Одинокая звезда

***

Просыпаться в этот раз было особенно тяжело. Казалось, будто по мне прошёлся фургон — и не один раз. Я попытался повернуться, но сразу понял, что это задача из разряда невыполнимых. Тяжесть, сдавливающая меня сверху, принадлежала не чему-то абстрактному, а вполне себе реальному Кею, который умудрился не только прижать меня к матрасу, но и упрямо поджать под себя, будто я мог куда-то сбежать. Его рука лежала на моей талии, горячая и уверенная, а дыхание обжигало затылок. Я не мог даже пошевелиться, чтобы посмотреть на него, но не сказать, что это было критично. Вся эта ситуация всё равно заставляла меня краснеть до кончиков ушей. Воспоминания о прошлой ночи всплыли так внезапно, что я едва не застонал от стыда. Всё было слишком... бурно. Кей, как и обещал, был неумолим, и я буквально отключился от усталости. Моё тело всё ещё гудело: бедра ныли от его хватки, а кожа была покрыта следами — собственническими метками, которые невозможно было скрыть. Кей, похоже, почувствовал, что я проснулся, потому что вдруг крепче сжал меня, пробормотав что-то неразборчивое. Его голос был хриплым, но даже в этом состоянии он умудрялся звучать как человек, который знает, что он прав. – Даже не думай вставать, – пробурчал он, не открывая глаз. – Я не собирался, – выдавил я, хотя и не мог сказать, что это был мой выбор. Меня попросту держали в заложниках. – Хорошо, – коротко бросил он и снова притянул меня ближе, как будто это было жизненно важно. Я вздохнул, уткнувшись в подушку. Находиться в такой близости с Кеем было одновременно уютно и невыносимо смущающе. И всё же... теплее я себя никогда не чувствовал. Несмотря на общее тепло ситуации, раздражение начало набирать обороты. Моё тело, казалось, кричало, что ему нужна помощь. – Кей, – хрипло позвал я, чуть повернув голову, насколько позволяла его хватка. Ответом был только глухой звук, больше похожий на ворчание. – Серьёзно, мне нужно встать, – добавил я, чувствуя, как раздражение начинает давить на терпение. – Нет, – прозвучало глухо и упрямо. Он даже не подумал ослабить хватку, словно разговаривал со сном, а не с человеком. – Кей, – я попытался снова, добавив больше твёрдости в голос. – У меня есть работа. И вообще, я же не игрушка. На этот раз он отреагировал, медленно открыв глаза. Его взгляд был ещё сонным, но уже достаточно острым, чтобы заставить меня нервно сглотнуть. Кей немного приподнялся, не убирая руки с моей талии, и теперь нависал надо мной, словно горный хребет. – Ты слишком громкий для утра, – проворчал он. – А ещё слишком упрямый. – Я упрямый? – чуть не взорвался я. – Ты сам меня держишь, как плюшевую игрушку! А теперь отпусти, мне надо принять душ. Он ухмыльнулся, эта редкая, опасная кривая улыбка, которая одновременно раздражала и заставляла сердце пропускать удар. – Душ? – переспросил он, будто наслаждаясь самой идеей. Его пальцы чуть сильнее сжались на моей талии, что вызвало лёгкое, почти электрическое покалывание. – Даже не думай, – резко выпалил я, чувствуя, как лицо заливает жар. Кей издал короткий смешок, который, несмотря на всю ситуацию, прозвучал удивительно искренне. Он всё же убрал руки, но не спешил уходить. – Ты выглядишь… потрёпанным, – лениво произнёс он, глядя на меня с интересом. – Как думаешь, сколько ты продержишься сегодня? – Уж точно больше, чем ты, – огрызнулся я, поспешно скидывая с себя одеяло. Стоило мне подняться на ноги, как всё тело отозвалось ноющей болью, заставляя меня тихо выругаться. Кей смотрел на меня, не скрывая смешка. Его взгляд был тяжёлым, но в то же время тёплым, таким, что я не мог найти в себе силы отвести глаза. – Если тебе понадобится помощь, – сказал он, всё ещё лёжа на кровати, – просто зови. – Нет уж, – бросил я, направляясь в ванную, стараясь не хромать слишком явно. Закрыв за собой дверь, я выдохнул, прислоняясь к прохладной плитке. Я с трудом доковылял до ванной, чувствуя, как ноет каждая мышца. Вздохнув, включил свет, и яркое освещение тут же ударило по глазам, заставив поморщиться. Оперевшись на раковину, я поднял голову и взглянул на своё отражение в зеркале. На мгновение я замер. – Чёрт побери… – прошептал я, а потом резко открыл рот, недоверчиво хлопая глазами. Прошлой ночи уже засыпая я помню, как Кей помыл меня и завернул в одеяла, но не удосужился одеть, ведь зачем? Так что я всё ещё был без одежды, а значит, мог видеть каждую деталь… вернее, её отсутствие. На моей коже просто не осталось целых мест. Это было нечто среднее между картиной абстракциониста и садом из фиолетовых цветов. Шея, плечи, грудь, живот — всё было покрыто следами, явно оставленными этим чёртовым собственником. Про бёдра вообще молчу. Я поднял руку, осторожно дотронулся до одной особенно яркой отметины на ключице и тут же поморщился. – Это за нафиг?! – вслух выдохнул я, глядя на своё отражение с смесью ужаса и… ну, ладно, небольшой доли самодовольства. Конечно, приятно чувствовать себя желанным. Но не настолько же! Я тряхнул головой, стараясь прогнать эту мысль. Да что я себе позволяю? Надо злиться! Злость лучше. Она помогает отвлечься от боли и... другого. – Ты гадкий тигр! – громко выкрикнул я, сжимая кулаки от раздражения. – Ты чего, меня сожрать хотел?! За дверью раздался знакомый звук — клацанье когтей по полу. Конечно, он услышал. Отлично. Дверь ванной приоткрылась, и в щель показалась ленивая, абсолютно невозмутимая физиономия Кея. Его глаза блестели, а уголки губ изогнулись в такой довольной ухмылке, что у меня внутри всё закипело. – Что за крик? – спокойно спросил он, будто и не