Через тернии

1 мая 1997, четверг

      Аргус Филч тяжело вздохнул, глядя на огромную стопку посылок в его кабинете, ожидавших проверки. Их было так много, что они лежали друг на друге и подпирали потолок. Может, конечно, дело было не в посылках, а в том, что кабинет был маленьким, душным и пыльным. Филч считал несправедливым то, что в таком огромном замке ему выделили такую конуру. При этом, разумеется, он ни разу не сказал об этом директору или кому-то еще, предпочитая тихо всех ненавидеть и жаловаться лишь своей верной спутнице — миссис Норрис.       Мужчина скептически оценивал взглядом каждую посылку, но внимание его особенно привлекла одна, где на упаковке стояло имя, мозолившее ему глаза еще с самого начала учебного года, даже раньше — «Ребекка Найт, Гриффиндор». Ее имя мелькало практически каждую неделю, а иногда и чаще. Миссис Норрис почувствовала раздражение хозяина и мягко ткнулась в его лодыжку.       — Ну что, девочка, опять эти её ингредиенты для зелий? — проворчал он, поглаживая кошку, чьи янтарные глаза неотрывно следили за его движениями.       Филч открыл небольшую картонную коробку с ненавистным именем и приподнял один из свёртков, на котором красовалась надпись «Корень асфодела». Филч нахмурился ещё сильнее. Это было законно — ингредиенты для зелий всегда приходили ученикам, особенно тем, кто учился на продвинутом уровне. Но Филч знал, что Ребекка давно варит зелья не для уроков. Весь замок шептался о том, как она сотрудничает с магазином Уизли. Это раздражало его: он ничего не мог сделать с этим, несмотря на то, что было очевидно, что все эти ингредиенты нужны ей не для учебы.       — Эй, посмотри на это! — Филч поднял ещё один пакет с надписью «Сушёные личинки светляков» и с презрением оглядел его. — Как думаешь, для чего ей всё это нужно, а?       Тут его взгляд привлекло письмо — очередное письмо, в котором ничего не было написано. Впрочем, он был достаточно умен, чтобы сообразить, что магия не давала прочитать ему текст, адресованный другому человеку.       Но в этот раз он ошибся — уже намереваясь откинуть пергамент в сторону, мужчина заметил, что в этот раз он был не пуст. Огромным вычурным почерком говорилось: «Лично для Ребекки Найт. Посторонним не читать!»       — Ха, посторонним, говорите? — проворчал Филч, распечатывая письмо, не обращая внимания на предупреждение. Миссис Норрис тихо заурчала, внимательно глядя на письмо, будто сама хотела узнать, что там внутри.       Филч развернул пергамент, и перед его глазами появилась насмешливая надпись:       «Привет, Филч! Мы знали, что ты это прочтёшь. Слушай, прекрати проверять её почту — вряд ли ты сможешь сам сварить хоть одно зелье, даже если захочешь. Да и вообще, оставь это дело профессионалам, хорошо? С любовью, Фред и Джордж Уизли. P.S. Можешь почитать это ещё раз вслух, вдруг не всё понял с первого раза!»       Филч почувствовал, как его лицо наливается краской. Взбешённый, он кинул письмо в сторону.       — Да как они смеют! — прошипел он, его руки дрожали от ярости. — Передают какие-то послания прямо у меня под носом! Уверен, что как только эта девчонка возьмет пергамент в руки, там появится список зелий для изготовления!       Его взгляд быстро переместился на другую часть содержимого. Среди свёртков и упаковок, аккуратно перевязанных шнурками, что-то блеснуло в свете факела. Он вытащил большую бутылку с надписью «Микстура для облегчения кашля». Но что-то было не так. Бутылка выглядела подозрительно большой для обычного лекарства — слишком большой, как будто эта Найт собиралась лечить не кашель, а целую роту больных троллей.       Филч прищурился, его подозрения лишь усилились. Он медленно покрутил бутылку в руках, осматривая её со всех сторон.       — Ну и что это у нас тут? Микстура от кашля, говорите? — пробормотал он. — Как же, кашель…       Миссис Норрис уселась на стол и наблюдала за ним с любопытством. Филч ухватился за крышку и попытался её открутить, но она не поддавалась. Как и ожидалось, заколдована. Его раздражение на Ребекку и её связи с Уизли только разрасталось. Филч был уверен: это не простая микстура, а что-то гораздо более серьёзное — возможно, что-то из магазина Уизли. Может, даже опасное!       — Ах, Найт, ты меня не проведёшь, — прошипел он себе под нос, его лицо побагровело от усилий и гнева.       Теперь он был окончательно уверен, что МакГонагалл должна вмешаться. С бутылкой в руках он направился к её кабинету, решительно топая по коридору, чтобы потребовать вызова Ребекки для объяснений.       Ничего не подозревающая Ребекка сидела в Большом Зале и за обе щеки уплетала обеденные сардельки с макаронами, обильно приправленные кетчупом. Вдруг к ней подошла какая-то девочка с курса третьего, не старше, и смущенно пропищала:       — Простите, пожалуйста, что отвлекаю…       — Ммм? — промычала Ребекка сквозь набитый рот.       — Вас вызывает к себе МакГонагалл.       Она так резко сглотнула, что чуть не умерла от усилия.       — Что? Зачем?       — Не знаю, меня просто попросили передать. Она ждет прямо сейчас. Сказала идти к ней срочно.       Ребекка запаниковала, руки и ноги сковала слабость. Зачем декан вызывает ее? Она что-то узнала про ее связь со Снейпом? А он знает или нет? Может, стоит его предупредить? Или это подозрительно?       «Хотя он же умный… Вряд ли наша валентинка раскроется кому-то еще…»       В тарелке осталась еще половина порции, не меньше. Аппетит моментально испарился. Девушка подскочила с места и побежала к выходу из Зала. Но у самого конца Гриффиндорского стола затормозила, засовывая руку под мантию.       — Слушай, не одолжишь перо на секунду? — спросила она мальчика с младших курсов, который мирно сидел и делал домашнее задание.       Вместо ответа бедный гриффиндорец посмотрел на нее взглядом полным страха и молча кивнул, протягивая перо. Ребекка выхватила его и прислонила Валентинку к стене справа от входных дверей, стараясь закрыть содержимое от чужих глаз, и спешно нацарапала:       «Меня вызвала МакГонагалл. Срочно. Почему, не знаю. Надеюсь, дело не в нас. Просто предупредила.»       Сунув перо обратно испуганному гриффиндорцу и спешно его поблагодарив, Ребекка выскочила из зала и побежала в кабинет своего декана.       Когда она вошла в кабинет МакГонагалл, её взгляд тут же наткнулся на скрюченную фигуру Аргуса Филча, стоявшего рядом с деканом. Лицо Филча перекосило от недовольства, а перед ним на столе стояла большая бутылка с надписью «Микстура для облегчения кашля».       «Слава гиппогрифу, это не из-за Снейпа… Господи, какая огромная бутылка! Тут же литра 1,5, не меньше! Либо это шутка, либо у Фреда с Джорджем свои представления о том, сколько нужно пить…»       Макгонагалл сидела за столом и выглядела спокойной, но Ребекка ощутила почти физическую тяжесть, когда та подняла на нее глаза.       — Мисс Найт, — начала она с сдержанно, — мне только что сообщили, что вы получаете посылки, которые вызывают подозрения у мистера Филча. В частности, речь идёт о вот этой бутылке.       Ребекка почувствовала, как её сердце заколотилось сильнее. Она знала, что формально зелья, которые она варила для Уизли, не были запрещены, но Филч всегда искал повод придраться. И уж точно он решил отомстить за ситуацию в Совятне, не иначе.       «А тут эта подозрительная бутылка! Просто блеск!»       — Профессор, это… это действительно микстура от кашля, — начала оправдываться Ребекка, надеясь на благосклонность Макгонагалл. — Возможно, я немного ошиблась, когда указывала нужный объем…       Филч ехидно ухмыльнулся.       — Эта бутылка не просто так заколдована. Давайте откроем ее и сразу узнаем, правда это или нет.       Ребекка стояла перед Филчем и МакГонагалл, чувствуя нарастающее напряжение. Она не знала, как можно выкрутиться из этой ситуации. Сказать, что она не знает, почему в бутылке алкоголь, а не микстура? Филч уже потянулся к бутылке, когда в дверь кабинета неожиданно постучались.       — Войдите! — разрешила МакГонагаглл.       В дверь проскользнул Снейп.       — Минерва, — произнёс он как ни в чем ни бывало, — я к вам по вопросу, касающегося разрешения на поставку некоторого оборудования… — Он прервался, сделав вид, что удивлен присутствию здесь Ребекки и Филча. — Однако, — продолжил Снейп, его взгляд скользнул к Ребекке, — вижу, что я вас от чего-то отвлек. Могу я узнать, что случилось?       Филч сжал зубы, пытаясь не реагировать на Снейпа, который помешал его ожидаемому триумфу после открытия бутылки.       — Северус, — Макгонагалл сложила руки на груди, — Аргус обнаружил у мисс Найт эту бутылку. Он утверждает, что это может быть что-то опасное, замаскированное под микстуру от кашля.       Снейп с легким, едва заметным прищуром взглянул на бутылку, а затем снова перевёл взгляд на Ребекку. Он подошел к столу и остановился рядом с девушкой, аккуратно взял в руки «микстуру».       — Что-то опасное, говорите? Как интересно, — протянул он, будто погружённый в раздумья, аккуратно рассматривая блеск янтарной жидкости. Затем добавил: — Полагаю, это по моей части. Я лучше всех здесь разбираюсь в зельях и ингредиентах. Думаю, будет уместно, если я заберу эту бутылку для анализа и проверю содержимое.       Он медленно посмотрел на МакГонагалл и Филча, давая понять, что именно он должен заняться этим делом.       — Но! — попытался возразить Филч.       — Кроме того, — перебил Снейп. — Если выяснится, что мисс Найт нарушила правила, я лично возьму на себя назначение наказания. Уверяю вас, она не останется без должной ответственности, — холодно произнёс Снейп и посмотрела на МакГонагалл. — Конечно, если уважаемая декан не против.       Ребекка опустила взгляд в пол и покраснела. Впрочем, совсем не от стыда или страха мыть котлы в наказание.       — Конечно, Северус. Если вы сами не прочь заняться этим, это будет лучшим решением, — судя по всему, ей совсем не хотелось тратить время на проверки бутылок, потому она и согласилась так скоро.       Филчу ничего не оставалось, кроме как промолчать, сжав зубы.       — Вы свободны, мисс, — кивнула МакГонагалл. — Можете идти.       Ребекка не заставила повторять дважды и тут же поспешила сбежать, пока Филч не спохватился и не увязался следом. Она уже почти опаздывала на следующее занятие — к счастью, это был Уход за Магическими существами, и вряд ли Хагрид бы ее наругал. В особенности после того, как они официально стали собутыльниками! Но все же опаздывать не хотелось.

