Гипотеза Гипогеи

Пейзаж за окном не менялся уже пару часов как — выжженная степь цвета охры, да синее-синее небо без единого белого пятнышка. Жара за окном стояла такая, что поднимающееся к горизонту марево размывало не только границу между небом и землей, но и между реальностью и иллюзией. Пару раз Шангри казалось, что вдалеке маячит водоем, а один раз и вовсе привиделся точно такой же внедорожник, несущийся параллельно им. — Что-то совсем ни одного жучка не видно, — поделился наблюдением рыжий, наконец-таки, оторвавшись от окна. Лихо крутанувшись в кресле навигатора, потянулся хрустя позвонками — сидеть так долго в одно позе крысе, привыкшей к постоянному движению было явно не привычно. Ле-Эйо почти сразу с начала пути отправился отсыпаться после ночного бодрствования, а Шангри тут же занял его место. — В самый солнцепек редко кто выползает. Тем более без причины. Некоторых просто трудно заметить пока не подойдешь достаточно близко. — Не отрываясь от руля отозвалась Моари. — Самая большая проблема — случайно не наехать на какого-нибудь песчаника. Мало того что техника может забуксовать, так еще и потревоженный жук с высокой вероятностью нападет. — И такое бывало? — Шангри с жадным любопытством поглядел на лииру. — Много раз, — спокойно кивнула та. — Значит, не так уже это и опасно, — не впечатленный таким спокойным сухим ответом ответил рыжий Шеган с таким выводом мысленно не согласился — недооценивать представителей членистоного мира он бы не стал, тем более, когда ты всего лишь коротышка-задохлик с непомерным самомнением и полным отсутствием инстинкта самосохранения. Коротышка, будто что-то почувствовав, повернулся к нему, глядя своими черными глазами-бусинками. Длиннокосый только невинно улыбнулся, но успевший немного изучить его рыжий на это не повелся и только закрепился в своих подозрениях, что его только что мысленно смешали с грязью, а потому украдкой глянув на хейси, показал ему средний палец. Шеган в долгу не остался, тоже состроив конструкцию из трех пальцев. Выразительных вздох лииру заставил обоих отвлечься от сего увлекательного занятия. — По большей части опасаться стоит ночью, так что выходить наружу не стоит, — между тем продолжила сестра культа Хейя. Длиннокосый так и не смог понять, как лииру умудрилась стать монашкой — да и зачем? Сестры Хейя славились милосердием и кроткостью, они частенько занимались благотворительной работой на втором и третьих уровнях, не требуя взамен какой-либо оплаты, чем могли легко посрамить ай-айрийских жрецов, что по старинке продавали индульгенцию всем желающим. Основными местами обитания сестер были больницы, приюты и разного вида ночлежки, где всегда было множество желающих получить капельку радушия и заботы, но никак не поверхность диких земель центральной провинции. Тем более на кроткую и милосердную лииру как-то не тянула, скорее была по солдатски прямой и хмурой, а строгий голос отбивал всякое желание искать у нее утешения. Заметив взгляд лииру и крысы, Шеган встрепенулся — кажется за всеми размышлениями он что-то пропустил. — Что такое? — мило улыбаясь поинтересовался он. — Явно что-то задумал, слишком уж довольный, — громким шепотом сообщила крыса на ухо хейси — когда только успели найти общий язык? Была ли согласна с этим наблюдением лииру понять было сложно, поскольку отвечать она не сочла нужным, только вскользь мазнула по нему взглядом, да вернулась к зачитыванию инструкции безопасности. С тех пор как они договорились о сотрудничестве девушка больше на него не смотрела, словно чистильщик стал для нее предметом мебели, о которую взгляд не запинался без надобности. В какой-то мере это было забавно — даже в обычной сибионской рубахе и черном комбезе со спрятанной косицей Шеган все равно привлекал много внимания и, честно говоря, давно к этому привык. Стать объектом своеобразного бойкота ему довелось впервые и он откровенно смаковал новые ощущения, не спеша выносить вердикт: нравится ему это или все-таки раздражает. — … внутриглоточный щуп гибкий и длинный, но достаточно хрупкий, им легко поймать и подтащить добычу к жвалам. Если такое все-таки случилось и тебя за ногу тащит щуп, то лучше всего будет… — тут разговор прервался на самом интересном месте. Что делать если угораздило попасться в ловушку личинки пыльного многощупа так и осталось неизвестным, внедорожник тряхнуло, резко повело в сторону. Шангри с коротким воплем снесло с кресла, Шеган удержался благодаря ноге, зацепившейся