подозревал, в чём дело. – Ты серьёзно? – зашипел я, сверля его взглядом. – Ты вообще видел, что ты со мной сделал?! Кей медленно, как хищник, просунул голову чуть дальше, его взгляд скользнул по мне, и я увидел, как он неуловимо поднял бровь. Ещё одна самодовольная ухмылка. Полностью доволен своей работой. – Да, я видел, – хрипло сказал он, как будто это должно было меня успокоить. – Убью, – процедил я, чувствуя, как кровь начинает кипеть. Взгляд упал на что-то первое попавшееся на полке рядом — флакон с гелем для душа. Не думая, схватил его и швырнул в дверь. – Убирайся! – закричал я с таким гневом, что наверняка слышно во всем доме. Кей мгновенно юркнул за дверь, закрыв её за собой, но, конечно, не забыв оставить напоследок короткий смешок, раздавшийся через дверь. – Ты же сам знаешь, что тебе это нравится. Я не стал отвечать. Просто тяжело дышал, глядя на зеркало. Лицо раскраснелось, а следы на теле... чёрт, они тоже теперь, кажется, горели. Я встал под душ, ощущая, как горячая вода струится по телу, снимая с него усталость, но не воспоминания. Вода скользила по шее, плечам, груди — всюду, где Кей оставил свои "подписи". Глядя на себя в зеркало до душа, я впервые подумал, что весь этот хаос на моей коже... мне нравится. Странно, но вместо раздражения я чувствовал что-то сродни гордости. Как будто эти следы говорили миру: "Он мой". Единственное, что вызывало у меня неловкость, это его непредусмотрительность. Я не мог даже нормально встать под воду, не ощущая конфуза от того, что Кей "оставил" не там, где должен был. Моё лицо вспыхнуло ярче, чем когда-либо, когда я ощутил как из меня вытекает что-то и стекает по внутренней части бедер. – Гадкий тигр, – пробормотал я, закрывая лицо руками. Вода продолжала литься, смывая мыло с плеч, но оставляя за собой эти ощущения. Это было и неловко, и… приятно, как бы я ни пытался это отрицать. Я тяжело выдохнул, выключил воду и обмотал полотенце вокруг бедер. Оглядев комнату, понял, что моя одежда бесследно исчезла, а бегать за ней в таком состоянии не было никакого желания. Кое-как нашёл в шкафу Кея толстовку и свободные спортивные штаны. С трудом натянув их, я почувствовал запах его кожи, который ещё больше выбил меня из равновесия. – Ну, ты у меня доиграешься, – пробормотал я, прихрамывая к выходу из комнаты. – Монстр, бессовестный…

***

Я всё ещё ощущал, как тянет мышцы с каждым шагом, и ругался себе под нос на "гадкого тигра". Где он вообще? Ушёл, оставив меня разгребать последствия его ночной бурной фантазии? Я не удивлюсь. Спускаясь по лестнице, я вдруг услышал характерный скрип стула на кухне. Это не Кей. О, нет. Это был Юнги. Он сидел за столом с кружкой кофе в руке, лениво отхлебывая. Его взгляд, направленный прямо на меня, говорил больше, чем любые слова. Он знал. Конечно, знал. Я застыл в дверном проёме, чувствуя, как лицо вспыхивает. Юнги окинул меня взглядом с ног до головы, его внимание на мгновение задержалось на моём "фиолетовом ожерелье", после чего он медленно поднял бровь. – Доброе утро, – протянул он с той самой невозмутимостью, которая могла вывести из себя кого угодно. Утро... – пробормотал я, не зная, куда деть руки. Садиться на стул казалось пыткой из средневековых хроник, но стоять дольше я не мог. Пришлось кое-как опуститься на деревянное сиденье, пока мир перед глазами не начал слегка плыть от напряжения. Юнги сидел за столом с кружкой кофе и смотрел на меня… ну, сказать "невпечатлённо" – это не сказать ничего. – Ну, кто это у нас тут такой... отдохнувший? – его голос звучал так, будто в нём смешались раздражение и сарказм. – Не начинай, – огрызнулся я, стараясь удержать лицо, хотя кровь приливала к щекам, выдавая всё с головой. – Не начну, – усмехнулся он, отхлебнув кофе. – Но, Чонгук, тебе явно было весело ночью. Может, чуть тише в следующий раз? Некоторым спать хочется. – Юнги! – я уставился на него с таким выражением, словно он только что пнул щенка. – Что "Юнги"? Ты серьёзно думаешь, что я не слышал? – он поднял бровь и, поставив кружку на стол, сцепил пальцы, смотря на меня. – И, судя по твоему состоянию, он из тебя всю душу вытряс. Я лишь вздохнул, уткнувшись лицом в ладони. Это была катастрофа. – Можешь просто сделать мне кофе? – пробормотал я сквозь пальцы. Юнги фыркнул, но всё же встал и, потянувшись к кофемашине, поставил вариться новую порцию. – Перед уходом Кей оставил тебе завтрак, – заметил он с некоторым раздражением, словно ему это добавляло плохого настроения. Я вздохнул, услышав это, и слегка расслабился. – Правда? – пробормотал я, стараясь не слишком выдать своё облегчение. – Угу. – Юнги вернулся к столу с кружкой кофе и поставил её передо мной. – На плите. Ешь быстрее, чтобы я не слушал, как ты снова жалуешься на жизнь. Его тон оставался острым, но я всё равно почувствовал, как уголки губ предательски дернулись вверх. – Ну… может, я его и не совсем убью, когда он вернётся, – буркнул я, с трудом поднимаясь, чтобы дотянуться до тарелки. Юнги хмыкнул и снова сделал глоток кофе. – Знаешь, – начал он, кивая на меня, – ты выглядишь, как человек, который наконец нашёл того, кто его полностью устраивает. Я повернулся к нему, глядя с подозрением. – Это что, очередная подколка? – Нет, – ответил он серьёзно, слегка прищурившись. – Это совет. В следующий раз заставь его хотя бы быть потише. Я почувствовал, как лицо заливает красками, и резко развернулся, стараясь сосредоточиться на еде. Юнги вздохнул, наблюдая за мной с усталостью в глазах. – Не будь таким открытым, Чонгук. Мы всё равно знаем больше, чем тебе хотелось