Ключ к чужой душе

Она стояла на школьном дворе. Солнце едва пробивалось сквозь серые облака, окрашивая всё вокруг в блеклые тона. Воздух был густым, пропитанным напряжением, а крики детей звучали, как гул, от которого невозможно было скрыться. Юи почувствовала себя маленькой и беспомощной, как тогда, в детстве. Снова этот сон. Перед ней разворачивалась сцена, которую она не раз наблюдала: в углу двора, у облупленного забора, стояла девочка с красными от слёз глазами. Она прижимала к груди рюкзак, словно это могло её защитить. Толпа детей окружала её, словно хищники, медленно сужая круг. Юи видела, как кто-то толкнул девочку, как другой выхватил у неё рюкзак и кинул его в грязь. Но больше всего её взгляд притягивала Рейна. Её старая подруга стояла чуть впереди всех, с уверенной улыбкой на лице. Она не кричала громче других, но её слова были самыми острыми. Каждое замечание, каждое насмешливое движение только разжигали толпу. Рейна наслаждалась этим. Ёё грудь сжималась от обиды, но не на других — на себя. Она не вмешивалась. Как и тогда, в детстве. Она только наблюдала, как Рейна, которой не досталось ни богатства, ни привилегий, теперь с радостью играла ту роль, которую так часто ненавидели обе. Юи шагнула вперёд, пытаясь что-то сказать, но её голос утонул в шуме. Она видела, как Рейна смеётся, как её глаза блестят от удовольствия. Это была совсем не та милая девочка,которую она хотела бы запомнить как добрую,хорошую подругу. Она взглянула на Рейну, которая теперь не отличалась от богатых детей, так ненавистных в их школьные годы. Рейна наслаждалась издевательствами, ничуть не жалея жертву. Это пугало Юи — как легко человек может превратиться в то, что презирает. — Ты ведь всегда ненавидела таких, как они, — прошептала Юи, но Рейна словно услышала её. Она обернулась, её взгляд был спокойным, почти ледяным. — Таких, как они? — Рейна усмехнулась. — Ты ничего не понимаешь, Юи. В этом мире выживают только те, кто сильнее. Все остальные либо подчиняются, либо уходят. Эти слова зазвучали, как удар. Внезапно сцена изменилась. Толпа исчезла, и Юи оказалась в темной, пустой комнате. Там, в углу, стоял Годжо. Он смотрел на неё, его лицо было спокойным, но в глазах светилась холодная насмешка. — Ты ненавидишь меня, — произнёс он, не повышая голоса. — Но что ты на самом деле знаешь обо мне? Или лишь факт моего происхождения делает меня плохим? Юи хотела возразить, но не могла. Тот случай… Она не могла вспомнить его в деталях, но знала, что её обида тогда казалась такой оправданной. А сейчас всё выглядело иначе. — Ты осуждаешь всех подряд, — продолжил Годжо, подходя ближе. — Но кто ты, чтобы судить? Ты ведь тоже просто стояла в стороне, наблюдала. Или ты думаешь, это делает тебя лучше? Его слова били точно в цель, заставляя Юи почувствовать ту самую вину, от которой она так долго пыталась убежать. Годжо был слишком высокого мнения о себе,надменный,высокомерный идиот, она это знала, но в глубине души понимала, что он прав. Она не знала его,но почему то думала,что лишь факт его богатства может быть поводом для ненависти. Сон внезапно оборвался. Юи проснулась в своей постели, в темноте. Сердце бешено колотилось, а грудь сдавило от тяжести. Она долго смотрела в потолок, пытаясь унять дрожь.

***

Субботнее утро тянулось лениво, но напряжение в её душе росло с каждой минутой. Она не торопилась, будто пытаясь оттянуть момент, когда ей придётся покинуть безопасный уют своей квартиры. Она начала с привычного: тщательно убрала волосы, которые, как ей казалось, могли предательски выбиваться во время разговора. Сначала она долго смотрела в зеркало, раздумывая, стоит ли сделать что-то необычное с причёской, но в итоге остановилась на аккуратном хвосте. Волосы гладко прилегали к голове, подчёркивая её лицо, а это придавало собранный вид. На кровати уже лежала одежда. Юи выбрала её еще днем, чтобы перед выходом не тратить на это время. Это был чёрный пиджак с узкими лацканами и простая белая блузка. Строгая юбка сидела идеально, подчёркивая её стройность, но не привлекая лишнего внимания. Она долго разглядывала этот наряд, сомневаясь, не слишком ли он деловой. Однако подумала: с директором лучше выглядеть профессионально, чем казаться излишне расслабленной. На мгновение Юи задумалась, прокручивая в голове предстоящий разговор. Она представляла, как будет говорить, какие вопросы задаст. Её мысли возвращались к тому, что на самом деле этот разговор означал гораздо больше, чем она хотела себе признать. Закончив с внешним видом, Юи прошлась по квартире, проверяя, всё ли готово. Сумка лежала на стуле, уже собранная: блокнот, ручка, телефон — всё, что могло понадобиться. Она открыла её и снова убедилась, что ничего не забыла. Часы показывали 18:15. Юи накинула на плечи серое пальто, которое сочеталось с её нарядом. На ноги она надела удобные, но строгие ботинки, слегка полируя их перед зеркалом.

