Вопрос свободы воли

Тёмный прошёл мимо зала для отдыха, в котором сейчас находился малец, и направился к ванной комнате. Он надеялся, что не ошибся в своей нынешней пассии. Пока что она не опровергла его ожиданий. Витька говорил, что слышал ментальный голос своей родной матери в тот день. Тёмная эльфийка не могла не слышать её тоже. А это не могло не повлиять на неё саму. Впрочем, как заметил мальчик, она заметно потеплела к нему и больше не смотрела, как на насекомое. А сейчас… женщина приводила себя в порядок. И обычно она предпочитала делать это в просторной роскошной ванной комнате, в отличие от мужской части особняка, предпочитавшей купаться в бане. Остановившись перед дверью, маг тихо вздохнул и постучался. Оттуда донёсся её мелодичный голос: — Пришёл унижаться? Демон ухмыльнулся. Она в своём репертуаре… — Просто полюбопытствовать хочу. Эльфийка помолчала немного. — Входи. Тёмный открыл дверь, зашёл и закрыл её за собой. Аисаимилле сидела напротив зеркала с намотанным на голову полотенцем и прихорашивалась после мытья. В его сторону она даже не посмотрела, полностью занятая своим лицом в отражении: — О чём полюбопытствовать? — Не перегнул ли я, сказав, что могу уйти от тебя к другой. Красавица на пару секунд остановилась и оглянулась на него с безразличным выражением лица. Холодно спросила: — А ты мог? Демон в человеческом облике точно так же безразлично пожал плечами. — Для этого другую ещё надо найти. — Значит, на примете у тебя никого не было? — Нет. Женщина вернулась к поиску несовершенств в своём отражении. А он добавил: — Но этого оказалось достаточно, чтобы ты изменилась. Мальчик говорил, что ты стала теплее к нему относиться. Не прекращая поиски, она так же безразлично ответила: — Я старательно напоминаю себе, что это просто ребёнок, а не человек. Работает. Интересно, как у тебя это выходит? Ты так легко относишься к низшим существам, как будто они равны тебе… — Не уходи от темы. Я отвечу тебе на этот вопрос как-нибудь. Пока что спрашиваю я. Эльфийка, так и не найдя несовершенства в своей красоте, снова холодно посмотрела на него. — Хочешь опять поскандалить? Уволь меня от этих эмоций. Я устала. — Хорошо, я буду предельно холоден в своих суждениях. Ты готова слушать? Аиша немного подумала и кивнула. — Допустим. И что ты думаешь обо мне? — Что ты наконец-то сделала шаг мне навстречу. Впервые подумала не о себе. До этого ребёнка ты никогда такого не делала. Помнишь наш с тобой первый день? Ты, уставшая от придворных интриг и постоянной паранойи, вдруг услышала, что можно жить и по-простому, не заботясь о благополучии народа и кланов. И я, проживший уже множество таких жизней, вдруг предложил тебе шанс. Послать всех к чертям, уйти в неизвестность, попробовать себя в качестве искательницы приключений. Ты и пошла вслед за мной из того же самого любопытства, что движет уже мной. А вдруг ты изменишься? Вдруг ты не такая уж эгоистичная подлая стерва, какой была всю свою жизнь? И вот. Я, спустя всего семь веков с небольшим, получаю подтверждение своим надеждам. В твоей душе ещё осталось что-то доброе. Я не зря все эти века старался потакать твоим прихотям. Аисаимилле удивилась: — Правда, что ли? То-то это мне приходилось пытаться не разочаровать тебя! Демон согласно кивнул. — Приходилось. И до сих пор приходится. Я ведь с самого начала тебе сказал, что в подобных отношениях ценю равноценный обмен. И ты согласилась. Тебе же было любопытно, на что я потом пойду, если ты сама будешь в чём-то мне потакать. — Что-то ничего не изменилось с тех пор. Ты не готов ни убивать ради меня, ни на что-либо ещё, чтобы я осталась довольна. — А я что, похож на придворного шута, чтоб тебя веселить? Интересно, до меня хоть кто-нибудь выдерживал хоть один твой скандал? Хоть кто-нибудь смог вынести твой тяжёлый характер, все твои всплески эмоций и такую неудержимую страсть? Тёмная эльфийка отвела взгляд, снова уставившись в зеркало. Ей вспомнились двое других, кого она любила полторы тысячи и тысячу лет назад. Оба были теми ещё параноиками. Но они прекрасно понимали её, да и не при их положении было перечить. Тем не менее, они были теми редкими мужчинами, кто был её достоин. Если бы не придворные интриганы… — Но сейчас речь не о них. А о тебе. Если честно, ты чем-то похожа на кошку. Делаешь только то, что сама хочешь. У