Часть меня

***

      Она чувствовала огромную печаль в своем сердце, одиночество и боль, не имеющие предела. Она была просто грустной, все время. Если бы она не была такой уставшей, то плакала бы до тех пор, пока рыдания не сотрясали бы ее тело, но у нее не было на это сил. Она и раньше грустила, но не так. Ничто не могло сравниться с этой безграничной печалью и болью. Ее сердце жаждало облегчения, чего-то лучшего.       Но это она сама. Так что шансы невелики. Ситуация не улучшится.       Еще одно воспоминание начало терзать ее разум.

***

      Ей было девять лет. Мать заставила ее встать перед зеркалом и спросила, что с ней не так. Тогда она ничего не понимала. Что она имела в виду? На этот вопрос Порция только раздражалась и начинала разглагольствовать:       — Твой взгляд. О Боже… как ты этого не видишь? Все недостатки твоей внешности и тела? Это возмутительно! Ах!       Ее мать сердито ушла из комнаты. Она начала плакать. Она не понимала, почему. Почему ее мать так сказала? Почему мамам говорит такие вещи? Она ненавидела ее? Что она сделала? Как она может это исправить? Она не понимает. Почему её недостаточно? Когда будет достаточно? Она лежала на кровати и плакала, пока не уснула, мечтая о мире, где ее мать считает, что ее достаточно. Ей не нужно любить, просто думать, что её достаточно.

***

      Но её никогда не было достаточно. Всю свою жизнь она мечтала быть любимой, но этого не происходило. Во сне она мучилась желанием, чтобы мать заботилась о ней, а днем ее терзала мысль, что этого никогда не произойдет. Ее сердце было полно боли и печали. Она должна была повзрослеть и смириться с тем, что ее семья не будет ее любить. Это разбивало ей сердце, но постоянная тоска и стремление иметь значение и быть нужной им были хуже, чем принятие. Она думала, что, став членом семьи Бриджертонов, сможет изменить эту печаль и мучения, но вместо этого она стала еще более одинокой. Она надеялась, что, став женой Колина, она наконец-то станет частью шумной и полной любви семьи. Вот почему она была одинока, гораздо больше, чем раньше: потому что испытывать ту же боль в этой семье, здесь, где она надеялась на любовь, было гораздо мучительнее, чем там, где она привыкла ее не получать. Она жаждала любви Колина, но все, что она получила в этом браке, — одиночество и печаль. И это разбило ей сердце.

