Искатель Алфер

Последние дни Алфер был в каком-то странном душевном спокойствии: время летело незаметно и непринуждённо, «серые будни» были по-настоящему интересны. Появившаяся мотивация, а также Дейдалос, с которым юноша сильно сдружился за короткий промежуток времени, то ли от эмпатичной натуры ремесленника, то ли от общих интересов. В конце концов получилось и так, что Алфер фактически доверил украденный артефакт, принеся его в мастерскую. Дейдалос без задней мысли выслушал заказ и принял дорогую вещицу. Вокруг начали витать слухи разной степени извращённости: то Алфер был братом, то чиновником, приезжим из-за границы, то дальним родственником – люди засоряли голову очередными выдумками. Это было не удивительно: неожиданное тесное общение ремесленника высшего ранга с каким-то посторонним казалось невозможным.

***

Однажды, типичный разговор двух товарищей перетёк в странное русло. – Слушай, Дейдалос, а почему ты никогда не говорил о себе? – А? Что ты имеешь ввиду? – ремесленник не на шутку напрягся от такого странного вопроса и хотел было уйти от темы. – Буквально. Где рос, кем был воспитан и как попал в мастерскую? – Долгая история... – голос Дейдалоса изменился до неузнаваемости, как и его поза, взгляд. Полминуты паузы были очень напряжёнными. Ремесленник потупил стеклянный взгляд в пол, не в силах смотреть товарищу в глаза, а Алфер, в свою очередь, ждал продолжения истории. «Эмоциональные люди достаточно предсказуемы. Стоит им напомнить о чём-то, как поведение измениться в за считанные мгновения. Подобной реакции стоило ожидать. Он не рассказывал о себе по нескольким вероятным причинам. Либо потому что не видит в этом смысла, либо не хочет нагружать меня историей, либо не желает вспоминать что-то, случившееся в прошлом. Дейдалос только что оптимистично рассуждал о том, как же было бы круто возобновить печатание газет в Орфе, а теперь недоумённо, с потерянным взглядом, смотрит в пол и не может найти слов. Стоит ли мне его разговорить? Спорный вопрос. Хочу ли я душевного благополучия для товарища? Возможно...» – Дейдалос, я не собираюсь тебя осуждать за прошлое, каким бы оно ни было... – Клише. Неужто думал, что меня так легко взять? А? – Я сейчас серьёзно. С какого перепугу мне тебя в принципе осуждать? – Заслуживает ли убийца прощения бездной, погрузив душу в её пучину? Он заслуживает прощения? – Дискуссионный вопрос, я правильно понимаю... – Да, ты правильно понимаешь – перебил Дейдалос. – То есть ты... – Да! Я тебе скажу точно! Я уверен в этом! – ремесленник смотрел глубоко в душу, а его глаза так и пылали. – Я весь во внимании. – Я промышлял наркоторговлей, как ты мог догадываться. Причём в своём родном городе, где я знал каждого бездомного, каждого соседа... Просто упивался их бессилием как перед веществами, так и передо мной. Они были теми ещё людьми, но... это не даёт право издеваться и радоваться их нынешнему состоянию. Моя семья была среднего достатка, но в один день никого не осталось кроме меня. Знакомая история: город медленно вымирал, из него постоянно кто-то сваливал. Было мне лет тринадцать тогда, мал был и глуп, ничего толком не понимал. Были какие-то экономические проблемы у городка, отчего тот и погибал, превращаясь в базу для криминала. Я говорю бредово, несвязно, уж прости... – Дейдалос глубоко вздохнул и на пару секунд оборвал повествование. – ... – Молчишь, Алфер? – Ага – искатель испытывающе смотрел, не думая проронить хоть слово. – Ну, раз ты заслушался, продолжу рассказ. Если быть конкретней, то воры и убили мою семью, а я выжил, сам уж не помню как... Вот и возненавидел это сброд. Дальше ты и сам догадываешься, что я начал делать. Я хоть и не убивал людей, но иногда... доводил до полусмерти. – ... – вопросительный взгляд читался очень легко. – Зачем я это делал? По правде говоря, я выполнял роль «выбивальщика долгов» в иерархии наркоторговли. Сам я не употреблял, ибо мой детский ум даже тогда понимал и видел, что делают вещества. Кроме того, часто я перегибал палку, переходил все видимые и невидимые грани разумного. Безнаказанность свирепствовала в моей чёрствой душе. Пока я не оказался здесь, у бездны. Я знаю, что ничего не понятно, но попытаюсь объяснить – Дейдалос пытался перевести