Каждый бродячий кот...

Смотреть, как Эмма, изначально весьма скептически настроенная, все больше и больше проникается магией, — было странно. Гарри ожидал совсем другого, ведь магия — не больше чем инструмент, к чему так возвышать обычную почти-что-лопату? — Лопата? Но это же дыхание! Свобода и сила, почти мечта, как сон, где ты можешь все. Это интересно, ведь иногда даже предсказать не можешь, как законы магии вывернут то или иное твое желание. — Эмма покачала головой, смотря на него с улыбкой. Так что Гарри оставалось только смириться. И непроизвольно вспомнить отца с матерью: мама ведь тоже была вдохновленной колдуньей, чего только ее эксперименты в связке с Румпельштильцхеном стоили, тогда как отец и вовсе магией не владел. И все же Гарри, вспоминая о том, как вообще впервые «нашлась» магия Эммы, не мог не мотать головой в недоумении. Это было через день после снятия проклятия, и они собрались в ломбарде втроем обсудить наконец-то все нюансы того насыщенного на события дня. А особенно реакцию артефакта на кровь Генри, которая не давала покоя Румпельштильцхену. — Он называл себя «Нил Кэссиди». Да у него даже документы были на это имя! — Эмма хлопнула ладонями. — Внешне всего на пару лет старше меня, может, двадцать, ну двадцать пять лет максимум! Я не верю, не понимаю, ты ж говорил, что твой сын пропал больше трехсот лет назад? — В разных мирах время может течь по-разному, — вмешался Гарри. — И какая разница между Землей и этим вашим, как его? — Фейритейлом, — ответил Румпельштильцхен. И замолчал. Но под пристальным взглядом Эммы спустя какое-то время все же прибавил: — Никакой, — вздохнул. — Отлично просто! Так как тогда? — Может, он был какое-то время в другом мире, а только недавно… относительно, конечно, попал на Землю? — вновь вмешался Гарри, потягиваясь на диване, который занял целиком, развалившись. — То есть я спала со трехсотлетним стариком, отлично, спасибо. Это если вы правы, и ваша бесовская магия не врет. — Магия никогда не врет. — Румпельштильцхен покачал головой, но был задумчив. Пытался придумать, как опровергнуть собственную сентенциию только что сказанную? Но мама тоже всегда говорила: «Магия не лжет, котенок, помни». Поэтому и он, и отец всегда верили — знали — что она жива, ведь артефакт, ею же зачарованный, застыл на отметке «в гостях», а не безвозвратно сломался, как должен был если бы… Мама жива. — Откуда ты вообще знаешь, как эти миры работают. Ну, точнее, время в них? — покосилась на Гарри Эмма, со вздохом упав на кресло. И Гарри скривился, будто набрал полный рот лимонов. Выпрямился на диване, заложил руки за голову и, не отводя взгляда от потолка, нехотя сказал: — Довелось побывать. Оставалось надеяться, что на этом его оставят в покое и вновь переключатся на переживании о Ниле-Бее. Не оставили. — На Землю ты попал, минуя проклятие, ведь иначе ты был бы лишен памяти и заперт в Сторибруке, как я поняла работу вот этого всего… — задумчиво протянула, прищурившись, Эмма. — Он и не мог попасть на Землю из Зачарованного Леса, ведь пропал без вести за три года до… — подключился к ней Румпельштильцхен, тоже прищурившись — правда, больше издевательски-насмешливо. — Я попал на Землю благодаря проклятию, просто чуть-чуть иначе, — начал все же отвечать Гарри, зная, что не отстанут. Но он им потом этот «допрос» еще припомнит. — Реджина совершила ошибку, не выставив дочь Шляпника из зоны действия своего проклятия. Оставив ту вообще живой. У них оказалась слишком крепкая связь, логично, в целом, у