Милан - город романтики

За что многие любят утро, так это за свежий воздух с мягкой влажностью и запахом травы и цветов; за ранее солнце, что светит по особенному ярко; за такой желаемый организму свежезаваренный зерновой кофе. Но иногда утренние грезы разрушаются противным трезвоном будильника, который как ведро холодной воды, выводит из сна и заставляет вставать. И раннее описанное идеальное утро перестает быть таким идеальным и проходит мимо, за плотно закрытыми шторами. — Андрюш, выключи будильник, достал уже этот писк, - сонно и немного неразборчиво сказал Купитман, закутываясь одеялом еще больше. Кудряшка как не кстати падает на лицо, щекотя нос, от чего Ваня резко чихает, будя Быкова, который от неожиданности падает с кровати, утягивая одеяло за собою на пол. — Ох ты ж, Ваня, я конечно понимаю, что ты не сторонник особой утренней романтики, и я не прошу поцелуи и приятное пробуждение. Но ты мог будить меня хотя бы не так! - прокартавил тираду претензий терапевт, с упреком смотря на друга, который чесал свой нос. — И тебе доброе утро. Будильник выключи. — Да я тебе сейчас этот будильник.., – не договорив угрозу, мужчина всё таки выключил электронный будильник, на котором было изображено 7:40 утра., - куда нам так рано нужно? — Я поставил еще вчера на заранее. Потому что знал, что мне придется тебя искать по всему отелю в номере какой нибудь милой докторички, - венеролог протирал лицо ото сна рукой, заглаживая пушистые волосы. — С чего бы тебе искать меня у кого то в номере? Думал, я не вернусь обратно? Волновался, да? - самодовольно улыбнувшись, Быков оперся на кровать руками, кладя на них голову. — Представь себе, Андрей, ты мне не безразличен, - не смотря на друга, Ваня, разминая шею, посмотрел в окно. — Я чувствую, как я тебе не безразличен. Сидеть я сегодня точно не смогу нормально, благодарю. Купитман повернулся к другу и начал смеяться. — Что угораешь, бабка кучерявая? - Быков обратно залез на кровать, возвращая вместе с собой одеяло. Чтобы унять веселый порыв венеролога, мужчина схватил мягкую ткань в руки и накинул на Ваню, который резко оказался в темноте. — Эй! — Меня здесь нет. Кофе будешь? — Буду, - пробубнил сквозь одеяло Ваня. — Так иди и сделай его. — Ну Андрюша! — Ладно, ладно. Черный с молоком? — Черный с молоком. **** Конференции шли своим чередом одна за другой с перерывами на кофе-брейк. Купитман и Быков взяли с собой записные книжки, чтобы законспектировать важные вещи, которые могу пригодиться Кисегач для улучшения работы больницы. Блокнот Вани был исписан больше чем на половину, Андреев же был один раз открыт и потом закрыт, а ручку он потерял где-то после первых двух выступлений. Он не сильно волновался, что что-то не запомнит, ведь они сидели и ходили везде с венерологом вместе. Точнее сидел Ваня, а Андрей стоял, опираясь на стенку, от чего старшего мужчину почти всегда при взгляде на друга посещала улыбка и тихий смешок. За оставшиеся два дня наши врачи успели посетить много достопримечательностей Милана. В том числе и тот самый садик внутри отеля, где нужно было ходить полностью босым. Мокрая свежая трава щекотала ноги, а хаотично развешанные фонари, которые излучали теплый свет, создавали особую атмосферу умиротворения и спокойствия. На этой прогулке Быков залез на дерево и сорвал яблоко, гордо преподнеся его Ване как великую награду, доставшуюся Андрею в великом бою. Купитман хотел запустить фруктом в терапевта, но вдруг прибежали откуда ни возьмись охранники и погнались за нарушителями. Заведующие отделениями быстро схватили свою обувь и помчались через отель на улицу, в большой сквер с пушистой растительностью поодаль дорожек, который так же, как и сад освещался атмосферными фонарями. То самое яблоко они решили довезти в Москву, или сберечь на случай, если очень сильно захочется есть. Потому что сейчас они ничего не хотели кроме времяпровождения друг с другом. Правда, это не было и не будет озвучено с обеих сторон, потому что они оба и так об этом знают. Время для них текло медленно, они по другому взглянули друг на друга, и с каждой минутой узнавали по