***

Юи вышла из своей комнаты в коридор общежития, торопливо захлопывая за собой дверь. В одной руке она держала телефон, на котором уже открыла приложение для заказа такси. Её пальцы быстро скользили по экрану, вводя адрес места встречи. Она так погрузилась в свои действия, что не замечала ничего вокруг. Коридор был пустынным, как и всё общежитие. Глухая тишина висела в воздухе — она была даже немного непривычной. В другой день, в другое время здесь бы раздавался шум разговоров, смех, хлопанье дверей. Но сегодня все отправились на вечеринку, которая начиналась ровно в тоже время. Когда такси было вызвано, Юи быстро убрала телефон в карман пальто и направилась к лестнице. Она пересекала тускло освещённый коридор, когда вдруг уловила тонкий, еле заметный запах сигары. Он словно проявился из ниоткуда, но Юи сначала не придала этому значения, сосредоточившись на своих мыслях. И только подойдя к лестнице, она заметила его. Годжо стоял у окна, слегка прислонившись к подоконнику. Свет от уличного фонаря, проникавший через стекло, освещал его фигуру. Он выглядел безупречно: идеально сидящий чёрный костюм с узкими лацканами, белоснежная рубашка, расстёгнутая на верхнюю пуговицу, и тёмный галстук, завязанный с лёгкой небрежностью. На носу красовались тёмные очки, которые скрывали его глаза, но, казалось, добавляли его образу ещё больше загадочности и самоуверенности. Он держал в руке сигару, из которой тонкой струйкой поднимался дым. Его осанка была расслабленной, но всё в его виде говорило о том, что он привык контролировать ситуацию. — Спешишь куда-то? — прозвучал его голос, тихий, но с едва заметной насмешкой. Юи вздрогнула, остановившись на полпути к лестнице. Её взгляд на мгновение задержался на нём, но она быстро отвела глаза, стараясь держать лицо безразличным. — Это не твоё дело, Годжо, — ответила она резко, поправляя пальто, словно пытаясь таким жестом собрать себя. Он усмехнулся и сделал затяжку, не торопясь отвечать. Дым медленно рассеивался в холодном воздухе коридора. — Серьёзно? А я-то думал, что мы давно перешли черту простого соседского равнодушия, — произнёс он, плавно убирая сигару и слегка приподнимая бровь, словно удивляясь её реакции. Юи сжала пальцы в кармане. Её раздражала эта его манера говорить, будто он всегда находится выше всех. — У меня нет времени на пустые разговоры, — бросила она, стараясь не смотреть на него. Но он не отступал. Сделав шаг ближе, он слегка наклонил голову, его очки блеснули в тусклом свете. — Всё так официально? — произнёс он. — Или ты просто снова пытаешься избежать неудобных вопросов? Юи почувствовала, как в груди нарастает волна гнева. Она повернулась к нему, уже не сдерживая резкости. — Что ты вообще знаешь о моих вопросах, Годжо? Ты, с твоими деньгами и высокомерием, всегда думаешь, что можешь всё решить одной фразой. Он на мгновение замолчал, его улыбка едва заметно угасла. — А ты всегда так злишься, Юи? Или это просто на меня так действуют мои деньги? Она хотела что-то ответить, но слова застряли в горле. Юи не могла понять, что больше её раздражало: его уверенность или то, что он выглядел так идеально, что это невольно бросалось в глаза. Ей хотелось уйти, но ноги будто приросли к полу. — Не обижайся, — вдруг сказал он, убирая сигару в пепельницу, которая стояла на подоконнике. — Но, может, вместо того чтобы обвинять меня в моём высокомерии, ты разберёшься, почему тебя так задевает моё положение. Юи молча развернулась и пошла к лестнице, не оборачиваясь. Она слышала, как он тихо рассмеялся ей вслед, но не остановилась. В голове ещё звучал его голос, а в душе оставался неприятный осадок.