оборотней всегда силен «зов крови», а если добавить специальные чары между родителем и ребенком… Под проклятие попала Грейс, а с учетом его силы и направленности — волной захватило и Шляпника. Магии на перемещение и «вписывание» Шляпника в историю города хватило, а вот на память — уже нет. Я же и вовсе ухватился лишь за шлейф, убраться бы с той дыры — и славно. Так что меня вовсе к Сторибруку не привязало и выбросило в Бостоне, здорово в процессе потрепав. — Ты был в Стране Чудес? — действительно удивленно уточнил Румпельштильцхен. — Да, — скривился Гарри и раздраженно махнул хвостом. Прошлось выпустить тот, хоть так сбросить пар, а то… — Лучше скажите, что вы с этим своим Нилом решили, который вроде как отец и сын, и вообще старик в молодой личине, — попытался перевести тему он. Удачно. Эмма вновь вскочила, заходила по ломбарду. — Генри — ни слова! — топнула она ногой. Хорошо топнула. Так топнула, что аж парочка шкафов брызнула разбитыми стеклами. Гарри только и успел дернуться в сторону, слетая с дивана, но Румпельштильцхен не подвел и успел наколдовать щит, так что участи быть изрезанными осколками они избежали. — Это что такое было… — пробормотала Эмма. — Это была ты, — фыркнул Гарри, чихая и поднимаясь с пола. — Поздравляю, Румпельштильцхен. С новой ученицей тебя. Ну и сочувствую сразу, чего уж тут… — Гарри! Он только скалился, чувствуя себя отомщенным. Самую капельку, правда, поэтому великая месть из планов никуда не исчезала. Но произошло это все уже почти с месяц назад и Эмма, внезапно, успела войти во вкус. И ведь откуда что взялось, ведь ни Белоснежка, ни Прекрасный и близко не владели волшебством. Впрочем, они и родителями были номинальными. Ведь Эмма, кое-как смирившись даже с личностью своего «Нила Кэссиди», оказалась совсем не готова принимать родителями людей, которых не знала все двадцать восемь лет своей жизни. Которые и вовсе младше ее, ведь учитывать года жизни в Сторибруке было глупо. Да и Прекрасный почти все время пролежал в коме, о чем вы! Словно отвечая его мыслям, раздался дверной звонок. Гарри скривился, прекрасно даже со своего места чуя, кто стоит под дверью. Но все же встал, прекрасно зная, что эти занозы так просто не отстанут. — Эммы дома нет, — сказал он сразу, только открыв дверь. — Может, мы войдем, подождем ее внутри… — Еще чего! — фыркнул Гарри. — Может, вам еще ключи от казны дать? Вы говорите, не стесняйтесь, чего уж тут… — Мы ее родители! — А я — сожитель и владелец этой квартиры. Дальше что? — Как король, я могу приказать!.. — начал было Прекрасный, но оборвался на полуслове. Гарри правда не знал от чего: из-за того, что он не смог сдержать смех, услышав это, или из-за локтя Белоснежки, прилетевшего Дэвиду под ребра. — Мы не в Зачарованном Лесу, король, если ты не заметил, — насмешливо-жестко сказал Гарри, отсмеявшись. — Да и я не твой подданный, королек над тремя соснами. — Принц Така, простите моего мужа, просто ситуация с Эммой — это непонимание, оно тревожит нас и даже заставляет от волнения кидаться необдуманными словами, — не дав мужу и рта открыть, вмешалась в разговор Белоснежка. — Возможно, вы знаете, где она сейчас? Ни в участке, ни у Руби, ни даже в школе или ломбарде ее нет, мы волнуемся… Или хотя бы передайте нашу просьбу о встрече! Гарри прекрасно знал, где сейчас Эмма — в портовых складах, выкупленных им, вместе с Баки проверяет, как там парни все обустроили. — Я передам. — Но рассказывать этой парочке он ничего не собирался. — Хорошего вечера, — и захлопнул дверь.

