Колыбельная для взрослых

Уже к вечеру жизнь, казалось, вернулась в нужное русло. Рэвен, Кэсс и возвративший свои полномочия лорд Энвер Горташ все вместе расположились за длинным столом в его кабинете наверху крепости. Между валом разномастных документов осколками рубина поблескивали стаканы с вином. Однако же, Кэсс, похоже, после пережитого предпочла бы что-то покрепче: она недоверчиво принюхивалась к содержимому своего стакана. – Думаешь, отравлено? – радостно спросил Горташ. – Не беспокойся насчет этого: вы еще не всё мне рассказали. – Вот спасибо. Рэвен, не стукнешь его? Тебе ближе. – Я и голову откусить могу. Но как-нибудь потом, когда он перестанет быть нам нужен. Пока что давай обойдемся без членовредительства, – Рэвен облизала губы и старательно затолкала воспоминание о неудачном нападении обратно в недра памяти. – Очень мило с твоей стороны. – Энвер снова взглянул на Кэсс: – Вы довольно изобретательно обставили моих подчиненных и перехватили власть. На более долгой дистанции они бы смели вас, в этом я не сомневаюсь, у меня тут всё схвачено, но… я вижу потенциал. Ты тоже можешь быть полезна. Вы обе можете остаться при мне, если поклянетесь отказаться от любых угроз и попыток вреда в мою сторону. Тогда я отвечу вам тем же. – Хм. Так схвачено, что без тебя посыпалось, как карточный домик. Возможно, тебе стоило делегировать часть полномочий. Как все нормальные тираны делают. Знаешь, команду соратников собрать, чтобы вы могли выручить друг друга и удерживать власть в ваших общих интересах. Как-то не очень у тебя всё схвачено, если у нас с Рэвен получилось провернуть переворот. – К счастью, мой соратник вернулся ко мне. Еще и привел, гм, друзей. – Ничего-ничего. Я отсюда уйду, как только найду способ вернуться в свой план. Просто это посложнее, чем найти, как вернуть тебя к жизни. Видишь, как отлично получилось? Даже привычки остались теми же, – Кэсс с явным неодобрением скользнула взглядом по его одежде. Они с Рэвен недосмотрели, так что эрцгерцог откуда-то из шкафов достал одеяние, очень похожее на своё прежнее. Теперь он сидел, опираясь локтями о край стола, и смотрел прямо на нее, с любознательным видом сплетя перед собою пальцы, поблескивающие возвращенным ему золотом: – Что ты имеешь против моих привычек, м? Что ты вообще обо мне знаешь? – Я знаю тебя, Горташ. Ты серьезно меня не помнишь? – Помню голос. Но не лицо. Сестра плохо на тебя повлияла, да, Рэвен? Ты завела себе еще одного перевертыша? – Сравнение с Орин для меня оскорбительно. Не делай так. – Тогда я хочу видеть только твое истинное лицо. – Я стараюсь поменьше его показывать. Думаешь, я просто так приходила всё время разная? – сердито ответила Кэсс. – Меня достало, что все кругом меня хотят, поговорив со мной пять гребанных минут. Хотелось хоть с кем-то сохранить нейтральные отношения. – Пока что главное, что ты во мне вызываешь, это ассоциацию с Орин. Надеюсь, никто не будет спорить, что этот образ не создает никаких положительных эмоций? Показывай, – он скрестил руки на груди и слегка нахмурился. – Либо не обижайся, если при случайной встрече вылетишь в ближайшее окно. Абсолютно рефлекторно. – Что ж ты Орин в окно-то не выкинул, грозный такой? Кэсс провела ладонью перед своим лицом, и ее кисть на глазах переменилась, отрастив сизые когти. Из воздуха надо лбом проступили короткие прямые рога. Кожа посерела и огрубела. – Тифлинг. Полагаю, Мефистофеля? – заключил Горташ. – Извини, ты не в моем вкусе. – Я счастлива. Правда. – Тогда