***

Юи села в такси, плотно закрыв за собой дверь, и тяжело выдохнула. Её пальцы всё ещё дрожали, и она с трудом заставила себя вежливо кивнуть водителю. Отвернувшись к окну, попыталась собраться с мыслями. Машина мягко тронулась с места, и звук двигателя наполнил тишину. За окном мелькали огни улиц, серые тени зданий, разбавленные редкими прохожими. Это движение всегда успокаивало Юи, но сейчас её мысли были сосредоточены вовсе не на окружающем мире. Сцена у лестницы прокручивалась в голове, словно заевшая киноплёнка. Годжо. Его голос, с той неизменной ноткой уверенности, казался ей таким раздражающим, что она снова и снова сжимала кулаки, пытаясь унять нарастающее напряжение. — "перешли черту простого соседского равнодушия", — мысленно повторила она его слова, едва заметно скривившись. Что он вообще имел в виду? Почему ему так важно было её зацепить? Но, как бы она ни старалась сосредоточиться на его провокациях, её мысли ускользали в другую сторону. Её взгляд невольно вспоминал, как он выглядел. Чёрный костюм, безупречный крой, лёгкая небрежность в деталях, будто он специально вызывал это раздражающее сочетание недосягаемой уверенности и расслабленности. Даже запах сигары, который Юи всегда ненавидела, не смог перечеркнуть тот факт, что он выглядел… идеально. Её губы дрогнули в горькой усмешке. — Слишком идеальный, чтобы быть настоящим, — пробормотала она себе под нос, чувствуя, как смешанные эмоции захлёстывают её. "Почему я вообще позволила ему так меня задеть?" — подумала Юи, глядя на своё отражение в окне. Линии её лица казались резче в тусклом свете, а в глазах читалась усталость. Она всегда гордилась тем, что может держать дистанцию, не подпускать никого близко. Но Годжо... его слова пробили в её защите трещину. Она закрыла глаза, пытаясь понять, что её беспокоит больше: его насмешки или скрытая правда в них. Его фраза о том, что её задевает его положение, звучала так, словно он видел её насквозь. "Может, он прав," — мелькнула мысль, и Юи тут же постаралась её отогнать. Нет, дело не в этом. Она ненавидела его не за деньги, а за то, что он олицетворял всё, что она презирала. Высокомерие, власть, уверенность в своей правоте. Но почему тогда она не могла избавиться от чувства вины за то, как относилась к нему? Машина остановилась на светофоре, и Юи ненадолго отвлеклась, посмотрев на пару людей, пересекающих дорогу. Один из них — старик в потрёпанной одежде, другой — явно деловой человек в дорогом пальто. Их пересечение на улице на мгновение напомнило ей саму себя и Годжо: два разных мира, которые не должны пересекаться, но каким-то образом всё же столкнулись. Когда такси снова тронулось, она глубоко вздохнула, чувствуя, как напряжение постепенно спадает. "Хватит думать об этом," — приказала она себе, но разум отказывался отпускать. Её ждала встреча с директором, и она должна была сосредоточиться. Мягкий голос водителя отвлёк её от мыслей: — Приехали. Юи кивнула, расплатилась, и, выйдя из машины, ощутила холодный ветер на лице. Он словно призвал её вернуться в реальность, оставив все сомнения и эмоции в тишине такси, уносящегося вдаль.

***

Юи остановилась перед массивным стеклянным входом высокого офисного здания, которое, словно сияющий монолит, возвышалось над шумным городом. Огни отражались в его гладкой поверхности, а вращающиеся двери медленно вращались, пропуская редких посетителей. Юи бросила взгляд на своё отражение: строгое пальто, сдержанная причёска и немного уставшее лицо. Она глубоко вдохнула, стараясь подавить тревогу, и шагнула внутрь. Внутри её встретил просторный холл с высоким потолком, отделанный мрамором. Воздух пах дорогим кофе и едва уловимым ароматом полировки. Юи прошла мимо стойки регистрации, где скучающая девушка мельком посмотрела на неё, и направилась к лифтам. Её туфли тихо стучали по полу, звук отдавался эхом в пустоте. Встав перед лифтом, она нажала кнопку, почувствовав, как ладонь слегка вспотела. Лифты приехали почти мгновенно, раздвинув двери с бесшумной точностью. Юи вошла внутрь, внутренности сжались, когда двери закрылись, отрезая её от остального мира. Она нажала на кнопку нужного этажа, посмотрела на своё отражение в зеркальной поверхности и подумала, что за последние дни эта встреча успела приобрести для неё слишком много значений. Она не могла позволить себе ошибиться. Ресторан на верхнем этаже Лифт остановился с едва слышным звуком, и двери открылись, пропуская Юи в небольшой холл, откуда виднелся вход в ресторан. Мягкий свет ламп освещал пространство, создавая атмосферу уюта и изысканности. Через широкие окна открывался потрясающий вид на ночной город. Юи шагнула внутрь. Её встретил хостес, молодой парень в строгом костюме. — Добрый вечер. Вас ждут? — Да, директор Такахаси, — коротко ответила Юи. Парень кивнул, жестом указал на небольшой столик в углу. Такахаси уже сидел там, его фигура выделялась даже в полумраке. Он выглядел одновременно элегантно и расслабленно. Но Юи заметила, что в его манерах было что-то непривычное. На столе перед ним стоял бокал вина, почти опустевший. — Юи, рад, что ты смогла прийти, — произнёс он, поднявшись с места. Его улыбка была широкой, но в ней читалась некоторая неестественность. — Добрый вечер, господин Такахаси, — коротко кивнула она, садясь напротив. Официант тут же подошёл, чтобы принять заказ, но Юи отказалась от алкоголя, попросив лишь воду. — Ну что ж, — начал директор, чуть откинувшись на спинку стула, — я внимательно изучил твои результаты стажировки. Твои успехи, честно говоря, впечатляют. Ты явно не просто очередная студентка, которая надеется отсидеться в офисе. Юи почувствовала лёгкое облегчение. Его слова звучали как комплимент, но тон… что-то в его голосе заставляло её насторожиться. — Спасибо, — спокойно ответила она. — Я стараюсь полностью выкладываться в работе. Такахаси улыбнулся, но затем его взгляд слегка изменился — стал мягче, будто он хотел перейти на более личный уровень. — Знаешь, Юи, ты мне очень нравишься. И не только как сотрудник, — произнёс он, делая глоток вина. Юи слегка напряглась. — Спасибо за вашу оценку, — ответила она, стараясь держать голос ровным. — Ты всегда так официальна? — спросил он с лёгкой усмешкой. — Иногда полезно быть более… раскованной. Особенно в таких местах. Он обвёл рукой пространство вокруг. Юи с трудом скрыла неловкость. — Простите, господин Такахаси, но я пришла сюда обсудить работу, — сказала она, удерживая прямой взгляд. Такахаси кивнул, но его улыбка стала чуть шире. — Конечно, конечно, — произнёс он, будто бы оправдываясь. — И именно поэтому я хочу предложить тебе что-то особенное. Ты доказала, что заслуживаешь большего. Я готов закончить твою стажировку и предложить тебе постоянную должность в компании. Помощницей… моей помощницей. Его слова должны были её обрадовать, но Юи не могла избавиться от чувства, что в этом предложении был скрытый подтекст. — Это большая честь для меня, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал искренне, но сдержанно. Такахаси наклонился чуть ближе. — Но, Юи, ты ведь понимаешь, что эта работа требует не только профессионализма? Иногда важно быть гибкой… в личных вопросах. Он сделал паузу, его взгляд стал тяжёлым. Юи внутренне напряглась. — Я не совсем понимаю, о чём вы, — сказала она, сохраняя нейтральный тон. Такахаси усмехнулся и откинулся назад. — Ты понимаешь, — произнёс он, облизнув губы. — Ты умная девушка. Я это сразу заметил. Юи почувствовала, как её охватывает раздражение, смешанное с тревогой. Её руки невольно сжались под столом. — Простите, но если у вас есть ко мне личные вопросы, я предпочла бы их не обсуждать, — твёрдо сказала она, глядя ему прямо в глаза. На мгновение в его взгляде мелькнуло что-то, похожее на досаду, но он быстро вернул себе расслабленный вид. — Ах, ну, конечно, извини. Я, наверное, перебрал с вином. Не обращай внимания, — пробормотал он, поднимая бокал. Юи больше ничего не сказала. Она чувствовала, что разговор принял неприятный оборот, и старалась закончить его как можно быстрее.

