Дело о (не совсем) неразделённой любви

Глава пятая

Начало расследования

Лондон, декабрь 2024 Открыв дверь по-смертному, а не пройдя сквозь дерево и стекло, как обычно, Чарльз, потерянно озираясь, застыл у порога. Из-за его плеча, привстав на цыпочки и вытягивая шею, выглядывала Кристалл (она была невысока ростом). Эдвин Пейн вполне понимал любопытство коллеги и с недавних пор соседки; он даже не осуждал её: конечно, как сильнейший медиум, Кристалл не могла не почувствовать явления Смерти. Его больше заботило иное: что и как говорить, но главное – о чём умолчать. Привычная холодная рассудочность была нужна Эдвину, как никогда, но именно сейчас, как назло, все аналитические способности, которыми он так гордился при жизни и в посмертии, дружно дезертировали с поля боя его воспалённого разума. – Что произошло? – Чарльз пристально всмотрелся в лицо друга, силясь считать выражение его глаз. – Ну... помимо очевидного – что твой... как его... библиотекарь сделал "пу-у-ф"? – Он наконец переступил порог. – Здесь была Смерть, – проговорил Эдвин с неправдоподобным спокойствием. Чарльз бросился к нему, схватил за плечи и слегка встряхнул. Эдвин на мгновение понадеялся, что ощутит прикосновения друга точно так же, как прикосновение Бесконечной... Но нет, конечно же, нет. Эдвин скорее осознал призраки широких ладоней Чарльза на своих предплечьях: движение снизу вверх – немного резко, с нажимом... Наверное, можно в полной мере прочувствовать даже через рукав рубашки, помноженный на плотный твид пиджака. Можно. Было бы можно, будь он жив. Эдвин Пейн никогда не осмелился бы похвастаться богатой фантазией, однако память его спустя сто восемь долгих лет пост-бытия хранила слишком многое. Иногда он малодушно признавался себе, что дорого дал бы, лишь бы забыть, например, обстоятельства собственной гибели, или Ад, или как неизменно трепетало бесполезное теперь сердце от мимолётного, вскользь, касания чужой тёплой руки, от редкого дружеского хлопка по плечу. Хорошо, он жаждал если не забыть совсем, то хотя бы ещё раз с облегчением испытать (а такое случалось с ним давным-давно, при жизни), как блекнут, смазываясь, краски событий прошлого, как боль меркнет, словно одинокая вспышка света в ночи, оставляя по себе не более чем безобидный отпечаток на внутренней стороне век. Увы... Он помнил всё. И помнил прекрасно. – Это глупая шутка, Эд! Чарльз слегка отклонил голову назад и, хмурясь, заглянул другу в лицо. – Я и не думал шутить, – сказал Эдвин серьёзно. – Смерть действительно приходила сюда. Она настоятельно просила расследовать дело мистера Куилла... и я не смог Ей отказать. А... ты разве не видел свет? – Спиной к двери стоял... Но Эд!.. – в голосе Чарльза звучало сомнение, смешанное с толикой недоверия и доброй долей испуга. – А я свет видела, – вставила Кристалл. – И чужое присутствие ощутила. Сильное. Опасное. Правда, всего на секунду. Она успела с комфортом расположиться на диване и теперь наблюдала за Эдвином и Чарльзом с таким выражением, будто сериал смотрела. Для полноты образа ей не хватало разве что ведёрка попкорна. Чарльз резко заключил оторопевшего Эдвина в объятие. Смысл слов друга наконец достиг того отдела разума, который заменяет призракам инстинкт самосохранения. Чарльзу стало по-настоящему страшно: стоило выйти за дверь – и Смерть уже тут как тут. Что же теперь – не выпускать Эдвина из поля зрения? Как иначе его защитить? Вслух же Чарльз Роуленд сказал (вернее – спросил) другое – то, что, по его разумению, должен был спросить настоящий детектив: – Она тебе угрожала, Эд? – Нет, – признался Эдвин вполне искренне, не отстраняясь от друга и не предпринимая попыток разорвать объятия. – Смерть... Она поделилась некоторыми догадками по делу мистера Куилла, напоила меня чаем... и исчезла. – И это всё за долю секунды?! – неверяще воскликнул Чарльз. – Она остановила время, – объяснил Эдвин. – Кто такой этот мистер Куилл? – подала голос Кристалл с дивана. – У нас новое дело, а я опять не в курсе? Эдвин и Чарльз, казалось, её не слышали. Первый был слишком занят мысленным построением внятного монолога, в котором доля истины была бы достаточной, чтобы прикрыть любые недомолвки, второй – борьбой с приступом запоздалой внутренней паники: "Смерть была здесь, и Эдвин оказался с Ней один на один!" – Ребят, алё! – Кристалл, прицелившись, метнула подушку, и та, пролетев сквозь обоих призраков, упала на пол, подняв облачко пыли. – Фу! – Кристалл поморщилась. – Как отосплюсь, притащу пылесос. Видит бог, этот склеп нуждается в его услугах. – Крис, ты чего? Совсем ку-ку? – Чарльз нехотя выпустил Эдвина из кольца рук и повернулся к своей несостоявшейся девушке. – Это не очень приятно вообще-то. – Чтобы не сказать: дискриминация по посмертному признаку, – добавил Эдвин сухо. – А то, что вы там какой-то междусобойчик ведёте, а мне ни гугу, не дискриминация? – поинтересовалась Кристалл язвительно. – Давайте-ка, парни: больше двух – говорят вслух. – Окей, окей! – Чарльз вскинул руки вверх в наивной надежде, что незамысловатый жест покажет Кристалл, что они сдаются, и не даст ссоре разгореться. – Сейчас вместе всё обмозгуем. Думаю, Эду есть чем с нами поделиться...

