Третья Луна Тамриэля (часть вторая).

Поняв, что вампиры всё ещё живы, я обратила внимание Винсента на то, что они начали вылазить из сугроба. Он приготовил огненное заклинание, но у меня возникла идея получше. Из-под снега первым вылез Драм. Вся кожа данмера была обожжена, он пыхтел и рычал от боли, выбираясь из сугроба и обломков балок. Но он не спешил нападать. Казалось, он игнорировал всю боль, что испытывал, начав разгребать сугроб и продолжая обжигаться. Следом показалась и Терция, такая же обожжённая, как и Драм, только повреждений у неё было больше. У вампирши выжглись глаза, облезла кожа с голловы и рук, волосы клоками слезли вместе с кожей, но частично. Терция еле двигалась, её, судя по всему, ещё и сильно придавило чем-то. Вдруг она истошно завопила: — Идиот! Оставь меня! Убей их! — Терция, — хрипел драм, — я должен тебе помочь… — Ты слышал, что я сказала, безмозглая скотина?! Пошёл! Драм дёрнулся от хозяйки, но послушался. С трудом поднявшись на ноги, он направился в нашу сторону. Наверное, справиться с ним, в таком-то состоянии, было бы не слишком трудно. Винсент бы просто сжёг его. Но я оказалась шустрее, облив его из фляги, полученной от каджита Ра’Джирра. Вампир не успел ничего сделать, а вода продолжила разъедать его плоть, пока он не упал замертво. В эту секунду еле живая Терция громко, пронзительно и очень отчаянно взвыла. Может от боли, может от осознания, а может от последних сил, которые она направила на призыв сюда оставшихся своих прихвостней. Они явились очень быстро. Скорее всего, вампирша призывала их, ещё находясь под сугробом. «Насколько же она сильная?!» — подумала я, увидев четырёх вампиров и шестерых трэллов. Каждый вампир оказался эльфом, а все трэллы людьми. Винсент был готов к бою, даже не сомневался, что в него придётся вступить. Кроме огненного заклинания, он смог призвать ещё и клеймору. Не знала, что он так умеет, но предположила, что многое из своих умений он ещё не демонстрировал мне. Это же натолкнуло меня на ещё одну мысль. — Убейте их, — рычала Терция, размахивая обожжёнными руками, — уничтожьте, разорвите, сожгите! Каждому трэллу, сумевшему расправиться с этими тварями, я дарую бессмертие! Убейте их! Трэллам и повторять дважды не нужно было, они кинулись в бой бездумно. Двое из них тут же и были выведены из игры одним только взмахом меча Винсента. Вампиры же, я заметила, задумались, неуверенно смотря на нас, переводя взгляд на облезлую хозяйку. Пока Винсент перекрывал меня собой со своей клейморой, я вынула из сумки четыре свитка призыва дремор, которые мне любезно пожаловал Граф Янус Гассилдор. «Это ваш звездный час, козлорогие, — с усмешкой сказала я, проводя призыв, — покажите на что вы способны!» Четыре бугая с двуручными клейромами и в шипатых дреморских латах встали передо мной. Рожа каждого была искажена недовольной гримасой, они явно были не в восторге от того, что их выдернули из Обливиона. Но выбора у них не было — они должны были мне подчиниться, и подчинились. — Защищайте меня и Виснента, — скомандовала я, — но не убивайте тех, кто предпочтёт сдаться! Каждый их дремор кивнул мне и обнажил клинок. Двое вампиров побросали мечи моментально и драпанули, сверкая пятками. Двое других вампиров остались, но нападать не спешили, а вот отчаянные тупорогие трэллы и не думали сдаваться. Не ясно, то ли от того, что были зачарованы вампирами, то ли просто глупые, они смело бросались в бой в этих старых кирасах, и со ржавыми мечами. Однако дреморы разобрали их на суповой набор быстрее, чем те нанесли им хоть один удар. Вампиры с ужасом смотрели на то, как дреморы расправляются с