18 карат Невезения одного Каджита

      Изо всех сил перебирая ногами по выложенной из выточенного камня дороге, маленький серый каджит бежал без оглядки. Бежал так, словно его жизнь здесь и сейчас висела на волоске. Так, впрочем, и было.       — Грязный поганец! – послышался откуда-то сзади крик данмера с сединой в висках. Размахивая молотком, он плевался, рвал и метал в погоне за маленьким кошколюдом. — Ещё хоть раз подойди к моей дочке и я тебя в ведре утоплю!       Этим данмером был Даррет Атрен, кузнец старой закалки, обладатель прибыльной работы, старой брюквы под кодовым именем "жена" и юной красавицы-дочки, Ралсы, на годик-полтора старше котёнка. Именно к ней шалопай по имени Акраш периодически наведывался в гости, когда её отца не было дома.       В этот раз, правда, с моментом он прогадал.       Кое-как оторвавшись от преследования бешеного эльфа, Акраш резко завернул за угол, и всё бы ничего, да только его кошачья морда лица тут же врезалась в чью-то ногу. Не удержав равновесие, кот извернулся, стараясь устоять на ногах, но вместо падения на спину он получил падение на колени. Больно.       Почувствовав саднящую боль в коленке, каджит угрюмо запыхтел, попытался встать. Стоило поднять голову, как он замер, увидев перед собой высокую фигуру в багровом дорожном плаще с вышитыми золотыми узорами.       Тёмный эльф снял с головы капюшон. Гладко выбритый, с ярко-алыми глазами и коротко стриженными, чёрными как смоль волосами, он с лёгкой улыбкой на тонких губах посмотрел на кота. Присев на одно колено, он облокотился на него, с любопытством взирая.       — Не поранился, мальчик?       Шмыгнув носом, Акраш похлопал голубыми глазами, не сразу осознавая вопроса, но машинально кивнул, давая знать, что всё в порядке.       Кивая в ответ, данмер протянул левую ладонь, подушечками пальцев слегка касаясь раненой коленки, и зачитал заклинание. Обычное лечение, каковым может обучиться любой желающий постичь азы магии.       Однако, стоило лишь начать залечивать ранку, эльф слегка напрягся, серый лоб чуть сморщился от выражения удивления на его лице. Он почувствовал что-то странное, но при том настолько естественное, неуловимое глазом и раскрывающееся лишь инстинктом.       «Вот значит как... Какая большая удача».       Расслабившись в лице, мужчина закончил с лечением и помог котёнку встать на ножки. Пытливый взгляд алых очей пристально всматривался в голубые глаза. Каджит замялся, в то время как правое ухо дёрнулось – он что-то услышал, настороженно нахмурился, перестав обращать внимание на данмера. Эльф задумчиво сложил руки в складках мантии и покачал головой. Необыкновенно много времени он потратил на столь юное дитя.       Пожалуй, в далёком будущем он может стать поистине серьёзной проблемой, если их пути пересекутся. Было бы неплохо пресечь эту возможность на корню...       — Где ты спрятался, ты, маленький...       Однако прежде, чем данмер что-либо сделал, из-за угла вышел другой тёмный эльф, одетый в серую грязную рубаху и рабочий фартук. В ладони он держал, естественно, молоток. Кузнец, несомненно.       А маленького хвостатого проходимца уже и след простыл. Малыш далеко пойдёт. Маг улыбнулся. Значит, не судьба.       — О... Дядя Солджиус? Что вы здесь делаете?       Обращая взор алых очей на двоюродного внука, Солджиус в обыденной манере сложил губы в чуткой улыбке и развёл руками, мол, разве не очевидно?       — Всего лишь заглянул проверить своего любимого внука, как же иначе?       