***

Эдвин пребывал в глубочайшем замешательстве. Вполуха слушая краткое описание визита мистера Куилла в весьма эмоциональном исполнении Чарльза Роуленда, он велел себе ничем своего состояния не выдавать, а потому молча выдвинул на середину кабинета доску, взял маркер и, строго-настрого наказав руке не дрожать, каллиграфическим почерком вывел: Джошуа Куилл (школа св. Иллариона, библиотекарь, ≈ первая четверть ХХ в.) => сообщ. о "Немезиде" (не богиня), сквозная рана груди (подозреваемая оттолкнула от полки), эктоплазма, мгновен. развоплощ. (полное, б/доступа в Посмерт.) Другие жертвы: ? Период совершения убийств: ? Мотив и цели: ? Сущность преступника: ? – Почему не богиня? – бросила Кристалл, не отрываясь от изучения фотографий на экране смартфона Нико. – Так... сказала Смерть. – Эдвин проверил, плотно ли защёлкнул крышечку маркера и, отложив его на узкий бортик, с идеально прямой спиной замер у доски. – Э... Эд, дружище, так не пойдёт. – Чарльз сел на диван подле Кристалл, бесцеремонно отобрал у неё смартфон и сам принялся разглядывать фото. – В час по чайной ложке делу не поможет. Рассказывай всё. И в подробностях. – И сразу второй вопрос, Эдвин. – Кристалл подняла указательный палец. – Качество фоток отменное, кстати, хоть и выглядит мерзко. Но как так?! Вашего брата, согласно городским легендам и мнению обывателей, ни одна камера не берёт. Ты же умудрился запилить целую фотосессию, достойную криминалистов Скотленд-Ярда. Как так?! Эдвин уцепился за вопрос Кристалл, как утопающий – если не за соломинку, то за обломок мачты идущего ко дну корабля. – Это оказалось не так уж сложно, – с готовностью пустился он в разъяснения. – Сними чехол... посмотри. Некоторое время назад мне в голову пришла одна идея, и я, если можно так выразиться, слегка усовершенствовал этот многофункциональный телефонный аппарат... – Смартфон, – поправил Чарльз, с напускным раздражением закатывая глаза, но против воли улыбнулся: всё-таки Эд, надо отдать ему должное, гений. Эдвин следил, как Кристалл аккуратно "раздевает" телефон и обводит выбитые на крышке символы кончиком ногтя. – Всего лишь одно небольшое заклинание на древнеарамейском, – пояснил он, – и voilà. – Сам придумал? – в голосе Кристалл звучало нескрываемое восхищение. – Не совсем сам... – Эдвин скромно опустил глаза. – Мы с Чарльзом вместе, конечно же... – Не прибедняйся, дружище, – усмехнулся Чарльз. – Я лишь угукал с умным видом, – добавил он, обращаясь к Кристалл. – Магия не мой конёк. – Это отлично. Суперкруто, Эд. – Она встала с продавленного дивана и направилась к доске. – А теперь swap-swap, меняемся: ты вещаешь, а я пишу. Кристалл схватила маркер и кивком головы указала Эдвину на место, которое мгновение назад занимала сама.