бы. – Замолчи, – пробормотал я, откусывая тост. Юнги лишь покачал головой, явно не собираясь давать мне спуску в ближайшие дни. Юнги отставил кружку и потянулся, лениво поднявшись из-за стола. Он выглядел, как обычно, слегка сонным и спокойным, но его глаза блестели едва заметным удовлетворением, которое редко удавалось поймать. – Ладно, мне пора. Нужно в офис заскочить, – сказал он, как бы между прочим, делая пару шагов к выходу из кухни. Я, с трудом дожевывая кусок тоста, прищурился, чувствуя, что тут что-то не так. – В офис? – переспросил я, поднимая голову. Юнги, уже почти покинув кухню, замер на секунду и лениво обернулся. – Документы нужно подписать, – спокойно произнёс он, будто это была самая обыденная новость в мире. Моё любопытство вспыхнуло мгновенно. Я отложил вилку и уставился на него. – Какие документы? Он махнул рукой, явно стараясь сделать вид, что ничего особенного не произошло. – Кей выполнил свою часть обещания. – Какую часть? – я уже подался вперёд, полный нетерпения. Юнги пожал плечами, но я тут же заметил, как уголки его губ чуть дрогнули в едва сдерживаемой улыбке. – Он нашёл для меня студию. Большую. Просторную. Перетащил туда рояль, гитару и барабаны, которые обещал, – перечислял он, явно борясь с желанием рассказать всё сразу. – А ещё сказал, что мне нужно самому выбрать оборудование: микшер, колонки, компьютер и всё остальное. Я почувствовал, как рот открывается сам собой. – Подожди… он что? Юнги приподнял бровь, явно наслаждаясь моим потрясением. – Да, он нашёл компанию, арендовал студию и теперь... Я, кажется, продюсер. Моя рука дрогнула, и кусок тоста с грохотом упал обратно на тарелку. – ЧТО?! Я вскочил, забыв о боли, которая тут же напомнила о себе, но я проигнорировал её, бросаясь к Юнги. – Ты серьёзно?! – мой голос дрожал от радости, а глаза уже начинали блестеть. – Ты… ты наконец-то станешь продюсером! Я с силой обнял его, почти сбивая с ног, и услышал, как он тихо фыркнул. – Чонгук, отстань, ты же меня сейчас сломаешь, – пробормотал он, но я знал, что он не против. – Юнги! – я отпустил его, глядя в его слегка покрасневшее лицо. – Это же твоя мечта! Ты говорил, что это невозможно, что это… – Да, я говорил, – перебил он меня, делая шаг назад. Его взгляд стал чуть мягче, а голос дрогнул. – Но теперь всё иначе. – Кей всё устроил? – я даже не мог поверить своим ушам. Юнги кивнул, глядя куда-то в сторону, но я сразу понял, что он на самом деле хочет улыбаться шире, чем его лицо может выдержать. – Я ему… немного благодарен, – пробубнил он, делая вид, что это ничего не значит. Я фыркнул, чувствуя, как грудь распирает от радости за него. – Немного? – я толкнул его в плечо, заставляя наконец посмотреть мне в глаза. – Ты же готов орать об этом на каждом углу! Юнги закатил глаза и отвернулся, явно не желая показывать свои настоящие эмоции. – Ладно, может, чуть больше, чем "немного". Я рассмеялся, глядя на него с теплом. Это был тот самый момент, которого мы все так долго ждали. Юнги был на пути к своей мечте, и я гордился им больше, чем мог выразить словами. Его лицо выражало столько эмоций одновременно, что я не успевал за ними следить: лёгкая радость, тень смущения и даже что-то вроде... гордости? – Честно говоря, я думал, что Кей просто купит мне место. – Юнги сказал это так тихо, будто признание было вырвано у него силой. – Но он не стал? – спросил я, хотя и знал, что это было бы не в стиле Кея. – Нет, – Юнги прищурился, словно вспоминая. – Он... сделал по-другому. Я выжидал, глядя на него, и наконец Юнги продолжил: – Он взял мои готовые треки. И меня, за шкирку, как котёнка. Отвёл в компанию на собеседование. – Серьёзно? – я подавил смешок, представляя эту картину. – Да, – Юнги фыркнул, но не смог скрыть лёгкой улыбки. – Просто встал перед секретаршей и заявил, что у них есть место для музыкального продюсера и что я должен его получить. – Типичный Кей, – пробормотал я, качая головой. – А потом он вынудил их уделить мне время, – Юнги посмотрел на меня, глаза его светились странным огоньком. – Но ничего больше не делал. Просто наблюдал. Я приподнял брови. – Ничего? – Ничего, – Юнги кивнул. – Он дал мне возможность показать себя. Мою музыку. – И ты справился, – подытожил я с улыбкой, чувствуя, как радость за него заполняет моё сердце. – Да, – его голос чуть дрогнул, но он быстро взял себя в руки. – Я прошёл собеседование. Они сказали, что я талантлив и что готовы дать мне шанс. Я хлопнул в ладоши, уже не в силах сдержать своего восторга. – Юнги! Это невероятно! Он снова отмахнулся, но его лицо всё же покраснело. – Я ему действительно благодарен, – сказал он тихо. – Он не сделал этого за меня. Он дал мне шанс. И я смог доказать, что достоин. – Ты не просто достоин, – я наклонился ближе, улыбаясь. – Ты лучший. Юнги отвернулся, чтобы скрыть довольную улыбку, но я всё равно заметил её. – Ладно, хватит. Надо ехать в студию. Оформлять документы. И оборудования много надо заказать, – он быстро сменил тему, но в его голосе слышалось редкое волнение. – Пока Кей даёт свою карту, я потрачу максимум, сколько смогу. – Это в твоём стиле, – хмыкнул я, наблюдая, как он торопливо идет к прихожей, полный решимости. Я проводил его до двери, чувствуя, как моя радость за него переполняет грудь. – Удачи, хён, – сказал я, глядя, как он уходит. Когда дверь за ним закрылась, я вернулся к столу, взял вилку и уткнулся в оставшийся завтрак, невольно улыбаясь. Кей, конечно, умел раздражать до крайности, но порой он делал что-то такое, что заставляло чувствовать к нему почти… благодарность.

