Сборник драбблов с Саймоном Райли

Саймон был человеком, который видел себя живущим на войне и погибшим на ней, а потом в его жизни появилась ты. По какой-то известной только ему причине он стал более осторожным во время миссий. До тебя он бесцеремонно врывался в комнату, а теперь стал более осторожным. Все потому, что он хочет попасть домой, в теплый и уютный дом. К твоим объятиям и любящим поцелуям, а также к тем трем детям, которых он клянется любить вечно. Прежде чем он понял, что ты нужна ему, ты встречалась с ним 2 года. Два года и пять месяцев - именно столько ему понадобилось, чтобы встать на колено и попросить тебя выйти за него замуж. Ах, если бы только Томми был здесь, чтобы увидеть это, как бы он смеялся. До тебя Саймон не проявлял особых эмоций, кроме гнева или той холодной и грубой манеры, с которой он себя преподносил. Теперь же он только и может, что говорить и говорить обо всем, что чувствует, и большую часть времени он показывает эту любовь и эмоции через поступки. Он и до тебя не плакал, разве что когда умерла его семья, но когда он увидел, как ты идешь к алтарю, он не смог сдержать слез. Соуп без осуждения похлопал его по спине, ведь он знал, что девушка, идущая к жениху, - это та, кто заставила сердце плачущего жениха забиться вновь. Через три года после свадьбы ты забеременела первым ребенком, сыном, и Саймон был в восторге. Он был готов ко всему, ходил на курсы, читал книги и следил за тем, чтобы дом был защищен для ребенка, конечно же, ты взяла на себя роль принцессы, ни пальцем не пошевелив, иначе он притворился бы, что расстроен этим. Ему нужно было защищать тебя даже от углов стола, которые он, конечно же, приготовил на случай, если ты или ребенок на них наткнешься. После рождения одного ребенка и появления щенка Саймон Райли стал отцом, и первые два года он взял отпуск в армии и сосредоточился на тебе и ребенке. Его глаза похожи на глаза отца, а энергия - на его энергию. Бывали дни, когда Саймон плакал от грусти и счастья. Ему было грустно от того, что его мать не смогла познакомиться с сыном, и радостно за то, что впервые за долгое время он узнал, что такое семья. Ленивые субботы и воскресенья, лежа под деревом на заднем дворе, трава, мягкая и приятная, чтобы малыш учился ползать и в конце концов ходить. Щенок сторожил, на случай если малыш упадет. Саймон всегда был рядом: для поддержки, защиты и любви. Он хотел быть уверенным, что он не облажается в этой жизни. Вскоре он вернулся к работе, но всегда помнил о своей семье. Хихиканье, колыбельные, улыбки и те сладкие эмоции, которые он испытывал, наблюдая за тобой и своим сыном. Это было горько-сладко, но так прекрасно. Рождение вашего второго сына не стало неожиданностью, когда Саймон однажды подошел к тебе, без рубашки и держа сына на одной руке. По какой-то причине один этот вид возбудил в тебе желание завести второго ребенка, и, как любящий муж Саймон, он согласился. Прошло почти десять месяцев, и он был рядом с тобой, держал твою руку, позволяя тебе сжимать ее и плакать, когда на свет появился ваш второй малыш. Этот милый носик и улыбка - какое счастье быть матерью нового маленького огонька жизни. По мере взросления двух мальчиков праздники становились все более суматошными. Саймон постепенно уходил из армии, выполняя все меньше заданий и чаще бывая дома. У него начал расти мягкий животик и мускулы, и он стал чувствовать себя неуверенно, но после долгих ночных объятий и множества поцелуев, которые звучали в его ушах, он полюбил этого нового себя. Он не был его отцом, но стал лучшим отцом, о котором только могли мечтать эти два маленьких монстра. Его борода немного отросла, и тебе стало нравиться его вид, он был прекрасен. Настолько, что однажды, когда он отжимался с сыновьями на спине и они смеялись, ты прослезилась. Создать дом было легко, но создать счастливую семью было трудно и достойно. Не успеешь оглянуться, как Саймон уже носил детей по гостиной, позволяя им побеждать его в игривой игре в драки и пятнашки. Смех по всему дому, улыбка Саймона, словно он попал в рай, вот что заставляло тебя плакать больше всего. Это и есть дом. Во время праздников Саймон так волнуется, что переусердствует. Он одевается как Санта-Клаус, ест печенье, пьет молоко и даже получает угощение от хозяйки дома. Тайком поцеловать его перед тем, как Санта-Клаус уйдет в другие дома, - Я слышал, что женщина, которая живет