Антинаучные будни волшебников

День обещал быть замечательным. Воскресенье такой день, который можно смело ассоциировать с поздним вечером, вроде ещё выходной, а вроде и какой-то горьковатый привкус того, что завтра снова на учёбу. И пока ребята пытались как можно продуктивнее провести последний день выходных на свежем воздухе, ведь следующие дней пять выйти из душной библиотеки им не удастся, вундеркинд Сенку засел в своей комнате переоборудованной под лабораторию. Логово Ишигами выглядело как секретная база учёного-злодея: колбы с жидкостями непонятного происхождения, разбросанные по столу чертежи со следами от кофе и медицинские перчатки. Котёл в углу комнаты бурлил, выпуская пар странного цвета. Хром, ставший Сенку почти соседом, несколько раз спрашивал, что это за зелье, но в ответ получил лекцию о том, что никакое это не зелье, а дальше из-за сложности произношения букв кареглазый так и не запомнил, что же это, и подходить к жидкости отказывался. Сейчас, к удивлению, это место было удивительно спокойным, ни шипения химикатов, ни агрессивного чириканья пером, ни жужжания люминесцентных ламп. Владелец всего находящегося тут беспорядка сидел около аквариума, внимательно наблюдая за парой аксолотлей, точнее за их поведением. — Что делаешь? Такие внезапные появления Хрома стали обыденностью, а значит, и не были уже такими внезапными. — Я поменял им рацион, — Сенку бросил третьему, только проснувшемуся дикому аксолотлю живого червя и прикрыл крышку. — Хочу посмотреть, как они отреагируют на это. Убрав пинцет к другим инструментам и последний раз кинув взгляд на довольных питомцев, Ишигами встал со стула и потянулся. Ему показалось, будто он прохрустел каждым позвонком. Ветер колыхнул закрытые шторы, впустив на пару секунд яркий солнечный свет, заставив лукоголового прищурить глаза цвета спелого граната. Сколько же раз люди спрашивали его о том, линзы ли это. — Хром. Тебя не бесят лестницы в этом здании? Внезапно окликнутый когтевранец с немым вопросом повернулся, закрывая за собой дверь и параллельно жуя какие-то конфеты. — Чего? — ЛЕСТНИЦЫ! — это был настолько внезапный крик, что Хром, дёрнувшись, споткнулся о свою мантию, врезавшись спиной в дверь. Бандана, державшая волосы, съехала на один глаз, а висящая на стене метла качнулась, норовя упасть. — Пожалуй, самая бесячая вещь здесь. Они меняют направление по двадцать-тридцать раз в день! Это же полный кошмар! Я удивлен, что мало кто опаздывает на лекции с такой необъяснимой конструкцией! Казалось, ещё секунда, и злой до чёртиков учёный завоет волком, а Хром даже понять не мог, как так, существуют здания без движущихся лестниц? — Ну, у меня дома было примерно также, — парень поправил бандану и сделал несколько шагов глубже в комнату. Три аксолотля Сенку сразу стали его любимцами, дивные создания. Живя в вымирающем селе, Хром и знать не знал о подобных зверях. — Иногда они даже специально будто над нами издевались и двигали ступени вниз, прям как ваши эти… как их там… как ты их- Ишигами глубоко вздохнул, пытаясь не зарычать, думая о движущихся лестницах и о том, что завтра ему придётся опять топать почти на самый верхний этаж и что десять миллиардов процентов он снова опоздает. Когтевранец потёр переносицу и откинул голову. — Эскалаторы. — Точно! Эскалаторы!

