Never love

Сегодня день свадьбы. Я проснулась раньше, чем обычно. Едва ли первые лучи солнца коснулись занавесок, как меня разбудило странное ощущение. Оно не давило, но было навязчивым, словно мягкий шёпот, который слышишь, но не можешь разобрать. Сев на кровати, я ощутила, как сердце вдруг учащённо забилось. Что-то было не так. Это чувство тревоги, будто воздух стал тяжелее, не отпускало. Я встала, натянула халат и подошла к окну. Мир снаружи выглядел привычно, но меня не оставляло ощущение, что за этой видимостью что-то скрывается. В дверь тихо постучали. — Войдите, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. На пороге стояла Мелисса с подносом еды. — Ты уже проснулась, — сказала она с лёгким удивлением. — Ну что невеста, готова? — спросила она, на что я закатила глаза и просто пропустила её в комнату. — Спасибо, что пришла, — улыбнулась я, присаживаясь на пуфик, тем временем Мелисса поставила поднос на стол возле меня, и села напротив. — Покушай, тебе предстоит сегодня куча всего, — сказала Мелисса, на что я послушно взялась за завтрак. — Как только покушаешь, мне нужно накрасить тебя, вообщем говоря подготовить тебя на сегодняшний день, а уже к вечеру наберутся все гости, тогда сменим тебе образ на свадебный. — Ох, боже, за что мне всё это. Мне так тревожно… — произнесла я. — Ёнми, всё будет хорошо, я буду рядом, — взяв мою ладонь, она тепло улыбнулась мне. Я также одарила её своей улыбкой и продолжила кушать с мыслями "Я во всём справлюсь"                               *** Солнце только начало подниматься, а Хен-джин уже сидел на краю своей постели, уставившись в пустоту. Перед ним на столе стояла чашка кофе, который он так и не притронулся. Всё вокруг казалось таким же безжизненным, как и его настроение. Он не привык начинать день с мыслей о собственном браке. Тем более с браке, который был не про любовь, а про чёткий расчёт. — "Женишься, и всё наладится", — передразнил он голос своего отца, облокотившись на стол. — Скажи это моим нервам. На комоде лежал безупречно выглаженный костюм, который служанки принесли ещё накануне. Он должен был надеть его на вечер, как свадебный наряд. Хенджин бросил на него взгляд и скривился. — И это, значит, день, который я запомню на всю жизнь? Великолепно. Через час, переодевшись и приведя себя в порядок, он спустился в гостиную. Там он встретил Феликса и Сынмина, а где то по сзади была Ханна, бурно обсуждая что-то с горничными.  — Ты выглядишь ужасно, — без всякого приветствия сказал Сынмин, разглядывая друга с явным удовольствием. — Благодарю. Очень ценно слышать это именно сегодня, — отозвался Хенджин, уставившись на чашку чая, которую ему поставили на стол. — Неужели ты до сих пор об этом пере-живаешь? — Джэсон присел напротив и откровенно ухмыльнулся. — Тебе всего-то нужно сказать пару слов и не выглядеть так, будто тебя заставляют подписывать пожизненный контракт. — Сынмин, это и есть пожизненный контракт, — пробормотал Хенджин, подняв на друга тяжёлый взгляд. — О, да ладно тебе, — хмыкнул тот, откинув-шись на спинку кресла. — Сыграешь роль примерного мужа, потом найдёшь себе хобби... не знаю, займёшься гольфом или начнёшь коллекционировать марки. Хенджин закатил глаза. — Ага, прекрасный план. Может, ещё предложишь мне выучить танец для свадебного вечера? Сынмин рассмеялся, представив эту картину. — Я бы заплатил, чтобы увидеть, как ты это делаешь. — А что, Хенджин довольно так и хорошо танцует, почему бы тебе не показать свои навыки? — решил вступить в разговор Феликс. — Ну нет уж, — присаживаясь на кресло, я осмотрел потолок, который изменился, ведь дом украшали в честь свадьбы. Хенджин не тревожился насчет брака с Ёнми, ведь ему было плевать на нее, пока не менее он так говорить себе в голове. Ёнми нужна им лишь для их работы и цели, она лишь пешка в этой игре, поэтому беспокоиться не о чем. Но его