дух и успокоить сердце, стучащее с утроенной силой. Алфер до сих пор молчал и, опёршись на стену помещения, стоял как каменное изваяние и неопределённо смотрел в пустоту. Несмотря на это, искатель создавал впечатление некого «божественного наблюдателя». Безмолвие было красноречивее любых слов. – Так вот, в один из таких дней издевательств карма настигла меня, дав с лихвой прочувствовать ад. На город напали, вернее, войска просто зашли туда без малейшего сопротивления. Это не были бандиты, разбойники или какой-то криминал. Честные наёмники, которые что-то делали за деньги. На тот раз они собирали в городе... рабов... Это звучит странно, но да. Им было поручено отбирать в маленьких закоулках девочек и мальчиков, подходящих заказчику. Всего они набрали около двух сотен, что странно, наёмники были... добры? Да, они забрали всех силой, но они не перегибали палку, как когда-то это делал я. И всю эту ораву из двух сотен человек повели в ближайший город-порт. Шли мы дня два, не больше. С нами ничего не делали, даже кормили и поили. Но вот в пункте назначения началось та ещё неразбериха. Несколько часов нас держали в подвале, затем кого-то выпускали, кого-то впускали. В конце концов, осталось нас человек тридцать. Что странно, в нашей группе были как и шестилетние дети, так и тринадцатилетние вроде меня. Оставшихся провели на корабль, в ночи, и дальнейший месяц мы провели на нём, пока не доплыли до сюда. Каким-то чудом я сумел сбежать во время «разгрузки». Вот и вся моя история, я думаю, что было дальше, можешь догадаться... – Годы жизни в трущобах, а потом большая удача? – Похоже на то... Лишь несколько лет назад я осознал весь ужас, что творил тогда, на родине... слёзы я выплакал давно, но осадок остался до сих пор. – Я не умею поддерживать людей – неожиданно очнулся от оцепенения Алфер, и с руками за спиной подошёл к большому окну за рабочим столом, а затем стал загадочно смотреть на городские улицы. – Да я не... – Да! – перебил Алфер и повернулся к собеседнику, совсем потерявшему положительные эмоции. – Не ищи искупления, ведь это приведёт к ещё большему разочарованию в людях. Ты будешь каяться во всех смертных грехах, которые действительно совершал, но окружающие будут видеть слабость, а не искренность и поиск прощения. Звучу убедительно, не правда ли? – последняя фраза была произнесена с ноткой иронии. – Вроде – не найдя другого слова, отвечал Дейдалос. – Друг мой, убедительная речь, правильно поставленный голос – два ключа к сердцам и умам людей. И не всегда это будет мотивационная речь. Как правило, это будет попытка надавить на твои чувства для достижения чего-либо – Алфер говорил спокойно и даже чуть снисходительно. «По себе знаю, что такое внушать другим людям ложь или недосказанную правду, давя на их сострадание и доброту. Паршиво. Меня это почему-то мало волнует... но всё равно беспокоит. Что за чепуха?!» – ... – собеседник молчал, ожидая следующих словесных фокусов от Алфера. – Я не умею поддерживать людей. Ты – не исключение. Можешь делать всё, что угодно, не ограничиваю ничем. Можно проще. Раскаивайся не перед людьми, а перед самим собой. Всех, кого ты мучил, уже давно нет в живых, а потому только самобичевание спасёт твою душу от вечного забвения. Если так станет легче, то почему бы и нет. Твоя искренность и эмоциональность – твой друг и враг. Ты нравишься людям именно поэтому. Когда на очередную слезливую историю ты кидаешь не пару-тройку жалких слов, а искренне беспокоишься, то людям нравиться. Быть понятыми, услышанными. Так что не унывай! – закончил свой монолог Алфер, похлопав по плечу Дейдалоса, который был если не впечатлён, то удивлён. – Спасибо?... – Наверное – пожал плечами искатель. – Я... – Знаю, потому покидаю мастерскую, до завтра! – как ни в чём не бывало попрощался Алфер. «Для чего я это сделал? Бескорыстная помощь и проснувшаяся совесть? Возможно, но я умолчал о недосказанной правде по поводу Джируо... Ну, что уж поделать. Его история была занятной, интересной до ужаса. Я даже могу предположить, для чего сюда привезли тридцать детей, вернее, для кого. Грёбаный Бондрюд, ты ли это? Если да, то в чём мотив? Эти вопросы просто нагружают разум, пожалуй отвлекусь на более насущные дела...»