упрямыми трэллами, которые даже будучи ранеными продолжали пытаться биться с рогачами. — Что вы стоите, — орала Терция, — идиоты, трусы несчастные! Сделайте хоть что-нибудь! Вампиры вы, или нет?! Она стала рыдать, ревя белугой, и бить руками, и без того облезлыми, о сугроб, в котором застряла, оставляя кровавые следы в снегу. А её прихвостни всё же не стали испытывать судьбу и побросали оружие, давая дреморам понять, что в бой вступать не намерены. Как было мною же велено, рогачи остановили бой, как только сражаться стало не с кем. Терция всё ещё ревела и рыдала, что, конечно, не добавляло вампирам воодушевления. — Ну что, — обратился к вампирам Винсент, — кончилась смелость? Теперь вы будете делать то, что скажу я, иначе вмиг окажетесь на месте своей госпожи. — Не надо, — испугано произнёс один из них, — мы поняли… Пожалуйста, отпустите. — Отпущу. Но для начала вы пойдёте к камерам вытащите оттуда тех, кто болен Сангвинаре Вампирисом, напоите их зельями и отпустите. Потом освободите и других вампиров. А дальше… Делайте что хотите, но мне на глаза не попадайтесь! — Винсент пригрозил им клейморой. — Если я хоть кого-то из вас хоть когда-нибудь увижу, — он указал на то, что осталось от трэллов, — превращу вас в рубленные котлеты. Уразумели?! — Д-да… К-конечно! — Тогда ноги в руки и бегом, — выкрикнула я, — выполнять, что велено! А потом уматывайте на все четыре стороны! Вампиров как ветром сдуло. Тогда мы и обратили внимание на Терцию, уже переставшую вопить и биться о снег, а просто всхлипывающую и плюющую кровью. Я велела двоим дреморам вынуть её из сугроба и крепко держать. Винсент подобрал для себя кое-что в оставленной лаборатории, что показалось ему полезным и ценным, а затем с заметным удовольствием разгромил остальное огненным шаром, после чего, прямо в руках, спалил дневник неизвестного алхимика. — Теперь ни один вампир не сможет просто так выйти днём, — сказал он, бросая на пол обугленные страницы, — может это и могло бы кому-то послужить… но не за такую цену. Эти трое столько вылакали этого зелья, что даже при прошествии его действия, побочный эффект никуда не девался. Не самое удачное изобретение. Пускай уж вампиры живут спокойно в ночи, не боясь воды. — Согласна с тобой, Винни, — кивнула я, — оно того не стоит. Дреморы, что держали Терцию, поместили её в центр печати, где она держала до этого Винсента. Двое других бугаёв стали разгребать снег, освобождая круг. Вампирша не сопротивлялась. Она лежала на полу, обессиленно, плевала кровью и хрипела. Но, как только поняла, где находится, злобно прорычала: — Ублюдок, Вальтиери… Ты убил всю мою семью… — Как и ты мою, — ответил он, смотря на неё, — ты убила всех моих близких, тогда, триста лет назад, в Эшленде, когда уничтожила лагерь ни в чём неповинных путешественников. А ещё ты убила мою жену. И этого достаточно для того, чтобы сейчас ты истекала кровью. Но твоих страданий, увы, недостаточно, чтобы искупить то, что ты сделала. Так что ты можешь радоваться, что легко отделалась. — Л-легко? Т-ты псих… Легко отделалась… Да если б я могла, я бы вернулась туда, в Эшленд триста лет назад, и убила бы тебя тоже… Но тебя я убивала бы долго… Ты бы страдал… — Я страдал триста лет. По-моему, достаточно. А тебе страдать не долго. — Винсент говорил спокойным холодным и низким голосом, вызывающим мурашки даже у меня. — Ты не выйдешь отсюда. И никто из твоих тебя вытащить не сможет. Последнее творение твоего талантливого сынка. Как тебе? Нравится? — И что, ты просто оставишь мня тут, — воскликнула вампирша, — мне с голоду тут сдохнуть?! — Нет, что ты. Вампиры от голода не умирают. Они