тревожит лишь сама свадьба, ведь половина гостей будут вампиры не из нашего рода и они с удовольствием могут навредить Ёнми или же раскрыть наш секрет о том, что мы не люди. Она ведь даже не знает, что мы вампиры. Сынмин задумчиво постучал пальцами по столу, будто не слышал последней фразы Хенджина. Затем он слегка прищурился и сказал: — Знаешь, твоя невеста удивится, когда узнает, что у нас тут половина гостей — существа из других миров. — Удивится? — повторил Хенджин с тенью усмешки. — Это мягко сказано. Она, скорее всего, либо сбежит, либо бросится на кого-то с вилкой. Феликс рассмеялся: — Ну, вилкой она далеко не продвинется, если встретится с кем-то вроде Элизабет. — Элизабет вообще не стоило приглашать, — раздражённо вставил Хенджин, накручивая на палец тонкую нить от манжеты. — Она как раз та, кто мечтает устроить драму на любой вечеринке, не говоря уже о свадьбе. — Так ты поэтому выглядишь как на похоронах? — поддразнил Сынмин. — Боишься, что она раскроет твой маленький секрет? — Это не мой секрет, это наш общий секрет, — сухо ответил Хенджин. — И если кто-то из гостей даже заикнётся о том, что мы вампиры, я… — Ты что? Укусишь их? — весело вставил Феликс, подавляя смешок. — Нет, — Хенджин закатил глаза, откинувшись в кресле. — Но устрою такую сцену, что этот “идеальный брак” запомнят надолго. Сзади послышался голос Ханны, которая бурно обсуждала с горничной вопросы украшения зала: — Нет, эти свечи слишком тусклые! Разве мы можем позволить себе такую скучную атмосферу на свадьбе?! — Ещё чуть-чуть, и она заставит всех одеться в золотое, — пробормотал Хенджин, наблюдая за её суетой. Сынмин усмехнулся: — Ты ещё не видел, как она спорила насчёт цветов. Я думал, что они подерутся с флористом. Феликс покачал головой: — Знаешь, Хенджин, мне кажется, твоя свадьба — это идеальное сочетание фарса и трагедии. — Отличное описание моего настроения, — пробормотал Хенджин, потянувшись за чашкой чая, но передумал пить и снова поставил её на стол. Мысли Хенджина крутились вокруг нескольких вещей. Он был уверен, что чувства к Ёнми у него отсутствуют напрочь. Она была частью плана, инструментом, который поможет удержать шаткое равновесие между кланами. Всё просто: никто никого не любит, все играют свои роли. Но именно гости на свадьбе беспокоили его больше всего. — Половина из них мечтает увидеть нашу неудачу, — тихо сказал он, обращаясь скорее к самому себе. — Половина? — переспросил Феликс. — Ты слишком оптимистичен. Я бы сказал, процентов восемьдесят ждут зрелищ. Сынмин кивнул: — Особенно те, кто не из нашего рода. Эти вампиры только и ищут возможности ослабить нас. А если они узнают, что Ёнми ничего не знает… — Она ничего и не узнает, — резко перебил его Хенджин. — Если только вы оба не решите стать слишком болтливыми. Сынмин поднял руки в защитном жесте: — Расслабься, я ничего ей не скажу. Но, честно говоря, ты должен быть осторожнее. Она ведь не дура, рано или поздно начнёт задавать вопросы. — До этого момента она будет думать, что всё это просто странности моей семьи, — ответил Хенджин. Феликс задумался, опёршись локтями на стол: — А ты не боишься, что она в какой-то момент попытается убежать? — Нет, — сухо сказал Хенджин, вставая с кресла. — Потому что она знает, что это бесполезно. С этими словами он направился к выходу, оставляя друзей за столом. Впереди был долгий день, полный фальшивых улыбок, игр на публику и ложных клятв. И хотя Хенджин был уверен, что чувств у него к Ёнми нет, всё это утро он не мог избавиться от какого-то странного, едва уловимого беспокойства.                                *** Когда Ёнми спустилась вниз, её взгляд сразу же упал на украшенный холл. Это был тот момент, когда её дыхание на мгновение перехватило. Она всегда знала, что свадьбы могут быть красивыми, но то, что было устроено здесь, было поистине волшебным. В воздухе витал лёгкий аромат цветов, а стены, украшенные золотыми и белыми лентами, создавали атмосферу, полную торжественности. Шары, висящие на потолке, отражали свет, создавая мягкие блики на полу. Столы были накрыты белыми скатертями, а на них стояли элегантные вазы с орхидеями и розами. Вдоль оконных рам располагались свечи, которые, несмотря на дневной свет, придавали интерьеру особое ощущение уюта. — Ого… — произнесла Ёнми, не сдержав своего удивления. — Я даже не знала, что здесь всё так красиво. Её взгляд перемещался по комнате, и она заметила, как вся обстановка сливается в гармоничную картину, создавая атмосферу праздника. Каждый уголок, каждая деталь были продуманы до мелочей. Она остановилась у одного из столов, на котором лежали маленькие коробочки с надписью «Спасибо, что пришли» — милые, но такие деликатные. — Всё это ради твоей свадьбы, — раздался знакомый голос позади. Она обернулась и увидела Ханну, которая, как всегда, была полна энергии и энтузиазма. — Мы с горничными постарались, чтобы всё было идеально. Ты же не хотела, чтобы что-то было не так, правда? — Нет, я… — её глаза сверкнули, и она улыбнулась. — Всё просто невероятно. Я даже не ожидала, что это будет настолько красиво. Вы, наверное, вложили сюда много усилий. — Конечно! Это ведь твой день, — ответила Ханна, взглянув на неё с довольным выражением. — Все для того, чтобы ты чувствовала себя как принцесса. Ёнми посмотрела вокруг, пытаясь собрать мысли. Ей было приятно, но в глубине души оставался какой-то лёгкий страх перед предстоящим событием. Это была её свадьба, но чем дальше, тем сложнее было понять, что она чувствует по поводу всей этой торжественной обстановки. — Я… не знаю, что ожидать от этого дня, — тихо сказала она. Ханна улыбнулась, подходя ближе. — Не переживай. Всё будет идеально. Главное — просто будь собой. Ёнми кивнула, но её глаза скользнули по толпе гостей, которые постепенно начинали собираться. Несколько из них были знакомы, но большинство — нет. Её нервозность усиливалась. Слишком много людей, слишком много чужих взглядов. Тем временем, за её спиной в комнате начали собираться первые гости, а её сердце забилось немного быстрее. Когда Ёнми стояла в центре зала, поглощенная красотой украшений, её спокойствие было нарушено, когда к ней подошел Хенджин. Он выглядел так, как всегда: безупречно, собранно, его взгляд был холодным, но выражение лица не выдавало ни единого признака того, что его беспокоит происходящее. Всё, что нужно было сделать, — это сыграть свою роль. — Мы должны идти встречать гостей, — сказал он тихо, но с лёгким намеком на настоятельность в голосе. Ёнми кивнула, слегка нервничая. Она понимала, что этот день будет наполнен множеством глаз, и ей предстояло не только сыграть роль невесты, но и изобразить ту самую любовь, о которой все ждут. Хенджин шагнул вперед и мягко взял её за руку, подавая её всем видом, как если бы они действительно были влюбленной парой. Ёнми почувствовала, как её сердце слегка сжалось, но она старалась не поддаваться нервозности. — Мы с Хенджином очень рады видеть вас сегодня, — сказала она, заставляя себя улыбнуться, несмотря на страх, который сжимал грудь. Голос был немного напряжённым, но она надеялась, что никто этого не заметит. Хенджин в ответ подал ей короткий взгляд и немного сжал её руку, как бы подтверждая её слова. — Спасибо, что пришли, — сказал он громким, уверенным голосом, поднимаясь чуть выше, чтобы все услышали. — Мы счастливы разделить этот день с вами. Те несколько секунд молчания, пока все собирались у входа, показались Ёнми вечностью. Она чувствовала, как её нервозность только усиливается, ведь она не была уверена в том, как правильно вести себя в такой ситуации. Но в этот момент Хенджин сделал шаг в сторону и повернулся к группе гостей, которые начали заполнять зал. Сначала подошел Минхо, сдержанно кивнув, но с явным