Милан - город романтики

Как и договаривались, Купитман с Мередит разошлись около номера венеролога. Мэри лишь сказала не пить слишком много, потому что завтра с утра нужно будет присутствовать на конференции и слушать разные доклады, которые приготовили их коллеги. Ваня сидел на балконе, смотря на проезжающие машины и мерцающие огоньки бурной европейской жизни. Из номера был виден тот самый садик, в который нельзя было заходить в обуви. Сверху стал виден небольшой фонтан, да и в принципе рассмотреть сквер было намного удобнее. Прохладный ветерок обдувал лицо, запутываясь в кудряшках, которые жили сами по себе. Будто и не было той аккуратной укладки, что так усердно делал их хозяин несколько часов назад. Мужчина сделал глоток коньяка. В голову ударило легкое головокружение, а горло обожгло крепостью спирта. Он откинулся на спинку стула, закрывая глаза. Пол бутылки было уже в нём, и, вспоминая слова подруги, завтра нужно будет быть как огурчик, светло и трезво мыслить. Надежды на Быкова в коммуникации с другими врачами у него не было, а все связи, что терапевт наберет за сегодняшний вечер, останутся в этом дне, по пьяни можно хорошо ладить даже с бомжом. От этих мыслей он слегка нахмурился, фыркнул, будто отгоняя их от себя, и сделал еще один глоток спиртного. Меньше всего сейчас хотелось думать о Быкове. Анализировать то, что сделал Андрей не было никакого желания, всё можно обсудить позже, а может и обсуждать ничего не понадобится, как всегда, и младший мужчина спишет всё на отсутствие здравого рассудка. Хотя на то время он еще не выпил ни глотка алкоголя.. Что-то приглушенно щелкнуло в глубине комнаты, но венеролог не придал этому звуку никакого значения, списывая на шум с улицы. По поведению Андрея, тот не вернется до следующего дня. Купитман был в этом глубоко уверен. Но иногда уверенность бывает обманчивой. — Ваняяя, - протянул на весь номер знакомый голос, который медленно приближался. — Ванюшааа, - протянутые гласные были слышны уже над ухом. Быков остановился напротив Купитмана, опираясь на косяк двери на балкон, которая была настежь открыта. Ответа не последовало. Тот, к кому обращались молча смотрел вперед себя на темную улицу. — Ваня, ответь мне, хватит строить из себя немую стенку. Неожиданно для Быкова, Купитман резко встал и почти что набросился на мужчину, вжимая его в косяк за лацканы черного пиджака. — Ты чего? - только и успел спросить шокированный Андрей, когда с ним сделали тоже самое, что и он несколько часов назад. Чужие губы грубо, неаккуратно, по собственнически целовали Андреены. Венеролог будто с цепи сорвался. Он хотел показать своему самомуверенному другу, что такие поступки с ним не проходят даром. Что ему уже пора перестать играть с Ваниными чувствами, списывая всё на странные порывы ревности. Оторвавшись от Быкова, тот еле держался на ногах, глотая воздух. Старший мужчина всё так же держал его за ткань пиджака. — Ты думаешь, ты один так можешь со мной делать? Дружок, ты не на того напал, - с хрипотцой сказал венеролог, внимательно смотря в глаза напротив. Терапевта в очередной раз не сумел ничего сказать, как его завели спиной вперед обратно в комнату, толкая на кровать. Купитман навис над ним, вставая коленом между ног младшего мужчины, замечая нарастающее возбуждение. — Ой, кое кто не такой уж и стойкий, да, Андрей Евгеньевич? Где же ваша выверенная выдержка и серьезное лицо, с которым вы комшарите интернов, что они даже смотреть на вас боятся? - венеролог подтрунивал друга, одновременно с этим ловко расстегивая пуговицы рубашки Быкова, медленно расправляясь с каждой пуговкой. В ответ Андрей лишь пробурчал что-то нечленораздельное, наблюдая за действиями друга. — Что же, Андрей Евгеньевич, язык проглотил? Никогда не думали, что будете снизу? Не привыкли, что вами командуют? - Ваня упивался немым возмущением терапевта, доходя до последней пуговицы. Перед ним предстала дневная картина подтянутого тела с мелкими родинками и шрамом на грудной клетке. Ухмыльнувшись, он провел большим пальцем по подбородку Быкова, а после медленно стал спускаться кончиками пальцев сначала до вздымающееся груди. Еще ниже. Спустился к пресу, доходя до пряжки кожаного ремня. — Купитман..