за ножку привинченного к полу стола. Из жилой зоны послышался грохот — Ле-Эйо, судя по всему, повезло меньше всех. Моари чертыхаясь вывернула руль до предела, отчего машину сильно занесло, но скорости почти не сбавила, наоборот прибавила, заметно ускорившись. — Что случилось? — хватаясь за кресло ошалело вырвалось у Шангри. — Наехали на гнездо, — спокойно отозвалась девушка, даже не взглянув на своих растревоженных пассажиров. — Чье? — Не знаю и не горю желанием узнавать, — по-прежнему вжимая педаль газа в пол ответила лииру. Шангри потирая ушибленный локоть только и оставалось что разочарованно вздохнуть — вот бы хоть глазком взглянуть на растревоженную тварь! Или они ее переехали и теперь от твари там осталась одна только лепешка? Дверь жилого блока отъехала в сторону впуская в кают-компанию немного помятого после сна и падения с верхней полки Ле-Эйо. Ни испуганным, ни настороженным он не выглядел, по всей видимости, успел привыкнуть к подобным фортелям. Единственное что выдало в нем жертву внезапной побудки — пристальный взгляд, которым он обвел помещение и всех присутствующих, но возможно дело было в чистильщике — проверял не натворил ли последний чего пока его не было? Желать доброго утра в послеобеденное время никто не стал, более того, при приближении Ле-Эйо Шангри только крепче вцепился в кресло навигатора, в котором обосновался, так что масочнику не осталось ничего другого кроме как притормозить за спинкой водительского кресла. — Гнездовище, — не оборачиваясь, вместо приветствия объяснила такую внезапную побудку Моари. Ле-Эйо так же не многословно кивнул, кинул еще один взгляд на Шангри, но крыса только скорчила на редкость глупое лицо, после чего растеклась по креслу, давая понять что вставать не собирается и вообще, соскребать с обивки крысиную тушку придется долго. Оспаривать право Шангри на привилегированное место Ле-Эйо не стал - бдить за чистильщиком было лучше сидя к нему лицом или хотя бы боком, а не спиной. Через пару часов внезапно испортилась погода, до этого кристально чистое небо заволокли мутные расплывчатые тучи. Тревожный писк техники заставил всех встрепенуться. Чертыхнувшись Моари притормозила и вскоре вовсе остановилась - такое случалось редко, но по правилом следовало остановиться, чтобы не сбиться с курса. Причина заминки не заставила себя долго ждать. За окном маячила подозрительная стена песка, которая с каждым мгновением становилась все темнее и шире, постепенно затмевая собой весь горизонт. — У нас на возникла небольшая проблемка, — раздался голос длиннокосого прямо над ухом, заставив Шангри подскочить на месте. Шеган, который оказывается тоже заинтересовался пейзажем, внезапно обнаружился у рыжего за плечом. Хейси оторвала взгляд от экрана с картой и посмотрела в ту же сторону что и они. Лицо ее заметно помрачнело. Наличие песчаной бури всегда означало лишние проблемы — после нее техника всегда требовала чистки, а то и ремонта. Мелкие песчинки забивались в самые крохотные щели, проникали глубоко в механическое нутро, вызывая довольно крупные проблемы. Судя по тому что песчаная завеса уже покрыла большую часть горизонта на востоке, проскользнуть мимо у них не выйдет. Хейси заглушила мотор, вырубила большую часть электрики, исключая возможность замыкания, и приготовилась провести несколько долгих часов в замкнутом пространстве с весьма сомнительной компанией. Опыт прожитых лет должен был дать Моари какое-то подобие иммунитета к индивидуумам чей интеллект, вернее его наличие, подвергалось сомнению. Ранние годы жизни примером ей служил прадед, который неизменно взирал на всех сверху вниз, даже когда время согнуло его обратно к земле и он был на голову, а то и две, ниже всех кого Моари знала. Несмотря на зашкаливающее высокомерие, во взгляде деда был и бесконечный запас терпения — так словно он осознавал не только, что люди вокруг него обделены даже зачатками разума, но и то, что изменить их уже ничто не в силах, а потому ему остается только смириться с существующим порядком вещей. Самое удивительное Моари поняла позже — подобное было свойственно не только ее прадеду, но и вообще всем. Каждый, в той или иной степени, подвергал сомнению наличие адекватности у других Уже живя за перевалом, она на своей шкуре испытала это чувство — хватило всего-то одного разговора с Назгаи, чтобы юная Моари пришла к пониманию, что с прадедом ее связывала не только кровь, но и взгляд на жизнь. С того памятного первого