последняя формальность. Горташ встал и выпрямился во весь рост. Рэвен, поймав его взгляд, тоже. Кэсс – последней. Он медленно и отчетливо спросил: – Вы принимаете мое предложение? – Я ведь уже… Ладно, если тебе нужно для протокола. – Рэвен подняла правую руку: – Клянусь, что не причиню тебе вреда ни духом, ни телом. Как в прежние времена. Кэсс? – Хорошо. По рукам. От меня тебе не будет никакого зла. Клянусь. Взамен я жду того же от тебя. – Я клянусь, что с этой минуты вам не угрожает ничего, на что я могу повлиять. Пока мы заодно, я не причиню вам никакого вреда, – он взглянул на Рэвен. – Теперь, когда мы заключили соглашение, можем обсудить текущее положение Врат Балдура. – Да, Кэсс, рассказывай, как тут у нас идут дела, – садясь обратно на свое место, поддержала Рэвен. – У нас? Ты хотела сказать, как у меня идут дела… Хорошо, не надо во мне дырку взглядом делать, у нас, – фыркнула она в сторону Горташа. – Плохо. Катастрофически не хватает сил для поддержания порядка. Когда Стальная стража прямо на улицах попадала, это тоже сильно пришлось по репутации лорда Горташа, ты-то обещал… – Она порылась в бумагах и достала одну: – Полюбуйтесь. Жалоба. Стальной страж, отключившись, упал на какого-то задумавшегося бедолагу и сломал ему ногу. Мне казалось, местные жители должны бояться стражу немного не поэтому. – У меня всё надёжно. Этого не могло произойти, пока вы не прикончили старший мозг. – Извините, на выбор было возрождение великой империи иллитидов или отключение стражи, ты бы что выбрал на нашем месте? – Я бы сделал лучше. – От покойника слышу. Держи. На память, повесишь у себя в лаборатории. Чтобы точно сделал лучше. Стражу свою. – Язва. Ты мне нравишься, – осклабился Горташ, охотно забирая у нее лист. Рэвен с трудом сдержала неуместный смешок: Энвер с лету ухватил самую суть. Под его преувеличенно дружелюбным взглядом Кэсс расхотела ехидничать и даже слегка отодвинулась от стола. – Не делай так. Рэвен, скажи ему. – Что сказать? Он ничего не сделал. – Сговорились, да? А чего еще я могла ожидать, зная вас обоих… Рэвен, мы же столько вместе прошли… – Кэсс… И ты тоже так не делай. Энвер? Давайте все просто говорить как нормальные люди. Эм, и тифлинги. – Усиление на улицах я обеспечу, – ровно ответил Энвер, вернув себе невозмутимый вид. – Но это будут живые силы, лояльные владыке Бейну. И их не то, чтобы много. У нас еще есть делопроизводители в городских службах и немного жрецов. Даже если привлечь всех, этого будет недостаточно. Думайте, где взять еще лояльных людей. Мне понадобится время, чтобы вернуть Стальную стражу в строй. – Кстати, об этом. У меня есть идея. Только сперва пообещай, что не будешь злиться. – Не могу обещать не злиться, но от вреда удержусь. Говори. – Я смотрела твои записи и протоколы исследований. И твою литейную, включая нижние уровни. В общем, у нас в компании был похожий адский движок, вы знакомы. Карлах. Она могла использовать для его подпитки монеты души. – Карлах, точно, – Энвер дернул уголком губ. Понять, что за эмоция промелькнула на его лице, Рэвен не успела. – Кто бы мог подумать, что наши пути вновь пересекутся. Как ей новоприобретенное могущество? – Она до сих пор мечтает снести тебе голову за такой подарочек. Но я не об этом. Хочу проверить, смогу ли я разобраться, как использовать души из монет не только в качестве топлива для адских движков. Допустишь в свою мастерскую? – Тифлинги неизменно тяготеют к своим предкам, я смотрю, – Энвер