***

      Следующие несколько дней были очень тяжелыми. Она просто лежала на кровати, почти не двигаясь, не произнося ни слова. Он пытался поговорить с ней, умоляя съесть хоть что-нибудь, но она просто не хотела. Рэй приходилось заботиться о ней, как о ребенке, потому что она не могла сама себя искупать и так далее. У него разрывалось сердце, когда он видел ее в таком состоянии, полностью потерявшей рассудок. Он хотел достучаться до нее, вернуть ее, но ничего не получалось.       Семья навещала их, поддерживая, но он не хотел, чтобы Грегори и Гиацинта видели Пен в таком состоянии. Это разобьет им сердце, особенно Гиацинт. Она обожает Пенелопу, в ее глазах она — образец для подражания, все, кем она хотела стать. Когда семья узнала, что Пен — леди Уислдаун, Гиацинт назвала ее иконой. Его младшая сестра восхищалась его женой.       Он пришел к ним, чтобы рассказать о болезни Пен и о том, что она — леди Уислдаун. После того как он рассказал им об этом, ну… Это общение с семьей поставило его и Элоизу на место. Это очень сильно показало их невежественную натуру. Потому что, очевидно, вся их семья знала.       — Я понял, что когда она написала о мисс Томпсон, это было совершенно очевидно, кто еще мог знать об этом и написать об этом так, чтобы спасти твою репутацию? Тот, кто любит тебя настолько, чтобы сделать это. Признаюсь, я поражен, она любит тебя до такой степени, что навредила себе, своей репутации и репутации своей семьи только ради тебя. — Слова Энтони подействовали на него как холодный душ.       — И она спасла меня от самого страшного ада в мире: Найджела Бербрука. Я могу отблагодарить ее всем своим счастьем на свете, без нее мы с Саймоном не смогли бы сойтись, у меня не было бы моих прекрасных детей… Она спасла мне жизнь.       — И себя. Создать такое в нашем мире, когда у женщин было так мало возможностей… Она поистине гениальна. И с такой семьей, как у нее… Она выжила. — Почему у всех реакция лучше, чем у него? Даже у матери.       — То, как она пишет… Если ты проведешь с ней достаточно времени, узнаешь ли ты этот стиль? Я даже не знаю, как ты не понял этого. Она очень талантлива. Использует сплетни, чтобы проанализировать общество и поставить перед ним зеркало, чтобы увидеть его истинное «я». Какое чудо! Ты счастливый человек! Но и дурак тоже. — Бенедикт, конечно, восхищается ее писаниной. Художник и писатель поняли друг друга.       — Значит, я идиот, да? Вы все знали?       — Конечно, знали. Как сказал Бенедикт: вы должны проводить с ней время. Кроме того, Гиацинт рассказала всем нам много лет назад.       — Что?! Франческа, о чем ты говоришь? — Элоиза чуть не вскочила со своего места.       — Об ужине? Когда она «обвинила» леди Фезерингтон? Леди Уислдаун? Пенелопу Фезерингтон? Она всем дает подсказку. А потом она сказала мне, что догадалась, и это была Пен. Однажды днем они вместе сплетничали, и она узнала ее стиль. Узнать ее несложно, если уметь держать рот на замке и слушать, что она говорит.       — И она сказала мне потом…       — Грег, не доноси на меня!       — Я не доносил!       — Ты просто настучал!       — Хватит!       — Но мама! Он сам начал!       — Не в этом дело.       — Не в том дело, что я первая догадалась, что Пен — Усилдаун, а Эль два сезона за ней следила. Похоже, в доме появилась еще одна умная женщина.       Все его сестры начали хихикать, кроме Элоизы, которая выглядела пристыженной. Редко кто осуждал Эль за ее слова, еще реже она слушала их, потому что не могла ничего сказать собеседнику. В прошлом она много раз принижала членов своей семьи, и теперь она поняла, что то, как она с ними обращалась, могло причинить им боль. Раньше ей и в голову не приходило, что они действительно понимают эти ее неосторожные слова. Они оба были так невежественны, что им потребовалось много времени, чтобы понять, кто такая Пенелопа, в то время как вся их семья знала об этом. И у них нет с этим проблем. Франческа была права. Узнать ее несложно, нужно только прислушаться.       — Она такая икона! Я хочу быть похожей на нее! Только представьте, что, используя свой талант, она стала миллионером за три года, когда большинство из нас, женщин, даже не могут работать или учиться. — Глаза Гиацинты сияли. — Это самое впечатляющее, что я когда-либо слышала! Сколько всего ей пришлось организовать, чтобы это произошло… Она делала это одна? Или она привлекала других? Как она хранила свой секрет, чтобы ее не раскрыли? И даже королева следит за каждым ее словом! Просто блестяще!       — Ты права. Для того чтобы все это продумать, нужен очень умный, сообразительный, способный человек. Не многие мужчины смогли бы это сделать, да и возможности у нее более ограничены, чем у мужчины. Поистине гениально. — Энтони восхищался ею.       Великолепно. Его брат намного лучше его.       Как муж он был неудачником, и он это знает. То, что его семья знала об этом все это время, и их это устраивало… Это еще больше показывает, насколько плохо он справился с ситуацией. Это отражается и на нем, и на Эль, и на их невежестве по отношению к Пен. Два самых близких ей человека понятия не имели, что она делает, но вся их семья знала. Он все испортил.       На этой неделе к ним приехали мать и Гиацинт, и, несмотря на то что он был против приезда Гиацинт, никто не мог удержать его младшую сестру. Пока он разговаривал с матерью в гостиной, Гиацинта сделала то, что не мог сделать никто другой. Она взяла дело в свои руки. С тех пор как о болезни Пенелопы узнали члены семьи, все они пытались помочь ей поправиться, общаться, реагировать на что-то или есть. Все попытки были тщетны.

