Never love

      Когда Хенджин проснулся, его первое ощущение было голова, будто внутри её стучал молот. Вчерашняя вечеринка оставила о себе след — пьянство, весёлое времяпрепровождение с друзьями, лёгкость, будто ничего не имеет значения. Он огляделся по сторонам, но тут же заметил, что Ёнми, сидя на кровати, смотрит на него, с явным замешательством и лёгкой тревогой в глазах.       Он не стал спешить вставать и, просто потянувшись, посмотрел на неё, нахмурив брови.       — Ты чего так смотришь? — его голос был хриплым, немного раздражённым от усталости и алкоголя. — Это всё уже случилось. Успокойся.       Ёнми молчала, но в её взгляде читалась какая-то растерянность. Она явно пыталась понять, что произошло между ними вчера, и не могла избавиться от ощущения, что весь этот день был как один большой, странный сон. Она сжала губы, пытаясь скрыть эмоции.       — Я не знаю, что происходит, Хенджин, — наконец сказала она. — Мы просто… поженились. Ты так легко к этому относишься, а я…       Хенджин зевнул и встал, вытягивая спину, не обращая на неё особого внимания. Его настроение было типичным — холодным и невозмутимым.       — Это не твоя проблема, — он бросил взгляд на неё, на мгновение задержав взгляд. — Я сделал свою часть. Ты сделай свою. Если ты не понимаешь, что это всего лишь очередная игра, тогда нам будет трудно. Ты даже не знаешь, о чём идёт речь, но ты в этом, и ничего не поделаешь.       Ёнми на мгновение замолчала, ощущая, как её сердце сжимается от его слов. Он говорил с ней, как будто она была просто частью его обязательств, а не человеком, с которым он теперь связан на всю жизнь.       — Ты не думаешь, что это важно? — она не смогла скрыть горечь в голосе. — Ты не можешь просто так делать вид, что всё это пустое.       Хенджин посмотрел на неё, его глаза не выражали никакой эмоции, и даже когда он говорил, его тон оставался сухим и отчуждённым.       — А ты что, хочешь, чтобы я тут романтики разводил? Или же, может, ты думаешь, что я здесь буду тебе жизнь улучшать? — его взгляд стал резким. — Ты не знаешь, на что подписалась, и я не собираюсь тебе это объяснять.       Он повернулся к окну и застыл, всматриваясь в утренний свет, который проникал сквозь занавески.       — Просто будь готова к тому, что будет. Я не для того здесь, чтобы тебе помогать или делать тебе хорошо. Мы сделали шаг, и теперь все, что остаётся — это жить с этим.       Ёнми сидела молча, её сердце было переполнено эмоциями. Она ожидала от него чего-то другого — может, сочувствия, или хотя бы какой-то заботы. Но здесь было только холодное безразличие.       — Ты такой грубый, Хенджин которого я знала, не говорил бы так, — она сказала это почти шёпотом, не в силах скрыть свою боль.       Хенджин не ответил. Он просто подошёл к двери и, не оборачиваясь, сказал:       — Спокойной ночи, если ты вдруг всё ещё не уснула. Нам обоим предстоит ещё много работы.       Ёнми почувствовала, как она снова осталась одна в комнате, с мыслями, которые не давали покоя. Что было дальше? Что будет с ними? Но пока Хенджин продолжал жить своей жизнью, не думая о ней.       Она вздохнула и погрузилась в тишину, пытаясь разобраться, что же теперь будет с этим браком.                         ***       Завтрак в этом доме был необычным — уже за столом собрались гости, которые присутствовали на свадьбе и решили переночевать. Атмосфера была слегка напряжённой, а лица присутствующих казались немного усталыми, но все держались на высоте. Это было утро, после того как вечер завершился, но все понимали, что он всё-таки продолжался.       Хенджин вошёл в столовую, скользнув взглядом по всем присутствующим. Вонхи, сидящая у окна, бросала на него взгляд, полный ревности, но он лишь отмахнулся от её взгляда, как от надоедливой мухи. Минхо и Чонин, очевидно, беседовали о чём-то важном, а Джисон и Чан Бин вели между собой оживлённую беседу, до которой Хенджину не было дела.       — Вот и ты, — произнёс Сынмин, заметив Хенджина, который в последний момент прихватил чашку кофе. — Как самочувствие, жених?       — Не беспокойся, — Хенджин ответил, садясь за стол и налегая на столовую тарелку с остатками еды. — Вполне сносно. А вам как?       — Хм, нормально, если не считать, что твоя свадьба была более шумной, чем мои последние три вечеринки, — усмехнулся Сынмин, налив себе очередную порцию напитка.       Бан Чан молча сидел в уголке, но его проницательный взгляд не упускал ничего. Он был одним из немногих, кто действительно понимал, с чем столкнулся Хенджин, но предпочитал оставаться в стороне, скрывая свои мысли.       — Тихо сидишь, — заметил Чонин, глядя на Хенджина. — Устал от свадьбы?       Хенджин пожал плечами, не поднимая головы.       — Брак — это не что-то, что требует много усилий, — ответил он с холодной усмешкой. — Мы всё ещё не сделали ничего из того, что нас ждёт. Да и вообще, пока я жив, всё в порядке.       Все замолчали, словно на мгновение осознавая, что его слова были не просто пустыми. Это был его взгляд на жизнь, на всё, что с ним происходило, и на его отношение к браку, который был больше обязанностью, чем чем-то, что могло бы пробудить в нём эмоции.       Вонхи, которая сидела немного дальше, покосилась на Хенджина, её взгляд был полон обиды и ревности, но она ничего не сказала. Элизабет, с её умным взглядом, также молчала, скользнув взглядом по столу, пытаясь понять, что происходит.       — Ёнми, ты как? — спросил Феликс, замечая, что девушка сидит немного в стороне от всех.       Она подняла голову и сдержано улыбнулась. Она всё ещё немного терялась в этом окружении, пытаясь понять, как вести себя с такими людьми. Но она чувствовала, что должна как-то держаться на высоте, ведь всё это было для неё новым и немного пугающим.       — Я в порядке, — ответила она, пытаясь скрыть волну нервозности. — Немного устала после вчерашнего, но… я привыкну.       Сынмин захихикал, подталкивая Хенджина локтем.       — А вот ты не привыкнешь, — сказал он с усмешкой. — Ты же не обременён такой тяжёлой ношей, как это.       Хенджин снова молча посмотрел на него и отложил чашку в сторону.       — Ладно, все, хватит болтать, — Хенджин резко встал из-за стола и, не говоря больше ни слова, пошёл к выходу, оставив за собой слегка напряжённую тишину.       Все присутствующие переглянулись, но никто не сказал ни слова. День начинался, и каждый понимал, что им предстоит ещё много дел, а свадьба была только началом чего-то гораздо более сложного и серьёзного.       Ёнми, оставшаяся за столом, ощутила облегчение, что её муж ушёл. Но в этом было и что-то ещё — её тревога усилилась. Хенджин был настолько холодным, что порой казалось, что ему нет до неё никакого дела, но вчера ночью он был каким то не таким, будто бы другой человек, но она хорошо понимала, что это было лишь под влиянием алкоголя.       После того как Хенджин ушёл, на кухне повисла тишина. Ёнми сидела, уставившись в пустоту, пытаясь осмыслить всё, что произошло за последние сутки. В голове крутились его слова — холодные, резкие, будто она была просто ещё одной обязанностью в его жизни. Почему он не мог быть хотя бы немного мягче, хотя бы немного человечнее? Почему она, как будто, ничего не значила для него?       Она вздохнула, пытаясь отвлечься от мыслей, и взглянула на своих гостей. Атмосфера за столом всё ещё оставалась напряжённой, все словно пытались вести себя нормально, но это было похоже на игру, на которой каждый держит маску. Вонхи сидела с накрашенными губами, её взгляд всё ещё был полон недовольства и зависти. Вонхи, как всегда, была готова к борьбе, а вот Минхо и Чонин продолжали оживлённо разговаривать, будто ничего не происходило. Всё это выглядело как странная картина, на фоне которой ей совсем не место.       Феликс снова посмотрел на неё, заметив, как она нервно теребила края своей одежды.       — Ты уверена, что в порядке? — спросил он с лёгким беспокойством в голосе. — Мы все понимаем, что вчера был тяжёлый день.       Ёнми попыталась улыбнуться, но получилась скованная, едва заметная улыбка.       — Да, я просто… немного устала. Всё это для меня новое, — ответила она, не желая вдаваться в подробности.       Сынмин, который всё это время сидел и наблюдал, заметил её настрой.       — Ты не переживай, — сказал он с лёгкой усмешкой, поглядывая на неё. — Знаешь, тут все такие… ну, скажем так, разные. Просто тебе нужно привыкнуть. Да и к Хенджину тоже. Он такой всегда.       Ёнми ощутила, как её сердце сжалось. «Такой всегда». Это означало, что ей придётся смириться с этим. Но как? Как жить рядом с человеком, который считает её частью своего мира, но не видит в ней ничего важного?       Тем временем, Хенджин вернулся в свой кабинет, погружённый в свои мысли. Его голова продолжала болеть, и он чувствовал себя как в тумане. Но внутри было другое беспокойство — что он вообще сделал? Что вообще произошло? Он не мог понять, почему вчерашняя ночь так выбила его из колеи, и почему этот брак, пусть и не по его воле, так стал для него чем-то большим, чем просто обязательством. Он уже не мог вернуть всё назад, и всё, что оставалось, — это принять это, как бы тяжело ему не было.       В тот момент, когда он сидел за своим столом, Вонхи вошла в кабинет без стука. Она всё ещё была настроена на Хенджина, с её ревностью и недовольством на лице.       — Ты что, совсем с ума сошёл? — сказала она с тонким презрением в голосе. — Женитьба на неё — это просто шутка? Ты вообще думаешь о последствиях своих поступков?       Хенджин не поднял головы, продолжая рассматривать бумаги на столе.       — Это не твоё дело, — коротко ответил он.       — Ты не можешь просто так быть с ней! Ты ведь знаешь, что она не то, что тебе нужно, — её голос стал резким и настойчивым. — Ты всё это сделал, потому что так решил, а теперь сиди и решай, что с этим делать. А она… она просто потеряется. Ты ведь этого хочешь?       Он снова взглянул на неё, и в его взгляде не было ни страха, ни беспокойства. Он был готов к любому развитию ситуации.       — Всё будет, как нужно. Не лезь в мои дела, Вонхи. Это не твоё место.       Вонхи закусила губу, заметив, что он не отреагировал на её слова, как она того ожидала. Внутри её всё кипело от ревности, но она знала, что бесполезно пытаться что-то изменить. Хенджин был для неё как загадка — и она не знала, что с ним делать.       Тем временем, в столовой, Ёнми почувствовала, как напряжение в воздухе постепенно начинает спадать. Гости почти все разошлись, оставив её одну с мыслями, которые не давали ей покоя. Время шло, а она сидела, уставившись в пустой стакан с соком. Где-то в глубине её души она надеялась, что всё изменится, что Хенджин сможет хотя бы немного раскрыться перед ней. Но пока она только ощущала, как холодная реальность обрушивается на неё с каждым новым днем в этом доме.       Она поднялась, решила, что не может больше оставаться в тени его равнодушия. Пусть он считает её всего лишь частью обязательств — она будет делать всё, что от неё зависит. Но она не могла молчать. Ей нужно было разобраться, что происходит.       Шаги её были решительными, когда она пошла к его кабинету.                               ***       Ёнми подошла к двери кабинета, её сердце громко стучало в груди. Она чувствовала, как страх и решимость переплетаются в её груди. Вчерашний разговор с Хенджином оставил её в полном замешательстве, и она не могла больше молчать. Это было слишком важное для неё решение — разобраться, что происходит между ними, что он от неё хочет, и почему всё это так сложно.       Она постучала в дверь, и, услышав утвердительное «войдите», с лёгким напряжением шагнула в комнату. Хенджин сидел за столом, погружённый в бумаги, но, заметив её, поднял взгляд. В его глазах не было ни удивления, ни интереса, только холодное отстранение, которое она уже привыкла воспринимать как его обычное состояние.       — Ты что-то хотела? — спросил он, не отрываясь от бумаг. Его голос был таким же неприветливым, как и его взгляд. — Или просто решила посидеть здесь и отдохнуть?       Ёнми сжала кулаки, но решила не отступать.       — Я хочу понять, что происходит, Хенджин, — её голос был немного дрожащим, но она постаралась говорить уверенно. — Почему ты согласился на этот брак? Почему ты купил меня у моего отца, если тебе всё равно?       Хенджин сразу поднялся с места, его лицо стало ещё более закрытым, и, казалось, его агрессия была на грани. Он шагнул к ней, и его глаза загорелись ледяной яростью.       — Ты не в том положении, чтобы задавать такие вопросы, Ёнми, — сказал он тихим, но угрожающим тоном. — Ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело.       Ёнми отступила шаг назад, но её голос стал твёрже.       — Но я имею право знать, — она не могла удержаться, чтобы не выпалить это. — Ты ведь не думаешь, что я могу просто так принять всё это, как данность? Я не могу просто жить здесь, не понимая, зачем мне это нужно. Ты купил меня, и теперь я должна быть здесь, как будто я твоя собственность! Как ты можешь так со мной поступать?       Хенджин стиснул челюсти и подошёл к ней ближе, его голос был полон раздражения.       — Ты не понимаешь, о чём говоришь, — он едва сдерживал злость. — Этот брак — не твоё дело. Ты просто часть чего-то гораздо большего, чем ты можешь себе представить. Я не обязан объяснять тебе всё, что связано с этим.       Ёнми чувствовала, как её раздражение нарастает, и она шагнула к нему, прямо в лицо, несмотря на его угрозы.       — А ты не думаешь, что я имею право знать, почему моя жизнь изменилась так резко, без моего согласия? Почему ты принял решение за меня, как будто я не человек, а какой-то товар? Я хочу понять, зачем ты это сделал! Зачем всё это?       Хенджин сделал шаг назад, его глаза потемнели от недовольства. Он не мог дать ей ответа. Он знал, что раскрывать правду опасно. Но его молчание только усиливало напряжение между ними. Он был не готов открыть ей то, что скрывал. Его жизнь, его цели — всё это было слишком опасно, чтобы делиться этим с ней.       — Ты не понимаешь, и я не буду тебе объяснять, — его слова были холодны, как лёд. — Ты слишком многого хочешь. Я не пришёл сюда, чтобы удовлетворить твои капризы. Мы заключили этот брак, потому что это нужно было. Больше тебе знать ничего не нужно.       Ёнми почувствовала, как её горло сжимается от ярости и безысходности. Она пыталась понять, почему всё это происходит с ней, но его молчание, его отстранённость только сбивали её с толку.       — Ты просто уходишь от ответа, — сказала она с отчаянием в голосе. — Ты всегда так, Хенджин. Скрываешь свои чувства, свои мысли, как будто все вокруг — это просто пустые люди, с которыми можно играть. А мне что, мне вообще ничего не важно?       Хенджин не ответил. Он просто стоял, словно каменная статуя, с таким выражением лица, как будто эта ссора не имела для него значения. Он смотрел на неё, но в его глазах не было сожаления, только пустота.       — Ты не понимаешь, что этот брак — не твоё решение, — сказал он холодно, выходя из её поля зрения и садясь за стол. — Ты не понимаешь, почему ты здесь. Ты не понимаешь, зачем это нужно. И я не могу тебе это объяснить. Тебе лучше просто принять это.       Ёнми замолчала, её сердце было переполнено эмоциями, а в голове смешивались злость, растерянность и боль. Она не знала, что делать, не знала, как дальше жить с этим человеком, который не готов был её услышать.       — Я не могу просто принять это, Хенджин, — сказала она, уже тихо, но с чувством решимости. — Я не могу жить так, не зная правды. Если ты не хочешь мне рассказать, тогда я всё это отпущу. И ты не сможешь контролировать меня, как бы ты ни пытался.       