***

Я откинулся на диван, уставившись в экран телевизора, но мысли были далеко от сюжета. Сколько там нужно, чтобы шея перестала выглядеть так, словно меня кто-то пытался съесть? А сесть нормально… Это вообще мечта из области фантастики. Я стиснул зубы и обнял ближайшую игрушку, которая заменяла подушку, а теперь стала моим спасением от мира. Телефон на столике завибрировал, и я, поморщившись, потянулся за ним. Уже спустя пять минут я бессовестно врал начальству, сообщая, что приболел. — Да, сэр, я понимаю. Просто пара дней, мне надо восстановиться, — пробормотал я, стараясь звучать убедительно. Когда звонок закончился, я с облегчением бросил телефон обратно на столик. Теперь хоть немного отдыха… ну, насколько это вообще возможно. Я почти задремал, когда услышал звук открывающейся двери. Потом глухой грохот. Сердце ёкнуло. Весь мой уют с игрушками моментально улетучился. Я с трудом поднялся, чертыхаясь на свою боль, и похромал к выходу из комнаты. Выглянув в коридор, я замер. Кей стоял в дверях, заталкивая внутрь огромные коробки. Он выглядел уставшим, но от этого только ещё больше походил на грозное воплощение силы. Когда он толкнул последнюю коробку ногой и выпрямился, я только успел заметить, как с него будто слетает человеческая оболочка. Вот он — настоящий Кей. Его рога сверкнули в свете лампы, глаза горели золотым светом, а длинный хвост метался из стороны в сторону, будто он был готов напасть. Он смотрел на коробки так, словно это враги, которые вот-вот начнут драться. — Что это такое? — спросил я, морща лоб. Он обернулся, его взгляд мгновенно смягчился, когда он встретился с моим. Я не успел ничего понять, как он уже стоял рядом, его когтистые ноги тихо постукивали по полу. Наклонившись ко мне, он быстро и неожиданно мягко поцеловал меня в губы. — Украшения, — пробурчал он, кивая в сторону коробок. — Украшения? — переспросил я, всё ещё немного ошеломлённый. — Ты же говорил, что не собираешься ничего украшать. Он только пожал плечами, его хвост лениво взмахнул. — Ты хочешь. Значит, украсим. Я моргнул, всё ещё переваривая услышанное. — Ты серьёзно? — Принёс те, что ты выбрал в прошлый раз, — продолжил он, словно это было самое обычное дело. — И докупил ещё. Чтобы хватило. — На весь дом? — я махнул рукой, обводя взглядом огромный холл. — И на улицу, — добавил он, на этот раз чуть громче, его голос был полон раздражения. — Придётся украсить весь периметр. Я медленно улыбнулся. Всё это выглядело настолько нелепо: огромный монстр с рогами и когтями, который жалуется на гирлянды. Я не смог удержаться от смеха, но сразу же превратил его в кашель, чтобы не обидеть его. — Ты правда лучший, — пробормотал я, хромая к коробкам. Я наклонился и открыл одну из них. Гирлянды, ёлочные шары, светящиеся фигурки — всё это выглядело как праздник, который я давно не видел. Мои губы расплылись в улыбке. — Это будет круто, — сказал я, уже прикидывая, куда что повесить. Кей, наблюдая за мной, усмехнулся и сел на пол рядом. — Ты только не тормози. С таким темпом мы не закончим до следующего Нового года. Я закатил глаза, но внутри мне стало так тепло. У нас был дом, который мы вместе собирались украсить, и это уже чувствовалось как начало чего-то особенного.

