Только для его глаз

      Семнадцать лет назад       – На выход, Кроули! К тебе пришли!       Кроули обреченно вздохнул, уронив книгу себе на грудь.       Ну неужели даже в тюрьме ему не дадут спокойно почитать Уайльда? Эти постоянные дерганья и бесконечные приставания его сокамерника, наркомана Нарки, который никак не унимался со своими расспросами о преступлении, которого Кроули не совершал, уже порядком действовали на нервы.       Кроули нехотя приподнялся на продавленном матрасе, отбросил книгу в сторону и собрал свои длинные волосы в пучок. Надзиратель ожидал его у двери и, как только Кроули подошел ближе, открыл ее, тут же незаметно подсовывая ему в карман пачку жвачки.       – Спасибо, Лесли, – подмигнул он ему. – Сам-то хочешь?       Лесли покачал головой, и его щеки залились румянцем.       Да, все было до смешного просто.       Кроули часто слышал, как тюрьму сравнивали чуть ли не с джунглями, но сам он мог назвать это место только адски скучным. Никаких особых проблем у него пока что здесь не возникало: как и на воле, достаточно было пустить в ход свое обаяние, чтобы выкрутиться или получить желаемое, и единственное, что ему оставалось делать – это считать дни до своего освобождения.       Насчитал он, к слову, пятнадцать лет, плюс-минус.       Отогнав эти тоскливые мысли, Кроули сунул в рот жвачку и, лениво жуя, последовал за Лесли в комнату для свиданий.       Мужчина лет под пятьдесят, который, вытянувшись по стойке смирно, стоял у небольшого столика в центре этой комнаты, совсем не соответствовал ожиданиям Кроули – он готовился к встрече с очередным назойливым репортером, который будет из кожи вон лезть, лишь бы выудить из него еще одну сенсационную новость, однако этот человек вовсе не походил на журналиста. Да, внешний вид у него был потрепанный, и костюм какой-то мешковатый, но вместе с тем в его облике сквозила удивительная уверенность, даже какая-то скрытность и властность, больше подходящие для представителя совершенно другой профессии.       Кроули понял, что не ошибся в догадках, когда мужчина окинул его взглядом с ног до головы, а затем рявкнул:       – Садись, дружок.       Ага, однозначно военный. И, к тому же, шотландец.       Кроули послушался, но, разумеется, нарочно медленно, даже небрежно отдал честь, добавив:       – И я рад встрече, сэр.       Мужчина молча уселся напротив, хлопнув папкой по столу, и пристально посмотрел на Кроули. Тот же, нисколько не впечатленный этим показным жестом, развалился на стуле, закинул ноги на стол и скрестил руки.       Мужчина прищурил свои маленькие глаза, впившись в него взглядом.       – Да ты, я смотрю, прямо весь из себя бунтарь, да?       Кроули смачно лопнул пузырь жвачки и демонстративно оскалился в своей дьявольской ухмылке.       – Меня и поинтереснее называли.       – О, могу себе представить, Кроули, – мужчина открыл лежавшую перед ним папку, монотонно зачитывая, – Энтони Джей Кроули, двадцать пять лет. Родился в Оксфорде в семье Хелен и Александра Кроули, которые погибли одиннадцать лет спустя. Достигнув совершеннолетия, примкнул к Максу Дурбану, известному также как Принц Ада, преступная организация которого промышляла в пределах и за пределами Великобритании на протяжении десяти лет. Осужден за убийство и в настоящее время отбывает наказание в Уондсворте.       Затем мужчина громко захлопнул папку и снова поднял на него глаза. Кроули, не выражая и капли заинтересованности, спокойно встретил его взгляд.       – Ну что ж, – начал он, – теперь, когда вы закончили блистать своими глубокими познаниями о моей жизни, может расскажете, с какой целью здесь или как?       Мужчина снова внимательно вгляделся в его лицо.       – Я пришел предложить тебе работу.       Кроули фыркнул.       – Та-ак, ясно. Послушайте, уважаемый, понятия не имею, как вам удалось сюда пробраться и какая именно поганая контора вас прислала, но связываться с криминалом я больше желанием не горю, – он показательно обвел рукой комнату. – В вашей этой красивой папочке ведь черным по белому написано, по какой причине я здесь оказался, и хотите верьте, хотите нет, но я предпочел бы находиться где-нибудь в другом месте.       – А как насчет того, чтобы выступить на другой стороне?       