Пустые страницы дневника

Поношенные кожаные сапоги Ньюта хрустели по свежему снегу, пока он следовал за цепочкой крошечных светящихся следов сквозь ночной финский лес. Отпечатки были непохожи ни на что из виденного им прежде – каждый шаг оставлял за собой мерцание мягкого голубого света, пульсирующего, словно биение сердца. – Восхитительно, – прошептал он, присев, чтобы рассмотреть один из мерцающих следов. Его дыхание превращалось в облачка в морозном воздухе. – Кто же ты такой, малыш? Потёртое коричневое пальто зашуршало, когда рука потянулась в один из многочисленных карманов за небольшим блокнотом и любимым самопишущим пером. Пикетт, его верный лечурка, высунул головку из лацкана пиджака Ньюта, наблюдая, как тот зарисовывает необычные следы. Они вели глубже в лес, где древние сосны тянули свои отягощённые снегом ветви к звёздам. Следуя по тропе, Ньют вдруг услышал нечто необыкновенное – тихое, мелодичное гудение, словно вибрирующее в ночном воздухе. – Ты слышишь это, Пикетт? – возбуждённо прошептал Ньют. Лечурка чирикнул в ответ, слегка покачиваясь в такт нежной мелодии. Обогнув массивное поваленное бревно, Ньют застыл на месте, его глаза расширились от изумления. Там, на небольшой залитой лунным светом поляне, сидело самое удивительное существо, которое ему когда-либо доводилось встречать. Размером оно было примерно с домашнюю кошку, с мехом, будто сотканным из лунных лучей и звёздного света. Его тельце светилось тем же мягким голубым светом, что и следы, пульсируя в ритме с песней. У существа были длинные, как у кролика, уши и хвост, изогнутый подобно музыкальной ноте. Но самым удивительным были его усы, похожие на крошечные ветряные колокольчики, нежно позвякивающие при каждом движении. Зверь сидел на задних лапках, напевая свою неземную мелодию. Вокруг него несколько лесных животных – мыши, лисы и даже молодой олень – мирно спали с выражением полного умиротворения на мордочках. – Поразительно, – выдохнул Ньют, осторожно устраиваясь на снегу. Он начал лихорадочно зарисовывать, пытаясь запечатлеть каждую деталь великолепного существа. – Ты какой-то... музыкальный зверь, не так ли? Явно ночной, судя по твоему люминесцентному свечению... Существо повернулось к нему, показав глаза, сверкающие, словно бриллианты. Его песня не прервалась, но оно с любопытством склонило голову, глядя на Ньюта. Затем, к его абсолютному восторгу, начало прыгать к нему, оставляя за собой светящиеся следы. – Привет, – мягко произнёс Ньют, оставаясь совершенно неподвижным. – Я Ньют. А ты кто? Зверь подошёл ближе, его мелодия стала громче. Ньют почувствовал, как по телу разливается приятное тепло, а веки становятся тяжёлыми. – Ах, – пробормотал он, пытаясь держать глаза открытыми, продолжая царапать в блокноте. – Какой-то... усыпляющий эффект... потрясающе... Существо подошло к Ньюту и мягко положило светящуюся лапку ему на колено. Его песня была такой прекрасной, такой умиротворяющей... Ньют обнаружил, что начинает подпевать, а записи его становились всё менее разборчивыми. Прямо перед тем, как сон окончательно одолел его, Ньют успел написать: «Cantus Luminaris – Лунный Мелодист. Удивительное создание, чья песня приносит покой беспокойным спящим. Необходимо исследовать дальше... после... короткого... сна...» Несколько часов спустя Ньют проснулся, укрытый своим пальто, чувствуя себя отдохнувшим, как никогда. Поляна теперь была пуста, но цепочка угасающих следов вела в лес, а в утреннем воздухе всё ещё висело несколько мелодичных нот. Пикетт взволнованно чирикнул и указал на блокнот Ньюта. Там, рядом с его последними сонными заметками, виднелся идеальный отпечаток лапки, мерцающий голубым светом и медленно угасающий, как утренняя звезда. Ньют улыбнулся, бережно сохраняя страницу заклинанием консервации. – Что ж, Пикетт, думаю, мы только что обнаружили нечто особенное. Хотя подозреваю... – добавил он с понимающей улыбкой, – это прекрасное существо помогало заблудившимся путникам и беспокойным существам найти мирный сон гораздо дольше, чем мы думаем. Он убрал блокнот и поднялся, отряхивая снег с одежды. Направляясь обратно через лес, Ньют поймал себя на том, что напевает мелодию существа, пока Пикетт умиротворённо покачивался на его плече. В последующие годы Ньют задокументировал множество встреч с Лунным Мелодистом, хотя ему никогда не удавалось оставаться в сознании достаточно долго, чтобы изучать того более нескольких минут. Но, возможно, так было даже лучше – некоторым магическим существам, решил он, суждено хранить свои секреты, делясь своими дарами лишь с теми, кому они нужны больше всего. А в особенно беспокойные ночи, когда сон никак не шёл, Ньют иногда слышал знакомую мелодию, доносящуюся через окно, сопровождаемую мягким звоном хрустальных усов и нежным пульсированием меха цвета звёздного света.