***

      Она решительно прокралась в комнату. Пенелопа свернулась калачиком на кровати, она смотрела прямо перед собой. Она знала, что должна нуждаться в заботе и любви, она не была слепа к тому, как с Пен обращались в ее жизни и как сильно она сияла в окружении Бриджертонов. У нее должна быть семья. Теперь она у нее есть. Она подошла к ее туалетному столику, взяла щетку и несколько аксессуаров и направилась к кровати.       — Пен, привет. Это я, Гиацинта. Мы собираемся поднять тебя, хорошо? Я собираюсь подтянуть тебя, а потом сделать прическу. Хорошо?       Она не ответила, тогда она взяла ее на руки и помогла сесть. Она была похожа на тряпичную куклу, в ее теле не было сил, поэтому ей пришлось держать Пен, ведь если бы она этого не сделала, сестра бы упала.       Затем она начала осторожно расчесывать ее волосы, делая комплименты, какие они великолепные. Попытки завязать разговор не увенчались успехом, так что, возможно, она расскажет что-нибудь интересное, может быть, придумает какую-нибудь историю.       — Давным-давно в холодной, замерзшей стране Арктиде жила фея, которая любила бесплодные пейзажи, любила, чтобы повсюду лежал снег. Она играла на холоде, всегда веселилась. Большинство фей вокруг ненавидели это холодное место. Хотя она тоже сталкивалась с трудностями, это никогда не мешало ей веселиться. Она находила свет в суровых условиях, обращая его себе на пользу, делая прекрасные снежинки. Она стала мастером снежинок, практиковалась в своем ремесле, и все вокруг восхищались ее талантом. Она не позволяла миру остановить ее, просто потому что он был не таким приятным, как ей хотелось. Она использовала то, что получала, и стала самой собой.       Она закончила расчесывать волосы, а затем начала их укладывать. Ей казалось, что Пен слушает ее рассказ, а может, и нет, но это ее не останавливало, она продолжала говорить.       — Ты знала, что в океане есть существо, которое называется дельфин? Энтони подарил мне книгу о море, и в ней есть рисунки о рыбах и всех живых существах в воде. Это самое милое существо, которое ты когда-либо видела! Когда я выросла, я захотела пойти и посмотреть на них. Ты не думаешь, что это было бы удивительно? Исследовать секреты воды?       Она вставила в волосы заколку и несколько белых цветов, и на самом деле ей казалось, что это выглядит на ней эффектно. Она отлично справилась с прической, теперь она должна помочь ей найти интерес в чем-то другом.       — Я начала учить итальянский, Бенедикт учит меня. Тебе не кажется, что это самый увлекательный язык? Я могу принести свой учебник и научить тебя, если ты хочешь. Мы могли бы так весело провести время вместе!       Это не работало, она все еще бледна и просто смотрит, почти не реагируя, если вообще реагирует. Или просто ее разум обманывает ее, заставляя думать, что Пен реагирует. Что может сработать? Может быть… Может быть… Да!       — Ты знала, что мисс Петерсон обручилась с бывшим женихом мисс Локвуд? Какой скандал! Так поступить со своей подругой! Мисс Петерсон, должно быть, давно планировала это или это был просто импульсивный выбор? В конце концов, она и мистер Гарденер никогда не ухаживали друг за другом. О, а ты слышала, что ожерелье Бекки Эллиот потерялось? Жемчужное, оно должно было стоить целое состояние, а теперь все деньги пропали, интересно, как она его потеряла?       Она смотрела на нее и Пен слушала. Выражение ее лица было спокойным, и она смотрела прямо на нее. Вот и все! Вот что она должна была сделать — добраться до части личности Пен, связанной с леди Уислдаун, и исцелить ее. Она начала рассказывать о всех сплетнях, которые слышала. Когда она была маленьким ребенком, большинство людей говорили все при ней, потому что не воспринимали ее всерьез. В конце концов, в их глазах она была просто ребенком. Теперь же это стало очень полезно, чтобы некоторые пожилые люди игнорировали ее присутствие.

***

      Она была глубоко в своих мыслях, разыгрывая худший сценарий, мучая себя прошлым, когда вошла Гиацинта. Она принесла с собой свою кипучую энергию, и было почти невозможно не слушать ее милую болтовню. Она не знала, сколько времени потеряла, как долго была пленницей собственного разума. Она знала только, что одиночество как-то ослабевает, когда в комнату вошла Гиацинта. Ее нежная забота, приятный голос, интересные и смешные диалоги захватили ее, и впервые с тех пор, как она вышла замуж, она не чувствовала себя одинокой.       В этой девушке было что-то такое чистое и доброе, она просто знала, что за ее действиями нет злого умысла. Она была там, потому что ей было не все равно. Может быть, потому, что она была ребенком, а они не притворяются, нравишься ты им или нет. А если нравится, то этому нужно учиться, чтобы выжить. От нее исходило настоящее и доброе чувство. Гиацинта никогда не причиняла ей боли, и, возможно, именно поэтому от ее прикосновений она не вздрагивала, а чувствовала себя в безопасности рядом с ней. В этих отношениях не было боли, не было яда от обидных слов. Когда она что-то говорила, она имела это в виду. Никакого скрытого смысла. Ее сплетни были забавными. Она хотела бы ответить, но она была слишком слаба, чтобы что-то сказать. Слишком устала. Сидеть и слушать было для нее сложной задачей, сосредоточиться на ее словах было нелегко, но она хотела понять, о чем та говорит. Она хотела понять ее слова. Позже, когда Гиацинта ушла с матерью, ей пришлось задуматься о том, что будет на следующий день. Ведь она обещала, что обязательно навестит её. Она ждала завтрашнего дня. Очень долго, месяца два или около того, Пенелопа чего-то ждала.       Чего-то без боли. ~ Когда они поняли, что Гиацинта пропала, он и его мать сразу же начали ее искать. Они нашли ее, когда она расчесывала волосы Пен, разговаривала с ней, придумывала для нее истории. Он был удивлен, что Гиацинта смогла заставить Пен слушать. Никто не мог заставить ее хоть как-то реагировать, но у Ги это как-то получалось. Он почувствовал облегчение в сердце — это был первый шаг. Цвет ее лица начал приобретать румянец, а глаза снова наполнились светом. И все это благодаря болтливой сестре-подростку. Между ними всегда существовала особая связь, но Колин и не подозревал, насколько тесной была связь между Пенелопой и Гиацинтом. После того как она ушла, Пен уснула. Во сне она выглядела спокойной, и это давало ему надежду на лучшее завтра. Или хотя бы на менее болезненное.