разговора прошло много лет и лииру казалось, что она успела достичь определенных результатов в самоконтроле, который помогал ей сносить тычки и глупости окружающих, не впадая при этом в бессознательную и неконтролируемую агрессию, но четыре часа в замкнутом пространстве кают-компании показал, что она была слишком самонадеянна. — Это шулерство! — уже минут пять как возмущался длиннокосый, скидывая карты с рук. Видавшие вида куски картона шлепнулись на стол, явив игрокам полный разгром чистокровного высокородного многоуважаемого шедара. — Вам показалось! — паскудно лыбился Шангри, подгребая к себе второго жучка. Длиннокосый недоуменно наблюдал как его добро скрывается в карманах зеленого комбеза, где до этого канули: пара телескопических спиц, аква-губка в футляре, первый жучок и последняя ампула стимулятора. Розыгрыши у них были долгими, мучительными, противники попались с одинаково ловкими руками, дурными головами и купированной под корень совестью, но каким-то образом раз за разом побеждал информатор! И Шегана возмущала не сколько потеря имущества, сколько тот факт, что какая-то трущобная крыса обыграла его в мастерстве шулерства! — Еще раз? — деловито поинтересовался рыжий, глядя на него так выразительно, что Шегану захотелось выкинуть коротышку в окно, где только-только начала стихать песчаная буря. Длиннокосый наверняка бы согласился, но не успел, пока он решал, что поставить на кон: коммуникатор или костюм (а больше у него ничего не осталось), как Ле-Эйо что до этого сидел в кресле навигатора подал первые за четыре часа признаки жизни: — Моари, — глухо в маску позвал он. Хейси, что до этого медитировала чуть в стороне, встала с таким видом, словно была готова убивать любого, кто потревожит ее покой — и что с ней только случилось? Вроде все время молча сидела, первый час, кажется, даже следила за ходом игры. Крыса уже тасовала карты, поглядывая на него с таким хитрющим выражением, что Шеган впервые за долгие годы усомнился в собственных навыках. — Давай, выведу тебя на чистую воду, коротышка. — Идет. Поймаешь за руку, вернем все добро, — великодушно кивнул рыжий, но ухмылялся при этом так, словно за его плечом стоял сам дьявол с подписанным и оплаченным контрактом на абсолютный выигрыш во всех карточных играх. Шангри успел раскидать карты, как за водительским креслом послышалась возня — Моари, с лицом мрачнее тучи, голыми руками отдирала боковую панель в стене. — Вао, — прокомментировал процесс Шеган. Взгляду открылся каркас техники и пучок проводов, переплетенных подобно клубку змей. Лииру и масочник молча уставились на это безобразие, явно не горя желанием даже притрагиваться к этому, не говоря уже о том, чтобы разбираться что к чему ведет и за что отвечает. Шеган некстати припомнил банки с нечитаемыми этикетками и стал подозревать, что несколько переоценил этих наемников — пусть финансирование у них и было впечатляющим, техническое сопровождение вовсе могло посоревноваться с разработками Агео, но разные мелочи выдавали отсутствие жесткой армейской дисциплины. — Что случилось? — живо поинтересовался Шангри, с таким же интересом, что и Шеган наблюдая за актом вандализма. — Песок, — коротко ответил, как ни странно, Ле-Эйо — Моари была занята тем, что, бурча себе под нос ругательства, которые нормальной сестре Хейя было не положено знать (а уже тем более использовать!), перебирала провода. — Замкнуло. — Что? — присоединился к допросу Шеган. — Что-то, — последовал лаконичный, но совершенно не ясный ответ. Спрашивать «где?» ни Шангри, ни Шеган не стали, наперед предполагая каким будет ответ и не желая слышать расплывчатое «где-то». Спустя четверть часа, когда буря стихла, а Шеган подошел к крайней черте проигрыша, раздался грохот, следом повеяло паленым и выпрямившаяся Моари мрачно объявила: — На ночь останемся тут. День был в самом разгаре, солнце нещадно жарило, поливая степь центральной провинции безжалостными лучами, раскаляя землю и внедорожник. Спустя еще час находится внутри с полетевшей проводкой стало невыносимо вовсе. Открытые двери пропускали возмутительно мало воздуха, зато мелких жуков наползло-налетело прилично, несмотря на защитную сетку. В изнурительной духоте играть Шангри расхотелось, а потому розыгрыш последней партии, который порядком затянулся, было решено (обоюдно, к тайной радости Шегана) свести в ничью. Длиннокосый оставшийся при коммуникаторе и костюме, но не вернувший уже проигранное добро, для вида посетовал на