TGCF React

Глава 38: Цветком сквозь алый занавес любуясь, не скрыться от очарования его. Часть третья Ты признаешь свое поражение, Гэгэ? — Что? — удивленно спросил Фэн Синь. — Мы что-то пропустили? Почему Собиратель цветов вдруг просит Его Высочество признать свое поражение, когда он только что выиграл? — Перестань задавать глупые вопросы и просто наблюдай. — раздраженно сказал Му Цин, что разозлило Фэн Синя. — Ха? Что ты, блядь, сказал?! — закричал Фэн Синь, собираясь встать и сразиться с другим мужчиной, когда Цзюнь У посмотрел на них двоих. — Пожалуйста, прекратите. — сказал он. — Нам нужно сосредоточиться и наблюдать. — Да, Владыка — послушно ответили Фэн Синь и Му Цин. Се Лянь, пристально глядя на юношу в красных одеждах, произнёс: — Ты… Он хотел было что-то сказать, но вокруг бесчисленное множество глаз наблюдали за происходящим, при этом отношение Хуа Чэна не до конца прояснилось. Он вёл себя, будто был знаком с принцем, но при этом словно и не признавал знакомства. Се Лянь не мог с абсолютной уверенностью сказать, может ли Хуа Чэн себе позволить объявить о подобном знакомстве в Призрачном городе. Возможно, он намеревался скрыть этот факт. — Я уверен, что сделал это, потому что не был уверен в твоих чувствах, Гэгэ. — поспешно объяснил Хуа Чэн. — Я не знаю, хочешь ли ты, чтобы Призрачный город признал в тебе кого-то особенного для меня или нет. — Меня устраивает и то, и другое, Сань Лан. — с улыбкой сказал Се Лянь, внутренне удивляясь, почему ему приятно от того, что Хуа Чэн думает о его чувствах. — Тогда я представлю тебя остальным, когда ты приедешь в гости. — мягко улыбнулся Хуа Чэн. — Это обещание. — Угу. — согласился Се Лянь. В таком случае, лишние разговоры неуместны, и принцу ничего не оставалось, как произнести лишь: — Благодарю тебя. Лан Цяньцю возразил: — За что его благодарить? Он открыл это место. А значит, с самого начала не имел благих намерений. — … — Ваше Высочество, довольно разговоров. Скорее уходим отсюда. — Пожалуйста, послушай его. — произнес Цяньцю с надеждой во взгляде, не желая ставить себя в неловкое положение еще больше, чем он уже поставил. Если они останутся, неизвестно, что еще сболтнёт Лан Цяньцю. К тому же у них есть важное задание, поэтому Се Лянь посчитал, что задерживаться здесь незачем. Многие кивают в знак согласия, поскольку было бы опасно, если бы их разоблачили, даже если Се Лянь, по-видимому, пользовался благосклонностью Градоначальника. Некоторым казалось забавным, что принц, на которого большинство чиновников смотрят свысока, пользуется благосклонностью как самого высшего существа на небесах, так и одного из самых сильных призраков, если не самого сильного. Непрестанно бросая взгляды на Хуа Чэна, он принялся подталкивать Лан Цяньцю к выходу. Неожиданно за спиной принца послышался голос Хуа Чэна: — Постой. Се Лянь остановился и обернулся. В толпе демонов раздались голоса: — Градоначальник, нельзя просто так позволить им уйти! — Отказываешься от своих слов? — нахмурившись, спросил Фэн Синь с вызывающим видом. — Я похож на человека, который предает других после того, как дал им слово? — Хуа Чэн спросил тихим голосом и прищурил глаза. — Нет. — неохотно ответил Му Цин, в то время как Фэн Синь промолчал. — Так почему ты его останавливаешь? — Я выгляжу так, будто знаю? — Хуа Чэн спросил, приподняв бровь, что заставило Му Цина слегка покраснеть от смущения. — Этот человек слишком подозрителен и необычайно силён. Боюсь, он не так прост, как кажется. На мой взгляд, следует его задержать и с пристрастием допросить. — Вот именно! Возможно, выяснится, что он — чей-то лазутчик, которого специально прислали наводить смуту на нашей территории! Последняя фраза вонзилась в самое сердце. Ведь они в самом деле прибыли из Небесных чертогов, однако не с тем, чтобы наводить смуту, а лишь для расследования некоторых