интересом наблюдая за происходящим. — Поздравляю, — сказал он, пожимая руку Хенджину. — Выглядите как идеальная пара. Ёнми почувствовала, как взгляд Минхо скользнул по её лицу, и это заставило её почувствовать себя неловко. Но она быстро собрала свои мысли и ответила с улыбкой: — Спасибо, Минхо. Мы очень рады, что вы пришли. Бан Чан, который подошел следом, засмеялся, делая шаг в их сторону. — Так и знал, что в этот день мы все будем смеяться, — сказал он, указывая на Хенджина. — Этот твой “влюбленный взгляд” — это всё, что я ожидал увидеть! Хенджин ответил коротким кивком, скрывая свое раздражение за маской вежливости. — Мы стараемся, — сказал он, словно оправдываясь перед всеми. Когда к ним подошли следующие гости, включая Чанбина и Джисона, Хенджин вновь обернулся к Ёнми, словно подталкивая её к следующей фазе их “показа”. Они должны были смотреть друг на друга, демонстрируя всем, что их “любовь” искренняя, несмотря на обстановку. — Мы рады, что вы все смогли прийти, — сказал он вновь, и, обратившись к Ёнми, добавил: — Это наша важная часть дня, и я горжусь тем, что могу провести его с тобой. Ёнми почувствовала, как его слова заставили её сердце немного успокоиться, хотя она прекрасно понимала, что он говорил это не из-за чувств, а из-за того, что это нужно было для шоу. Но все равно её взгляд стал мягче, и она посмотрела на него с той самой “влюбленной” улыбкой, которую они оба знали, что должны показать всем. — Я тоже счастлива, — ответила она, глядя ему в глаза. Это было трудно, но она постаралась изобразить ту самую искренность, которой, казалось, было недостаточно. И хотя в их жизнях не было настоящих чувств друг к другу, они продолжали стоять бок о бок, улыбаясь и приветствуя гостей, которые, как казалось, с каждым моментом становились всё более заинтересованными в этой “паре”.                           *** Особняк был полон гостей, смех и разговоры наполняли каждую комнату. Поглощённые весельем и атмосферой праздника, многие из них едва замечали, как время быстро пролетает. Столики были уставлены изысканными закусками и напитками, а музыку задавал оркестр, исполняющий нежные мелодии. Хенджин и Ёнми продолжали держаться рядом, их взгляд не встречался чаще, чем требовалось по роли, но каждый жест был точен и продуман. В уголке зала стояла Вонхи — изысканная и прекрасная девушка с чёрными волосами, собранными в высокую прическу, с глазами, полными тени ревности. Она наблюдала за каждым движением Хенджина, её взгляд скользил по его лицу, и в её душе расползалась тихая боль. Вонхи знала, что Хенджин не испытывает к ней того, что она чувствует к нему, и это было для неё тяжким испытанием. Её глаза не могли оторваться от Ёнми, которая стояла рядом с Хенджином, с улыбкой на лице, поддерживая его в этом вечере. Ревность, как тёмная тень, вкрадывалась в её сердце, и каждый взгляд на них как пара, держась за руки, только усиливал её страдания. Она не могла понять, почему именно Ёнми была рядом с ним. Почему эта девушка, которая так проста и далека от её мира, была в центре внимания его жизни? — Она не твоя, — шептала Вонхи себе под нос, ощущая, как её раздражение растёт. В этот момент к Ёнми подошла Мелисса. Она мягко взяла её за руку и, с лёгкой улыбкой, сказала: — Пора. Ты готова. Ёнми обернулась к ней, слегка нервничая. Но как только Мелисса улыбнулась ей, уверенность вернулась. Мелисса отвела её в одну из комнат, где уже ждала её свадебная готовность. В комнате было тихо, только лёгкий свет свечей играл тенями на стенах, а Мелисса тихо прошептала: — Мы подготовили тебе идеальный образ!  