Он не ответил. Просто вздохнул и вновь вернулся к своим бумагам. Но его молчание стало для неё ясным знаком того, что разговор окончен.       Ёнми повернулась и вышла из кабинета, чувствуя, как её душа сжалась. В этом доме она чувствовала себя всё более одинокой, всё более потерянной. Но она знала одно: её путь с Хенджином не закончится здесь.                             ***       Ёнми не могла больше оставаться в этом доме, полном лжи и молчания. Каждый шаг, каждый взгляд Хенджина только подтверждали её ощущения — она была лишь пешкой в чужой игре, а её чувства не имели никакого значения. Горечь сжигала её изнутри, и она почувствовала, как слёзы медленно наполняют глаза.       Она не могла больше сдерживаться. Взгляд Хенджина, его холодность, его молчание — всё это стало для неё непереносимым. Она не понимала, зачем ей всё это, и почему её жизнь вдруг так кардинально изменилась.       Тихо шмыгнув носом, Ёнми резко развернулась и направилась, чтобы уйти, скрывая своё лицо от чужих взглядов. Она не могла оставаться в этом доме. Просто не могла.       Шаги вели её через коридоры, выходя на задний двор, а затем она направилась в сторону леса. Путь был знакомым, но в этот раз лес казался чуждым, как будто всё вокруг было не тем, чем казалось. Она не думала о запретах — ей было всё равно, куда идти. Всё, что она чувствовала, было болью и отчаянием. Слёзы катились по её щекам, она не могла остановиться, и всё, что ей хотелось, это просто уйти, раствориться в этом огромном мире, где не было бы Хенджина и его молчания.       Лес был уединённым и тихим, и, несмотря на запрет, она чувствовала, как всё внутри неё успокаивается в этом уединении. Но, к сожалению, её одиночество не длилось долго.       Когда Ёнми уже углубилась в лес, её шаги прервала знакомая фигура — Сынмин. Он подбежал к ней быстро, заметив, как она ушла одна, и его лицо сразу стало серьёзным.       — Ты куда? — его голос был настойчивым, но тёплым, в отличие от холодного тона Хенджина. — Ты же знаешь, что тебе нельзя гулять тут одной. Это опасно, особенно ночью.       Ёнми всхлипнула, её слёзы, казалось, не могли прекратиться. Она была не в силах скрыть свою боль, и, видя его заботу, вдруг почувствовала, как сжалась её грудь.       — Я не могу больше, — сказала она слабо, едва сдерживая рыдания. — Я не могу жить так, Сынмин. Я не знаю, зачем всё это, зачем я оказалась здесь. Всё, что я чувствую, — это пустота. Я не понимаю, что происходит с нами, с этим браком, с Хенджином… Он меня просто игнорирует, как будто я не человек. Я — просто часть его игры. И он даже не пытается меня понять.       Сынмин посмотрел на неё с лёгкой тревогой, но в его глазах не было осуждения. Он подходил ближе, стараясь успокоить её, и положил руку ей на плечо.       — Ты не одна в этом, Ёнми, — сказал он мягко. — Понимаю, что ты чувствуешь, но ты должна успокоиться. Ты не можешь так реагировать, ведь всё намного сложнее. Да, Хенджин может казаться холодным и отстранённым, но я знаю, что в этом есть причины. Он не простой человек. Поверь мне, он не то, что кажется.       Ёнми покачала головой, не желая верить его словам. Боль в её сердце была слишком велика.       — Ты не понимаешь, — прошептала она. — Я не могу просто так всё забыть. Я думала, что всё будет по-другому, что он хотя бы будет относиться ко мне как к человеку, но он не хочет меня слышать. Он даже не объясняет, зачем мы женились, зачем это нужно, и я ничего не знаю.       Сынмин задумался на мгновение, его взгляд стал немного более серьёзным, но он продолжал говорить с ней мягко, не позволяя её слезам взять верх.       — Я не могу много тебе рассказать, — начал он, его голос стал немного тише, — но ты должна понять одно: Хенджин делает то, что должен делать. Он не может объяснять всё, и это не потому, что он не хочет. Он просто… в такой ситуации, что не может раскрыть все карты.       