обстоятельств. Се Лянь не был до конца уверен, видел ли Хуа Чэн отблеск божественного сияния, которое Лан Цяньцю не сумел сдержать в момент опасности. И если всё-таки видел, не существует полноценной уверенности, что теперь позволит им уйти. В сердце Се Ляня закралась тревога. — Не волнуйся, Гэгэ, я ничего не сделаю тебе и твоим... друзьям. — Хуа Чэн сказал это с презрением ближе к концу. Се Лянь, однако, ничего не заметил и лучезарно улыбнулся ему, что заставило его улыбнуться в ответ. Однако Хуа Чэн, вопреки ожиданиям, протянул: — Ты не оставишь проигранное? Се Лянь на мгновение застыл. — Проигранное? Лан Цяньцю шагнул перед Се Лянем и настороженно спросил: — Ты снова решил отказаться от своих слов? Се Лянь же подумал: «Если Сань Лан что-то пообещал, то непременно исполнит. Возможно, он имеет в виду что-то другое?» Поэтому принц вышел из-за спины Лан Цяньцю и произнёс: — Но ведь… в этом раунде я победил, разве нет? Хуа Чэн ответил: — Только что гэгэ действительно победил, это правда. Однако не стоит забывать, что ранее ты также проиграл один бросок. Се Лянь, остолбенев на миг, ответил: — Но ты сказал, не нужно спешить, этот раз не считается. Все в комнате тоже были сбиты с толку, но не осмеливались ничего сказать, потому что знали, что Хуа Чэн никогда не одурачит наследного принца. Это доказывалось снова и снова, так зачем им беспокоиться? В итоге они просто выставят себя дураками. Се Лянь тоже был сбит с толку, но доверял Хуа Чэну, поэтому он ничего не сказал и просто продолжал наблюдать. Заявление о том, что проигрыш не идёт в счёт, а засчитывается только выигрыш, звучало откровенной наглостью, однако Се Лянь всё же решил отбросить всякий стыд. — Не беспокойся о такой мелочи, Гэгэ. — сказал Хуа Чэн. — Я тот, кто сказал тебе, что эти раунды не засчитаны, поэтому никто не посмеет ничего сказать по этому поводу. — И все же... — Се Лянь не знал смеяться ему или плакать. "Разве я не буду толстокожим?" — подумал он. "Просто позволь ему избаловать тебя". — подумала Линн с сияющими глазами. Хуа Чэн ответил: — Те несколько бросков, сделанные во время игры со мной, конечно, не считаются. Я говорю о первом броске, который ты провёл ещё в зале. Тогда-то Се Лянь вспомнил — оказалось, Хуа Чэн имел в виду те две шестёрки, что принц выбросил, когда хотел попробовать сыграть на меньшее. — ... точно. — сказал Се Лянь, прежде чем немного покраснеть от смущения, вспомнив, как ужасно ему не повезло. Лан Цяньцю мрачно произнёс: — Я же говорил, что он не имеет благих намерений и не собирается так просто отпустить нас. На этот раз я не позволю себя пленить. — Это из-за твоей беспечности тебя связали в тот раз. — холодно сказал Уду, отчего Цяньцю смутился и нахмурился, понимая, что это правда. Судя по всему, он, сгорая от нетерпения, уже приготовился вновь броситься в бой. Се Лянь поспешно задержал Лан Цянцю и произнёс: — Всё в порядке, не стоит волноваться, не придётся снова ввязываться в драку. — Спасибо, что остановили драку, Ваше Высочество. — с благодарностью сказала Линвэнь, радуясь тому, что в будущем ей не придется заниматься бумажной волокитой. — Хахаха. — Се Лянь мог только рассмеяться, зная, о чем она думает. Хуа Чэн, в свою очередь, наклонил голову набок и спросил: — Ну так как? Гэгэ, признаешь? Любишь играть, умей и проигрывать. Что же ещё оставалось делать, кроме как послушно признать поражение? — Ты мог бы отрицать это, Гэгэ. — Хуа Чэн дерзко улыбнулся. — Я бы последовал за твоей мыслью. — Это обман, Сань Лан. — сказал Се Лянь с нежным, но раздраженным взглядом. Поэтому Се Лянь кивнул и ответил: — Признаю. Хуа Чэн протянул левую руку. — Тогда отдай мне обещанный выигрыш. …Обещанный выигрыш? — Обещанн... ты! — Фэн Синь сразу понял, о чем говорил Хуа Чэн, и сердито посмотрел на него. — Прекрати использовать Его Высочество в своих интересах! — ...? Се Лянь и