Cyclebreakers

Си-два-шесть никогда не был из тех, кто стоял в стороне, и ждал пока всё наладится как-нибудь само. Нет, он знал, что чтобы что-нибудь произошло, нужно сначала что-нибудь сделать. И результат будет зависеть от приложенных усилий. Это было базовым правилом мира. Как известно, a = F/m. Поэтому, он однозначно не собирался ждать, пока другие хранители сами придут на поклон к Чернильному Демону, чтобы спасти свои жизни. Для этого было нужно информирование и агитация. Именно этим он и собирался заняться. Он прочитал достаточно литературы, чтобы понимать, как это делается. И в первую очередь, ему были нужны союзники. Конечно, он мог бы попросить помочь Одри и Пророка. Первая была искренне заинтересована в благополучии всех существ на студии, а второй создал целый культ, так что, точно понимал, как управлять мнением масс. Но была одна проблема - никто из них не был хранителем. Пророк когда-то был их пленником, а Одри была лишь винтиком в плане их создателя. У них не было авторитета. Нет, они не подходили. К счастью, он знал, кто подходил идеально - он был не единственным хранителем, который решил отвернуться от Уилсона. Найти двоих других, и собрать их в одном месте оказалось совсем не сложно. Этот план был идеален, и он должен был сработать. Си-два-шесть ожидал немедленного успеха. У него была отличная аргументация, у него была начальная политическая программа, он был готов ответить на любые вопросы. Поэтому, он совершенно не мог понять, почему всё шло совсем не так, как он рассчитывал. Они встретились в Музыкальном отделе, потому что Би-один-один отказывался встречаться в любом другом месте. Сейчас он сидел на табуретке, и играл на фортепиано. Рядом стоял хранитель, который отказался от своего старого имени, а новое не придумал. Это было ужасно неудобно, потому что Си-два-шесть не знал, как к нему обращаться. — И почему мне-е-е должно быть дело до остальных хранителей? - спросил Би-один-один, не прекращая играть на пианино. Это было вполне понятно. Би-один-один никогда не ладил с остальными хранителями. Он, вместе с его партнёром, были экспериментальными моделями, первыми в новом ряду. Би-один-два не получился совсем, и Би-один-один сразу же остался без партнёра. Он был странным, слабым, злым, и абсолютно одиноким. Другие хранители не любили и не уважали его. Не удивительно, что он сбежал, как только представился шанс, и теперь не имел ни малейшего желания их спасать. — Ве-е-ерно, - подтвердил безымянный хранитель, - Их скорейшая смерть упростит защиту мои-и-их подопечных. А вот это было странно. Безымянный хранитель всегда отличался довольно высокой эмпатией (что вообще было характерно для всех представителей группы “Си”). У него были впечатляюще крепкие отношения с его партнёром - они работали в идеальной гармонии, и были чем-то вроде примера для подражания. Он был тем, кто помогал поддерживать моральный дух коллектива. По крайней мере, до того инцидента с потерянными. Так почему он не хотел помочь своим бывшим коллегам? — Нет, не верно, - не согласился с ними Си-два-шесть, - Безде-е-ействие с нашей стороны будет крайне не эти-и-ично. Кроме того, последнее заявле-е-ение иррационально. Агитация храни-и-ителей и их дальнейший отказ от верности мёртвому созда-а-ателю наоборот снизит опасность для поте-е-ерянных. Би-один-один прекратил играть, и стал разбирать листы с нотами. — Рациональность и ло-о-огика - конструкт, навязанный нам Уилсоно-о-ом, чтобы контролировать нас, - сообщил он. Он выбрал какой-то лист, поставил его перед собой, и снова стал играть. Никакого уважения к собеседникам. — И как ты пришёл к тако-о-ому выводу? Неужели с помощью ло-о-гики? - саркастично спросил Си-два-шесть. — Нет. Мне сказали Ге-е-енри и Пророк. — В таком случае, каковы твои-и-и аргументы касательно этической стороны вопро-о-оса? — Моя рели-и-игия не включает в себя этику. Это было просто невыносимо. Какая ещё религия? Странный культ вокруг Чернильного Демона? Си-два-шесть ничего не знал о религиях, и пересекался с Пророком всего пару раз. Какие тут могли быть аргументы? Си-два-шесть не умел спорить с кем-то, чьё мнение не основывалось на рациональности. Можно было пока переключиться на второго его потенциального союзника. Пока Си-два-шесть пытался сформулировать мысль, безымянный хранитель достал какие-то бумажки, и стал их показывать. Это были рисунки. — Смотрите, это рабо-о-оты одного из моих поте-е-ерянных, Итана, - говорил он, - Он выражает свои эмо-о-оции через искусство. У него очень много эмоций. Похоже, это интересовало и его, и Би-один-один гораздо больше, чем тема встречи. — Это восхити-и-ительно, - ответил Би-один-один, рассматривая картинки. Откровенно говоря, они не были восхитительными. Какие-то жуткие, мрачные пейзажи, гипертрофировано уродливые существа, злые и несчастные лица. На всё это было не слишком приятно смотреть. — Я бы хотел встретиться с этим худо-о-ожником, - сообщил Би-один-один, - В целях познания искусства. Не мог бы ты организова-а-ать нам встречу? — Ответ отрицательный, - сказал безымянный хранитель. — Причи-и-ина? — Это опа-а-асно, так как ты нестабилен, непредсказуем, и обладаешь скверным хара-а-актером. Би-один-один издал оскорблённый звук. — Причина данных предположе-е-ений? — Личный опыт общения с тобо-о-ой, а так же факт твоего уча-а-астия в деструктивном культе. — Разве потерянные не являются также уча-а-астниками культа? — Условие поступления под мою защи-и-иту включают в себя выход из ку-у-ульта. Терпение Си-два-шесть не было бесконечным. То, что происходило, было каким-то абсурдом. — Прекратить бессмысленную диску-у-уссию! - потребовал он. Остальные повернулись на него. — Как ты определя-я-яешь наличие смысла в дискуссии? - спросил Би-один-один, и снова стал играть на пианино. Во имя всего хорошего, как же с ним было сложно… — Мы собрались с определённой це-е-елью. Ваша дискуссия не имеет к не-е-ей никакого отношения. Вывод - эта дискуссия бессмысленна в да-а-анных обстоятельствах. Си-два-шесть не собирался продолжать этот спор. Он повернулся к безымянному хранителю. — Объясни своё нежела-а-ание участвовать в агитации наших колле-е-ег, - потребовал он, - На опыте нашего про-о-ошлого общения я сделал вывод, что тебя заботи-и-ит их судьба. Безымянный хранитель скрестил руки на груди - жест, который он, наверняка, позаимствовал у потерянных. — Меня забо-о-отила судьба одного хранителя, - сказал он, - По утверждению моих потерянных, наши с ним взаимоотноше-е-ения