новому. Поговорить они спокойно так и не сумели, поэтому решили перенести разговор в более спокойную обстановку, на пару с коньяком и пустой тихой Ваниной квартирой. Командировка закончилась, и вот они уже садились в самолет обратно в Москву, прощаясь с теплым европейским солнышком и старинной архитектурой. Кстати, Быков больше не препятствовал общению Купитмана и Мередит, за что Ваня был ему премного благодарен. Потому что каждый раз успокаивать резкий порыв ревности терапевта у мужчины здоровья не хватит. Мэри же в свою очередь ничуть не обиделась на Андрея, и они даже поладили. У неё в больнице в Германии тоже есть интерны, с которыми она мучается уже который год. На этом их общие интересы совпали, и один вечер они провели сидя в их номере с Купитманом, обсуждая, какие же интерны тупые. Ваня на середине их разговора заснул на стуле. Полет был более спокойным. Венеролог всё так же вжимался в кресло при взлете, скорее по привычке, но под рукой уже было не кожаное кресло, а теплая родная рука, которая поглаживала и успокаивала мужчину, от чего взлет и посадка проходили почти что без страха. Ваня даже чуть чуть посмотрел в иллюминатор, наблюдая за маленькими полями, лесами, реками и городами, что на самом деле были огромными, но с такой высоты казались миниатюрными. Москва встретила пасмурным небом, редкими лужами и прохладным осенним ветерком, который вводил в ожидание зимы и холодной погоды на ближайшие полгода с конца октября до середины марта. Заведующие отделениями были вымотаны, больше всех Ваня. Ему нужно было слушать все выступления иностранных врачей и докторов наук в четыре уха, так еще и переводить на русский то, что они говорили, а потом еще это нужно будет пересказать Насте.. Голова болела адски. Сейчас хотелось больше всего достать свой излюбленный коньяк семилетней выдержки из под раковины и в один заход выпить всю бутылку. Но Андрей не дал бы. Из-за вредности, мол ему тоже хочется. Поэтому придется отдать половину янтарного напитка другу. Так и сделали по приезде на Ванину квартиру. Открыли бутылку, достали стаканы, разрезали то самое украденное Андреем яблоко. Сделали по первому глотку. — Вань, а вот всегда хотел спросить, а почему ты постоянно называешь меня «Андрюша»? - Быков облокотился головой о руку, смотря на венеролога с непонятно откуда возникшим нескрываемым интересом — Неожиданный вопрос, Андрюш, - на автомате назвав эту форму имени, Купитман нахмурился. А, действительно, почему? Может потому что он привык? А почему привык? - Я не знаю. Как-то уже прицепилось, ну я и не замечаю за собой это. А что? — Да ничего, просто свое полное имя от тебя я слышу крайне редко. Вот и стало интересно, - мужчина сделал еще один глоток спиртного. — Да я не знаю, правда , просто как-то по другому к тебе обращаться я уже не хочу. Мне нравится такая форма твоего имени. Андрюша. Как по мне звучит мило, - венеролог повторил недавнее действие друга. — Мило? А ты действительно стал сентиментальным, - Андрей ухмыльнулся. — Да иди ты. Для меня ты Андрюша и точка, ясно? — Ясно, ясно, старушенция. — Хватит меня так называть. Вот знаешь, встречный вопрос, почему ты всё время называешь меня такими кличками? Пудель, кучерявая еврейская бабулька, просто бабулька, старушка, писькин доктор и тому подобное, м? — Потому что я над тобой стебусь. — Ну я так и думал, не удивлен, - Купитман откинулся на спинку стула и, сложив руки на груди, отвернулся к окну. — Да ладно тебе, мне просто прикольно наблюдать за твоей реакцией из раза в раз, - Ваня всё так же смотрел в окно. — На самом деле, - маленькая пауза, - по такой же причине, что и ты. Венеролог удивленно перевел взгляд на Андрея, а потом растянул губы в улыбке. — Ладно, прощен. — Да иди ты. В глубине души они оба знали, что такие своеобразные клички они говорили друг другу из-за особого отношения. Они были очень близки, и спустя много лет уже перестали замечать за собой такую форму обращения. Это была маленькая нежность в сторону друг друга, которую они уже не осознавали, но продолжали проявлять. Каждый из них это знал, просто озвучивать очевидное посчитали не