здесь, самая красивая, может быть, она поцелует меня в качестве маленького угощения? - он улыбается, умоляюще глядя в глаза. И кем ты можешь быть, чтобы отказать ему в сладком поцелуе? Первые пять лет, пока Саймон был гордым отцом своих двух сыновей, он носил с ними одинаковые наряды. Это было так мило наблюдать, как он радуется, как ребенок, пытаясь нарядить сыновей и вывести их на прогулку. Он всегда следил за тем, чтобы дома соблюдалось одно правило: как к тебе относятся. Ни один его сын не отвергнет женщину, ни один не проявит неуважения и не увидит, как тяжело быть матерью, которая работает и содержит дом в чистоте и порядке. И конечно же, он учил своих сыновей убирать и готовить. Однажды теплым весенним днем ты сообщила ему новость. Ребенок номер три скоро появится на свет. Как и прежде, но с небольшими изменениями, он разговаривал с твоим животом. Он целовал его, читал ему и рассказывал свои шутки. Его теплые руки лежат на твоем мягком животе, когда он поднял на тебя глаза, - Спасибо, - его глаза слезятся, и ты чуть наклоняешь голову, - За что? - спрашиваешь ты. - За то, что подарила мне семью, за то, что создала со мной дом. Любимая, до тебя я был никем, просто человеком в бренном теле, а теперь у меня есть причина владеть этим своим старым телом. Я муж и отец, я люблю тебя, - он целует тебя, а затем твой живот. После рождения вашей дочери он, как и двух ваших сыновей, носил ее в камуфляжной переноске. Розовый бантик - это одна из маленьких нашивок. На одной из этих нашивок также написано "Малышка Райли". Со временем он превратился в отставного военного. Теперь он - отец на полную ставку. Ночные дежурства и смена подгузников были его обязанностью, как и твой комфорт. С течением времени у него стал мягче животик, его отцовское тело в некоторые дни вызывало у него неуверенность, но, как и всегда, ты была рядом и успокаивала его, что это нормально и красиво. Бывали моменты, когда ты ловила себя на том, что он тебя зачаровывает. Например, когда он играет с вашей дочерью в куклы или вживается в роль кассира, играя в магазин. Его нахальство, когда ваша дочь не спешит расплачиваться картой или наличными, и как он называет ее милой каждый раз, когда она рассчитывается. Однажды случилось так, что он сидел на диване и смотрел телевизор, пока ваша дочь делала ему макияж и прическу, и она сплетничала с ним, а он сплетничал в ответ. К концу дня он просит тебя распутать крошечные резинки на его волосах. Перед уходом на пенсию ты застала его сидящим за письменным столом, обвешанным игрушками, пока он писал отчет, играл и уделял внимание сыновьям, а все потому, что ты устала, и он хотел дать тебе лишние часы сна. Он стал футбольным тренером команды вашего сына, каждую субботу он был на поле, свистел и кричал, когда они забивали гол. Конечно, ты и ваша дочь сидели на трибунах, ели закуски и болели за юного футболиста, своего сына. Саймон, конечно же, был одет в темные джинсы-карго, а в большинстве карманов у него лежали закуски для всех его детей, - Папа, мама говорит, что у тебя есть мои жвачки, - тихонько говорил его младший сын, и Саймон просто похлопывал себя по нижнему карману, и сын сразу же взял свои жвачки. Когда его дочь подрастает, отец считает своим долгом не допустить, чтобы его дочь встречалась с каким-нибудь идиотом, поэтому он обязательно водит ее на свидания, приносит ей цветы и дает понять, как мужчина должен к ней относиться. Когда он с двумя сыновьями уезжает в другой город на спортивное мероприятие, он возвращается с двумя букетами: один для тебя, другой для своей принцессы. Поскольку у него не было спокойного детства, зимой Саймон покупает всем одинаковые пижамы. По его мнению, это на 110 % улучшает жизнь, да и кто может отказать человеку с простыми потребностями в такой милой нужде? Уж точно не ты. К сорока трем годам у Саймона вся камера заполнена фотографиями его прекрасной семьи и случайными снимками птиц, на которые, по его мнению, хотели бы посмотреть дети. Сейчас, когда ты лежишь с ним в постели, он обращается к тебе, - Мне кажется, я прожил эту жизнь на полную катушку, милая, - улыбается он и ласкает твое лицо, - Да? - отвечаешь ты на его прикосновения, и он кивает, как маленький ребенок, - У меня есть три потрясающих монстра, мне уже за тридцать, и я всегда хотел горячую и веселую жену, и знаю точно, что прожил ее сполна, - он целует твою руку и держит ее, засыпая.