Османское сокровище

      Гроза не на шутку разыгралась, стирая с памяти все моменты этого солнечного дня. Ветер набирал обороты, злостно раскачивал волны, поднимая их все выше. Он с силой гнул деревья и пальмы, ударялся глухим воем в стены хижины, путал мои волосы и поднимал одежду. Под его напором слезы совсем высохли, и я смогла с заметной легкостью вздохнуть, прежде чем открыла двери дома.       Передо мной предстала картина, какую я боялась увидеть больше всего: Адем держал Кеманкеша за грудки и что-то гневно говорил. Лишь закрыв за собой двери, что получилось сделать бесшумно и мужчины меня не заметили, я смогла расслышать их диалог.       — Ты же мне клялся! Братом моим назывался! — Адем срывался на крик, рискуя разбудить команду, которая уже к этому времени успела разойтись по комнатам. Кеманкеш сверлил капитана спокойным взглядом, выдерживая все его нападки.       — Все так, я не изменяю своих слов — ты мой брат. Я тебе клялся, что не влюблен в твою сестру — так оно и есть, — Его слова заставили меня содрогнуться и навострить уши, чтобы ничего не пропустить.       — Лжешь! Она призналась мне, что любит тебя, но не может с тобой быть из-за моих запретов. Так разве ее чувства не взаимны?! — Адем кипел, а костяшки на его кулаках белели от силы сжатия. Мужчина, что был в плену его гнева, вдруг гортанно рассмеялся.       — За чувства Кесем я не ответственен… А что касается моих — я никогда не любил и не полюблю ее как женщину. Все искры, что якобы летали между нами и могли показаться ей ответной любовью — лишь моя игра. Мне было крайне любопытно наблюдать за тем, как маленькая девочка, которой я все детство подтирал сопли пока тебя не было рядом — пытается построить со мной отношения, — Мужчина откровенно смеялся, словно рассказывал брату забавную историю, не значащую для него абсолютно ничего. Одному Аллаху ведомо, как я сохранила самообладание. В груди зажгло больнее, чем от адского огня, а воздух словно перекрыли. Я схватилась рукой за стену, чтобы не упасть и только сейчас Кеманкеш заметил меня. Он лишь сильнее усмехнулся, ничего не говоря.       — Хочешь сказать, что просто игрался ею? — Голос Адема стушевался, словно он не мог поверить в услышанное, впрочем, как и я.       — Нет. Скорее наблюдал за ее чувствами ко мне… Поверь, брат, между мной и Кесем ничего не было и никогда не будет. Дорога в мое сердце ей навсегда закрыта, — Хватка Адема расслабилась и он, казалось, отпустил моего обидчика, но всего через пару секунд его кулак с силой проехался по лицу Кеманкеша, сваливая того на пол. — Справедливо…       Адем повернулся к столу, на котором остались бокалы с выпивкой. Мужчина торопливо выпил залпом содержимое стакана, а затем вновь вернулся к своему другу, нанося удары еще и еще. Я забилась в угол прихожей, наблюдая за всем этим сквозь пелену слез. Каждый удар брата по телу мужчины болью отдавался в моей груди, но я не спешила его останавливать.       Кеманкеш, сумевший кое-как подняться, стал отвечать капитану, нанося куда более жестокие удары. Наконец не выдержав, я резко подбежала к ним и встряла между двух разъяренных фигур, криком останавливая их.       — Довольно! — Моя грудь часто и тяжело вздымалась, руки дрожали и хотелось выть, словно раненой львице. — Мои чувства к Кеманкешу не должны разрушать вашу дружбу и вашу братскую любовь… Я хочу, чтобы вы немедля простили друг друга и больше не смели поднимать даже пальца один на одного.       — Ты получил за все ее слезы. За ее разбитое сердце… — Адем, сплюнув кровавую слюну прямо на пол, пнул один из стульев и направился в свою комнату пьяной походкой. Мы остались с Кеманкешем один на один и я некоторое время стояла молча, опустив глаза в пол. Мне хотелось высказать ему всю свою боль и обиду, однако я не делала этого, понимая, что в ответ получу усмешку.       — Ты все слышала… — Подметив это, утирая тыльной стороной кровь, мужчина усмехнулся. Я резко подняла на него взгляд, развернулась к нему всем телом, сделав максимально серьезное и холодное лицо.       — Слышала. Мне нужно было это услышать, чтобы понять, что я была права на счет тебя. То, чего я так отчаянно боялась — случилось, — Я достала свой шелковый платок и протянула его возлюбленному. Выгнув бровь от удивления, Кеманкеш протянул руку в ответ, а я, повернув ладонь, уронила платок на пол, наступая на него ногой, с силой вдавливая и прокручивая ткань. Не отводя взгляда от его ошарашенных карих глаз, я переступила испорченный платок и стремительно направилась в свою спальню, чтобы ничего не слышать в ответ.       Отдых на острове проходил крайне медленно и мучительно. Былого удовольствия я уже не получала, потому просто считала дни до момента, когда мы вернемся в близь Константинополя. Между Адемом и Кеманкешем были крайне напряженные отношения, что сказывалось фактически на всей команде. Внутри нашей некогда дружной семьи словно произошел раскол, событие, что дало трещину и та уверенно разрасталась.       Моя жизнь возвращалась на прежние круги, когда я жила без забот о любви, занималась только тем, что нравится мне и не была зависима от чужих чувств. Но мне не скрыть, что присутствие Кеманкеша заставляло меня вновь окунаться в омут любви, где было невыносимо больно. Мужчина, словно специально, делал все, чтобы находиться рядом со мной, периодически задевая всяческими фразами.       В последнюю ночь перед возвращением на корабль мы сидели за столом и ужинали. Некоторые из команды на ровне с Адемом обсуждали новые грабежи и планы нападений, в то время как я молча старалась побыстрее доесть свою порцию и уйти спать. Кеманкеш, сидевший по правую руку от меня, наблюдал за тем, как быстро и старательно я уплетаю ужин. В какой-то момент он мягко положил свою ладонь на мою ногу под столом, нежно и аккуратно поглаживая ее.       Я довольно резко и даже в какой-то степени нелепо перестала жевать, застыв. Я медленно подняла взгляд на мужчину, который специально не смотрел на меня, делая вид, что слушает брата. Опустив свою руку под стол, я коснулась ею ладони Кеманкеша и оттолкнула. Но мужчина вновь вернул ладонь на колено, став поглаживать более требовательно и трепетно. Я отталкивала вновь и вновь, что было довольно заметно остальным и в какой-то момент Адем обратил на это внимание:       — Кесем, что с тобой? — От его голоса, обращенного ко мне, внутри все словно замерло, я подняла на брата растерянный взгляд.       — А… — Переведя глаза на Кеманкеша, я заметила его довольную ухмылку. Он будто бы и добивался того, чтобы поставить меня в неловкое положение. Я едва нахмурила брови и вернулась взглядом к Адему. — Здесь нещадные насекомые…искусали всю кожу…       — У меня осталась мазь от укусов, которую ты делала для меня…можешь взять в моей спальне, — Адем заботливо улыбнулся мне и продолжил вести беседу с членами экипажа и хозяином дома.       Кеманкеш, поняв, что фокус внимания сместился, вновь положил свою ладонь на мою ногу. Я старалась более незаметно убирать ее, но в какой-то момент просто перестала обращать внимание, старательно дожевывая ужин. Мужчине явно не понравился такой расклад, потому через несколько минут я почувствовала, как его рука стремительно поползла вверх, а кончики пальцев стали касаться внутренней части бедра.       Необъяснимое чувство, пронизывающее мое тело и устраивающее полет целой стаи бабочек внизу живота, заставило покрыться кожу мурашками. Мои глаза округлились, грудь вздыбилась от резко набранного воздуха. Только сейчас я заметила наблюдающую за нами Айдан, брови который многозначительно приподнимались. Она с интересом и коварной ухмылкой разглядывала мое раскрасневшееся лицо в то время как Кеманкеш все наглее надавливал пальцами на чувствительную зону.       Разум кричал мне, чтобы я немедля поднялась и ушла из-за стола, однако приятное чувство, завладевающее моим телом, затмевало все разумные мысли. В какой-то момент мужчина стал поглаживающими движениями вдавливать свои пальцы, а я почувствовала, как задрожали мои руки, дыхание стало тяжелее, сбивчивее.       