Volunteering with an unknown ending

      — О мой бог... Руки Изуку дрожали. Но это был хороший тремор, не от нервов, а от восторга. Он выскользнул из своей комнаты, чуть не врезался в стену и почти упал. В комнату родителей он вошёл, ударив дверь о стену.       — Господи боже, слушатель! — Па схватился за грудь. Вокруг него, на кровати, лежали бумаги. Папа занял рабочий стол, такой же засыпанный бумагами, как и вся комната в целом. Сколько Изуку помнил, в это время года они всегда по уши в делах.       — Я прошел! — Он радостно вскинул руки с письмом над головой.       — Практический рекомендованный экзамен был проще обычного, и я почти занял второе место, но я все равно очень переживал! Было так много факторов, отвечающих за мой успех! Я мог провалиться в тестовой части тоже, хотя в этом я уверен чуть больше, чем в практике. И-и...       — Дыши, Проблемный ребенок. — Папа насмешливо фыркнул. — Мы уже знали о твоём успехе, малыш. Изуку смущённо хихикнул.       — О-оу, малыш, ну же, иди сюда! — Па отбросил бумаги в сторону, раскрыв руки для объятий. Изуку влетел в них так быстро, как только мог. Хизаши откинулся на подушки, разместив Изуку на своей груди. Шота лёг рядом с ними. Объятья вышли очень тесными и тёплыми.       — Итак, я в твоём классе?       — Да. На особое отношение можешь не рассчитывать.       — Д-даже на объятья? Хизаши засмеялся.       — О-о-о, он поставил тебя в тупик!       — Замолчи.       — Если никто не увидит — то можно. Изуку засмеялся.       — Мягкотелый.       — Да, уж.       — Эй, ещё одно слово и будете спать в гостиной. Оба.       — Шутка в стиле раздражённой жены? Мне нравится! Изуку не сдержался. Он засмеялся вместе с отцом, под недовольное ворчание папы под боком.              

(...) 

              Изуку потребовалось два с половиной года на завоевание доверия у Моти. Моти — белая своенравная кошечка, не любящая детей. Она пряталась в комнате родителей на шкафах. Изуку иногда даже забывал о ней. На существование Моти в доме указывали лишь миски в кухне и лежанка на книжном шкафу в гостиной. В конце концов, Моти привыкла к Изуку достаточно, чтобы спуститься. А сейчас большую часть времени Моти проводит в его спальне. Для ночного сна она предпочитает место между головой Изуку и изголовьем кровати. Ей нравится класть мордочку на его голову. Днём она встречает его после школы, лежит на коленях, пока он делает домашнюю работу и следует на кухню за ним, требуя еды. В холодные времена года она ещё прилипчивей чем обычно. Иногда, в очень холодные ночи, Изуку кладет её к себе под одеяло. А Моти отказывается вылезать даже на утро. Он случайно стал её любимчиком, а значит водить красотку к ветеринару и грумеру стало его обязанностью. (На самом деле его никто не заставлял. Изуку делает всё возможное, чтобы облегчить родительскую жизнь).              

(...)