***

Зал ресторана постепенно опустел. Свет в помещениях тускнел, и время тянулось медленно, как будто сам воздух стал вязким. Юи сидела напротив Такахаси, чувствуя, как её нервы напрягаются с каждым мгновением. Они всё ещё обсуждали детали её будущей работы, но разговор давно перестал быть просто профессиональным. С каждым новым вопросом, с каждым взглядом, который он бросал на неё, она ощущала, как её спокойствие начинает разрушаться. Официанты давно исчезли, а бармены в баре давно вытирали стойку, не проявляя особого интереса. Юи заметила, что в ресторане стало абсолютно тихо — никакой музыки, не слышно шумных разговоров или шагов, но она старалась не обращать внимания. Возможно, это было из-за позднего времени. Такахаси налил ей ещё бокал вина, его движения были плавными, но как-то слишком быстрыми, почти поспешными. Вино не успело затечь в её кровь, а её сердце уже билось быстрее, не только от волнения, но и от чего-то неприятного, что начало зреет в её груди. — Ты же знаешь, как важно наладить связь не только в профессиональном плане, — говорил он, снова став более настойчивым. — Я уверен, ты понимаешь, о чём я. Ведь ты не из тех, кто будет упираться, верно? Юи почувствовала, как нарастает напряжение в её теле, и попыталась улыбнуться, но это была уже не естественная улыбка. — Я пришла сюда работать, господин Такахаси, — её голос звучал немного напряжённо, но она пыталась сохранить достоинство. Но директор не отставал. Его улыбка стала более размытой, взгляд — притягивающим и липким. Он наклонился немного ближе, и Юи почувствовала, как её грудь тяжело поднялась с каждым вдохом. Она заметила, как его глаза стали ещё более гадкими, зловещими, наполненными чем-то совсем не деловым. — Ты же не хочешь терять возможность, правда? Я могу помочь тебе выйти на новый уровень. Всё зависит от твоего подхода, — он говорил медленно, почти шёпотом, и Юи почувствовала, как его слова врезаются в её сознание. Она попыталась встать, но тут же ощутила, как её ноги подкосились. Голова закружилась, и мир вокруг неё стал слегка размытым. Все её попытки сдержаться, сохранять дистанцию, обострились, как натянутые струны. Такахаси продолжал смотреть на неё, не скрывая своей усмешки, его взгляд становился всё более грязным. Он был явно пьян, но в его глазах не было ни капли стыда, только преследующий интерес. — Ты слишком упряма, Юи, — его голос стал ещё мягче, но с явной угрозой. — Сколько ещё ты будешь отказываться от того, что очевидно? Юи едва держалась на ногах. Все её попытки сосредоточиться на происходящем не могли подавить слабость, охватывающую её тело. Что-то в вине, возможно, что-то лишнее… снотворное, что он подсыпал, стало работать. Мгновенно в её голове стало тихо, словно её мысли начали исчезать в пустоте. Её взгляд затуманился, глаза начали медленно закрываться, и в тот момент она поняла, что не сможет больше сопротивляться. Она чувствовала, как её тело теряет контроль, и её руки не слушаются, опускаясь на стол. Такахаси продолжал смотреть на неё, его усмешка становилась всё более зловещей. Он не спешил, не торопился, а просто наблюдал, как она погружается в беспомощное состояние. Юи не могла больше держать глаза открытыми — она ощутила, как её веки стали невероятно тяжёлыми. С каждым мгновением, её разум ускользал в тёмную бездну, поглощаемую снотворным. Пока её глаза не закрылись окончательно, она почувствовала его взгляд, наполненный откровенным наслаждением. Это был момент, когда её сопротивление окончательно сломалось.