Теперь уже прищурился Кроули.       – О как? И кто вы, нафиг, вообще такой?       Мужчина еще больше расправил плечи и вздернул подбородок.       – Вице-адмирал Шедвелл, – коротко ответил он. – Глава МИ6.       Кроули замер. Затем, очень медленно, он спустил ноги со стола, сел как положено и уставился на мужчину перед собой.       И тут же громко расхохотался.       – Да нет, шутник, я серьезно, – наконец выдавил из себя он, – кто вы на самом деле такой?       Мужчина даже не шелохнулся, его руки все так же покоились на папке.       – Я только что представился тебе, дружок, и повторять дважды не собираюсь.       Кроули перегнулся через стол.       – Ладно, допустим, вице-адмирал Шедвелл, я в это поверил. Но с какой стати вам вдруг понадобился именно я?       – Потому у тебя есть опыт и голова на плечах, и ты не раз одурачивал моих коллег из МИ5. Они считают меня идиотом, раз я решился на это, но мне предпочтительнее видеть тебя работающим на свою страну, а не против нее.       – Ага, ну понятно. Хотя, кстати, ваши коллеги из МИ5 тоже умом не блещут, но да ладно, – Кроули откинулся на спинку стула и снова скрестил руки. Комплименты комплиментами, но воспринимать этого чудака всерьез как-то не получалось, и, к тому же, его вообще-то книга там ждала. Да чего мелочиться – целая библиотека на очереди, чтобы наверстать упущенное. И пятнадцать лет на все про все. – Это все?       – Нет, это еще не все. Ад необходимо остановить, и нам бы не помешала твоя помощь.       Губы Кроули растянулись в ухмылке.       – А вот и подвох. И с чего вы взяли, вице-адмирал, что я собираюсь стучать на них?       – Вот с этого, – Шедвелл достал из внутреннего кармана пиджака телефон, что-то недолго поискал и положил на стол перед собой, нажимая кнопку. Зазвучала диктофонная запись, и Кроули услышал знакомые голоса.       – Вы точно уверены в этом, босс?       – Ну разумеется я уверен, Лигур.       – Но ведь Кроули – наш лучший вор, и...       – Я знаю его ценность, Лигур. Он был моей правой рукой много лет. Если бы не он, нас всех бы здесь не было.       – Тогда почему вы хотите его подставить?       – Потому что он напыщенный ублюдок, – вставил Хастур.       – Потому что он задает слишком много вопросов, – ледяным голосом ответил Макс. – С тех пор, как мы вышли на международный уровень, он постоянно придирается к моим планам, ставит под сомнение каждое мое решение...       – Точно, и постоянно ноет, что приходится убивать людей, – добавил Хастур. – Ну что за преступник такой, который ноет из-за убийств?       – Суть в том, – продолжил Макс, – что Ад меняется, а Кроули отказывается меняться вместе с ним. Значит, от него нужно избавиться.       – Ну да, ладно, я понял, – наконец согласился Лигур. – И как именно вы собираетесь это сделать?       – Пока не решил. Но вы двое узнаете об этом первыми.       Запись затихла, и в комнате повисла гнетущая тишина. Кроули опустил голову на руки, до боли стиснув зубы.       Ощущение, что дело нечисто, у него возникло еще как только его арестовали несколько недель назад. Кроули был профессионалом, и хотя даже самые лучшие могут ошибаться, он тщательно продумал каждую деталь своей последней операции. Факт, что полиция нагрянула именно в тот момент, когда он единственный остался на месте преступления с человеком, которого зарезал Хастур, не давал ему покоя с самого начала.       Однако он доверял Максу. Готов был взять вину за других на себя. После всего, что тот сделал для них, а в частности – для него.       Какой же наивный кретин.       Кроули наконец поднял голову и встретился взглядом с Шедвеллом, который спокойно наблюдал за ним с противоположной стороны стола.       – Как? – спросил он.       – Наш новый интендант, – ответил Шедвелл, убирая телефон в карман. – Этот парень – просто волшебник. Кто знает, может однажды и ты с ним поработаешь, – затем он снова сложил руки на папке и сосредоточил взгляд на Кроули. – Итак, дружок, расклад предлагаю тебе такой: через пару дней ты выходишь отсюда, возвращаешься в Ад под прикрытием и будешь сотрудничать с нами, чтобы вывести всю эту шайку на чистую воду. После тебя ожидает пять лет спецподготовки в армии, а затем еще два года испытательного срока в МИ6. И только потом, если ты выживешь и к тому моменту все еще не передумаешь, станешь одним из наших специальных агентов.       