***

Спустя ровно 2 урока и еще 27 минут

      Ребекка нырнула в портретный проем, совершенно изнуренная. Она надеялась, что урок (а точнее два урока — потому что занятие было сдвоенным) пройдут спокойно, тихо и мирно, но не тут-то было. Невесть откуда на краю Черного Озера возникла оранжерея, наполовину заполненная водой. И Хагрид радостно сообщил, что там теперь живут маленькие флоппинги — технически это были летающие рыбы.       И хотя они выглядели очаровательно — их прозрачные тела переливались радужными оттенками, словно украшения, — ухаживать за ними оказалось сущим кошмаром. Флоппинги, казалось, наслаждались тем, как Ребекка пыталась их поймать: то выскальзывали из рук, то резко взмывали вверх, обдавая её брызгами воды. А Хагрид лишь смеялся, махая руками и ободряя её фразами вроде: «Да не беспокойся, они просто играют!»       Каждый раз, когда Ребекка делала очередную попытку схватить флоппинга, тот делал резкий разворот в воздухе, сверкал чешуей и устремлялся в другую сторону, оставляя за собой облако мельчайших капель. К концу урока она была полностью вымокшей и почти уверенной, что теперь ненавидит летучих рыб.       Теперь, выбравшись из оранжереи, насквозь промокшая, с болящими руками и облепленная чешуей, она рухнула в кресло у камина в гостиной Гриффиндора.       — Флоппинги? — понимающе спросил парень с седьмого курса, имени которого Ребекка не знала.       — Они самые, — буркнула она. — Хочу теперь уху на ужин. Из флоппингов.       Семикурсник улыбнулся и принялся рассказывать, как он в прошлом году избежал необходимости ухаживать за флоппингами — потому что Хагрида инспектировала, а потом и вовсе изгнала Амбридж. Ребекка слушала вполуха. А затем вообще извинилась и под предлогом принять душ ушла из гостиной.       Спустя еще минут 20 Ребекка уже лежала в кровати, укутавшись в теплое одеяло, от которого, что очень приятно, пахло фиалками, а не рыбой. Ей хотелось написать что-то Снейпу по поводу виски — наверняка, тот уже понял, что это был огневиски. Но, когда она вытащила Валентинку из своей сумки (куда предусмотрительно положила ее перед походу к флоппингам), тут же заметила, что там уже есть сообщение. И пришло оно невесть сколько времени назад.       «И зачем тебе столько огневиски? Мне уже стоит начать беспокоиться или еще нет?»       Ребекка вытащила перо с чернильницей, улыбаясь до ушей.       «Ну… Если честно, я хотела предложить выпить вместе…»       Писать было легче, чем говорить. И она даже была рада, что ей не пришлось сообщать о своем намерении ему лично.       «Я не думала, что Уизли мне так много отправят…» — написала она следом.       Решив, что Снейп вряд ли ответит скоро, она отложила пергамент и стала думать о том, что ей хочется есть, а ужин мало того, что нескоро, так туда еще и идти надо.       «Как же трудно жить эту жизнь…» — вздохнула Ребекка, уткнувшись в подушку.       Лежать и расслабляться ей пришлось недолго — идиллию нарушил холод, обжёгший руку, неосторожно оставленную на Валентинке.       «Я точно должна сказать ему об этом!» — подумала она и посмотрела на новое сообщение.       «Выпить, значит…» — гласило оно.       Следующее сообщение пришло всего секунд через 20, но за это время Ребекка уже успела понадумать всякого, где просто отказ выпить с ней был не самым плохим вариантом.       «Конечно, я мог бы выпить это все и один… Но я не против компании. Приходи в субботу в семь вечера. Будем считать, что я назначил тебе наказание на это время.»       «Мне придется чистить котлы?»       «Да, если будешь много вопросов задавать.»       «А МакГонагалл ты что сказал по результатам проверки?»       «Правду. Но она не собирается назначать дополнительного наказания. Это не слишком серьезный проступок.»       «Ясно… Спасибо, кстати.»       «В следующий раз подумай получше перед тем, как просить отправить что-то запрещенное себе по почте.»       Ребекка надулась, глядя на пергамент.       «Хорошо…»       «До послезавтра. У меня еще сегодня дела…»       «И на ужин не пойдешь?»       «Пока не знаю.»       «Хорошо, удачи в делах…»

3 мая 1997 года, суббота, утро

      Утренняя погода неумолимо становилась лучше каждый следующий уикэнд. Вот и сегодня уже даже практически и не было холодно, когда Ребекка вышла из дверей замка сразу после завтрака, следуя навязчивому желанию выяснить все-таки, что там с проходом под Ивой. Она знала, что нужно нажать на какой-то нарост у корней дерева, чтобы оно на какое-то время перестало хотеть тебя убить. А на какой именно — не помнила. Поэтому вышла так рано — чтобы не привлекать ни чьего внимания, пока будет левитировать камни в попытках нажать на нужное место.       На это до ужаса скучное занятие ушло минут 20, как минимум. И она уже почти отчаялась, готовая идти назад, когда Ива, наконец, замерла.       «Уж не притворяется ли? — подумала девушка, хоть и не была уверена, что Ивы умеют притворяться.»       По низкому земляному коридору идти было куда неудобнее, чем 3 года назад — все-таки с тех пор она порядком подросла. К счастью (или к сожалению?), долго идти не пришлось — примерно через минут 10, когда по оценкам Ребекка уже должна была добраться до конца территории замка, она что-то почувствовала. Неуловимое ощущение тревоги, будто перед ней невидимый забор под огромным напряжением. Ей даже показалось, что волосы на голове встали дыбом, и она машинально дернулась их пригладить.       Дальше идти могло быть небезопасно.       Но и назад не хотелось идти. Тем более, что видимой преграды на пути не было. Взвесив «за» и «против», она отошла на метров 5 назад, нашла на земле камень и вытащила палочку, собираясь левитировать его сквозь тревожное место.       Камень летел без помех и казалось, что никто не сможет остановить его. Но, как только тот достиг невидимой стены, на этом месте воздух будто подсветился, переливаясь бледно-синим цветом, а затем камень резко отлетел назад.       — Ух! — вырвалось у Ребекки, когда камень врезался ей прямо в ногу. — Чтоб тебя!       Потерев ногу, она мрачно повернула назад, немного прихрамывая.       «Ну хоть без стихов сегодня!.. А еще я научилась чувствовать магию! Круто…»       Тут ей на ум пришло ощущение, которое она испытала на берегу моря или океана — она не была уверена. Того самого, куда трансгрессировал с ней Снейп пару недель назад. Теперь она могла биться об заклад, что и там почувствовала магию, но не такую, как здесь, в проходе. Здесь магия будто предупреждала или даже угрожала, говоря: «Дальше пути нет!». А там… Что это было? Такое странное чувство…       Обдумывая это, она и не заметила, как почти вылезла из коридора — впереди показался вход, залитый светом солнца. Сегодня ей предстояло поработать (кто бы мог подумать?), а затем идти и нарушить пару школьных правил.       «Интересно, есть правило, запрещающее целоваться с преподавателями? — замечталась Ребекка и чуть не получила по голове от Ивы, которая уже успела прийти в себя.»