***

Юи медленно приходила в себя, словно просыпаясь из глубокой туманной мглы. Она ощущала странное чувство тяжести, не могла вспомнить, как оказалась в этом месте. Вокруг неё стояла тишина, но ощущение холодного, безликого пространства начало охватывать её сознание. Её тело было прижато к мягкой поверхности, но она не могла двигаться — руки были крепко связаны, словно в цепях. Постепенно очнувшись, она начала различать окружающее пространство. Она лежала на кровати, расположенной в тускло освещённой комнате отеля. Низкий потолок, темные стены и окна, затянутые плотными шторами — всё это создавалось ощущение замкнутого пространства, из которого не было выхода. Голова Юи болела, как после долгого сна, а сознание будто восставало против неё, медленно собираясь в единое целое. Она пыталась сесть, но обнаружила, что её движения ограничены: её руки были связаны верёвками, которые, похоже, не собирались поддаваться. Паника начала подниматься в груди, её сердце ускоренно билось. Она огляделась, и в это мгновение увидела его. Директор стоял рядом, его силуэт едва различался в полумраке. Он был на своём месте, как будто ничего необычного не происходило. Он стоял спиной к ней,явно увлеченный чем-то, в этот момент её внутренности сжались от страха. — Ты проснулась, — произнёс Такахаси, его голос был низким и насмешливым. Он, похоже, не замечал, что она полностью пришла в себя. Он продолжал стоять, не оборачиваясь, словно её страх приносил ему удовольствие. Юи почувствовала, как её пальцы судорожно сжались в кулаки, но верёвки не позволяли ей сделать ничего. Она пыталась сдерживать панический страх, который нарастал все больше. — Что ты… что ты со мной сделал? — её голос был испуганным, она с трудом могла произнести слова, так как горло было сухим. Мужчина не сразу ответил, его взгляд был жёстким, но всё же с едва заметной злорадной ухмылкой. — Что? Не узнала? — произнёс он, наклоняясь ближе к ней. Его дыхание было тяжёлым, с явным запахом алкоголя. — Ты не можешь вечно оставаться такой наивной, Юи. Он сделал паузу, как будто наслаждаясь каждым моментом её страха. Девушка почувствовала, как её сердце бешено колотится в груди. Она уже догадывалась, что он хочет сделать. Это было очевидно, и именно этот факт заставлял её кровь застывать в жилах. — Что ты собираешься сделать? — она наконец заставила себя задать этот вопрос, хотя внутри было ясно, её слова — лишь слабая попытка найти выход из кошмара. Такахаси снова усмехнулся, его лицо стало более жестким, а взгляд — пронизывающим, как никогда. Он стоял прямо перед ней, его рука медленно двигалась по краю кровати, как будто оценивая её уязвимость. — Думаю, ты и сама это понимаешь, — его голос был низким, с холодной насмешкой. — Меня забавляют твои вопросы. Ты всегда думала, что контролируешь всё, но всё это время ты играла в чужую игру. Юи чувствовала, как её ладони стали влажными от страха. Она всё пыталась избавиться от верёвок, но ничего не получалось. В голове промелькнули мысли о том, как она могла бы выкрутиться, как она могла бы вырваться, но её тело было полностью под контролем. Такахаси подошёл ближе, его лицо теперь было всего в нескольких сантиметрах от её. Юи заметила, как его улыбка становилась всё шире и более зловещей, а глаза — холодными и безжалостными. — Ты всё равно будешь моей, Юи. Ты не сможешь уйти. И я собираюсь заставить тебя понять, кто в этой ситуации на самом деле контролирует всё. — Его слова звучали как приговор. Юи не могла ни сказать, ни сделать ничего, кроме как пытаться сдержать слёзы. Страх охватывал её всё сильнее, но в какой-то момент она заметила, что его взгляд стал ещё более жадным и издевательским, будто он наслаждался её беспомощностью. — Пожалуйста… — её голос едва слышался, но она всё-таки произнесла это, надеясь на чудо. Такахаси не ответил. Он лишь медленно и уверенно продолжал смотреть на неё, пока её глаза не начали тускнеть от отчаяния и бессилия. Юи ощущала, как мир вокруг нее сужается, сжимается до размеров крохотной темной комнаты. Каждый шорох, каждый звук отдавался в ее перепуганном сердце гулким эхом. И вот уже Мужчина, ее начальник, стоял над ней, его тень на стене плясала, искажалась, словно отражение ее собственного кошмара. Паника, словно раскаленная лава, растекалась по венам. Она вырывалась, кричала, но ее хриплые звуки тонули в гуле собственного страха. Его руки, грубые и властные,сильнее связывали ее запястья тугим узлом. Она чувствовала, как кожа натирается, краснеет, но боль была ничтожна по