***

      Почувствовав лёгкий пинок в живот, Акраш с трудом разлепил глаза, приподнял голову. Где он? Что он? Зачем он?       Увидев перед собой стройную девушку с каштановыми волосами, грубо завязанными в конский хвост, каджит вспомнил. Ах да. Где же он? Ну конечно тюрьме, будь она неладна.       — Зачем ты меня будишь в такую рань? Я даже сон не досмотрел...       В этом, правда, он сильно сомневался, ибо тот оборвался на довольно посредственной ноте, но каджит всё равно был недоволен. Да и, в общем-то, счёт времени в этих шахтах кошколюд давно потерял, поэтому нет уверенности, что сейчас и впрямь утро. Угнетающе. В конце концов, прошло уже два дня после того, как Тонар посадил их в клетку.       — Нечего много спать, а то ещё подкрадётся к тебе какой-нибудь вонючий мужлан, как спустит штаны, как надругается...       — Оставь свои фетиши при себе, пожалуйста. Это последнее, что я бы хотел услышать от первой в списке на изнасилование.       — Что?! Да нет у меня таких фетишей, дурак!       — Ага, тебя только это смутило.       Почесав затылок, Акраш потянулся, сладко зевнул и встал с импровизированной лежанки – раньше она принадлежала одному из заключённых – некоему Грисвару, кажется – но после пары разговоров тет-а-тет дедуля вежливо уступил её парочке.       — Поскорее бы уже нормальную одежду...       С явным отвращением поправляя чуханскую тунику, которая, кажется, слишком велика для хрупкой фигуры, Рин сложила руки под грудью, вздохнула. В нос опять ударил затхлый запах безысходности. Просто терпеть невозможно.       А вот Акрашу туника была, в целом, как раз. Поэтому жаловаться не на что. Похлопав по женскому плечу с сочувствием, он кивнул.       — Я думаю, Фес справится со своей задачей, не переживай.       Рин, явно не утешившись, отвела взгляд в сторону.       — Я больше переживаю сейчас за нас. За Фесерила я переживала только в первые сутки, а сейчас... Сейчас мы с тобой как на ладони у этих изгоев. Нас до сих пор не прикончили потому, что этот их король не дал приказа.       Акраш пожал плечами. На самом деле, она сказала всё по факту, но дело не только в этом. Маданах скорее занят своими заботами – в конце концов, Акраш и компания знатно спутали его планы. Покушение на жену Тонара, смерть Непуса, предотвращённое убийство на рынке. Будем честны, только второе как-то нанесло ущерб королю изгоев, вот остальное – удар по Тонару. Возможно, Маданаху как раз и было нужно, чтобы покушение на Маргарет сорвалось, кто знает? Во всяком случае, это всё неслучайно. И если не они, то кто угодно мог бы сейчас оказаться на их месте.       К тому же, за те два дня, что они тут провели, каджиту удалось собрать немного информации. Вход в "покои" Маданаха охраняется неким "Боркулом Зверем" – как стало понятно, в драке эта тварь самый настоящий зверь. Огромный – в ширину, разве что – зелёный бугай, стоящий на страже покоя короля чуханов. Честно, Акраш бы не поверил, услышь он такое определение на воле. Но куда деваться? Здесь это суровая реальность.       Что ещё удалось узнать – чтобы получить билет к Маданаху, надо было его "купить". В тюрьме валюта, как таковой, одна – бутылка скумы и ты можешь купить что угодно. Или кого угодно. Зависит от твоих предпочтений. Ещё можно было сделать Боркулу подгон – достать заточку. Конечно, такому бугаю она без надобности – один хороший удар и ты не встанешь – но бережёного боги берегут. Никогда не знаешь, когда пригодится заточка. Акраш, правда, такой не обзавёлся, но она ему не особо и нужна – первый полоумный, который решил накинуться на Рин в порыве страсти, это познал на себе.       Последнего полоумного она, к слову, поджарила. Вот что значит посадить адепта Школы Разрушения в обыкновенную тюрьму. В Морровинде, по крайней мере, на заключённых надевают специальные кандалы, которые если не блокируют магическую энергию, то хотя бы заметно её ослабляют. Чтобы не было таких прецедентов, как вынос тюремной решётки огненным шаром.       — И Фес, и Лил, справятся с задачей. Мы с ним уже обговорили этот момент, всё должно пройти по маслу.       — Тебе легко говорить, ты явно уже не первый раз сидишь, – фыркнула девушка.       — На пожизненном? Вообще-то первый, – нахмурив брови, кошколюд вздохнул с раздражением. — Вот почему ты такая язва? Тц.       — Да ты себя видел? Хамло, – отмахнувшись, имперка переступила с одной ноги на другую. В этих дырявых сапогах было некомфортно.       Впрочем, у неё хотя бы обувь была. У Акраша на ногах и вовсе рваные тряпки себе приют нашли.       — Ладно, в очередной раз обсосали тему и хватит, пора заняться насущными делами.       — Поддерживаю, – отозвалась Рин. — Так как мы встретимся с этим Маданахом? Ни заточки, ни скумы у нас при себе нет.       — У меня есть идея. Нужно всего лишь отметелить орка.       — ....       Вздохнув, магичка посмотрела на каджита как на идиота.       — Ты его вообще видел? Да он тебя ведь порвёт на части!       И Акраш бы с ней согласился, если бы с месяц тому назад не дрался с орком, который был вдвое больше Боркула и ко всему прочему, прекрасно владел магией. Пожалуй, по сравнению с Горомом – этот зек словно подкачанный гоблин из сиродильских пещер. Сильный, но не более.       — Поверь, это мелочи в сравнении с тем, как долго нам придётся тут куковать, если у Феса ничего не получится. Кровь из носа, но надо поговорить с Маданахом.       — Думаешь, у Феса и правда получится?       Кивая, Акраш задумчиво пригладил подбородок. Не то чтоб каджит и впрямь сомневался в способностях босмера, но... Но есть один нюанс. Задача у него определённо тяжелее, чем у них сейчас.       В конце концов передать ярлу Маркарта доказательства того, что Тонар замешан во всех грязных делах, покушениях и убийствах через руки изгоев, дело явно непростое. Но Акраш надеялся, что это произойдёт довольно скоро. Может язык у эльфа не подвешен, но изложиться по факту он сумеет.       Ну, каджит на то надеялся, по крайней мере.       — Это не так трудно, как может показаться. Тонар может быть хоть сколько богат, но против слова ярла его деньги не помогут. Тем более, что он может просто взять и арестовать всё его имущество, и тогда шахта Сидна станет казённым заведением. Городу это будет на пользу.       — Иными словами, вы изначально хотели подсадить Тонара на радость Маданаху? Серьёзно?       — Не совсем. Идея возникла перед тем, как мы пошли на встречу. Фесерил до этого додумался.       Почесав затылок, Акраш спиной прильнул к бугристой стене, сунул руку в некое подобие рваного кармана и повёл левым ухом, в голове подбирая слова.       — Мы оба пришли к выводу, что скорее всего, тебя просто наебали, уж честно говоря. И Фес предложил эту идею.       — Теперь мне интересно, кто же из вас двоих более отчаянный: ты, наглый воришка, или он, с отсутствующим инстинктом самосохранения.       — Ну конечно же я, – каджит подмигнул девушке. — В конце концов, именно я вызвался сесть с тобой в тюрьму.       Закатив глаза, Рин с раздражением ударила кошколюда сжатой в кулачок ладонью по плечу. Тот неприятно поморщился. Вот вроде сил у женщин нет, но такое ощущение, будто сами боги наградили их даром критического удара. Заболело жутко.       — Ладно, хватит уже. Значит, ты решил помахаться с Боркулом?       — А у меня есть выбор?       Приложив ладонь к месту нападения, Акраш зачитал слабое заклинание лечения. Почему бы и не воспользоваться мелочью?       — Одолеть Боркула это самый простой способ. Дёргать Грисвара заточки ради или избивать ещё кого-то другого ради полсклянки скумы слишком муторно. Я такими темпами реально рискую откинуться от заточки под ребром, поэтому чем быстрее мы решим проблему с Маданахом, тем лучше.       — И что мы ему скажем? Я вот даже не представляю.       — Всё просто, Рин, всё просто, – излечив плечо, вор ухмыльнулся, навострив уши. — Мы просто преподнесём ему Тонара Серебряную Кровь на блюдечке с голубой каёмочкой.

***

      — Так значит, это ты тот самый Боркул?       Грызя клыками какой-то очищенный корешок, коренастый орсимер с разукрашенным в белое лицом сплюнул его на землю. Одетый лишь по пояс, он скрестил руки на широкой груди и без особого интереса посмотрел на чудика перед собой. Это был серый каджит, чуть выше того ростом, в редкую серую полоску.       — Ну я, и чо дальше? – хрипловатый голос, грубая манера речи. Орк явно не настроен на диалог.       Уже с десяток лет бегая у Маданаха на побегушках, Боркул по прозвищу "Зверь" стал его телохранителем не просто так. Прозвище, к слову, он тоже не за красивые глазки получил. Как говорят – в драке оторвал противнику руку и ею же забил того до смерти. Как всё было на самом деле? Местная газета умалчивает. Об этом знают лишь сам Боркул и тот, кого он избил. Последний, к сожалению или счастью, давным давно кормит червей. Земля ему пухом.       — Нам нужно к Маданаху, он нас ждёт, – в лоб заявил кошколюд.       — Маданах ждёт только свою бутылку скумы, драная кошатина, – фыркнул орк и сложил руки на бока, демонстрируя боевые шрамы на тускло-зелёной коже. — Да и кого это вас? Ты тут один.       Качая головой, Акраш большим пальцем указал через плечо, прямо на девушку, что сама по себе стояла у стенки, смотря куда-то в сторону. Боркул пошло оскалился.       — Так вы те самые новенькие, – он облизнулся, хмыкнул. — Что ж. Мы можем что-то придумать, хе-хе.       — Я уже по твоей роже вижу, что ты задумал, гоблин-переросток, – каджит сплюнул тому под ноги. — Даже думать забудь.       Орк скорчил озлобленную морду и размял кулаки.       — Я бы на твоём месте базар свой фильтровал, кошачья блевотня, иначе и на тебе, и на твоей девке живого места не будет.       — А ты-то сдюжишь, зубастик? Между прочим, я в прошлом году выиграл чемпионат Сиродила по "мать-твою-ебу", – рассмеялся Акраш, на секунду отводя взгляд.       Для Боркула этой секунды оказалось достаточно, чтобы нанести первый удар. Прямой джеб в нос должен был если не повалить кота на землю, то уж точно не оставить без разбитого носа.       Но на это-то каджит и рассчитывал. Резко качнувшись назад, Акраш подогнул ноги и кувырком перекатился подальше. Загребая в ладонь горсть рассыпчатой земли, он поднялся и швырнул её в лицо орка.       Зелёный бугай яростно гаркнул, одной рукой прикрывая морду. В глаза не попало. Стараясь не упустить момент, он сжал вторую руку в кулак и провёл хук слева. На удивление, Акраш не стал уклоняться, а ловко заблокировал удар, взял крупную руку в захват.       Да только в захват брать, как выяснилось, идея была ужасная. Напрягая бицепсы, трицепсы и прочие цепсы, Боркул схватил кошколюда за воротник, ногой здорово так вдарил по кошачье голени и повалил того на спину. Нависая сверху над хвостатым, орк приготовил свою рабочую правую.       Всё верно, сейчас он будет его бить. Очень больно.       Выпучив глаза, Акраш резко прикрыл руками лицо.       — ЛАДНО, ЛАДНО, ТАЙМ-АУТ, Я ПРИЗНАЮ! ПРИЗНАЮ! – вскрикнул перепуганный вор. — Твою мать ебал не только я.       Секунда, вторая, третья. Порядочно закипев, Боркул сродни взбешённому самцу гориллы начал воинственно бить себя кулаками, облачёнными в железные перчатки, прямо по широкой мускулистой груди. А затем – он наконец переключился на свою жертву.       Правда, жертва времени тоже даром не теряла. Ухмыляясь, Акраш показал Боркулу средний палец.       А потом его пятка с оглушительным звоном столкнулась с неотёсанным подбородком громилы. Ловко изгибаясь подобно дворовому коту (хотя он и есть кот, только побольше), каджит с наскока сделал кувырок назад, поднялся на ноги, и прежде, чем орк атаковал, подскочил на одной ноге, обхватил руками зелёную голову, и как со всей души ударил того с колена в лицо. Послышался характерный хруст. Кажется, он сломал ему нос.       Плюс ещё одна маленькая победа. Не став останавливаться на достигнутом, Акраш надавил на затылок Боркула, заставив нагнуться, и затем со всей дури зарядил локтём по хребту.       Но само собой, Боркул оказался куда крепче, чем простой пьяница из таверны. В конце концов, не зря же его все так боялись. С силой обхватив ноги кошколюда, орсимер перебросил того через себя. Без лишних слов: Акраш сильно приложился головой.       — Вот же... Сука, неугомонный, а.       Пристав на локтях, каджит с недовольством бросил взгляд на тяжело дышавшего оппонента. Похоже, не такой уж он и зверь, а? Хотя лучше не испытывать судьбу.       Рин же издалека молча наблюдала за дракой. Да, в общем-то, не только она. Уже на первых минутах потасовки вокруг оппонентов собралась своя фан база. Конечно же, все болели за Боркула, кто-то даже начал ставить ставки. Даже в пылу драки, когда биение сердца глушит слух, Акраш умудрился услыхать звон склянок со скумой. Интересно, сколько на него поставило?       — Знаешь, боюсь представить, каково теперь твоей матери. Когда выйду из тюрьмы – обязательно расскажу ей, каким мудаком стал её любимый сын.       — Лучше беспокойся за свою сестру, кошак. Дай только выберусь – и обязательно оторву ей хвост.       — На твоём месте, я бы больше переживал за свой гребешок, зелёный петушок.       Широко улыбаясь, Акраш вызывающе развёл руками, мол, вот он я, нападай. Конечно же, стоя на ногах.       Пыша злобой, орсимер неторопливо, словно смакуя момент, скинул со своих рук железные перчатки, словно снимал оковы. Изуродованная шрамами кожа дала о себе знать лёгким оттенком отвращения на лице кошколюда. Так значит, не прикола ради он их носил. Ладно.       Хотя, может, и прикола ради. Этих орков поди скамп разбери, можно только гадать.       — Ну давай, пташка, дерзай. Обещаю: потом я прожарю твою тушку как следует.       — Или я отжарю твою подругу, хе-хе.       Цыкнув равнодушно, Акраш усмехнулся, плечами пожал, опять усмехнулся.       И затем подскочил к орсимеру, стремительно переходя в нападение. Боркул опешил, но прежде, чем что-либо успел, кошколюд успел провести серию из прямых джебов в район груди и солнечного сплетения. Поморщившись, орк перехватил левую руку оппонента и с размаху вдарил тому в грудь в качестве ответки.       Вор тут же подавился воздухом, пошатнулся, но тут же вернул равновесие. Точно будет синяк. Кошколюд сделал замах, метя точно в лицо Боркула, однако прежде, чем кулак достиг зелёной рожи, он разжал руку и когтями вцепился в чужую морду. Недолго думая, последовал удар ногой – с размаху прямо в пах.       Издав девчачий визг (ну а кто бы не издал), громила и вовсе позабыл о драке. Скукожившись в три погибели, он обеими руками схватился за паховую область и уложился на земле в позе эмбриона. Каджит сплюнул.       Да, не самая честная победа, но что тут можно говорить, если этот ублюдок на орке с самого начала дрался в железных рукавицах? Уж извините.       — Рин, я всё!       Бросая взгляд через плечо, Акраш посмотрел на ошарашенную девушку возле стены. Словно не зная, куда себя деть, она слабо обнимала свои плечи, удивлёнными глазами наблюдая за происходящим, пока толпа под её ухом пускалась в овации и освистывание победителя.       — Эм, Рин?       — А? – отозвавшись не сразу, как будто только вышла из транса, она подошла к каджиту. — Я думала, ты ему лицо в клочья порвёшь...       — Ну, я не буду лгать: если бы ему удалось хотя бы раз ударить меня перчаткой по лицу, то именно это его бы и ожидало, – вздыхая, каджит пожал плечами. — А так, я всего лишь пошёл ва-банк.       — А это уместное выражение? В конце концов, мы тут не в игры играем...       Покачав головой, вор присел на корточки перед орком и похлопал по карману его рваных штанов. Сам же Боркул лежал зажмурившись, тихо пыхтел. Видимо, каджит перестарался.       — Ошибаешься, Рин, это самая что ни на есть игра, – Акраш достал из кармашка ключ от решётки. — И, кажется, я выиграл нам главный приз.

***

      Позволив Рин излечить синяк на груди, Акраш натянул рваную тунику на торс и смахнул с неё пыль. Теперь осталось дело за малым.       — И всё-таки, я в уме не представляю, что ты собираешься ему сказать...       — Подумай сама, – Акраш открыл ключом решётку, ведущую в покои Маданаха. — Изгои явно затевают побег из шахты Сидна.       Рин округлила зелёные глаза. Это плохо, очень и очень плохо. Если это и впрямь им удастся, они точно разукрасят стены Маркарта кровью невинных людей. Понемногу девушка смекает, что хочет сказать Акраш.       — Так значит ты хочешь уговорить Маданаха отсрочить свой побег, взамен предоставив ему Тонара в качестве откупа?       Каджит кивнул, закрывая за собой решётку. Так же на ключ, дабы никто не посмел их преследовать.       — Это план Фесерила, да, – подтвердил он догадку девушки. — На самом деле, только поэтому мы и сдались с тобой в тюрьму. В противном случае мы были бы уже давно в Виндхельме и попивали нордский эль под партейку-другую в карты.       Рин задумалась, двумя пальцами убрала прядь волос за ухо.       — Если честно, я удивлена, что ты на это согласился.       — Не пойми неправильно, – Акраш принялся отмахиваться, кривя лицо. — Фес скоро уедет в Морровинд, а мне с тобой в Коллегии куковать, по всей видимости, до середины весны. Не хочу, чтобы ты проела мне весь мозг.       — Ха-ха-ха! Знаешь, ты хоть и ведёшь себя как заноза, но быстро смекаешь, что к че... – встав как в ступор, так и на ровном месте, магичка посмотрела в спину кошколюда, дыхание замерло. — Погоди... в Коллегии?..       Остановившись, Акраш воздел голову к воображаемому небу, раздражённо вздохнул, словно сама мысль его невероятно выводила из себя. Повернувшись к девушке боком, он кивнул.       — Я согласен поступить в Коллегию, но только не жди от меня тех великих свершений, о которых ты так грезишь по ночам, окей? Я не...       И не успел он договорить, как Рин уже крепко – насколько хватало девичьего хвата – обняла кошколюда за торс, бурча что-то под нос.       Опешив от такого неожиданного выпада, Акраш поджал губы, не зная, куда деться. Ладонью легонько погладил девчушку по макушке (ну а как ему ещё поступить?), он постучал когтистым пальцем по плечу.       — Ты просто не представляешь, насколько это будет прекрасная сделка в твоей жизни, Акраш!       Радуясь как маленькая девчонка, она отпустила каджита и пошла дальше, не теряя времени. Бросив удивлённый взгляд той вслед, вор лишь вздохнул.       «Дали же боги дурную на голову...»       Как оказалось, тропа в комнату Маданаха была куда короче, чем они думали. Спустя всего с дюжину шагов они вышли в неплохо обделанную мужскую "берлогу". Как ни странно, даже здесь было лучше, чем в "Муравейнике". Видя изрядно поседевшего мужчину за столом, рисующего на бумаге какие-то каракули, Акраш поднял руку, побуждая Рин остановиться. На удивление мытые седые патлы, густые усищи, гладко выбритый подбородок и лишь едва заметные морщины на лице. Безусловно, это был Маданах. И, будем честны, сохранился он неплохо, для каких-то условий.       Видимо, стопка скумы по утрам да под вяленого крольчонка неплохо продлевает молодость. Акраш обязательно возьмёт на заметку к сорока годам.       Аккуратно ступая по земле, вор хотел незаметно подобраться к мужчине. Тот даже не подозревает о том, что к его горлу сейчас приставят пятерню острых когтей.       Только, правда, так думал один лишь каджит. За спиной раздался тихий хруст – Рин случайно облокотилась о старую балку и та слегка скосила – и этого уже было достаточно.       Маданах резко вскочил со стола, в его ладонях загорелись языки пламени. Следующий шаг был очевиден. Призывая перед собой защитный оберег, Акраш выдержал первую огненную стрелу, только вот вторая разбила слабый щит вдребезги.       Только это уже не стало помехой. Призывая во вторую руку призрачный клинок, каджит подскочил к Королю Изгоев, направляя остриё к горлу старика.       Тот, в свою очередь, не преминул направить искрящуюся током руку в лицо кошколюда. Ситуация патовая.       — Ну здравствуй, зверь, – с улыбкой на устах поприветствовал Маданах. — Как тебе под пятой городов? Приятно живётся?       — Честно говоря, не очень. Кормят мало, туалет где приспичит, и полно шелудивой дряни.       — Добро пожаловать в шахту Сидна, ищейка, – Изгой медленно убрал руку вниз, отменяя каст заклинания. Акраш нехотя последовал его примеру, убирая меч от шеи старика. — Благодари Даэдра, если тебя посадили в другую тюрьму. Здесь нет ни одного Изгоя, которому удалось выйти честным путём.       — Боюсь, я не падок на сочувствие грабителям и насильникам с Большой дороги, – грубо отозвался вор.       Стоявшая из-за угла Рин с опаской косясь подошла к каджиту и встала за его спиной.       Маданах, впрочем, не обратил на неё особого внимания. Он и так знал, кто она такая.       — Итак, что же вы хотите от великого Короля в Лохмотьях?       Изгой вернулся обратно за стол, чуть отодвинулся, дабы было посвободнее, и вальяжно откинулся на спинку стула. У него давно не было гостей.       — Мы знаем, что ты намереваешься сбежать из шахты Сидна, – начал Акраш, скрестив руки на груди. — Я бы хотел попросить тебя отложить этот план. Хотя бы ненадолго.       — Хм-ф! А орехов в меду вам пососать не завернуть, сопляки? Кажется, у вас слишком завышенные просьбы для тех, кто даже не является моим собратом-изгоем.       — О, поверь, ты себя слишком переоцениваешь, – вор покачал головой. — Но как бы то ни было, мы просим это не за просто так.       Изгибая бровь в насмешке, Маданах подложил руку под голову, внимательно слушая. Перебивать он не собирался. Выдержав паузу, каджит продолжил.       — Если ты отсрочишь свой побег, я предоставлю тебе Тонара. Прямо сюда, на блюдечке с голубой каёмочкой.       Секунда молчания, вторая, третья... И на всю комнату раздался хриплый смех. Едва не надрывая живот, Изгой в приступе бил ладонью по столу, но хохот так и валил из его рта.       — Охо-хо... А ты юморист, знал? Тебе бы концерты в трактирах давать вместо бардов, столько бы денег собрал...       Акраш закатил глаза.       — Я говорю весьма серьёзно. Тебе ведь известно, что не только мы двое участвовали в расследовании?       — Ну и?       Каджит поднял ладони, словно бы говоря, что чист перед Изгоем.       — Ну и то, что прямо сейчас мой товарищ, оставшийся на свободе, уже несёт всё доказательства прямо Ярлу на стол. Как тебе такое?       Маданах успокоился, возвращая прежнее выражение лица – чуть ехидное, ядовитое, отдающее холодной жестокостью. Он внимательно слушал и смотрел, обдумывал, анализировал. Хмыкнул, почесав седые усищи.       — С чего бы мне верить тебе, зверь?       — У меня нет причин лгать, я в любом случае выйду из Сидны раньше своего срока, – спокойно заявил Акраш, опустил руки. — Подумай сам: дневник твоего подручного, старика Непуса, это идеальное доказательство против делишек Тонара. Ты должен больше меня знать, что ярл мог бы закрыть глаза на многие его преступления, но никак не на сотрудничество с Изгоями. Так ведь?       Маданах замолчал, тщательно обдумывая в голове слова Акраша. Смяв в ладони листок бумаги, на которой ещё пять минут что-то тщательно вырисовывал пером, он смял его в клочок и кинул в стенку.       — Допустим я тебе поверю, зверь, но ты ведь прекрасно понимаешь, что это так же грозит моей шее секирой? Я могу только догадываться, сколько всего описано в дневнике Непуса, за что меня снова приговорят к эшафоту, если Ярл обо мне узнает – а он точно узнает.       Акраш поджал губы, слабо кивнул, что-то прикидывая в голове. Наконец, его осенило.       — Мне казалось, тебе есть, кого отправить на плаху вместо себя, – заявил он, пожимая плечами.       — Грисвар, значит? Недурно. Как узнал?       — Ты уж прости, но я сижу здесь уже третий день, а уже столько слухов про него услышал, – каджит усмехнулся. — Например о том, что он подлая крыса, сливающая твои махинации Тонару.       — Знаешь, ты мне начинаешь нравиться, – Маданах вразвалку уселся на стуле, словно на троне. Он сложил руки на животе. — Но почему ты уверен, что меня можно поменять на Грисвара, а?       — Смешной вы, господин Король, тебя ведь только один лишь Тонар знает в лицо, – Акраш махнул рукой. — Да и то, как я понимаю, он в последний раз видел тебя больше десятка лет назад. Один чёрт его посадят и никто не поймёт, что вместо тебя казнили какого-то воришку. Зато тут его будет ждать очень неприятный сюрприз.       Довольно кивая, Король в лохмотьях закинул ногу на ногу и по-дьявольски так улыбнулся.       — И за такой прекрасный подарок ты просишь лишь отложить мою эскалацию из Сидны? Мне кажется, это не слишком равноценный обмен, – старик хихикнул. — Ты не можешь ограничиться только этим. Я это вижу.       — Знаешь, если ты так сильно настаиваешь, то просто условимся, что ты мне малость задолжал. Назовём это "пригоршней септимов".       Акраш натянуто улыбнулся, шумно выдохнул носом. Честно говоря, диалог потихоньку начинал его напрягать. Но это ничего, главное, что он почти уговорил его.       — Ну что же, каджит, прежде чем я соглашусь выполнить твою просьбу, позволь попросить кое-что, – Король в лохмотьях наклонился, пристально прожигая серыми глазами лицо кошколюда. — Назови своё имя.       — Акраш, – лаконично ответил каджит.       Маданах довольно улыбнулся и вновь откинулся на спинку стула. Давая понимать, что на диалог он более не настроен, старик махнул ладонью в сторону выхода. Дождавшись, пока странный дуэт покинет его, Изгой прыснул со смеху и захохотал на всю комнату.       — Ну хорошо! Хорошо-хорошо! Хорошо, Акраш, я исполню твою маленькую просьбу! – закричал он в потолок, и затем глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Что же, сегодня я славно развлёкся. Осталось дождаться главного блюда.       В конце концов, если Акраш посмел обмануть его, то Маданах доберётся до него даже в другой стране на противоположном конце Тамриэля. И тогда смерть покажется каджиту спасением.             