выглядел не очень-то вдохновленным идеей Кэсс. Странно: Рэвен казалось, любой шанс должен быть ему интересен. – Преисподняя, души должников, адское пламя. – Тайные знания, – добавила Кэсс. – Мефистофель покровительствует тайным знаниям. Мое любимое занятие – рыться в твоей библиотеке. – Вот в этой, в замке? До нее мне дела нет. Моя личная библиотека совсем не здесь, – улыбнулся он. – Нет, я не даю тебе разрешения на вход в лабораторию литейной. Сначала предложи мне полноценный проект, и тогда я рассмотрю возможность его испытания. – Ну, слушай… Карлах не нуждалась в постоянном использовании монет души, чтобы гореть адским огнем. Значит, ее собственная душа каким-то образом оказалась связана с движком. Нужно выяснить, как именно, провести эксперименты. Теперь интересно? Горташ покачал головой: – Это не подходит. Любая душа слишком своевольна и годится только на то, чтобы служить топливом для адского механизма. Нужно что-то более послушное и предсказуемое. Иллитидская псионика была идеальным вариантом. При всем понимании последствий, да, ты права: я злюсь на то, как вы испортили мой величайший проект! – Ну ничего, придумаешь еще. – Кэсс откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. – Помогу, если попросишь нормально. Тебе же понадобится вменяемый маг? Бальтазара мы убили, хотя он был невменяемый, не считается. Горташ повторил ее жест, еще и с явной неприязнью склонив голову немного набок: – Плевать на прислужника Миркула, от некромантии больше толку не будет. Хочешь занять его место? Предложи мне что-нибудь стоящее. – Я к тебе не нанималась и не собираюсь. – Энвер, Кэсс! Так мы тут сейчас стражу переделываем или все остальные проблемы в городе решаем? – полюбопытствовала Рэвен, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Кэсс обернулась к ней: – М-м? Извини, я увлеклась. Просто пытаюсь понять, как с ним хоть кто-то, кроме тебя, находит общий язык. Он же считает, что во всем и всегда прав. – Ну… да, – пожала плечами Рэвен. – Считает. Не спорь просто, и всё. Это же просто слова. – Избранная Баала всегда себе на уме, – на мрачном лице Горташа вновь расцвела усмешка. Пока что – лишь на губах: глаза остались строгими и холодными. – Но она прекрасно меня понимает, а я понимаю ее. Видишь, это тоже чистая правда. Может, я погорячился, Кэсс, и ты третья лишняя в нашей милой компании? – Ну в вашей-то да, я даже не претендую… А для города я полезна. Это не значит, что полезное тебе обязательно будет симпатично. – Шпинат, например, – почему-то выдала Рэвен и хихикнула. – Ну… – Кэсс немного помолчала, хотя градус раздражения явно понизила. – Не совсем то, что я имела в виду, но аналогия в принципе подходящая. Спасибо, Рэвен. – Ладно. Это ради блага Врат Балдура, – вздохнул Энвер, кажется, вполне искренне смиряясь с ситуацией. – Избавиться от тебя все равно не так просто, судя по числу потерь среди моих бестолковых заговорщиков. А позволить тебе стать моим врагом я не могу. Значит, будешь помогать мне. – Не расстраивайся, я исчезну из твоей жизни, как только найду мага, который откроет мне межпланарный портал. – Я буду иметь это в виду. – Если знаешь кого-то, кто может, подкинь адресок. – Если тебя устроит Аверно, могу подсказать, как найти Хелсик. – А, мы уже знакомы. Не годится. Может, познакомишь с тем, кто заговаривал твоим стражам адские движки? Не похоже, чтобы это был Бальтазар. – Что? Еще и в мои движки нос сунула. Надеюсь, тебе его обожгло. – Пламя адское, но и я не человек. Так