***

– Хорошо, конечно, мне нет резона скрывать от вас что-либо относящееся к делу, – выговорил Эдвин, втайне похвалив себя: какой, однако, удачный... перифраз с оттенком эвфемизма. – Я схожу с ума от беспокойства, Эд! – Чарльз сел вполоборота и вперил в Эдвина немигающий взгляд. – Переживать нет нужды, – успокоил его тот. – Это не совсем касается нынешнего дела, конечно, но Смерть поставила меня в известность: наше агентство теперь можно считать одним из отделов Посмертия. Следовательно, в нашем конечном упокоении... – он послал Чарльзу ободряющую полуулыбку, – никто не заинтересован. В данном случае и подавно, поскольку Смерть выступает в роли нашего клиента. Отчитываться о ходе расследования будем Ей лично. Там... на столе осколок того самого зеркала, которое сегодня мы оставили на кладбище. Это для связи. И, если вам любопытно, именно Она то зеркало разбила. – А я думала, что всё собрала... – пробормотала Кристалл растерянно и слегка расстроенно. – Ты всё правильно сделала и отлично потрудилась, – поспешил заверить её Эдвин. – Боюсь, раз сама Бесконечная не захотела, чтобы мы собрали и уничтожили все осколки... – То можно и не париться, – договорил за него Чарльз. – Но давай к делу. – Во-первых... – сложив руки на коленях и сосредоточенно их созерцая, заговорил Эдвин, – Смерть, к сожалению, не смогла сказать, с какой именно сущностью мы столкнулись. Она выразилась примерно следующим образом... – Он задержал ненужное дыхание. – Некоторое существо "пожирает", с Её слов, призраков, а также убивает людей, чтобы призраков тем самым творить... и уничтожать. Эти несчастные исчезают в никуда, лишаясь шанса на Переход. Поскольку Смерть весьма озабочена происходящим, я осмелюсь предположить, что жертв было достаточно много. Кристалл поспешно повернулась к доске и записала: "Пожиратель" призраков. Напротив знака вопроса, поставленного Эдвином в строке "другие жертвы", она добавила единственное слово: "много". – Пока вопросов больше, чем ответов... – протянул Чарльз. – Она ещё что-нибудь говорила? По поводу эктоплазмы, например? Или почему не разрулит сама? В Её вроде компетенции... – Ничего больше. – Эдвин покачал головой, продолжая упрямо разглядывать свои сцепленные в замок пальцы. Контраст тонкой полоски белой манжеты с тёмной тканью пиджака, казалось, полностью завладел его вниманием. – И как тут проводить расследование? – вопросил Чарльз, в лёгком отчаянии откидываясь на спинку дивана. – Выбора, как и иных вводных, у нас нет, – ответил Эдвин ровно. – Придётся работать с тем, что есть. – Ладно... – пробормотала Кристалл невнятно, в задумчивости прикусив колпачок маркера. – Что мы сами можем из этого вывести? Идеи, ребят?.. Эдвин в который раз мысленно подзакатил глаза её манерам, точнее – полному отсутствию оных. – Начнём с самого понятного – с эктоплазмы, – предложил Чарльз. – Впервые увидела эту хрень на фотке, – парировала Кристалл. – Эктоплазма – крайне токсичная субстанция, которая остаётся на месте прямого контакта мстительного