Только для его глаз

      Десять лет назад       Кроули чувствовал себя ребенком рождественским утром, когда этот праздник еще был чем-то веселым и захватывающим, чего с нетерпением ждешь.       Спустя семь лет интенсивной подготовки и жестких тренировок он наконец-то вступил в ряды агентов МИ6, и сейчас секретарь директора – мисс Поттс – после приветственной речи проводила ему экскурсию по знаменитому офису.       Ну, если это можно было назвать приветственной речью...       – Я уже и забыл, каким очаровательным бывает вице-адмирал Шедвелл, – подшутил Кроули, пока они ждали лифт.       Мисс Поттс хихикнула.       – Он тот еще ворчун, но с золотым сердцем. Вы очень скоро сами убедитесь, что его невозможно не любить.       – Мг-м, – он искоса взглянул на нее и улыбнулся. Она запросто могла бы сойти за его мать не только из-за возраста, но и потому, что у нее были такие же ярко рыжие волосы и озорной взгляд, едва скрываемый под слоем макияжа. – Но одно могу сказать точно: я уже полюбил его секретаря.       Двери лифта открылись, и мисс Поттс игриво похлопала его по груди тыльной стороной ладони, прежде чем войти внутрь.       – Мне, конечно, очень приятно, агент Кроули, но лестью вы ничего не добьетесь.       – Что ж, тогда хорошо, что это бесплатно.       В ответ она лишь улыбнулась ему, нажимая кнопку самого нижнего уровня с буквой «Кью», и достала свой телефон.       Буквально за несколько секунд они оказались в подвале и женщина жестом указала на массивные двери перед ними:       – Вот здесь и происходят настоящие чудеса, – сказала она. – Меня срочно вызывает мистер Шедвелл, так что предоставлю вам возможность самостоятельно познакомиться со своим интендантом – Азирафелем Феллом.       – Азирафель Фелл, – повторил Кроули. – Интересное имя. На ангельское похоже.       – Да, и он полностью ему соответствует. Азирафель – сокровище, во всех смыслах этого слова, и к тому же добрейший человек из всех, кого я знаю, – она бросила на него многозначительный взгляд. – Так что не вздумайте разбить ему сердце, агент Кроули.       – Да как вы могли такое подумать, мисс Поттс? – наигранно возмутился Кроули.       Она подошла ближе и протянула руку, поправляя узел на его галстуке.       – Потому что я хорошо знаю таких, как вы, мой милый, – серьезным тоном сказала секретарь, не сводя с него глаз, затем пригладила лацканы его пиджака, отступила на шаг и снова улыбнулась. – Возвращайтесь ко мне, когда справитесь со всеми делами.       После чего она скрылась за дверьми лифта, и впервые в жизни Кроули не нашелся, что ответить.       Потому что, как ни крути, в этом мисс Поттс была права.       Кроули действительно был специалистом по части разбитых сердец.       Впрочем, следует учесть и его профессию, в должностные обязанности которой входило совмещать приятное с полезным. Работая на Принца, ему часто приходилось соблазнять и обхаживать людей, чтобы выудить необходимую информацию; Шедвелл же совершенно ясно дал понять, что ему все еще придется использовать этот свой навык во время работы в МИ6.       Суть заключалась в том, что, достигнув своей цели, у него больше не оставалось причин задерживаться, и так, по правде говоря, было намного безопаснее. Даже вне работы Кроули предпочитал случайные интрижки вместо серьезных отношений, неизбежно оставляя за собой шлейф из разбитых сердец. И, как бы неприятно это ни выглядело со стороны, даже если оно делало из него негодяя, так всегда было на порядок лучше, чем собственные душевные страдания.       После внезапной смерти родителей Кроули пришлось собирать свое сердце по кусочкам, заново закалять, а через пару лет он решил и вовсе запрятать его поглубже, чтобы больше об этом не думать.       И по сей день все шло гладко и ничего не сбоило.       Ну, во всяком случае, у него.       Хотя, наверное, способ оказался эффективным еще и благодаря одному золотому правилу, которое Кроули никогда не нарушал: ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не спать с коллегами. Каким бы привлекательным ни был человек. Он не понаслышке знал, как это может все усложнить, а перспектива обзавестись дополнительными проблемами ему совсем не приносила удовольствия – его работа, как, в принципе, и вся его жизнь, и так уже были достаточно сложными.       