              Изуку пришлось пропустить первый день в старшей школе. Ну, это не его вина. Директор Незу захотел с ним поговорить, а пропускать чаепитие с ним — себе дороже. Он не сделал бы ничего плохого, но у него достаточно компромата, чтобы смутить Изуку. Как какой-то пожилой родственник ей богу. Ничего важного он не пропустил. Экскурсия — которую папа скорее всего проигнорирует — ему не нужна. А логическая уловка отца с ним не возымеет должного эффекта. По факту, он ничего не пропустил.       — Прошу прощения, но я не видел тебя вчера! — Воскликнул парень в очках, стоило Изуку зайти в классную комнату. От взглядов, обращённых на него, стало неловко.       — У меня была важная встреча. Её не получилось отменить.       — Начинать свою старшую школу с прогулов и пренебрежения не лучшая стратегия! О, Изуку понял, на кого похож этот парень. Ингениум.       — Прости, но отказать директору Незу в личной встрече очень трудно. — Изуку почти закатил глаза. Ему не хотелось говорить о Незу, но и спорить — тоже. Это слишком утомительно.       — Зачем директору встречаться с тобой, Деку?! Ох. Внимание Ииды — (Ингениума же так зовут?) — переключилось на Бакуго.       — Бакуго!       — Прости, мы знакомы? — Изуку наклонил голову к плечу. — Ах, подожди. Мы, вроде, учились вместе в... Эм, начальной школе? Кацуки оскалился. Из его рук вырвались хлопки, от которых Иида отшатнулся.       — Ты же знаешь, что использовать причуды в классе против правил? Бакуго не ответил. Он протиснулся мимо Ииды и встал вплотную к Изуку. От него пахнет гарью и потом. Как всегда. Бакуго только открыл рот, как его тут же заткнули. Лентой захвата.       — Бакуго, вчерашнее тебя ничему не научило? Если ты ещё не понял — мне ничего не стоит исключить тебя. И, не сомневайся, я сделаю это. Первое предупреждение. Я назначу тебе отработки. Ему становится легче, когда он чувствует присутствие отца за спиной. Ленты медленно ослабевают, Кацуки бросает убийственный взгляд в сторону их обоих, но возвращается на свое место. Остальные — включая Изуку — занимают свои места в тишине.              

(...)

              На обеде он избегал других студентов. Вместо того, чтобы пойти в учительскую к родителям, он спрятался на крыше. Открыта ли она для всеобщего пользования или нет — не важно. Если дверь не заперта, значит он имеет право тут быть.       — Йоу. Изуку поднял усталый взгляд на пришедшего. Фиолетововолосый подросток плюхнулся рядом с раздраженным выражением лица.       — Опять пришел, — тихо констатировал факт Ямада.       — Ага, надо же куда-то девать помидоры, — фыркнул парень. Изуку не сдержал ответного весёлого фырканья. С Хитоши Шинсо он познакомился спонтанно, прям здесь на крыше. Шинсо разделял желание Ямады уединится на крыше во время обеда. Первый день они провели в тишине, обоюдно игнорируя друг друга. Во второй же день, Шинсо с ним заговорил. Начал разговор с очень тупых шуток и закончил ужасными каламбурами. Он не останавливался до тех пор, пока Изуку не засмеялся. После такого тяжело его игнорировать. Так что теперь он здесь, наблюдает за тем, как Шинсо перекладывает помидоры черри из своего салата в коробочку Изуку.       — Тебе повезло, что я люблю черри, — сказал он, закидывая в рот упомянутый овощ. Между ними повисла короткая тишина.       — Ты сегодня какой-то слишком уж унылый... Что-то случилось? Изуку поднял взгляд. Он согласно промычал, пряча глаза под челкой.       — Мой бывший одноклассник из начальной школы разболтал всему классу, что я беспричудный. Шинсо замер. Точно, Изуку же не говорил ему об этом. Шинсо никогда и не спрашивал. Изуку не успевает закрутить себя в спираль страха, ведь Шинсо продолжает говорить как ни в чём не бывало. Не пытается оскорбить, не уходит, не проявляет неприязни. Так странно.       — Они плохо к этому отнеслись?       — Не знаю       — Не знаешь?       — ... Не знаю, я по возможности их избегаю. Шинсо тяжело вздохнул. В такие моменты он особенно похож на Шоту.       — Слушай, они не имеют право предъявить тебе за твое нахождение здесь. Ты заслужил это место. В смысле, у меня есть причуда, но я не смог поступить... Изуку прикусывает губу и отводит взгляд.       — Мир не справедлив. Мы не рождаемся равными. На твою жизнь и будущее большое влияние оказывает стечение обстоятельств. Мне просто повезло быть усыновленным хорошими людьми. Он закидывает голову назад, впечатывая взгляд в голубое небо. Холодная сетка путает волосы на затылке.       — Они помогли мне, тренировали, верили в меня... Благодаря ним я попал на рекомендательный экзамен. Если бы они так и не появились в моей жизни... В лучшем случае, я стал бы бездомным, может быть даже линчевателем. В худшем — злодеем. Но вероятнее всего, не дожил бы и до 13. Подушечки пальцев невесомо коснулись руки. С осторожностью, будто спрашивая разрешения, Шинсо провёл пальцами по костяшкам. Изуку вложил свою руку в ладонь Хитоши. Слепо они переплели пальцы.       — Ну, я думаю, что ты тоже очень много трудился. Твои навыки это результат долгих и тяжёлых тренировок, а не удачи. — Уши Шинсо порозовели.       — Должно быть так и есть... Хватка Шинсо стала крепче.       — Так и есть, — с нажимом произнес он. — Слушай, я знаком с тобой всего неделю, но уже на 100% уверен, что ты, ну... Восхитителен. Теперь очередь Изуку заалеть.       — И, слушай, если все от тебя отвернутся — я останусь на твоей стороне. Тишина затянулась на долгую минуту.       — ...Это много для меня значит. — Он не смог подавить всхлипа. — Спасибо. Шинсо неловко улыбнулся.              