меня сто лет ушло на то, чтобы научиться этим пользоваться. Аиша нахмурилась и снова оглянулась на него, но он лишь иронично улыбнулся. — И не надо так на меня смотреть. Ты прекрасно знаешь, что все демоны так делают. Или я должен быть исключением? — Не все демоны заставляют быть добрее. А если точнее, вообще никто из них. Это прерогатива ангелов. — Не суть. Главное, что ты сама решила подчиниться. Хотя я ни применил никакой магии. Успех, для столь гордой королевы такого великого народа. — Не строй из себя учителя… — О-о, это получается само собой. Опять же, не меняй тему. Скажи, что заставило тебя пойти мне навстречу? Аиша отвернулась снова. — Ты. — Нет, дорогая моя. Не ври себе. Она оскалилась и яростно ожгла его взглядом, но он, вопреки ожиданиям, не стал грозить ей демоническими глазами. — Да сколько можно?! Ты это, ты! Ты заставил меня! Что ещё я должна сказать?! Бессмертный в ответ тихо рассмеялся. — Ничего ты не должна говорить. Надо только спросить себя, почему ты вдруг проявила милосердие, хотя всю свою жизнь полагала его чем-то недостойным. А мне просто любопытно, неужели я стал настолько дорог твоему сердцу, что ты решила переступить через себя, через своё эго, и понять простых смертных? Эльфийка взглянула в зеркало. Заглянула себе в глаза. А он добил: — И ведь я тогда просто мимо проходил. И знать не знал, что тёмными эльфами правишь ты вот уже две тысячи лет. Даже не знал, кто ты такая. Жил одним днём, как когда-то мне посоветовал один дракон… Она увидела в отражении, как он подошёл. Шагов слышно не было. Он прикоснулся к её шее. Она отвела глаза и закрыла их. А он подхватил её на руки и поднял. Полотенце с груди снимать не стал, просто вышел с ней из ванной и быстро перенёс к спальням. Она почувствовала резкий порыв воздуха, и всё, за ним последовал звук открывающейся двери и знакомый аромат её комнаты. Тёмный положил её на кровать и лёг рядом сам. Немного помолчав, он продолжил разговор: — Я и не думал влюблять тебя в себя. Я давно живу на этом свете. Не хочу говорить о других женщинах, когда я с тобой… но так уж сложилось, что я люблю женщин. И можешь верить, что ты действительно лучшая из всех, кого я знал за всё время. Но теперь я думаю, что поторопился с этим разговором. Сложилось впечатление, что он улыбнулся. — Опасаюсь снова поднять твоё самомнение до небес. У женской красоты нет цены, кто бы что не говорил. И красота всегда и у всех разная, глупо её сравнивать. Тем не менее, ты по-королевски красива. Обычно это компенсируется чёрным сердцем и сгнившей душой, и с тобой так и было. Семьсот лет назад. Аисаимилле фыркнула. — Ты никогда не говорил, что умеешь видеть и читать души. Так нечестно. Он её обнял. — Разве это не очевидно? Хотя я и мысли-то читаю совсем уж редко. Эльфийка открыла глаза и недовольно посмотрела на его довольное лицо. — Очевидно, да? То, что ты демон, а не какой-то очень могучий человеческий колдун, до меня дошло только лет триста назад. И то у тебя удалось сбить меня с толку тем, что ты по-вампирски пьёшь кровь, если хочешь. Лет сто думала на колдуна, слишком уж много ты знаешь о Тьме, о магии и вообще. Потом ещё двести отбрасывала варианты с вампирами, Проклятыми и Истинными. А теперь ещё и выясняется, что ты души видишь. Почему сразу не сказал? Он усмехнулся. — А ты семьсот лет назад что бы сделала мне, ляпни я всерьёз, что дети разных видов мало чем отличаются друг от друга? Она подумала немного и сардонически улыбнулась, положив ему голову на плечо и ответно обняв. — Убила бы максимально жестоко. Как минимум. — А сейчас плачешь и обнимаешь. И готова принять человеческое дитя, как своего ребёнка. Аиша закрыла глаза. — Низко же я пала… И ощутила щелчок по носу. — Скорее высоко поднялась. Устала от власти, нашла вкус к жизни в простых вещах, захотела обычного женского счастья. Впервые за последние тысячелетия я встретил женщину, которая задумалась об этом. Как-то не получалось мне найти золотую середину среди всех остальных. Уж либо простая женщина, не стремящаяся к тем вершинам, которых достигла ты, либо откровенная сука, которой важны только власть и собственное удовольствие. А ты смогла превозмочь тягу к власти. Стервой от этого ты быть не перестала, но всё же. И я считаю, это плюс, потому что мне не улыбается наблюдать апокалипсис из-за вспышки эмоций. Тёмная