Ёнми стояла перед зеркалом, её дыхание стало учащённым. Она посмотрела на себя и сначала даже не узнала. Её привычный вид был оставлен позади — сегодня она была не той, кто носит скромные вещи. В её руках было не просто платье, а настоящее произведение искусства. Её свадебное платье было элегантным и изысканным. Оно не было пышным и громоздким, как многие традиционные наряды, но в этом и заключалась его особенность. Лёгкое, воздушное, оно идеально облегало её фигуру, подчёркивая каждый изгиб, и изящно струилось по полу. Вся ткань была из шелка, изысканная и дорогая, с тонким блеском, который играл на свету, создавая магическое ощущение. Открытая спина, украшенная деликатной вышивкой из прозрачных нитей, придавала платью невероятную утонченность. Вся её фигура была словно заключена в этот кусочек искусства. Когда Мелисса аккуратно застегнула последний крючок на платье, она повернулась к девушке и с восторгом сказала: — Ты выглядишь… безупречно, Ёнми. Это будет момент, который все запомнят. Ты — как изысканная фея, готовая покорить всех. Ёнми стояла перед зеркалом, её сердце билось быстрее. Она чувствовала себя непривычно. Это платье, это ожидание — всё было новым и захватывающим. Но её мысли снова вернулись к тому, как она должна выглядеть сегодня. Она должна была быть не просто девушкой на свадьбе, но и невестой Хенджина. В её голове всё ещё звучали его слова, его холодный взгляд. Она старалась убедить себя, что всё это — лишь часть плана. Мелисса улыбнулась и, поддерживая её за руку, добавила: — Давай, твой момент. Ты готова. Когда Ёнми вышла из комнаты, её шаги стали более уверенными. Каждый взгляд, который обращался к ней, как бы ощущался на коже. Она шла по коридору, освещённому тусклым светом свечей, и каждый её шаг был на виду у гостей. Мелисса шла рядом, поддерживая её, и это придавало ей немного уверенности, но внутри она всё равно ощущала нарастающее напряжение. Когда она ступила в главный зал, всё вокруг будто замерло. Гости замолчали, и все взгляды устремились на неё. Хенджин стоял у алтаря, его лицо было холодным и спокойным, но в его глазах, кажется, можно было разглядеть нечто большее, чем просто пустоту. Возможно, это была легкая тревога, смешанная с тем, что он понимал — момент настал. Он не ожидал, что увидеть её в этом платье, в таком виде, будет так… по-настоящему. Его сердце пропустило мгновение, но он быстро вернулся в свой привычный облик — сдержанный, холодный и спокойный. Но для Ёнми этот момент был особенным. Она почувствовала, как её ноги немного подкашиваются, и сдерживала дыхание, чтобы не выдать свою нервозность. В голове вертелись мысли, которые пытались вспомнить каждую деталь, каждую фразу, которую она должна была произнести. Но всё это исчезло, когда её взгляд встретился с глазами Хенджина. Он стоял там, в своём тёмном костюме, с лёгкой, почти невидимой усмешкой на губах, но в его глазах было что-то другое — нечто, что она не могла понять. Это было что-то неясное, что заставляло её сердце биться быстрее. Хенджин шагнул навстречу ей, и его рука, небрежно скользнув по её руке, мягко схватила её ладонь. Он тихо произнёс: — Ты прекрасно выглядишь. Он сказал это без чувства, но для неё эти слова звучали с неожиданной искренностью. Её сердце сжалось, и она почувствовала, как её дыхание немного замедляется. Она старалась не показывать своих эмоций, но, казалось, что с каждым шагом, который они делали к алтарю, её неуверенность возрастала. Это был не просто её день — это был момент, который определял всё. Их жизни теперь были связаны, и она даже не могла точно сказать, что чувствовала по этому поводу. Когда они подошли к алтарю, священник начал церемонию. Звуки его слов были как бы отдалёнными, как будто она находилась в другом мире. Она слышала только своё дыхание и чувствовала, как её руки начинают дрожать, когда священник начал спрашивать, готовы ли они обменяться клятвами. Хенджин стоял рядом, абсолютно спокойный, его взгляд сосредоточен. Он не смотрел на неё как на свою невесту, но смотрел так, как будто она была лишь частью обязательства. И хотя её сердце разрывалось, она знала, что должна