что? – Никто не заговаривал. Я всё сделал сам. Кэсс прищурилась: – Ну ладно, можешь не говорить. У всех свои секреты. – Каждый адский движитель для Стальной стражи я собрал лично, – явно чуть более раздраженно повторил Энвер. – Потом своей рукой нанес инфернальные руны Зариэль. Я никому не позволил бы их даже тронуть. Они мои. – Ты их собрал и нанес адские руны? И всё? Всё заработало? – Иначе и быть не могло. Рэвен с любопытством присмотрелась к Кэсс. Судя по ярче обычного вспыхнувшим глазам, из этого короткого и непонятного обмена фразами подруга выхватила что-то исключительно важное. – Ого, как интересно! А свитки заряжать умеешь? – При чем тут свитки? – Я навела справки. Твои «инфернальные руны Зариэль» – это заклинание по силе не ниже пятого круга воплощения. Адское неугасимое пламя Аверно, но в Фаэруне. Если ты говоришь правду, то твои магические способности выше средних. Любопытно. Что еще умеешь? Какие заклинания знаешь? – Никакие. Я не пользуюсь магией. – Нет, пользуешься. Просто… это не заклинания. Божественный канал, – подала голос Рэвен, которая прежде молча следила за этим странным разговором. Но, когда речь зашла о магии, она не смогла не вспомнить то колкое, будоражащее чувство рядом с ним, ту божественную энергию, которая выражалась через ярость, превосходящую любую человеческую. Аспект Бейна, могущественный, но нестабильный, пластичный, мгновенно подстраивающийся под меняющуюся ситуацию, как сам его обладатель. – Я заметила. Это покровитель тебе подкидывает свою энергию, чтобы проще было исполнять долг Избранного. Оно… не такое, как у жрецов, например. Это будто Плетение, которое подстраивается именно под тебя, и тебе не обязательно использовать какие-то волшебные слова или жесты. Ты просто делаешь, и всё. Знакомо? – Знакомо, – согласился он. – Но за тобой не замечал. Откуда ты знаешь, каково это? – У дарованной мне силы есть стабильная форма. Я – Убийца Баала. Тебе наверняка это известно, правда? Даже если по мне не скажешь с виду. Тебе такое ни к чему, зато тебе нужно уметь приспосабливаться к чему угодно. Горташ хмыкнул и взглянул на свои руки, развернув их ладонями к себе: – В твоих словах есть резон. Значит, всё это время я мог обходиться без Бальтазара. Где же вы были раньше, мои дорогие? – Тебе он тоже не нравился? – Что ты говорила про… прости, это был шпинат? Полезный, но отвратительный, хм? Рэвен прыснула. Горташ осклабился и вновь переплел пальцы, явно вполне довольный. – Но это не точно, – заметила Кэсс. – Нужно провести проверки на практике. – Не вижу необходимости. – А я вижу. Смотри. Если ты смог влить силу в адские движки, сможешь и в заклинание, скажем, назначающее автоматонам определенный образ поведения. А я его напишу. Ну как, по рукам? – Что тебе с этого? – Обожаю писать заклинания, но… Эх, ладно, эту карту – на стол. У меня отличное магическое образование, но я могу творить только простые заклинания. Практически всё, что я пишу, я не могу проверить на практике. А ты можешь наделить силой любое мое изобретение. В обмен я готова создать для твоей Стальной стражи любой ритуал, какой ты сможешь придумать. Горташ немного помолчал, изучая Кэсс с ироничным любопытством, а затем заключил: – Недостаточно хитрый план, чтобы от меня избавиться. – Да ты сам от себя пытался избавиться, когда по незнанию творил адское пламя. Сколько раз у тебя движки взрывались прямо в руках? – Не было такого. – Сомневаюсь, что не было… Значит, твой божок-сволочь все же защищал