звереют. Становятся неразумными чудовищами. Но тебя это не постигнет, не волнуйся. Ты умрёшь куда раньше, чем думаешь. Если б ты могла видеть, ты бы заметила дыру в потолке. Уже начинает светлеть, я вижу, как звёзды потихоньку исчезают. Это помещение так удачно расположено, что, когда наступит утро, эту комнату озарит чудесный дневной свет. Действие зелья от солнца уже должно было закончится. Так что тебя ждёт встреча с Молагом Балом этим утром. А я соберу всё, что от тебя останется. — Хочешь взять себе трофей? — Она обессиленно хрипло усмехнулась. — Конченый садист… — На себя посмотри, — раздражённо сказала я, — так ли ты беспокоишься о своей семье? Да они были для тебя ничем! — Много ты понимаешь. Мне приходилось нянчится с этими олухами сотни лет. От них была польза, но проблем куда больше. Они меня даже защитить не смогли. Как жаль, что лучшие способности в этом мире достаются идиотам. Знаешь, я была уверена в том, что моего ума хватит на целый клан. А меня вокруг пальца обвела какая-то смертная девка… Да чтоб вас бесы разодрали обоих… И тебя, Вальтиери, и твоего смертного питомца… Меня злили её слова, я на эмоциях подалась вперёд, но Винсент меня приостановил, давая понять, что она больше не стоит моей злости. Он взял меня за руку и поцеловал в лоб. Тут и действие свитков закончилось, четверо дремор растворились в воздухе. Я и Винсент направились в другое помещение, чтобы переждать солнечный свет. Ни мне, ни ему не хотелось видеть смерть вампирши. Мы покидали лабораторию, слыша, как Терция выкрикивает нам вслед оскорбления и проклятия. Вампиров из темниц освободили и те просто не знали, что им теперь делать. Винсент предложил выход: он рассказал им о кланах, которые пользуются его услугами, как алхимика. Коловианский клан, например, часто принимал к себе молодых вампиров, заразившихся случайно. Им было куда идти. На это новоиспечённые вампиры охотно согласились. Те, кого удалось излечить от Сангвинаре Вампириса, просто ушли поскорее отсюда, дабы позабыть это место, как страшный сон. По словам Винсента, Терция искала в свой клан людей и эльфов с особыми редкими способностями и умениями. При этом многих отсеивала или убивала, руководствуясь логикой «бей своих, чтобы чужие боялись». Через свои источники она прознала про алхимика, снабжающего вампиров высшего света Сиродила снадобьем, заменяющим кровь. Но именно от Ардвен она узнала о том, что этот алхимик — Винсент Вальтиери, убивший нескольких её детей, а также ищущий её саму. Достаточно приметную фибулу с лунным камнем смогли запомнить и другие вампиры, встречавшиеся когда-то с Винсентом. О ней Терция слышала. Ардвен не знала ничего обо мне, но сложить детали не столь сложного пазла смогла. Она видела его фибулу у меня, об этом и сообщила Терции. Мы не могли покинуть форт до наступления следующего вечера, начали ждать утра. Винсенту нужен был прах обратившей его вампирши, он мог бы и сам спалить Терцию, но не хотел этого делать. «Не собираюсь сокращать страдания этого существа, — с пренебрежением сказал он, — ибо страдания других её никогда не волновали. Руки об неё марать тоже нет желания.» Хоть я и была с ним согласна, но вопли её, разносящиеся эхом по форту, отчасти, наталкивали на стыдливые мысли. Хоть и кричала Терция недолго. Сначала у неё кончились силы, а потом она стала гореть, попав под прямые солнечные лучи. Дотла её тело сгорело быстро, оставив кучку пепла в подкопчённой опалённой мантии. Мы вернулись в лабораторию в последний раз. Отыскав-таки свою кирасу, наконец, я смогла прикрыть рубашку, сильно запачканную моей же собственной кровью. Я помогла Винсенту