***

Хогвартс — школа магии и место, полное волшебства. Это прекрасно объясняет творившийся в ней «каждодневный цирк», как выражался Ишигами. Сенку учился в этом месте уже больше пяти лет, он успел привыкнуть к постоянно пролетающим мимо окон ученикам, мешающим работать, привык к призракам, не уступающим в надоедливости живым, пробиравшимся в комнату без спроса прям сквозь стены, да ещё и во время экспериментов молодого ученого, даже орущие мандрагоры из парника неподалеку и движущиеся картины — всё вошло в повседневную рутину. Но есть то, к чему Ишигами не привык. Это выводило его из себя, заставляя спокойного ученика ругаться нецензурной бранью и кидать угрозы в никуда о том, что он отчислится отсюда, уедет обратно в родной Токио и больше не вернётся в этот дурдом. Этим самый страшным врагом для Сенку были… — ЛЕСТНИЦЫ!!! ОПЯТЬ! ГДЕ?! ВОТ КУДА ТЕПЕРЬ?! ТВОЮ Ж МАТЬ! Несущийся со всех ног ученик готов был разорвать первого встречного, глаза горели адским пламенем, и без того торчащие вверх волосы сейчас похожи на шерсть злющего кота. Кстати, о коте. — А?! Ничего длиннее этого Сенку произнести не успел, ведь уже оказался лежащим на лестнице. Мчась чуть ли не со скоростью света вверх, параллельно перечитывая заданный параграф, когтевранец не заметил, как прям посередине прохода развалилась пышная, точнее пушистая, фигура. Чей-то огромный белый кот занял ступеньку, вытянувшись во всю немалую длину. — Эдвин! Вот ты где. Иди сюда. Эдвин, не подававший никаких признаков беспокойства о том, что перед ним сейчас распласталась лысая обезьяна весом 61 килограмм, медленно встал и, элегантно махнув хвостом, потопал к хозяину. Сенку узнал этот голос, и, пожалуй, это последний человек, с кем бы он хотел сейчас пересекаться, особенно зная, что тот никогда не ходит один… — Ишигами Сенку, вот так встреча! Упавший, потирая затылок, поднял взгляд с туфель на лицо говорящего. — И тебе не хворать, Ксено. — Мне казалось, Эдвин Хаббл не настолько маленький, чтоб его не заметить, — кот, уже сидящий на руках семикурсника, широко зевнул. — А звезда и гордость Когтеврана со всем своим элегантным умом, смотрю, очень уж часто опаздывает на уроки. — Давай не начинай, я тебе в соперники не навязывался, — назвать кота в честь астронома? Серьёзно? Ишигами присел на ступеньку, потирая теперь ноющее колено. — К тому же, если ты здесь, значит ты сам опаздываешь, причём весьма сильно. Делая задумчивый вид и смотря чисто чёрными глазами в потолок, Ксено начал чесать своего любимца за ухом, отчего тот глуха заурчал. — Учитель попросил принести клетки с пикси в кабинет, так что меня скорее отпустили. — Я знаю, что ты пользуешься любым шансом уйти с уроков. Ты ведь тоже не сильно горел желанием поступать сюда и вообще быть магом. Ксено показательно вздохнул, опустив кота на пол. Тот элегантно развернувшись на сто восемьдесят градусов, гордо зашагал дальше, завернув за угол. — Ты прав. Мы с тобой учёные, а не волшебники… — с некой печалью Хьюстон окинул взглядом увешанные живыми картинами стены. — Пожалуй, единственные в этой школе. — Это нас должно сближать, разве нет? Почему же ты доказываешь слухи о том, что в Слизерине и правда одни… злоязычные личности. — На распределении шляпа хотела тебя сначала к нам отправить, — Ксено ткнул пальцем в сторону сидящего Сенку. Казалось, они играли в гляделки. Всепоглощающий чёрный против огненно-красного. — Да и не такая я уж «злоязычная личность», я такой, какой есть, правда, Стен? Вот только его не хватало. Явился, верный рыцарь. Стенли Снайдер, человек, приближение которого можно предугадать по горькому запаху дыма. Даже картины, висящие в огромных рамах почти в каждом коридоре, брезгливо зажимали носы. Все считают, что его не исключили из-за вредной привычки, за которой его сотни раз ловили, только потому, что Хогвартс не хотел лишаться выдающегося ученика. Как бы Сенку не было неприятно это признавать, Снайдер обладал идеальной, неповторимой меткостью и знанием заклинаний дальнего боя. Он был способным, даже талантливым. В дуэлях он не проигрывал ни разу, даже учителям. — Ты не думаешь, что этот мальчишка не проявляет уважения к старшим? — Стенли наклонился к сидящему на ступени Сенку, выпустив тому в лицо дым, причём сделал