Кроули невесело усмехнулся. Семь лет пахать ради призрачной цели, если, к тому же, Макс не прикончит его раньше – не слишком-то выгодная сделка.       – А если я откажусь?       Шедвелл тяжело вздохнул.       – Если ты откажешься, тогда полностью отсидишь свой срок, а через год тебя снова арестуют за еще какое-нибудь преступление. Надеюсь, не за убийство. Хотя мы оба знаем, что это не твое.       Кроули впился в него взглядом, чувствуя, как к горлу подкатывает гнев – он терпеть не мог, когда его принимали за дурака, а в последнее время это, похоже, стало всеобщим развлечением.       – И почему это меня снова должны арестовать?       – Потому что ты не сможешь следовать правилам, даже если захочешь. Потому что натура у тебя такая, Энтони Кроули, и таким ты будешь всегда.       Кроули вскочил со стула так резко, что тот отлетел назад.       – Да вы знать меня не знаете, Шедвелл!       – Вице-адмирал Шедвелл.       – Вы думаете, что знаете, но я не свожусь к паре строк, нацарапанных на чертовом клочке бумаги!       – Сядь, Кроули.       Кроули молча поднял стул и сел обратно. Шедвелл махнул рукой, видимо, чтобы Лесли не вмешивался, а затем снова посмотрел на него тем самым изучающим взглядом.       – Послушай, дружок. Я занимаюсь вербовкой агентов уже больше двадцати лет. Может, я и не знаю тебя самого, но мне хорошо знаком этот огонь в тебе, эта искра в твоих глазах. И я предлагаю тебе, Энтони Кроули, шанс стать лучшей версией себя. Так что подумай об этом хорошенько.       Не дожидаясь ответа, Шедвелл встал, подхватил свою папку и направился к выходу для посетителей. Кроули ошарашенно смотрел ему вслед.       – Как мне с вами связаться? – выпалил он, услышав характерное жужжание открывающейся двери.       Шедвелл обернулся и напоследок окинул его внимательным взглядом.       – Я сам с тобой свяжусь, – ответил он и скрылся за поворотом коридора.       После этого разговора, который с большой натяжкой походил на реальный, Кроули и вправду хорошенько задумался.       Он обдумывал все это долго и основательно – за безвкусной едой, холодным душем и нудными разговорами с заключенными. Вспоминал всю свою жизнь, родителей, Ад, Макса и пытался понять, какой вообще во всем этом смысл.       Затем он пришел к выводу, что вице-адмирал Шедвелл был прав: в этом и заключалась вся его суть. И если теперь у него есть возможность применить свои навыки на стороне «хороших парней», то он должен ею воспользоваться, даже если это не давало никаких гарантий на после. В конце концов, этот вариант был куда лучше, чем следующие пятнадцать лет просидеть в четырех стенах, переживая предательство Макса.       Три дня спустя, когда Лесли протянул ему телефон, он поднес его к уху и коротко сказал:       – Я согласен.       – Мудрое решение, дружок, – ответил вице-адмирал Шедвелл на другом конце линии. – А теперь отдохни как следует, потому что завтра ты выходишь отсюда. И вот что я тебе скажу, Кроули: следующие годы твоей жизни будут не самыми простыми.

***

      Наши дни       Дом семейства Шедвеллов был точь-в-точь таким, каким Кроули представлял себе жилище двух совершенно разных, но искренне любящих друг друга людей: в нем царил полнейший, но уютный беспорядок, который конкретно у этой пары заключался в розовом цвете и/или цветочном узоре, казалось, каждого предмета здесь – от посуды до занавесок, – и разбросанных тут и там кроссвордах вперемешку с книгами о великих военных сражениях.       Да, это был тот самый дом, о котором Кроули мечтал уже очень давно.       Они сыграли свадьбу сразу же после ухода Шедвелла в отставку (хотя Кроули все равно до сих пор называл Марджори исключительно мисс Поттс), а вскоре – перебрались сюда. Кроули как-то раз был у них в гостях, года два назад, вместе с Азирафелем.       Азирафель, от которого до сих пор ни слуху ни духу. Но он старался не зацикливаться на этом.       – Майкл, скорее всего, уже у себя кабинете, – сказала мисс Поттс, жестом приглашая его присесть на розовый мягкий диван с подушками в цветочек.       