Волк в драконьей шкуре

— Не стоит оскорблять тех, кто выше тебя. — Тогда мне никого нельзя оскорблять.

***

Арья насупленно смотрела на служанку, которая с успокаивающей улыбкой, обычно предназначенную душевнобольным, щебетала ей какую-то сказку, которую Старк слушала уже в который раз. Это раздражало. На самом деле, её раздражало очень много вещей. За последнюю неделю Старк столкнулась с суровой тяжестью бытия младенцем. Ладно, пусть она уже и не младенец, но она только позавчера начала ходить под восторженные охи и ахи её новой матери — Эйммы. На самом деле, она начала ходить на день раньше, практикуясь ночью, пока в покоях никого не было, кроме стражи, которая стояла за дверью. Но Королева так чудесно радовалась, так растроганно хвалила девочку, что Арья не сдержалась, и притворилась, что она действительно только-только пошла. «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало», — рационально размышляла Старк, находясь при этом в теле младенца. Догадки Арьи в свой первый день в прошлом оказались верными. Это действительно было только начало правления Визериса, первого своего имени. В целом, за время изучения своего окружения и в частности, своих родителей, Старк могла сказать, что они не были плохими людьми. Их уважали, а не боялись — ключевое и самое важное для Арьи открытие. Потому что она невольно проводила параллель между её новой матерью и Серсеей Ланнистер, которая была самой стервозной женщиной, которую девочке только приходилось видеть. А за время её многочисленных путешествий Старк видела немало. Эймма была другой: да, в ней чувствовалась статность, величественность и непоколебимая уверенность в том, что её малейший приказ исполнят, потому что она Королева. Но в ней не ощущалось, что она упивается данной ей властью, командуя служанками и относясь к ним, как к людям третьего сорта. Старк это на самом деле порадовало. Эймма была хорошей и отзывчивой матерью, которая замечала малейшие изменения в настроении своего ребёнка — Арье приходилось быть чертовски бдительной рядом с ней, чтобы выдавать исключительно те эмоции, которые будут свойственны девочке одного года от роду. В притворстве она была профи. Но иногда ей не приходилось притворяться. Особенно, когда дело касалось выказывания злости. Вот здесь Арья отрывалась по полной: не понравился звон погремушки, от которой у неё болела голова — одно малейшее дёрганье носиком и её тут же убирают в самый дальний угол комнаты; не нравится сюсюканье служанок — те перестали так над ней трястись; приподнятая в немом раздражении бровь, и её мать тут же убирала ложку супа, которую Арья отказывалась в себя запихивать. Среди служанок у неё оказалась не самая лучшая слава. Они между собой говорили, что она очень серьёзный ребёнок, который с момента таинственного возрождения после своей болезни ни разу не плакал, а это, видимо, было нонсенсом для девочки её возраста. Не то чтобы Старк в этом разбиралась. Арья честно старалась избавить от лишних хлопот свою новую семью, которая, однако, никогда не заменит её старую. Они Таргариены. А она Старк. Девочка действительно создавала себе репутацию спокойного ребёнка, за которым не нужен постоянный присмотр. Не то чтобы это работало. Когда Арье что-то не нравилось, она проявляла все чудеса нетерпимости и упрямства, заставляя Королеву и её служанок в ужасе хвататься за головы. Да, местами принцесса Ариэлла была действительно бескомпромиссна. Но такое случалось редко. Она ведь ребёнок. Оказывается, что быть ребёнком это невероятно сложная работа. Она всегда находилась под присмотром за исключением ночи, постоянно окруженная людьми. Арья половину своей осознанной жизни провела в одиночестве — для неё подобный фоновый шум был слишком. К концу дня у неё уже дёргалось веко, пока она пустым вглядом пялилась в потолок. Её каждый день навещали ошарашенные мейстры, которым она своим внезапным выздоровлением испортила репутацию всезнающих мужей. Они озадаченно поглаживали свою редкую бородку, пока главный мейстер её осматривал на предмет выраженного болевого синдрома. Оказывается, Ариэлла до этого пробовала ходить, но болезнь подкосила её слишком резко, из-за чего она не могла даже встать. Да, Старк никогда не чувствовала себя такой ослабленной, но с каждым днём и выпитым лекарством из рук мейстеров (которое Арья даже не могла понюхать, потому что его настойчиво сували ей в рот) она ощущала себя гораздо бодрее, чем в первый день. Она решительно настроилась на ходьбу, пока Эймма с сомнением переглядывалась Рунцитером, Великим Мейстером, как уже успела разузнать Арья. Он недоумённо смотрел на то, как она делает свои