Блёстки и кровь на листьях

Цветной карандаш лилового цвета аккуратно, по контуру чёрной ручки, закрашивает белую пустоту страницы в голубую клетку. Очередной лепесток закрашен. Жёлтый карандаш завершает всё, окрашивая пестик в середине цветка. После этого цветные карандаши дружно погружаются в пластиковую коробку. Остался последний штрих - блёстки изумрудного цвета... Вот и всё. Худенькая, миниатюрная ручонка, нервно поправляя на левом запястье браслет из бусинок, наконец опускается на стол, рассматривая покрытые прозрачным с блёстками лаком короткие ногти. «Не слишком ли много?» - думалось временами. Тем не менее, эта мысль мгновенно перевешивала умозаключение о том, что подобные мелочи делают этого человечка чуток счастливее. Когда ты каждое утро открываешь глаза через силу; когда тебе нужно около десяти минут чтобы проснуться; когда ты все эти минуты думаешь о том, а есть ли смысл вообще сегодня вставать и идти на работу; когда ты уже на автомате готовишь себе завтрак и наливаешь крепкий, горький кофе без сахара и добавок; когда одеваешься практически всегда в одну и ту же одежду; наносишь на маленькие губки одну и ту же розовую помаду; выходишь в одно и то же время, садишься на один и тот же общественный транспорт; проводишь рабочие часы, как и всегда, словно повторяешь из раза в раз выученный материал из лекции; собираешься домой, уезжаешь вечером глядя пустыми глазами в окно на пробегающие мимо деревья, людей, здания... Ничего не меняется. Ничего интересного. Попытки заинтересовать себя новой книгой или видеоигрой не увенчались успехом - интерес угасал на глазах. В свои 25 лет выглядящая лишь на 17, средний рост, стройное но худощавое из-за неравномерного питания тельце, короткие тонкие светлые волосы, покрытая крохотными но безобразными шрамами кожа всегда «скрывалась» под одеждой с длинными рукавами и широкими штанинами классических брюк. На фоне этих, казалось бы, серых черт, выделялись глаза - большие, яркие, напоминающие глубины озёр, которые не успела ещё загубить рука человека. Пожалуй, именно так можно было бы описать- - Кимберли, просмотри, пожалуйста, изменения в расписании! - Да, миссис Колин, сейчас взгляну. «Просто Кимми», или же Кимберли Дьюи, как её звали, была ничем не примечательным молодым педагогом в колледже. Будучи самой молодой в их учительском составе, девушка нередко находилась под внимательным взором их главной. Валери Колин, как и многие другие «взрослые» коллеги, казались Ким чем-то недосягаемым. Девушка понимала, что вряд ли сможет стать такой же - строгой, твёрдой и уверенной в своей правоте учителем. Но, вопреки её мнению о самой себе, картина была в точности оборотная. Коллеги считали девушку по-детски забавной, «говорящей серьёзные вещи с долей юмора», заботились о ней, помогали с документацией если это было необходимо, а студенты на самом деле любили миссис Дьюи, когда она считала, что её из-за её мягкого нрава не уважают и используют. А, может, всё дело в отстраненности Кимберли? Возможно. Работа подразумевала частое взаимодействие с учениками и другими коллегами. А для того человека, что рос без друзей и шумным вечеринкам предпочитал общество романов, блокнота и карандашей - это как минимум стресс. И каждый раз, когда девушку спрашивали на перерыве, чем она занимается, так и не притронувшись к кофе, Кимми просто отшучивалась: «Ерундой маюсь, не обращайте внимания!». Хотя, в глубине души, страдая от давки, девушка стонала: «Прошу, я всего лишь хочу минуточку одиночества!». Нельзя сказать, что человеком Кимберли была добродушным. Особенно сейчас. Если в детстве «малышка Кимми» была весёлой, непоседливой, бегала и смеялась, то сейчас её замкнутость, необщительность, да и в целом проблемы в личной жизни сыграли роль - девушка погрязла в своих внутренних переживаниях, разрываясь между той, какой быть хотела и той, какую из себя выставляла. Проверив расписание и найдя свой класс, Дьюи собрала подготовленный материал в охапку и направилась к нужному кабинету. Сегодня ей нужно провести всего лишь три занятия. Отыграться, поулыбаться и готово - никаких вопросов, все счастливы и довольны! Верно же?