***

Утро было пасмурно и темно. Это повторяло личность загадочного, с кем сегодня должен встретиться искатель. Такая же скрытая, как солнце за облаками, личность. Алфер мог лишь догадываться до причин такого поведения. К счастью, искатель предполагал, что сможет чуть развеять туман тайны. Имя тоже было странное до невозможного: Какой родитель в здравом уме будет так называть своё дитя? «Влазис» звучит очень специфично, причём в плохом ключе. Связано ли это с созвучием со словами «влезать» и «влажно»? Скорее да, чем нет. От имени ничем хорошим не несёт, из-за можно ненароком повесить на владельца этого имени «ярлыки». К счастью, Алфер не был обременён подобным и почти сразу воспринял имя как ложное, хотя это лишь ощущения, которым доверять не стоит. Рассуждая в подобном ключе, искатель, специально опоздав на пять минут, явился в таверну и сел за столик, где его уже ждали. Ожидающий никак не отреагировал на опоздание и даже не повернулся к Алферу, когда тот уже протянул руку для рукопожатия. – Не хочешь здороваться? – раздосадовано спросил искатель, садясь напротив Влазиса. – ... – Молчишь значит... И как ты собираешься спускаться со мной к идофронту без каких-либо социальных навыков? «Может, эта издёвка вызовет хоть какую-нибудь реакцию?» «А нет, вообще ей плевать походу.» Собеседник(хотя скорее слушатель) что-то написал на бумажке и пододвинул её Алферу. «Может к сути? А?! Твоя игра легко читается, даже не думай, что поймать меня так легко. Учитывай, я смогу заставить заплатить тебя за свои слова, чего бы это не стоило. Слишком большого мнения о себе, нарцисс...» – гласила записка. Лёгкая ухмылка блеснула на лице искателя. «А ты и впрямь умнее, чем я о тебе думал.» – Что ж, решила зайти с угроз... Ой, оговорился, решил зайти... – Получается, ты можешь драться, да так, что сможешь завалить опытного искателя одной левой? Ладно, этот монолог начинает раздражать, не правда ли? И ответить не можешь, и дать какой-то язвительный комментарий. Вообще ничего. Это даёт мне волю говорить что угодно и сколько угодно. Как-то это бесчестно... И бессмысленно. Будто со стенкой общаюсь. Только побить стену я могу, а тебя – нет. Какая Жалость... Собеседник сначала чуть отклонился назад, а затем с какой-то ярой мощью начал писать очередную записку. – Ладно, достаточно издевательств с моей стороны, пора перейти к самому «соку». – ... – собеседник даже не обращал внимания. – Ты не мужчина. Уже вижу твой взгляд, но сейчас я покажу истину. Во-первых, на твоих перчатках, когда ты открывала дверь, было несколько капель. Это слёзы. Только так можно объяснить присутствие капель. Помещение было сухое и конденсат вряд ли бы был, если бы это был пот от страха перед Бондрюдом, то перчатка была бы полностью мокрая. Вывод один. Ты бесшумно плакала и не утирала слёзы, дабы не выдать свою эмпатичную натуру. Как я это понял? Мокрые пятна были бы размазаны по ткани, чего не было на самом деле. Списать на дождь тоже не получиться: его не было в тот день. Слёзы – твоя реакция на то, что ты в прямом эфире видела, как дети сами идут на эксперименты Бондрюда, на что повлиять невозможно. Тебе их жалко, вот и проронила несколько капель на руку. Как правило, женщины более эмоциональны, нежели мужчины, а также имеют более низкий рост. Твои плечи не очень широки, что больше характерно для женского пола. И последнее! Руки, даже в перчатке, смахивают на женские... Я соврал, что точно уверен в том, кто ты. Если желаешь развеять моё неведенье, прошу! Всё может быть... – Алфер испытывающе смотрел на маску Влазиса, пытаясь разглядеть лицо. Собеседник перестал писать, а рука в перчатке чуть дрожала. – По крайней мере, ты хоть сможешь мне высказать всё, что