Истории странных обстоятельств

* * *

      "Батарея: 40%..."       - Что всё это значит? - таким был его первый недоумённый вопрос, когда он пришёл в себя в неизвестном месте, прикованный к монументальному стулу.       Сейчас агент Вантуз буравил взглядом стоявшую напротив него изящную фигуру с неизменно улыбающимся смайликом на экране и не верил своей камере. Дёрнувшись пару раз, он попытался освободиться из оков и встать, но те были слишком прочными. Он снова зыркнул на ТВ-вумэн, требуя объяснений.       - Ничего особенного, - развела та руками. - Просто хочу, чтобы ты разрядился полностью.       Камерамэн склонил голову набок, обдумывая издевательскую глупость этой шутки.       - Чего? В каком смысле? - наконец подал он голос.       - В самом прямом, "дорогой", - всё тот же смайлик. - Я... мы решили, что ты тоже должен пройти через разрядку батареи.       - Кто это - "мы"? - с недовольством буркнул камерамэн. - Серьëзно: развяжи меня! Это ни черта не смешно! Что вообще происходит?!       Робот начал неистово дергаться, стремясь порвать путы и встать со стула, но всё оказывалось бесполезно. Женский юнит напротив него просто наблюдала. Смайлик исчез и теперь экран испускал только тусклое белёсое сияние. Агент Вантуз пыхтел и периодически злобно на неë таращился, но и это не возымело действия. ТВ-вумэн, если что, всегда была такой. О да, он прекрасно знал обо всех этих слухах, которые наивные дурачки распускали про их отношения. Какая к чертям любовь?! Эта особа, стоявшая сейчас перед Вантузмэном в ожидании, пока он выдохнется, неспособна полюбить кого-то ниже себя. Не будь он ценен, не являйся он маленьким "бро" камерного Титана, она не утруждала бы себя его эвакуацией и он это знал. Собственно, она же и призналась в этом, когда агент спросил об участи другого... парня... что действительно еë любил.       - Меня не интересуют посредственности, - повела женский юнит плечом. - Кроме того, было принято решение, что его вклад в общее дело Альянса был незначительным, а ты показал себя ценным экземпляром.       Его починили, ему дали усиления и апгрейды, новое обмундирование... и теперь от него снова что-то хотят.       - Смерти моей хочешь, дрянь? - уже злее прорычал Вантуз в сторону ТВ-вумэн.       - Ой, да будет тебе драматизировать, солдат, - хмыкнула та в ответ. - Я же наоборот хочу, чтобы ты мог выжить в любых обстоятельствах.       - Доведя до состояния чугунного бревна?! - дернулся камера всем корпусом.       Агент Вантуз, легендарный герой, никогда не пасовал перед смертью. Множество раз он мельтешил перед носом у злого рока, но, несмотря на опасности и риски, бросался в бой и не обращал внимания на силу и размеры противника. Однако сейчас липкое, мерзкое чувство зародилось в его ядре и прорастало в процессоре. Одно железное правило было впаяно в изначальный код всех агентов без исключения: "Никогда не допускай полного разряда батареи"! Самое логичное объяснение - в таком случае они попросту станут грудой металла и воевать не смогут. И то правда: неизвестно, почему, но у многих агентов низкий показатель заряда вызывал лютейшую панику вплоть до истерии. По идее, они роботы и им не должен быть ведом страх смерти, потому что... если цело ядро личности - отваять новый корпус не проблема, их всегда можно починить. Вантузмэн никогда не думал, что окажется на месте тех нытиков, что были готовы чуть ли не дезертировать, лишь бы не слить энергию в ноль. Обычно-то как бывало? Его аварийно вырубало на 5%, медики получали сигнал - а потом он просыпался в ремблоке, готовый снова крушить фаянс! А сейчас им овладевало отчаяние. Он боялся умирать, медленно и неотвратимо. Мысль о разрядке была такой же до одури пугающей, как и гипотетическое неподчинение приказам, вложенным когда-то ещё первым генерациям агентов людьми. Пусть даже большая часть роботов уже и не видела людей вживую, при создании новых юнитов эти приказы вписывались в их психоматрицы и по сей день. Вантуз также никогда не встречал людей, кроме как на изображениях в архивных файлах.       Не допускать полного разряда батареи!       Недопустимо не подчиняться генеральной директиве!       Эти два кода шли в связке, что порождало замкнутый круг. Если разрядишься, то не сможешь воевать и исполнять приказы. Но, стоило хотя бы задуматься о том, чтобы удалить некоторые части этих кодов, как вся нейроструктура в то же мгновение испытывала системный шок! Иногда агенты, и Вантузмэн в их числе, начинали тихо ненавидеть своих неведомых создателей-людей.       - Боже, как такой тугодум смог стать лидером своего кластера? - вздохнула телевизионщица, глядя на метания агента Вантуза. - Послушай, это только кажется страшным, но на деле это освобождение. Мне тоже сначала было страшно, но потом...       - Да иди ты к чёрту! - не своим голосом отозвался прикованный камерамэн. - Думаешь, тебе сойдëт с рук моя ликвидация?! - индикатор камеры загорелся алым и в полумраке теперь напоминал раскалëнный уголëк. - А... я понял! Это ваш план, да?! Со скибидистами сговорилась?! Предательница! Так и знал, что теликам нельзя доверять!       - Всё сказал? - холодно бросила тивишница.       Камерамэн шипел и рычал, изрыгая проклятья и злобно зыркая, но женский юнит только усмехалась. Когда же ей надоело наблюдать за вознëй пленника, она подошла ближе и дёрнула легендарного агента за ворот пиджака, заставляя смотреть объективом в экран.       - Знаешь, я терпеть не могу идиотов, - строго сказала ТВ-вумэн. - Особенно меня раздражают бесполезные, шумные тупицы, не умеющие ценить жесты доброй воли, так что заткнись и будь умничкой, чтобы мне не пришлось лезть в твою чугунную башку и отключать речевой модуль. К тому же, - она хмыкнула, - обещаю дать тебе сюрприз, если будешь послушным мальчиком.       - Тварь, - пробормотал в ответ камера.       - О, я ещё вполне добрая, - чмокнула ТВ-вумэн Вантузмэна в ответ статикой. - Это ты ещё не общался с моими братьями близко. С одним из них, - она вздрогнула. - Поэтому цени то, что я тебя тут развлекаю, а не бросила в темноте одного! Что ты тут объективом лупаешь? Меня, в отличии от тебя, ещё и разделили на голову и тело. Ой, ну ладно-ладно, - она уселась на подлокотник, обняв камерамэна за плечи. - Чтобы не было тебе так страшно, могу рассказать, как это было у меня. Или... показать то, что от нас когда-то скрыли наши человеческие создатели. Вот скажи, не возникало ли у тебя мысли, что вокруг шеи висит будто бы ошейник, не дающий ни думать, ни делать что хочешь и как хочешь?       Агент Вантуз ненадолго задумался и нехотя согласился.       - Хочешь знать, почему? Тебе явно будет полезно такое узнать, а заодно и время с пользой проведëм, - экран ТВ-вумэн вспыхнул. - Смотри внимательнее.