тебя. Видимо, две недели назад, под городом, ему просто надоело. – Никаких оскорблений в адрес владыки. Я всегда знал, чьей воле следую, как своей, – поморщился Горташ. – Оставим эту тему. – Согласна. Не стоит осуждать божества за их недостатки в присутствии их Избранных, – поддержала Рэвен. – Они могут услышать и неправильно понять. Это можно и потом. – О, это я понимаю, – согласилась Кэсс. – Значит, нас в комнате не трое, а шестеро. Какая прелесть. – Шестеро? И чья ты? – У меня контракт с архифеей. Я надеюсь, у тебя никогда не будет шанса с ней пообщаться. А для этого меня не стоит злить. Или оскорблять архифею. Рэвен, расскажешь ему как-нибудь в мое отсутствие, что можно и чего нельзя? – Ладно, хорошо. Можно начинать? – Что, не терпится остаться наедине? Ладно, пойду соберу свои записи. Спокойной ночи. Утром буду ждать тебя у литейной. – Далеко собралась? Вы обе останетесь в замке. Места тут хватает. А у меня нет сейчас лишних ресурсов, чтобы еще и за тобой приглядывать. Кэсс недоверчиво уставилась на него: – Это меня сейчас похитили или… что? – Я ведь сказал, что не могу позволить тебе быть моим врагом. В городе у меня полно противников… пока что. Теперь у меня есть время ими заняться, но у меня нет ни желания, ни возможности отвлекаться на то, чтобы вас еще какие-нибудь идиоты не попытались украсть и использовать в своих целях. – Тьфу. Я по магазинам хотела сходить. Теперь и туда нельзя? – Всего минута, и вот ты уже спрашиваешь разрешения, – при виде этой самодовольной усмешки, чего греха таить, даже Рэвен захотелось слегка его стукнуть. Пришлось сцепить пальцы. Энвер продолжил: – Рад, что мы поняли друг друга. Увидимся утром у выхода из крепости. – Рэвен, вот честное слово, не знала бы я, что он тебе нужен, прибила бы на месте. – Угу. Ты привыкнешь. Он всегда такой. – Ты откуда знаешь? Ты же ничего не помнишь. – Чем больше мы общаемся, тем больше я понимаю, что мне всё это… так знакомо, – развела она руками. – Я дома. Мне нравится быть дома. – Рада за тебя. Знала бы ты, как я-то хочу домой, – Кэсс махнула рукой и вышла. Рэвен с легкой тревогой поглядела ей вслед. Несмотря на привычку к ее манере общения, она до сих пор иногда попадалась на мелкие манипуляции… до тех пор, пока не осознавала их истинную суть. – Хотела бы я ей помочь. Ее иллитиды в каком-то другом плане украли, и в итоге она застряла тут, с нами. – Стойкий характер. Мне любопытно, на какой день она нарушит мой запрет. Думаю, на второй или третий. Сделаешь свою ставку? – Как всегда, играешь с окружающими в игры, о которых они не просили. – Это осуждение? – Нет… каждому свое. Так что, рассказать тебе о Кэсс? – Предпочту изучить ее сам. Чужого гнева я не боюсь. – А чего ты боишься? – Что ты опять исчезнешь. Рэвен даже закашлялась: она совершенно не ожидала ни ответа на свой вопрос, ни его обезоруживающей честности. Энвер поднялся на ноги и обошел столешницу. Он остановился у нее за спиной, но чуть в отдалении, чтобы она могла, если захочет, тоже выбраться из-за стола. Она сразу же так и поступила: ощущение чужого присутствия за спиной обостряло неуместный в эту минуту охотничий инстинкт. Так они оказались лицом к лицу. Горташ сократил дистанцию еще и положил руки ей на виски и скулы, приподнимая тем самым голову, чтобы смотреть точно в глаза: – Мне прямо запретили выяснять отношения с Орин до завершения замысла Мертвой Тройки. Только когда не стало Кетерика, я понял, что могу ей отомстить, но, как только я узнал, что