Но вот флиртовать ему это правило никогда не мешало. Флирт для Энтони Джея Кроули был как воздух: он сомневался, что сможет выжить, если перестанет.       Отсюда, как результат, и разбитые сердца.       Да, мисс Поттс определенно была права, и Кроули знал, что ему следует помнить об этом. После всей проделанной работы с целью попасть в МИ6, он бы себе не простил, если бы все испортил.       Полон решимости и твердых намерений, Кроули приложил свою пропускную карту к считывающему устройству и тяжелые двери перед ним разъехались, открыв помещение, точно похожее на рай для шпионов: огромный подвал, где люди сновали вокруг самых современных компьютеров, всевозможного оружия, роскошных автомобилей и мотоциклов и еще нескольких вещей, которые Кроули не до конца сумел идентифицировать.       В дальнем углу комнаты он заметил большой деревянный стол, заваленный книгами и гаджетами, за которым над чем-то усердно трудился мужчина, и Кроули сразу же догадался, что перед ним его интендант.       Он был, вероятно, всего на несколько лет старше, но клетчатый галстук-бабочка и маленькие круглые очки на кончике вздернутого носа делали его похожим на человека, которому уже за сорок. Гладко выбрит, с мягкими округлыми щеками и пушистыми светлыми волосами, которые почти сияли в искусственном освещении над ним, он выглядел по-особенному, по-своему великолепно.       У этого человека было не только ангельское имя, но и внешность – и разве это не удивительно?       Кроули неторопливо направился к его столу, не обращая внимание на любопытные взгляды, брошенные в свою сторону, и остановился напротив. Мужчина, испугавшись внезапной тени, пробормотал тихое «ох черт» и оторвался от часов, с которыми возился.       Агент старался сохранять невозмутимое выражение, наблюдая, как взгляд темно-голубых глаз медленно поднимается по его телу, прежде чем сосредоточиться на лице.       – Я могу вам чем-нибудь помочь?       Кроули отчетливо уловил легкое раздражение, проскользнувшее в вежливом тоне его голоса. В конце концов, способность читать людей тоже входила в список необходимых навыков. Агент, как ни в чем не бывало, широко улыбнулся ему.       – Можете, и, как я понимаю, на постоянной основе, – он протянул руку. – Я новый агент. Кроули. Энтони Джей Кроули.       Мужчина тут же отбросил свои инструменты и вскочил, снимая очки, прежде чем ответить на рукопожатие аккуратно ухоженной рукой.       – Ах, точно, агент Кроули! Прошу прощения, меня предупреждали, что вы сегодня зайдете, но я... ну, как видите, склонен с головой уходить в работу.       – Значит, теперь нас таких будет двое.       – Это... хорошо. Даже отлично.       Интендант опустил руку и пригладил свой жилет – естественно, куда же без жилета, – одарив при этом Кроули улыбкой. Теплой улыбкой.       – Как вы, очевидно, уже знаете, меня зовут Азирафель Фелл, я ваш интендант. Рад познакомиться с вами, агент Кроули.       – Взаимно, мистер Фелл, – Кроули позволил своему взгляду плавно скользнуть по телу мужчины, а затем подмигнул ему. – Не терпится узнать, что же у вас в планах на меня.       Когда до Фелла дошла двусмысленность слов агента, на его лице отразилось весьма занятное выражение: сначала он удивленно округлил глаза, затем нахмурился, после чего черты лица наконец смягчились, а на щеках проступил румянец. И все это буквально за несколько секунд.       – В таком случае, если не возражаете, прошу за мной, – сдержанным тоном произнес он и стремительно зашагал прочь.       Кроули, само собой, не возражал, поэтому пошел следом.       Мужчина показывал ему подвал с предельной тщательностью и сосредоточенностью, и агент, внимательно слушая его, отметил для себя две важных детали. Во-первых, каждый из сотрудников смотрел на него с явным восхищением. Во-вторых, несмотря на внешнюю маску нервозности, Азирафель Фелл оказался невероятно умным и самым знающим свое дело человеком, которого он когда-либо встречал. Как между прочим он поделился с ним, что работает здесь уже восемь лет, и это, если Кроули хорошо усвоил теорию, делало его самым молодым интендантом в истории МИ6.       