слабую выносливость крысы, после чего решил не париться в духоте и выйти наружу. Внутри делать все равно было нечего, разве что слушать нытье коротышки, который действительно плохо переносил духоту. В костюме на улице было не так уж и жарко, хотя в маске безусловно было бы лучше, а так черную макушку немного припекало, а глаза с непривычки слепило. Выбираться наружу ему доводилось не раз и не два. Начать стоит хотя бы с того, что его собственное жилье находилось непосредственно в Агео и имело окна в количестве четырех штук, что по нынешним меркам считалось несусветной роскошью. Родовой дом Руу был невелик, насколько Шеган знал, его предки никогда не были особо плодовитыми, а потому при переселении в Термитник отстроили дом с довольно скромной площадью, но зато сумели отхватить одно из лучших мест в центральном воздуховоде. Воспоминания о доме, Шеган невольно сравнил стерильные, буквально вылизанные до блеска улицы и переходы Агео, с пыльной бескрайней степью и не менее пыльным внедорожником, где царила духота из-за выключенного кондиционера. В столице всегда была одна температура и влажность, наиболее комфортная для проживающих людей. Словно два диаметрально противоположных мира, у которых нет и не может быть точек соприкосновения. Даже удивительно, что Агео и Саргас находятся на одной планете, а не в разных сторонах галактики. Время до вечера пролетело незаметно, Шеган так и просидел до заката снаружи, предаваясь размышлениям о тщетности бытия, после чего заскучал и задремал прямо на ступенях платформы грузового отсека, который также открыли, чтобы создать хоть какой-то сквозняк внутри. За ужином их поджидал сюрприз — полки с провиантом за последние двое суток заметно оскудели, что было замечено, как только все четверо собрались поесть после долго дня. Не то чтобы кто-то из них планировал провести совместный ужин, но как-то само собой получилось, что все обитатели Саргаса оккупировали кают-компанию примерно в одно время, а потому намечающуюся проблему оценить смог каждый. Моари с минуту вглядывалась в шкаф, после чего ушла в грузовой отсек, где грохотала коробками, видимо проверяя запасы и прикидывая на сколько их хватит. Все это время Шангри и Шеган невозмутимо уничтожали остатки сухпайка, даже не подумав устыдиться или хотя бы почувствовать неловкость. В конце концов, они не в открытом космосе, еду тут достать при желании вполне возможно. В отличии от крысы, Шеган с интересом отнесся к той бурде что в туннелях кашеварил масочник. И поскольку ему отведать сего яства так и не удалось, то он был совсем не против закрыть этот пробел в своей биографии, а потому когда вернувшаяся лииру возвестила, что завтра придется пройтись по округе в поисках чего-нибудь, что можно закатать в консервы на черный день он неожиданно для остальных вызвался поучаствовать в сим занимательном действии. То с каким подозрением поглядела на него желтоглазая стоило отдельного описания — явно подумала, что он совсем тронулся умом от безделья и вознамерился сбежать (со сломанной маской, металлическим ошейником, без сети, а значит и без средств навигации и запаса воды — аква-губку он так и не отыграл обратно). После чего поглядела на его «украшение» и широким жестом выделила ему в помощники брата, которого изначально и хотела отправить на «охоту». Наемник от этой идеи был не в восторге и кажется был бы не прочь остаться, в то время как Шангри наоборот рвался поохотится на жуков, но все единодушно это желание проигнорировали. Мероприятие по отлову пригодных к употреблению жучар начался ранним утром, незадолго до рассвета — все равно ни масочник, ни длиннокосый не спали, только делали вид, как и в предыдущую ночь. Шеган успевший вздремнуть пару часов накануне днем был довольно бодр, а потому, когда масочник сдав вахту проснувшейся раньше обычного лииру, с легкостью вышел наружу. В предрассветных сумерках был удивительно тихо, даже для выжженной до расщелин степи подобная густая тишина была необычна. По ночам на поверхности было действительно холодно, ни в Термитнике, ни в Формикарии подобных суточных перепадов температуры не было, обычно разница составляла всего в пару градусов, но ни как в два-три десятка! Шеган подумал было включить обогрев, но поглядев на масочника, что не оглядываясь зашагал куда-то на запад, вынужден был последовать за ним — о том как охотиться на жуков он мог только гадать, за его долгую и насыщенную жизнь заниматься подобным попусту не приходилось.