эльфийка улыбнулась уже радостнее и посмотрела на него. А он смотрел с такой же улыбкой в потолок. — И стала ли я тебя достойна? А то что-то кажется мне, что тут не я гордая, аж жуть. Бессмертный вздохнул. — Я не могу ответить тебе на этот вопрос. Обычно это дело женщин — думать, достойны они меня или нет. Лично я постарался стать достойным тебя. Пусть мы и встретились в самой обыкновенной харчевне. А вот стал ли? — Так ведь по твоей логике это должно быть твоим делом, нет? Раздался тихий смех. — Забавно. Можно подумать, что это мне решать, достоин ли я такой женщины, как ты. Аиша тоже довольно улыбнулась. Правильно. Хороший ответ. — Но ведь ты так и не сказал мне, кто ты такой… Она перебралась на него и уперлась руками ему в грудь, вызвав у него его фирменный чуть удивлённый взгляд. -…Семь веков, милый. Я гадаю, кто ты, уже семь веков. Всё с теми же чуть удивлёнными глазами он иронично спросил: — А что, так много вариантов? Эльфийка приподняла брови. — Было много. — И сколько? Мне правда интересно услышать, кем ты меня полагала на протяжении сотен лет. Она начала рассуждать: — При нашей первой встрече ты описывал пьянчугам событие, произошедшее более четырёх тысяч лет назад. Да так, словно для тебя оно было вчера. Одно это намекает, что ты минимум вдвое старше меня. Но ты выглядел абсолютно по-человечески, и это была не магия. В крайнем случае, незнакомая мне магия, если это она. А такой магии не существует. Меня хорошо учили в Институте. И, раз ты воплощал в себе что-то, чего я ещё не знала, то ты должен уметь и знать больше, чем сама директриса, которая и есть основательница самого Ведьминства Пучины. Такими могут быть разве что крайне древние архиличи, но ты вполне себе жив и магией смерти не балуешься. Но это не мешает многим человеческим колдунам делать себе крестражи или сковывать свои души с кем-то бессмертным. Однако ты всё равно значительно могущественнее любого из них. Даже сковавшие свои души с князьями демонов не так сильны и образованы в сфере магии, особенно тёмной. Потом ты при мне восстановил свой энергетический баланс чужой кровью, буквально выпив одну из моих соперниц, когда она меня нашла и хотела убить. Но при этом от жажды крови ты не страдаешь, на солнечный свет не реагируешь, не боишься магии света, оберегов и редких металлов. Однозначно не Проклятый вампир, но всё же высший. И всё равно твои познания и твоё бессмертие превосходило потенциал даже Истинного вампира. При мне тебя выпил другой такой, а ты потом встал, отряхнулся, посмеялся и прочитал ему целую лекцию. Сделав паузу, она погладила его лицо и снова улыбнулась. — Полвека я додумывалась, что ты на самом деле демон. От тебя нет и следа инфернальной энергии, ты не наслаждаешься болью и смертью, не используешь по-настоящему чёрную магию. Ты ни разу не применил ни одного сложного заклятия. Изредка только пользуешься чисто бытовой магией, и то при весомой причине. Мне показалось даже, что ты демон лишь наполовину. Это бы объяснило, почему ты так легко живёшь в человеческом обличии, никогда его не меняя. Но для полудемона ты слишком силён и чересчур уж бессмертен. Пятнадцать раз я убивала тебя за последние сто лет, а тебе будто всё равно, сколько раз и как ты умрёшь. Тьма будто в буквальном смысле часть тебя. И вот здесь я потерялась. Не могу понять, кто ты. Аисаимилле легла на любимого, продолжая гладить его лицо и волосы. Он в ответ погладил её по спине и, помолчав недолго, заговорил: — Я не хотел водить тебя за нос. Само как-то получается. Просто я несколько раз обжигался на этом, и с тех пор молчу о своей природе. Слишком часто я встречал на своём пути змеюк, каждая из которых легко сравнится с тобой, а то и превзойдёт по черноте души. Да, я могу и умею видеть души. Но ты представь себе, сколько меня окружало змей, на лицо и тело одна краше другой, а внутри все — как дерьмо последнее. На их фоне обыкновенные шлюхи были гораздо чище, так их ещё и уговаривать не надо. И, если я такой женщине не нравился, она хотя бы мыслей своих не скрывала, они легко читались сами собой. Он продолжительно вздохнул, снял полотенце с её волос и рассыпал их по её спине, принявшись гладить и их. — Сама понимаешь, на фоне всего этого я зарёкся читать душу каждой красавицы, которая мне вдруг приглянулась. Это было ещё большей ошибкой. Едва