Фелл, конечно, скорее походил на библиотекаря, чем на технического гения, но Кроули был уверен, что при большом желании этот человек сможет стать кем угодно – и это только добавляло ему привлекательности.       В конце экскурсии он проводил Кроули к двери и вежливо улыбнулся.       – Ну вот, агент Кроули, на данный момент это все, что входило в мои планы на вас. Надеюсь, вас все устраивает, а если нет, что ж, увы, придется довольствоваться и этим.       Выбор слов заставил Кроули на мгновение задержать свой взгляд на этом ангельском лице. Фелл что, подкалывал его в ответ? В этих голубых глазах определенно мелькнул блеск – искра, которую Кроули теперь надеялся видеть почаще.       – Не волнуйтесь, – ответил он со своей фирменной улыбкой, – я могу довольствоваться практически чем угодно.       – О, я в этом не сомневаюсь, агент Кроули. Не сомневаюсь, – Фелл положил руку ему на поясницу и мягко, но настойчиво подтолкнул к выходу. – А теперь, если позволите, мне нужно вернуться к работе, а вам, вероятно, к поиску других людей, с которыми можно побрататься.       Несмотря на это приятное прикосновение, Кроули все же резко обернулся.       – Прошу прощения... побрататься?       Но Фелл уже нажал на кнопку, закрывая двери.       – Да, именно так я и сказал, мой дорогой. Хорошего дня!       В следующий момент Кроули снова оказался один в тускло освещенном коридоре, словно изгнанный из этого рая, удивленно уставившись на массивные двери.       Затем он рассмеялся.       Мисс Поттс не о чем было беспокоиться. Азирафель Фелл не только умен и хорош собой, но и в достаточной степени сволочь, чтобы суметь держать его в узде. Все с ним будет в полном порядке.       Сам же Кроули уже предвкушал уйму удовольствия от совместной работы.

***

      Спустя пару дней Кроули получил свое первое одиночное задание: расследовать исчезновение агента МИ6 в Кингстоне, Ямайка.       Перед отъездом агент должен был встретиться со своим интендантом, чтобы забрать оснащение – собственно, именно поэтому солнечным утром четверга он прогуливался по Сент-Джеймсскому парку в новом черном костюме и любимых солнцезащитных очках.       Кроули заметил Азирафеля Фелла издалека: устроив возле ног портфель, тот сидел на скамейке, закутанный в длинное бежевое пальто, с небольшой довольной улыбкой на губах читая книгу, и агенту вдруг стало любопытно, как часто он это делает; от его внимания не ускользнуло то огромное количество книг на столе интенданта – может, это то, чем Фелл любил заниматься в свободное время, если оно у него вообще бывает? Судя по тому, что он уже успел узнать, его коллега определенно был заядлым трудоголиком... Хотя, с другой стороны, он производил впечатление и человека, способного удивлять.       – Единственный способ избавиться от искушения – поддаться ему, – процитировал Кроули, оказавшись на достаточно близком расстоянии, чтобы его можно было услышать. – Принцип, которым я стараюсь руководствоваться каждый день.       Фелл закатил глаза, медленно опуская «Портрет Дориана Грея».       – Вы ведь знаете, чем заканчивается книга, верно?       Кроули небрежно махнул рукой, усаживаясь рядом с ним на скамейку.       – К счастью, мой собственный портрет за последние десять лет так и не изменился, – он приподнял очки на макушку и широко улыбнулся. – Приветствую, Фелл.       Его наградили глубоким вздохом.       – Здравствуйте, Кроули, – Фелл захлопнул книгу и поднял портфель, открывая его у себя на коленях. – Готовы к своему первому заданию?       – С рождения. Чем вы меня порадуете, мой дорогой интендант?       Фелл намеренно проигнорировал это ласковое обращение, вручая ему большие серебряные часы.       – Не слишком ли... показушные? – подметил Кроули, надевая их на запястье и внимательно рассматривая с разных сторон. Естественно, они сидели на нем как влитые.       – Так и есть. Мне показалось, что будет лучше подобрать что-нибудь соответствующее вашему стилю.       Сволочь, беззлобно подумал Кроули.       Фелл продолжил:       – Они, разумеется, показывают время, что всегда полезно, но и также могут открыть любые двери весьма впечатляющим образом, если их правильно завести. Три оборота, чтобы быть точным.       – Понял.       Кроули чуть ли из брюк не выпрыгивал от восторга. Он много слышал и читал о подобных устройствах, но сам никогда и в руках не держал. Работая шпионом на Ад, он привык к более подручным средствам и простым проверенным методам, даже на крупных делах. И в самом деле прямо как Рождество.       – Это для того, чтобы, в случае чего, вы в любой момент могли выйти на связь, – сказал Фелл, протягивая ему наушник, который Кроули сразу сунул в карман пиджака. Затем интендант достал прямоугольный черный футляр и тоже передал ему. – А это, так сказать, для придания веса моральным аргументам.       Заинтригованный, Кроули открыл его и тут же презрительно фыркнул, увидев внутри новенький Вальтер ППК.       – Моральные аргументы, серьезно? – он приподнял бровь, бросив взгляд на своего интенданта.       Фелл пожал плечами, закрывая портфель и убирая очки в карман.       – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, агент Кроули.       – Да, к сожалению, понимаю.       Фелл нахмурился.       – Теперь не понимаю я. Разве у вас нет лицензии на убийство?       Кроули продолжал смотреть ему прямо в глаза, на этот раз оставаясь абсолютно серьезным.       Он был отличным стрелком, способным поразить движущуюся цель даже с большого расстояния, до мельчайших деталей разбирался в баллистике и блестяще сдал все тесты.       Просто Кроули всем сердцем терпеть не мог оружие.       Агент не питал иллюзий – учитывая род его деятельности, вряд ли удалось бы этого избежать. Собственно, именно для того, чтобы иметь возможность самому решать, когда и как спускать курок, он и решил стать профессионалом в этом деле. Когда Принц впервые застрелил человека у него на глазах, он поклялся себе, что никогда не станет убийцей. До сих пор ему удавалось сдерживать свое обещание, за что даже пришлось поплатиться.       – Наличие лицензии на убийство еще не означает, что я обязательно должен ее использовать, – ответил он. – Я же, черт возьми, не долбаный Сандальфон.       Фелл выглядел искренне удивленным этим, с мгновение внимательно изучая его лицо, а затем, покраснев, отвел взгляд.       – Нет. Пожалуй, нет, – тихо сказал он, и Кроули заметил, как уголки его губ приподнялись в легкой улыбке. Он был доволен собой, что получилось вызвать такую реакцию у интенданта, и не особо удивился, узнав, что тому тоже не по душе убийства.       Кроули позволил себе еще немного насладиться этой приятной картиной, после чего снова сдвинул очки на переносицу и поднялся.       – Что ж, ладно, мне уже пора выдвигаться. Благодарю за это все, ангел.       – Ангел? – пробормотал Фелл, и его улыбка исчезла.       – Ну да, вы ведь, по сути, и есть ангел-хранитель МИ6. Обеспечиваете агентов всем необходимым и координируете их на полевых операциях.       Фелл крепко сжал в руках портфель, казалось, явно возмущенный; его щеки стали пунцовыми, а голубые глаза метали в агента молнии. Сказать, что Кроули не был доволен собой, добившись и такой реакции, было бы ложью.       – Я никакой не ангел, агент Кроули. Я – ваш интендант, и хотел бы, чтобы ко мне относились соответствующим образом!       Кроули приложил руку к виску, шутливо отдавая честь.       – Безусловно, мистер Фелл, сэр. Увидимся через месяц, да?       – Да, если все пройдет хорошо. И верните все в целости и сохранности.       – Слушаюсь, сэр!       Он уже начал было отходить, но в последний момент передумал и обернулся. Фелл по-прежнему сверлил его взглядом, выглядя при этом и раздраженно, и очаровательно одновременно. Кроули снова одарил его улыбкой.       – А пока, Фелл, не забывайте жить! Живите той чудесной жизнью, что скрыта в вас. Ничего не упускайте!       Затем он развернулся на пятках и медленно зашагал в сторону выхода, уже невероятно довольный собой.