сравнению с тем ужасом, который ее охватывал. С каждым его движением, с каждым прикосновением к ее телу, Юи ощущала себя все более беспомощной, словно кукла в руках жестокого кукловода. Его лицо, которое раньше казалось ей таким обычным, теперь вызывало у нее отвращение. В его глазах она видела не человека, а хищника, готового разорвать свою жертву. Когда он начал раздевать ее, она закрыла глаза, пытаясь отгородиться от происходящего. Но его холодные пальцы скользили по ее коже, вызывая мурашки и содрогания. Она чувствовала, как ее тело становится все более уязвимым, обнаженным не только физически, но и эмоционально. Юи замерла, сердце бешено колотилось. – Ну же, Юи, расслабься, - его голос звучал мягко, но в нем сквозила стальная уверенность. – Это будет совсем не больно, - будто издеваясь,продолжил мужчина. Юи попыталась отвести взгляд, но он грубо схватил ее за подбородок и повернул лицо к себе. – Посмотри на меня, - приказал он. Его глаза были холодными и бесчувственными. Юи закрыла глаза. Она не хотела видеть его лицо, не хотела видеть, как он наслаждается ее страданиями. – Не бойся, - прошипел он, прижимая ее к кровати. Его слова вызвали у нее приступ отвращения. Она попыталась вырваться, но его руки были как стальные тиски. Он начал насильно раздевать ее, не обращая внимания на ее мольбы. – Пожалуйста, нет, - шептала она, слезы катились по ее щекам. – Тише, - рявкнул он, заткнув ей рот рукой. Услышав звуки спускающихся брюк,Юи вся ссжалась. Почувствовав,как снизу что-то твердое упиралось ей меж бёдер,она вскрикнула. Его глаза сверкали неестественным блеском, отражая болезненное удовлетворение. Он двигался медленно, наслаждаясь ее страданием. Каждый ее вздох, каждый всхлип были музыкой для его извращенной души. В его голове роились мрачные фантазии, где она была всего лишь безвольным объектом для удовлетворения его низменных желаний. Он не видел перед собой живого человека, а лишь бездушную куклу, которой можно манипулировать. С каждым его проникновением, ее крики становились все тише. Боль разрывала ее изнутри, но она сдерживала стоны, стараясь не дать ему удовлетворения. Ее тело сопротивлялось, но его сила была слишком велика. Она чувствовала себя разбитой игрушкой, которую можно использовать и выбросить. С каждым его движением,с каждым толчком ее тело пронзала острая боль. Она чувствовала, как ее внутренности разрываются, как ее мир рушится на куски. Ее крики застыли в горле, превратившись в хриплые всхлипы. Юи закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом. Она думала о своем доме, о своей семье,о своих мечтах. Но все эти мысли казались такими далекими и недостижимыми. Время для неё замедлилось, она лишь желала, чтобы всё это прекратилось. Мгновение. Тихий удовлетворенный вздох. Она почувствовала,как внутри неё стало тепло и одновременно мерзко. Когда все закончилось, она лежала неподвижно, чувствуя себя опустошенной и разбитой.Мужчина, словно не замечая ее дрожащих плеч и сдавленных всхлипов, неспешно потянулся к рубашке. Его движения были плавными, уверенными – каждое действие подчеркивало его полное доминирование над ситуацией. – Ты такая красивая, когда плачешь, - промурлыкал он, продолжая свои действия. Ухмылка играла на его губах, когда он бросил взгляд на алую струю,которая медленными и аккуратными линиями текла из того места. – О,так ты девственница, - не отрывая взгляда от испуганной девушки,замечает мужчина – Так уж и быть, должность замдиректора теперь твоя, – произнес он без всякой теплоты, словно сообщая о погоде. – Я ценю это в женщинах. Холодные губы коснулись ее лба, и на мгновение Юи почувствовала, как по ее телу пробежал холодок. Поцелуй в лоб был скорее механическим жестом, чем проявлением нежности. Затем он вышел из комнаты, не оглядываясь. Тишина, наступившая после его ухода, казалась оглушительной. Юи лежала на кровати, сжав колени руками, и смотрела в потолок. Белые пятна от влаги таяли на потолке, подобно ее надеждам. Каждый вдох вызывал жжение внизу живота, напоминание о том, что произошло. Ее тело было чужим, словно его кто-то занял и выпотрошил. Она вспоминала счастливые моменты: смех Юджи, теплые объятия матери. Теперь все это казалось таким далеким и недоступным. Сквозь пелену слез она видела его лицо, усмешку, с которой он произнес: "Так уж и быть, должность замдиректора считай твоя". Слова отдались в ее голове гулким эхом, смешиваясь с отвращением и безысходностью. Она понимала, что он не раскаивается, что для него это было просто развлечением.