собрать прах, так как он войти в круг не мог. Пустой фиал у него тоже нашёлся. Собрав ингредиент для лекарства от вампиризма, я для интереса осмотрела и карманы мантии. Там я нашла обрывки дневника того алхимика. На мятых страницах слегка неряшливым почерком было написано: «…С потолка в этой пещере постоянно капает вода. Она начала обжигать моих бессмертных хозяев. Терция злилась и велела всё исправить. Данный побочный эффект проходил через несколько часов после того, как заканчивался эффект самого зелья. Даже не думал, что такое может быть. Я предупредил их, чтобы они больше не пили неудачное зелье, и вроде как поначалу они меня послушали. Надеюсь, исправить это у меня получится, иначе Терция обещала, что выпьет меня досуха. Она всё время так меня пугала, поэтому сейчас эта угроза не имеет такого эффекта. И всё же, заразиться я тоже боюсь…» «...Несколько других вариантов имели ещё более худшие побочные эффекты, такие, как дикая непреодолимая жажда, награни озверения. Терция всегда ставит опыты над своими помощниками. Драм чуть не разорвал всех трэллов, имеющихся в пещере. Выходит, что огненная соль тоже не даёт результатов. Прах вампира также не даёт существенного эффекта, оно и не удивительно, но я хотел попробовать…» «…Терция решила дать мне подопытного. Какого-то бедолагу из трэллов они заразили и подождали, когда вампиризм наберёт силу. Я отталкивался от самого удачного варианта. Одна проблема, чем больше выпить этого зелья, тем хуже становится побочный эффект. Начиналось всё лишь с того, что даже холодная вода казалась им кипятком. А потом она начала разъедать вампирам кожу. Они продолжают пить это зелье, хотя я просил их этого не делать. Похоже, Терции всё равно. Сама-то она воздерживается от употребления его…» «…Сотни экспериментов ни к чему не привели, я так и не смог найти идеальную формулу. Это удручает. Но больше всего меня пугает Терция. Она начала пить это неудачное зелье, более того, требовать, чтобы я готовил ещё. Мы, конечно, перебрались из той пещеры, найдя более сухое место, но меня пугает, что Терция рассматривает в качестве своего следующего убежища заснеженный форт. Ведь чем больше они пьют это зелье, тем хуже на них сказывается влияние воды. Это доходит до повышенной влажности воздуха, из-за которой у них на коже появляются характерные цыпки. Не думал, что тако может быть с вампирами. Но алхимия штука тонкая. Боюсь, Терция сама навлечёт на себя проблемы. А мне, похоже, осталось жить недолго, ибо она и её сыновья странно косятся на меня в последнее время…» Я и Винсенту дала это прочесть. Отрывки из дневника алхимика дали нам чуть более полную картину для понимания того, что происходило с Терцией и её прихвостнями. Винсент решил сжечь и эти страницы, чтобы окончательно закрыть эту тему. То, что осталось от тела вампирши так и лежало в кругу. Я постаралась уйти подальше от Терции, чтобы не наблюдать эту картину. Сейчас мы уже могли уходить, правда, для этого стоило дождаться заката. Но помещение с трупами мы всё же освободили, оставшись ждать вечера. — Мира, — обратился ко мне Винсент, голос его слегка дрогнул, — ты меня спасла. Спасибо. — Ты спасал меня столько раз, — пожала я плачами, — что и не сосчитать даже. Наверное, я должна была хоть раз это сделать. — Думаю, так положено тем, кто ближе всех друг другу. Винсент сказал это так мягко своим певучим голосом, смотря на меня нежно, что от этих слов я ощутила, как бегут мурашки по моей коже и как щёки мои начинают гореть. Но я не отводила от него глаз. Мне хотелось видеть, как он улыбается, пускай и немного утомлённо. Но вдруг пришла мысль о том, как