первые шаги в этом теле, при этом поздравляя радующуюся от всей души Королеву. Рунцитер доселе не встречал подобных случаев, потому и был уверен, что принцесса Ариэлла умрёт. Но девочка выжила, и сейчас вполне успешно шагала по своим покоям. На вопрос Королевы, безопасно ли это, Великий Мейстер задумчиво поджал губы, прежде чем неуверенно кивнуть. А после пошёл на заседание Малого Совета, бормоча себе под нос что-то про неутомимых Таргариенов. Её нового отца Арья видела реже, чем Королеву. Про него она не могла сказать ничего плохого. Обычный представитель этого времени, который неловко гладил её по голове под бдительным взглядом Эйммы и гордо улыбался до ушей, когда Ариэлла обрадовала его своими первыми шагами. Старк же по его слегка отстранённому виду и полным затаённым надеждой взглядам, которые тот кидал на чуть выпирающий через алое платье живот Эйммы, будущий наследник престола заботил его на порядок больше, чем вторая дочь. Нет, Арья не сказала бы, что он не любил свою дочь, тот любил, но по своему. До её первого промаха. А в том, что Арья будет идти вразрез с его желаниями, Старк не сомневалась. Эддард Старк был куда более открыт своим дочерям. И он любил Арью даже несмотря на все её шалости и отказ следовать проторенным путём. Визерис даже в половину не любил Ариэллу так, как любил Арью Старк её Нед Старк. Это точно. (Возможно, в ней говорила безусловная любовь дочери к своему отцу). Арья не знала, было ли к Рейнире такое отношение или нет, но ей объективно было наплевать. Мужчины во все времена будут пытаться проявлять превосходство. Правда, об неё они всё равно ломали зубы. Да и не только зубы, если быть уж совсем точной. Её новоявленную сестру к ней не пускали — опять же, приказ Короля. Он боялся, что Ариэлла ещё не до конца оправилась после болезни и может заразить свою сестру, которая не намного старше. Поэтому Арья довольствовалась обществом Эйммы и многочисленных служанок, а так же стражников, которым специально корчила смешные рожицы. Потому что Старк было скучно, а их попытки сдержать смех были её единственным доступным развлечением. Старк раздражала её временная беспомощность, так как она всё время зависела от других людей. От служанок, которые приносили ей еду, от мейстеров, которые пичкали её лекарственными отварами собственного изготовления, от стражников, которые охраняли её жизнь и покой. Старк всегда полагалась на себя, и её фактически коробило от подобного отношения со стороны людей, которых сама считала не такими уж и взрослыми. — Я не ребёнок! — хотелось прокричать ей во всё горло, чтобы все, от приставучей прислуги до вечно снисходительного Короля услышали это. Но дилемма заключалась в том, что она на самом деле являлась ребёнком. Это угнетало и без того унылую девочку. — Мне кажется, Её Высочество опять не в настроении, — тонко уловила её эмоции служанка, которую звали Аманда. На вид ей было лет двадцать, у неё всегда улыбчивое лицо и звонкий голос, от которого у Арьи иногда болела голова. — Она всегда такая, — авторитетно заявила ей старшая служанка, зачерпывая ложку куриного бульона и поднося ко рту Старк. Девочка подобного пренебрежения стерпеть не смогла и специально сдула его, из-за чего тот разбрызгался на серый фартук женщина. Та от неожиданности икнула и с причитанием начала вытирать фартук, на котором необычным узором расползлись жирные пятна. Благодаря цвету ткани они всё же были не так заметны — на белом бы такое смотрелось куда хуже. Аманда смешливо захихикала, пока Арья гордо смотрела на результаты своих трудов. Ей, однако, всегда была присуща мстительность и неумение забывать обиды. Из-за этого качества один из благородных домов Вестероса исчез с лица земли, оставив только несколько детей и жён вместе со слугами. Ей ведь не чужда сострадательность. — Принцессе, похоже, не понравился твой тон, — уколола старшую служанку Аманда, из-за чего та недовольно цокнула. Аманда аккуратно платочком протерла губы девочки, которые та услужливо подставила. Принцесса была очень чистоплотной. — После болезни она совсем изменилась, — покачала головой Вильма, прядь которой вылезла из пучка и настойчиво лезла ответственной женщине прямо в лицо, — Совсем не плачет. Даже ходить научилась. И характер то какой показывает! — Так это же хорошо, что наша принцесса не роняет слёзы, — умильно сообщила Аманда, не сумев отказать себе в слабости погладить очень не тактильную Ариэллу по мягкой щеке. Та со всей присущей ей детской непосредственностью фыркнула и что-то пробормотала. — Хорошо то хорошо, — строго произнесла Вильма, тоном не предвещая ничего хорошего, — Странно это только. Как