Секунда после полуночи

      — Подъём!       Голос раздался словно издалека, а вот болезненный тычок очень даже рядом. Рой что-то недовольно пробурчал из полудрёмы, за что тут же охватил подзатыльник. Сон рукой сняло. Он встрепенулся и завертел головой, пытаясь понять, где оказался. Металлические стены, точно такие же, как в родном Убежище, лишь на короткий миг подарили ему надежду, что все тягости — дурной сон, который наконец закончился, и что этот подзатыльник — приглашение на очередную тренировку или наискучнейшее собрание.       — Слезай, кому говорят.       Рой повернулся на голос и ощутил скорость свободного падения. Это был не какой-нибудь Бобби Алькатрас, которому за такие выходки и по морде заехать не жалко, а Паук на пару с суровой реальностью. Рейдер выхватил бутылку из рук, помог слезть с брамина, поскольку верёвка так никуда и не делась. Остались только они: ни полуголого Курта, ни девушек. Такое наплевательское отношение рябой возмутило Роя.       — Где мы?       — Мне велено отвести тебя к Фойду. Он ждёт.       Суровый тон не терпел протеста или дальнейших расспросов, хотя Рой и не собирался. Из коридора — близнеца входа в Убежище 78 — они вошли в тёмный проход, где пахло сыростью и звонко капала вода. Возможно, первое впечатление обманчиво и это место никак не связано с убежищами. Мало ли какая мода на интерьеры была в довоенное время. Может, эти металлические стены были до тошноты популярны, а его далеко идущие выводы, от которых всё тело цепенеет, — не более, чем блажь напуганного воображения. Рой прокручивал в голове эти мысли, стараясь убедить себя в них. Иначе для него дело пахло керосином.       Они вышли в освещённый атриум. Неплохое тактическое решение: по незнанию дезориентирует и вынуждает щуриться. Рой постарался быстрее проморгать пелену, чтобы оглядеться. Кругом были люди, одетые как Паук или Курт. Кожа явно здесь была хитом сезона, от неё аж в глазах рябило. Вместе с ней шипы, клёпки и прочие металлические мелочи. Рейдеры сидели рядами на скамейках и смотрели только на него. Под этим шквалом взглядов тело стало бескостным.       — Двигай вперёд, — приказал Паук, слегка подтолкнув гостя.       Рою перестало хватать воздуха. Перед глазами потемнело и его повело. Паук тут же подхватил за плечо и рывком поставил на ноги.       — Прекрати распускать нюни, — проговорил Паук тихо. — Не позорься.       Так рейдер и потащил Роя сквозь проход под взглядами заинтересованных зрителей. В полной тишине. Ни единого шепотка или смешка не прошлось по рядам. Паук подвёл Роя к подиуму, где стоял мужчина и тоже наблюдал за всей развернувшейся сценой с нескрываемым интересом и лёгким смешком на лице. Он накрыл ладонью сначала лоб, пото́м рот, затем положил на грудь и воскликнул:       — Радуйтесь!       По атриуму раскатился рёв и клёкот. От испуга Рой чуть не схлопотал сердечный приступ. Мужчина на подиуме выглядел не менее анекдотично, чем Курт, нарядившись в безразмерную шубу — видимо, знак отличия главарей. Но его взгляд, пронизывающий до костей, не давал обмануться. Рой стоял перед умным, видавшим виды дикарём. Что может быть опаснее для цивилизованного человека? Мужчина спрятал руки в карманы и заговорил сипловатым и звучным басом:       — Пантеон приветствует тебя. Меня зовут Фойд. Я — басилей самой могущественной банды на просторах бывшей Вирджинии. Тебя сопровождали Курт, Паук, Паучиха…       Рой нахмурился, поскольку понятия не имел, кто такой басилей, но предположил, что это всё тот же «главарь», только на новорейдорском.       — С фантазией у ребят беда, — продолжил Фойд, заметив мрачность гостя, — зато хребты переламывают отменно.       Мужчина засмеялся, отчего шуба заходила ходуном. Рой с трудом сглотнул комок тревоги. Пугала не столько прямая угроза в словах, сколько выражение лица говорившего: несмотря на добродушный смех, глаза остались холодными. Добавился лишь хищный отблеск.       — Не переживай, твои косточки останутся целыми. Пока что. И еще одна сопровождающая — Афина.       Фойд указал ладонью на зрительный зал. Рой обернулся. В первом ряду сидела рябая и смотрела исподлобья, скрестив руки. Излишнее внимание ей явно пришлось не по душе.       — Позже я хочу узнать о тебе, — сказал Фойд. — Теперь же приведите старосту, который возомнил себя коробейником.       