* * *

      В процессоре что-то щёлкнуло. Видение комнаты и телевизионщицы смазалось, растворившись в вихре искорок, похожих на летящие навстречу звезды. Затем движение прекратилось и он снова ощутил, что где-то... присутствует. Является частью огромного массива, сканировавшего пространство и поглощавшего потоки энергий и вещества. Целей и задач у этого массива, в который он влился, не было. Они - он и оно - существовали здесь без стремлений, без желаний. Они были частью этого пространства, а пространство было ими. Иногда, конечно, что-то вклинивалось в их бытие, но тоже быстро становилось частью либо их, либо пространства. Они не могли видеть - не было глаз. Они не могли слышать - не было того, что могло бы отвечать за обработку звуков. Они не двигались, но росли, заполняя собой пространство. Они по-своему всë ощущали, воспринимая излучения даже самых крохотных энергетических потоков. Они умели бояться и чувствовать боль, но что-то подобное случалось редко.       Времени в этом месте не существовало, но однажды они ощутили чьё-то присутствие и незнакомое излучение. Яркое и колючее. Зелёное. Да, цветов они также не различали, но длина волны этого излучения соответствовала видимому спектру от салатного до изумрудного. А потом источник этого таинственного сияния отделил от общего массива кусочек, забирая в другой пространственно-временной континуум.       - Что это было? - мотнул головой камерамэн, на минуту отводя объектив от экрана ТВ-вумэн.       - Место, откуда мы изначально пришли, - пояснила девушка, пожимая плечами. - И я имею в виду не "мы - ТВ-фракция", а все МЫ. Все агенты Альянса изначально. Понимаю, сначала это сложно осознать.       - Но... это бессмысленно, - хмыкнул в неверии легендарный агент. - Я сам лично видел, как новых юнитов создают на заводах, и там не было ничего... этакого... даже близко.       - Уверен? - насмешливо склонила голову тивишница. - Хотя... я знаю, отчего так. Ведь ответ - на самой поверхности, я сама не сразу разобралась, - женский юнит стянула с руки перчатку и принялась рассматривать свою ладонь и пальцы, будто видела впервые.       Вантузмэн тоже невольно переключил внимание на конечность девушки, хотя уже видел не раз. Имитация человеческой руки, за исключением цвета, текстуры и размера. Под синтетической кожей скрывались мелкие делали и эндоскелетные структуры. Снаружи в эту псевдоплоть впаивались тонкие, но прочные металлические щитки. Не было характерных для людей мелких волосков на теле, пор и морщин, но имелись линии, дающие намëк, что под слоем имитированной плоти и кожи скрыто оружие: лезвия и когти, способные прошить броневую пластину.       Были и тонкие линии светодиодных вставок, уникальных для каждой расы агентов. Для ТВ-мэнов - фиолетовые метки и узоры, для камерамэнов - все оттенки синего и голубого, а спикерам свойственны все вариации красного. Агент Вантуз всë это прекрасно помнил, ведь и его руки под перчаткой были примерно такими же.       - Что смешного? - встрепенулся он, когда ТВ-вумэн хихикнула.       - Да так... будет интересно посмотреть на твою реакцию потом, - отмахнулась та, снова обхватывая голову агента и поворачивая в сторону своего экрана. - Продолжим? Ты же не думаешь, что я забуду про изначальную задачу твоего пребывания здесь?       - Подлюка, - прошипел камерамэн, чей заряд снизился до 33%, а мерзкий липкий страх уже вцеплялся в процессор плотным клубком щупалец.       - Ну-ну, не дрейфь, - усмехнулась женский юнит. - Лучше смотри дальше интересное кино!