некоторые другие не поняли, но было много и тех, кто понял, но не знал, как реагировать, поэтому они решили проигнорировать это. В конце концов, это не их дело - обращать внимание на любовный интерес принца. Поколебавшись мгновение, Се Лянь сунул правую руку в левый рукав, пошарил внутри и нащупал половинку маньтоу. Не решаясь посмотреть Хуа Чэну прямо в глаза, он, собравшись с духом, протянул ему находку и сказал: — Ты говоришь… об этом? По правде говоря, вынимая половинку маньтоу из рукава, Се Лянь почувствовал, как его лицо, которое он, несмотря ни на что, сохранял на протяжении восьмисот лет, внезапно затрещало по швам и вот-вот посыплется. Многие посмотрели на принца с жалостью, поскольку упомянутый желал, чтобы земля разверзлась и поглотила его. Как же ему неловко! Демоны в главном зале давно уже не находили комментариев происходящему, поэтому просто тихо наблюдали со стороны. Они ещё могли принять тот факт, что градоначальник, впервые снизошедший для игры с кем-то, принял в качестве ставки недоеденную маньтоу. Вероятно, просто посчитал это забавным. Но в итоге он всерьёз потребовал отдать выигрыш! Нет слов, просто нет слов. Кое-кто из демонов не удержался от весьма смелого предположения: либо в этой половинке маньтоу кроется какой-то невероятный секрет, либо этот человек — действительно родной брат градоначальника! — Бедные призраки. — сказал Ичжэнь с жалостью к растерянным призракам, прежде чем пожать плечами и зевнуть, больше не заботясь об этом. Хуа Чэн же, посмеиваясь, взял маньтоу, поднял на уровень глаз, чтобы рассмотреть, затем помахал ею и объявил: — Выигрыш я принимаю. Уверившись в том, что Сань Лан действительно забрал маньтоу, Се Лянь не нашёл нужных слов. Лишь спустя несколько секунд проговорил: — Она… холодная. И, кажется, немного засохла. Хуа Чэн ответил: — Ничего. Я не возражаю. Взгляды двух бывших подчиненных Се Ляня становились темнее, чем больше они слышали, а ухмылка Пэй Мина становилась все шире. Такой ответ не оставил Се Ляню возможности для продолжения диалога. Всё, что мог, он уже сказал, и потому развернулся и направился на выход. Ранее демоны освободили ему путь, подчиняясь порыву, поскольку увидели в нем смельчака, который вызвался первым. На этот раз ему уступали дорогу, награждая благоговейными, но любопытными взглядами. Се Лянь, пройдя пару шагов, услышал за спиной голоса демонов: — Градоначальник, градоначальник, куда вы направитесь теперь? Хуа Чэн лениво протянул: — Сегодня я пребываю в радостном настроении, наведаюсь в Дом Блаженства. После этой фразы главный зал разразился бурными восклицаниями, будто во время празднования Нового года. Се Лянь вновь не удержался, чтобы не оборотиться, и как раз застал момент, когда Хуа Чэн развернулся, подбросил маньтоу, небрежно откусил и снова устремил взгляд в сторону принца. — ... — никто не мог ничего сказать, поскольку были шокированы смелостью призрака, некоторые даже отвели взгляд от экрана с румянцем на щеках. — Сяньлэ, тебе не разрешается ходить в Призрачный город в одиночку. — Хотя Цзюнь У и сказал это со спокойным видом, но в его сердце были горечь и гнев, поскольку он хотел превратиться в Безликого Бая и убить выскочку в красном. Как тот посмел делать такую интимную вещь с его (упрямым) учеником! От этой картины Се Лянь на миг застыл, и по какой-то причине почувствовал, что здесь действительно больше нельзя оставаться ни секундой дольше. Ускорив шаг, он вместе с Лан Цяньцю молнией вылетел из игорного дома. — Правильно, правильно, убегай. — пробормотал Му Цин с мрачным видом. — Он съест тебя, если ты этого не сделаешь. — Съест меня? — с любопытством спросил Се Лянь . — Однако он не занимается каннибализмом. — ...