возникшие чувства потом приходилось самостоятельно убивать. Так я зарёкся любить в принципе. И это было ещё на заре моей жизни. Ещё до того, как я стал жить одним днём и вести относительно отшельнический образ жизни. Да, я демон. Да, я тёмный. Это должно значить, что я обязан быть злым садомазохистом? С чего вдруг? Ты не первая, кого удивляет, что я стараюсь не делить разумных на сорта и виды. И не первая удивляешься тому, что я хочу быть настолько добрым, насколько это возможно. Было бы странно, если б мне попалась женщина, которая, узнав обо мне побольше, не удивилась бы. И не важно, светлая, тёмная, какие у неё наклонности и насколько она стервозная. Почему-то мне везёт на стерв… Другой рукой он взял её ладонь. Снова помолчав, продолжил: — И ведь никто из них не видел, что власть как цель полностью абсурдна. Никто не понимал, что власть — это обязанности, а не привилегии. Что именно наделённые властью ведут народы к процветанию или к забвению. Чаще выходило к забвению. Не могут целые расы утолять прихоти одной личности. Или групп личностей, не суть важно. Главное, что всем им абсолютно наплевать на всех, кроме себя. И почему-то таких всегда большинство. Не важно, среди какого народа. А иногда и целые народы подобных сволочей есть, вроде твоего. Как вести их к чему-то большему, чем личное благополучие, я не знаю. Зато как быстро они могут предать забвению все достижения своих предшественников, о-о, это мне хорошо знакомо. Ну, а ты? Две недели назад ты наконец-то дала мне намёк на надежду, что я в кои-то веки не ошибся… Тёмная эльфийка недоумённо нахмурилась. — Две недели? Но я же плакала только вчера… — Прости. Моя вина. Довёл тебя до такого состояния, вот ты с непривычки и потерялась. Мальчик же не сразу сказал мне, что ты стала теплее. Аисаимилле сделала вид, что не услышала, перебирая в голове варианты ответа на загадку. Его слова о власти крайне сильно сокращали их число. Она вспоминала всех владык древности, о которых слышала на протяжении своей жизни. О которых преподавали тогда, в её детстве, и сейчас, когда в государстве её народа наконец-то появились стабильность и единство. Ни один из них не подходил. Кто-то так же был тираном, которых описал Тёмный. Кто-то пытался вести своих подданных к лучшему будущему. Одни проигрывали политические игры, другие тонули в грязи этих игр. А для него политика явно была не больше чем вознёй гадов в мерзком болоте. Спору нет, она сама полагала нечто подобное, только она там чувствовала себя как дома… восемь веков тому назад. И это было чем-то само собой разумеющимся. Никогда не было иначе за все её шесть тысяч лет. И до неё так было. Вот только… Не-ет… Не может такого быть… Это выдумка, сказки, кошмарики, которыми пугают детей все тёмные расы… Аиша приподнялась, старательно отгоняя мысль, что он может быть поистине фольклорным персонажем. Заглянула в эти светло-карие, совершенно человеческие глаза. Что тут сказать, любимые глаза. Любимое лицо. Но догадку проверить всё же нужно. Поэтому она пригладила его волосы, положила обе ладони ему на щёки и с хитринкой улыбнулась. — Ты так рассуждаешь о власти, будто сам хорошо с ней знаком. Не следует ли мне тогда называть тебя «Ваше Величество»? Ответная улыбка оказалась какой-то кислой. — Ваше Величество, оставьте ваши вульгарности при себе, я вас умоляю… Аиша состроила подобострастное выражение лица и пафосно ответила: — Да, Владыка. За что заработала полный неодобрения взгляд и хлёсткий шлепок по голой заднице. — Ай! Она резко выпрямилась, убрала его руку со своей пятой точки и присмотрелась к мягкому месту. На нежной тёмно-серой коже начал наливаться синяк. Гневно нахмурившись, эльфийка в отместку наградила любимого такой же хлёсткой пощёчиной. Тот дёрнул головой, зажмурившись от удара. Приоткрыв глаз, осторожно потрогал след узкой женской ладошки на щеке. След горел красным и оказался с царапинами от ногтей. Аиша, не дав ему высказаться по этому поводу, так же резко легла обратно к нему на грудь. Маг, смиренно вздохнув, снова её обнял. Она пощекотала ему шею носом и с тихой радостью сказала: — Поверить не могу… Такой мужчина, и весь мой… Следующий его вздох показался ей обречённым. — Твой я, твой… — Слушай, теперь твои россказни о шлюхах не выглядит пустым бахвальством. Он спокойно парировал: — А у тебя-то сколько было