***

Украшение дома стало неожиданно весёлым занятием. Конечно, я взял на себя роль руководителя: если уж Кей решил взяться за это дело, то всё должно быть идеально. — Левее, левее! Нет, не так! — я махал руками, указывая на место, куда нужно закрепить гирлянду. Кей, без каких-либо возражений следовал моим указаниям. Он уверенно ползал по потолку, цепляясь когтями за балки, как огромный и совершенно умиротворённый Человек-паук. Его хвост легко покачивался за спиной, добавляя всей картине что-то невероятно комичное и… милое. — Это нормально? — спокойно спросил он, поворачивая ко мне голову. — Чуть-чуть ещё правее, — я прищурился, оценивая результат, и махнул рукой. Кей легко подтянулся, двинул гирлянду и, убедившись, что всё ровно, спрыгнул вниз, грациозно приземлившись. — Тебе точно нравится? — А ты что, не знаешь? — хмыкнул я. — Тебе нравится, значит, и мне тоже, — ответил он с лёгкой улыбкой и уже тянулся за новой гирляндой. Пока он вновь взобрался на потолок и занимался очередным участком, я начал перебирать содержимое коробок. Когда я наткнулся на бантики — яркие, красные, с золотыми краями — у меня сразу появилась идея. Кей как раз спрыгнул, закончив с герляндой и отряхивал когти от пыли. Он подошёл ближе, его тень легла на коробку. — Что? — Ничего. Просто попробуем кое-что. — Я схватил один из бантов и внимательно посмотрел на его хвост. — Чонгук, — предупредил он, но голос был лишён угрозы. — Просто доверься мне, — усмехнулся я. Он вздохнул, но стоял неподвижно, пока я аккуратно прикреплял бантик на кончик его хвоста. Отступив на пару шагов, я сложил руки на груди, чтобы оценить результат. — Ну? Кей чуть повернул голову, чтобы взглянуть на меня. — Ты закончил? — Пока да. Но тебе идёт. Он хмыкнул, слегка качнув хвостом, отчего бантик зашевелился. — Смешно, — сказал он, но не снял его. — Праздничное дополнение, — весело сказал я, глядя на его хвост, где теперь красовался бантик. Кей опустил взгляд назад, взмахнув хвостом перед собой, чтобы рассмотреть получше. — Серьёзно? Я теперь часть декора? — Ты часть праздника, — поправил я, довольный своей находчивостью. Он снова засмеялся, его хвост лениво качнулся, словно соглашаясь. Позже мы занимались бумажными гирляндами. Я сосредоточенно связывал полоски, но не упустил момента, чтобы добавить немного юмора в процесс. Когда Кей вновь отвернулся, я ловко накинул гирлянды ему на рога. — Это что такое? — его голос был спокойным, но я заметил, как он поднял взгляд, пытаясь разглядеть своё "украшение". Я уже не сдержался и разразился смехом, глядя на то, как блестящие гирлянды весело покачиваются, когда он шевелит головой. — Ты выглядишь как самая устрашающая ёлка в мире! — выдохнул я, держась за живот. — Устрашающая? Я бы сказал — изысканая, — невозмутимо ответил Кей, но его уголки губ выдавали лёгкую улыбку. Неожиданно он медленно подполз ко мне, пока я лежал на полу, продолжая смеяться. Его когти мягко касались пола, а золотые глаза светились каким-то тихим довольством. — Ты весь день только и делаешь, что смеёшься, — пробормотал он, склонившись ближе. — Потому что ты такой… такой праздничный! — выдавил я, всё ещё хихикая. Кей мягко поцеловал меня в губы, сцеловывая остатки моего смеха. Я обнял его за шею, всё ещё улыбаясь, не в силах остановиться. — Ты счастлив? — прошептал он, отстранившись на пару сантиметров. — Очень, — ответил я, чувствуя, как тепло разливается внутри. — Тогда мы украсим этот дом так, чтобы ты был ещё счастливее, — пообещал он, возвращаясь к работе с лёгкой улыбкой. И я понял, что он действительно готов был делать что угодно, лишь бы видеть меня счастливым. Мы работали бок о бок, украшая весь этаж. Гирлянды, мишура, венки — всё находило своё место под моим неусыпным руководством, а Кей, как ни странно, выполнял мои указания без единого возражения. — Давай сюда, а теперь чуть левее... Нет, правее. — Я махал рукой, показывая, куда повесить новую гирлянду. Кей, уже привычно передвигаясь по потолку, ловко прикрепил её к балке. — Я думал, ты закончил с этим уголком. — Он посмотрел вниз, его хвост покачивался от усилий удерживать равновесие. — Эстетика требует жертв, — заявил я. — Эстетика, или ты просто придираешься? — буркнул он, спрыгивая с балки прямо рядом со мной. — Возможно, и то, и другое, — признался я с усмешкой. Но настоящая игра началась, когда я заметил блестящую звезду среди коробок. — Подожди-ка... — Я схватил её и, не теряя времени, закрепил прямо на одном из рогов Кея. — Ещё одна выходка, и я украшу тебя гирляндой, — пригрозил он, явно пытаясь сохранить серьёзность. Но я только засмеялся, цепляя ещё мишуру на его руку, словно она была веткой ёлки. Кей фыркнул, но не стал снимать украшения, а вместо этого вдруг схватил меня за талию и прижал ближе. — Ты хочешь, чтобы я стал ёлкой, да? — его голос звучал низко, с лёгкой насмешкой. — Может быть, — протянул я, чувствуя, как его когти мягко касаются моей спины. — Хорошо. — Он неожиданно поднял меня на руки, заставив взвизгнуть от неожиданности. — Но за это ты будешь моей гирляндой. Прежде чем я успел что-либо возразить, Кей удерживая меня одной рукой, начал щекотать меня другой, а я, смеясь, пытался вырваться. Его смех звучал тихо и раскатисто, будто рычание, и это только усиливало мой смех. — Хватит! Кей, я сдаюсь! — взмолился я, захлёбываясь в смехе. — Не раньше, чем я получу свою награду, — сказал он и, прежде чем я успел сообразить, нежно поцеловал меня, оставляя лёгкое ощущение тепла на губах. Когда он отстранился, его глаза светились мягкостью, и в этот момент я не мог отвести от него взгляда. — Ты... — начал я. — Что? — спросил он тихо, его голос был таким мягким, что я почувствовал, как внутри разливается тепло. — Ты правда выглядишь как ёлка, — прошептал я, усмехаясь. Он засмеялся, опустил меня на пол и провёл когтями по моим волосам. — Если это делает тебя счастливым, пусть так и будет, — сказал он, его взгляд был наполнен нежностью, которая заставила меня почувствовать, что я для него — целая вселенная. Я не мог перестать улыбаться, наблюдая, как Кей продолжает украшать дом, уже не пытаясь снимать ни одно украшение с себя.