он всё это, не сгибая колен. «Гибкая сволочь», — промелькнуло в голове Ишигами, но говорить вслух он это не собирался и только ехидно оскалился. — Не-а, не думаю. Мы старше всего на пару лет, это незначительное число. — Как скажешь. «Как же раздражают эти голубки». Ишигами не так часто бесят отдельные личности, но эти двое. Особенно Снайдер, вычурный тип, не то чтобы Сенку волновало, как выглядят и одеваются другие, это вообще его не касалось, но старшекурсник, пользующийся помадой тёмно-винного цвета, согласитесь, бросается в глаза. Сен все-таки встал со ступеньки и, отряхнувшись от пыли и белой шерсти, поднял глаза на собеседников, будучи с ними теперь на более равном уровне от пола. — Было интересно пообщаться, а теперь мне пора. До свидания, уважаемые. Ксено, натянув непринуждённую улыбку, отошёл в сторону, в отличие от Стенли, достающего из внутреннего кармана мантии ещё одну сигарету. Не к добру. — Не пропустишь? — без агрессии, скорее с насмешкой задал вопрос Сенку. Иногда полустеклянный-полуледяной взгляд Снайдера пугал людей до дрожи, когтевранец это не признавал, но он не был исключением. «Дружок» Ксено был как хищник, от которого не знаешь, что ожидать, когда он атакует, когда нанесёт удар. Он не промахивается, а те, кто с ним связывался не, выходили из больничного крыла очень долго. Хьюстон нашёл себе просто идеального служебного пса. Если Стенли решил преподать мальцу урок, он десять миллииардов процентов простыми синяками не отделается. Что же делать? Обстановка накалялась, и злобная ухмылка Ксено напрягала ещё больше. Глаза Хьюстона всегда были странными, они будто поглощали любой свет, подобно чёрным дырам, не оставляя даже бликов, смотрели, не мигая, пристально, заглядывая глубоко под кожу. В них можно было потеряться, словно в холодном космосе, а почти настолько же чёрные мешки под глазами создавали ауру усталости. Но это была не та усталость, когда понимаешь, что ты полностью свободен и можно спокойно провалиться в мирный сон, это была изнеможённость, не дающая уснуть. Человек подчинялся ей, как раб, работал, пока не уснёт прям за столом, уставленным кружками недопитого кофе и в безумии написанными текстами. Болтливые картины тем временем затихли, некоторые предпочли убежать в другие рамы, подальше от гнетущей атмосферы. Ведь аура была и правда очень гнетущая, будто прессом давящая на голову учёному. Сенку потянулся к лежащим под ногами учебникам, свою волшебную палочку он использовал как закладку для книг, считая, что навряд ли она ему пригодится вне занятий. Её час, кажется, настал. Краем глаза Ишигами заметил, как слизеринец спрятал пачку сигарет обратно в секретный карман, на его поясе висела палочка, рядом с ножнами. «Как ему вообще позволяют такую вольность?! Носить нож в учебном заведении!» Но не на шутку Сенку испугался не ножа. Освободившаяся рука оказалась на бедре, будто Стен её просто положил туда. На самом деле так можно было гораздо быстрее дотянуться до оружия, до палочки. Теперь дело скорости. Рывок. Грохот. — А? Земля уходит из-под ног, но не потому что Стенли нанёс удар. — ДА ВЫ БЛЯТЬ ЧЁ, УГАРАЕТЕ?! Слизеринцы округлившимися глазами смотрели, как нелепо худощавая фигура когтевранца, подобно тряпичной кукле, скатывается вниз по лестнице, ругаясь нецензурной бранью. Стенли так и застыл в боевой позе с палочкой наготове, а Ксено переводил взгляд то на Сенку, то на однокурсника. Ишигами правда запутался в своей мантии, пока поднимал учебник, а теперь, укутанный в неё как гусеница, лежал перед самой нижней ступенькой, дергаясь и очень комично пытаясь выпутаться. И вишенкой на торте для всей этой карикатурной и абсурдной картины стал громкий гул. Лестница сдвинулась с места, отрезая Сенку путь в нужный кабинет. — Стен, пойдём, — Ксено схватил его за руку, сцепив пальцы и напоследок оглянувшись на лестницу, бросился за угол. Снайдер не отпирался. Хьюстон хотел унести ноги от будущей опасности быстрее, чем эта опасность освободится из оков накидки и сможет дотянуться до палочки. Его верный рыцарь тоже разделял мнение партнера. Не хотелось с утра пораньше, ещё и в начале недели кого-то калечить. Стук двух пар каблуков стихал, а шёпот картин наоборот набирал громкость. Да, утро стало запоминающимся.