не обращайте на него внимания, Ваше Высочество. — мягко сказал Пэй Мин, спасая Му Цина от смерти и наследного принца от будущего смущения, если кто-нибудь ответит ему. Они вырвались наружу и ещё долго неслись по улице бегом, едва не сбивая по пути лоточников, торгующих всякой всячиной. С огромным трудом двое соратников нашли пустынный переулок, где тут же возник и Ши Цинсюань, наконец воссоединившись с ними. Он махал веером столь яростно, что растрепал волосы ветром. — Вот так повезло! Едва не попались! Мать честная, я так перепугался, что побледнел со страху. Возможно, из-за слишком быстрого бега сердце Се Ляня тоже часто колотилось. Лан Цяньцю согласился: — И правда, Ваше Превосходительство, мне кажется, вы до сих пор выглядите довольно бледно. Ши Цинсюань дотронулся до лица и с улыбкой произнёс: — Правда? Ха-ха-ха-ха, это не от испуга, это у меня от природы… Кхм! Кхм, Цяньцю, как бы там ни было, ты же Бог Войны, покровитель одной из сторон света. Разве можно вести себя столь импульсивно? Мы сейчас находимся на территории мира Демонов, что если бы они тебя схватили? Раскрой ты себя, и поползут сплетни, что небожители Небесных чертогов устраивают маскарад, проникают в Призрачный город и подозрительно себя ведут. Это может пошатнуть покой между тремя мирами, как мы будем объясняться перед Владыкой? — Если это случится, я тебя сдам. — Цинсюань бессердечно улыбнулся, его левый глаз раздраженно дернулся. — Но! — Цяньцю попытался протестовать, но Уду пристально посмотрел на него, и тому пришлось заткнуться. Лан Цяньцю опустил голову и покорно признал ошибку. — Простите, я действительно поступил опрометчиво. — затем вновь поднял взгляд и добавил: — Но все эти игроки просто утратили остатки совести! Если бы тот мужчина открыл стакан, результат в любом случае оказался бы неблагоприятным: либо для его дочери, либо для конкурентов. Я так разгневался, что решил разбить стакан. — Да! — Цяньцю с гордой улыбкой согласился со своим будущим "я", но все смотрели на него с безучастным выражением лица, которое заставило его съежиться, удивляясь, почему они не впечатлены им и не прощают его глупые поступки. Ши Цинсюань произнёс: — Но тебе не обязательно было сразу вмешиваться самому! Лан Цяньцю, растерявшись, спросил: — Но, Ваше Превосходительство, что мне оставалось? Если бы я не вмешался, никто бы этого не сделал. Вопрос прозвучал столь серьёзно, что Ши Цинсюань постучал веером по виску, явно ломая голову над ответом. — Ну… Се Лянь мягко улыбнулся. — Не берите в голову. — Вы слишком балуете таких людей, как он, Ваше Высочество. — надулся Цинсюань. — Такими темпами он ничему не научится. — Не говорите так. — мягко сказал Се Лянь. — Я уверен, что он уже усвоил свой урок, верно? — Да. — Цяньцю немедленно согласился, опасаясь того, что произойдет, если он этого не сделает. Лан Цяньцю посмотрел на него. Се Лянь добавил: — Я думаю, что даже если бы Его Высочество Тайхуа оказался схвачен, ни под какими пытками он не выдал бы своего истинного статуса. Однако, дабы не позволить никому вытянуть какие-то зацепки из ваших слов, Ваше Высочество, впредь все же будьте осмотрительнее. Не стоит попадаться в лапы противнику. Лан Цяньцю кивнул. — Хорошо! Я понял. Цяньцю посмотрел на Се Ляня так, словно тот был богом (которым он и был... они оба) и поклялся защищать этого человека в будущем. Линн с жалостью посмотрела на него, зная, что будущее этого человека не было светлым. Ши Цинсюань: — Довольно об этом, довольно! Ах, кстати, Ваше Высочество наследный принц… На это обращение одновременно повернулись оба — и Се Лянь, и Лан Цяньцю. Ши Цинсюань уточнил: — О, я имел в виду того из вас, который уже в возрасте. — … Се Лянь слегка расстроенно потёр точку между бровей и подумал: — Уже в возрасте… что ж, я действительно старше, но не так уж и намного. Почему каждый раз обо мне говорят, будто о старике? — Извините за это, Ваше Высочество. — Цинсюань застенчиво улыбнулся, услышав мысли Се Ляня. — В будущем не упоминай возраст людей. — Хэ Сюань отругал его. Ши Цинсюань продолжил: — Ваше Высочество наследный принц, вы раньше уже встречались во дворце Шэньу? Если нет, то я представлю вас друг другу. Это Лан Цяньцю, Его Высочество наследный принц государства Юнань, Бог Войны восточных земель. А это Се Лянь, Его Высочество наследный принц государства Сяньлэ, известный как небожитель, соби… особенно пользующийся доверием Владыки. "Однако это не первая наша встреча". — с горечью подумал Се Лянь, игнорируя слова Цинсюаня. Остальные также проигнорировали это, сжалившись над принцем, за чьими мыслями и действиями они наблюдали. Се Ляню не нужно было переспрашивать, чтобы понять, что именно хотел сказать Ши Цинсюань, когда запнулся на середине фразы. Собирающий мусор! Однако, раз уж он намеренно изменил смысл высказывания, сейчас было не до придирок к оговорке, которой он попытался скрыть оплошность. Лан Цяньцю, послушав Ши Цинсюаня, посмотрел на Се Ляня и полюбопытствовал: — Так вы и есть тот самый Его Высочество наследный принц, вознесшийся трижды? Видимо, в прошлый раз во дворце Шэньу Лан Цяньцю действительно проспал все от начала до конца, и даже не запомнил, кто он такой. Если бы кто-то другой перед Се Лянем произнёс подобную фразу, она бы прозвучала, вне всяких сомнений, насмешливо. Однако, поскольку говорил Лан Цяньцю, Се Лянь безоговорочно поверил, что этот ребёнок в действительности считает удивительным факт вознесения в третий раз, только и всего. — Это не так уж и невероятно. — с некоторой доли печали сказал Се Лянь, грустно улыбнувшись, на мгновение вспомнив все свои страдания в прошлом. Принц лучезарно улыбнулся и ответил: — Ага, это я. Лан Цяньцю воскликнул: — Огромное спасибо вам за помощь! Иначе… — Он вдруг кое о чём вспомнил, поспешно опустил голову и подтянул пояс, завязав покрепче, будто всё ещё не оправился от испуга. Очевидно, он вовсе не придавал большого значения прошлым отношениям между государствами Сяньлэ и Юнань. — Это уже в прошлом. — Цяньцю не знал, что этим высказыванием обидел всех жителей королевства Сяньлэ, за исключением Се Ляня. — Тебе легко говорить. — сказал Ци Жун с безумным взглядом и злобным блеском в глазах. Ши Цинсюаню показалось вполне достаточно познакомить их без лишних формальностей, поэтому он обратился к Се Ляню с другим вопросом: — Ваше Высочество, разве Собиратель цветов под кровавым дождём не знаком с вами? Почему только что он прикинулся, что совершенно не знает вас? Лан Цяньцю, управившись с поясом, спросил: — Это правда Собиратель цветов под кровавым дождём? Истинное воплощение? Се Лянь не успел ответить, когда услышал слова Ши Цинсюаня: — Да разве это могло быть истинное воплощение? Хуа Чэн в запасе имеет больше сотни личин, никому не известно, каково его истинное воплощение. В прошлый раз, когда я видел его в Крепости Баньюэ, он выглядел примерно так же. Наверняка это лишь измененный облик. Ложный, несомненно. — ...Я ошибся. — Цинсюань слегка покраснел от смущения. — Давайте прямо сейчас договоримся, что все, кто появляется на экране и упоминает что-то неправильное, не должны смущаться. — с разочарованием сказала Линвэнь, которая терпеть не могла, когда люди в комнате смущались, что заставило всех немедленно согласиться. Уставший человек - это не тот, кого хотелось бы раздражать. Но Се Лянь всё это время держал в голове фразу, которую услышал от Хуа Чэна в монастыре Водных Каштанов: «Когда мы встретимся в следующий раз, я предстану перед тобой в первоначальном образе». Принц подумал: «Облик настоящий». — Хо-хо. — Пэй Мин рассмеялся с дразнящим блеском в глазах. — Почему у Вас такая реакция? Се Лянь промолчал, не зная, что сказать, потому что и сам не понимал почему. Пэй Мин увидел это и засмеялся еще больше. Разумеется, он не стал высказывать это вслух. Ведь остальные были уверены, что облик ложный, и только он знал, что это — истинное