стоило описывать, как романтические. Но теперь он мёртв. И в этом винова-а-аты другие хранители. Си-два-шесть впал в ступор. Какое-то время в комнате была слышна только музыка. — Это не является возможным. Наша программа не предполагает возможность возникновения романти-и-ических чувств, - наконец выдавил он из себя. Безымянный хранитель отвернулся, но ничего не ответил. — А предполага-а-ает ли наша программа желание играть на музыкальных инструме-е-ентах? - спросил Би-один-один, - Или возможность возникнове-е-ения дружеских чувств к существам, не являющимся хранителями? Си-два-шесть не знал, что на это ответить. Ему не хотелось этого признавать, но Би-один-один был прав. Хранители менялись. Чем больше времени проходило с их создания, тем больше они начинали отличаться друг от друга, и от того, какими их хотел видеть Уилсон. — Попытки объяснить не будут иметь результа-а-ата, - сказал безымянный хранитель, - Непонимание Си-два-шесть данной те-е-емы закономерно. Он никогда не забо-о-отился о своём напарнике. Он не имеет такого о-о-опыта. Си-два-шесть вздрогнул. Это было неправдой. Он огромное количество раз сказал Одри, что его не волнует смерть его напарника, но это было неправдой. Просто он не хотел, чтобы она волновалась и винила себя. Она была слишком нерациональной, чтобы отбросить свои эмоции просто потому что они были бесполезны. Они не могли ничего исправить. Си-один-шесть был куратором проекта по созданию цветных чернил, и он уходил в это дело с головой. Он посвящал этому всё своё время, когда они не были заняты патрулированием. Он проводил эксперименты по расчётам Си-два-шесть и других хранителей, а потом давал им указания, что именно нужно исправить в дальнейшем. Он управлял логистикой проекта, отчитывался перед Уилсоном, и искал нужные материалы. Си-два-шесть нравилось наблюдать, как его напарник вдохновлён цветными чернилами. Но ещё он проводил эксперименты над потерянными. Не похоже, что он наслаждался этим, он просто считал это необходимостью. Он не видел в потерянных людей, и отказался слушать Си-два-шесть, когда тот начал говорить, что это неэтично. Так что да, у них были сложные отношения, но это не значило, что Си-два-шесть не горевал о нём. Его смерть была ужасна. Он умер в страшных муках и полном одиночестве. Если вообще можно было сказать так про хранителя, это разбивало Си-два-шесть сердце. Наверное, он должен был ненавидеть Чернильного Демона за это, но он понимал, что это нелогично. Чернильный Демон убивал Одри множество раз, но теперь они были друзьями. Видимо, так работали взаимоотношения с ним. Его эмоциональное состояние в прошлом было гораздо более нестабильно, чем сейчас. Кроме того, в тот момент Си-один-шесть представлял угрозу. Естественно, Чернильный Демон убил его. Но это не значило, что он был полностью лишён эмпатии - в тот же день он отпустил Си-два-шесть, хотя легко мог убить и его. Это настолько поразило Си-два-шесть, что он очень долго не мог думать ни о чём другом. Выбор в пользу этичности окупался. Если не причинять другим боль, они с высокой вероятностью не захотят причинять её тебе. Это был первый раз, когда он увидел, что это может работать на практике. Так что, он просто двигался дальше. Эмоции не могут вернуть Си-один-шесть из мёртвых. Зато, используя разум, он мог спасти от смерти очень и очень многих. И не только это - он мог дать им свободу. Новую жизнь в которой порядок не будет требовать страданий. Точно! Вот он, идеальный аргумент. — Сту-у-удия находится в состоянии хаоса, - сказал он, - Единственная возможность установи-и-ить порядок - убедить хранителей признать единственную легитимную вла-а-асть. Би-один-один усмехнулся. Си-два-шесть подозревал, что для остальных существ этот звук было сложно интерпретировать, но хранители всегда лучше понимали сигналы друг друга. — Поря-я-ядок - конструкт, который создал Уилсон, чтобы контролировать на-а-ас, - сообщил он. Что? — Нет, это не та-а-ак, - возмутился безымянный хранитель. — Да, так. — Не-е-ет, не так. — И-и-именно так. Всё это время Би-один-один играл на пианино. Си-два-шесть не хотел поддаваться эмоциям, правда, не хотел, но это становилось слишком сложно. Би-один-один вёл себя, как… как… У него не было нужной метафоры, Би-один-один просто вёл себя отвратительно. Значит, они не собираются переступить через свои дурацкие эмоции, и работать продуктивно? Собираются делать только то, что им хочется? Ну и ладно, ну и отлично! В таком случае Си-два-шесть последует их примеру. Он подошёл к Би-один-один и сделал то, чего очень хотел всё время их встречи - схватил листы с нотами, порвал их, и с грохотом закрыл клавиши пианино крышкой, прищемив руки Би-один-один. Раздался нестройный шум слишком многих нот одновременно. Несколько секунд это было единственным звуком в комнате, но вскоре затих и он. Би-один-один сидел глядя на закрытое пианино. Наконец, выйдя из состояния шока, он резким движением поднял голову. Его глаз загорелся красным. Си-два-шесть даже не успел предложить ему спокойно это обсудить, и не делать глупостей. Би-один-один напал на него, целясь кулаком в глаз. Си-два-шесть уклонился, схватил противника за руку, и ударил его в живот. На периферии сознания, он заметил, что безымянный хранитель сказал, что в таком случае покинет встречу, и направился в сторону двери. Би-один-один продолжал нападать, но честно говоря, у него не было шансов. Си-два-шесть был сильнее него. Это не было какой-то заслугой - любой хранитель был сильнее него. Удар, уклонение, захват, удар, и вот, Би-один-один отлетает к стене, сшибая по пути стулья и музыкальные инструменты. Он поднимается, держится за разодранный бок, но больше не нападает. — Это было абосолю-ю-ютно не рац… - начал Си-два-шесть. — Мне не ва-а-ажно! - перебил его Би-один-один, - Не говори со мной. Ты ниче-е-ем не лучше Уилсона. Си-два-шесть отпрянул. Он не лучше Уилсона? Как это, он не лучше Уилсона? От этих слов у него что-то дрогнуло в груди, причиняя почти физическую боль. Би-один-один поднялся, издавая какой-то жалкий, несчастный звук, и медленно направился к двери. Наверное, в такой ситуации стоило признать, что план провалился, и просто отпустить остальных искателей. Стоило бы уйти в свою комнату в гостинице-крепости, и начать придумывать новый план. Это было бы рационально. Но по неизвестной причине, Си-два-шесть не смог поступить рационально. Вместо этого он отправился за Би-один-один, пытаясь продолжить разговор. — Запра-а-ашиваю