Кроули оставил булочки и напитки на обеденном столе, прихватил с собой стаканчик с кофе и прошел к дивану.       – У себя в кабинете? – переспросил он. – В субботнюю рань? Веселая у него пенсия, ничего не скажешь.       Мисс Поттс пожала плечами.       – Ну, ты ведь его знаешь. Этот человек не может сидеть без дела. Уверена, милый, в его возрасте ты будешь точно таким же.       – Хочется верить, что не совсем таким же.       – Мистер Шедвелл! Вас в гостиной ждет сюрприз! – громко окликнула она, повернувшись к маленькой лестнице, ведущей наверх.       – Опять какие-то твои ведьмовские штучки, Марджи? – послышалось в ответ недовольное ворчание.       «Марджи» подмигнула Кроули, прежде чем ответить:       – Спускайся вниз, дорогой, и сам все увидишь!       Кроули спрятал улыбку за стаканчиком с кофе. Несмотря на то, что они – полная противоположность друг друга, их отношения были одними из самых забавных и душевных, которые он когда-либо видел между двумя людьми. Пускай Кроули и был убежден, что родственных душ не существует, признать все-таки пришлось, что эти голубки определенно нашли друг друга и свили себе идеальное гнездышко.       – Даже не верится, что вы все еще его терпите, – в шутку сказал он.       – А мне не верится, что он все еще терпит меня, – мисс Поттс подхватила свой стаканчик с чаем и присоединилась к агенту на диване. – Кто бы мог подумать, что вице-адмирал Шедвелл захочет провести свои старческие годы здесь, с Иезавель?       На этот раз Кроули не стал скрывать улыбку. В былые времена Шедвелл славился своими истериками и множеством прозвищ, которыми он осыпал верного, стойкого секретаря.       – Вообще-то, почти весь офис так думал, – сказал он. – Только не говорите мне, что никогда не слышали о ставках на вас двоих?       Она ответила ему такой же улыбкой.       – О, конечно, я слышала о ставках, милый. Слышала о тех, что касались меня и Майкла, как и о тех, что народ делал на тебя и...       – Так-так, вы только посмотрите, кого это к нам занесло!       Они оба вздрогнули и обернулись к Шедвеллу, стоявшему у подножия лестницы, закутавшись в коричневый халат. Он постарел и выглядел более помятым, чем когда Кроули видел его в последний раз, но взгляд оставался таким же цепким, как и всегда.       Кроули склонил голову набок и улыбнулся ему.       – Здравствуйте, вице-адмирал Шедвелл! Надеюсь, кофе вы все так же предпочитаете черный без ничего?       Шедвелл покачал головой, усаживаясь за стол.       – Увы, нет, дружок. Марджи... Марджори заставила меня перейти на чай. Говорит, для здоровья полезнее.       – И она абсолютно права, – отозвалась мисс Поттс, вставая. – Сейчас заварю тебе чашечку, дорогой. А вы, мальчики, можете пока начинать без меня.       Она слегка сжала плечо Кроули по пути на кухню, а затем – плечо Шедвелла, и агент почувствовал, как в груди разливается тепло от этого жеста. Ему следовало приехать сюда гораздо раньше, понял он, просто так, ради дружеского визита. Он скучал по ней. Он скучал по ним обоим.       Кроули перевел взгляд на своего бывшего наставника, и какое-то мгновение двое мужчин просто смотрели друг на друга.       Пока Шедвелл не рявкнул:       – Очки сними.       Кроули послушался, прекрасно понимая, что тот увидит, помимо сломанного носа. Старик, как и ожидалось, прищурился, глядя на него.       – Паршиво выглядишь.       – Благодарю.       – И зачем пожаловал, дружок?       И правда, такой же проницательный.       – У меня к вам есть разговор. Это насчет Ада.       Шедвелл едва заметно замешкался.       – Ну, тогда выкладывай.       Кроули отложил свои очки и стаканчик с кофе на маленький столик рядом с диваном, наклонился вперед и принялся пересказывать Шедвеллу все то, что произошло во время миссии в Париже, и то, что случилось после. Он рассказал ему о татуировке, которую обнаружил на теле, от которого избавились, пока агент был в больнице. О своем странном разговоре с Габриэлем. О появлении Хастура и Лигура в Королевском оперном театре с целью убить премьер-министра, но вместо этого те подстрелили Азирафеля. О том, как Хастур и объект назвали его «стукачом». О файлах, исчезнувших из базы данных МИ6. О своей теории по поводу «крота». Обо всем.       Ну, почти.       