Винсент себя чувствует после всего того, что случилось. — Скажи Винни, — спросила я, — ты говорил о мести… она, как я понимаю, свершилась. Ты можешь сказать, что удовлетворён ею? — Хм, думаю, я просто облегчил чувство своей вины, — признался он, — но не избавился от него полностью. Знал, что не избавлюсь. И не это было целю. Я лишь хотел восстановить справедливость. Как сам это понимаю. Я считаю, что удовлетворён. — Что ж, значит, теперь больше тебе нечего опасаться и некого. — Думаю, что так и есть. — Винсент вздохнул и мягко взял меня за руку. — Луна моя, я счастлив, что ты со мной… и сейчас, и в целом. Я хочу исцелиться, хочу стать живым. Надеюсь, у меня это получиться, и я смогу переродиться, оставить прошлое в прошлом окончательно. Триста лет я тянул за собой этот груз. Только сейчас почувствовал, что этот груз может больше не быть таковым. Винсента Вальтиери Палача Тёмного Братства уже нет, за ним уйдёт и Винсент Вальтиери вампир. Я хочу жить другой жизнью. Которую вижу с тобой. — Но ты ведь останешься моим Винни, — тихо сказала я, сжимая его руку, — вампир, или нет, ассасин, алхимик, кто угодно. Ты мой Винни. — Конечно. — Лицо его оживилось, улыбка стала теплее, будто до этого ему что-то мешало улыбаться легче. — А ты останешься моей Луной, которая освещает мой путь днём и ночью, и всегда. — Винсент поцеловал мою руку и прижал к своей груди, свободной рукой приобнимая меня. — Тот день, когда я встретил тебя, я считаю счастливым. — Да уж, — усмехнулась я, опуская взгляд, — найдя меня, рыдающую у статуи дракона, ты, конечно, был счастлив. — За тобой тоже тогда ещё тянулся груз прошлого. — Он мягко повернул к себе моё лицо. — Ты спрашивала меня, удовлетворён ли я местью, имея ввиду, будет ли меня моё прошлое ещё тяготить. Я тебе ответил. Ответь и ты мне. На сколько ты сама смогла освободиться от тягот прошлого за всё это время? — Освободилась, Винни. Всецело. С тобой я смогла это сделать. С тобой я поняла, что жизнь идёт своим чередом и нужно искать в ней хорошее всегда, как бы не было. Я больше не боюсь вспомнить что-то. — Я рад это слышать. Очень люблю тебя, Луна. — А я тебя. Думаю, нам обоим нужно было подытожить всё то, к чему мы пришли за это время. Я убедилась в том, что сожалений ни о чём в своей жизни больше не испытываю. Просто нужно жить дальше. И есть для кого и для чего. Цели в жизни тоже есть и их стоит реализовывать. А дальше пусть будет, что будет. И в понимании этого мы оба сошлись. Дождавшись ночи, я и Винсент, наконец, смогли убраться из этого злополучного форта. Вампиры, что с нами ждали заката, отправились туда, куда было указано. Ну а я планировала вернуться в Скинград и уже оттуда ехать домой. Коня, которого я одолжила у графа и которого отставила в святилище, тоже нужно было вернуть хозяевам. До святилища мы добрались быстро, забрав коня у Ра’Джира, направились дальше. Каджит даже не спросил ничего, просто пожелал нам удачи. До Скинграда же за ночь мы бы не добрались, поэтому поехали в Коррол, где смогли отдохнуть по-человечески, сняв комнату в гостинице, а через день продолжили путь. В Скинграде Граф Янус Гассилдор со своей женой Роной встретили нас очень радушно. Граф признался нам, что не единожды думал о том, чтобы послать к нам в подмогу солдат. В глубине души я радовалась, что он этого не сделал. Для меня было бы ужасно, если бы кто-то непричастный там погиб из-за меня. «Это сильные мира сего привыкли, что у них есть армии, — думала я, — войны, рыцари, которые будут отстаивать их честь, знамя и имя. А я сама рыцарь. И за свою честь, и за честь любимого человека, я постою сама.» Винсент