***

Юи шла по коридору, её движения были замедлены, как если бы каждый шаг был тяжёлым испытанием. Ступая по вытертым плиткам, она ощущала, как их холодный, твёрдый контакт с её ногами отдаётся в суставах, а каждая ступень лестницы кажется бездонной пропастью, которую она с трудом преодолевает. Боль в ногах смешивалась с невыразимой пустотой внутри, и это ощущение — словно мир вокруг неё просто перестал существовать. Одежда была мята, порвана, и это отражало её состояние: всё внутри неё было изломано и разорвано, как ткань, что не может быть восстановлена. Лицо, когда-то живое, теперь застыло, словно в ледяном выражении, не способном отразить ни радость, ни боль. Глаза — темные и пустые, лишённые той искры, которая когда-то делала её живым существом. Теперь это были просто две ямы, в которые можно было смотреть, но ничего не увидеть. В этот момент, когда Юи подошла к своему этажу, в коридоре у подоконника всё ещё стоял Годжо. Его фигура, расслабленная и спокойная, контрастировала с её обрушившимся состоянием. Он сидел, как будто продолжал ожидать её, и хотя его взгляд был отрешённым, отстранённым от всего происходящего, что-то в его позе выдавало, что его мысли были где-то далеко. Но стоило его глазам коснуться её, как что-то внутри его изменилось. Сначала его взгляд скользнул по её потрёпанной фигуре с презрением, почти с лёгким, невидимым насмешливым интересом. Но, заметив кровь, уже засохшую, расползающуюся пятнами под юбкой, его осознание стало резким, как удар молнии. В этот момент его выражение лица изменилось: сузились глаза, и что-то жёсткое и неприступное застыло в его взгляде. Чувства, которые он давно скрывал под маской самоуверенности, вырвались наружу. Он не мог не представить себе, что происходило с ней, что она пережила, и мысли, которые мгновенно заполнили его сознание, были чудовищными. В его воображении возникла сцена, где её хрупкое тело подвергалось насилию, и мучительная тишина, в которой она, возможно, кричала, но не была услышана. Годжо почувствовал, как его грудь наполнилась тягостным, холодным гневом, как будто вся кровь в венах замерзла. В голове проносились картины, будто он переживал их сам — момент, когда кто-то насмехается над её болью. Он закрыл глаза на секунду, ощущая, как его собственное дыхание становится тяжёлым и напряжённым. Он не мог оставаться в стороне. Юи же шла, не замечая бурю, что поднималась в Годжо. Её шаги были такими пустыми, такими механическими, что, казалось, она была уже в другом мире, где её не касаются ни чужие взгляды, ни слова. Она прошла мимо него, и её игнорирование его присутствия, как стеклянный шлем, только усилило его гнев. Он поднялся с места и, несмотря на свой обычный хладнокровный образ, без раздумий последовал за ней. Он не мог стоять в стороне. Он должен был знать, кто посмел принести ей такую боль. Это была не просто злобная ревность, это было что-то более глубокое, более личное. В его сердце пульсировала неукротимая жажда мести. Он ощущал, как вся его решимость и ярость сконцентрировались в одном вопросе, который он был готов задать любой ценой. Он не хотел ни раздумывать, ни ждать, его движения были молниеносными. Подойдя к Юи, он схватил её за плечи с такой силой, что она едва сдержала боль. В этот момент его лицо было искажено гневом, а глаза сверкали холодным светом. Он смотрел на неё, как на что-то чуждое, но в том, что его глаза не могли скрыть, было нечто большее — не только ярость, а переживание и страх за девушку, как будто она была его собственностью, и он не мог вынести, что кто-то осмелился её обидеть. — Кто? — его голос звучал сдавленно, почти хрипло от сдерживаемой ярости. — Кто посмел тронуть тебя? Юи отшатнулась, словно он был огнём, от которого ей хотелось убежать. Боль от его хватки ощущалась, но гораздо сильнее был холод, который он излучал. В её глазах мелькала испуг, но она не могла, не хотела отвечать. — Это не твое дело, — её слова были еле слышны, словно она прошептала их на самом дне своего сознания. Годжо усмехнулся, но эта усмешка была мрачной, полной раздражения и какой-то безжалостной решимости. — Не твое дело? Да ты просто не понимаешь, что я готов сделать ради тебя!