объяснения, - требовал он. — Отклоняю запро-о-ос. — Причина отклонения запроса? — Ты мне-е-е не нравишься. Ауч. Почему-то это было очень обидно. — Это нерациона-а-ально. — Рациональность нерелевантна в сложившейся ситуа-а-ации. Си-два-шесть собирался сказать, что ещё как релевантна, но остановился, потому что услышал какой-то звук дальше по коридору. В следующую секунду из-за поворота на огромной скорости выскочил безымянный хранитель. Его глаз горел красным. Куда это он? Разве он не собирался уйти? — Тревога первого у-у-уровня! - сообщил он, - Срочная эвакуация! Безымянный хранитель пробежал мимо них, и они отправились следом. Может они больше не подчинялись Уилсону, и они точно не были одной командой, но реакция на такие слова была почти инстинктивной. “Тревога первого уровня?” размышлял Си-два-шесть на бегу. Но они обозначали так только одно существо… — Чернильный Де-е-емон здесь? - спросил он. Было бы неплохо. Может он убедил бы этих двоих помочь. — Нет, - ответил безымянный хранитель. К этому моменту Си-два-шесть уже отчетливо слышал, что кто-то бежал за ними. И это точно был не Чернильный Демон. Что бы это не было, оно издавало совсем другие звуки. — Тогда кто-о-о? - с непониманием спросил Би-один-один. — Не зна-а-аю. Как это, не знает? Как он тогда определил уровень опасности? Си-два-шесть собирался задать этот вопрос, когда то, что их преследовало, показалось из-за угла. Это был Уилсон. Не человек, которого они всегда знали, а ужасная штуковина, которую пережевала и выплюнула Чернильная Машина. То, что должно было быть Шипахоем. Би-один-один застыл в ужасе. Ни он, ни безымянный хранитель ещё ни разу не встречали этого монстра. И если второй, видимо, уже оправился от увиденного, Би-один-один был в шоке. Си-два-шесть схватил его за руку, и потянул. Тот вышел из ступора, и снова побежал. — Есть вероятность, что я неве-е-ерно оценил уровень опасности, - сказал безымянный хранитель. Они с Уилсоном разделили всех обитателей студии по их опасности, чтобы правильно выстраивать поведение с каждым из них. Например потерянные практически не опасны, их можно игнорировать, или ловить без подготовки. С такими существами, как Алиса Ангел, или Сэмми, надо быть аккуратней. К ним нельзя приближаться в одиночку. Проекторист, когда он был целым, представлял серьёзную опасность. С ним нужно быть крайне осторожным, и противостоять ему можно только группой. Но было одно существо, с которым вообще не стоило сражаться. Чернильный Демон. У всех хранителей было указание - бежать, если встретил его. Чтобы поймать его, они разрабатывали сложный план, и вне этой операции, никто даже не пытался противостоять ему. Так что, фактически, безымянный хранитель спрашивал, стоит ли им бежать, или нужно сражаться. — Не-е-ет, всё верно, - уверил его Си-два-шесть, - Ты имеешь план отступления? Безымянный хранитель молча кивнул. На самом деле, им очень повезло. Этот хранитель был картографистом. Он знал все входы и выходы, и следил за их изменениями. Они завернули ко входу в лазарет, и спустились по лестнице. Дальше они направились ко входу в канализацию. С одной стороны путь был свободен, а с другой была сетка. Безымянный хранитель указал в сторону сетки. К счастью, она не была для них серьёзным препятствиям. Си-два-шесть и Би-один-один слаженно проделали в ней большую дыру, и по очереди они все побежали дальше. Си-два-шесть не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что Шипахой-Уилсон у них на хвосте. Он слышал хлюпающие звуки шагов позади. Близко, слишком близко. Тоннель разветвлялся в двух направлениях. Безымянный хранитель ненадолго остановился, а потом выбрал поворот налево. Тоннель выглядел ветхо. Здесь явно давно никто не бывал. А это ведь можно использовать. Си-два-шесть с силой ударил по стене. Его спутники обернулись на него. Они явно были удивлены, но быстро поняли его идею, и стали тоже бить по стене. Спустя несколько ударов тоннель не выдержал - начался обвал. Теперь счёт шёл на секунды. Если они успеют покинуть зону обвала, они выиграют время. Если нет… Си-два-шесть решил об этом не думать. Это было не рационально в сложившейся ситуации. Вокруг стоял ужасных грохот, и к нему присоединился рёв Шипахоя-Уилсона. Си-два-шесть даже не знал, что умеет бегать так быстро. Несколько раз его ударяли падающие с потолка камни, но к счастью, они не были достаточно большими, чтобы по-настоящему ему навредить. Через несколько минут этот ад прекратится. Грохот утих, и обвал остался позади. Си-два-шесть остановился, чтобы проверить, в порядке ли остальные. Они были грязными и запыхавшимися, а их глаза горели красным, но никаких серьёзных повреждений не было. Отлично. — Он отста-а-ал? - спросил Би-один-один. — Ненадолго, - ответил Си-два-шесть, - Имеется ли выхо-о-од отсюда? — Есте-е-ественно, - кивнул безымянный хранитель. Со стороны обвала донесся рёв, и, что гораздо хуже, звук отбрасываемых с прохода камней. Не говоря больше ни слова, они снова побежали. Тоннель оказался не очень длинным. Буквально через несколько минут они вышли в небольшое подсобное помещение, по колено затопленное чернилами, и поднялись по лестнице. Она вела в необычно широкий, очень плохо освещённый коридор. В дальней части коридора кто-то был. Он уставился на вышедших из-за двери хранителей, а потом стал пятиться назад. Этот был очень знакомый силуэт… Ах, точно! — То-о-ом? - с облегчением сказал Си-два-шесть, - Том, это Си-два-шесть. Нам срочно нужна помощь. Ты знаешь ближа-а-айшую локацию, в которой можно спрятаться? Том понравился Си-два-шесть. Он искренне сожалел, что тот, похоже, не хотел иметь с ним никаких дел. И всё же, Том, кажется, серьёзно относился к морали и этике. Он должен был помочь, несмотря на свою неприязнь. Но Том почему-то продолжал пятиться назад, и похоже, собирался убежать. — Пожа-а-алуйста, - с отчаянием сказал Си-два-шесть, - Мои спутники не представля-я-яют опасности. Том неуверенно остановился. Ох, ну зачем он тратит столько времени на раздумья… Это может стоить им жизни. Наконец, Том решился. Он кивнул, и жестом позвал хранителей следовать за ним. Они направились дальше по тёмному коридору. Си-два-шесть старался игнорировать звуки нескольких пар ног, доносящиеся откуда-то сзади. Том остановился у закрытой двери, присел, и приподнял слегка отошедшую половицу. Он достал из под неё ключ, и открыл им дверь. Они зашли внутрь, и он снова запер дверь. Комната была крайне странной. В ней не было ничего, кроме дверей