фаворитов? Эльфийка заткнулась. Но ему было интересно: — Хотя бы примерный срок жизни фаворита скажи. — А-а… а можно я не буду отвечать на твой вопрос? Маг усмехнулся: — Ага! Значит, тебе можно меня за язык тянуть, а мне тебя — нет? Женщина кивнула. — Да. Илфирин отвернулся. Аиша вздохнула и всё-таки ответила, обнимая его за шею: — Зависело от того, как быстро мои враги найдут лазейку к фавориту. Обычно лет десять. После того, как мной пытался овладеть один архидемон, как раз под личиной любовника, этот срок сократился лет до пяти-двух. Бессмертный тихо посмеялся, не разжимая губ. — Несколько странный способ самоубийства — трахать королеву тёмных эльфов. — Щас вторую щеку пропахаю. — Всё-всё, молчу… Некоторое время лежали в молчании. Тёмный даже задремал. Но она разбудила его, щёлкнув по носу. — Чем сейчас мальчик занят? Маг сонно пробормотал: — Да вроде фильмец один смотрел. Про чародеев в одной из реальностей. Искривление пространства по мановению руки, как в калейдоскопе, порталы, иные измерения, перемотка времени и всё такое. Тёмная эльфийка улыбнулась. — А, про того человека-хирурга со сломанными руками. Довольно познавательно. Для не-мага. А кинцо про полуросликов с кольцом ты ему не советовал? — Не-е, там магии маловато. Плюс главный злодей поступает неумно. В любом случае Вите ещё многое предстоит внимательно посмотреть, так что я чередую его тренировки с таким вот досугом и видеоиграми. Да с настолками и фигурками. Аисаимилле снова приподнялась и, заглянув ему в глаза, заинтересованно спросила: — Тренировки? Какие? Он ей улыбнулся. — Приходи завтра к Яблоне, посмотришь. Заодно загляни вечерком в зал для настольной тактики. Малец умудряется обыгрывать меня на поле боя всухую. *** Как и договаривались, Аиша пришла следующим утром на поляну перед яблоней. Высокая крапива, которую Илфирин почему-то не трогал, закрывала обзор. Так что она лишь слышала перестук палок и редкие комментарии любимого на человечьем языке. И это уже заставило её смутиться, потому что она ожидала услышать нечто совсем другое. В её представлении тренировки должны были проходить максимально жестоко, чтобы воспитать существо, способное убивать одним движением. И, когда она вышла к границе поляны, увиденное соответствовало услышанному. Эти двое просто… махали палками! Иначе и не назовёшь. Ни о каком фехтовании тут и речи не было! А от скудных объяснений ошибок от Тёмного у неё прям завяли уши, и Аисаимилле вскрикнула: — Ты его учишь танцевать, а не сражаться! Тупой идиот! Дай сюда палку! На что бессмертный как-то странно улыбнулся. — Танцевать, да? А ты не хочешь попробовать потанцевать? Вспомнить, так сказать, основы? Тёмная эльфийка грязно послала его на родном языке и направилась было к ним, но он снова парировал: — Ты не поняла? Вызов, дорогая. У меня нет перчатки, чтоб кинуть её к твоим ногам, но, спорю, ты не сможешь перемахать меня на палках без магии. И она остановилась, как вкопанная. Последний раз ей бросали вызов много веков назад. На мечах. Тёмный посмотрел на мальчика и кивнул ему. — Малой, дай тётеньке деревяшку. Эльфийка шумно выдохнула носом. Скотина, он ещё и подколками сыплет! Мальчишка смело подошёл к ней и протянул ей тренировочное оружие. Она выхватила импровизированный меч и уже собралась сорваться в вихрь ударов, чтобы покарать неумелого учителя, что играл с человеческим ребёнком. Но он опять остановил её словом, даже не собираясь вставать в защитную стойку: — Помнишь, милая? Без магии. А не то я тоже честно драться не стану. У неё дёрнулась щека. Она подняла палку, перехватив её, как меч. Тяжеловата для обычной деревяшки. Аиша заметила, как мальчишка благоразумно отбежал к яблоне и забрался настолько высоко, насколько смог. А сама эльфийка немного посмотрела на импровизированное оружие. Железное дерево? — Красавица моя, я просто хочу показать тебе, насколько твой уровень силы, ловкости и умения превосходит его… Тёмный маг указал своей палкой за спину на мальца. — …Ибо ему восемь лет, а это даже далеко не уровень эльфёнка в двадцать-тридцать. И ты должна прочувствовать, как именно ты собиралась его учить воинскому мастерству. На своей, так сказать, шкуре. — Хорош языком трепать. Улыбка не сходила с его лица. И это, по идее, должно было насторожить её. Но гордыня взыграла, да и правда хотелось вспомнить, каково