***

Ножницы тихо шуршали по сложенному листку бумаги, оставляя за собой витиеватый узор. Снег за окном подмигивал блеском в свете фонарей, а в комнате раздавалось только моё приглушённое дыхание и... раздражающее, ленивое похрустывание дивана за моей спиной. Кей, как всегда, разлёгся, будто был частью мебели. Я мельком бросил взгляд через плечо. И тут почувствовал лёгкое движение вдоль своего ребра. Острая, но мягкая черта. — Эй! — я вздрогнул и чуть не порезал бумагу. Обернулся, только чтобы увидеть, как его хвост — длинный, гибкий, с нелепым бантиком, который я сам на него повязал — лениво качается из стороны в сторону. — Ты специально? — пробормотал я, возвращаясь к работе. — Конечно, нет. — Кей лежал на животе, сложив руки под головой, и выглядел абсолютно невиновным. — Он сам. Я фыркнул, сконцентрировавшись на снежинке. Но стоило мне полностью уйти в работу, как тот самый хвост снова напомнил о себе, теперь уже тихим, почти незаметным касанием по бедру. Я выдохнул, сдерживая улыбку, но ножницы пришлось положить на столик. — Слушай, ты или хвостом управляй, или на него бантик повяжи покрепче. Кей лениво приоткрыл один глаз, уголки его губ чуть дрогнули. — Тебе что, не нравится? Вместо ответа я продолжил работать, но хвост явно жил своей жизнью. Лёгкое движение вдоль ключицы заставило меня вздохнуть и обернуться. Кей не шевелился, излучая весь вид ленивого кота. Только хвост его предательски продолжал скользить туда-сюда. — Ты как вредный кот, ей-богу, — сказал я, щёлкнув ножницами в сторону хвоста. — Просто у тебя уютная аура. — Голос был таким же ленивым, как его поза. Хвост снова лёгко коснулся моего ребра, и я уже не выдержал, рассмеялся. — Уютная, да? Ты у меня узнаешь, какая она уютная. — Я развернулся, намереваясь схватить этот чёртов хвост, но он скользнул в сторону, и Кей тут же поднял голову, изобразив насмешливое удивление. — Ой, не отвлекайся, — усмехнулся он. — Твои снежинки будут кривыми. — Спасибо за поддержку, мистер "это не я, это хвост". — Я снова хмыкнул, но почему-то в душе стало теплее. Кей мог быть вредным и ленивым, но от его присутствия в комнате всегда становилось уютно. Я склонился ближе к столу, стараясь вырезать очередной виток снежинки. Бумага сопротивлялась, а ножницы, казалось, начинали тупиться. За моей спиной мягко урчал Кей. Телевизор тихо играл какое-то шоу — судя по редким фразам, что долетали до моего уха, что-то о ремонте домов. В другой обстановке это, возможно, звучало бы скучно, но сейчас оно создавало фоновый шум, который идеально вписывался в уют. Я снова почувствовал движение. Тёплый хвост Кея, снова начал плести вокруг меня свои фокусы. Сначала он лениво скользнул по моей руке, заставив вздрогнуть и чуть не порезать снежинку. Я хмыкнул, но продолжил работу, не поднимая головы. Затем хвост заскользил ниже, мягко касаясь моей талии, и прежде чем я успел среагировать, ловко забрался под мою толстовку. — Эй! — я тихо рассмеялся, когда холодный наконечник хвоста коснулся моей спины. Это было одновременно щекотно и странно приятно. — Ты серьёзно? В ответ Кей лишь громче замурлыкал. Даже не шевельнулся, будто всё это проделки его хвоста, а он сам тут ни при чём. — Хвост у тебя точно вредный, — пробормотал я, потянувшись, чтобы поймать его. Мне удалось схватить этот извивающийся чешуйчатый отросток. Он был тёплым, гладким, с твёрдым наконечником на конце, похожим на наконечник копья. Я поднял хвост ближе к лицу, чтобы рассмотреть бантик, который слегка сбился, и, не удержавшись, поцеловал этот твёрдый кончик. Кей затих. Его мурлыканье прекратилось, а потом вернулось с новой силой, уже более глубоким, будто ему это действительно понравилось. Я усмехнулся и повторил жест, ещё раз и ещё. — Вот оно что, — протянул я, откладывая снежинки в сторону. Хвост дернулся, как будто хотел выскользнуть, но я мягко удерживал его, продолжая гладить чешуйчатую поверхность. Она оказалась приятной на ощупь, прохладной, но постепенно нагревалась от моих ладоней. — Тебе это нравится? — я повернул голову к дивану. Кей всё так же лежал, его глаза прищурились, а уголки губ чуть дрогнули. — Тебе нравится, — подтвердил я с довольной улыбкой и снова погладил хвост, который теперь вился вокруг моей руки, извиваясь, как живое существо, и, кажется, сам искал моё прикосновение. Телевизор продолжал что-то бубнить в фоне, но мы с Кеем сейчас существовали в своей тёплой, странной тишине. Снег за окнами, уютное урчание Кея и его хвост в моих руках — это было странно, необычно, но, что важнее, это было нашим. Внезапно диван за моей спиной заскрипел. Я едва успел поднять взгляд, как Кей приподнялся, всё ещё опираясь на локти. Его взгляд был ленивым, но в золотых глазах мелькало что-то непостижимо мягкое. Ещё мгновение — и он склонился ко мне, плавным, почти хищным движением, как будто намеревался заполучить что-то своё. Я ощутил его дыхание на своей шее — тёплое, обволакивающее. Он приблизился совсем близко, и от этого у меня побежали мурашки. Секунды спустя я почувствовал мягкое прикосновение его губ. Лёгкий, едва ощутимый поцелуй. — Кей… — я прошептал, но голос сорвался. Его губы медленно скользнули по моей коже, мягкие, тёплые, заставляя меня выдохнуть громче, чем я ожидал. Голова сама по себе отклонилась назад, открывая больше места, будто я инстинктивно хотел дать ему свободу. — М-м-м… — я не удержался от довольного звука, прикрыв глаза. Улыбка, как ни странно, сама собой расползалась по моему лицу. Это было настолько приятно, что я не мог удержаться. Он продолжал, его поцелуи оставались нежными, будто он знал, что делает. Я ощутил, как его пальцы коснулись моего плеча, легко, ненавязчиво. — Тебе так хорошо? — услышал я его тихий голос, который звучал низко и бархатно, как мягкий баритон. — Угу, — промычал я, едва ли способный на большее. Мой мир сузился до его прикосновений, до тихого