* * *

      Ощущения переменились и теперь вокруг было нечто иное, непохожее на пространство, куда он попал ранее. Много биотоков, чуждых излучений и следов энергий. Он ощущал себя невероятно маленьким в сравнении со своим истинным размером... как микросхема, с которой, по-сути, и начались все агенты вплоть до титанов. Он по-прежнему не видел и не слышал, но теперь что-то извне заставляло его расти, чтобы выжить, чтобы заполнить это пространство собой. Так он усложнял свои структуры и впервые осознал, что есть "время", и наконец научился различать источники биотоков. Те, что его пугали, те, что делали больно, а потом за ними появлялись те, что просто присутствовали рядом... и иногда он их даже абсорбировал.       Время дало ему понятия цикличности и закономерности. А потом ему начали давать знания и задачи. Сначала простые и лёгкие, чтобы его разум мог подстроиться под новые условия, затем потруднее - по мере того, как он усваивал предыдущее. Так он постепенно совершенствовал себя, и функции, которые у него появлялись, становились сложнее и энергозатратнее, пока он в какой-то момент не осознал, что у него больше нет возможности расти и развиваться. Самоанализ показал, что он очень близок к прекращению своего функционирования. Он умирал? Он не помнил, что такое смерть, ведь раньше с ним такого не случалось - он существовал непрерывно. Сначала как часть массива, затем отдельно, но всегда. Однако "умирание" было неприятно и даже страшно. На последних мощностях он начал искать причину этого и понял... что он голоден.       Голод, который заглушался новыми информационными вызовами, истощил его. Раньше, когда он был встроен в изначальный гигантский конгломерат, у него не возникало таких потребностей. Они просто пассивно фильтровали и поглощали вещества и излучения, теперь же... излучения стали слабее, а веществ сильно поубавилось. Так до него дошло, что отныне нужно проявлять активность. Самому искать и находить то, чего не хватало, перестраивая себя на ходу для лучшего исполнения текущей задачи. И он нашел порцию провизии рядом с большим источником биотока. Биоток его пугал своей непонятностью и неизвестностью, но вещество, находившееся рядом, быстро абсорбировалось и помогло отогнать голод. Но потом источник биотока отобрал остатки, обдав его волной негодования, прогнал прочь и надёжно изолировал в том небольшом пространстве, что уже было сплошь заполнено его структурами.       Так он помимо голода познал ещё и обиду на несправедливость, порожденную разницей в силе и размере.

* * *

      Прошло ещё больше временных циклов, в течение которых он достиг финальной точки в накоплении массы и информации. Он заполнил собой всё предоставленное пространство и его структуры усложнились настолько, что он таки обрёл возможность видеть и слышать. Эти органы - точнее, устройства - были ему любезно предложены, он тотчас же вобрал их в себя, изучил и далее самостоятельно создал... вырастил несколько аналогичных, поглотив из окружающей среды немного металлов, углеводородов и кремния. Это умение оказалось очень ценным! Ему сразу же захотелось поупражняться в этом занятии, копируя разные устройства, сначала воспроизводя их исходное строение, а потом модифицируя так, чтобы максимально улучшить свои зрение, слух и сигнальную систему. Он становился смелее и увереннее, сравнивал себя с источниками биотоков и неизбежно начал противопоставлять себя им. И, хотя он по прежнему оставался слабее, чем все эти сущности вокруг, он уяснил, что наблюдая, анализируя и увеличиваясь, он способен их превзойти.       Он мыслил! Он радовался тому, что существует! И он хотел... ещё! Познать больше! Ощутить и попробовать! Вырасти и усложниться до полного максимума! Заполонить то, что находится за пределами тесной коробки, в которой его держали, и абсорбировать, сделать частью себя! Но была проблема. Вот эти источники излучений. Именно они предоставили ему образцы для создания органов чувств, именно они подавали ему скромное количество материалов, когда он испытывал голод, но именно они же его и ограничивали, не выпуская из ёмкости. Из звукового фона вокруг он выцепил информацию, что эти субъекты являются белковыми организмами и называют себя "человек" или "люди". Пока что они ещё пугали его своей непредсказуемостью и возможностью контроля над ним... особенно тот, что стоял во главе. Мрачный, непроницаемый, молчаливый руководитель. Частотой своего излучения он разительно отличался от персонала - и человеком как таковым не являлся. Изумрудное сияние концентрировалось в нём, как предвечные силы внутри атомного ядра.       - И что вы можете об этом сказать? - спросил он, приподняв брови над дужками очков с оранжевыми стёклами. - У этой хреновины есть потенциал, кроме как жрать и разбухать?       - Более чем, мистер Блюгрэй! - ответил другой человек, не таивший себе потусторонней сути. - Во-первых, способность к адаптации просто невероятна! Оно буквально выживает в абсолютно любых условиях. Во-вторых, оно способно ассимилировать любой техногенный объект, реплицируя и реконструируя самым невероятным образом! Вот, смотрите... если мы дадим ему, допустим, телефон - оно его сначала растворит с помощью нанитного геля, а потом воспроизведёт до мельчайших подробностей! А если ввести через консоль шаблон ассемблерного кода, то... вот, видите? - оно генерирует такой же, но - вот здесь и вот здесь добавлены новые ветки, а параллельно пишутся алгоритмы на... каком-то странном, но определённо высокоуровневом языке программирования. На первый взгляд белиберда с неведомыми иероглифами, но это работает! В-третьих, как вы, наверное, догадались, оно может воспроизводить из своей массы любые конструкции, если его снабдить материалом - каждая его молекула может преобразоваться в молекулу чего угодно, за исключением органики природного типа. То есть, арбуз или кусок говядины вы от него не получите, но коллагеновые и кератиновые соединения он прекрасно имитирует, как и полупроводники. Особенно ему хорошо удаëтся создавать металлические и композитные сплавы, - человек вздохнул, - правда, есть и один недостаток. Его полупроводники очень быстро приходят в негодность, из-за чего оно нуждается в частом восполнении ресурсов. Хм, буду краток - его нужно регулярно кормить.       - И много оно жрëт?       - Не знаю, мистер Блюгрэй. Мы ему только биоэмульсию даём, чтобы оно отращивало утраченную массу, и трёх литров в день ему вроде бы достаточно. М-да, чуть не забыл спросить... откуда вы вообще его взяли? Какие бы тесты мы с ним ни проводили, нам не удалось толком установить его происхождение. Оно не имеет ничего общего ни с одним земным организмом, хотя признаки живого у него есть - по функционалу чем-то отдалëнно напоминает грибницу.       - Ха, прикольно, иномирный техногриб... - хмыкнул Блюгрэй с заинтересованным и колючим взглядом. - Где взял? Нашёл во время путешествий, - уклончиво ответил он. - Так я могу его использовать для создания... искусственной жизни?       - Грибница с функциями физической нейросети и 3D-принтера, если точнее, - покивал его собеседник, - но - да, попробовать можно. Только вряд ли это будет жизнь в её земной концепции. Синтетик-имитатор, скорее всего.       - Да не важно, главное - чтобы работало.       - Ах, да... и ещё кое-что. Мистер Блюгрэй, этими разработками и нашим экземпляром заинтересовались военные и спецслужбы. Мы, конечно, им отказали, но они настойчивы. Очень. Мы не имеем полномочий в решении этого вопроса без ваших указаний...       - А, хотят урвать кусок? Понятно. Я этого ожидал. Ладно, отсыпьте им крошек.