ты, - мужчина откинул голову на подушку, немного ерзая от ощущений легкой щекотки и прохладной руки венеролога, что блуждала по его телу и залезала куда ей было угодно. — Да, Андрюша? Что я, м? В ответ лишь промычали, когда Ваня надавил на пряжку. — Не нужно было тебе связываться с венерологом. Я же знаю все твои чувствительные точки, Андрюшенька, – говоря это, Иван Натанович сжал член Быкова сквозь ткань брюк, от чего второй будто бы перестал дышать, начиная мелко дрожать, и еще больше ёрзать на месте. Купитман посчитал, что можно приступать к самому интересному. *** Андрей Евгеньевич Быков - гроза больницы, заведующей терапевтическим отделением, его боятся все и вся, а улыбку на лице, точнее оскал, видят только когда излюбленные интерны буквально страдали от вечных замечаний и придирок, получая подряд несколько ночных дежурств. Но кто бы мог подумать, что сам Андрей Евгеньевич может сжимать простыню до побеления костяшек и растворяться в экстазе, пока его «друг» втрахивает его в кровать? — Ну что, Андрюша, всё еще ревнуешь меня к кому-либо? - хриплый мужской голос прозвучал прямо у ушной раковины терапевта, опаляя её горячим дыханием, - когда же ты уже поймешь, что кроме тебя мне никто не нужен? «Андрюша» лишь гортанно простонал, когда после вопросов сделали более сильный толчок. Иван Натанович издевался над Быковым, всё время меняя темп проникновения, то увеличивая его, то, наоборот, замедляясь, но двигаясь более грубо. Он обожал такую методику, узнав насколько она действенная на Быкове еще в институте. Тогда на следующий день Андрей не мог сидеть на парах, стоя слушая преподавателя и потом списывая конспекты у Купитмана, который, хихикая, смотрел на мучения друга. На вопросы однокурсников «а что же такое с Андреем», будущий венеролог невинно пожимал плечами. — Ва..Ваня, я сейчас, я..ммм, - еле собирая слова в более менее понятную фразу, Быков чувствовал приближающуюся разрядку. — А нет, потерпишь, - Купитман обхватил член терапевта у основания, надавливая таким образом, что как бы Андрей не хотел, он бы не смог кончить. Не зря же венеролог не пропустил ни одной пары за все годы обучения. Андрей распахнул глаза, еще сильнее сжимая бедную простынь. Была бы возможность, он бы убил Ваню за такие выкрутасы, но единственное, что он мог сделать, так это поймать Купитмана за растрепавшиеся кудряшки и притянуть к себе за поцелуем. Он сам не до конца понимал что происходит, и как всё дошло до секса, но ему чертовски было хорошо, правда, он никогда не признается в этом никому. Чувствуя собственную приближающуюся разрядку, Ваня отпустил член Андрея. Еще несколько последних более сильных толчков, и они оба кончили. Белые капли вязкого вещества хаотичным рисунком рассыпались на животе терапевта, а сам мужчина обессилено обмяк на кровати, судорожно глотая воздух. Следуя за другом, рядом так же упал Купитман, раскидываясь звездой на мягком матрасе. Оба в поту и мыле, и оба очень быстро засыпают. Сначала порознь, а после, найдя друг друга во сне, в обнимку, неаккуратно убрав следы недавнего времяпровождения. Чем наши врачи отличались от других парочек – они откладывали все разговоры на потом, предпочитая обсуждать что-либо на относительно свежую голову. Поэтому, завтра Быков точно не отстанет от Купитмана с целым составом и маленьким вагончиком в конце вопросов. Но это завтра. Всё завтра.