урчания, до того, как тепло его губ, дыхания и рук окутывало меня, как пушистое одеяло. Пальцы Кея скользнули по моей талии, а его губы мягко прижались к моей шее. Я чувствовал, как его поцелуи становятся чуть настойчивее, но всё равно остаются тёплыми, будто он старался облегчить боль от фиолетовых отметин. Тяжёлый выдох Кея обжигал, а его прикосновения будто нарочно удерживали меня на месте, мешая двигаться, но я не жаловался. Я провёл ладонью по его предплечью, глядя на него из-под полуопущенных век. Уже собирался окончательно сдаться и завалиться на диван, чтобы прижаться ближе, впитывая его тепло, как вдруг тишину нарушил громкий звук дверного звонка. Я резко замер, моргнул, недоумённо оборачиваясь к двери. В голове мелькнула единственная мысль: кто вообще может прийти сюда? Кей же даже соседей игнорирует. — Ты кого-то ждал? — тихо спросил я, но ответа не последовало. Кей раздражённо вздохнул, как будто сам был не рад этому внезапному вторжению. Его губы на миг замерли, а потом он оставил последний, чуть более настойчивый поцелуй на моих губах, будто хотел убедиться, что я никуда не денусь, и нехотя поднялся. — Чёрт возьми… — пробормотал он, лениво потянувшись и направляясь к двери. Разумеется, я пошёл следом. Любопытство просто не давало мне оставаться на месте. Кей открыл дверь рывком, с таким выражением лица, будто собирался послать того, кто стоит снаружи, к чертям ещё до того, как узнает, кто это. За порогом стоял высокий, угрюмый мужчина. Его хмурое лицо словно кричало: "Ты причина всех моих бед". — Ну? — недовольно бросил Кей. — Гребаная ёлка? — мужчина усмехнулся, оглядев его с головы до ног. — Чтоб ты спросил. — Она во дворе, — буркнул мужчина, явно не горя желанием затаскивать её в дом. — Сам разбирайся. Кей скрестил руки на груди и кивнул, даже не пытаясь скрыть раздражения. Мужчина, тем временем, кинул взгляд в мою сторону, скользнув взглядом с ног до головы. — Это он? — пробормотал он, но едва договорил, как Кей резко рыкнул, голос его был низким, словно предупреждающий. — Вали отсюда. Тот лишь вздохнул, развернулся и ушёл, пробормотав что-то про "вот из-за этого столько шуму". Я проводил его взглядом, потом повернулся к Кею, всё ещё пытаясь понять, что это только что было. — Кто это? — спросил я, нахмурившись. — Самый бесполезный помощник в моей жизни, — буркнул Кей и, не дожидаясь дальнейших вопросов, вышел на улицу. Я последовал за ним. Во дворе, прямо на снегу, лежала огромная трёхметровая ёлка, туго перевязанная верёвками. — Ты серьёзно? — я поднял бровь, глядя на дерево. — Ты правда заказал ёлку? — Ммм, — неопределённо ответил Кей, оглядывая её с видом, будто пытался понять, стоит ли оно его усилий. Кей затаскивал ёлку в дом с лёгкой небрежностью, но я всё равно не мог не восхищаться его силой. Казалось, он даже не напрягался, хотя трёхметровое дерево было явно нелёгким. Он аккуратно провёл её мимо мебели, чтобы не задеть ничего лишнего, и остановился в просторной комнате с высоким потолком, откуда наверх вела широкая лестница. Это место было идеальным: много пространства, свет из больших окон, да и потолки позволяли ёлке стоять во всей её красе. Я ждал, затаив дыхание, когда Кей начал развязывать узлы. Его движения были точными и ловкими, даже ленивыми на первый взгляд, но всё-таки уверенными. Верёвки ослабли, и ёлка, будто почувствовав свободу, раскинула свои густые ветви. — Вау… — только и смог вымолвить я, глядя на это чудо природы. Дерево было пушистым, сочного зелёного цвета, словно его только что срезали в лесу. Кей выдохнул, будто всё это было не более чем рутинной задачей. Но, вместо того чтобы просто уйти или начать что-то другое, он подошёл ко мне, мягко обняв меня со спины. Его сильные руки обвили мою талию, а подбородок устроился на моей макушке. — Ты хотел ёлку, — пробормотал он, его голос был низким и вибрирующим от едва слышного мурчания. — Завтра украсим. Я почувствовал, как тепло разлилось по моему телу, и улыбнулся, всё ещё не отрывая взгляда от ёлки. — Она идеальная, — прошептал я, ощущая, как Кей чуть крепче меня обнимает. Но долго стоять в восторженном молчании я не смог. Я повернулся, глядя на него снизу вверх. В глазах всё ещё искрился восторг, смешанный с теплом, которое я чувствовал от его прикосновений. — Спасибо, — сказал я, мягко улыбаясь. Кей склонился ко мне, его дыхание горячо коснулось моего лица. Я едва успел приподнять голову, прежде чем он нежно поцеловал меня. Его губы были мягкими, тёплыми, и поцелуй наполнил меня таким трепетом, что всё остальное исчезло. Он был медленным, почти ленивым, но в то же время тягучим и влажным, как будто Кей хотел, чтобы этот момент длился вечно. Я почувствовал, как его пальцы слегка сжались на моей талии, будто он не хотел отпускать. Моя рука, как будто сама по себе, скользнула вверх, на его плечо, и я крепче прижался к нему. Пахло свежей хвоей, еле уловимым ароматом корицы от свечи на столе, и ещё чем-то особенным — чем-то, что было только у Кея. Вокруг нас мягко светились гирлянды, заплетённые на лестнице и окнах, их тёплый свет отражался от мишуры и украшений. Дом был полон уюта: где-то тихо тикали часы, из кухни доносился слабый запах травяного чая. Кей углубил поцелуй, но не спешил — словно каждое мгновение было драгоценным. Я ощущал, как он старается вложить в этот жест всё своё тепло, всю ту заботу, которую, казалось, он скрывал за своими хмурыми взглядами и мрачным поведением. Когда он наконец отстранился, я медленно открыл глаза и встретился с его золотыми глазами. — Ты такой… — я замер, не находя слов, и лишь слегка улыбнулся. Кей провёл большим пальцем по моей щеке, его взгляд всё ещё был прикован ко мне. — Такой? — спросил он, тихо, но его голос звучал глубже, чем обычно. — Волшебный, — выдохнул я, и он снова притянул меня в свои объятия, словно этот момент должен принадлежать только нам двоим.