***

Гарри заехал за Эммой в участок — ее «Жук» опять поломался и был загнан на СТО, а пешком добираться до дома Румпельштильцхена все же было не совсем удобно, тем более вместе с Генри и его школьным рюкзаком. Решил не ждать на улице, скинул смску, что уже на месте, и пошел сразу внутрь, лениво скользя взглядом по сторонам. Зря, как оказалось почти сразу. И ведь как не почуял еще с улицы? Гарри только зашел, когда услышал: — Гарри? — Удивления, неверия или радости, даже непонятно, чего в этом голосе было больше. Да только это был не голос Эммы или Генри. Нет. Ему не нужно было оборачиваться, ведь запах уже дал все ответы, жаль, что так запоздало. И все же он обернулся, вежливо кивая: — Ваше Величество. Дядя Муфаса совсем не изменился. Длинная грива ярко-рыжих волос, заплетенных в косы, собранные затем в хвост. Ярко-зеленые глаза, совсем иного оттенка, чем у Гарри, с желтизной у зрачка. Короткая бородка. Золотая серьга-солнце на левом ухе. Крупная фигура, с широкими плечами и заметными мускулами, сам Гарри на его фоне казался тонкокостным подростком. — Гарри, ты так вырос… И без титулов, мы же семья. — Как скажете, дядюшка. Гарри хотел бы сказать, что это «дядюшка» было наполнено смирением. Но это было бы ложью. Он… не знал. Не понимал, как к этой ситуации относиться. Слишком много лет прошло, да и… У него были застарелые претензии к Симбе, но с дядей ему уж точно нечего делить. — Дай я тебя обниму! И Гарри послушно сделал шаг вперед, не вырываясь, когда его прижали к себе. Когда носом провели по шее, обнюхивая. И повторил обнюхивание сам, когда дядя наклонил голову, подставляя уже свою шею. — Нам многое следует обсудить, — сказал Муфаса, когда выпустил его из объятий. — Ты свободен сейчас? Поужинаем семьей, поговорим. — Сегодня не выйдет, другие планы, — покачал головой Гарри. Пусть встреча с дядей и прошла достаточно спокойно, но рассказывать свою историю, объяснять что-либо он не хотел. — Гарри! — удивительно вовремя подошли Эмма с Генри. — Мистер Така, — кивнула она Муфасе. — Мисс Свон, — приветливо кивнул Муфаса и принюхался. С улыбкой покосился на Гарри. — Понятно. Тогда завтра? — Завтра тоже не выйдет, дядюшка, — покачал головой Гарри, растянув губы в вежливой улыбке. — Давайте предварительно договоримся на субботу, а дальше, если что, скорректируем планы? — Хорошо! — энергично кивнул Муфаса и хлопнул Гарри по плечу. — До встречи. Уже в машине Гарри недовольно покрутил плечом, разминая то. Пусть он и был сильнее любого человека, да и многих оборотней, царская кровь многое дает, но не с дядей ему в физической силе соревноваться. Царь всех львов — и кучи прочих оборотней — он был сильнейшим. Да даже Симба был сильнее Гарри — и с этой несправедливостью генетической лотереи приходилось мириться. — «Дядюшка»? — с ноткой веселья уточнила у него Эмма, пристегиваясь. — Не спрашивай…

***

Суббота наступала уже завтра, а действительно рабочих предлогов, чтобы откосить от «семейного обеда», у Гарри так и не появилось. Стараниями тети Сараби, нашедшей где-то его номер (вот где?!) и разбившей все заготовленные до того предложения, возражения и все прочие пришедшие на ум «безумно важные дела». Поэтому, пытаясь хоть что-то придумать, он метал сейчас один за одним ножи в дерево. Так думалось лучше. Рядом на поляне Румпельштильцхен учил Эмму телепортироваться. Вроде даже у той начинало что-то получаться, боковым зрением Гарри пару раз замечал лилового цвета дым. Гарри как раз подошел к дереву достать ножи, когда совершенно внезапно на поляну вышла Белоснежка. — Эмма, нам нужно поговорить, хватит бегать! — начала она без лишних слов. Эмма дернулась, почти мгновенно вспыхнула, зло поджала губы, сжала кулаки… Ударила молния, громыхнуло, земля качнулась; Гарри одним скачком оказался возле Эммы, придерживая ту — Румпельштильцхен уж точно сможет в этой ситуации о себе позаботиться, а вот волшебница-недоучка… Молнией и громом все только начиналось. Вскрикнула Белоснежка, из ниоткуда перед ними возник смерч из лилового дыма. Потянуло стужей. — Гарри, Эмма, назад! — крикнул Румпельштильцхен, из-за давешнего толчка оказавшийся в стороне от них. — Блоксем… Но они не успели. Ни Гарри с Эммой отшатнуться, ни Румпельштильцхен прочитать заклинание.