обличие Собирателя цветов под кровавым дождём. Принц ощутил себя особенным, будто хранителем какого-то невероятного секрета. — Как мило. — Юйши Хуан мягко улыбнулась. — Вы напоминаете мне моего младшего брата, когда он делился секретом с другими. Следом пришла мысль: «Этот образ Сань Лана не слишком отличается от прежнего, он лишь, кажется, повзрослел и стал немного выше. Получается, что во время нашей первой встречи Сань Лан практически предстал передо мной в настоящем облике». Се Лянь вновь ощутил небольшую беспричинную радость. Хуа Чэн также был рад, что его бог был доволен, и мысленно поздравил себя с тем, что совершил такой поступок. Ши Цинсюань, в свою очередь, продолжал рассуждать: — Все говорят, характер Хуа Чэна непредсказуем. По всей видимости, истинно так. Он ведь очевидно поддался вам, да ещё с серьёзным видом притворился, что вы не знакомы. Неизвестно, какой замысел он преследовал. Неужели всё ради того, чтобы мы ослабили бдительность? Пока он говорил, Се Лянь несколько раз прокашлялся. Оказалось, всем было очевидно, что Хуа Чэн во время игры поддался ему. И не удивительно. Ведь для описания той ситуации вместо фразы «спустил воду» больше подошло бы вовсе «убрал заслонку». Один Лан Цяньцю ничего не разглядел, и потому нахмурился. — Он поддался? Почему? — Это любовь. — сказал Пэй Мин. — Дружба. — ему возразил Фэн Синь. Двое собеседников похлопали его по плечу и в молчаливой договоренности избрали ничего ему не объяснять, оставив Лан Цяньцю наедине с мыслями о том, почему Хуа Чэн поддался Се Ляню, может быть, всё потому, что они знакомы?.. — Оставайтесь невинным. — сказала Линвэнь, не желая видеть на небесах еще одного извращенца или грязно мыслящего человека. На самом деле, им нужно было больше таких людей как Се Лянь, которые оставались бы на небесах "чистыми" и "невинными". Они развернулись и двинулись по переулку. Се Лянь обратился к Ши Цинсюаню: — Теперь мы, можно сказать, выдали себя. Как будем действовать дальше? Сменим облик и попытаемся снова? Не думаю, что это хорошая идея, толку не будет. Его Высочество Тайхуа своим ударом привлёк к себе столько внимания, что в Призрачном городе наверняка усилят меры предосторожности. Ши Цинсюань: — По правде говоря, я был готов к разоблачению, но не ожидал, что оно произойдёт настолько быстро. Се Лянь вздохнул. — Понимаю, понимаю. Ши Цинсюань: — Ну что ж, раскрыли — так раскрыли. Раз уж мы выдали себя, может быть, вы выступите в открытую? — Цинсюань, если ты имеешь в виду то, о чем я думаю... — Уду не закончил фразу, но Цинсюань уже понял и мог только смущенно рассмеяться, зная, что он собирался сказать то, о чем думал его брат. Се Лянь в душе догадался, что означает это «выступить в открытую». И действительно, далее Ши Цинсюань произнёс: — Ведь теперь, если мы не хотим быть пойманными на лжи, вам остаётся только в открытую отправиться к Хуа Чэну и сказать, что вы пришли специально, чтобы повидаться с ним. Ему ведь известно, что вы — небожитель Небесных чертогов? Если да, то вполне подойдёт объяснение, что вы прихватили с собой пару младших товарищей. — Цинсюань! — обиженно закричал Ши Уду, в то время как упоминаемый спрятался за Хэ Сюанем, который мог только вздыхать над выходками своих врагов. — Мне жаль, если я последовал плану, Сань Лан. — Се Лянь опустил голову, не желая видеть разочарованный взгляд своего друга. — Хахаха, что ты говоришь, Гэгэ? Я совсем не возражаю. — сказал Хуа Чэн. — Разве я не говорил тебе раньше? Ты можешь прийти в гости и даже остаться в городе навсегда. — Просто сделай уже предложение, Собиратель цветов. — разочарованно пробормотал Пэй Мин. — Ты уже пригласил его в свой город, чтобы он остался навсегда, как твой супруг, так почему бы не сделать это официально? Ему повезло, что его никто не услышал, кроме Линвэнь, которая бросила на него не впечатлённый взгляд.