пихнул вчера во время нападения почему-то наводило на мысли, что сил в этом легком теле намного больше, чем может показаться.       Вопреки ожиданиям, прикрытая белым халатом спина надавила на руку, прижимаясь. Серый почувствовал давление и погладил по спине, широкая и теплая ладонь двигалась от лопаток к пояснице и обратно. Видимо, не только ему не хватало контакта.       — Нет, но мне не впервой, так что нормально. Не стоит переживать об этом. Тот же вопрос я могу адресовать тебе. — Он задумчиво коснулся лица под маской и отставил опустевшую чашку на угол стола.       — Вроде… Ну, после охоты всегда подъем сил, так что, скорее, странно, что я вообще спал. Хотя, может, тут место такое, я тут вообще странно себя чувствую, надо понять в чем дело, а для этого нужно больше времени. — Синтет постепенно приходил в себя после неприятного пробуждения, — я бы хотел тебя как-то отблагодарить… Можно я приведу в порядок твои маски? Руки у меня растут откуда надо, и я кое-что умею.       — Я был бы не против, если бы ты это сделал. — Неожиданно легко согласился Александр, — а то из-за этих ублюдков с третьего этажа они так часто ломаются… — он тяжело вздохнул.       — Тогда я займусь сегодня, можно начать с этой, у меня есть расходники в сумке, — Шон указал на маску, — я не буду смотреть, если ты против.       Синтет скованно улыбнулся и сел на кровати, рука скользнула чуть дальше, и прикосновение к спине превратилось в почти полноценное объятие, миниатюрное существо с фиолетовыми волосами едва доставало макушкой ему до плеча.       — Я постараюсь все сделать быстро.       Доктор кивнул и выдохнул, как будто собирался с силами.       Он распустил волосы, которые тугой волной легли на плечи и ссыпались на лицо. Карпин снял маску и вложил ее Серому в руку, отстраняясь и пряча лицо за прядями.       — Просто подожди немного, я все сделаю.       Синтет перебрался за стол и достал из рюкзака небольшой кофр с набором для мелкого ремонта вещей — клей, нитки, всякие мелочи, которые могли пригодиться, если б он, как и планировал, провел много времени в поле, лазия по всяким буеракам и собирая кочки и ветки. За время ссылки он научился очень и очень многому в этом плане, и особенно сильно это почувствовал, когда вернулся и за него снова все стали делать дроны. Но тут дронов не было, да и многое Кай просто предпочитал делать сам.       Двенадцатый стал рассматривать маску, то, из чего она сделана и что именно треснуло, периодически бросая взгляды на дока. Их взгляды на секунду встретились и фиалковые глаза запали под веками, как отпечаток от солнца. Это было красиво и что-то необычно редкое, но глазеть синтет опасался, Док же тихо сидел на краю кровати, наблюдая за действиями Серого.       Маска имела многослойную структуру и была достаточно остроумно сделана: внешний слой из твердого пластика, после небольшая вспененная прослойка, обеспечивавшая полное прилегание, а поверх нее слой то ли исключительно мягкого силикона, то ли из гидрогеля с коллагеновой сывороткой. В целом, учитывая травмированную кожу лица, такая конструкция могла обеспечить постоянное воздействие лекарств. Может он обгорел и лечит ожоги?       — Ты можешь не заморачиваться по этому поводу, по крайней мере при мне, — заговорил Шон, — я не знаю, что с тобой случилось, но сам делаю со своим лицом то же самое, просто моя маска незаметна, — он старался говорить мягко и ласково, — мы в этом похожи. Хотя тому, что ты смог сохранить глаза, я бы скорее позавидовал, несмотря на все дополнительные возможности протезов.       Синтет достал небольшую пластинку и выдавил на нее по капле из тюбиков трехкомпонентного клея и стал размешивать маленькой лопаткой, которая шла в комплекте. Пока мешал, он снова бросил взгляд на сидящего на краю кровати «воробушка».       — Никогда не видел таких глаз.       — Приму за комплимент. — Сквозь пушащиеся пряди была заметна смущенная улыбка. — Я бы хотел невидимую маску, но увы. Просто не хочу пугать детей, все же это больница, это место должно быть тем, где оказывается помощь, а не прививаются новые фобии. Будь моя воля, давно бы вырвал свои глаза, чтобы не видеть свою рожу вновь.       — Это ты еще мою не видел, я прямо-таки готов посоревноваться, — шутливым тоном произнес Шон и заправил волосы за ухо. Он закончил размешивать состав и аккуратными четкими движениями зашпаклевал трещину на маске, отложил ее и встал. — У нас есть полчаса, пока застынет состав, потом я зачищу и подкрашу, через час все будет готово.       Синтет вернулся и сел на кровать, уперев локти в колени и повернув к Карпину голову. Его глаза раз за разом притягивали внимание, и сейчас Шон смотрел уже не стесняясь.       — Поваляйся пока, — Серый повел подбородком, показывая на подушки, — я не буду приставать.       Он просто откинулся на спину и потянулся поперек кровати, закрыв глаза и закинув руки над головой, босые ноги остались на полу, а рубашка, в которой он уснул, застегнутая на пару пуговиц, задралась. Саша скинул тапочки и забрался в угол у стенки, на несколько минут повисла тишина, но когда Кай захотел что-то сказать, он понял, что просивший не беспокоится врач попросту отрубился, и уже мирно посапывает.       Закрытые глаза с поволокой темно-фиолетовых ресниц, тонкие брови с засечками, симметричные тонкие, даже женственные черты, чуть приоткрытые чувственные губы, пропорциональный тонкий нос. Но кожа была испещрена шрамами без швов, как будто его резали и резали не единожды. Двенадцатый сглотнул, представив, как это ощущалось, и вернулся за стол, чтобы закончить с маской.       Двенадцатый зачистил и подкрасил маску, сбрызнув спреем из маленького баллончика, оставил сохнуть, а сам вернулся к постели. Он встал на колени у края и погладил Дока по волосам, едва касаясь, тот снова говорил во сне, просил прощения и каялся, обещал, что больше не будет.       — Все в порядке, — Серый произнес на грани шепота, — ты прощен, все в порядке… — Карпин только сильнее сжался, свернувшись комочком.       Шон на минуту задумался, потом забрался на одеяло и устроился рядом, как будто обернулся вокруг свернувшегося клубочком существа, обнял и прижал к себе, уткнувшись носом и губами в розово-фиолетовые волосы, от которых дурманяще пахло клубникой. Постепенно спящий затих, вцепившись тонкими пальцами в рубашку Серого. Он вспомнил однажды услышанное легкомысленное высказывание про целебные свойства объятий. Будить Дока не хотелось, синтет сам прикрыл глаза и провалился в прозрачную полудрему, ощущая рядом прохладное худое тело, которое, казалось, даже стало немного теплее, пригревшись, хотя, может, это только показалось.       Так прошел где-то час, пока Док не заворочался, проснувшись и не попытался выбраться из тесной хватки. Двенадцатый широко зевнул со стоном и даже не подумал разжимать объятий, растеряв и так невеликие остатки приличий. Он перевернулся на спину и затащил дока себе на грудь, даже не открывая глаз.       Карпин вяло попытался сопротивляться, сердито глядя на наглеца, а после выдохнул и улегся поудобнее. Синтет заурчал, как большой кот, улыбаясь, облизнул верхние зубы под губой.       — Если тебе неловко, это останется нашей маленькой тайной, — проговорил он едва слышно.       — Всё нормально, не волнуйся об этом…       Шон лежал с закрытыми глазами, только потянулся, поцеловал маленькую макушку и запустил пальцы в волосы массируя голову и затылок. Он никуда не собирался спешить, прекрасно понимая, что времени у него полно, и прошлый опыт научил хватать каждый попадавшийся кусочек тепла.       Саша притих, наслаждаясь теплом и очень непривычным с собой обращением. Для него это было странно, однако внутреннего отторжения не вызывало и потому он не протестовал и не сопротивлялся, решив что там, откуда Шон свалился это нормально.       — Если хочешь, можешь заходить, пока я не исчезну, — Серый проговорил очень тихо, боясь нарушить спокойное настроение, рука скользнула по шее, и костяшка пальца прошлась по линии уха. — Так ведь приятнее, чем лицом в стол.       — Ты вроде бы тут так долго не собираешься оставаться. — Со вздохом усмехнулся приятно угнездившийся воробушек, и вздрогнул, когда пальцы коснулись слишком чувствительного места.       — Ну, какое-то время это будет продолжаться, — синтет тихо выдохнул, улыбка исчезла, — я предпочитаю жить сейчас, в противном случае становится слишком вязко и холодно. — Он так и не открывал глаз, ориентируясь на голос и запахи, не желая смущать Дока без маски, он мог представить яркие глаза на тонком лице, шрамы, уродующие которое, совсем не отложились в памяти.       — И то верно, но вот сплю я мало. Работы слишком много, чтобы тратить время на сон. Если так посчитать, то я так долго спал, может, три месяца назад, может, больше… хотя сейчас сложно не сбиться.       — Могу понять… Я буквально живу на работе, ну или можно сказать, что у меня много командировок… — Серый ухмыльнулся, облизав узкие губы, — но у меня не то чтоб спрашивают, я просто, скажем так, создан для этого.       Парень снова погладил его вдоль уха, а потом кончиками пальцев по шее, у Шона потихоньку развязывались руки. Вторая ладонь поглаживала промеж лопаток. Он обнял Дока двумя руками, прижав на секунду, и потерся носом о голову.       — И да… Маска готова, она на столе.       Док кивнул, но лишь прижался к Шону сильнее.       — Я знаю кто ты… Сталкивался с такими раньше. У меня тоже не то чтоб кто-то спрашивал. Отец хотел сделать из меня лучшего врача и даже для этого разработал специальную технику, чтобы я и правда был «идеальным» с его точки зрения.       — Если тебе хочется, расскажи… — Серый прикрыл глаза, но увидел только макушку и разметавшиеся пушистые волосы, он буквально почувствовал как напрягся и окаменел Саша при воспоминании о родителе. Широкие теплые ладони скользнули под распахнутый халат, касаясь спины и боков под тонкой тканью водолазки, изящные линии, док казался хрупким, как хрустальный цветок, под пальцами легко прощупывались позвонки и ребра.       Док криво усмехнулся. До этого момента о том, как его воспитывал отец, знал лишь медбрат, но и то он узнал об этом случайно.       — Его методика, как он называл её, «почувствуй то же, что и пациент», она заключалась в том, что обучающийся должен был понимать как ощущается происходящее, чтобы правильно своему подопечному. Он хотел, чтобы эту методику включили и в образовательных учреждениях, но её признали слишком опасной и совершенно не действенной, но он решил доказать свою правоту, проведя эксперимент на том, кто оказался ближе. Мне даже кажется, что он в принципе взял меня ради этого.       — Милостивые тени… — с ужасом выдохнул синтет, — это же пытки… Это… Даже для такого, как я, непросто…       Тихая дрожь прошлась по телу Шона, у того было достаточно живое воображение, ну и практика. Он точно знал, о чем говорит, его манера лечить — использовать свои возможности, чтобы поменяться местами с раненым, чтобы рана схлопнулась на другом и открылась у синтета и заросла на нем. И всю боль при этом он чувствовал очень остро, и обезболивающие не спасали.       — Хех… Он считал, что это лучшая техника. А ещё он хотел сделать из меня полностью универсального специалиста, который не только психолог, но ещё и хирург, стоматолог и многое другое, в том числе и исследователь. И если что-то шло не так как он хотел, меня наказывали.       — Странно, что ты не вырос в жестокого маньяка, — Серый глухо сглотнул и его руки замерли, как будто он больше не решался прикасаться.       — Пха… Тут с какой стороны посмотреть.       — Мнения расходятся, да? — Кай хихикнул, немного расслабившись, понимая, что у него с этим маленьким покалеченным жизнью существом есть больше общего, чем показалось. Просто они пришли к этому по-разному. Ему захотелось поделиться… — Док… Могу я… Я хочу кое-что попробовать.       — М? И что же ты хочешь попробовать? — Саша поднял голову и вопросительно изогнул тонкую бровь, глядя на синета с широкой улыбкой.       — Показать кое-что. Раньше у меня получалось передавать информацию касанием. Но это поцелуй. И… Я не уверен, что у меня получится после некоторых событий.       Улыбка тут же исчезла с тонкого лица.       — И к чему это говоришь? Ты хочешь передать кому-то информацию?       — Тебе… А-а-а-а… — Шон покраснел и зажмурился, — не надо… Не важно… Прости. — он закрыл лицо ладонями и издал очередной смущенный звук, который совершенно не вязался с его внешностью.       Доктор же улыбнулся и обнял серого за шею.       — Тогда ясно. И не извиняйся. Ты ничего не сделал.       — Однажды за такое предложение мне сломали челюсть, причем верхнюю, — хмыкнул синтет и убрал руки от лица, он все еще был красным, — до сих пор шрам остался.       — Я не бью просто так. И ты лишь сказал это, а не сделал, как тебе захочется, и не полез без разрешения, так что все в порядке.       — Ну я маньяк-людоед, а не мудак, в конце-то концов, — синтет нервозно рассмеялся, — хотя людей в этой комнате нет, как я понял. — Серый снова расслабился и снова стал поглаживать Дока по спине, но под халат больше не полез.       — Вот именно.       — А если не человек, то кто?       — Боюсь, это пока останется секретом. — улыбнулся Док, а после поднялся, усевшись верхом и стал собирать волосы обратно в пучок.       — Я не настаиваю, — синтет поглядывал на него вполглаза.       — Таких как я здесь называют «анчутка».        Нельзя сказать, что Серый не был удивлен. Был. Но это состояние было больше похоже на состояние Алисы в «Старе Чудес», когда каждое новое чудо ты принимаешь как должное и просто воспринимаешь мир, широко открыв глаза. Название «Анчутка» он знал, но в этом мире в это слово определенно вкладывался совершенно иной смысл.       В дверь постучали, и сразу, еще до того как ему успели ответить, в комнату вошёл брат.       — Док! Там опять это… У меня уже не получается их успокоить.       Карпин мгновенно переключился и встал, забрал со стола маску, надел и развернулся к мальчику. Коротко поблагодарив Шона за ремонт его аксессуара, врач быстро покинул комнату, оставив медбрата с Серым наедине.

***

      — Привет, — улыбнулся Двенадцатый и встал. Ему стало совсем неловко, как будто их застали за чем-то постыдным, но он быстро сообразил, куда увести тему. — Брат, я могу тебя попросить принести сломанные маски Дока? Я бы занялся починкой. Я уверен, ты знаешь, где они все.       — Могу, только Док закрыл кабинет, и пока он не даст ключи, я туда не смогу попасть…       — Ладно. Тогда позже. Может, тогда сделаем чай и сыграем во что-нибудь? — он нахмурился. — А… Прости, тебе нельзя чай…       Синтет вернулся за стол и стал убирать обратно в кофр то, что доставал для ремонта.       — Скажи, а ты покидаешь больницу?       — Не могу. Покину хоть на метр — считай, смерть. Могу лишь ходить по её территории. И всё нормально. — взгляд паренька казался более дружелюбным, чем раньше.       — Почему? Если не секрет, но если ты не хочешь говорить, я не настаиваю, — синтет стал складывать карту и запихивать ее обратно в планшет.       — Потому что это место даёт мне жизнь, и тут её источник. Если я уйду далеко от своего источника, то сразу же умру. Мне нужно, чтобы мой источник жизни всегда был рядом.       — Понял, — кивнул синтет, у него вдруг появилась новая мысль, — Слу-ушай… А ты знаешь что-то про то вещество, из-за которого работает магия?       — Знаю. Из костей. Костей половинчатых. — с этой подчеркнутой детской серьезностью ответил мальчик. — А тебе зачем?       — Я не знаю кто такие половинчатые, но я запомню про кости. Сейчас речь не про это. Ты можешь понять, есть оно или нет в чем-то?       — Я не могу. Я слишком слаб, чтобы мне понять это, мне надо, чтобы источник магии был очень сильный. А такое только на кладбищах, и то не всех.       — Ты можешь попробовать? Я просто не хочу беспокоить Дока… Если не получится, то не страшно, — произнес Шон просящим тоном. — Я могу открыть так, чтобы оно было прям на поверхности, если потребуется.       — Попробовать что?       — Попробовать почувствовать наличие этой штуки. Этого вещества, — так же спокойно объяснил синтет.       — Хорошо, я попытаюсь.       Ребенок зажмурился и на комнату опустилась клубящаяся тьма, как будто бы кто-то пустил черный, приглушающий звуки дым без запаха, остались лишь слабо фосфорицировавшие фигуры Кая и Брата. Синтет встал, обойдя стол, расстегнул рубашку и разрезал себя когтем, сжав зубы и блокируя кровотечение и болевые сигналы. Живот пониже ребер раскрылся, стали видны подкожные слои и мышцы, а потом под ними обнажилась необычно для человека крупная печень и темный до черноты орган, прилегающий к ней сверху.Только сейчас этот орган светился, при чем гораздо сильнее других тканей.       Резко, как по щелчку вернулся свет, а ребенок шумно и тяжело задышал.       — Что это значит? — Серый позволил разрезу закрыться и зарасти, после чего болезненно выдохнул и тут же полез в рюкзак за едой.       — Это значит, что у тебя тоже есть магия! — счастливо заулыбался зеленоглазый малец, — а говорил что не умеешь!       Кай достал брикет сухпайка и застыл, застигнутый этими словами врасплох.       — Да быть того не может… Я не могу… В смысле… — он растерянно шлепнулся на стул. — Откуда оно? У меня?..— Он нахмурился, глядя в стол пустым взглядом.       В голове не помещалось, откуда в нем такое могло взяться. Шон вскрыл упаковку и стал механически жевать, медбрат же смотрел на него непонимающе.       — Всё в порядке? Почему ты так реагируешь? Это ведь вроде наоборот, очень даже хорошо. — Мальчик подошёл и обнял застопорившего синтета за плечи.       — Я не говорю, что это плохо, Малой… Просто… — он прожевал и погладил ладонью обнимающие его руки, — просто это в голову не лезет. Я привык думать, что у меня ничего такого и быть не может, меня вырастили в лабораторной колбе. Какая магия? — Кай был слишком сильно ошарашен, чтоб следить за языком.       — А если это вранье? Ты сам-то видел, как тебя там растили? Может они тебя обманывают?       — Видел, помню… Я очнулся первым из всех моих братьев, я помню себя маленьким, помню остальных вокруг, помню, как со мной разговаривала моя создательница и как заступалась, когда я не прошел промежуточные тесты… Не должен бы, но помню… — он поджал губы, — есть объяснение, что у кого-то из тех, из кого меня собрали, было то, что у вас называется магией, и ко мне перешло. Хм… Значит, есть и у остальных…       Мальчик всё внимательно слушал, смотря на парня большими глазами.       — Это всё очень странно… Потому что если тебя и правда вырастили, то магии у тебя быть не должно, но она у тебя есть. И раз ты смог её увидеть, то она достаточно большая.       — Я видел фото человека, который дал свои ткани для меня, но я знаю, что было еще двое, которые совсем не люди, но я не знаю кто, — Шон подсадил парня и усадил к себе на колено, мозг судорожно перебирал варианты и нашел за что зацепиться. — Хотя… Может быть, всё проще? Может, дело просто в словах и терминах?       — Может быть. А может и нет. — Ребенок хихикнул, повернувшись лицом к непрошеной няньке, достал из кармана розовую резиночку с маленьким бантом и собрал ему небольшой хвостик на макушке.       — Ну, эээй… — синтет тут же переключился, — так не пойдет. Давай все тогда собирай, как положено.       Мальчик кивнул и слез с рук, приволок второй стул, забрался на него за спиной у здоровяка и начал деловито собирать почти белые пряди. Сам Шон сидел смирно, давая мальчику делать то, что он делает, и терпел, даже если его дергали за волосы. Он запоздало сообразил, что ему плетут колосок, хотя Брат определенно понимал что делает, потому что через несколько минут с довольным видом малец соскочил на пол и заявил что все готово.       Кай пощупал прическу кончиками пальцев.       — Спасибо, очень и очень неплохо это все получилось. — Он обернулся к мальчику.       — Всегда пожалуйста!       — Хорошо… — Серый ухмыльнулся, — но чаю все равно нужно. Покажешь мне, где тут кухня?       — Кухни нет, только столовая. Айда.