духа с чем угодно (живым или не-живым), – Эдвин словно лекцию читал. – Например, если разгневанный призрак вселяется в человека, эктоплазма может выделяться у жертвы из глаз или изо рта. Сами дýхи зачастую оставляют следы эктоплазмы на предметах, к которым прикасались. Для нас это улика. – Хорошо. – Кристалл сосредоточенно закивала; менторский тон Эдвина, по-видимому, её не задел. – Этот мистер Куилл... Вы говорите, он чуть не весь был ею покрыт? – Пятна на майке, – уточнил Чарльз. – И перед тем, как он с концами развоплотился, капли на губах. – Если бы он был жив, – перебил друга Эдвин, – то было бы очевидно: в него вселились. Непосредственный контакт. Но вот только призрак... – Не может вселиться в себе подобного, – договорил Чарльз тихо. – Это так не работает... – Ясно. – Кристалл записала на доске: "Чья эктоплазма?" – Я бы предположил, что его собственная, – выговорил Эдвин раздумчиво, – но мы немало повидали разгневанных духов, и мистер Куилл на такого не походил. Он не гневался. – Он страдал, – сказал Чарльз, – как будто рана причиняла ему жуткую боль. Постоянно хватался за грудь. В строку, посвящённую библиотекарю, Кристалл вписала слово "боль" и обернулась к Эдвину и Чарльзу. – Но призраки ведь не испытывают боли? – Это не совсем так. Эдвин на мгновение смолк и напряжённо застыл, будто собираясь с силами. Чарльз не глядя протянул руку влево и накрыл его крепко сцепленные пальцы своей ладонью. Кристалл терпеливо ждала, всё так же покусывая колпачок маркера. Эдвин, естественно, ничего не ощутил – только осознал, что Чарльз его касается, отчего внутренне напрягся и заговорил вновь – чуть более сбивчиво, чем прежде. – Существуют исключения. Возьмем, скажем, железо: оно нас обжигает, ненадолго делая полностью осязаемыми для смертных и лишая магии. Но здесь явно не тот случай, поскольку раны от железа исчезают сами собой, причём довольно быстро. Затем... есть "иные", согласно терминологии Ночных Медсестёр, измерения. – Например, Ад?.. – догадалась Кристалл, в ужасе прикрывая ладошкой рот. – Например, Ад, – глухо вторил ей Эдвин. – В том измерении дýши испытывают не только бесконечные моральные, но и физические мýки. Это проверенный факт. – Он сдавленно кашлянул, однако быстро взял себя в руки. – Правда, нашему делу он, скорее всего, тоже не релевантен, ибо школа святого Иллариона, пускай не самое приятное во всех отношениях место, но находится она всё же на Земле... Кристалл записала на доске: "боль => "железо", "Ад" – и последовательно вычеркнула обе версии. – Что-то ещё? – спросила она. – Приходит на ум только пыточная машина ведьмы Эстер, – проговорил Эдвин, гипнотизируя руку Чарльза, всё ещё скрывающую его нервно сжатые пальцы. – К сожалению, мы не выяснили, как это, с позволения сказать, изобретение работает. Я знаю лишь, что машина была нужна Эстер, чтобы выкачивать из душ магию. Силу... "Машина, выкачивающая из призраков силу", – записала на доске Кристалл. В офисе детективного агентства надолго воцарилась тишина.