Избранного Миркула убила ты, решил оставить это тебе. И не ошибся. Орин никогда не была тебе ровней. Я не знаю как, но тогда она застала тебя врасплох. Он… оправдывался? – Может, она прикинулась тобой? Это могло бы сработать, чтобы меня отвлечь. По его лицу промелькнула гримаса отвращения… а сразу следом на нем отразилось понимание. – Пускай гниет в небытие. Я рад, что ты вернулась, и не собираюсь это скрывать. Обхваченные согретым его кожей золотом, его пальцы обняли ее лицо чуть крепче. Энвер подался еще ближе и поцеловал ее. Так болезненно знакомо. – Я понимаю, что ты многое забыла. Скажи, если я забегаю вперед, – негромко сказал он, как только снова смог говорить. Конечно, он забегал. Но не то, чтобы чересчур далеко… Ее тянуло к нему так, что сводило всё в теле, начиная с навязчивого зуда вдоль позвоночника, и от поцелуя не стало лучше. Обычно ее выкручивало от более темных желаний, но сопротивляться и тем, и этим оказалось одинаково нелегко. Хотя вполне возможно. Промолчать и позволить ему, что он там ни задумал, Рэвен не позволила одна твердая мысль: игры разума. Это может быть очередная проверка – а нежелание считаться с чужими чувствами и любовь к поиску чужих слабостей она и без воспоминаний о прошлом уже заметила в нем настоящем. Таков уж Горташ, судя по всему. Каким был до смерти, таким и остался поныне. А значит, лучше не рисковать. Пока что. Поднять ставки она всегда успеет. – Да, немного, – ответила Рэвен вслух, старательно собирая слова в голове в кучку. Они разбегались, как тараканы, а в висках стучал частый пульс. Его горячие пальцы все еще лежали на них, и она едва сдерживала желание вывернуться из мягкой, но ощутимой хватки, чтобы не вызывать лишних подозрений. – Я… я тебе верю, но мне нужно время, чтобы привыкнуть, э-э-э, к текущему положению дел. Мне сложновато так быстро уложить в голове, что всё это время ты, которого я считала своим врагом, на самом деле был моим единственным другом. – Был другом? Так ты называешь наш длинный увлекательный путь по головам? – Горташ убрал руки с ее лица и коснулся согнутым пальцем ее подбородка. Он, казалось, был слегка разочарован, но как будто не намеревался показывать это открыто. – Зови как хочешь. Я знаю, что ты был мне близок, но не помню как и почему. Ты, конечно, можешь рассказать мне всё, что с нами было, но как я пойму, что из твоих историй – правда? Мне надо вспомнить самой. Хотя в конечном счете всё это неважно, потому что я в любом случае буду защищать тебя. – Я не нуждаюсь в твоей защите. – Он моргнул, задержав веки чуть дольше, чем нужно, точно восстанавливал самообладание, и чуть мягче продолжил: – Мне нужна та, которая принадлежала одинаково своему богу убийств и моему великому замыслу. И мне самому, конечно. – Два против одного. Перевес очевиден. И кто же это был? – Ты хочешь услышать ее настоящее имя? У нее пробежали мурашки по спине. Может так статься, что ее прежнее имя – его голосом – приведет здесь и сейчас к непредсказуемым последствиям. А может, и нет. Стоит ли игра свеч, тем более что ее нынешнее имя говорит о ней наверняка больше, чем прежнее – ведь новое она выбрала себе сама? – Нет. Имя… не имеет значения. Я знаю, я та, чьего возвращения ты ждал. Я здесь. Но день был долгим, и боюсь, что с наступлением ночи я не смогу… гарантировать, что ты не пострадаешь. Так что спокойной ночи, лорд Энвер Горташ. Утром я снова буду к твоим услугам. – Спокойной ночи, мой новый старый… друг. Утром ты найдешь меня здесь.