лифта. Кто вообще строит такую комнату? Ответ был очевиден - Чернильная Машина. Это было одно из тех странных помещений, которые никогда не существовали в настоящей студии. Том нажал на кнопку, и двери открылись. Лифта за ними не было - только уходящая вниз пустая шахта. Том кивнул в её строну, а потом повернувшись к чёрному провалу спиной, наполовину опустился вниз. В первую секунду Си-два-шесть напугался, но он быстро понял, что там лестница. Он посмотрел в шахту, и убедился, что да, туда вела веревочная лестница. Обычно, хранители не могли спуститься по такой лестнице. Это было одним из эффектов цикла, с которым они пока не разобрались. Но в этот раз, к удивлению Си-два-шесть, у него получилось. Остальные последовали за ним. Наверное, это было связано с тем, что обычно лестницы использовали, чтобы сбежать от хранителей. Но сейчас Том сам разрешил им спуститься, и цикл не препятствовал им. Внизу их ждал ещё один коридор. Пройдя по нему совсем немного, они остановились у двери, рядом с которой был рычаг без ручки. На полу стоял маленький сундучок. Том достал из него ручку, вставил в рычаг, и открыл дверь. Потом он забрал ручку, и пригласил всех войти. Дверь опустилась за ними, и Том включил свет. Это был не Том. Да, он был очень похож на Тома, но это был кто-то другой. У него были обе руки, и на его лице не было ни одного шрама. Он мелко дрожал, но старался выглядеть не таким напуганным. — Ты не То-о-ом, - выдавил из себя Си-два-шесть. Не-Том кивнул. Си-два-шесть стал лихорадочно вспоминать, какие ещё существа обитают на студии. Это, очевидно, был Борис, но вопрос в том, что это был за Борис? Он выглядел не агрессивно. В конце концов, он помог им. Но было кое что ещё - он выглядел практически идеально. Это, и тот факт, что он был разумен… На студии было только два клона Бориса, которые выглядели настолько близко к оригиналу, и были разумны. — Ты дру-у-уг Генри, - сказал Си-два-шесть. Это был не вопрос, но Борис всё равно кивнул. — Спасибо за по-о-омощь, - сказал Си-два-шесть. Борис снова рассеянно кивнул. — Ге-е-енри испытывает сильнейшие негативные чувства по поводу твоего исчезнове-е-ения, - сообщил Би-один-один, - Твоё возвращение будет кра-а-айне полезно для его ментального здоро-о-овья. Ты ему нравишься. Борис высоко поднял брови, а потом активно закивал. Видимо, он тоже хотел увидеться с Генри. — Запрашиваю определение те-е-ермина “ментальное здоровье”, - сказал Си-два-шесть. — Отклоняю, - ответил Би-один-один. Ну и ладно, Си-два-шесть сам потом узнает. — Ментальное здоровье - это состояние благополу-у-учия, а также способность выполнять действия необходимые для поддержания жизнедеятельности и приносить по-о-ользу своему сообществу, - сообщил безымянный хранитель, - Оно обусловлено сочета-а-анием благоприятной среды, нормальным количеством стре-е-ессов, а также балансом химически-и-их веществ в головном мо-о-озге. Ого. Это… многое объясняет. Видимо, это то, что сам Си-два-шесть называл “эмоциональной стабильностью”. — Спаси-и-ибо, - ответил он. — Это создаёт некоторую пробле-е-ему, - добавил безымянный хранитель, - Студия определённо не явля-я-яется благоприятной средой, её жители постоянно ста-а-алкиваются с колоссальным количеством стресса, а в их головном мо-о-озге находятся чернила. Поэтому все мои потерянные, к сожале-е-ению, ментально нездоровы. Да-да, именно об этом и подумал Си-два-шесть. Все жители студии ментально нездоровы. Хотя, например Одри выглядела так, будто она в порядке. — Имеет ли значение дли-и-ительность нахождения в стрессовых усло-о-овиях? - поинтересовался он. — Имеет, - кивнул безымянный хранитель. Это значит, что и Одри тоже может потерять своё ментальное здоровье? Это плохо. Надо постараться снизить количество стресса для неё. С другой стороны… она ведь прошла весь прошлый цикл совсем одна. С ней случались ужасные вещи. Наверняка этого достаточно, чтобы ухудшить состояние человека. Что если ей уже плохо, но она этого просто не показывает? Надо будет поговорить с ней об этом. Касательно Чернильного Демона Си-два-шесть даже не сомневался - вся его жизнь была сплошными стрессовыми условиями. По нему было абсолютно очевидно, что он не в порядке. — Предлагаю прекрати-и-ить эту дискуссию, потому что она не актуа-а-альна, - недовольно сказал Би-один-один, - Сейчас актуально идентифицировать напавшее на нас существо-о-о. Борис вздрогнул от этих слов. Немного подумав, он отвернулся, и направился вглубь убежища, жестом руки приглашая хранителей за собой. Они прошли по короткому коридору и оказались в небольшой довольно уютной комнате. В центре стоял круглый стол, рядом с которым было два стула. Борис огляделся, и принёс две бочки, поставив их вокруг стола. Он сел на одну из них, и жестом предложил хранителям сделать тоже самое. Вообще-то, они очень редко куда-то садились, или тем более ложились. Они предпочитали стоять. Но за время общения с Одри и Чернильным Демоном Си-два-шесть понял, что большинство существ считают, что разговаривать удобнее всего сидя, а отдыхать лёжа. Более того, он сам начинал привыкать так делать. Похоже, остальные двое хранителей столкнулись с чем-то подобным, потому что после короткого времени раздумий, они все сели - кто-то на стулья, а кто-то на бочку. Так, а теперь сложная часть. Хранителям очень не понравится то, что Си-два-шесть собирался сказать. — Я знаком с данным субъекто-о-ом, - сообщил он, - Это Уилсон. После этих слов в комнате наступила мёртвая тишина. Двое хранителей выглядели шокировано, а Борис вертел головой, пытаясь понять, что именно их так удивило. — Данное утверждение… - начал безымянный хранитель. Видимо он хотел сказать “не может являться корректным”, но Би-один-один перебил его. — Это невозмо-о-ожно! Си-два-шесть покачал головой. — Я сожалею, но таковы фа-а-акты, - сказал он, - При попытке привести свой пла-а-ан в действие, Уилсон подвергся действию Чернильной Маши-и-ины, в результате чего обрёл новую форму и потерял ра-а-азум. — Исто-о-очник? - сдавленным голосом спросил безымянный хранитель. — Наблюдение от первого лица-а-а. После этого произошло нечто неожиданное - Би-один-один засмеялся, а его глаз загорелся красным. Это был какой-то сломанный, болезненный смех. Борис отшатнулся от него. — Он бы-ы-ыл предупреждён о возмо-о-ожности такого результа-а-ата, - сказал Би-один-один между приступами смеха. Его голос глючил чаще, чем обычно, - Неоднокра-а-атно. Но он запрети-и-ил поднимать эту-у-у тему. Постанови-и-ил, что