***

- Au revoir, Mme Dewey! À la semaine prochaine! - Au revoir, Kelly. Проводив последнюю студентку и закрыв на ключ кабинет, Кимберли облегчённо выдохнула. Сегодня эта группа подростков вела себя настолько лениво, что Дьюи не пришлось даже выдавливать из себя тот максимум улыбок и шуток, которые были, к примеру, в середине рабочей недели. С одним маленьким текстом на пол страницы они провозились целый урок. Зато какая идиллия - тишина в классе, рисуй, Кимми, сколько душе угодно. Что, собственно, девушка и делала, пока молодые люди корпели над французским текстом о том, как какая-то белая болонка сбежала от хозяина и украла багет из пекарни. «Волшебный» текст, однако, раз уже которое занятие ученики миссис Дьюи засыпают перед ним. Облегчённо вздохнув, Кимберли отправилась в общий кабинет. Коридор больше не освещали лампы на потолке. Сторож уже сделал обход и выключил свет почти во всём здании. Скоро девушка заберёт свою верхнюю одежду, оденется, закроет на ключ общий кабинет и пойдёт наконец домой... А завтра снова приедет на работу. И начнётся всё сначала - «Работа-дом-работа». Для такого человека ничего не менялось. На работе Кимберли отдыхала от дома, а дома переводила дух от работы; на работе отдыхала от матери и брата, а дома переводила дух после общения с коллегами и учениками. Не лучше ли просто поменять работу, найти место по душе? Нет. К сожалению, нет. Хотя бы потому, что Кимберли чуждо было это всё. Ей не хотелось всей этой суеты, рутины, неважно где. Ведь, куда бы ты не пошёл работать, по её мнению, всюду труд и каторга. Сейчас, не найдя в кабинете никого, Кимберли была несказанно рада. Мистер Кларкс не сидел за своим столом, вечно бодрыми глазами глядя в свой ноутбук; миссис Томпи не засыпала за своим местом, проверяя сделанные на занятиях тесты... Тишина. Впервые за эти пару недель можно прийти, расслабленно упав на свой стул, раскинув руки и вытянув ноги, запрокинув голову на спинку стула и сверлить потолок усталым взглядом. Никто не побеспокоит, не нужно больше притворяться и играть «бодрую блондинку, которая очень быстро разговаривает»... Блондинка, которая очень быстро разговаривает, практически всегда радостная и игривая со студентами... Именно так описывали её ученики мистера Сандерсона, занятия которого Кимберли единожды проводила по причине его отсутствия - заболел молодой человек. И ученики описали ему миссис Дьюи именно так, ведь девушка не представилась... Узнав от коллеги такое, девушка снова отшутилась тогда: «А что такого? Назвали бы каждый своё имя, тогда и я бы представилась!». Да, шутки шутками... Но как же Кимберли это бесило - играть, изображать из себя ту, кем она по сути не является. Или являлась бы, не будь у неё этого отсутствия интереса к работе и жизни в целом? Честно говоря, сама Дьюи не могла знать ответа на этот вопрос. Просидев в позе «вялого овоща» ещё с несколько минут, девушка потянулась на своём месте, перепроверив все собранные тесты и сочинения. Пожалуй, сегодня она не понесёт их домой на проверку. Впереди ещё пара рабочих дней, потом два выходных. Будет время, чтобы всё это проверить. А сейчас ей хотелось бы оказаться дома, снять с себя надоевшие брюки и кофту, переодеться в пижаму или халат, съесть лапшу быстро приготовления, выпить чаю, снова перечитать перед сном свою любимую книгу детства, а после, в обнимку со старинной семейной игрушкой, лечь спать, предварительно заведя будильник на ранее морозное утро. И так все дни. Ничего не меняется. Только не для неё, только не для «малышки Кимми».