***

3 мая 1997 года, суббота, вечер, 18:57

      Когда она постучала в дверь кабинета Снейпа, ей никто не ответил.       «И что за черт… Где он?»       Она огляделась, будто ожидала увидеть Северуса, спрятавшегося неподалеку — так, шутки ради. Но никого не было рядом. Расстроившись, она стала ходить туда-сюда возле двери, сложив руки в недовольном жесте. Валентинка была с ней, но молчала — новых сообщений не было. Походив еще какое-то время, она подняла руку с часами — 19:01.       «Опаздывает!»       Не зная, что делать — писать ей было нечем, перо-то она не взяла, Ребекка прислонилась к стене напротив двери и принялась ее гипнотизировать.       К ее огромному облегчению, минут через 5 справа послышались шаги, и она увидела знакомую фигуру, укутанную в плащ.       — Добрый вечер, профессор, — сказала Ребекка достаточно громко, и это отскочило от стен подземного коридора.       — Добрый, — Снейп улыбнулся. Его улыбка вышла немного кислой, хотя вряд ли он так планировал.       Девушка смиренно смотрела за его приближением, борясь с желанием броситься навстречу и обнять. Ее сердце повысило ритм в предвкушении волнительного вечера.       Снейп спокойно подошел и открыл дверь кабинета. Они оказались в знакомом помещении с пыльными банками, в которых плавали очень и не очень мерзкие существа и растения. Сегодня тут царил творческий беспорядок — котел был занят остатками какого-то непонятного варева, на столе валялись пестик и ступка, а сам стол весь был усыпан остатками каких-то трав и чешуи.       — Экспериментируешь? — поинтересовалась девушка вежливо, глядя на 3 ножа, брошенные возле доски для нарезания.       — Да, если выдается свободное время, — он пересек кабинет, расстегивая плащ. — Пойдем сюда, тут есть стол поудобнее.       Ребекка вспомнила, как около года назад хотела тайком проникнуть в его личные покои, но не решилась. Наверное, к лучшему — теперь можно было осмотреть их без всякой опасности быть застигнутой врасплох. Жутко заинтересованная, она спешно последовала за мужчиной в открытую им дверь.       Это была небольшая комната, тесно уставленная мебелью. Слева располагался небольшой письменный стол, поставленный так, чтобы сидящий за ним мог видеть входную дверь. В стену напротив двери был вмонтирован камин, сейчас полностью погасший. Возле камина стояло кресло и столик с тремя стульями. В самой же правой от двери части комнаты стояла кровать, с задернутым пологом. Слева от кровати — небольшая темная дверь — в уборную? А еще внутрь всей стены напротив камина, от входной двери и до самой кровати был встроен длинный шкаф. Можно было бы даже сказать, что комната уютная, не будь тут так темно и холодно. Ее освещали сейчас только факел из соседней комнаты-лаборатории, да странный зеленоватый свет из круглого окна, что примостилось у потолка над кроватью. Куда оно выходило, осталось для Ребекки загадкой.       Снейп взмахнул палочкой и зажег камин — теперь комната действительно стала уютной. Мужчина меж тем указал на один из стульев, сам снял плащ и открыл одну из бесчисленных дверей длинного шкафа.       — Тут мило, — заметила Ребекка, усаживаясь за столик.       «От него пахнет морской солью — он что, проводит свободное время на курорте у моря? — подумала девушка про себя.»       Снейп хмыкнул, снимая теперь свою черную мантию Летучей Мыши и убирая в другое отделение шкафа. Ребекка внимательно смотрела за его действиями и очень удивилась, осознав, какой он худой без этой самой мантии, а только в черном приталенном сюртуке.       Северус продолжил дальше взаимодействовать со шкафом — бокалы оказались в одном ящике, а бутылка, которую чуть не присвоил Филч — в другом. Наконец, он сел напротив нее, поставив виски и бокалы на стол. Поленья в камине громко трещали, наполняя комнату светом и теплом. Стало даже как-то жарковато. Хотя, может, дело было и не в температуре.       — Итак, — сказал мужчина, взяв один из стеклянных бокалов и посмотрев сквозь него. — Значит, ты предлагаешь просто выпить весь этот виски?       — Пожалуй, многовато будет, — нахмурилась Ребекка. — Но если у тебя есть Элексир Мерлина, то пойдет.       — О, — ухмыльнулся Снейп. — Похвально, что ты о нем знаешь. Точно не из учебников, не так ли?       — Мне Слизнорт рассказал… Долгая история.       Снейп хохотнул. И это выглядело очень странно — что непривычные звуки, которые он издавал, что отсутствие объемной мантии. Атмосфера, в целом, была не очень располагающей к романтическому распитию алкогольных напитков. Но Ребекка все равно взяла в руки бутылку (руки начали предательски дрожать), открутила пробку и разлила напиток по бокалам. Залпом выпила свою порцию и поморщилась. Снейп наблюдал за этой картиной молча.       «Фу, как горько… Надо было медовуху покупать…»       — Не хочешь сначала взять что-нибудь в супермаркете? А то вот так пить, без закуски… — поинтересовался мужчина.       — Далековато идти, разве нет?       — Ну… Я знаю короткую дорогу.       Ребекка посмотрела на Северуса вопросительно, но тот вместо ответа снова подошел к своему чудо-шкафу и на этот раз вытащил оттуда какой-то мешочек, захватил рукой горсть чего-то и бросил в камин, отчего тот тут же сменил цвет пламя на зеленый.       «Летучий порох! — догадалась Ребекка.»       — Я минут на 5-10, — сказал Северус и закрутился в зеленом огне.       К сожалению, он не произнес названия места вслух, поэтому осталось только гадать, куда же он направился. Оставшись одна, девушка принялась пристальнее изучать комнату. Больше всего ее интересовало, куда выходит окно над кроватью, и почему светится зеленым светом. Увы, окно было высоко. Но выпитый виски так не считал, призывая ее действовать.       Она встала, взяла стул, на котором сидела, и подтащила к стене, справа от кровати. Забралась на него, взялась рукой за столбик кровати, к которому крепился полог и подтянулась. Окно все еще было выше ее головы.       «Черт!»       Но загадка окна манила, поэтому она вытащила палочку и решила левитировать саму себя, как уже делала в больнице Святого Мунго. Это помогло ей залезть на каменный уступ, сантиметров 50 в ширину, внутри которого и размещалось раздражающее окно.       — Ага! Попалось, окно дурацкое! — радостно пробормотала Ребекка под нос и потянулась к металлической задвижке.       Та сразу поддалась, а вот к окну пришлось применить силу — благо, открывалось оно наружу, а не вовнутрь.       — Ни хрена себе! — искренне удивилась девушка.       Окно выходило на огромную глубокую расселину, находящуюся, вероятно, под замком. Сверху каменная порода частично превращалась в стены и фундамент, справа из отвесной горы пробивался поток воды, падающий вниз, в зеленое подземное озеро. Отсюда и был тот самый оттенок, попадающий в комнату. Она распахнула окно шире, и в нос ударили запахи грибов и сырости, распространяемые влажным ледяным сквозняком. Ребекка не могла оторвать глаз от завораживающей картины — там, на самом дне, возле озера мерцали какие-то странные грибы и растения. Очень захотелось спуститься вниз и рассмотреть их получше, но не было видно ни лестницы, ни чего-либо еще — снизу, прямо под окном было небольшое подобие балкона, которым заканчивалась черепичная крыша, из которой торчал вырез с окном.       Сзади послышался шум. Ребекка повернулась назад и встретилась взглядом с одновременно хмурым и удивленным лицом Северуса.       — Тебя нельзя оставить ни на минуту!       — Мне было интересно, куда может выходить окно в подземелье! — оправдалась девушка, будто этой причины вполне достаточно, чтобы объяснить, почему она свернулась в три погибели под потолком чьей-то спальни.       — Только из окна не выпади, там высоко.       — Я заметила. Тут такое классное озеро! Вот бы спуститься посмотреть поближе!       — Только не сегодня.       Ребекка, которая начала слезать вниз, чуть не упала. К счастью, Снейп тут же взмахнул палочкой и медленно левитировал ее на пол.       — То есть, туда можно спуститься в какой-то другой день, но не сегодня?       — Конечно, можно. Я регулярно туда спускаюсь, у меня там грибы растут.       — Ты выращиваешь грибы?! — она села за стол и только сейчас заметила огромный пакет из Tesco, от которого пахло острой курицей.       Северус прищурено посмотрел на нее, аккуратно извлекая из пакета ведро с куриными стрипсами, шоколад, пару пачек с мармеладом и огромную бутылку Колы.       — Конечно, я выращиваю грибы. Это куда дешевле, чем покупать их у кого-то.       — Ты хочешь разбавлять виски? — спросила Ребекка, глядя на газировку.       — Не очень, но ты хочешь, разве нет?       — Да, но я этого не говорила…       — А я догадлив.       С едой и сладостями вечер стал протекать куда веселее. И виски пополам с Колой тоже стало пить куда приятнее. Поэтому, осушив еще пол-стакана и закусив парой-тройкой стрипсов, девушка спросила:       — А в какой камин ты летал?       — В домашний.       — У тебя есть дом?!       — Почему тебя так удивляют такие обыденные вещи? — Северус залпом выпил треть бокала огневиски и даже не поморщился. — А Уизли знают, где достать хороший алкоголь, надо признать.       — Ну… Обыденные вещи и ты. Это странное сочетание.       — Почему же?       Ребекка допила остаток напитка и стала смешивать еще бокал.       — Потому что ты… Странный. Уверена, многие на моем факультете считают, что ты спишь не в кровати, а просто цепляешься ногами за люстру и застываешь в позе летучей мыши. И что мантия твоя на самом деле не снимается.       Северус расхохотался и осмотрел свой сюртук, наливая еще из бутылки.       — Как видишь, снимается… И да, дом у меня есть. Но я не люблю там находиться.       — Неприятные воспоминания?       — Да.       — Понятно… — Ребекка задумалась, что вряд ли когда-то будет жить в их с сестрой доме.       — Я думаю, тебе не составит труда приобрести себе другой дом, — заверил мужчина, заметив ее хмурое выражение лица.       — А ты почему не купил?       — Я все равно почти там не живу сейчас.       — А потом?       — Нет смысла загадывать. Неизвестно, что будет потом.       — Мне кажется, что смысл загадывать есть…       — Жизнь может оборваться в любой момент, и все надежды и стремления с ней.       К этому моменту они оба допили еще по бокалу виски-содержащего напитка (каждый со своей выбранной концентрацией). И, если, Снейп все еще выглядел довольно трезвым — разве что всегда бледные щеки покрылись непривычным румянцем, то Ребекка уже начинала говорить несвязно.       — Если следовать твоей логике, то стоит только ходить, да ждать, когда тебе крышка придет. Любой может в любой момент ласты склеить, так что же теперь, сесть ровно и ничего не делать? — возмутилась девушка.       — Не всегда хочется что-то делать, — заметил Снейп.       — Поэтому надо заставлять себя к чему-то стремиться, нет разве?!       — Когда «заставляешь», это уже не то же самое.       — Ну надо придумать что-то приятное, к чему можно стремиться.       — Иногда не все так просто, — снова возразил мужчина, наливая еще бокал.       Ребекка надулась.       — Каждый живет ради чего-то! — все-таки упрямо продолжила она.       — Только один живет, зарабатывая на что-то, а другой — чтобы оплатить долг. Но оба «ради чего-то», тут ты права, да, — он запрокинул голову и выпил полный бокал залпом.       — Ладно, хорошо, — ее сознание немного затуманилось, и спорить совсем не хотелось.       Вместо продолжения разговора Ребекка развернула плитку шоколада и отломила кусочек. Камин так сильно разогрел маленькое помещение, что шоколад начал подтаивать, и остался на пальцах. Девушка вытащила палочку из-под мантии с намерением удалить ненужное загрязнение, но непослушные пальцы помешали ей, и палочка упала на пол. Ее конец заискрился недовольно и оставил темный след на каменном полу. Ребекка прошептала ругательство про себя и встала с намерением поднять ее. Северус наблюдал картину молча, криво улыбаясь.       — И это наши шестикурсники…       — Ну уж извините, как научили, так и колдуем, — огрызнулась Ребекка, все-таки убирая остатки шоколада с руки со второй попытки.       — Алкоголь влияет на тебя не лучшим образом, ты знаешь?       Вместо ответа она выпрямилась, положила палочку на стол, с вызовом плеснула себе в бокал еще виски и выпила залпом, беззвучно спрашивая: «Ну и что будешь делать?». Не получив ответа, девушка стянула с себя мантию, оставшись в футболке и джинсах — сегодня был выходной, и можно было одеться по маггловской моде.       — Тут жарко, — объяснила она, бросая мантию на кресло.       Северуса куда больше заинтересовала волшебная палочка, а не ее владелица, и он без разрешения взял ту в руки, внимательно осматривая. Было в этом что-то интимное, почти неприличное. Ребекку же захлестнуло негодование — отчего-то ей очень не понравилось, что ее (ЕЕ!) палочка в чужих руках, пока она совсем безоружна. Но прежде, чем она успела выразить возмущение вслух, Северус спросил:       — Какая сердцевина у твоей палочки?       — Не помню, — безразлично ответила Ребекка, которую раздражало теперь и то, что палочке внимания больше, чем ей.       — Как не помнишь? — удивился Снейп.       — Ну… не знаю. А разве это важно? Работает и ладно.       — Сердцевина палочки может многое сказать о ее владельце.       — Я помню только то, что палочка стоила дорого. Но мне показалось, что продавец просто хотел много денег, вот и придумал все…       — Что придумал?       — Ну он что-то говорил же про палочку. Но мне было не до того, моя сестра… В общем, удивлялась очень всему в Косом Переулке. Как и я, впрочем. Да и вообще — а ты разве наизусть помнишь характеристики своей палочки?       — Десять дюймов, сердечная жила дракона, черное дерево. Не гибкая, — без запинки на одном дыхании выдал мужчина.       — Моя, вроде, из австралийского дерева… То ли красного, то ли кровавого… — девушка все еще стояла, оперевшись о стул. — Можно, пожалуйста, вернуть мне палочку? — она протянула руку.       Северус, наконец, обратил на нее внимание, но сделал это так, будто осматривает интересную пациентку, пытаясь поставить диагноз. Наконец, он протянул ей палочку, которую Ребекка тут же спрятала в джинсы. И, в попытке вернуть беседу в более интересное для нее русло, медленно проговорила:       — Значит, мантия твоя снимается, это мы выяснили…       Северус тут же отставил бокал, который только что взял, обратно на стол и наклонился в ее сторону.       — Да, тебя что-то еще интересует? — сказал он наполовину с усмешкой, наполовину заинтересованно.       Вместо ответа она отодвинула стул в сторону и подошла к нему вплотную, подбираясь к пуговицам на шее. Расстегивать их было неудобно, а дожидаться помощи от мужчины не приходилось. Он, хоть и не сопротивлялся, едва ли собирался что-то делать.       