***

На следующее утро я проснулся от слабого запаха хвои и тёплого света, пробивающегося сквозь шторы. Кей, как обычно, уже был на ногах, но когда я вошёл в комнату, то увидел, что он лениво сидит на диване, разглядывая своё отражение в телефоне. Он был в своей обычной виде— без гирлянд, шариков и бантиков. — Доброе утро, — пробормотал я, проходя мимо, чтобы налить себе кофе. — Утро, — коротко отозвался он, бросив на меня взгляд, в котором уже было что-то предвкушающее. Спустя некоторое время мы оказались у ёлки. Кей сдержанно держал в руках коробку с украшениями, а я, сияя как ребёнок, уже развесил половину гирлянд на нижних ветвях. — Ты медленный, — поддразнил я, пока Кей вынимал очередную игрушку и лениво вешал её на одну из верхних веток. — Просто я не роюсь в коробке, как белка в орехах, — усмехнулся он, наблюдая, как я с головой ушёл в процесс. Но я не собирался просто так оставлять его спокойствие. Пока он протягивал руку с игрушкой, я незаметно вытащил из коробки мишуру и, подгадав момент, ловко набросил её ему на шею. — Чонгук, — предупредительно начал он, но его голос был скорее усталым, чем злым. — Что? Тебе идёт! — я невинно улыбнулся, поправляя мишуру, чтобы она легла аккуратнее. Кей фыркнул, покачал головой и вернулся к украшению ёлки, но я уже планировал следующий ход. Когда он наклонился, чтобы достать что-то из коробки, я проскользнул за его спину и прикрепил маленький колокольчик к его хвосту. Он тут же обернулся, и я, с трудом сдерживая смех, сделал вид, что сосредоточенно развешиваю гирлянду. — Чонгук. — Что? — я бросил на него невинный взгляд, но тот лишь поднял бровь, слегка мотнув хвостом так, что колокольчик мелодично зазвенел. — Ты правда хочешь, чтобы я тебя укусил? Я не удержался и рассмеялся. — Ну прости, но это так забавно! Кей лишь тяжело вздохнул, но его губы дрогнули, словно он боролся с улыбкой. К процессу украшения мы вернулись ненадолго, потому что я вновь не устоял и прицепил к его рогу маленький красный шарик. Кей остановился, глядя на меня с таким видом, будто он сейчас поставит меня на верхушку ёлки вместо звезды. — Ладно, ладно, я больше не буду, — поднял я руки, пытаясь выглядеть невинным, хотя в глазах всё ещё плясали весёлые искры. — Ещё раз, и я украшу тебя. По-своему. — Звучит как вызов, — усмехнулся я, и, к моему удивлению, Кей вдруг хищно улыбнулся, поднимая хвост с привязанным к нему колокольчиком. — О, ты ещё пожалеешь, — сказал он, шагнув ко мне. Я развернулся и, смеясь, бросился в сторону. Сегодняшний день явно обещал быть весёлым. Кей сделал шаг вперёд, и я понял, что он настроен серьёзно. Его хвост взвился в воздухе, как хищник, готовый к прыжку, а в глазах вспыхнул озорной огонь. — Ты не посмеешь, — бросил я, пятясь назад, но улыбка уже расползлась по моему лицу, выдавая азарт. — А вот проверим, — спокойно ответил он, сделав ещё один шаг. Я едва успел отпрыгнуть в сторону, прежде чем его рука метнулась в мою сторону, смахнув с коробки с игрушками пару шариков. — Эй! Осторожно с декором! — хихикнул я, уворачиваясь, но Кей, кажется, это только подзадорило. — Тебе стоило подумать об этом раньше, — ответил он, двинувшись за мной с ленивой, но пугающе целеустремлённой грацией. Я метнулся за ёлку, используя её как укрытие, но Кей остановился и, сложив руки на груди, ухмыльнулся: — Думаешь, ёлка тебя спасёт? — А почему бы и нет? — бросил я, выглядывая из-за пушистых веток. Он не ответил, но медленно обошёл дерево с одной стороны, заставляя меня двигаться в противоположную. Мы закружили вокруг ёлки, как в каком-то нелепом танце, пока его хвост лениво покачивался, будто дразня меня. — Чонгук, сдавайся. — Никогда! И тогда он резко сменил направление, заставив меня споткнуться о коробку с гирляндами и почти упасть. Я вскрикнул, но Кей оказался рядом быстрее, чем я успел потерять равновесие. — Попался, — прошептал он с торжествующей улыбкой, удерживая меня за талию. — Это нечестно, — пробормотал я, чувствуя, как его хвост мягко обвился вокруг моего запястья, словно насмехаясь. — Ты сам начал, — заметил он, притягивая меня ближе. Я закатил глаза, но на губах всё равно играла улыбка. Кей выглядел слишком довольным собой, и я уже хотел что-то сказать, но он наклонился, обдавая меня своим теплом, и мягко прижался лбом к моему. — Теперь ты официально украшение, — сказал он, прикрепляя к моему капюшону маленькую звезду, которую вытащил из коробки. Я расхохотался, не в силах больше притворяться возмущённым. — Ты победил, ладно! — сдался я, поднимая руки. Кей улыбнулся, выпустил меня из объятий, но хвост всё ещё лениво обвивал моё запястье, словно напоминая, кто здесь победитель. — А теперь украшаем ёлку, как нормальные люди. — Ты вообще нормальный? — хмыкнул я, отцепляя звезду с капюшона. Он лишь загадочно усмехнулся, вернувшись к игрушкам. И хотя я знал, что он может быть вредным и серьёзным, в такие моменты он казался почти обычным… почти домашним. Но это "почти" всегда делало его особенным.

***