Вчера умрет твоя любовь. Драбблы

      Этот день обещал стать очередным тупым выходным, просранным временем за пределами дуэльной площадки, но Том обрадовал. Риддлу приспичило в Лютный – а Лютный всегда давал повод размяться. Эйдан предвкушал сверкание лучей заклятий и закипающий в крови адреналин, пусть и кратковременные: Том не слишком любил процесс боя, предпочитая переходить к результату. Но не в победах крылось все удовольствие…       И как назло, вся шпана Лютного попряталась. Эйдан рыскал взглядом по теням, ища противника, пока Том вещал о своем революционном. Росло разочарование: что за тишь да благопристойность в Лютном? Рейд авроров что ли будет?       – Слагхорн тоже пользуется его услугами, – сказал Том и осекся: его прервал хлопок аппарации и ворох брызг в лицо. Эйдана тоже окатило моросью с головы до ног; он выхватил палочку и наставил ее на дебила, что аппарирует прямо на дорогу, а не на специально отведенные площадки.       И моментально узнал «дебила». Суон стояла на разбитой мостовой спиной к ним и преграждала путь, мокрая насквозь. Какого хера?       – Ариста? – Том тоже не сдержал удивления. Суон дернулась и с разворота послала в Риддла ступефай. Промазала.       – Интересное приветствие. И вид.       Взвинченная и искупавшаяся не по своей воле – это пахло хорошей дракой, и Эйдан взбодрился.       – Октябрь – лучший месяц для купания, не слышал? – съязвила Суон и передернулась.       Эйдан хмыкнул и опустил палочку, которая все это время смотрела четко в лоб Суон.       – И кто же натолкнул тебя на эту глубокую мысль?       Блядь, Том другого случая потрепаться не нашел? Суон нужно было брать за шкирку и трясти, чтобы рассказала, кто ее искупал и где искать того умельца! Пальцы аж чесались, а палочка грелась – так хотелось подраться.       И тут, словно в ответ на жажду Эйдана, один за другим раздалось пять аппарационных хлопков. Суон аж подпрыгнула, обернулась и выставила крепкий щит, перекрывший весь переулок. Безупречная работа.       – Фройляйн Ариста. Невежливо уходить, мы не договорили.       Немецкий акцент, немецкое обращение. Форма Гончих Гриндевальда. Эйдан всмотрелся в говорившего и оскалился в предвкушении. Вот это встреча, вот это хвост Суон за собой притащила. Королевский подарок!       А Суон-то их потрепала. Подожгла их, что ли, а они ее в отместку притопили?       Эйдан в нетерпении ждал начала боя и даже встал слева от Суон, но немцы с какого-то хера решили сперва потрындеть.       – Kann sie nicht verkrüppelt werden? Vielleicht ein wenig und reversibel?       – Denk nicht mal. Sonst wird mein Herr dich verkrüppeln.       – Очередные друзья, Суон? – не сдержался Эйдан, припомнив встречу с акромантулом. Чтобы Гончие не напали сразу на цель? Так они берегли лишь союзников.       – Нет! – выпалила Суон.       – Мы это исправим, – пообещал единственный немец, знавший английский.       И Гончие наконец дружно вскинули палочки и атаковали. Эйдан радостно швырнул в ответ взрывное. Щит Суон разлетелся моментально, но ему на смену пришел новый – Тома.       И все опять замерли.       – Ну и какого хера? – возмутился Эйдан. Что за реверансы на поле боя? Они так и будут атаковать по очереди, как сопливые перваки с Хаффлпаффа?       – Hey, Ollard, das ist nicht Corvus'Sohn? – из всего немецкого гавканья Эйдан разобрал лишь имя своего папаши. Ага, все же его дружки, а этот болтливый блондин с кошмарным английским – Оллард Вагнер. От понимания, что за тип сейчас стоит в паре ярдов, Эйдан возбужденно выдохнул. Да он собой не будет, если не смахнется с Вагнером!       – Ähnlich. Mir ist scheißegal! Es ist seine Schuld, dass er mir im Weg stand.       – Похоже, это друзья твоего отца, Эйдан, – Том тоже заметил. Или даже перевел: ему было не лень учить немецкий.       – У них на лбу это не написано, – довольно ответил Эйдан. Похуй, чьи это друзья, он прибьет лично каждого, кто помешает хорошей драке.       – Что им от тебя нужно, Ариста?       Блядь, Том, ну не похер ли, что там им от Суон нужно? В бой без разговоров!       – Понятия не имею!       – Неужели?       – Diese Typen umbringen?       – Ja, – сказал Вагнер. Эйдан знал, что это «да». И понял, что наконец время пустословия закончилось.       Он позволил себе лишь пару секунд – оценить противников, – а затем рванул в самую гущу боя, подальше от назойливых щитов Суон.       И все наконец стало правильным. Здесь, в Лютном, против Гончих не надо было сдерживаться, не требовалось припоминать, что там школьное, а что – отцовское, запрещенное цивилами из Министерства. Можно было взрывать, разметывать в пыль, ломать и перемалывать. Воздух за секунды пропах кровью, известью, жаждой убийства – и это было восхитительно!       – Эйдан, они на тебе, – бросил Том в спину Эйдану и поволок Суон к ближайшему зданию.       Эйдан довольно ухмыльнулся. Скучный выходной обрел восхитительное продолжение.