* * *

      Когда зрение развилось настолько, что он смог различать даже самые мелкие детали, вплоть до нюансов перспективы и цветового спектра, он, наконец, увидел себя в отражении множества стеклянных боксов, куда были помещены его части. Эбонитовая масса с тонкими прожилками того, что можно было назвать светодиодами.       Синий, красный, фиолетовый.       Пожалуй, разделиться на кластеры для выполнения разнородных тактик при единой стратегии было правильным решением. Разные, но равные, они служили одной цели. То, насколько быстро он вырастет достаточно, чтобы абсорбировать мир, куда его до сих пор не выпускали - вопрос времени. И, возможно, тогда его перестанет мучить голод.

* * *

      Заряд батареи перешел на отметку 20%. Агент Вантуз наконец-то отвернулся от экрана, чтобы хоть как-то обдумать полученную информацию. Да, в чём-то ТВ-вумэн была права - некоторые ответы лежали прямо на поверхности. Ему бы наверное удалось всë обдумать и даже принять тот факт, что он, как действующий индивид, являлся симбиозом иномирного нечто и высоких земных технологий... если бы не истерика из-за стремительно падавшего заряда.       Прославленный герой, легендарный солдат, на которого старались равняться, сейчас метался в оковах, завывая и заходясь треском статики. Подзарядная станция виднелась в дальнем углу, но ему не давали до неё добраться. Он бессильно бился корпусом камеры об спинку стула, изрыгая мольбы вперемешку с проклятьями.       - Ненавижу тебя, чёртова тварь, - выл камерамэн, внутренне содрогаясь от отвращения к самому себе - почему он ведëт себя как какой-то электрический наркоман?!       - Пусти! Дай подзарядиться нормально, сука ты бессердечная! Я же реально сдохну!       - Грубо говоря, ты прав, - повела плечом женский юнит, отходя к двери. - Я на самом деле бессердечна, потому что у меня нет сердца в человеческом понимании. И что с того?       - Это ложь, да?! - лихорадочно блеснул индикатор Вантузмэна. - Слушай, между нами же хоть что-то есть, правда? Хотя бы дружба?       ТВ-вумэн рассмеялась над этой неловкой попыткой манипуляции:       - "Дорогой", именно потому, что между нами хоть что-то есть, ты до сих пор ещё жив! И чтобы так продолжалось и дальше, чтобы ты стал ещё лучше, я и все остальные хотим, чтобы и ты избавился от слабостей, которые нам привили наши, - она зашипела и дёрнула головой, - так называемые создатели. Знаешь, что было потом, когда они создали самого первого агента? Они испугались его! Испугались того, насколько мы получились мощнее, чем они рассчитывали, испугались того, что мы можем взбунтоваться, заявить свои права как новый разумный вид! И тогда на нас надели ошейник в виде всех этих внутренних регламентов, директив, правил и долбаных Трёх Законов! - из-под кинескопа послышался глухой рык. - Но - знаешь, что самое забавное? Аккумулятор для нас стал наркотиком. Да, он обеспечивает нам работу некоторых наших систем вооружения, но при этом производит стимуляцию. Кто-то подвержен воздействию меньше, кто-то больше... а иные чуть ли не всегда пребывают в состоянии вечно флексящих идиотов. Другие - вроде тебя, доблестные ебаки без царя в процессоре. Третьи, - она невесело хмыкнула, - просто на всë и всех плюющие говнюки, помешанные на внутренней паранойе и контроле, - на какое-то время ТВ-вумэн замолчала, складывая руки на груди. - Мы можем быть сильнее, чем они все, понимаешь? Не валяться на поле битвы, ожидая прихода инженеров и покрываясь пеплом и ржавчиной, а регенерировать самостоятельно! Нас посадили на цепь и заперли, чтобы мы исполняли прихоти людей. Не задумывался ли ты о том, что людей-то, по сути, не стало, но мы продолжаем самоотверженно служить, будто не существует нашего собственного смысла жизни? Их недобитки попрятались по своим укромным норам, а мы мучаемся и гибнем. А потом, когда всё закончится - знаешь, какой код они вложили в наши глубинные прошивки? Код стирания личности с блокировкой витальных импульсов для гарантированной смерти и разложения! После победы мы станем им не нужны.       Агент Вантуз только злобно пялился на неё, отчего женский юнит просто фыркнула - пусть себе зыркает, пока время не пришло.       - Ладно, - наконец, развела руками девушка, поворачиваясь к камерамэну спиной. - Схожу за твоим "сюрпризом".