По залу пронеслись улюлюканье и подбадривающие возгласы. Паук усадил Роя возле Афины и сел рядом. Возможно, он избежал и рабства. Сложно представить хозяина, который интересуется жизнью невольника. Но тяжелая участь ещё может поджидать за углом. Рой вжался в скамью и пытался не шевелиться. Снова захотелось пить. Фойд ушёл с подиума, тут же внесли колоду с тёмными пятнами по бокам. Липкое чувство охватило Роя. Он надеялся, что сейчас начнут колоть дрова, и он с удовольствием посмотрит на чужую работу.       Но тут два рейдера втащили невысокого мужчину в одежде цвета льна и с таким же серовато-бледным лицом. Он брыкался, пытаясь вырвать локти из хватки. Но разве посопротивляешься бугаям в нелепой портупее? Одним из них был Курт. Пленника подвели к колоде, выкрутили руки так, что мужчине пришлось сложить на неё голову. Роя забило мелкой дрожью. Он не хотел видеть того, что сейчас неминуемо случится, но не мог отвести испуганного взгляда. Староста покраснел и зарыдал во весь голос, что внутри всё скрутило. Лишь изредка рёв перебивали нечленораздельные стенания и мольбы, нервные всхлипы. Рейдеры на подиуме оставались безучастны. Рейдеры в зале притаились, словно боясь спугнуть завораживающую концовку. Вышел четвёртый участник сего представления с топором наперевес: невероятно худой и высокий, с рыжим хвостом на макушке. Он не зачитал приговор, а произнёс по-памяти:       — Такой-то, такой-то, бла-бла-бла, за воровство у Пантеона приговорён к отрубанию его жадной башки и бла-бла-бла. Попрощайся с жизнью, ублюдок, — последнее, видимо, напутствие от самого палача.       Староста заорал и задёргался из последних сил, что лишь усилило хватку рейдеров. Послышался треск. Палач занёс топор и ударил по шее. Вопль мужчины смешался с хохотом, свистом и аплодисментами толпы. Приговорённый забился в неистовстве, всё еще с головой на плечах. Тогда рейдер вновь рубанул. В этот раз удачно: голова отлетела, со стуком сделала пару оборотов и застыла лицом к залу. Рой разглядел на нём осуждение ко всем ликующим. Палач сделал реверанс. Кто-то в зале от исступления потерял опору и упал со скамьи. Брызнувшая кровь долетела до первого ряда, оставив три малюсенькие капельки на комбинезоне. Они были подтверждением, что это не сон, и напоминанием, куда он попал.       Не дав оклематься, Паук тут же дёрнул Роя за плечо и потащил прочь из зала. Они прошли длинный коридор, но осмотреться не вышло: перед глазами мелькали, как на плёнке, кадры казни. Лишь болезненный тычок вытащил его из переживаний. Перед ним, за деревянным полукруглым столом, сидел Фойд. Главарь провёл пальцами по холодной стали меча, лежавшего напротив. В нём Рой узнал копис. Таким же оружием сражался Грогнак-варвар в весеннем выпуске 2024 года. Мальчишки Убежища зачитали эти комиксы до дыр. Бобби Алькатрас до сих пор читает и считает исторически достоверными.       — Какой, однако, впечатлительный, — сказал Фойд. — Так ты назовёшься или мне придумать имечко самому? Это дело я люблю…       — Рой. Меня зовут Рой.       — Откуда ты?       Паук развернул Роя лицом к себе, чтобы Фойд мог рассмотреть цифры на комбинезоне. Над раздвижной дверью висела подсвеченная табличка «Смотритель», которая вмиг развеяла все сомнения Роя, и тяжелая плита бессилия придавила его.       — Так, так. Убежище 78. Давненько вас не было видно. Скажи мне, Рой, что заставило жителя уютного Убежища выйти на просторы негостеприимной Пустоши?       Рой не собирался устраивать вечер откровений, поэтому промолчал, в упор посмотрев на Фойда. Басилевс прищурил глаза и ухмыльнулся.       — Упрямство. Вредная для Пустоши черта.       В этот момент дверь разъехалась, и в комнату зашли Афина и ещё один рейдер.       — Пожалуй, пора перейти к делу, — продолжил Фойд. — За чем бы ты сюда не явился, без припасов и денег твои дни сочтены. Но можешь помочь мне, а я помогу тебе. Проберись в Убежище 80 и принеси мне одну вещицу. Тогда рюкзак полный еды, воды и даже крышек станет твоим. И немного лекарств.       — В грабежах рейдеры способнее меня.       Глаза Фойда блеснули металлом, а с лица исчезла усмешка.       — Что ж, даю день обдумать предложение. Если всё же откажешься, придётся тебя отпустить. На тот свет. Встреча окончена, Афина проводит тебя в комнату.       «В камеру», — перевёл Рой с новорейдорского.

Please stand by