бы с головой не было проблем у принцессы, — уже тише изрекла женщина, со скрытым сочувствием глядя на девочку, за которой ухаживала с самого её рождения. — Да это характер такой! — простодушно заявила младшая служанка, приставая с кресла и забирая у Вильмы ложку и маленькую чашку с супом, который принцесса должна была съесть, чтобы восстановиться, — Мне Люси сказала, что принцесса Рейнира в этом возрасте много плакала и никак не хотела пить что-то, кроме молока кормилицы. Наверняка принцесса пошла в Королеву норовом. Почти не капризничает. — Говорите тише, — шикнула на неё Вильма, с опаской поглядывая в сторону двери, — За такие слова тебя и высечь могут, дурёха! — А что я такое сказала? — уязвлённо вопросила Аманда, пока принцесса Арья проглатывала полезный суп. — Молчи лучше. Скоро принцессе нужно будет спать, Великий Мейстер сказал давать ей отдыхать побольше, чтобы она скорее восстановилась! Арья впитывала информацию, как губка. За неимением возможности самостоятельно передвигаться, кроме шагов по покоям под бдительным оком служанок, у Арьи усиленно работал мозг. Перед ней, на самом деле, часто о чем-то пробалтываются, ввиду того, что она ребёнок, который априори не может что-то запомнить или понять. Если смотреть с этой точки зрения, то её положение даже в какой-то степени выгодно, потому что она ненароком смогла услышать тихие обсуждения Короля и Королевы по поводу заседаний Малого Совета. Оказывается, король Джейхейрис был ещё жив, пусть и был стариком, который с неохотой покидал собственные покои. В Арье разгорелось жгучее любопытство — это же легендарная личность, Король, который правил дольше всех, мудро и справедливо! Старк очень хотелось увидеть его, просто посмотреть, каким он был на самом деле — однако она была слишком маленькой, чтобы навещать своего прадеда, а её предку до неё особого дела нет. Но всё равно Арья взяла на заметку такую возможность. Девочка протестующе замычала, когда её начали укладывать в постель, чтобы она поспала днём. Она и так много спит, ей нужно больше двигаться, чтобы стать сильнее! Но служанок подобное негодование со стороны принцессы не волновало от слова совсем, и они принялись укутывать её, чтобы она заснула. Нет, быть младенцем ей определённо не по душе.

***

Её оставшийся день был похож на все остальные. После дневного сна (у неё не было выхода, тело само разморило!), её опять покормили, унизительно дали сходить на горшок, а после развлекали как могли. Визерис в этот день не пришёл, потому что был занят какими-то государственными делами, отчего Старк было ни жарко, ни холодно. Для Ариэллы Таргариен он был отцом — для Арьи Старк он был просто исторической личностью. Никем, по сути. Эймма пришла как по расписанию, воркуя над своей маленькой девочкой. Арье было морально тяжело играть ребёнка, но в целом, она справлялась. Служанки в эти моменты чаще всего выходили из комнаты по каким-то поручениям, но всё равно неуклонно возвращались. Их главной работой был присмотр за маленькой принцессой, и от неё они освобождались только ночью, и то, потому, что все уже за неделю успели уяснить, что Ариэлла по ночам не плачет и не капризничает, а спокойно спит. Для Старк ночь была любимым временем суток: её никто не трогал, её не вертели, не кормили, не сюсюкались и главное не следили. Она могла опустить маску маленькой девочки и дать настоящим эмоциям проступить на лице. О, она уверена, у ребёнка подобное выражение лица смотрелось поистине жутко. Как будто демон вселился в хлипкое тельце. Старк себя демоном не считала, но сходство было слишком очевидным, чтобы отрицать. Заблудшая душа, прочно обосновавшаяся в этом теле. Вот она кто. Приподняв покрывало, она свесила ножки над кроватью, аккуратно, а главное бесшумно сползая на пол. Девочка потянулась, приподняв руки вверх. Поджав губы, Старк новым взглядом осмотрела помещение. На этот раз она планировала поискать какие-либо тайные ходы, которых в Красном Замке было неизвестное количество. Она должна знать, чтобы понимать, откуда может исходить угроза. Владеешь знанием о тайных ходах — владеешь чужой жизнью. Арья сначала проследовала к единственной двери в покои, чтобы посмотреть в щёлку. Стражи не видно, но они стоят по обе стороны от двери. Об этом говорит тень, отбрасываемая на каменные стены мощными фигурами мужчин. Старк знала, что они не спали: охранять принцессу таких халатных людей попросту не возьмут. Значит, нужно быть предельно тихой, чтобы у них отсутствовали подозрения. Направившись к стенам, Старк мгновенно начала их прощупывать, отодвигая шторы в сторону. Свет в комнате давали только свечи, которые потухнут