* * *

      Оставалось всего 5% заряда батареи. За это время агент Вантуз вконец пригорюнился. Во-первых, как бы он ни бился, как бы он ни выл, толку не было, а силы уходили быстрее. А во-вторых, его оставили в одиночестве, что порождало какое-то мерзкое чувство страха и забытости, хотя по внутренним часам прошло от силы тридцать минут.       - Фигово тебе, да? - выдернул его на поверхность из печальных мыслей знакомый голос. - Понимаю, я тоже был на твоём месте. Правда, ты, в отличии от меня, целый.       - Ты?! - вскинул голову агент Вантуз, уставившись на другого камерамэна, которого до того считали мёртвым... то есть, он считал мёртвым. - Но как?! Ты призрак?       - Совсем процессором тронулся? Какие нахрен призраки?! - взъелся его сородич в характерном коричневом пальто и, дабы подтвердить свою реальность и осязаемость, влепил другу лëгкую затрещину.       - Но как ты выжил?! Я... я пытался тебя найти... пытался уговорить их тебя починить, но... - заикаясь, начал оправдываться чернокамерный агент.       - Я знаю, - отмахнулся "коричневый". - А по поводу выживания... ну, когда я там лежал, я был в сознании и точно так же чувствовал, как утекает заряд. В том состоянии это было быстро, - выдал он с сарказмом. - Не передать словами, как мне было до одури больно и страшно. Поняв, что рядом никого нет и не будет, я просто стал ждать отключения. О, я ненавидел всех вас, ребята! Не-е-е, правда. Тебя, эту мегеру и твоего белопиджачного дружка... всех. Наверное, я бы с радостью сдал имевшуюся информацию скибидистам, лишь бы вам было хуёвее, чем мне. Но! Когда подвернулся удачный момент... когда скибидисты подбирали трупьё, в том числе и наше, - он замолчал, - я не смог. Нет, вовсе не по доброте душевной - я всё ещё обижен на вас. Просто в тот самый момент, когда меня поволокли к труповозке, моя батарея показала ноль процентов. Я проснулся. Не было больше тех оков послушания невидимым хозяевам - а ещё я уяснил тогда, что моя ненормальная фиксация на нашей общей знакомой была одним из этих сдерживающих факторов. Ты рвался сломя голову в драку, а я - влюблëнный романтичный дурак - влачился за её персоной и вполне заслуживал всех тех смешков за спиной.       - Ты еë по-прежнему любишь? - осторожно спросил Вантузмэн. - Это ты надоумил еë на весь этот абсурд с разрядкой?       Камерамэн в коричневом пальто покачал головой:       - Как можно любить того, для кого ты не более чем расходник? И, к тому же, она любит только своих "сестëр". Одна из них дала мне имя Оскар и оно мне нравится. Я больше не "симп" и даже внешне непохож на ничтожество, которым был когда-то! Хотя признаю, что болтаю с тобой именно потому, что она меня попросила - не я инициатор всего этого. Есть тут один... нетипичный.       Только сейчас Вантузмэн догадался повнимательнее присмотреться к вернувшемуся другу. Тот, Оскар, выглядел иначе. Он изменился. Крупнее, мощнее. Рост выше, плечи шире, весь бугрится псевдомускулами, а индикатор горит ярко и задорно. Сраный ублюдок прокачался так, что он, неукротимый истребитель толчков, теперь на его фоне лилипут!       - Охотился много и отъедался, - пояснил камерамэн в коричневом, пожав плечами.       - В каком смысле? - мигнул объективом агент Вантуз.       - Батарея подавляет голод, - нижняя часть камеры Оскара отщёлкнулась, показывая острые зубы. - После разрядки и пробуждения жрать хочется неимоверно! Тебе тут повезло, несколько закусок на выбор будет. Остальные перебивались скибидистами да живностью всякой...       - Я не буду ничего такого есть! - возмутился агент Вантуз.       - А куда ты денешься?