Ёнми остановилась, уставившись на Сынмина с вопросительным взглядом.       — Но почему? Почему я не могу знать правду? Я ведь тоже человек! Я тоже имею право знать, что происходит!       Сынмин вздохнул и несколько секунд молчал, прежде чем ответить.       — Я понимаю, как тебе тяжело. Но ты должна быть осторожна с тем, что ты говоришь. Верь мне, если бы Хенджин мог тебе рассказать, он бы рассказал. Но поверь, сейчас ему не просто. И ты тоже в этом замешана.       Ёнми посмотрела на него с недоверием, но в её глазах появилось что-то ещё — слабая надежда. В его словах была какая-то тайна, которую она не могла полностью понять.       — Так что мне делать? — тихо спросила она. — Что мне делать с этим браком? Как мне жить с этим, если я даже не знаю, зачем всё это?       Сынмин посмотрел на неё, его взгляд был серьёзным, но в то же время тёплым и поддерживающим.       — Ты должна вернуться домой, — сказал он, мягко, но уверенно. — Сейчас тебе лучше быть рядом с ним. Ты не можешь убегать от всего этого. И, может быть, ты сможешь понять Хенджина, когда немного остынешь и сможешь увидеть ситуацию со стороны. Поверь, тебе будет легче, если ты останешься рядом.       Ёнми молча кивнула, чувствуя, как её сердце сжимается, но она не могла сдержать свою боль. Она понимала, что Сынмин прав — уходить сейчас было бы слишком рискованно.       — Пойдем, — сказал он, мягко подтолкнув её к себе. — Я проводжу тебя.       Они вместе направились обратно в дом, и, хотя её сердце всё ещё было полным боли и вопросов, она знала, что хотя бы в этот момент она не была одна.       Сынмин и Ёнми шли молча по дорожке, возвращаясь в дом. Он поддерживал её, не спеша, его присутствие казалось успокаивающим, хотя и не могло полностью стереть ту боль, которая по-прежнему терзала её сердце. Она снова ощутила холодный ветер, который касался её лица, но она не обращала на это внимания. Всё казалось неважным, кроме одной мысли: что делать дальше?       Когда они подошли к дому, несколько главных гостей, которые собирались уже уезжать, заметили их возвращение. Минхо, Чонин и другие, стоявшие у машины, переглянулись, а затем взгляды переключились на заплаканную Ёнми и Сынмина, который, казалось, вел её в дом. Ходили слухи, что Хенджин и Ёнми не были особенно близки, но то, что сейчас происходило, явно привлекло внимание.       Минхо первым заметил её слёзы и подошел ближе, с деланным беспокойством в глазах.       — Всё в порядке, Ёнми? — его голос был мягким, но с ноткой тревоги. — Ты же выглядишь… совсем не хорошо.       Ёнми подняла взгляд на него, пытаясь скрыть свои эмоции, но слёзы не могли исчезнуть. Сынмин стоял рядом, чуть отстранившись, и в этот момент его взгляд встретился с глазами Минхо. Он не был готов объяснять всё, и это понимание было мгновенным. Сынмин знал, что ему предстоит придумать объяснение, которое удовлетворит всех.       — Она просто немного перенервничала, — сказал Сынмин, его голос был спокойным, но в нём чувствовалась легкая настороженность. — После вчерашней свадьбы она просто почувствовала себя не очень. Стрессы и усталость — знаете как бывает.       Минхо кивнул, но не совсем был уверен. Он посмотрел на Ёнми, которая, наконец, сдержанно улыбнулась, пытаясь успокоить ситуацию.       — Да, всё в порядке, — сказала она, вытирая слёзы. — Просто голова немного кружится, и я решила выйти на воздух.       Всё вокруг как будто замерло, когда её слова прозвучали, но гости, по счастью, не стали задавать лишних вопросов. Учитывая, что они были не слишком близки, никто не решился продолжить расспросы, а лишь покивали.       — Ну, тогда вам, наверное, лучше отдохнуть, — произнес Чонин, его взгляд был настороженным. — Понимаем, что свадьба была тяжёлой. Отдыхайте.       Сынмин кивнул в ответ, словно подтверждая, что всё в порядке, а затем мягко подтолкнул Ёнми, чтобы они пошли дальше.        