в дальне-е-ейшем это будет счита-а-аться нарушением поря-я-ядка и преда-а-ательством. Несложно было догадаться, что это именно Би-один-один предупреждал Уилсона, что этим может кончиться. — Мы не провели-и-и достаточно экспериме-е-ентов, чтобы быть уве-е-еренными, что опера-а-ация пройдёт успе-е-ешно, - продолжал он, - Но я ожида-а-ал таких после-е-едствий для тестового субъе-е-екта, а не для самого Уилсона-а-а. Ха-ха, как ирони-и-ично! Борис к этому времени встал, и отошёл на пару шагов. Его трясло. — Он про-о-осто смеётся, - объяснил безымянный хранитель, - Всё хорошо. Си-два-шесть скорее сказал бы, что Би-один-один в истерике, но это было неважно, потому что Борис удивлённо поднял брови, а потом, похоже, успокоился. Он аккуратно сел обратно на свою бочку. После некоторого времени раздумий, он положил руку на плечо Би-один-один. Тот уже перестал смеяться. — Не трогай меня-я-я, - огрызнулся он. Борис отдёрнул руку. Би-один-один! Ну что за отвратительной характер! Ну как так можно? — Прошу прости-и-ть моего бывшего коллегу, - сказал Си-два-шесть Борису, а потом обратился к Би-один-один, - Это называется “эмоциона-а-альная поддержка”. — Это не имеет значе-е-ения, - отрезал тот, - Мне пло-о-охо. Ты меня побил, а после я был вынужден спаса-а-аться бегством от нашего созда-а-ателя. В такой ситуации норма-а-альна повышенная импульсивность. Так вот значит как? Это Си-два-шесть его побил? — Ты совершил пе-е-ервую атаку, - напомнил он. — Неверно. — Твоё заявление противоре-е-ечит фактам. — Неверно. Ты атаковал пиани-и-ино. После этих слов Борис оживился. Можно было предположить, что это была реакция на абсурд сказанного, но нет. Он встал, что-то взял в углу комнаты, и передал это Би-один-один. Это было банджо. Какое-то время Би-один-один был в замешательстве, а потом взял банджо, и заиграл. Его глаз перестал гореть красным, и он, похоже, успокоился. Ну и отлично. Си-два-шесть решил больше его не трогать - кто знает, может он снова впадёт в истерику. Кому это нужно? Верно - никому. — Уважаемые коллеги, - обратился он к Борису и безымянному хранителю, - Нам необходи-и-имо найти решение имеющейся проблемы. Борис, это твоё убе-е-ежище. Скажи, имеет ли оно дополни-и-ительные выходы? Борис отрицательно замотал головой. — Какие действия ты обы-ы-ычно предпочитаешь в подо-о-обных ситуациях? Он указал куда-то пальцем. Там на стене висели часы. Ох, так он просто ждёт. Борис снова встал, и принялся что-то искать в шкафу. Наконец, он вернулся, держа в руках шахматы. Идея была соблазнительной - просто посидеть здесь, послушать музыку Би-один-один, поиграть в шахматы с безымянным хранителем, попытаться узнать Бориса получше… Но это не было вариантом. Нет, Си-два-шесть предпочитал действие. Он покачал головой. — Благодарю, но не-е-ет, - сказал он. Борис пожал плечами, и отложив шахматы, стал отбивать ритм музыки пальцами, и покачивать головой. Безымянный хранитель смотрел на него, явно о чём-то размышляя. Как бы хорошо хранители не понимали друг-друга, но в таких случаях угадать чужие эмоции не могли даже они. — Мы должны защити-и-ить его, - вдруг сообщил безымянный хранитель, - Он заслужи-и-ил лучшей жизни. Без этого достиже-е-ение порядка невозможно. Борис удивился, но после улыбнулся. Ну что тут можно сказать - это и правда было мило. — Си-два-шесть, как ты оцениваешь наши ша-а-ансы против Уилсона-Шипахоя? — Как крайне ни-и-изкие. В про-о-ошлую встречу с ним я выжил только благодаря вмешательству О-о-одри и Чернильного Демона. Постойте, вот оно, решение! Им нужно вызвать Чернильного Демона. Си-два-шесть немедленно сообщил эту идею, но как и все его хорошие идеи, она не встретила ровно никакого одобрения. Борис замотал головой, и в ужасе закрыл голову руками. Он весь сжался, и стал выглядеть очень жалко. — Категори-и-ически нет, - сказал безымянный хранитель, - Это существо крайне опасно и нестаби-и-ильно. Терпение, Си-два-шесть, терпение… — Чернильный Демон на данный момент не представляет опа-а-асности, - попытался он объяснить, - Я провёл с ним достаточно вре-е-емени, чтобы уверенно утверждать это. — Для меня это недоста-а-аточная гарантия безопасности. Би-один-один прекратил играть. — Для меня не важна гарантия безопа-а-асности, - сообщил он, - Давайте вызовем Чернильного Ло-о-орда. Ах, точно, этот его странный культ. Обычно, Си-два-шесть относился к этому скептично (по его мнение, это было ни капельки не полезно для эмоциональной стабильности Чернильного Демона), но прямо сейчас это было выгодно. Борис вздохнул, встал, и снова отправился к шкафу. Он вернулся с листом, пером и чернильницей. Какое-то время он писал, а потом показал им листок. “Мы не будем вызывать Чернильного Демона в моём доме. Никакого Чернильного Демона, Ангела Алисы, или Проекториста здесь. Никогда.” Хранители переглянулись. — Это его-о-о территория, - сказал безымянный хранитель, - Он в праве выставлять тре-е-ебования. Это было… справедливо. Довольно печально, но справедливо. Си-два-шесть кивнул. — Согласен, - сказал он, - Будет неэтичного с нашей стороны нару-у-ушить эти требования. Би-один-один встал со своего стула, и посмотрел по очереди на всех присутствующих. — Вы мне не нра-а-авитесь, - сообщил он, и отправился в сторону коридора. Вскоре, из-за плохого освещения, его стало практически не видно. Следующий час они провели за шахматами. Борис по очереди проиграл обоим хранителям, а потом они стали играть между собой. Они долго обдумывали каждое решение, и пока успели сделать только три хода. Борис явно заскучал, и стал делать наброски в скетчбуке, а потом достал банку консервированного супа, вылил в кастрюлю, и стал греть на маленькой засаленой электроплитке. Си-два-шесть как раз обдумывал свой следующий ход, когда из коридора послышался шум неизвестного происхождения. Все вскочили, и направились туда. Си-два-шесть понял, что происходит ещё до того, как оказался в коридоре. И так тусклое освещение практически исчезло, а по стенам стали стекать чернила. Би-один-один вызвал Чернильного Демона. Борис был в ужасе. Он схватился за голову, и спрятался под стол. Будто это могло помочь, если бы Чернильный Демон хотел ему навредить. Си-два-шесть сердился. Как можно так неуважительно относиться к существу, которое спасло их жизни? Борис мог бросить их, просто убежать, но он поверил им на слово, что они не опасны, и решил рискнуть. Как после этого можно было так с ним поступать? Но что сделано, то сделано. Раз уж это произошло, придётся хотя