думаешь! Это ли не прекрасно? Или продолжишь терпеть мои моральные издевательства? – ухмылка залезла на лицо Алфера, украшая созданный им образ гения и скрещённые на груди руки. «Интересно, насколько этого «Влазиса» вообще хватит? Будет смешно, если под плащом будет парень. Даже страшно представить, насколько гипотетически он будет щуплым.» Минутное молчание повисло в воздухе. – Не позволю! – вскрикнул собеседник и хотел было дать пощёчину Алферу, но тот за несколько мгновений успел парировать атаку, вовремя подставив свою руку. (стол был двухместный и небольшой, из-за чего подобное можно было провернуть) – А ты ловчее, чем я думал... – Да ты... – голос выдавал всё: и раздражение, и досаду, и оскорблённую гордость, и то, что голос принадлежал девушке. – Ого! А заговорила-то как... Может назовёшь своё настоящее имя? Или имя «Влазис» – истинное имя? – язвительный тон никуда не делся, как и ухмылка. – ... – Следует начать с имён. И если ты не желаешь говорить мне хотя бы такую простую вещь, то куда уж тогда речь о совместном спуске к 5-му слою... – Элефтерия... И кто тебе сказал, что я готова с тобой спуститься к идофронту? – голос был звонкий, уверенный, раздражённый. – Элефтерия значит... Красивое имя! – Твоя лесть звучит неуместно. – Меня это не волнует. – Ты хоть умеешь с людьми по-нормальному общаться?! Сидит, важный, х*й бумажный, говорит: «Я как со стенкой разговариваю, жалко тебя побить нельзя...» – а потом: «Какое у тебя красивое имя...» Ещё бы в любви с первого взгляда признался, честное слово! – Элефтерия аж встала со стула. – Ну как, выговорилась? – Ещё и не реагирует на прямые вопросы! —Да это, это... – не могла найти слов девушка. – Неуважение? – Пусть так! – выговорилась Элефтерия и села за стол. – Не имеет значения. Мне лишь нужно понять твои планы насчёт идофронта. Будешь спускаться? Не будешь? Когда? – Зачем тебе это? Чего ты хочешь добиться от меня, после того, как вывел на эмоции?... – поникшая интонация легко читалась. – Выгоды. – ... – ответом был лишь вопросительный взгляд. – Объясняю. Я буду спускаться на 5-й слой, и если у меня появиться компаньон, это будет, по крайней мере, безопаснее и шансы выжить увеличатся. Выгодно обоим, ведь мы вероятнее всего тогда благополучно доберёмся, как бы очевидно не звучало. – После твоих оскорблений и манипуляций? Это же... Совсем странно! Да мы скорей убьём друг друга, если все наши диалоги будут подобного толка! – Не убьём, поверь мне... Алфер поймал ещё один вопросительный взгляд. – Если нас обоим выгодно работать в команде, то чего нам ненавидеть друг друга? – голос, как и лицо, принял равнодушно-холодную форму. – А кто тебе сказал, что я вообще спущусь туда? – Хорошо. Ты будешь спускаться на 5-й слой? – прямота Алфера звучала очень странно, учитывая, что искатель мгновения назад лишь насмехался над собеседником. – Да... – и тени энтузиазма не было в этих словах. – Вот и хорошо. Про причины и спрашивать не буду: это не имеет значения. Так-с, пока бы и... – Что?! Ничего не хочешь сказать? – гневно перебила Элефтерия. – Нет, это действительно не имеет значения в этом диалоге. Твои душевные стенания всё равно будут доверены кому угодно, но только не мне. – Да ты... – Могу я уже перейти к сути? Меня порядком раздражает бессмысленность этого разговора, хотя... ладно, это адекватная реакция на мои слова. – Вот-вот! А зачем ты спустишься к идофронту? – гневная и раздражённая интонация наконец-то отступила. «Почти уверен, если бы не моё грубое начало разговора, она бы добавила: «Ну, если это личное, то не говори...»» – Чего умолк? – Да вот думаю, как сформулировать... – Говори прямо! Это у тебя лучше всего получается! – Я спущусь к идофронту