Когда терпеть уже не было сил, я повернула голову на мужчину и тот отнял руку, оставляя все вот так. Его ухмылка переходила в оскал, что говорило о том, что он очень доволен своими действиями. Все стали потихоньку подниматься из-за стола и расходиться по спальным местам, а я, желавшая уйти самой первой, осталась сидеть. Я понимала, что если попробую подняться, то вряд ли устою на ногах. Кеманкеш сидел рядом и просто смотрел на меня, наслаждаясь результатом своих деяний.       — Что ты со мной делал?! — Как только Адем закрыл двери в свою спальню, я резко повернулась на мужчину и шепотом спросила. — Какой шайтан тебе это позволил?!       — Разве тебе не понравилось? Щечки румяные, — Он коснулся кончиками пальцев моих пунцовых щек, аккуратно поглаживая. Я отшвырнула его руку и поднялась, сразу же схватившись руками за спинку стула.       — Ненавижу тебя… — Прошептав это одними губами, я неуверенной походкой двинулась к своей комнате. Все оставшееся время, перед тем как заснуть, я прокручивала все это в голове, пытаясь прочувствовать эти эмоции снова.       Ранее утро застилало туманом гладь воды, от чего шлюпкам было затруднительно приближаться к нашему кораблю. Адем лениво работал веслами, едва ли не засыпая от успокаивающих всплесков воды. Погода становилась заметно холоднее, говоря о том, что осень подкрадывается неминуемо быстро.       Когда я наконец ступила на родное судно, невольная улыбка расплылась по лицу, и я смогла вздохнуть полной грудью. Я предвкушала возвращение к Константинополю, встречу с друзьями и Ахмедом, по которому соскучилась сильнее всего. От наших посиделок за чашкой чая шли приятные и успокаивающие флюиды, что не могло не радовать и не дарить предвкушение новой встречи. Каждый раз он старался чем-нибудь удивить меня и научить новому.       В моей каюте было довольно прохладно. Вещи оставались на тех же местах, на которых я их оставляла. Пройдя к столику, я открыла небольшую шкатулку и достала оттуда подарок султана. Любоваться этими переливами драгоценных камней я могла часами, потому, присев на постель, стала медленно очерчивать кончиками пальцев все грани листочка.       Где-то через полчаса наш корабль выдвинулся в путь, а я, переодевшись, зашла к брату. После его драки с Кеманкешем мы практически не разговаривали и не поднимали тему случившегося. Адем сидел на своей кровати и что-то читал. Подсев к мужчине, я раскрыла свою ладонь и показала подаренную драгоценность. Мне хотелось, чтобы брат увидел, что падишах настроен ко мне крайне дружелюбно и даже подарил подарок.       — Хм… — Вещица не сразу заинтересовала его. Лишь взяв ее в руки и немного покрутив, брови брата поползли вверх и он удивленно уставился на меня. — Откуда у тебя это?       — Почему вас всех так это интересует? — Я укоризненно и устало вздохнула. — Это подарок султана Ахмеда…       — Подарок султана?! — Адем подскочил на месте, закрывая себе рот ладонью. Он прошел к своему столу и вынул из ящика небольшое увеличительное стекло, что-то старательно рассматривая через него на металле. — Не может быть…так значит…оно существует…       Я мало что понимала из его сбивчивого монолога, скучающе наблюдая за мужчиной. Наконец он поднял на меня глаза полные возбуждения и какого-то пиратского безумия, с коим смотрел на самые желаемые сокровища.       — Ты даже не представляешь, что он тебе подарил! — Радостная улыбка заиграла на лице Адема, он подсел ко мне и серьезно посмотрел в глаза, осторожно взяв за плечи. — Кесем, ты должна узнать побольше об остальной части этого листка…       — В каком смысле? Что ты задумал? Что все это значит? — Неприятная тревога засела в моей груди, я совсем не разделяла радость брата.       — Ты должна пойти к султану и сделать все, чтобы он выдал тебе тайну…тайну, где хранится остальная часть сокровища… Главного османского сокровища! — Адем едва ли не прыгал как ребенок, возбужденно мечась по каюте. Он раз за разом что-то пересматривал на драгоценном металле, словно не верил своему счастью.       — Я ничего не понимаю… О каком сокровище идет речь? С чего ты взял, что Ахмед захочет выдать мне тайну? — Чем дальше брат говорил, тем сильнее в груди зарождался страх. Я боялась, что обезумивший капитан самых голодных до сокровищ пиратов предложит мне уйти в гарем, чтобы добиться желаемой цели. — Успокойся…ты меня пугаешь…       — Послушай… — Адем наконец выдохнул, положил листок на стол и вновь присел ко мне, взяв мои ладони в свои. — Среди пиратов ходила легенда, что у Османов есть сокровище…некая роза, выполненная из самого наичистейшего белого золота, украшенная такими бриллиантами, что тебе и не снилось! Все, что мы награбили до этого — сущая пыль по сравнению с этим сокровищем. Если нам удастся его заполучить, то можем считать, что весь мир у наших ног…       Закончив свою мечтательную тираду, брат уставился на меня, умоляюще заглядывая в глаза. Возмущенно приподняв одну из бровей, я скинула его ладони со своих и поднялась с места.       — Я правильно понимаю? Ты хочешь, чтобы я обманом заставила его выдать мне местоположение твоей этой розы? — Мужчина медленно кивнул. — И не мечтай!       Я тут же поспешила к выходу, чтобы не продолжать сомнительный диалог, однако брат перегородил мне путь, закрывая двери прямо у самого носа.       — Кесем! Разве ты не понимаешь, что султану эта роза ни к чему? Он и так владеет всем миром! Это наш шанс сделать свободу более безопасной…с помощью этой, как ты говоришь, моей розы мы сможем открыть себе путь в любой город, любую страну… Нас будут уважать и бояться! — Я вдруг подняла на брата глаза, сощурила их и покачала головой.       — Я думала, что мы свободны от того, чтобы нас боялись и уважали…я думала, что в нашем мире не существует подчинения… Я тебя не узнаю… Мы грабили у тех, кто подчинял себе слабых, чтобы почувствовать себя сильным… А теперь ты предлагаешь променять свободу на господство… Стать такими же… — Мой голос стал тише, обрываясь разочарованными вздохами. Я убрала ослабевшую руку брата и вышла из каюты.       Разгневанная и обиженная я шла к себе. Встретившись у самых дверей каюты с Кеманкешем, я подняла на него мимолетный взгляд и поспешила зайти внутрь комнаты, чтобы не разговаривать. Однако мужчина сумел удержать закрывающуюся дверь и вошел следом. Он задумчиво смотрел на расстроенное лицо, а я хмурилась, одним лишь взглядом прося его уйти.       — Откуда такая? Поругалась с Адемом? — Пират закрыл за собой дверь, затейливо повернув ключик внутри замочной скважины. Я слегка напряглась, отступая на несколько шагов назад.       — Тебя это не касается… Кажется, ты куда-то шел…вот и иди… — Моя ладонь накрыла прохладную поверхность стола, ища на нем что-нибудь для самообороны.       — Я? Шел? — Он стал крутиться вокруг своей оси, делая вид, что ищет дорогу. Я затравленно наблюдала за этой сценой. — Ах, да, шел…вот я и пришел…к тебе.       — И что тебе нужно? Снова решил поиграться с чувствами глупой малявки? — Мои брови сошлись на переносице, а губы скривились в брезгливости. Я нащупала гребень и крепко схватилась за него, готовая в любой момент дать отпор надвигающемуся мужчине.       — Брось…ты действительно думаешь, что все, что было между нами — всего лишь игра? — Моя спина предательски уперлась в стену, а значит, пути для отхода не оставалось. Мужская фигура довольно быстро оказалась рядом, но мужчина не касался меня. Держался на расстоянии десяти сантиметров, сверля испытывающим взглядом.       — Ты не оставил мне выбора…твои слова… — Опустив голову, чтобы не сдаться под гнетом его карих глаз, я прикусила губу, продолжая. — Твои слова сделали мне очень больно… И больше я не позволю себе поверить тому, что ты говоришь… Как мужчина ты для меня умер.       — Настолько все категорично? — Он мягко улыбнулся мне и кончики его пальцев коснулись моего подбородка. Мужчина заставил меня посмотреть на него. Он что-то искал в моих глазах, но так и не нашел. — Неужели разлюбила?       — Разлюбила? Нет…я люблю тебя и буду любить… Просто я любила тебя такого, каким ты был в моих глазах до того момента, пока не сказал, что мои чувства для тебя всего лишь интересное наблюдение…забава… — Я с отвращением отшвырнула его руку и попыталась пройти вперед, чтобы выпутаться из ловушки, в которую угодила, но Кеманкеш остановил меня, мягко коснувшись талии. Тогда я подняла руку, крепко сжимающую гребень, и вонзила вещицу прямо в его кожу, заставляя меня отпустить. — Я тебе не игрушка, чтобы меня хватать!       Мужчина сморщился от боли, резко одернув свою руку. Я прошла к выходу из каюты, открыла двери и махнула рукой, смотря на некогда любимого человека злым взглядом.       — Уходи! — Кеманкеш, не ожидавший, что я начну его прогонять, вдруг сконфуженно улыбнулся, не решаясь сделать шаг к выходу. — Уходи…я не хочу тебя видеть…       — Хм…ну, что же…я уйду… Только знай, что я никогда не игрался с твоими чувствами, в отличие от тебя, — С этими словами мужчина покинул мою каюту, оставляя на душе неприятную ноющую боль.       Тем же вечером, когда наш корабль наконец подошел к родным водам, мы выгрузились на берег, чтобы посетить знакомые пабы. Перед тем как команда двинулась вглубь города, Адем остановил меня за руку и привлек к себе, нарочно отделяя нас от всей группы. Мужчина виновато смотрел на меня, долго решаясь что-то сказать.       — Кесем, ты права… Вся эта идея с ограблением султана — спесь, которая затмила меня в желании получить что-то большее, чем мы имеем. Держи, это твое… — Он вынул руку из кармана и протянул листок, который я забыла в его каюте. Удивленно рассматривая вещицу, я подняла на брата глаза и улыбнулась, потрепав его по волосам.       — Я рада, что ты одумался. Я тебя люблю, — Я осторожно приобняла мужчину, а тот обнял меня в ответ, ласково погладив по спине. — Идем, а то команда собьется с курса без своего капитана…       — Постой… — Он снова взял меня за руку, не давая отойти. — Хотел тебе сказать, что твои чувства к Кеманкешу не делают тебя плохой и ты не перестаешь быть моей сестрой… Просто мне трудно все это принять…       — Не волнуйся, я все понимаю. Между мной и этим мужчиной ничего не было и не будет…       Следующим утром я отправилась во дворец, где до полудня занималась изготовлением мазей по просьбе Сафие султан. Как только наступил полдень, я достала из личного сундука принадлежности для учебы и отправилась в комнату, которую госпожа любезно выделила для моих занятий.       Ближе к вечеру, уставшая и изможденная от занятий и работы, я пришла в тайный сад, где меня уже ждал падишах. Его лицо озарилось лучезарной улыбкой, как только он заприметил мой силуэт. Сумраки опускались на Константинополь, ветерок нагонял тяжелые тучи, а молния грозилась и скалилась, предупреждая о скорой непогоде.       — Я рад тебя видеть… — Он поднялся из-за стола и прошел ко мне. Юноша требовательно взял мою ладонь в свою и коснулся губами тыльной стороны, целуя ее, а затем касаясь лбом. Я удивленно приподняла бровь, оказываясь в ступоре от столь неожиданного жеста со стороны повелителя.       — Я тоже рада…что это было? — Заметив мое замешательство, мужчина рассмеялся.       — Не знаю почему, но мне захотелось так сделать…надеюсь, я не сильно смутил тебя этим? — Поняв, что падишах ничего не подразумевал под этим поцелуем, я расслабилась и улыбнулась в ответ.       — Все хорошо… Как ты? — Мы плавно переместились за столик, и я взяла в пальцы чашку горячего ароматного чая. Сделав первый глоток, я ощутила, как тепло расплывается по моей груди, опускаясь куда-то ниже.       — У меня все в порядке…как прошел твой отдых? — Хоть я и не раскрывала подробности своей жизни султану, он все равно примерно знал, что в ней происходит. Разумеется, юноша был не в курсе, что я одна из пиратов, что грабит его воды и земли.       — Он был слегка не таким каким я его ожидала провести… Но в целом, все прошло не плохо, — Не став вдаваться в подробности, я вдруг оживилась. — Ты принес книгу, которую обещал мне прочитать?       — Оу, да…сейчас… — Мужчина взял небольшой сверток ткани и вынул оттуда маленькую, но толстую книжку. — ты не против, если переместимся вон туда?       Только сейчас я обратила внимание, что под цветущим деревом было расстелено шелковое покрывало. Мы переместились туда, усаживаясь рядом друг с другом и касаясь друг друга плечами. Мужчина развернул первую главу и принялся читать, подбирая нужную интонацию и выражение. Я с удовольствием слушала его, периодически останавливая и уточняя некоторые моменты. Под его приятный и успокаивающий тембр я начала довольно быстро засыпать. Первые полчаса я активно боролась со смыкающимися веками, но в конце концов не выдержала и провалилась в приятный крепкий сон. Мне снилось бескрайнее светло-голубое небо с розоватыми и оранжевыми оттенками. Мои ноги мягко, но довольно быстро касались влажной от росы травы, пронося мое тело над землей. Я неслась на встречу восходящему солнцу, щурясь от его ярких красок.       Но солнце вдруг погасло из-за возникшего перед ним огромного османского дворца. Казалось, что он был еще больше нежели в жизни, давил своим величием и загадочностью. Ворота его охранялись, но безликие стражники словно не обращали на меня внимания, скучающе смотря перед собой. Я с легкостью проходила все двери, не ведая, куда меня ведет мое сердце.       Наконец нескончаемые коридоры прекратились и я оказалась около массивной дубовой двери, запечатанной семью замками. За спиной послышались звонкие шаги, я резко обернулась и увидела идущего султана Ахмеда. Он шел прямо ко мне, смотрел в мои глаза, выражая невероятное доверие и преданность. В его руках была связка ключей, лезвия которых выделялись своей необычной резьбой.       Мужчина, не отнимая своего пронзительного взгляда и лучезарной улыбки, открывал замок за замком пока наконец они все не упали на пол с оглушительным металлическим лязгом. Звук стал удваиваться и утраиваться, перерастая в какофонию. Мне пришлось закрыть уши ладонями и зажмурить глаза, чтобы унять нарастающую от звуков тревогу.       Когда мои веки раскрылись, я поняла, что падишаха больше нет рядом. Не запертая дверь так и манила, потому я не раздумывая положила свою ладонь на ручку и повернула ее, отворяя вход. Внутри комнаты была темнота. Пахло сыростью, но вместе с тем ощущалась липкая прохладная влажность и впивающийся в ноздри аромат цветов. В какой-то момент в темноте стали загораться искорки, словно где-то разожгли кострище и его тающие огоньки долетали до меня.       Эти искорки перерастали в большие силуэты и вскоре я увидела, что горит роза. Посреди комнаты на каменном потрескавшемся столике, увязшем в лианах и зарослях, стояла колба с розой. Ее лепестки тлели, а вскоре растение и вовсе объяло сильное пламя. Оно старательно поглощало цветок, но тот не поддавался. Лишь подойдя поближе я поняла, что огонь не был врагом растению, огонь его защищал. Жар был таким сильным, что невозможно было поднести даже руку, не то чтобы коснуться до прекрасного.       Я завороженно наблюдала, сама того не замечая, делала шаги назад. По мере моего отступления огонь угасал и становилось вновь необъяснимо холодно. Я закрыла глаза, а когда открыла их, то поняла, что проснулась. Рядом со мной спал Ахмед, держа на своей груди открытую книгу, страницы которой медленно переворачивались от порывистого теплого ветерка.       Туч на небе уже не было, виднелись только яркие огоньки сияющих звезд. Я приподнялась на локтях, вглядываясь в спящее лицо мужчины. Обрывками в памяти появлялся только что привидевшийся сон, однако я никак не могла понять его значение, совсем позабыв о пылающей розе.       