бы извлечь из этого выгоду. Но с этим могла выйти проблема - безымянный хранитель достал дротик со снотворным, и воинственно целился им в сторону коридора. — Прекратить это нерациональное де-е-ействие, - потребовал Си-два-шесть. — Ни при каких условиях, - огрызнулся безымянный хранитель. У Си-два-шесть не было ни времени, ни терпения, чтобы уговаривать его успокоиться. Он попытался забрать дротик, но безымянный хранитель увернулся. Он схватил безымянного хранителя за руку, а тот, недолго думая, попытался ударить его в глаз. Как он до этого докатился? Уже второй раз за день он ввязался в драку с другим хранителем. Что это вообще такое? Он совсем не это планировал. В коридоре показался силуэт. Свет несколько раз мигнул. В одну из этих вспышек безымянный хранитель умудрился таки бросить свой дротик. Свет включился. Чернильный Демон держал дротик двумя когтями, и какое-то время рассматривал его, а потом сломал его, бросил на пол, и поднял голову на находящихся в комнате. За ним стояла Одри, с трубой “ГЕНТ” наготове. — Си-два-шесть, у тебя ровно одна минута, чтобы объяснить, что здесь происходит, - абсолютно недружелюбным тоном сказал Чернильный Демон. — Ошибка, - тут же ответил Си-два-шесть, - Череда оши-и-ибок и нерациональных действий со стороны мои-и-их коллег. К своему удивлению, Си-два-шесть почувствовал страх. Почему? Он знал, что Одри не даст Чернильному Демону убить его. Так в чём дело? Ох. Это потому что Чернильный Демон мог обидеться на него. И Одри тоже. Что если они решат, что он их предал? Что он тогда будет делать? Снова останется совсем один? Только не теперь, когда он нашёл существ, с которым ему было так комфортно… И ему ещё столько нужно узнать о них! Нет-нет, ему обязательно нужно доказать, что он не предавал их. К счастью, после некоторых раздумий Чернильный Демон кивнул. Фух. Отлично, всё в порядке, он ему верил. Из коридора выглянул Би-один-один. По одной его руке стекала кровь, а глаз снова горел красным. — Я прошу проще-е-ения за действия моего колле-е-еги, мой Лорд - сказал он, указывая в сторону безымянного хранителя, - Пожалуйста не убивайте его. Так значит, теперь ему есть дело до жизни другого хранителя? Абсолютно иррациональное поведение… — Вообще-то я могу это сделать, - хищно ответил Чернильный Демон, - Он напал на меня, так что… — Это что, Борис? - перебила его Одри, - Бенди, мы нашли Бориса! — Оу. Ну да, и правда. Одри подошла к столу, а Борис отполз от неё подальше. — Си-два-шесть, что здесь произошло? - спросила она, - Как вы его нашли? Она на секунду задумалась. — Ладно, разберёмся с этим позже, - решила она. Она села на корточки, и протянула руку. — Привет, Борис. Я Одри, - улыбнулась она, - Мы долго тебя искали. Выходи, не бойся. Борис замотал головой. Он точно не собирался никуда выходить. — Ты боишься Бенди, да? - уточнила она, - Он не обидит тебя. Правда ведь, Бенди? — Пока он не нападает на меня, - сказал Чернильный Демон, обернувшись в сторону безымянного хранителя. Тот вздрогнул, и сделал пару шагов назад, уперся в стену, и снова вздрогнул. Его глаз пару раз мигнул красным, но потом он взял себя в руки. — Ты не боишься хранителей, - задумчиво сказала Одри, - Но боишься Чернильного Демона. Почему? Любой из них может убить тебя, если захочет. Борис отвёл взгляд. Он мелко дрожал, и пытался сжаться ещё сильнее. — Возможно, это потому что я убил его, - предположил Чернильный Демон, - А хранители ещё не успели этого сделать. Одри встала и пожала плечами. — Проще сказать, кого ты здесь ни разу не убивал, - сказала она. — Нет, ты не понимаешь. Я имею ввиду, что убил его, когда он был ещё человеком. — Оу, - ответила Одри, - Оу… Си-два-шесть тоже волновался за Бориса, но у них были гораздо более насущные проблемы. В конце концов, от плохих эмоций можно оправиться, а вот насчёт смерти он не был так уверен. По крайней мере, для хранителей. — Простите, что отвлека-а-аю, но я бы хотел более подробно объяснить причины нашего положе-е-ения, - сказал он, - Мы подверглись нападению Уилсона-Шипахоя. Одри обернулась на него - её глаза расширились от ужаса. — Он же мёртв, - почти прошептала она. Чернильный Демон усмехнулся. — Ты тоже должна быть мертва, Одри, - напомнил он, - Здесь смерть, это иллюзия, - он облизнулся, - Это значит, что смогу убить его столько раз, сколько захочу. Одри поморщилась. — Ты же не будешь его есть? - спросила она с отвращением. — Я обещал тебе не есть никого при тебе, и я сдержу обещание. — Боже, это же Уилсон… какая гадость. Чернильный Демон пожал плечами. Тут он был прав, потому что, если подумать, это было бы так же мерзко с любым другим разумным существом. — Я найду его, - сказал Чернильный Демон, - И буду находить его каждый раз, когда он будет возвращаться. Кто знает, чему он сможет научиться, если оставить его в живых. — Я иду с тобой, - сказала Одри, протянув ему руку. — Чтобы удостовериться, что я не стану его есть? - поинтересовался Чернильный Демон. — Чтобы удостовериться, что ты будешь в порядке, - улыбнулась она. От этих слов он ненадолго завис, а потом, наконец протянул ей руку. — Моя маленькая жалкая Одри хочет меня защитить, - сказал он, - Меня, худший кошмар этого мира. Он пытался звучать саркастично, но Си-два-шесть уже неплохо научился распознавать чужие эмоции, и он мог с уверенностью сказать, что тот был рад это слышать. Рад, благодарен, и что-то ещё, в чём Си-два-шесть не разбирался. Он предполагал, что это было как-то связано с их странными отношениями, но он не хотел в это углубляться. По большей части это было малоприятно со стороны. По крайней мере для него. — Мо-о-ожно я тоже пойду с вами, мой Лорд? - спросил Би-один-один. — Нет, - презрительно ответил Чернильный Демон. Его чернила стали плавиться, и смешиваться с чернилами Одри. Через несколько секунд они стали одним целым. Глаза обоих хранителей немедленно загорелись красным. Ну как можно быть такими тревожными? К счастью, увидев, что Си-два-шесть не паникует, они тоже успокоились. — Мы скоро вернемся, - сказали хором Чернильный Демон и Одри, - Постарайся пока успокоить Бориса. Ох, да, и объясни своему “коллеге”, что если он снова попытается напасть на нас, мы откусим ему руку. После этого они топнули ногой, и провалились сквозь пол. Си-два-шесть пришёл к выводу, что последняя их реплика была своеобразным компромиссом - Чернильный Демон, скорее всего, сказал бы не “руку”, а “голову”, а Одри просто не стала бы говорить ничего об откусывании частей тела. Итак, ему