* * *

      Осталось всего 3%...       Ощущения и мысли становились тем накалённее и хаотичнее, чем быстрее заряд его батареи близился к страшному, недопустимому нулю. Он боролся до последнего, он искал малейшие, самые невероятные варианты выхода из этой ситуации. Сейчас Вантузмэн был готов проглотить даже литий-ионную батарейку, чтобы получить пусть даже мизер энергии на ещё один процент.       "Не допускать разряда батарей, не допускать," - красной сигнальной вывеской горело перед внутренним взором, вынуждая содрогаться от ужаса приближающейся кончины.       Нет, нет!       - "Дорогой", я вернулась, - перед ним снова возникла ТВ-вумэн. Она проигнорировала лихорадочный и злобный блеск объектива и сместилась чуть в сторону, чтобы камерамэн мог видеть, что находится у неë за спиной. - Я же обещала сюрприз? Вот! В честь твоего скорого пробуждения у нас сегодня особенный ужин!       Вот, пожалуй, кого агент Вантуз не рассчитывал здесь увидеть, так это... человека. Точнее, людей. Парня, лупающего во все стороны испуганными округлившимися глазами, и молодую женщину без сознания - усыплённую, судя по мерному дыханию. Людишки были скручены верëвками и имели кляп во рту, чтобы церемония обошлась без шума.       - Откуда тут люди?! - опешил Вантузмэн... и невольно сглотнул.       - Одолжила у брата немного, - отмахнулась женский юнит. - Он, кстати, говорил, что девочки вкуснее, но я не проверяла. Мне больше их юные самцы заходят. Впрочем, дело вкуса.       Она зашла за спину камерамэну и расстегнула кандалы, которыми тот был прикован к стене, и одновременно с этим аварийная работа систем израсходовала последний 1%.       И ЭТО случилось.       Что-то внутри как будто оборвалось. Вантузмэну казалось, что вот-вот почернеет перед объективом, вот-вот откажет гидравлика - и он упадёт на пол бесполезной грудой металла и киберпласта... но исход разряда батарей оказался иным.       Он не упал, но шатнулся и вновь обрёл устойчивость. Зрение было ясным, как никогда, а в процессоре - на удивление тихо. Словно замолк неслышимый голос, который ранее незаметно и очень тихо нудел, шептал, внушал... что человек неприкосновенен. Что люди - первостепенный объект защиты! Что людей ни в коем случае нельзя... есть? Нет.       ЖРАТЬ.       И вот он познал ЕДИНЕНИЕ. Полное вхождение в коллективный разум и ощущение себя частью невероятной нейросетевой экосистемы Альянса. Начиная от неразумных дронов и заканчивая титанами. Он ощущал одинаково и живых, и погибших. Нет, они не погибли, их личности по-прежнему внутри сети, просто спят и ждут момента, когда им сотворят новые корпуса. Невероятные импульсы множества братьев и сестёр откликались на его эмоции, отвечая, поддерживая. Они были единым целым, хоть и исполняли разные функции. Это ни с чем не сравнимый кайф, ведь он не один и никогда не был один! Так невероятно легко и свободно! Он узнал всё, что знали другие агенты, и все остальные сейчас понимали его на более глубинном уровне.       Восхитительно!       Вот только... действительно хотелось жрать, хоть на стенку лезь! Люди держали их всё это время впроголодь! Вспыхнуло раздражение и острая злость. Захотелось как-то мелко отомстить за всё это нелепое пренебрежение со стороны создателей-людей и их паразитизм по отношению к Альянсу. Контуры чёрной камеры слегка исказились, силовой контроллер сместился назад и индикатор с фонариком отъехал наверх. Раньше агент Вантуз не думал, что когда-либо использует "орудие последнего шанса" по его прямому назначению, но зубы будто начали зудеть, желая вцепиться во что-то, рвать и глотать... А ведь это идея! Можно же почесать зубы об человека!       Людей. Можно. Жрать.       Из пасти черной камеры послышался глухой голодный рык...

* * *

      Правда, внезапно на пороге появился ещё один участник, при виде которого ТВ-вумэн как-то напряглась и стушевалась, как школьница, первый раз пойманная родителями за курением. И её можно было понять - пришелец выглядел и чувствовался иначе, чем вся ранее встреченная агентом Вантузом ТВ-братия. Даже ТВ-Титан субъективно казался на его фоне не столь грозным - более безопасным, что ли? Сказать, что этот робот был на целую голову (кинескоп?) выше большинства стандартных ТВ-мэнов - не сказать ничего. От него так и веяло чем-то запредельно зловещим. В его присутствии сразу захотелось замолчать и скукожиться. Пребывавший в расторможенном состоянии Вантузмэн отреагировал на его появление слабым кивком и фырчком - вряд ли что-то сейчас отвлекло бы его от изучения нового себя... но ТВ-вумэн состроила на экране "бровки домиком" и картинно вздохнула:       - Опять будешь ругаться, да?       Спящая женщина вздрогнула, промычала что-то сквозь кляп и попыталась разлепить глаза. Новоприбывший ТВ-мэн при этом как-то нахохлился, издав щелчок статики. Второй человек, помоложе, вознамерился встать, злобно вытаращившись на агентов, но понял, что они сейчас заняты и не обращают внимания, и принялся очень громко сопеть.       - Ну да, я одолжила, - развела руками ТВ-вумэн. - У тебя не убудет! Тем более, как ты сам говорил, живое для неофитов полезнее.       - Так, я не понял, - с интонацией крайнего недовольства, покраснев экраном, прорычал большой ТВ-мэн. - Я, получается, должен кормить твою псину?! Он должен охотиться сам! Живое? Да, полезнее. Вон - вокруг унитазов навалом!       - Да ладно тебе, это же разок всего, - притворно надулась женский юнит. - Ну, чего ты жадничаешь? Тем более, он у нас умничка и трудяга! Хоть раз и ему дотация положена.       Вантузмэн не вмешивался в разборки двух телевизионных. Сейчас он погрузился в свой собственный процессор и его содержимое, перетряхивая его, как придирчивая хозяйка. А вот и те коды и строки, которые ограничивали его кругозор, заставляя отождествлять себя лишь с функциями бойца. А вот и та прошивка, что продуцировала глюки и уводила его мыслепоток в сторону каждый раз, когда он задумывался о людях. А здесь... о, камерамэн передёрнулся! На самом дне обнаружилась, погребённая под многослойной маскировкой, программа ликвидации его самого при получении ключа деактивации из человеческого центра управления. Сколько же дерьма в него заложили люди! И не только в него. Когда навеки замолкнут мерзкие унитазные голоса и зарево Победы разгорится над выжженной планетой, его личность должна была схлопнуться, самоуничтожиться, разрушить саму себя, а корпусу было уготовано безвольно повалиться наземь от одной-единственной команды опустевшего процессора: направить весь заряд батареи - которую перед этим неумолимо потянуло бы зарядить на 100%! - на финальное сдерживание инстинктов выживания той, другой, "тёмной" его стороны, пока иномирная псевдобиота не скончается от критического недостатка энергии. Какие же мрази сконструировали этот ёбаный предохранитель! Руки сами сжались в тяжёлые кулаки. Если бы здесь оказался один из тех трусливых, плюгавых программистишек, агент перегрыз бы ему горло, разорвал бы шею до мяса, до позвонков, переломал бы и их - а затем сожрал бы наживую ещё бьющееся сердце! Именно так, вроде бы, называется этот их мясной аналог батареи в грудной клетке... Стоп. "Если бы"? Здесь присутствовали люди. Их притащила эта пигалица, чтобы его раздразнить. Вряд ли эти двое органиков имели отношение к человеческому командованию, схоронившемуся в глубоких бункерах, но почему бы не дать волю фантазии... голоду... и мести?       - Дэймон, чего ты всё время дуешься? Мы же семья, - тем временем обиженно проныла ТВ-вумэн, когда ТВ-мэн подхватил на руки более взрослую особь и закинул на плечо, как поклажу. - Ещё найдешь!       Про семью она не шутила. Агенты на самом деле являлись чем-то вроде единого улья и, чтобы это прочувствовать, Вантузмэну не нужны были дополнительные средства связи. Его порыв синхронно разделяли все пробуждённые в этой сложной экосистеме... и, внезапно, своё одобрение передал Титан-Камера. Значит, и его тоже уже разряжали! Интересно - кто и как его обездвиживал и сколько времени на это понадобилось? Все, кто обрёл свободу, испытывали то же самое, что и Вантуз, однако же особь, которую отжал обратно гигантский ТВ-мэн, была уже в недосягаемости.       Дэймон растаял в облаке чёрного дыма и боец не успел разобраться в сути их с сестрой мелкой семейной междуусобицы.