Осторожно поднявшись со своего места, я забрала у мужчины книгу из рук и положила ее на столик, а затем укрыла юношу тканью, в которую он оборачивал произведение. Я не могла позволить себе остаться здесь на ночь, потому мне пришлось уйти. Лишь только за мной закрылись ворота и я отошла немного от дворцовых изгородей, как меня резко схватили за руку и притянули к себе. В темноте от испуга я не сразу поняла, что это был Кеманкеш. Его и без того темные глаза стали еще темнее от пылающей на лице злости.       — Что ты здесь делаешь?! — Я возмущенно вырвала руку из его цепкой хватки и поправила платье.       — У меня к тебе тот же вопрос. Для чего ты сюда ходишь? Тебе ведь не нужны те гроши, что тебе платят… — Он внимательно вглядывался в мои эмоции, которые я довольно красочно выражала на своем лице. — Ах…кажется, я понял… Тебя заинтересовал султан…       — Даже если это и так — тебя это не касается! — Не став и дальше слушать его тираду, я двинулась в сторону порта, где оставляла свою лодку. Мужчина быстро нагнал меня, вновь одергивая на себя. — Сколько можно, я ведь говорила, что я не игрушка, чтобы меня тискать!       — Султан тебя хорошо утешил? Тебе понравилось? — Его напускное высокомерие и вызывающий тон подняли во мне бурю раздражения и злости. Удивленно посмотрев ему в глаза, я вдруг со всей силы залепила мужчине звонкую пощечину, вкладывая в удар все, что наболело.       Быстром шагом я удалялась от дворца, а Кеманкеш следовал за мной, не смея больше ничего говорить. Я села в свою лодку, а он в свою, стараясь меня догнать. И у него это вышло, ведь гребла я значительно медленнее. Подплыв ко мне совсем близко, мужчина схватился за край моей шлюпки и ловко перелез, отталкивая ногой свою лодку.       — Что ты творишь?! Адем тебе голову оторвет! — Но пират совершенно не желал меня слушать, с ухмылкой рассматривая. Через секунду он вырвал из моих рук одно весло, скидывая его в воду, а затем и второе, проделывая все тоже самое. Весла стремительно скрылись под толщей воды.       — Делаю все, чтобы ты не убежала. Давай поговорим… — Наконец мужчина уселся напротив меня, тяжело и сбито дыша. Я показательно отвернула голову в сторону, гневно думая о том, как мы попадем на корабль. Хоть на море и был полный штиль, его лодка стремительно уплывала от нас по течению, лишая всякой возможности вернуться на судно сухими.       — Я не желаю с тобой говорить. Ты уже наговорил и сделал достаточно, — Опустив ладонь в воду, я сморщилась, ведь море было непривычно холодным. — Идиот…и как мы теперь вернемся?!       — Это все неважно. Я готов провести с тобой здесь остаток жизни… — Легкая улыбка коснулась его разбитых губ, кровь на уголке которых я заметила только сейчас.       — Не драматизируй. Либо я доберусь до берега вплавь, либо использую тебя вместо весла! Чем ты думал вообще?! — Как бы я не старалась успокоиться и принять ситуацию, у меня ничего не получалось и гнев все равно выходил наружу.       — Сердцем думал. Кесем, ты ведь прекрасно знаешь, что я к тебе испытываю… — Кеманкеш попытался коснуться моей руки, однако я не позволила, отталкивая его.       — Знаю! Жалость и забаву…я для тебя всего лишь игрушка… — На эти слова пират лишь устало вздохнул и поддался вперед, оказываясь рядом с моим лицом. Его губы стремительно накрыли мои и я почувствовала металлический привкус, но отвечать на поцелуй не стала, отталкивая его вновь. — Все…хватит…если ты хоть капельку уважаешь мои чувства к тебе, то перестань делать все это…хватит касаться меня, хватит хватать и зажимать…я устала от тебя и не хочу больше ничего этого.       — И нет никакого шанса? — Мужчина, осознание которому пришло, казалось бы, только сейчас, вдруг смиренно присел обратно на свое место. На его вопрос я отрицательно покачала головой и мы оба замолчали.       Лодка медленно раскачивалась на воде, а одинокая белая луна ложилась бликами по водной глади. Туман все сильнее застилал море, окутывая своим холодом наши тела и сердца.