***

      Миссия на Ямайке прошла успешно, если не считать небольшой оплошности со стороны Кроули (конечно, он начал свое расследование со слежки не за тем человеком, но ведь ни у кого не получается все идеально с первого раза, верно?). Фелл мониторил его в тот момент, и, по возвращении, Кроули очень удивился, узнав, что его ошибка не упомянута в отчете интенданта.       Очень удивился, а затем очень заинтересовался, и поэтому к концу следующего дня спустился в отдел Кью с небольшим свертком под мышкой и идеей в голове.       Все уже давно разошлись, кроме Фелла, который при свете единственной настольной лампы над чем-то корпел за компьютером – чего, впрочем, и следовало ожидать от настоящего трудоголика.       Кроули двинул в его сторону и, подойдя, бросил сверток на стол. Фелл искоса взглянул на него, не отворачиваясь от экрана.       – И вам добрый вечер, агент Кроули. Разве у вас не должен быть перерыв после последнего задания?       – А разве вы не должны быть уже дома или, не знаю, развлекаться где-нибудь? Сейчас же девять часов вечера, ради всего святого, пятница.       Фелл пожал плечами, продолжая щелкать по клавиатуре.       – Не все, как вы, могут позволить себе жить в свое удовольствие, мой дорогой. Покой нам только снится и все в этом духе.       – Понятно, проехали, – Кроули махнул рукой в сторону свертка на столе. – В общем, я просто зашел отдать вам это.       Фелл наконец развернулся на стуле к нему, по-прежнему игнорируя сверток.       – И что это? – спросил он, нахмурившись поверх оправы очков. – Какая-то взятка?       Кроули не смог подавить улыбку.       – Вот обязательно сразу предполагать худшее? Это всего-навсего небольшой подарок, Фелл.       – Подарок?       – Да, знаете, такая штука, которую один человек дает другому, когда хочет...       – Я знаю, что такое подарок, спасибо большое.       Кроули присел на край стола и подтолкнул обсуждаемый предмет своему интенданту.       – Ну, тогда чего ждете? Открывайте.       Фелл бросил на агента еще один недоверчивый взгляд, затем наконец посмотрел на сверток и, немного помедлив, взял его в руки, осторожно разворачивая. Он удивленно ахнул, когда понял, что держит в руках первое издание «Портрета Дориана Грея».       – Боже правый, это ведь... – он медленно провел пальцами по обложке, явно потрясенный. – Но как?       – Знаю способы.       Фелл исподлобья взглянул на него, снова насторожившись.       – Вы что, украли эту книгу, агент Кроули?       На этот раз Кроули ухмыльнулся.       – Вижу, кое-кто читал мое досье.       – Разумеется, я читал ваше досье, – с излишней надменностью ответил Фелл. – Вы за кого меня принимаете? За дилетанта?       Кроули вскинул перед собой ладони в примирительном жесте.       – О, ни в коем случае, – затем он скрестил руки на груди. – И отвечая на ваш вопрос: нет, я не крал эту книгу. Просто есть кое-какие люди, которые кое-чем мне обязаны, и я решил вот таким образом вернуть себе один из должков, чтобы отблагодарить вас за то, что прикрыли меня.       – Я не понимаю, о чем вы говорите.       – Ну да, не понимаете, конечно. Не суть, так вот, – Кроули изучающе посмотрел на лицо своего интенданта, – раз уж вы столь любезно пошли на это один раз, я хотел узнать, не согласитесь ли вы поучаствовать в подобной авантюре снова.       – Значит, это все-таки взятка!       – О боже, ладно, мне что, забрать ее? Я в любой момент могу забрать ее, если она вас так нервирует.       Интендант перевел мучительный взгляд на книгу, рассматривая ее несколько мгновений, прежде чем выдохнуть тихое «нет». Затем он снова настороженно взглянул на Кроули.       – И в чем заключается ваше предложение, Кроули?       – Вы помогаете мне скрывать от посторонних глаз кое-какие несущественные мелочи, а взамен я помогаю вам пополнять вашу драгоценную коллекцию, – он указал на гору книг, сваленных стопкой на столе.       – Вы ведь осознаете, что это обман, верно?       – Ну, вы ведь уже и так это сделали...       – Да, но постоянно – совсем другое дело.       Теряя терпение от этого хождения кругами, Кроули спрыгнул со стола и оперся на него ладонями, наклоняясь ближе. Агент предполагал, что его интендант так просто не сдастся, поэтому заранее продумал смену тактики. Хоть он и не привык откровенничать, всегда ведь можно было попробовать начать.       – Послушай, Фелл. Ты же читал мое досье. Ты знаешь, что для меня значит эта работа. И ты знаешь, как сильно она мне нужна. Поэтому пока я выполняю свои задания, пока конечный результат тот же, не вижу ничего страшного в том, чтобы опустить в отчете одну-две ошибки.       Они несколько секунд молча смотрели друг на друга, а затем взгляд Фелла снова скользнул к книге.       – Только если мелочи, – в конце концов, согласился он.       И Кроули почувствовал, как губы невольно тянутся в улыбке.       – Даю слово, – ответил он, протягивая руку.       Фелл взглянул на нее, будто все еще сомневаясь в своем решении, а затем глубоко вздохнул и крепко обхватил его ладонь.       Кроули широко улыбнулся ему, довольный таким исходом.       – Ну что ж, за это нужно выпить! – сказал он, потянувшись к вешалке за пальто своего интенданта. – Знаю отличный паб неподалеку, и я уверен, что все, чем ты там занимался, вполне может подождать до понедельника.       Теперь Фелл посмотрел уже на него так же, как и на протянутую руку – с опаской и чем-то очень похожим на желание. Кроули действительно начинал чувствовать себя дьяволом – не то чтобы ему это не нравилось время от времени.       – С чего вдруг ты захотел со мной выпить?       Кроули не ожидал ни подобного вопроса, ни тона, которым его задали. Он перевел удивленный взгляд на своего интенданта.       – А с чего вдруг мне этого не хотеть? – спросил он в ответ без малейшего намека на шутку, затем подошел ближе и аккуратно встряхнул длинное бежевое пальто. – Ну же, ангел, мне кажется, мы оба это заслужили.       – Не мог бы ты, пожалуйста, перестать меня так называть?       Кроули только пожал плечами, почувствовав странное облегчение, когда Фелл снял очки, выключил компьютер и встал со стула. Он подошел к нему за пальто, и уже вблизи Кроули заметил, что тот выглядел гораздо моложе, но куда более уставшим, чем в последнюю их встречу.       – Значит, это исключительно в социальных целях? – спросил Фелл, надевая пальто с его помощью. – Мы не будем говорить о работе?       – Нет, если только ты сам не захочешь. Я бы, например, предпочел узнать побольше о твоей маленькой книжной коллекции.       – Ох.       Фелл больше ничего не сказал, и Кроули вдруг задумался, не он ли первый в МИ6, кто заинтересовался Азирафелем Феллом как человеком, а не как интендантом. Эта мысль заставила его еще сильнее обрадоваться своему предложению выпить, и он решил, что постарается подробнее разобраться в этом вопросе, как только появится такая возможность.       Они в тишине прошли через все здание к выходу, оказываясь на улице, где их встретил уже дождливый поздний вечер.       Кроули чуть не подскочил от неожиданности, услышав рядом с собой резкий хлопок. Он обернулся к Феллу, стоявшему с застенчивой улыбкой на губах и клетчатым зонтом в руке, теперь прикрывая им их обоих.       – Знаешь, Кроули, пока мы не ушли, я чувствую, что должен кое-что прояснить, – сказал он. – У меня нет привычки заводить дружбу с коллегами.       У Кроули такой тоже не наблюдалось, что помогало ему придерживаться своего же правила не спать со своими же коллегами. Правило, которое он решительно не собирался нарушать, даже ради такого очаровательного и умного интенданта.       Но ощущая на себе всю эту теплоту Азирафеля, он не смог удержаться; агент аккуратно забрал зонт из его рук, намеренно касаясь пальцами при этом, и улыбнулся в ответ.       – А кто говорил о дружбе?