потому, что это будет интереснее... – Интереснее? Как опасное при... – перебил собеседник. – Стой! Я не закончил. Моя жизнь в Орфе последние лет семь была «белым пятном»: апатия, потеря смысла жить, бесконечные кошмары. Это если не мучительно, то скучно до ужаса. Тут же Бондрюд прямым текстом говорит: «Ты избранный, идём за мной...» Если кратко, то это и есть причина. – То есть ты поддался его лести? – И да и нет. Я знаю, что ожидать от Лорда Рассвета стоит чего угодно, но это банально будет не прожитая зря жизнь. Я увижу то, что скрыто за километрами спуска, и что неведомо обычным смертным. – Но ты ведь можешь умереть и не дойдя до цели! «Она что, пытается меня переубедить спускаться? Что за ерунда, то есть минуту назад говорила, что мы скорей убьём друг друга, а теперь пытается... заботиться?» – Зато это будет незабываемо! Я умру не в грязных трущобах на старости лет, так и не увидав жизни сполна, а в самом сердце этого мира, испытав эмоции, которые я никогда не испытывал... – Ты расчётлив, но при этом так безрассуден, как малое дитя, честное слово... – И не пытайся меня отговорить! Ты бы знала, через что я прошёл последний месяц. Лицо на миг расплылось в улыбке. Собеседник сверлил взглядом. – Нет, не расскажу, и не проси. – А когда ты начнёшь свой путь? – Ровно через месяц я в это же время позавтракаю со своими товарищами здесь и отправлюсь покорять пропасть, идя через приют Бельчеро. Там есть дорога на 1-й слой. По ней я и пойду. Решать тебе, иди со мной или не идти. На этом всё! – кратко попрощался Алфер и встал из-за стола. – И куда ты?! Почему так быстро? – Я всё сказал, встретимся или не встретимся через месяц. Искатель покинул таверну

***

В мгновение ока Алфер оказался в мастерской, где начал обсуждать с Дейдалосом свой заказ. «Не один час мы с Дейдалосом обсуждали это чудо инженерии. Всё же оружие, опять же, необычное до ужаса.» Не медля, ремесленник откуда-то достал арбалет, длиной и шириной по двадцать сантиметров. В сложенном состоянии оружие составляло в ширину и вовсе семь сантиметров. – Это просто чудо! – повторил мысли Алфера Дейдалос. – Смотри, вот тут механизм заряжания, там место для дротика... А! И это очень лёгкий аппарат – самое то для похода – ремесленник как дитя малое разглядывал новую игрушку. – А что насчёт дротиков? – Всё сделано чётко! Дротик непростой, с небольшим механизмом внутри. Он позволяет обездвижить цель, благодаря небольшой дозе яда гоконе! То есть дротик пробивает плоть и вводит парализующий яд... Я голову сломал над тем, как это сделать... – И сколько дротиков сделано? – Тридцать пять с ядом и столько же без него! Если что, наконечники на дротиках «закрыты» и не смогут случайно активироваться. Чтобы ввести их в «боевой режим» надо просто убрать колпачок – сказал Дейдалос и отдал Алферу увесистый мешок. Достав оттуда один из снарядов, искатель убедился в наличии предохранителя от нежеланной активации. – Очень хорошо... А что насчёт остального? – Ммм... Одежда не готова: с этой «кожей бездны» работать трудновато, тем более мы занимались ещё кое-чем. Лак для бумаги, как ты и просил! – воодушевлённо говорил Дейдалос, достав небольшую баночку из кармана. – Неужели?... – Да! Ты просто покрываешь бумагу тоненьким слоем этой жидкости, сушишь на солнце и вуаля – бумага покрыта глянцем и более устойчива к влаге и прочим повреждениям! Конечно, писать на ней уже не выйдет... Но, я думаю, тебе очень нужна эта жижа! – Именно поэтому я о ней тебе и твердил часами. И всё же чтобы я без тебя делал, друг мой. Это ж сколько бы нервов и денег потратил зря... – Мне только в радость было делать это! – Ну, бывай тогда, а то дел ещё по горло... Прощание завершилось крепким рукопожатием.