показать всем, что они — идеальная пара, что всё, что происходит, правда и искренне. Когда пришла её очередь говорить клятву, её голос был чуть выше, чем обычно, но она постаралась скрыть свои чувства. — Я принимаю тебя, — начала она, пытаясь не расплакаться. — И обещаю быть с тобой, несмотря на всё, что будет. Хенджин повернулся к ней и произнес свои слова. Его голос был ровным и уверенным, но в нём тоже не было тепла. Он говорил эти слова так, как если бы это было частью обычной рутины, но что-то в его взгляде было не таким, как всегда. — Я принимаю тебя, и обещаю быть рядом, несмотря на любые испытания. И вот момент настал. Они обменялись кольцами, и когда священник объявил их мужем и женой, гости аплодировали. Но для Ёнми этот момент был как будто пустым — её сердце колотилось, но она не знала, что чувствует. Всё было чуждо, даже сам факт, что они стали официально супругами. Хенджин смотрел на неё, и его взгляд был немного более мягким, но он всё ещё скрывал свои настоящие чувства. Хотя перед людьми они выглядели как идеальная пара, за этим фасадом прятались всё те же вопросы и сомнения. После церемонии, когда гости начали подходить поздравлять, Вонхи вновь смотрела на Хенджина с холодной, пронизывающей завистью. Она не могла принять, что Хенджин теперь был связан с другой, и это добавляло ей боли. Но она скрывала всё это за улыбкой, когда подошла к нему. — Поздравляю, — сказала она, её голос звучал излишне сладко, когда она пожала руку Хенджину, не отводя глаз от Ёнми. Хенджин ответил сдержанным кивком, но его взгляд больше не был таким холодным, как раньше. Он чувствовал, что в этот момент он всё-таки оказался в центре внимания, не только как босс мафии, но и как муж, который теперь был обязан показать всем, что он способен к этому. Пока вечер продолжался, они оба продолжали делать вид, что всё было идеально, но за фасадом их свадебного счастья скрывались невыраженные чувства, которые обе стороны ещё не решались раскрыть.                                       *** Вечер продолжался в яркой и напряжённой атмосфере, наполненной смехом, разговорами и музыкой. Хенджин, несмотря на официальное торжество, оказался в центре внимания, но не как муж, а как человек, который предпочитал погружаться в шумный весёлый мир вокруг. Он много пил, смеялся и общался с гостями, его лицо было обезоруживающе беззаботным, но в глазах всё равно оставалась та скрытая холодность, которая никогда не исчезала полностью. С каждым бокалом он становился всё более раскованным, будто стараясь забыться в этом моменте. В то время как Хенджин наслаждался вечеринкой, Ёнми сидела в сторонке, поджав ноги и погружённая в свои мысли. Мелисса сидела рядом, поддерживая её, но девушка не могла не заметить, как её муж увлечённо общался с другими, не обращая на неё никакого внимания. Ёнми чувствовала себя чуждой в этом мире, как будто она просто наблюдатель, а не невеста. Её взгляд скользил по его фигуре среди гостей, и она не могла понять, что именно чувствует в этот момент — разочарование или облегчение. Она тихо вздохнула, пока Мелисса, заметив её беспокойство, тихо заговорила с ней, стараясь отвлечь её от взглядов на Хенджина.                                *** Когда ночь наконец опустилась на особняк, а веселье стало потихоньку утихать, гости начали расходиться. Хенджин, всё ещё не отставший от алкоголя, вёл себя как человек, который больше не замечает ни обязательств, ни окружающих. Он посмеивался, обнимал друзей и даже принимал поздравления с очередным «новым этапом» своей жизни с налётом сарказма, который все прекрасно понимали. Время шло, и гости постепенно разошлись, оставив пару человек для вечернего отдыха. Ёнми, в свою очередь, чувствовала себя растерянной. Её мысли снова возвращались к сегодняшнему дню, и ей было не по себе от того, что всё происходило, как в какой-то чужой реальности. С