это, принять вызов на бой. Ведь его традиционно не отвергают, даже знатные от простых выходцев из народа, потому что любой благородный всегда уверен в своих силах. А уж кому, как не королеве, быть уверенной в себе, ибо она шла к власти очень долго и упорно, буквально по трупам соперниц, что ничуть не слабее неё. — Ты готова, милая? Аиша самоуверенно оскалилась и моргнула, кивая. И тут же поняла, что моргать было чудовищной ошибкой, увидев его лицо вплотную перед собой. Первый же удар — и то по палке, не по ней! — чуть не отправил её в воздух! Вот теперь гордость упала куда-то в район задницы, а на первый план вышли все воспоминания о демонах и их боевых навыках. Даже в человечьем облике. А затем думать стало некогда. Если движения его рук, ног и тела она видела, то вот палка в его руке уже превращалась в размазанную в воздухе полосу. Он не давал ей ни единого шанса на вменяемую оборону. Куда уж думать о контратаке, тем более о наступлении! Естественно, она проиграла сразу же, как только приняла этот вызов. Только между принятием вызова и его ожидаемым финалом ей пришлось вновь ощутить себя юной девчонкой, только что начавшей обучение на тёмную мечницу. Да, любимый ни разу не ударил по ней прямо, не сломал ей ни одну кость, даже не побил толком. Но ударов вскользь по оголённой из-под платья коже хватало, чтобы прочувствовать, насколько это больно. И ударов этих было много. Парировать Аиша могла хорошо если треть от этих атак. Пока не отскочила прямиком в крапиву и не крикнула оттуда, шипя от боли: — Хватит! Изверг! Пощади уже! Маг в ответ остановился, подхватил её телекинетической хваткой и поставил на поляну перед собой. Эльфийка бросила палку ему под ноги и принялась растирать многочисленные ушибы и ожоги от крапивы, сквозь зубы матеря любимого по-родному. А он всё так же иронично улыбался ей. — Ну как? Ты бы хотела, чтобы мальчику было так же больно? — Иди в задницу! — Ой-ой, какие мы нежные… Что, ты так быстро забыла, насколько мой ранг превосходит твой? Аиша подарила ему ещё один уничтожающий взгляд, уже планируя покарать его магией. А он всё с той же улыбкой чуть наклонил голову и тоже слегка изменил свои глаза, увидев свет в её очах. Контуры его тела покрылись чёрной текучей плёнкой, окутавшей и палку, которую он перехватил на манер меча. На палке появились коронарные разряды той текучей тьмы. Вспомнились его слова о том, что при угрозе применения заклятий он не собирался драться честно… А, то есть, это ещё было честно?! Впрочем… стоит признать, что он и впрямь показал ей, как именно она планировала учить мальчика владению мечом. Давненько она не получала таких люлей, особенно понарошку, а не смертельно. Последний раз так было ещё до того, как она взошла на трон. Задолго до того. Плюс… он опять был прав. Во имя самой Тьмы, как это бесит! Но тем не менее. Аисаимилле погасила свои глаза и применила короткое исцеляющее плетение из сферы Жизни. Благо рядом был подходящий источник силы. Тёмный опустил палку, тьма вокруг него рассеялась, глаза перестали гореть алым. Ушибы и ожоги быстро прошли. Она подняла недовольный взгляд на любимого. Тот вопросительно поднял брови. — Ну что, хотелось бы, чтобы твоему сыну было так же больно, как тебе сейчас? А ведь ты планировала учить ещё жёстче. Эльфийка посмотрела на мальчика, заворожённо наблюдавшего за этим избиением. Закрыла глаза. Покачала головой. — Но я и не смогу преподать ему прям основы. Снова посмотрела на любимого. — Так что мечу пока учишь его ты. Он улыбнулся. — Хорошо. Кстати, ты помнишь, что тебе через неделю ровно шесть тысяч лет? Её брови удивлённо дрогнули. — Правда? Как мило, что ты помнишь. А ведь я тебе ни разу не говорила, когда у меня день рождения. — Сам узнал. Если что, Виктор из местного дворянского рода, но после меня его манеры оставляют желать лучшего. Брови тёмной эльфийки сдвинулись обратно вниз. — А твои-то тогда где? Маг усмехнулся. — Зависит от того, с каким размахом ты планируешь отметить свой срединный юбилей. Аиша поправила потрепавшееся платье и приняла королевскую позу, сложив руки перед собой и взглянув на него свысока. — И с каким же размахом это нужно делать, когда никто не должен знать, ни кто я, ни где скрываюсь? Тёмный пожал плечами. — Может, пара моих добрых знакомых драконов, вероятно, последний из моих