(...)

              Это была вторая неделя. Вторник. Хитоши запомнит этот день на всю жизнь. Драматично, но это чистая правда. Он выбежал из своего класса, как только увидел в окне вышедших из автобуса учеников класса А. Староста попыталась его остановить, но Хитоши ей не по зубам. Особенно сейчас. Он встречает студентов-героев по пути на второй этаж. Ямаду он находит по характерному чёрному костюму и зелёным кудрям. Его нервозность напугала других студентов, но ему совершенно плевать на них. Когда Изуку оказался в его объятьях, окружающий мир в принципе перестал существовать. Какое ему дело до других, если его единственный и первый в жизни друг в порядке? Ямада вздрогнул всем телом, напряжённый до скрипа суставов. Осознав, кто его обхватил, он расслабился, обмякнув.       — Ты в порядке? — Практически на ухо прошептал он.       — Угу, только ушибы... Но, наш сенсей... папа... — Изуку еле шептал. — ... Он ранен. Я не знаю, насколько серьёзно. Сенсей... папа? Стоп, сенсей и есть отец Ямады? С этим он разберётся позже. Всхлип Ямады выбивает оставшиеся вопросы в окно. Кто-то невесомо коснулся его плеча. Шинсо подавил желание отпрыгнуть. Это Каяма-сенсей       — Привет, Шинсо, — мягко сказала она. — Ямаде нужно пройти медицинский осмотр и поговорить с полицейскими, но ты можешь остаться с ним.       — Так можно?       — Конечно, если Ямада не против.       — Н-не против, — Изуку вцепился в пиджак Шинсо.       — Хорошо-хорошо, вверяю его тебе, Шинсо. Идите в медкабинет. Героиня улыбнулась, хлопнула Шинсо по плечу и подмигнула. Они остались позади. Все одноклассники Ямады уже ушли вперёд. Сенсей подгоняла их, не давая даже обернутся. Они расцепили объятья. Изуку поспешил вытереть слезы с лица.       — Т-ты слишком бурно реагируешь, знаешь...       — О, извини, всего лишь волнуюсь о своем единственном друге. Ничего такого. Насмешливое фырканье Ямады стало ему наградой. Изуку идёт шатко, но быстро. Хитоши придерживает его за плечи. На всякий случай.       — Волнуешься о ком-то, кого знаешь меньше недели?       — Ничего не могу с собой поделать. — Шинсо растерянно жмёт плечами. — Сам не понимаю, откуда это взялось. Я не из тех, кто притирается к людям за короткие срок.       — ... Тоже. Ты исключение.       — Аналогично. Ямада ещё раз всхлипывает. Сейчас, испуганный, дрожащий и плачущий, он выглядит уязвимым. Только сейчас Шинсо осознает, насколько же он маленький и визуально хрупкий. Но он силён. В нем много стали, строгости и холода. То, как он держит себя, то как дерётся в спаррингах, то, как обучает... заставляет забыть о его визуальной слабости и небольшом телосложении. Если так подумать, Изуку чем-то похож на Айзаву, о чьей заявленной строгости Шинсо узнал на уроках Права. К общему образованию сенсей относится снисходительней, но сталь из глаз никогда не исчезает. Как и у Изуку.       — Хочешь, я возьму тебя за руку?       — Хочу. Холодная рука Ямады дрожит.