каждым шагом, когда Хенджин и она направлялись в их свадебную комнату, чтобы провести брачную ночь, напряжение в её груди только усиливалось. Когда они наконец оказались за дверью комнаты, Хенджин замер, явно не зная, что делать дальше. Он посмотрел на неё и сказал, все ещё слегка наклонившись от алкоголя: — Ну, вот мы и здесь. Новый этап жизни, да? Ты в своём платье, я в костюме… Всё как положено. Даже если я не совсем понимаю, как мне здесь быть. Ёнми стояла в дверях, ощущая, как её сердце забилось быстрее. Она нервно подняла взгляд на его лицо, но тут же опустила его, не зная, что сказать. Всё, о чём она могла думать, было то, что она не готова к тому, чтобы стать более близкой с ним. Она сделала шаг назад, пытаясь найти слова. — Хенджин, я… я не уверена, что готова. Мы… мы только что поженились, и всё это для меня слишком новое. Хенджин, всё ещё в не совсем трезвом состоянии, улыбнулся, его взгляд был мягким, но слегка замутнённым. Он сделал шаг к ней, и вдруг, с неожиданной серьёзностью для пьяного человека, сказал: — Ну, если честно, я тоже не очень готов. Но мы ведь можем начать с малого, верно? Например, поговорим о том, как я вообще оказался в этой ситуации. Мы могли бы выговориться. Ёнми смотрела на него с удивлением, не ожидая такого поворота событий. — Так ты серьёзно, что ли? — она пыталась скрыть улыбку, но не могла. — Ты хочешь поговорить? Это что, новая форма пранка для меня? — Нет-нет, это чистая правда, — Хенджин улыбнулся, чувствуя, что слова и смех становятся более лёгкими. — Мы оба запутались в этом дне, и, может быть, стоит просто сидеть и поговорить, без всяких ожиданий. Он подошёл к креслу и рухнул на него, вытянув ноги. Слабая улыбка не покидала его лица. — Хотя, я не против быть немного романтичным, — добавил он, уже с более серьёзным тоном, несмотря на явную пьянку. — Но, видимо, не сегодня. Я ещё немного подумаю об этом… может, когда немного протрезвею. Ёнми не могла не засмеяться. Она присела рядом на кровать, пытаясь принять все, что происходило. Даже её внутренняя тревога немного стихла. — Так ты и не будешь… ну… подходить ко мне сегодня? — её голос был смешанным, с намёком на шутливость, но в то же время скрывал некоторую растерянность. Хенджин улыбнулся, посмотрел на неё, и, несмотря на пьяный взгляд, его слова звучали с искренним уважением. — Нет. Мы оба понимаем, что это слишком много для первого дня. Мы тут не для того, чтобы торопиться. Мы же можем делать всё постепенно, верно? Кто сказал, что всё должно быть сразу? Ёнми почувствовала лёгкое облегчение. В его словах не было ни давления, ни напряжения. Он просто был рядом, и это уже имело значение. — Ты знаешь, иногда ты говоришь странные вещи, — призналась она, не скрывая улыбки. — Это потому что я пьяный, — ответил Хенджин, его глаза прищурились, но он явно наслаждался моментом. — Но это не значит, что я не думаю о том, что происходит. Ты… ты хорошая. И, может, мы и правда будем делать всё по-своему. Он встал и подошёл к ней, не торопясь, и поцеловал её на лбу, что стало неожиданным жестом. — Спокойной ночи, миссис Хенджин, — сказал он с лёгким смехом, но в его голосе было что-то трогательное, что она не могла игнорировать. Ёнми улыбнулась и ответила с небольшой ноткой серьёзности: — Спокойной ночи, мистер Хенджин. Хенджин вернулся к креслу и снова устроился поудобнее. — Ну, пока мы не начали «новую жизнь», я, пожалуй, останусь тут. А ты… ты спи. Завтра всё начнётся по-настоящему. В комнате повисла тишина, но оба, несмотря на всю неопределённость этого дня и ночи, чувствовали, что что-то важное всё же произошло. Не физически, а именно в общении. В том, что, несмотря на всю странность происходящего, между ними уже были нити связи, которые могли бы вырасти в нечто большее. Но пока они оставались в этой тишине, не спешили рушить всё, что не было готово для этого дня.