Его наставнику, само собой, необязательно было знать обо всей этой ситуации с Азирафелем.       Когда он закончил, Шедвелл долгое время молчал, потягивая свежезаваренный чай и внимательно изучая его лицо, как делал много раз до этого.       Наконец, он отставил чашку.       – Что на той флешке, которую ты должен был достать в Париже?       – Согласно отчету, информация о готовящемся теракте. Но у меня не было к ней доступа.       – А у кого был?       – У агента Майкл.       – Агент Майкл, которая и ликвидировала объект, верно?       – Верно.       – А потом избавилась от тела, так?       Кроули уставился на Шедвелла, постепенно осознавая, к чему тот клонит.       – Кажется, мы нашли твоего крота, дружок.       – Черт, умеете же вы выцепить суть.       Старик фыркнул.       – Ну, я очень надеюсь на это, после стольких-то лет. Хотя вообще-то могу и ошибаться. И буду разочарован, если окажусь прав, потому что завербовал-то ее я. Но, знаешь, мне довелось повидать немало двойных агентов во времена Холодной войны. Да и агент Майкл всегда отличалась своим умом и навыками. Она определенно может подходить под этот профиль.       Теперь, когда Шедвелл все это озвучил, она выглядела самым очевидным вариантом. Тихая, исполнительная, неприметная Майкл. Почему он не подумал о ней раньше?       Потому что был слишком сосредоточен на кое-чем другом, чтобы рассматривать общую картину.       – А что насчет Габриэля? – спросил он.       – Майлз Габриэль, конечно, тот еще болван, согласен, но не думаю, что он твой крот. Можешь себе представить, чтобы глава МИ6 вступил в сговор с преступниками?       Кроули вспомнил его фальшивую улыбку и пассивно-агрессивный тон и поморщился.       – О да, я запросто могу себе это представить.       Мисс Поттс, которая все это время тихо вязала, сидя в кресле в углу комнаты, не поднимая глаз от своего занятия, произнесла:       – Мистер Шедвелл, кое-кто, кажется, стал еще большим параноиком, чем вы.       – Ага, все прямо как в рекламе, – сказал Кроули, а затем добавил более низким голосом, – Присоединяйтесь к МИ6! Станьте шпионом! Носите шапочку из фольги и оглядывайтесь через плечо до конца своих дней!       Мисс Поттс негромко цокнула языком, все еще сосредоточенная на своем вязании, но Кроули заметил, как уголки ее губ тронула легкая улыбка. Она всегда была его любимой аудиторией, наряду с интендантом.       Он снова поморщился. Прямо сейчас ему меньше всего хотелось думать об Азирафеле.       Почему он вообще постоянно думал об Азирафеле?       – Иди за мной, – рявкнул Шедвелл и резко встал, прервав поток его мыслей.       Кроули послушно последовал за ним по лестнице, поднимаясь в кабинет Шедвелла. Переступив порог, он тут же застыл в изумлении: маленькая чердачная комнатка была доверху завалена коробками и стопками папок, покрытых пылью, рядом с которыми стояли чашки с чаем, видимо, накапливающиеся неделями, если не месяцами.       – Вице-адмирал, вы что, перед уходом вывезли весь архив МИ6?       Шедвелл фыркнул, затем закашлялся и начал передвигать коробки с удивительной для своего возраста энергией.       – Мне велели избавиться от всех своих документов. От работы всей моей жизни. Неужели ты думаешь, что я действительно собирался пропустить все это через шредер? Не-ет, дружок. Здесь, со мной, у черта на куличиках, они в полной безопасности.       – Охотно верю. Но, знаете, ведь можно было просто перенести все на жесткий диск. Более удобное и менее громоздкое решение, если хотите знать мое профессиональное мнение.       Шедвелл что-то буркнул себе под нос, присел на колени и открыл коробку с надписью «851212».       – Не доверяю я этим вашим новомодным штуковинам. Поверь, Фелл годами пытался меня переубедить. Но вот скажи-ка мне, разве бумагу можно стереть из какой-нибудь навороченной базы данных?       – Нет, но, как оказалось, ее могут умыкнуть слегка поехавшие отставные агенты, – пробормотал Кроули, все еще старательно подавляя мысли о своем интенданте, как раз когда Шедвелл воскликнул победное «ага!»       Он резко повернулся на пятках и протянул ему две папки с именами Лигура и Хастура. Кроули взял их и уселся за маленький стол под единственным чердачным окном, перелистывая страницы, пока не нашел необходимую информацию.       – Именно это я и запомнил, – сказал он. – Хастура приговорили к тридцати годам тюремного заключения, а Лигура – к двадцати пяти, – он поднял глаза и встретился взглядом с Шедвеллом. – Каким образом они оба оказались на свободе?       – По условно-досрочному?       – Хастур и Лигур? После всех улик, предоставленных нами в суде?       – Твоя правда.       Кроули опустил взгляд на черно-белые страницы, разложенные перед ним. Еще с того момента, как он увидел татуировку уробороса на груди объекта, в его голове зародилась мысль, которая с каждым новым фактом постепенно превращалась в прочную, пугающую теорию.       – Папка Макса тоже у вас?       Шедвелл ничего не ответил и снова принялся рыться в коробке.       – Макс Дурбан мертв, дружок, – он протянул ему досье Принца. – Ты был со мной, когда это случилось.       Проблем с памятью у Кроули не было. Он прекрасно помнил ту темную, грозовую ночь, когда Макс узнал о том, что он работает под прикрытием на правительство. Помнил, как Шедвелл вовремя вывел его из игры, и последующую за этим погоню по лондонским улицам вплоть до берега Темзы. Помнил свист пуль и падение Макса в мутную воду.       – Я был с вами, когда он исчез под водой, – возразил Кроули, открывая папку и пролистывая несколько страниц.       Вся жизнь Макса была перед его глазами, но Кроули не нужно было перечитывать – он все еще помнил ее наизусть: сирота, как и он сам, вырос в маленьком городке Тадфилд, в поместье своих родителей, а позже переехал в Оксфорд, где они и встретились, вместе создав Ад с нуля. Остальное, запятнанное кровью и предательствами, стало историей.       – Мы нашли его тело.       – Тело, которое опознать было невозможно.       – Но ведь провели вскрытие, – продолжил настаивать Шедвелл. – Судмедэксперт подтвердила, что это он.       Кроули наконец наткнулся на упомянутый отчет о вскрытии, подписанный некой Э.Б.Дагон.       – Да вам любой подтвердит что угодно при наличии необходимой суммы денег или должной угрозы.       Этот урок он усвоил, работая и на Ад, и на МИ6.       Когда агент снова поднял глаза, Шедвелл с явным беспокойством на лице внимательно разглядывал его.       – Марджи права, – пробормотал он, – ты и в самом деле начал параноить еще больше, чем я.       Кроули пропустил его слова мимо ушей.       – Послушайте, мы ведь с вами оба понимаем, что Хастур и Лигур не смогли бы провернуть все это самостоятельно. Им бы попросту мозгов не хватило. Ясно же, что они на кого-то работают – на кого-то, кто продолжает оставаться в тени и метит своих агентов точно так же, как это делал Макс.       Шедвелл нахмурился.       – Это весьма убедительная теория, Кроули, но я надеюсь, ради твоего же блага, что она ошибочна. Потому что если это не так, тебе точно стоит отступить. Ты слишком тесно связан с этим делом.       Кроули встал, собирая папки.       – При всем уважении, сэр, но мне кажется, именно поэтому я и подхожу для этой работы. Потому что я знаю этих людей.       – Да, и эти люди жаждут мести. Хастур уже сказал тебе об этом прямым текстом. И если Макс действительно жив, ты ведь сам знаешь, что он не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.       Кроули фыркнул.       – Очень хотелось бы на это посмотреть.       Он вздрогнул, когда внезапно у него из рук вырвали папки.       – Это тебе не шутки, Кроули! – рявкнул Шедвелл, швырнув документы обратно на стол.       Кроули будто перенесся на десять лет назад, когда он еще был тем молодым, самоуверенным упрямцем, которого вице-адмирал взял под свое крыло и отчаянно пытался научить подчиняться простым приказам.       Неужели он совсем не изменился с тех пор?       Шедвелл продолжил, угрожающе размахивая пальцем у него перед носом:       – Я, конечно, больше тебе не начальник, но послушай меня внимательно. Ты сейчас же поедешь в офис и обсудишь все это с Габриэлем. Теперь он твой босс, и если в МИ6 действительно завелся крот, ему следует узнать об этом первым. Не говоря уже о появлении Хастура и Лигура и, не дай Бог, Макса Дурбана. Все это дело – не какая-то личная вендетта, Кроули, это вопрос национальной безопасности. И если ты хочешь принять в этом участие – что ж, пусть будет по-твоему, мне ли не знать, что бесполезно тебя отговаривать, но ты не справишься с этим в одиночку. Тебе крупно повезло с премьер-министром. Не поддавайся искушению думать, что это повторится дважды. Я доходчиво объяснил, надеюсь?       