***

Поздний вечер прохладного ноября сегодня, на удивление, был подобен зимней ночи - снежинки на ветру «танцевали» из стороны в сторону, деревья практически остались без листвы, а под тонюсеньким слоем выпавшего за день снега скрывался злейший враг Кимберли из детства - лёд. Поберегись, не подскользнись! К счастью, Ким везло, и сейчас она преспокойно шла с работы, попрощавшись перед этим с охранником ночной смены, который то и дело забывал, что девушка не студентка колледжа, а учитель: - До свидания, мистер Браун! Хорошей Вам смены! - Доброй ночи, деточка. Не задерживайся больше на занятии допоздна, учителя ведь тоже домой хотят! - Готова поспорить, он уже и мою фамилию забыл, - с улыбкой подумала Кимберли, пиная снег ногами. Лёгкий, ещё не успевший отлежаться снег взлетал в воздух, создавая любимые девушкой блёстки. Но не долговечные - стоит словить снежинку рукой, как она тут же растает на твоей тёплой ладони. Для своих 25 лет, миссис Дьюи умела побыть иногда ребёнком. Из своих молодых коллег, что старше её на год, к примеру, только она умела радоваться погоде. Неважно, будь то ливень под окнами, град барабанит по крыше колледжа, или, как сейчас, падающий с тёмного неба снег - Ким восторгалась этому. И, пожалуй, она была единственным учителем, кто поощрял творческий подход студентов к заданиям. К примеру, пару раз на уроках французского, её студентки разыгрывали сценку, как сменяются времена года. Увядшие полевые цветы, коричневые листья в их тетрадях и в руках... Это выглядело, по мнению Дьюи, очень здорово. Неудивительно, что такие студенты у неё получали наивысший балл. Думая об этом, Ким снова уходила в глубины своих мыслей, представляя себя точенной фигуркой в стеклянном шарике, который потряси разок - и снег вновь, и вновь будет сыпаться на голову. С одной стороны, это выглядит клаустрофобно. С другой, ты мог бы каждый раз лицезреть такое волшебное зрелище, снова и снова возвращаясь в те уже далёкие, счастливые детские годы. Кимберли и не заметила, как вместо остановки направилась на задний двор колледжа. Здесь раньше стояли гипсовые клумбы с жёлтыми и розовыми хризантемами, где-то там «пустили корни» старые, колючие кусты шиповника, а поодаль, ближе к забору, возвышались одинокие, обнажённые кленовые деревья. Возможно, в середине весны, всё лето и в начале осени это место выглядело завораживающе, а в воздухе можно было услышать запах тех самых хризантем... Но сейчас это место выглядело одиноко, брошено, а голые деревья клёна и пустые клумбы навевали чувства пустоты и внутри. Вглядываясь в каждую из клумб, Кимберли украдкой подумала о себе на их месте. Кто она? Весёлая, харизматичная преподавательница французского в колледже, которая забавно тараторит и нестандартно мыслит? Нет... Той весёлой «малышки Кимми» уже давно нет. Теперь есть только уставшая в столь юном возрасте от жизни Ким, чья душа то и дело плавает в омуте печалей, непониманий и противоречий, и лишь она сама выручает себя, бросая себе же «спасательный круг», коим являлись рисунки разноцветными карандашами, ручками, фломастерами - чем угодно. Но в обязательном порядке здесь должны присутствовать блёстки! - Надо будет купить ещё упаковку, а то скоро закончатся. Сегодня я из-за этой простуды почти все высыпала, - вздохнула в пустоту проходящей зимы Ким, выдыхая изо рта тёплый пар и сильнее укутываясь в сиреневенький шарф вокруг шеи. Чёрная длинная куртка и короткие сапоги без каблуков не слишком согревали, а сиреневые шапка и шарф не спасали голову и горло от холодного ветра. Опять простынет, снова будет чихать на работе и пить тёплую воду с лимоном! - Что за-?! Не успела Ким и вскрикнуть полностью, как нога в сапоге съехала с места, а девушка слегка подлетела и с глухим стуком шлепнулась на землю, уронив ещё снега на лицо, обувь и одежду. Стало сразу так холодно и больно в спине, а изо рта своевольно вырывалась нецензурная брань. Кимберли не знала, как долго лежала так, на спине, ругая, судя по всему, пустое чёрное, беззвездное небо, корчась от боли и раскинув ноги и руки в разные стороны. Когда боль немного стихла, девушка глубоко дыша легла на бок. Хватит. Так недолго и воспаление лёгких схватить, а ей нельзя болеть! И только блондинка хотела убрать с лица намокшие и холодные от снега короткие волосы, что успели намочить шею, только хотела сесть на колени, а потом тихонько подняться, как почувствовала, что её аккуратно подняло в воздух. Дьюи не успела сообразить, что случилось. Не успела и отреагировать, как уже стояла ровно в двух шагах от того места, где упала, подарив страстный поцелуй спиной ледяной земле. - Не лежи на снегу. Простудишься. А после... Услышав этот голос, Кимберли не стала даже оглядываться и думать, кто это. Мистер Браун вышел подышать? Мистер Кларкс вдруг задержался? Нет, это точно не их голоса. И, по крайней мере, Ким могла бы увидеть их. Не так сильно это было больно, упасть, чтобы вдруг ослепнуть и не увидеть силуэт человека или следы на снегу. Но таковых не было! Ким как будто бы поднял сам воздух, аккуратно, тепло, и поставил на ноги, а потом исчез. Миссис Дьюи не желала знать подробностей. Действуя скорее на инстинкте самосохранения, светловолосая девушка в чёрной куртке чуть выше колен не стала даже отряхиваться. Быстро нашла в снегу свою сумку, телефон, схватила всё в охапку и дёру с заднего двора колледжа. Ожидание транспорта и поездку до дома Кимберли помнит, как в тумане. Уж слишком впечатлилась тем, что случилось. А в целом, что это было? Дьюи упала, элементарно подскользнулась на льду под снегом. Но что потом? Кто, или ЧТО подняло её на ноги? Чей это был голос? Нет, ответов на эти вопросы Кимберли не хочет знать. Сейчас, глядя в окно общественного транспорта обезумевшими глазами, девушка забыла даже сунуть в уши наушники. Да и зачем, если она не слышала ничего, что происходило вокруг? Такого раньше не происходило. Она могла уходить в себя, размышлять о всяких немыслимых вещах, но... Нет, это просто у неё после долгого рабочего дня рызыгралось воображение! Ким просто упала, потом сама и поднялась! Да, да, именно так! Сейчас она приедет домой, высушит свою одежду и обувь, поест, ляжет в кровать и всё-всё забудет. Верно же?