Когда Сынмин и Ёнми продолжали стоять на улице, их разговор был уже почти завершён, и гости начали собираться, готовясь покинуть дом. Минхо и остальные сдержанно переговаривались, но в воздухе оставалась напряжённость, как будто все чувствовали, что здесь происходит что-то важное.       И вот в этот момент, когда тишина немного повисла в воздухе, дверь дома распахнулась, и из неё вышел Хенджин. Он слегка нахмурил брови, увидев, что Ёнми и Сынмин стоят вместе. Его взгляд скользнул по ним, и что-то в его глазах изменилось. На мгновение он замер, как будто пытаясь понять, что именно произошло, почему она в слезах и что с ними обоими происходит.       Не давая себе времени на раздумья, он быстрым шагом подошёл к ним. Сынмин, заметив его, кивнул, но не отступил, оставаясь рядом с Ёнми, поддерживая её.       Хенджин остановился прямо перед ними, его лицо стало мягким, а глаза полны тревоги.       — Что случилось? — его голос был неожиданно мягким, почти тревожным. Он оглядел её, как будто действительно переживал. — Почему ты плакала, Ёнми? Что произошло?       Ёнми замерла, не зная, как реагировать. Всё, что она чувствовала в этот момент, было смешано: и обида, и раздражение, и… какое-то непонятное чувство, которое трудно было назвать. Она хотела оттолкнуть его, но не смогла. Вместо этого, из-за всех этих эмоций, она снова почувствовала, как слёзы подступают к глазам.       Хенджин, не дождавшись ответа, осторожно, но твёрдо обнял её. Его движения были уверенными, но в них было что-то большее, чем просто холодная и обязательная забота. Словно на мгновение он забыл о своей роли, а просто стал тем человеком, который пытался её утешить.       — Ты… всё будет хорошо, — сказал он, тихо, но с такой теплотой в голосе, что эта фраза звучала совсем не как привычная холодная деловая речь. Он аккуратно прижал её к себе, будто пытаясь успокоить не только её, но и самого себя. Может быть, он просто был уставшим, возможно, ему действительно хотелось почувствовать её близость. Но в этот момент он забывал о своих обязательствах и чувствовал нечто, чего он сам не мог до конца понять.       Ёнми замерла, почувствовав его тепло, запах и крепкие руки, обвившие её плечи. Её сердце вдруг забилось быстрее, и все её мысли поплыли. Это было сложно — его объятия и его прикосновения, которые сейчас казались такими настоящими, такими искренними.       — Всё будет хорошо, — повторил Хенджин, когда заметил, как она тяжело вздохнула. — Ты не одна, я рядом.       Сынмин стоял неподалёку, наблюдая за сценой с лёгким недовольством. Он понимал, что это часть игры, часть их договора, но в душе что-то задело его. Он всегда видел в Хенджине того, кто держит всех на расстоянии, кто не позволяет себе эмоций, но теперь, глядя на него с боку, он почувствовал нечто иное.       Минхо и остальные гости стояли неподалёку, и их взгляды не могли не задержаться на сцене. Они переглянулись, но молчали, не решаясь вмешиваться. Всё было слишком сложно для них, и никто не хотел нарушать хрупкое равновесие, которое сейчас установилось.       Наконец, Хенджин, слегка отстранившись от неё, посмотрел в её глаза, как будто пытаясь убедиться, что она в порядке.       — Ты обещала мне, что будешь держаться. Не думай, что всё так сложно. Ты справишься. Мы все справимся, — сказал он, и его голос снова стал холодным, как бы возвращаясь к привычной роли. Но в его взгляде всё равно оставалась какая-то непостижимая искренность.       Ёнми тихо кивнула, не зная, что сказать. Всё это происходило так быстро и так неожиданно, что она просто не могла найти слов. Это было как сон, и ей не хотелось просыпаться.       Тем временем, Сынмин, почувствовав, что обстановка начинает становиться слишком напряжённой, решился вмешаться.       — Всё будет хорошо, — сказал он, делая шаг вперёд. — Пожалуйста, не беспокойтесь, она просто немного утомилась.       Хенджин кивнул, не говоря ничего больше, и снова посмотрел на её лицо. Его взгляд был холодным, но какой-то странной заботой всё-таки пронизывал его.       