нужным. Они просидели еще час, опустошая бутылку с терпкой янтарной жидкостью. Когда же всё спиртное кончилось, предложение отправиться спать манило своей привлекательностью. — Я чур у двери, - Андрей занял свою половину кровати, не собираясь даже обсуждать смену своего места. — Прямо таки большая разница где спать, умник, - Ваня подошел к шкафу и начал искать пижаму для них обоих. — Для меня - да. Кто же тебя контролировать будет? Я сплю чутко, так что если кое кто захочет найти на кухне еще одну бутылку коньяка, то я его с легкостью поймаю, отругаю, и обратно уложу спать. — Ой ой ой, и как же ты будешь меня ругать? - Купитман кинул на кровать найденную пижаму, а сам подсел к Андрею, вскинув одну бровь в ожидании того, что может выдать терапевт. — Медленно и жестоко буду по чайной ложечке выливать твой драгоценный коньяк в раковину, и наслаждаться тем, как ты будешь возмущаться, - терапевт самодовольно улыбнулся, выглядя так, будто получил Нобелевскую премию. Ваня закатил глаза и запустил в Быкова подушкой, чуть не теряя координацию и не падая с кровати из-за мутного сознания после алкоголя. Андрей сам по инерции чуть не упал, получив мягкой, но массивной подушкой в лицо. — Падла кудрявая, а ну иди сюда! - мужчина в несколько движений уложил Купитмана на спину, нависая над ним. Он смотрел тому в глаза, рассматривая шоколадные зрачки, которые манили своим глубиной. Раньше он не замечал насколько карие глаза могут быть красивыми. Или может это только глаза венеролога были такими.. Так бы Андрей простоял над другом подольше, если бы треклятые очки не упали прямо на Ваню, от чего тот поморщился, а потом начал смеяться. — Ну всё, хватит этих игр, я спать хочу, иди сюда, - старший мужчина взял лицо терапевта в ладони и притянул к себе, чтобы поцеловать. Отсутствие очков очень упрощало его желание. Андрей не сопротивлялся, охотно отвечая на поцелуй, но всё еще не понимая, как они дошли до того, что вот так просто могут друг друга целовать и делать такие слащавые вещи, как настоящая парочка. Они переоделись в домашнюю одежду и легли в кровать, выключив свет. В душ ни у кого не было сил идти, ибо в ванной они бы просто упали и ударились о кафель, потому что шатало каждого из них не хило. Коньяк как никак крепкий напиток. Почти засыпая, Быков все таки решил кое что спросить у Вани. — А мы получается что, ну эти, гомики, да? - он смотрел в темный потолок и был очень рад, что венеролог не чувствует от чего-то резко увеличившее темп сердцебиение. — Ну..получается, да, - Ваня так же лежал на спине, взглядом уставившийся в потолок. — И что делать будем? — А что-то нужно делать? Разве что-то поменялось? — Ну знаешь, я еще не привык к тому, что мой лучший друг может спокойно меня целовать, даже не по пьяни. — Андрюш, мы знаем друг друга наизусть. И только это изменилось в наших взаимоотношениях. Остальное осталось как и раньше, разве не так? — Да вроде так. — Вот именно. Поэтому давай ложиться спать, потому что завтра Настя нас будет допытывать с этой конференцией, - Купитман вздохнул, понимая, что завтра от него не отстанут как минимум всё утро. Как максимум Кисегач решит устроить общую планерку и ему придется рассказывать про их поездку всем заведующим. А остальные еще и вопросы могут задавать, так что это дополнительная муторность не внушала никакой радости. — Не упоминай её имя в суе. А то материализуется прямо тут и закончится наш конфетно-букетный период, - мужчина говорил о ней всегда с неким отвращением. — Ладно, ладно, молчу. Всё, спи. — Спокойной, пудель. — Иди ты. В ответ Андрей хохотнул и отвернулся лицом к двери. Спустя десять минут тишину нарушил шепот прямо над ухом Быкова. — Андрююш. — Чего тебе, пьянчука? — А я тебя люблю. Андрей мысленно закатил глаза на такое слащавое признание. — И я тебя. Доволен? Больше не услышишь от меня этих соплей. — Мне этого достаточно, - терапевт не видел глупую счастливую улыбку, которая была на лице венеролога. Темнота сделала свое дело, и сон накрыл заведующих отделениями в несколько мгновений. Ближе к утру они еще не осознают, что проснутся в обнимку, но это будет утром.