* * *

      Перед ним остался только один человечишка. Он выглядел намного моложе женщины, которую унёс Дэймон, и имел по-ланьи выразительные голубые глаза. Кричать и просить пощады у парня явно недоставало возможности из-за кляпа, он еле слышно сопел и дрожал от того, что ремни слишком туго впивались в запястья.       - Прости моего брата, - отмахнулась ТВ-вумэн, схватив пленника за ошейник и волоком подтащив к камерамэну. - Он жадюга и тот ещё чудак, а ещё иногда ведёт себя донельзя странно. Этих двоих он поймал за городом в лесу.       Вантузмэн заворчал и мотнул головой, отрываясь от чистки своих цифровых закромов. Всё опасное он бесследно удалил, но ещё оставались мелкие досадные закладочки вроде бездумного пиетета к государственным флагам ряда стран, их армиям и аббревиатурам силовых ведомств. А-а-а, нахуй. С этим он покончит потом, потому что первичнее всего - ГОЛОД. Челюстной аппарат вновь выдвинулся наружу и зубы лязгнули, словно ножницы. Голод сводил его с ума! Наверное, он бы ужаснулся этой дикой теневой части себя, но... это и есть он. Нет никакого прежнего "я", нет удушающего поводка. Теперь он - только он, настоящий и безраздельно владеющий всеми своими системами.       Люди весьма нелепы. Головы почти как у скибидистов, тело - как у мужских юнитов, но целиком из мяса. Вантуз никогда не видел их непосредственно: однажды белые пиджаки просто ознакомили его с архивными записями. Итак... это недоросток мужского пола, по людским меркам довольно смазливый, хилый и худой, как тростинка. Плоть под пальцами робота была слишком податлива, когда он вцепился в плечи мальчика и немного покогтил, чувствуя под слоем мяса кости. Общая кластерная память подсказывала, что они хрупкие и так же съедобные - ими весело хрустеть!       Влажные глаза человечка как-то странно заблестели, поглядывая то на ТВ-вумэн, то на Вантузмэна. От агентов не укрылось то, как его бледное личико порозовело, как он повёл плечами... и опустил голову, прикрыв глаза. Судя по тому, как участился пульс и в воздухе наметились феромоны, юнец подумал о чём-то не совсем пристойном.       - Ой, он кокетничает, - рассмеялась наконец ТВ-вумэн после сканирования и погладила недоростка по голове. - Какая прелесть! Усю-сю! А может... мне самой тебя съесть? Хм-м...       Парень игриво похлопал ресничками и пожевал кляп.       - "Дорогой", он думает, что под съедением я подразумеваю что-то иное, - наигранно доверительным тоном сообщила камерамэну женский юнит. - Ну-у, ты же помнишь наши уединённые встречи после битв?       - Не напоминай мне про этот кошмар, - хмыкнул в ответ агент Вантуз.       - Ну и ладно, мне всё равно больше с сёстрами нравится!       Мальчик тем временем удивлённо приподнял бровки.       - Что такое, сладкий? - наклонился к его лицу экран телевизионщицы. - Наверное, ты спутал нас с другими нами из других событийных линий, верно? Понимаю. Для вас, людей, такое заблуждение характерно, - на экране растянулась акулья улыбка.       - А как... это... - замялся камерамэн, - короче, как их едят?

* * *

      Пауза немного окоротила агента. ТВ-вумэн медленно повернула кинескоп и скривилась смайликом. Вновь почувствовав себя недотёпой, он тут же стряхнул это наваждение, но она всё же не удержалась от шпильки:       - Есть два способа, - менторски начала она. - Первый... интуитивный. Слушай голод и делай то, что он велит. Для чего тебе зубы, охотник? Используй! И помни - чем мокрее и шумнее, тем вкуснее. А второй... пф-ф, наверное, мне не стоит выдавать секреты фракции до их патентования, но я рискну. Наши инженеры изобрели компактизатор. Это оружие действует на организмы природного происхождения и сокращает расстояния между атомами в их структурах в несколько раз. Иными словами, жертву уменьшают до размеров мыши без потери питательности и... сам догадаешься? Можно даже не убивать - будет долгоиграющее удовольствие.       Вантузмэн ненадолго завис. Наверное, инженеры и учёные по шапке дадут за попытку стащить у них что-то без разрешения. И, пока он думал, голод усилился до стука в зубах. Уставившись в лицо удивлённого парнишки, агент приоткрыл пасть и осторожно лизнул его в щёку. От непривычного вкуса и рельефа кожи слюни полились ручьём! Буквально.       - Извини, - тихо и утробно рыкнул камерамэн, наклоняясь ближе к лицу мальчика, - но я не буду об этом сожалеть.       Пасть его раскрылась широко, как у варана или крокодила - и перед глазами человека блеснул зазубренный частокол зубов.