сказали успокоить Бориса. Он попытался объяснить ему, что Чернильный Демон не собирается его убивать, или даже калечить. Сказал, что если бы Чернильный Демон этого хотел, он бы это уже сделал. К нему подключился безымянный хранитель, и напомнил, что у него есть ещё один дротик со снотворным. У них почти получилось его убедить, он даже почти решился вылезти из своего импровизированного убежища, но потом Би-один-один заявил, что погибнуть от рук Чернильного Лорда - великая честь, и Борис забился ещё дальше под стол. Ах точно, Би-один-один! У Си-два-шесть была пара слов для него. — Ты не име-е-ел права вызывать Чернильного Демона, - сказал он, - Ты поступил крайне неэти-и-ично. — Мне без ра-а-азницы, - ответил Би-один-один. Он и правда неплохо преуспел в том, чтобы отказаться от логики и рациональности… — Борис спас нам жи-и-изнь. На это у Би-один-один аргументов не было, поэтому он сложил руки на груди, и отвернулся. — Ты больше не будешь атакова-а-ать, - Чернильного Демона? - переключился Си-два-шесть на безымянного хранителя. Тот всё ещё ворковал с Борисом, приглашая его в свою маленькую коммуну. Борис не соглашался. Видимо, он не особо любил потерянных. Его было сложно за это винить - потерянные были крайне нестабильными, и… если честно, раздражающими. Си-два-шесть не представлял, как безымянный хранитель их терпел. И ведь он даже не изучал их! У них была искренняя эмоциональная связь. — В зависимости от его поведе-е-ения, - ответил безымянный хранитель. — Ты имеешь желание лишиться руки-и-и? Может ты… Он не закончил предложение, потому что откуда-то издалека донёсся страшный рёв. Это был Шипахой. Ещё через несколько мгновений всё затихло. Все стали молча ждать, что же будет дальше. А дальше свет в комнате снова погас, и сквозь стену вошли Чернильный Демон и Одри. Они уже разделились. Он нёс в руке огромную мёртвую голову, и выйдя в центр комнаты, кинул её на пол. — Сразу скажу, отрывание головы было не моей идеей, - заявила Одри. Си-два-шесть усмехнулся. — Это очеви-и-идно, - сказал он. — Ну, зато я его не съел, - заявил Чернильный Демон. Одри натяну улыбнулась. — Это хорошо, - сказала она. — И хотя идея с отрывание головы была не твоя, ты в этом участвовала. — Я увлеклась. У тебя очень сильные эмоции, они влияют на меня. — Одри, тебе не нужно оправдываться. Он этого заслужил. Вряд ли эта беседа поможет Борису успокоиться. Сейчас эти двое звучали абсолютно небезопасно. Даже безымянный хранитель и Би-один-один сделали пару шагов назад. Если бы Си-два-шесть не знал так хорошо Одри и Чернильного Демона, он поступил бы точно так же. — Ладно, это не важно, - сказала Одри, - Нам нужно извиниться перед Борисом за то, что мы ворвались в его дом. И убери, пожалуйста, голову. — Но это не его дом, - ответил Чернильный Демон, закидывая голову в дальний угол комнаты, - Это часть моего тёмного царства. Это убежище принадлежит мне. И эти хранители тоже принадлежат мне. И даже этот Борис принадлежит мне. Одри сделала такое выражение лица, будто мысленно напоминала себе о важности терпения. Как же Си-два-шесть её понимал. Хотя, сам он был не против кому-то принадлежать. Он не видел в этом ничего плохого. Лишь бы не Уилсону. В конце концов, он был создан, как инструмент. Если кто-то хорошо обращается с инструментом, то в чём проблема? Просто он, как и все хранители, был не обычным инструментом. Они были больше похожи не на лопаты, или молотки, а на ЭВМ. К ним надо прислушиваться, и тогда они помогут достичь самой высокой эффективности. Или это неэтично, когда одно разумное существо принадлежит другому? А что насчёт неразумных существ? На фоне всего, что происходило на Студии, это не звучало как-то ужасно, но Си-два-шесть давно заметил, что в остальном мире гораздо более… мягкие нравы. Этика чрезвычайно требовательна. Нужно будет изучить этот вопрос. Решено, как только он закончит со всей этой ситуацией, он отправится в библиотеку. Одри тем временем снова подошла к Борису, и присела напротив него. — Хэй, Борис, ты выглядишь напуганным, но я знаю, что ты очень смелый, - сказала она, - Возможно, самый смелый из всех, кто живёт на студии. У меня есть дневник… Создателя. Я знаю, через что ты прошёл, и что ты решился на всё это добровольно, зная о рисках. Это было очень смело. Даже сегодня ты помог хранителям, хотя знал, как опасны они могут быть. Переставай прятаться здесь, выходи, и давай познакомимся. Я очень давно хотела тебя встретить. Воу. Как она это делает? И она, и Чернильный Демон. Они умеют так красиво говорить. Си-два-шесть мог только мечтать о таком. Борис затравленно оглянулся, а потом тяжело вздохнул, и наконец вылез из под стола. Он захватил с собой валявшуюся там банку с супом, и с нервной улыбкой протянул её Одри. Она очень искренне обрадовалась, и приняла подарок. Странно. Си-два-шесть точно знал, что она не любила этот суп. Внезапно, к ней в голову, видимо, пришла какая-то идея. Она повернулась к Чернильному Демону, и что-то очень тихо ему сказала. — Нет, - ответил он коротко. — Но почему? - настаивала она, - Это было бы честно. — Одри, я доверяю Си-два-шесть, но не остальным хранителям. Она вздохнула, и огляделась. — Нам нужно поговорить. Мы ненадолго отойдём. Они вышли в коридор, и стали тихо переговариваться. Борис всё это время нервно постукивал пальцами по столу. Они вернулись через несколько минут. — Си-два-шесть, теперь ты - ответственный за безопасность, - сообщил Чернильный Демон. Сказав это, он без каких-либо объяснений начал плавиться. Ах, он принимает другую форму! Через несколько секунд на них смотрел маленький Бенди. Одри улыбнулась ему, и он слабо улыбнулся в ответ. Все отреагировали по-разному. Си-два-шесть привык к такому, но вот остальные - нет. Безымянный хранитель удивлённо наклонил голову, а Би-один-один протянул к Бенди руку, а потом отдёрнул её, словно ожидая наказания. Но самое интересное творилось с Борисом. Он прикрыл рот руками, и какое-то время стоял так, а потом опустился на одно колено, и тоже протянул руку. Бенди, закусив губу, с очень нервным выражением лица, протянул руку в ответ. Они оба слегка дрожали. Они переплели пальцы, а ещё через несколько напряжённых секунд, широко улыбнулись, и обнялись. Борис встал, и как ни в чём не бывало повёл Бенди за стол, и налил им в тарелки суп. Это было… странно. — О-о-одри, объясни причину их поведения, пожалуйста, - попросил Си-два-шесть, - По моим расчётам для установления эмоциональной свя-я-язи требуется время, а