учеников, возможно, пара-другая высших вампиров. А что? Не любишь гостей? Она слегка изогнула бровь. — А они не передерутся, особенно если увидят обычного мальчика? Он скептически поморщился. — Да не. Я знаю одного гениального алхимика, но… правда, понятия не имею, придёт ли. Но если придёт, то только вместе с женой. — И ты знаешь обоих? — Поверхностно. Но, даже если он не придёт, где-то в подвале валяются несколько его зелий. А ты уверена, что им стоит знать о Витьке? Просто у Светлого могут возникнуть вопросы. Эльфийка закатила глаза и прикоснулась к виску. — Напомни, сколько веков назад ты его учил? И кто он сейчас? Маг задумчиво нахмурился, потёр подбородок. — Хмм… шесть, кажется. Находится рядом с царём у людей, пытается не дать им разрушить всё вокруг. Особенно границы. — Как ты мне когда-то сказал, власть может надоесть. Он не устал тянуть этих… Она замолчала и посмотрела на мальчика, сидящего в ветвях яблони. Он жевал яблоко с соседней ветки. Аиша заинтересованно наклонила голову. Обычно это дерево вело себя с характером. И весьма скверным. -…людей на аркане в рай? Бессмертный снова пожал плечами. — Не знаю. Я не интересуюсь. Она спросила, как зачарованная, продолжая смотреть на мальчика, жующего яблоко: — А обо мне он знает? Маг оглянулся на Витю. Крикнул: — А она сказала тебе, где посеять семечки с яблока?! Пацан помотал головой. Прожевав, крикнул в ответ: — Просто ветка ткнула яблоком мне в щёку! Сама! Тёмный задумчиво почесал затылок. Снова пожал плечами. — Ну, раз сама, то ладно. Обернулся к любимой. — Как думаешь, если у него уже такая поддержка, что ему могут сделать голодные вампиры? Та улыбнулась, глядя на дитя, сидящее в ветвях. — Если они захотят что-то ему сделать… То я не знаю, что я захочу сделать с ними. Крикнула, обращаясь к ребёнку: — Ты слезать собираешься?! Витя спросил оттуда: — А можно?! — Можно-можно! Ругать не буду! Сунув недоеденное яблоко в зубы, он полез к концу толстой ветви, на которой сидел. Добравшись до относительно тонкого места, вцепился покрепче, и ветка, заскрипев, потянулась к земле. Отпустив мальчика, она дала ему лёгкий подзатыльник и вернулась на прежнюю высоту, а вся яблоня встряхнула кроной. Тёмная эльфийка удивлённо покачала головой, ожидая, пока он добежит до них с бессмертным. Пока бежал, чуть не забыл про яблоко. Аиша с интересом спросила: — Как ты заручился расположением этой сварливой старухи? И ей в голову тут же прилетело недозревшее яблоко с какой-то из верхних веток огромной яблони. Аиша раздражённо глянула на дерево, потирая лоб. Витя, улыбнувшись, ответил: — Просто вежливо поговорил и поспал рядом с корнями. Тёмная эльфийка удивлённо посмотрела на него. — И всё? Он ей кивнул. — И всё. Такой же взгляд достался Тёмному. Тот тоже пожал плечами. Опять потрепал мальчишку по волосам. — У Аиши скоро день рождения, малой. Как думаешь, много нам нужно гостей? — А кого ты хочешь пригласить? — Ну, тех, кто почти в курсе, куда она пропала со своего трона. Аисаимилле нахмурилась и скрестила руки на груди. — Нет. Только не их. Я не для того ушла, чтобы меня сейчас нашли. Тёмный поморщился. — Я не имел ввиду политиканов. Может, только Светлого. И то не факт. Я имел ввиду тех, кому срать с высокой колокольни на любую политику любого государства. — Это кого? — Ну-у… пару драконьих рыцарей, например. Таких же уединённых парочек, как мы. Аиша ткнула ему в нос. — Только чур без твоих бывших! Илфирин примирительно поднял руки. — Ладно, ладно. Огневичку не позову. Не хватало мне ещё одного вашего побоища. Ну так что? Тебе некого позвать? Эльфийка закрыла глаза и отвернулась. Бессмертный грустно вздохнул, опуская руки. — Прости. Кого мне позвать? — Никого не зови… Он подошёл и обнял её. — И как будем отмечать? Давай втроём? Аиша подумала немного и опустила плечи. — Давай. Может… в Стране Сказок? — Людских? — А у них есть наши сказочные персонажи? Илфирин хмыкнул. — Насколько я помню, нет вроде. Будут только Яга, Кощей, Водяной, Колобок, царевичи, волшебные звери и прочий сопутствующий всем им цирк. Нам менять обличие нет нужды. Но они всё равно нас узнают. Хочешь туда ради знакомой для Вити обстановки? Она не ответила. Только вытянула руку к мальчику и махнула, чтобы подошёл. Он подошёл, и она его обняла. Неуверенно улыбнулась. — Да… Да. Мальчик спросил: — А они все