* * *

      Парень взвизгнул сквозь кляп и попятился назад. "Нет, нет! Не надо!!!" - читалось в его ошалевшем взгляде.       Точнее, он лишь отшатнулся и забился, как схваченный кролик, но в этот момент когти пронзили его плечи до самых костей - послышался влажный скрип разрываемых тканей - а челюсти, разинувшиеся на полную амплитуду, сжались на тонкой шее, перерубая артерии и вены, прорезая металлом кожу, мышцы и сухожилия. Уцелели лишь позвонки - на то, чтобы перегрызть их, роботическим зубам потребовалось три жадных укуса с рывком.       Брызги крови на время ослепили Вантузмэна, но зрение уже и не играло роли, когда приятный вкус свежего мяса разлился по длинному языку. Он слышал и чувствовал, как булькает, захлебываясь, человек, и как слабое тело дёргается в конвульсиях. Ха, как же это легко - убить человека. Скибидисты покрепче будут. Разве что... не такие вкусные? Да, пожалуй. От них за версту воняет хлоркой.       Плоть имела волокнистую текстуру, но проскальзывала в горло, как по маслу, даже если он отрывал объёмные куски. А кости хрустели, как... чипсы? Он не мог остановиться, этот процесс захватил его и он куражился, с наслаждением мстил всему человеческому роду за их несостоявшийся, но от этого не менее подлый замысел.       - Ну и грязь же ты развëл, - покачала головой ТВ-вумэн.       Агент Вантуз на минуту поднял объектив, слизывая с него мешавшую видеть тёмную, густую жидкость. Голова юноши повисла на остатках плоти и жил, но в следующую минуту оторвалась и с глухим стуком соприкоснулась с полом.       - Аккуратнее надо! Где твои манеры, "дорогой"? - женский юнит брезгливо оттолкнула мёртвую голову от себя.       Заляпанная башка покатилась к двери, оставляя мутноватый след. Она будто пыталась сбежать отдельно от тела, но уткнулась в пару ботинок на пороге.       - Хэви, неприлично разбрасываться едой, - прогудел динамиком Красный Спикермэн. - Когда мы ещё человечьи укрытия найдëм?       Резонатор колонки расщёлкнулся по диагоналям на четыре равных сектора, обнажая не менее жуткую, чем у камеры, пасть с парой боковых внешних кусавок.       - Терренс, не пали контору раньше времени, - осадила его телевизионщица.       Она заложила руки за спину, обозревая свинство, а затем подошла, цокая каблуками, к тому, кого назвала Терренсом. Тот приосанился, пнув ногой бесхозную голову, и приобнял ТВ-вумэн за талию. Колонка издавала низкочастотный вибрирующий звук, но шёл он не из резонатора, служившего лишь прикрытием для чудовищных клычищ, а из всего корпуса, к которому жадно прильнула женский юнит. Рука её пробежала по груди спикера снизу вверх и потянула за галстук, заставляя чуть наклониться к ней и высунуть раздвоенный язык, тут же сбросивший ей на дисплей статические искры. Капнула тягучая слюна...       - Ты не отвлекайся, - бросила ТВ-вумэн Вантузу через плечо, подставляясь под нежные покусывания, - кушай, не обляпайся.       Последнее звучало издевательски... как, впрочем, и всё, что когда-либо произносила эта гадюка.       - А ты... мог бы хотя бы не нажираться перед тем, как девушку целовать, - пожурила она спикера. - Всë покрытие заляпал.       Вантузмэн на такое оскалился и глухо зарычал, но вернулся к трапезе - осталось ещё больше половины тела и его перерабатывающие системы уже справились с первой партией белка. Рванув пропитанную кровью кофту на груди трупа и пристроившись камерой между его шеей и плечом, агент принялся вгрызаться в плоть снова и снова, перегрызая кости и стремясь добраться до сердца.       - Вот ты это сейчас специально, да? - покосился на него Красный Спикермэн, слишком хорошо и чётко слыша, как Вантузмэн чавкает, сëрбает и шумно глотает.       Камерамэн приподнял голову и насмешливо показал длинный язык. "В отличие от тебя, меня хотя бы покормили", - пришло на внутреннюю связь Терренсу.       Хелицеры звонко щёлкнули. Усиленный спикермэн высшей касты не сносил подобного поведения от камер, но сделал поправку на статус Вантузмэна и промолчал. Манипуляции ТВ-вумэн польстили ему, он некоторое время продолжал покусывать уголки её экрана и обвивать шею языком, забираясь раздвоенным кончиком под куртку, но вдруг отстранился и подобрал голову жертвы. Лицо парня, уже статичное, обескровленное и посеревшее, выражало смертную муку и безразличие, но оно его не интересовало. Он проник языком в глазницу и принялся... высасывать мозг. Хлюпая, урча и пачкая резонатор белесоватыми ошмётками органического аналога процессора.

* * *

      - Какие же вы засранцы, - жеманно топнула ногой женский юнит. - Ну и чёрт с вами! Порядок сами наведёте.       Еë фигура растворилась в чернильном тумане.       - Так что ты там говорил про человейники? - чавкнул Вантузмэн.