***

Месяц летел ужасно быстро. Мастерская, бездна, курсы по фехтованию – так коротко можно описать досуг Алфера, не считая перерисовывания карт и запись всякой информации о бездне в блокноты. Ходьба по бездне превратилась в тренировку восхождения и спуска по небольшим скалам. Именно для этого Алфер вложил деньги в покупку двадцати метровой верёвки, а также обвязки(2). Обошлось это крайне дорого, однако нету цены безопасности при спуске в бездну. Так совпало, что как раз за день до предполагаемого спуска Дейдалос с командой наконец-то доделал одежду искателя из «кожи бездны». – Смотри, Алфер, мы доделали этот шедевр! – говорил ремесленник, показывая висящую на стойке куртку и штаны. – И кстати! Из остатков этой ткани мы сделали несколько мешков для хранения бумаг! – М? – Да, эта «кожа» ещё обладает небольшой водонепроницаемостью... Ну так, в мешках можно хранить какие-нибудь сухари или что-то, что лучше держать подальше от воды. – Я надеюсь, одежда будет мне в пору? – Обижаешь, я что-ли брал с тебя мерки просто так? Мы сделали чуть с запасом, дабы было удобно. – Отлично! – констатировал Алфер, осматривая результат. – А «таблетки» готовы? – Ещё как! Держи! – Дейдалос отдал искателю очередной мешок. – Смотри, мы реализовали всё, что ты хотел. Небольшой размер и механизм впрыскивания яда. Те таблетки, что имеют меньший размер, парализуют на минуту-две. Те, что больше, обездвиживают на час-два. Две меньшего действия, две большего... На этом всё! – Держи выплату – Алфер кинул увесистый мешочек с деньгами. – Много же там... – А то. Заказ-то необычный. – Что ж, тогда завтра в «прытком барсе»? – Да... – грустно отвечал Дейдалос. – Бывай, товарищ – коротко попрощался Алфер, забрал заказанные вещи и пошёл в свою комнату. «Так, осталось собрать всё необходимое, распихать нужные вещи по карманам куртки и штанов, не забыть карты, заметки, одежду. Сколько возни... Но она не может отвлечь меня от грядущей встречи с Озен. Это неизбежно. То, сумею ли я воплотить свой замысел решит весь дальнейший путь. Какую неделю я об этом думаю?» – одолеваемая чувством навождения перед дорогой, душа Алфера была в странном состоянии. Это страх, смешанный с решимостью, уверенностью и ещё чем-то. Детским любопытством? Возможно. Никто, даже сам Алфер, не мог с точностью описать подобное ощущение. Время неумолимо текло, вот и ночь спустилась на Орф и искатель упал на кровать и тут же заснул, пытаясь отвлечься от реальности в пелене мира грёз... 2 – Обвязка – это элемент снаряжения для альпинизма и скалолазания, который предназначен для предотвращения падения человека и уменьшения риска вероятного травмирования путём равномерного распределения силы тяжести при срыве.