— его слова отразились в коридоре, как удар молота. Он отпустил её с едва сдерживаемым гневом, но его шаг назад был не столько освобождением, сколько ещё одним предупреждением. В его глазах горела решимость, которая могла бы испепелить всё на своём пути, и эта решимость была направлена лишь на одно: узнать, кто разрушил её. Его глаза пылали гневом, и она чувствовала, как этот гнев буквально давит на неё. Но в этом огне была не только ярость — где-то в глубине этого пламени скрывалось сожаление и что-то почти неуловимое, как слабый отблеск заботы. Она попыталась сделать шаг назад, но ударилась спиной о холодную стену. Её губы задрожали, но она быстро сжала их, не позволяя себе показывать слабость. Она уже достаточно показала — слишком много. — Я сказала, оставь меня в покое, — её голос звучал хрипло, но в нём слышалась сталь. Она встретила его взгляд, стараясь не показывать, как тяжело ей было удерживать на себе эти ледяные голубые глаза. Годжо усмехнулся — горько и едва заметно. — В покое? Ты думаешь я смогу? — он резко вдохнул, словно пытаясь подавить бурю внутри. — Юи, я не тот человек, который просто развернётся и уйдёт. Он шагнул ближе, сокращая расстояние между ними до опасно малого. Юи сжалась, чувствуя, как её тело отказывается слушаться. Она старалась не смотреть на него, но его голос проникал в её сознание, как грохот обрушивающейся волны. — Скажи мне, — произнёс он медленно, почти шёпотом, но в его голосе слышалась угроза. — Кто это сделал. Юи резко подняла голову, её глаза полыхнули гневом. — А потом что? Думаешь, что это что-то изменит? — её голос дрожал, но она не собиралась отступать. — Может, тогда я стану прежней? — Тогда он больше не сможет тебя тронуть, — отрезал Годжо, его лицо стало жестким, как камень. Юи рассмеялась — это был горький, болезненный смех, который казался почти чужим. — Ты думаешь, это спасёт меня? Думаешь, это что-то исправит? Ты не понимаешь... ты ничего не понимаешь. – дрожь и отчаяние в голосе не унималась, она больше не верила в справедливость,она не верила никому. Её слова задели Сатору, он сделал шаг назад, и в его взгляде появилось что-то новое — неуверенность. Он закрыл глаза на мгновение, стиснув зубы, как будто пытался переварить её обвинения. — Я не могу стоять и смотреть, как ты разрушаешься, Юи, — произнёс он тихо, но каждое слово было, как выстрел. — Ты думаешь, что одна справишься с этим? Ты ошибаешься. Юи почувствовала, как её дыхание стало учащённым. Она сжала руки в кулаки, ногти впились в ладони, оставляя болезненные следы. — Я не справляюсь? — повторила она, её голос задрожал, но уже от ярости. — Ты даже не знаешь, через что я прошла. Ты не знаешь, каково это — чувствовать себя грязной, сломанной... беспомощной. Годжо замер. Его лицо на мгновение потеряло ту уверенность, которая обычно была его маской. Он сделал ещё один шаг назад, словно признавая её право на эти слова. — Ты права, — произнёс он тихо, опустив взгляд. — Я не знаю, каково это. Тишина повисла между ними, такая густая, что, казалось, её можно было разрезать ножом. Юи отвернулась, обхватив себя руками, как будто пытаясь защититься от невидимой угрозы. Она почувствовала, как её горло сжимается, и едва сдержала всхлип. — Уходи, — сказала она, не оборачиваясь. — Нет, — ответил он, его голос снова стал твёрдым. Она повернулась к нему, её глаза блестели от слёз, которые она не позволяла себе пролить. — Почему? — спросила она, её голос был полон отчаяния. — Почему ты просто не оставишь меня? Годжо снова шагнул к ней, но на этот раз его движения были осторожными, почти мягкими. Он поднял руку, но не коснулся её, просто позволил своей ладони зависнуть в воздухе между ними. — Может потому,что ты мне не безразлична, — произнёс он. Юи замерла, её глаза расширились. Она не знала, что сказать, не знала, как реагировать. Её сердце бешено забилось, но она тут же отвергла эту мысль. — Лжёшь, — прошептала она. Годжо усмехнулся, но на этот раз в его усмешке не было ни тени насмешки. — Может быть, — произнёс он. — Но знаешь что? Ложь или правда, я всё равно сделаю всё, чтобы ты была в безопасности. Юи не знала, как ответить. Она просто смотрела на него, чувствуя, как её защитные стены начинают рушиться. Годжо, заметив её замешательство, опустил руку и отошёл на шаг назад. — Я не прошу тебя доверять мне сейчас, — сказал он мягко. — Но когда ты будешь готова... я буду рядом. Он развернулся и ушёл, оставив её стоять в пустом коридоре. Юи стояла ещё долго, словно время остановилось. Каждый звук, каждый шаг вдалеке звучали оглушительно громко. Она наконец позволила себе соскользнуть по стене и сесть на пол, обхватив колени. Её тело содрогалось от безмолвных рыданий, которые она так долго подавляла. Она не хотела никому рассказывать, кто был виноват в её страданиях. Это казалось ей бесполезным. Её мир был окончательно разрушен.