Под сюртуком оказалась старомодная серо-белая рубашка.              — Почему не черная? — рассмеялась Ребекка, потянув его на себя, схватившись за высокий воротник рубашки.       — По той же причине, почему я не сплю на люстре, — ответил он неразборчиво. Судя по всему, алкоголь, наконец, помутнил и его сознание.       Северус поднялся со стула, пошатываясь. Ребекка не торопилась отпускать его рубашку, а наоборот сильнее дернула на себя, выровняв их лица на одном уровне. От выпитого мысли путались в голове, а внимание стало избирательным и ограниченным. Может, именно поэтому, когда она заглянула в его черные глаза, все остальное перестало существовать. Потеряло всякий смысл.       — Тебе говорили… когда-нибудь, какие… какие у тебя красивые глаза? — слова с трудом складывались в предложения. И отчего-то стало тяжело дышать.       — Никогда, — вкрадчиво ответил он, а затем медленно и нерешительно обхватил ее за талию.       Говорить что-то еще не хотелось, да и не было нужно. Ребекка дернула за воротник еще раз, совсем чуть-чуть, неуклюже ткнулась носом в его щеку. Видимо, это стало для мужчины последней каплей. На ее пояснице сомкнулась холодные ладони и притянули к себе. Она алчно впилась в его губы, отпуская, наконец, воротник и запуская руки в черные пряди волос.       Надо заметить, что у нее не было точных сценариев, чем должен закончиться этот вечер. Разумеется, она неоднократно представляла разные зарисовки в голове перед сном. Большую часть из которых подсмотрела в журнале 18+, который Лаванда как-то неосторожно оставила возле своей кровати.       В магических журналах все было уже слишком идеально — хотя, может, так было только в журнале Лаванды? Ребекка же, как убежденная пессимистка, была уверена, что идеально ничего не будет. В первый раз уж точно. И сейчас, несмотря на количество выпитого алкоголя и романтическую атмосферу, почувствовав явное возбуждение Северуса, она в панике отстранилась и захотела убежать. Но остановилась в последний момент, покраснела до ушей и замерла в нерешительности, не зная, что делать дальше.       — Успокойся и сядь, — спокойно сказал Снейп, будто ничего другого и не ожидал.       — Нет, не буду. Не хочу сидеть! — с досадой выпалила Ребекка, чувствуя горький привкус упущенной возможности.       Собственное смущение раздражало ее, злило и затмевало другие мысли. Похоже, все эти эмоции отразились на ее лице слишком явно, потому что Северус нахмурился с легкой тревогой, будто наконец заметил те самые отклонения, что пытался найти столько времени. Злость придала Ребекке решительности, и она снова шагнула вперед, обхватывая мужчину вокруг талии и смыкая руки в кулак за спиной. Она прижалась к нему с таким напором и яростью, будто это сейчас могло разрешить все ее тревоги и проблемы.       Она не учла того, что они оба были пьяны и с трудом стояли на ногах. Северус под ее напором неуклюже сделал шаг назад и начал падать. Что именно случилось дальше, Ребекка не поняла — ей показалось, что вместо падения Северус каким-то образом сумел пролететь эти два метра, и они оба завалились на его кровать под звуки рвущейся ткани — похоже, они зацепили полог.       — Ну вот. Ты мне кровать сломала, — констатировал мужчина, устраиваясь поудобнее.       — Ничего подобного, — возразила Ребекка, ложась рядом у стены и вытаскивая из джинс палочку, которая уперлась ей в живот, опасно согнувшись. — Репаро!       Полог резко вернулся на место, звонко хлестнув Северуса по ноге, которая свисала с кровати. Теперь они оказались отрезаны от основной комнаты и погрузились в полумрак.       — Ай! — возмутился он, поднимая ногу, заодно скидывая ботинки на пол. — И вообще почему ты на кровати в обуви? Никакого воспитания.       Намеренно сильно толкаясь, она приняла сидячее положение, стянула с ног кеды и кинула их через верх кровати по очереди, каждый из которых приземлился с глухим шлепком.       — Еще жалобы?       — Да. Твоя последняя работа по Защите очень слабая.       Она ткнула его в живот волшебной палочкой вместо ответа. Глухо ухнув, Снейп незаметно вытащил из-под расстегнутого сюртука свою палочку и прошептал:       — Экспеллиармус!       Палочка Ребекки улетела к кедам. Затем Северус схватил девушку и прижал к себе, лишая возможности шевелить руками.       — Все. Больше никаких нападок! — сообщил он ей.       — Минус десять очков Гриффиндору за тычок в живот! — спародировала голос преподавателя Ребекка, беззвучно смеясь ему в плечо. — Ты ужасно костлявый!       — Думаешь, мне надо пойти в спортзал?       — А в Хогвартсе он есть?       — Нет.       — Зря, — она зевнула. Позднее время и выпитый алкоголь дали о себе знать.       Хотелось как-то продолжить разговор, но мысли становились все медленнее и медленнее. Последнее, о чем она подумала, это то, что хватка мужчины ослабла.       Они оба уснули.