Тишина вокруг стала плотной и тяжёлой, как будто всё происходящее, начиная с его объятий и заканчивая этим напряжённым моментом, было чем-то запретным. Хенджин молча отступил, но его взгляд всё ещё не отпускал её. Ёнми, почувствовав его холод, снова погрузилась в себя, хотя её мысли продолжали метаться.       — Пойду, — наконец сказала она, отводя взгляд. — Спасибо, Сынмин.       Он кивнул, понимая, что она не совсем готова к продолжению разговора. Пальцы её рук слегка дрожали, но она решительно пошла к дому. Сынмин следил за её шагами, пока не остановился, и не вернулся к гостям, которые теперь с любопытством наблюдали за их возвращением. Никто не сказал ни слова, но все, без сомнения, были заинтересованы в том, что между ними происходит.       Хенджин несколько раз вздохнул, не отпуская её из виду. В его душе, казалось, всё было в полном беспорядке. Он ничего не знал о том, как себя вести в этой ситуации, и почему всё это стало таким сложным. Всё-таки, было что-то в этих её слезах, что не давало ему покоя, и он сам не мог понять, почему.       — Ну что, мы все немного устали, — наконец произнёс Сынмин, нарушив тишину. — Может, стоит немного передохнуть?       Все согласились и гости стали уезжать по очереди.                               *** Ночь       Хенджин, решив немного вырваться из этой нервозной атмосферы, устало вздохнул и направился к крыше, как и всегда, чтобы побыть наедине с собой. Это место было его убежищем, где он мог подумать, отдышаться и не быть под чьим-то взглядом. Взгляд его на ситуацию был всегда холодным и отстранённым, но сейчас что-то терзало его изнутри.       Он вышел на крышу и, подойдя к краю, заметил, что в воздухе приятно пахло свежестью ночи. Хенджин закурил сигарету и потянулся к небу, думая о всём, что произошло за последние сутки. Всё было как в тумане — свадьба, её слёзы, его действия. Он был не уверен в своих чувствах, но понимал, что ситуация выходит из-под контроля.       Как всегда, когда его мысли становились слишком запутанными, он приходил сюда — на крышу. Это было единственное место, где он мог обрести тишину.       Но вот, когда он взглянул вдаль, что-то заставило его задержаться. Вдали, на другом краю крыши, он заметил фигуру, которая стояла у перил, лицом к нему. Он сразу узнал её — это была Ёнми.       — Ты… — его голос звучал неожиданно удивлённо. Он не знал, как она могла узнать о этом месте. Он всегда считал крышу чем-то личным, скрытым от всех.       Ёнми обернулась, и её глаза встретились с его взглядом. Она выглядела немного растерянной, но спокойной, как будто что-то в её душе успокоилось, несмотря на переживания. Она не отвечала, но его молчание говорило о многом. Было видно, что она не пришла сюда случайно.       — Ты же не могла знать о этом месте, — сказал Хенджин, став немного мягче. Он был удивлён, что она решилась выйти сюда. Он даже не знал, что думать о её поступке. Она слабо улыбнулась, почти не замечая его удивления.       — Я не знала, но… мне нужно было быть где-то. Я… Я не могла сидеть там, среди всех этих людей.       Хенджин немного сглотнул и покачал головой. Он не знал, как реагировать, не знал, что думать о её поступке. Его инстинкты подсказывали, что всё это — не случайность. Но он ничего не сказал.       — Просто будь осторожна, — произнёс он, не в силах скрыть волну сомнений. — Здесь не так безопасно, как кажется.       Ёнми снова молчала, но её взгляд был каким-то странным, скрывающим многое. Она понимала, что Хенджин вряд ли хотел бы видеть её на крыше, но в этот момент она искала какой-то момент покоя, чтобы хоть немного избавиться от навалившихся мыслей.       Сигаретный дым тянулся в небо, а они оба стояли в тени ночи, на крыше, которая как будто стала их временным укрытием от всего внешнего мира. Но каждый из них знал, что эти моменты не могут длиться вечно.