настоящие? Маг ответил: — Не там, где будет праздник. Настоящий Кощей своё училище давным-давно основал. Некромантию и Тёмную Магию преподаёт. Баба Яга… а чёрт её знает, где она. Нынешние царевичи играют в интриги при дворе. А говорящие звери есть даже в местном лесу. Если знать, как их разговорить. Аиша добавила: — Иллюзорный мирок, запрятанный в книжку. Я иногда подновляю чары, чтобы он не начал чудить. — Как? — Поверь, тебе лучше не знать… Она повернулась к Тёмному. — …Мы же не хотим повредить хрупкую детскую психику, так ведь? И положила руку на голову ребёнка. Маг улыбнулся мальчику вслед за ней. — Наш Виктор не так прост, как кажется на первый взгляд. Хотя и его психику можно повредить излишней жестокостью. Моих ран он тогда испугался, а вот вида одержимого архидемоном — нет. Эльфийка перевела удивлённый взгляд на любимого. — Правда? Странно. Снова посмотрела мальчику в глаза. — Ты и впрямь не испугался? Тот молча покачал головой. Что характерно, он не врал. Как и сам Тёмный. Аиша чуяла подвох, но не могла точно угадать, врёт ли пацан. Ведь, даже со сканирующими чарами, его мысли были чисты. Руку ничуть не покалывало, как это бывает при несоответствии мыслей со словами и действиями. А лгать в мыслях крайне трудно, это целое искусство, которому учатся сотни лет. И у людей такое получалось только при использовании специальных артефактов или устройств, блокирующих компрометирующие мысли. Тёмному достался вопросительный взгляд, требующий объяснений сему странному обстоятельству. А он точно так же покачал головой и ответил: — Я не учил его думать, он делает это сам. Я сам поражаюсь, ведь ему слишком мало лет для таких знаний и серьёзности. — Реинкарнация? — Подумал на неё в первую очередь. Но она не проявляется так быстро и обычно воплощение знает о своих прошлых жизнях. — Даже иномирные? Не смеши меня, они обычно прут в гору, как обречённые на удачу. — А чем встреча со мной для него не удача? Да и потом, он в любом случае ещё ребёнок. Да, умение сражаться важно, но я считаю, что это должно быть в виде игры, пока он не подрастёт. Аиша страдальчески поморщилась, оглянулась на крапиву, нахмурилась и взмахнула в сторону зарослей рукой, сжимая кулак. Бедные растения затрещали, вырываясь невидимой хваткой из земли. У злой тёмной эльфийки засветились оранжевым глаза, и крапива вся разом сгорела в жарком пламени. Маг укоризненно покачал головой. — Всё равно вырастет, ей глубоко наплевать на твои старания. Думаешь, я не пытался в своё время выкорчевать её с корнем всеми возможными способами? Уже осень, следующей весной она снова вылезет из-под земли. Аисаимилле прошипела, переведя взгляд сияющих глаз на него: — А, то есть, ты не специально заставил меня прыгнуть туда? — Нет. Ты сама решила туда прыгнуть. Она замахнулась, чтобы влепить ему огненную пощёчину, но остановила руку, потому что Витя схватил другую. Пылающий взор переместился на него, и, немного погодя, она смягчилась и опустила ладонь. Её глаза вернули себе жёлтый цвет. Мальчик кивнул на отчима. — Папа же не сделал ни шагу к тебе, когда ты отступила. Он просто бил палкой. Как меня, только быстро. Аиша слегка изогнула бровь. — И ты видел его удары? Мальчишка простодушно пожал плечами. — Нет. Угадывал. Изгиб брови стал больше. — Угадывал? А ты понимаешь, что для этого надо очень быстро думать? Очень быстро — это минимум со скоростью молнии, а не пули или огненного шара… Вопросительный взгляд, адресованный его учителю, стал куда требовательнее. Но ответ был почти таким же. Судя по его лицу, он и понятия не имел, как такое возможно. — Я спрашивал его. Он не предвидит будущее, не полагается на супер-интуицию, которой у него и нет, и не знает, как я буду атаковать. Но любой неожиданный мой удар на приемлемой скорости он спокойно парирует. В порядке игры, а не реального боя. Загадка. Такое у меня в первый раз. Аиша недоумённо пошевелила ушами. — В первый раз? — Ага. — А сколько у тебя было учеников? Бессмертный почесал затылок. — Из смертных? Ой, уже и не помню. Много их было. По одному на сотню лет уж точно. А иногда и по несколько бывало, если вдруг ко мне обращались целыми семьями. Но чтобы мои удары вот так угадывали, даже на сверхскоростях, этого ещё не было. Ладно тебе, давай потом думать об этом. Сейчас лучше заняться приготовлениями к твоему юбилею.

***