***

      Вечер следующего дня, таверна "Серебряная Кровь"...       Как и ожидалось от Фесерила, дело с ярлом прошло удачно. Разумеется, связь Тонара с Изгоями была обнародована, половина имущества семьи, принадлежащая его имени, арестована, но права на шахту Сидна, отнюдь, перешли к его брату Тонгвору. На самом деле, тоже хороший итог. Как и было обещано, Маданах получил свой подарок на "день рождения" и был весьма доволен, отослав Акрашу и его команде письменные благодарности. Ну и пару чеканных, как ответный жест доброй воли. Довольно щедро. Похоже, подарок оказался даже лучше всяких ожиданий. Хоть кто-то стал счастливее.       Впрочем, не сказать, что команда была чем-то опечалена – разве что, внезапная пропажа Лила чуть омрачила их новый праздник, однако наскоро нацарапанное на пергаменте письмо всё расставило на свои места. Малыш решил сбежать под шумок и отправиться на поиски своей родни. Группе оставалось только молиться, чтобы с ним всё было в порядке.       И даже так, та же Рин была наконец рада горячей ванне и чистой одежде. Аллилуйя.       — Я удивлён, что он так просто тебе поверил, – отозвался Фесерил, выслушав историю Акраша об их времени в тюрьме. — Однако, как я уже однажды сказал, ты бы и великану говно его же мамонта смог продать, выдумай ему красивую историю.       — О, давай не будем о дерьме, у меня психологическая травма на этот счёт, – каджит почесал затылок. — С туалетом там было всё плохо.       — Этому я уже не удивлён, – босмер натянуто хмыкнул и отпил вина из кружки. — Стой, а куда подевалась...       — Рин? Да вон она, – Акраш кивком указал за спину эльфа.       Повернувшись на стуле, Фесерил посмотрел в сторону камина, со стороны которого играла весёлая музыка, и увидел Рин, танцующую от радости.       — Кажется, она перебрала...       — Не могу её винить. После трёх дней в этой яме я тоже имею желание засунуть голову в таз с вином и не вытаскивать, пока не посинею, – мрачно отозвался вор, пододвигая к себе бутыль вина.       Внезапно ощутив на себе чужие взгляды, Рин остановила свой безудержный пляс, посмотрела на парней и с широкой улыбкой помахала им.       — Вот пьяная дурнушка...       Не сдержав тёплой улыбки, Акраш поспешил отпить из заново наполненной кружки.       Фесерил посмотрел на него с ехидной ухмылкой, однако промолчал, доливая себе пойла.       — Знаешь, я так и думал, что ты согласишься на её предложение вступить в Коллегию, – как бы невзначай бросил эльф, отставляя пустую бутылку в сторону.       — Отчего же? Это было маловероятно.       — Может быть, может быть нет, – Фесерил пожал плечами. — Но я уверен, твоя мама бы одобрила такой поступок, если б знала.       Акраш фыркнул, но кивнул, соглашаясь. Сама лишённая таланта к магии, в отличие от своей родной сестры, тёти Амаш, она практиковалась в сфере магических наук и даже пыталась поступить в Университет Волшебства, когда отец привёз её в Сиродил. Тщетно. Но зато в конечном счёте матушка состоялась как торговка с хорошо подвешенным языком. Именно поэтому у неё было много книжек о магической теории, включая пару томов заклинаний. Удачно сложилось. Наверное.       — Я не особо жажду познавать магическую теорию, – равнодушно отозвался Акраш.       — Я знаю. Тебе нужно укрытие, – констатировал остроухий. — И Коллегия идеальный выбор с её изоляцией от остального мира. Можно считать, ты пристрелил сразу трёх зайцев: и сил наберёшься, и от Талмора укроешься, и Рин перестанет плешь проедать. Одни плюсы.       Грустно усмехаясь, Акраш залпом добил остаток вина в кружке, не говоря ни слова. Встав из-за стола, он собирался было пойти в свою команду, но тут женская рука обхватила запястье вора и потянула на себя.       — Акраш, пойдём станцуем!       — Э?! Нет, подожди, я не хочу... – но не успел тот отвертеться, как Рин уже взялась за его вторую руку, пьяно хихикая. Ей точно на сегодня хватит.       И не став выслушивать возражения, магичка увлекла каджита в весёлый танец, то и дело шатаясь и смеясь. В какой-то момент, одиноко сидящий за столом Фесерил заметил на губах Акраша слабую улыбку.       — Эх, молодо-зелено... – мечтательно вздохнул эльф, осушая последний бокал вина на сегодня.