Кроули, скрестив руки на груди, молча стоял на протяжении всей этой пламенной речи, а в конце одарил своего наставника недовольным взглядом, на который тот ответил таким же.       Нет, видимо, он все-таки совсем не изменился за это время.       – Доходчиво, – ответил он. – Ладно, я поговорю с Габриэлем.       И соврал тут Кроули лишь отчасти – он обязательно поговорит с ним, но как только окончательно убедится, что этому человеку можно верить. Он понимал, что Шедвелл прав – на кону стоит слишком много, чтобы лезть в это одному, но он всегда доверял своему чутью, а его чутье подсказывало, что Майлзу Габриэлю доверять нельзя.       Шедвелл кивнул и вернул ему три папки.       – Вот и молодец, – он сделал небольшую паузу, а затем добавил уже более мягким тоном, – Не заигрывайся, дружок. Момент, когда начинаешь не доверять всем вокруг, обычно означает, что пора задуматься об отставке. Пока все не стало слишком печально.       – Я не всем вокруг не доверяю.       Шедвелл снова внимательно на него посмотрел.       – Однако ему-то ты правду не рассказал, – наконец сказал он, прекрасно понимая, мысли о ком придут Кроули в голову.       Точнее, мысли о ком никак не выходят у него из головы.       – Ради его же безопасности, – напомнил Кроули.       Но Шедвелл лишь усмехнулся.       – Не валяй дурака. Фелл работает на МИ6 гораздо дольше тебя. Он знает риски. Как и знает, как о себе позаботиться, и плюс ко всему – он умнее нас всех вместе взятых, – он положил руку ему на плечо и посмотрел прямо в глаза. – Если ты действительно хочешь взяться за это, Кроули, он должен быть рядом с тобой.       Кроули старался сохранять спокойствие, что было не так-то просто, когда сердце бешено колотилось в груди.       Шедвелл в очередной раз был прав, и его это бесило до жути.       – Я буду держать вас в курсе, – сказал он.       Наставник сжал его плечо, затем махнул в сторону двери.       – Разумеется. И если тебе снова понадобится моя помощь – просто позвони. Я на пенсии, но из ума пока не выжил.       Кроули не удержался от усмешки.       – О, да бросьте, вице-адмирал. Сомневаюсь, что вам это когда-либо грозит в принципе.       – Да, подлизываться у тебя всегда хорошо получалось.       – А вы бы меня не приняли на службу без такого навыка.       Впервые за это утро Шедвелл улыбнулся одной из своих редких, едва заметных улыбок.       – И то верно.       Они спустились вниз и прошли в гостиную, где мисс Поттс, уже переодевшись в платье в цветочек, по-прежнему вязала.       – Ты разве не останешься на обед? – спросила она, увидев, как Кроули подхватил очки и водрузил их на макушку.       Он уже собирался вежливо отказаться, но Шедвелл его опередил:       – У него сейчас и так дел по горло, Марджи.       Кроули с извиняющимся видом кивнул.       – Он прав, Марджи, работы навалом.       Она улыбнулась, отложила пряжу и поднялась.       – Понимаю. Тогда давай я провожу тебя до машины.       – Помни, что я тебе говорил, дружок, – сказал Шедвелл, когда Кроули подошел к входной двери. – Не вздумай соваться в это один.       – Я понял. Спасибо, сэр.       Агент вышел следом за мисс Поттс, закрыл за собой дверь и под руку с ней не спеша двинулся в сторону Бентли.       – Мне кажется, или он с возрастом как-то мягче стал? – заговорил Кроули, мельком взглянув на женщину.       Ее ярко-красные губы растянулись в теплой улыбке.       – Пожалуй, так и есть, хотя у него всегда было золотое сердце, – она повернулась к агенту, все еще улыбаясь. – Кстати о золотых сердцах, как там поживает наш прекрасный Азирафель?       Кроули опустил очки на переносицу.       – Все с Феллом нормально.       – Опять повздорили, да?       Кроули уже и сам не знал, какое название подобрать тому, что произошло между ними.       – Да разберемся как-нибудь, – сказал он, убеждая в этом скорее себя самого. Он отчетливо понимал, что его телефон все утро не подавал признаков жизни. – У нас такое бывает, и мы всегда справлялись.       – О, в этом у меня сомнений точно нет, но не пора ли сказать ему правду?       Кроули тихо зарычал себе под нос.       – Да-да, знаю. Шедвелл тоже зачитал мне лекцию на эту тему, – агент вытащил ключи, когда они подошли к Бентли, отпирая машину. – Но вы поймите, я ведь просто хочу, чтобы он был в безопасности. То, что случилось в Королевском оперном театре, действительно...       Он запнулся, почувствовав, как рука легла на его плечо, и следом наткнулся на решительный взгляд мисс Поттс.       – Я говорю не об этой правде, милый.       Кроули вздохнул. Конечно же, она, как никто другой, знала, что он по уши влюблен в своего интенданта. Она была рядом с самого начала, после годами наблюдая, как их отношения расцветали.       – Это не то, о чем вы думаете, – сказал он.       – Разве?       – Азирафель... – он вспомнил прошлый вечер, то жгучее желание в голубых глазах, и как быстро оно сменилось сожалением; он прочистил горло. – Мы просто хотим разного, вот и все.       Мисс Поттс внимательно посмотрела на него – точно так же, как до этого ее муж, а затем подошла ближе, кладя ладонь ему на щеку.       – Поверь мне, жизнь пролетает гораздо быстрее, чем тебе кажется, – тихо сказала она. – Так что просто будь честен с ним, Энтони. Я гарантирую, ты не пожалеешь об этом.       На это Кроули не знал, что ответить, и просто стоял неподвижно, пока она нежно поглаживала его по щеке. Затем женщина с улыбкой открыла ему дверь машины.       – Ну все, теперь иди и будь шпионом.       И Кроули снова отмер: он усмехнулся, наклонился и поцеловал ее в щеку.       – Спасибо за все, мисс Поттс.       Она подмигнула ему.       – Всегда пожалуйста, Энтони Джей Кроули. Заглядывай в любое время и, если сможешь, интенданта своего приводи.       – Обязательно.       Напоследок обменявшись с ней улыбками, Кроули закинул папки внутрь и уселся за руль. Он завел двигатель, помахал женщине рукой и тронулся с места, разгоняя машину до скорости мыслей в своей голове.       Навестить Шедвеллов было отличным решением; теперь ему, конечно, прибавилось вопросов для размышлений, но вместе с тем и будущее казалось более обнадеживающим.       Переключив передачу, Кроули достал телефон и открыл переписку с Азирафелем, прикидывая, что можно ему написать.       «Нам нужно поговорить».       Кроули усмехнулся собственной глупости. Что за великолепное начало, особенно после их последнего разговора.       «Что-то давненько от тебя ничего не слышно. Начинаю волноваться. Все нормально?»       Ну да, конечно. Если он хочет сделать ситуацию более неловкой, ему определенно следует отправить именно это сообщение.       «Ты что, пустился в бега, потому что наконец-то придушил Г?»       На этот раз он услышал в голове строгий голос своего интенданта: «Повзрослей, агент Кроули».       Кроули тяжело вздохнул. Ему действительно нужно было перестать отпускать дурацкие шутки в попытке избежать разговоров о своих чувствах.       Честность.       Мисс Поттс посоветовала ему быть честным с Азирафелем, и она была права. Это было немного пугающе, но факт оставался фактом.       На красном свете светофора он остановился и начал печатать.       «Ангел, я помню, ты почему-то извинился, но я ни капли не жалею о том, что случилось прошлым вечером. На самом деле, я ждал этого очень долго. Если ты когда-нибудь передумаешь, знай, я бы сделал это снова, в одно мгновение, даже не раздумывая. И больше бы я не остановился (если только ты, конечно, не попросил бы). Потому что я готов на все ради тебя, Азирафель».       Позади него кто-то посигналил, и Кроули резко сорвался с места, вдавливая педаль газа в пол. Только убедившись, что поблизости больше никого нет, он снова взял в руки телефон и перечитал свое сообщение. Дойдя до последнего предложения, он громко рассмеялся, стер весь текст и бросил телефон на пассажирское сиденье.       Ну и придурок. Он и в самом деле потихоньку начинал сходить с дистанции.       Сейчас в приоритете – Майкл и Макс, а затем уже он серьезно поговорит со своим интендантом. Может быть, даже попробует быть честным. Так, для разнообразия.       Мисс Поттс заверяла его, что он не пожалеет об этом. Кроули очень хотелось верить, что и на этот счет она окажется права.