И мы вошли в эту воду однажды, в которую нельзя войти дважды

Остается буквально пару деньков до сентября, а соответственно и до начала учебного года. Сегодня решаю съездить в мастерскую моего учителя живописи. По пути к его дому вижу толпы туристов. Да... Жизнь в центре это постоянный шум с улицы. Зато вид из окна красивый. Но вот сами квартирки продаются в не самом лучшем состоянии. Есть деньги — переделывай, нет — утешай себя красивым видом из окна. Хорошо, что у меня они есть. А ещё хорошо, что живём мы рядом и наконец-то можно пройтись пешком по центру, а не ехать на метро или дорогущем такси. Под эти размышления оказываюсь на пороге квартиры. — Юленька, здравствуй! Проходи, проходи! — Здравствуйте, Иван Васильевич. Я захожу в уже до боли знакомую комнатку. Здесь всегда пахнет масляными красками, разбавителями, деревом от мольберта. У стены стоят холсты, рамки, готовые картины. Стол завален эскизами и набросками. Творческий беспорядок. Где-то даже мои первые работы должны лежать... До сих пор помню тот день, когда познакомилась с этим замечательным человеком. Как и любой среднестатистический ребёнок, я ходила на различные кружки и секции. Теннис, шахматы, фортепиано... Чтоб его, это фортепиано. Ненавижу. Всё желание только отбили и в придачу ненависть к классической музыке подарили. В общем перепробовав несколько занятий мне ничего не понравилось. Потом, вместе с одноклассницей (тогда я ещё училась в школе, а не дома) мы пошли в художку. Конечно, тут тоже не было легко. Было и желание сдаться. Но с преподавателями повезло. А на одном из просмотров вообще пригласили учителя живописи из художественной академии. Он видимо разглядел во мне крупицы таланта и предложил заниматься. Я согласилась. Мне тогда было одиннадцать. Вскоре в художественной школе я почти перестала появляться, но зато выставки... Они начались в четырнадцать, но известность пришла в пятнадцать. И если бы не Иван Васильевич, то смогла бы я зарабатывать деньги ещё учась в школе? Смогла бы работать с известными людьми, типа Разумовского? Смогла бы так рисовать? Нет. Ну разве, что если бы не нашёлся другой преподаватель. А он, я уверена, не нашёлся бы. — И как дела у тебя, Юля? — Сейчас рисую портрет для Сергея Разумовского. Кроме портрета он ещё работу хочет, но сам ещё не знает какую именно. — Это тот с иронией своей-то? — Да. — Повезло тебе наверное. Человек-то он не бедный. Ещё и известный. Может тебе и заказы прибавятся после работы с ним. В общем, надеюсь сложится всё с сотрудничеством. Не сомневался, что твои картины людей очаровывают. — я улыбнулась. — Ну тут не я одна усилие приложила. Спасибо, что заметили тогда меня... на просмотре. — Не надо благодарностей. У тебя уже был талант и упорство. Ты его развила. И вот результат. — Не перехвалите только, — и тут мы засмеялись. — Давай чая выпьем. Надо же отпраздновать открытие выставки? — Конечно, давайте. Пока Иван Васильевич суетился на кухне, я рассматривала его работы. В последние время их меньше. Работа в академии видимо не оставляет времени для творчества... творчества для себя. И на всех этих картинах море. Не то, что мы видим на финском заливе, а то, что можно увидеть где-то далеко отсюда. На одних картинах солнце и бюризовая вода. Должно быть Италия, а может быть и Крым. На других мрачные маринысхожие с картинами Айвазовского. Может быть Дальний Восток? Сахалин или Приморье? Ни разу там не была, но надеюсь, что когда-нибудь это случится. — Работы рассматриваешь? — Ага... Очень красиво. Ещё похоже на Айвазовского, очень люблю его картины. Но что-то картин у вас маловато... Работы много? — К сожалению, да. Пойдем, а то чай стынет. Всей душой люблю вот эти чаепития с Иваном Васильевичем. Царит будто семейная атмосфера. В какой-то степени он заменяет мне папу... — Ты так с поступлением и не решила? — Нет... Я думаю, что на художника смысла идти нет, раз уж и так картины продаются. Не спорю, мастерство надо развивать, но тем не менее... — А что тогда? Склонности же должны к чему-то быть. — На лингвиста наверное пойду. Английский хорошо знаю, а в вузе ещё что-нибудь выучу. Французский может... — В общем, если что, в академию запросто поступишь. Причём на бюджет. — Буду знать, спасибо. Допив чай, говорю: — Ладно, долго сидеть здесь не буду. Надо ещё в магазин за бумагой зайти и наброски дорабатывать. Не очень с ними работа идёт, а завтра стоило бы уже их на холст перенести. — Удачи, Юля. — Спасибо. До свидания. В магазине глаза чуть ли не разбегаются от количества товаров. Стоит всё это не дёшево только. А на материалах экономить плохая идея. Так. Ладно. Пришла за бумагой, значит её и беру. Ну или не только... Почему бы не взять вон ту книгу об античном искусстве? Через некоторое время: И спасибо за то, что на домашнем обучении нет торжественной линейки. Потому что после двухчасовой правки набросков и приготовления ужина, сил сделать что-нибудь ещё у меня не остаётся.