тактично улыбался, но я знала — он того же мнения. — Тех вампиров, — угрюмо сказал Граф Гассилдор, — нужно было перебить. Кто знает, какие проблемы от них могут быть позже. — От них не должно быть проблем, — возразил Винсент, — они обещали мне, что направятся в Коловианский клан. Там их примут, ты знаешь. — Примут. — Граф недоумённо усмехнулся. — Уж слишком ты добор для трёхсотлетнего вампира. — Винсент поступил благородно, — сказала Рона, — отпустив этих несчастных. — Я сжёг заживо вампиршу на солнце, — непринуждённо произнёс он, — не думаю, что доброте тут есть место. Как и благородству. Я сделал то, что хотел. И то, чего она заслужила. — И я тебя за это уважаю, друг мой. Эта тварь пробралась в мой замок и околдовала мою стражу. — Янус недовольно прищурился. — Жаль я сам не видел, как дохнут эти наглецы. — Вы слишком строги, Ваша Милость, — мягко сказал Винсент, — даже для графа. — Что ж, пускай. Во всяком случае, Сиродилу больше не грозят амбиции этой обезумевшей женщины. Понятия не имею, какие цели она преследовала, да и, признаться, знать не желаю. Наконец мы смогли отправиться в Чейдинхол. Наш арендованный экипаж, всё ещё ждал нас. Винсент даже не обмолвился о том, что придётся заплатить за ожидание и куда больше, чем он уже заплатил. Казалось, его это ни капли не волнует. Я тоже решила об этом не беспокоиться. В конце концов, средств на существование у нас было предостаточно. Более того, спрос на зелье крови Винсента никуда не денется, а покупают его за приличные деньги. Так что, волноваться о доходах явно было лишним. Мы возвращались домой с неким чувством облегчения, даже освобождения, как будто всё, что произошло за последние несколько дней было для нас каким-то рубежом между беспокойством и спокойствием. Хотя, беспокоиться ещё было о чём. Как минимум, мне. Я очень боялась того, как Винсент начнёт своё исцеление и затронула эту тему, когда мы уже вернулись домой и находились в его лаборатории: — Каким образом ты будешь изготавливать лекарство? — Я не буду его изготавливать сам, — ответил Винсент, выкладывая нужные ингредиенты на стол, — его приготовит мне ведьма. Мелисанда, из Гленморильского ковена. Она подсказала, какие нужны ингредиенты. Она и сварит мне зелье. — Вот как… А потом? — А потом мне нужно будет его выпить. — Винсент посмотрел на меня немного смущённо. — Я прошу позволить мне сделать это в твоём доме, а не где-то… в другом месте. — Ты шутишь, — удивилась я, — что за вопрос? Конечно! Ты дома, Винни. Не забывай об этом. И я буду рядом с тобой. — Вот об этом я и хотел поговорить. — Он вздохнул и напрягся. — Я бы не хотел, чтобы ты это видела… — Вот ещё… — Мира, послушай. Это будет неприятно. Как для меня, так и для тебя. Ты не хочешь этого видеть. И потом, я не имею представления, как буду себя вести… Вдруг это будет опасно для тебя. — Винсент, — возмутилась я, — ты опять начинаешь? Я уже говорила, что тебя не оставлю! А вдруг тебе будет нужна помощь? Один ты не останешься! Даже не думай об этом. Я недовольно и хмуро смотрела на него, наблюдая, как смущение с его лица пропадает и он начинает мягко улыбаться, опуская взгляд, затем он меня обнял: — Ну да, зачем я спрашиваю, ты ведь серьёзно настроена. — Вот именно… Я не брошу тебя в такой момент. И мнимая опасность меня не волнует. Я буду рядом. Хочу быть рядом. — Спасибо, Луна. Я это ценю. Дело действительно оставалось за малым. Все собранные ингредиенты, а именно: прах вампира, кровавая трава, паслёны, камни душ и ещё что-то по мелочи, нужно было отнести ведьме. Жила она недалеко — на берегу Камышовой реки. Туда мы и отправилась при первой же возможности.