***

– Ребята! – Чарльз внезапно вскочил и хлопнул себя по лбу. – А это имеет смысл! Раз Смерть говорила именно о "пожирателе"! Может, эта сущность зачем-то накачивает себя силой? Эдвин смерил друга долгим взглядом и медленно кивнул: – Вполне рабочая версия, Чарльз. Просто... отлично! Только мы пока не имеем представления о целях преступника и хотя бы примерном количестве жертв... – Мальчики... – Кристалл отложила наконец знатно изгрызенный маркер, обессиленно рухнула на диван рядом с Эдвином и зевнула. – Сейчас, мне кажется, всё срастается... Может, на свежую голову я посмотрю на это иначе... – Она устало глянула на доску. – Давайте я, как немного отосплюсь, попробую поискать в интернете. Если в школе или её окрестностях систематически происходили и, по всей вероятности, продолжают происходить убийства, что-то должно было просочиться в прессу. Замять такое... ну... – Она подавила очередной зевок. – Не-ре-аль-но. – Об интернете я и не подумал... – Эдвин посмотрел на Кристалл с уважением. – Классная идея! – согласился Чарльз. – Но ты с ног валишься. – Не стану кокетничать: спать охота. – Кристалл, потягиваясь, расправила плечи и встала с дивана. – Пользы от меня сейчас будет немного. Но – это вам на подумать, парни! – нам бы наведаться туда – в этого вашего святого Иллариона – по-тихому, инкогнито. Я б полки в библиотеке "почитала", с учениками потрещала бы... – Без этого никак...– ответствовал Эдвин слегка отрешённо, словно занятый мыслями об ином. – Но сначала надо подготовиться. Я бы предложил вернуться ненадолго в Порт-Таунсенд – обследовать дом Эстер. – Слушай, а что ж всё-таки с чаем было? – поинтересовалась вдруг Кристалл, уже стоя в дверях. – Смерть предложила мне чашку чая, – ответил Эдвин, кивая на стол. – Я, откровенно говоря, изумился... Но её предложение – это вовсе не самое странное... – А что? – спросил Чарльз отрывисто. – Я почувствовал вкус... впервые за сто восемь лет... и запах, и тепло. – Эдвин запнулся и замолчал. – Идите сюда оба! – приказала Кристалл, делая шаг обратно, к письменному столу. Призраки послушно последовали за ней. – Остыло давно, – констатировала Кристалл, осторожно приподнимая крышку, будто под ней мог притаиться как минимум жирный паук, – пахнет... – она принюхалась, – вроде как обычно. Чувствуешь что-нибудь? Она ткнула чайничек Эдвину под нос. – Ничего, – ответил он. – А ты? – Кристалл передала чайник Чарльзу. – Аналогично. – Он покачал головой. – Оке-ей... – протянула она задумчиво, безуспешно пытаясь ухватить какую-то вертлявую мысль за метафорический хвост. – Непонятно, имеет ли это отношение к делу, но посуду я временно конфискую. Завтра попробую "прочитать". Сейчас уже не вывезу, простите, парни... – Вряд ли это что-то даст, – попытался переубедить её Эдвин, однако без энтузиазма. Кристалл лишь прищурилась в ответ и лаконичным, выверенным движением подцепила две пустые чашечки – их тонкие и хрупкие на вид позолоченные ручки блеснули на верхних фалангах её указательного и среднего пальцев, будто кольца. Подхватив чайничек свободной рукой, она одарила призраков преисполненным нетерпения взглядом и многозначительно поджала губы. Догадливый Чарльз предупредительно открыл даме дверь. – Какой же у вас тут всё-таки зверский дубак, мальчики! – заявила Кристалл вместо прощания и, не желая никому спокойной ночи, поскольку знала, что мёртвым сон не по карману, удалилась. По лестнице звонко простучали каблучки, где-то этажом ниже заскрипела и глухо хлопнула уже другая дверь. Эдвин и Чарльз остались в офисе одни.

***

– А теперь давай-ка начистоту, Эд. Подозревая, что его лучший друг и деловой партнёр может "по-английски" выйти в ближайшую стену (бывали прецеденты!), Чарльз подступил к Эдвину настолько близко, что чуть склони один из них голову – они соприкоснулись бы лбами. От испытующего взгляда бесконечно дорогих его давно и бесповоротно мёртвому сердцу карих глаз Эдвину внезапно захотелось растаять в воздухе и материализоваться где-нибудь в Австралии. ...Но он не посмел.