в скором времени, следовательно действовать нужно быстро. Камень заметно охладился за день, но Старк упрямо продолжила своё исследование. Стены были шершавыми, местами неровными, и сколько бы Арья их не трогала, даже намека на тайный ход найти не сумела. Тихо цокнув от негодования, она с огромной досадой посмотрела на свои руки и ноги. Вернее, не так: на ручки и ножки. Старк понимала, что с таким телосложением её потенциал серьёзно ограничен. Наивно с её стороны было думать, что она действительно здесь что-то найдёт, когда её рост не превышал сорока дюймов при этом. Горестно вздохнув, Арья скучающе обвела взглядом комнату. Её внимание зацепил металлический блеск, который исходил из странного вида лукошка, находящегося недалеко от изголовья её кровати. В интересе приподняв бровь, Старк направилась к нему, но тогда этот блеск перестал быть заметен, потому что она подошла слишком близко. Мысленно костеря свой рост, Арья потопала к своей кроватке, забирая одеяло и подушки одной гурьбой, и пронесла это всё к столику, на котором стояло лукошко. Разложив мягкие ткани на полу, примерно прикидывая, где чаша может приземлиться, Старк как следует прицелилась, и, привстав на носочки, зацепила пальчиком ёмкость, которая почти что не сдвинулась с места. Девочка, недовольно шмыгнув носом, вновь повторила свою попытку. На второй раз чаша сдвинулась чуть ближе к краю; на третий — покачивалась правой стороной, а на четвёртый раз Старк, не сумев удержать её своими силами, шлёпнулась вместе с лукошком на подстеленный пол, почти не издавая шума, который мог бы привлечь стражников. Не обращая внимания на покалывание в области приземления, Старк с любопытством заглянула в чашку, чтобы обнаружить там… яйцо. Оно пугающе красиво отражалось при свете свечей, и именно его металлических блеск заприметила Арья, когда уже оставила попытки найти тайный проход. Драконье яйцо… Именно из него у Дейнерис проклюнулись её драконы. Завораживающие своей силой таинственные существа, способные летать. Способные поставить целый континент на колени. Арья завороженно смотрела на крупное яйцо, которое при более внимательном взгляде оказалось иссиня-черным. Старк понравился этот блеск, и только тогда её накрыло невероятное осознание, что она, вероятно, тоже сможет обладать драконом. Она сможет летать, она будет связана с таким потрясающим существом, о котором ранее маленькая девочка, Арья Старк из Винтерфелла, только мечтала, пролистывая книги с рисунками этих созданий. Если повезёт, Арья действительно сможет создать прочную связь. Чувство ошеломляющего превосходства от осознания таких возможностей затуманила разум Старк. Она, не отрываясь, вглядывалась в самое красивое драконье яйцо. Пусть даже оно и единственное, которое она видела. Арья и так не сомневалась в своём могуществе, но сейчас… Сейчас её переполнял восторг, да такой, которого она не могла и представить. Единственная хорошая новость после недели, проведенной в прошлом! У Старк уже даже начал формироваться план. Намечаться цель. Она наконец-то может почувствовать себя собой, а не демоном, запертом в теле годовалого ребёнка. Одна она вряд ли могла победить Иных, но с драконом… Драконами, которых сейчас, в этом времени, предостаточно! Арья наконец-то стала понимать, что она забыла здесь. Она просто хочет пожить для себя. Без судорожной погони за местью, силой, ресурсами. Сначала Старк не представляла себя без этого. Месть стала неотъемлемой частью её личности, впилась в подкорку с пугающей остротой, раздирая изнеженную дочку Хранителя Севера. Старк думала, что не знает ничего кроме мести, что это её единственное предназначение. Она жила ради неё. Боролась ради неё. А погибла, что иронично, за человечество. Конечно, это не совсем так. Арья погибла, чтобы защитить свою семью и свой дом. О лучшей смерти она и не мечтала. Теперь же... Арье хотелось узнать саму себя. Кто она, без налёта гнева и яростной обиды? Кто она, не подогреваемая ненавистью к людям? Что она вообще за человек? А сейчас, держа в руках драконьей яйцо, Старк накрыло волной осознания. Богам, видимо, было не по душе, что подобные создания исчезли из истории этого мира, оставив лишь черепа, рисунки на страницах книг по истории да разрушенный Харренхолл в речных землях. Старк находилась задолго до начала танца драконов, который послужил отправной точкой в их вырождении. А это значит, что её первая масштабная цель — предотвратить танец драконов. Неплохое намерение для годовалого ребёнка, конечно. А затем… Старк почувствовала подозрительный треск и движение у себя на руках. Ох, кажется, её планы пришлись этому дракону по вкусу.