они только встретились. Если, конечно, не считать случаев, когда Бенди был в другой форме. Но это скорее ухудшало ситуацию, чем улучшало. — Они не только встретились, - слегка печально ответила Одри, - У них есть воспоминания о мультиках, и там они были лучшими друзьями. Это гораздо более естественно для них. Они не были созданы, чтобы выживать в одиночестве, или чтобы убивать. — Исто-о-очник информации об их памяти? - заинтересованно спросил безымянный хранитель, который до этого смотрел на Бенди и Бориса. Си-два-шесть тоже глянул в их сторону. Кажется, он ещё никогда не видел такого счастливого поедания супа. — Бенди рассказал мне об этом, - ответила Одри, - А ещё Эллисон и Том. Правда, их воспоминания не полные… Наверное, у Бориса так же. В скетчбуке Джоуи написано, что раньше его звали Бадди. Наверное, воспоминания Бадди у него тоже есть. Она задумалась. — Как мне к тебе обращаться, - спросила она, - Борис, или Бадди? Борис тоже задумался, а потом показал два пальца. — Оба варианта? - уточнила Одри. Он кивнул. — Хорошо, - улыбнулась Одри. Они доели суп, и теперь играли в шахматы. Ну как играли… Бенди, похоже, не знал правил, и просто переставлял фигурки, как захочется. От этой сцены Си-два-шесть почувствовал что-то странное, что он не мог описать словами. С одной стороны, это было тёплое и приятное чувство, а с другой печальное. — Мы тоже не созданы, чтобы умере-е-еть в одиночестве, - сказал он неожиданно для самого себя, - Наша цель в том, чтобы принести поря-я-ядок. Мы должны работать вместе. Оба хранителя обернулись в его сторону, но сразу же отвели взгляд. — Мы уже дали свой отве-е-ет, - сказал Би-один-один. — Так, подождите, что происходит? - спросила Одри, - У меня не было времени разобраться… И я не знаю вас. Давайте представимся. Я… — Мы знаем, кто-о-о ты, - перебил её безымянный хранитель, - Все хранители имеет информацию о тебе. Кроме того, мы имели и ли-и-ичную встречу.. Она вздрогнула, а потом задумалась. — Я встречала много хранителей, - сказала она, - Но я не умею вас различать. Кроме Си-два-шесть. — Ты встретила меня-я-я и моих подопечных, когда путешествовала вместе с Чернильным Де-е-емоном и Пророком. Запрашиваю информацию - почему на данный момент Пророк не с ва-а-ами? — Потому что на да-а-анный момент Пророк проводит время с искателем, которого также счита-а-ает своим подопечным, - ответил Би-один-один. — А, подождите, я поняла, - сказала Одри, - Ты тот хранитель, который защищает потерянных, а ты… Прости, я забыла твоё имя, но ты друг Сэмми и Генри, ведь так? Ты поклоняешься Чернильному Демону, и любишь искусство. — Ве-е-ерно. Я Би-один-один. А он не имеет имени. Она кивнула. — Теперь, когда мы познакомились, расскажете, о чём это вы говорили? Си-два-шесть немедленно воспользовался шансом, и начал объяснять, в чём дело. Он очень хотел передать объективную картину событий - а то есть свою. Обычно, хранители не перебивали друг друга. Когда они создавались, предполагалось, что все они будут лишь частями целого, и если что-то говорит один хранитель, это говорят все хранители. Но естественно, это больше не работало. Как ещё могло быть? На самом деле, это было хорошо. Это значило, что они становятся всё более индивидуальными и свободными. Но прямо сейчас это превратило то, что могло быть коротким понятным рассказом, в ужасную какофонию, в которой все перебивали друг друга, и говорили противоречащие друг другу вещи. Одри слушала это всё с очень озадаченным лицом. Даже Бенди и Борис направили на них своё внимание. Они, похоже, тоже прилагали все усилия, чтобы хоть что-то понять. Ну что за беспорядок… Когда они закончили, Одри какое-то время молчала. Потом она захотела что-то сказать, передумала, снова открыла рот, и снова передумала. — Ну, эээ… это, конечно, проблема, - сказала она, - Если честно, я не думаю, что Чернильному Демону так сильно нужна власть. Ему просто нужно, чтобы перед ним извинились, и чтобы ему больше не пытались причинить боль. Я думаю, он путает власть и ощущение безопасности. Я пока с ним об этом не говорила, потому что боюсь, что он расстроится, станет всё отрицать, и вытворит какую-нибудь мерзость, чтобы доказать, что я неправа. Думаю, он сам к этому рано или поздно придёт. К чему это я… Ах да, чего плохого в том, чтобы донести до хранителей мысль, что они поступили плохо, и что им нужно извиниться? Почему вы не хотите этим заниматься? Он путает чувство безопасности и власть? Хммм, а это возможно. Уилсон тоже путал эти две вещи, только он наоборот говорил о безопасности, хотя хотел власти. С другой стороны, доверить кому-то власть над собой тоже ощущалось безопасно. Ты можешь просто положиться на него во всём, и переложить на него всю ответственность. Не из-за этого ли сам Си-два-шесть искал опору в Чернильном Демоне и Одри? Для него они одновременно были объектами изучения, и представителями власти. Например, почему Си-два-шесть вообще согласился на всю эту сделку с убийством хранителей? Ему же это совсем не нравится. Но это… проще. Не решать, что с ними делать, не оценивать их поступки, не просчитывать последствия. Просто избавиться чужими руками от всех неудобных. Ну, положим, каким-то образом он отговорит Чернильного Демона убивать всех хранителей, которые не согласились принять его власть. Что дальше? Ведь они всё ещё опасны. Кроме того, они делали ужасные вещи, и за это они заслуживают наказания. Какого наказания? Как его определить? Кто должен его определять? От мыслей его отвлекло неожиданное прикосновение. Бенди встал со своего стула, подошёл поближе, и теперь дёргал Си-два-шесть за руку. Он передал ему записку, и указал в сторону Би-один-один. Там было написано следующее: “я твой лорд и я приказываю тебе помочь си26 потому что он мой друг” Это было гениально! Абсолютно безграмотно с точки зрения пунктуации, но по сути своей - гениально. Си-два-шесть обернулся к Бенди. У того на лице сияла огромная улыбка. — Спасибо, - сказал Си-два-шесть. Бенди кивнул, и показал большой палец вверх. Си-два-шесть передал записку Би-один-один. Тот прочитал её, потом перечитал, посмотрел на Бенди, и ещё раз перечитал. — Как прикажете, мой Ло-о-орд, - наконец сказал он, - Ваше слово - закон. Всё? Вот так просто? Это было чудесно! — Я очень рад, что ты реши-и-ил сотрудничать со мной, - вежливо сказал Си-два-шесть. Би-один-один ничего не ответил. Очевидно, ему нужно было время, чтобы смириться со своей новой ролью в этом мире. Си-два-шесть не очень разбирался в таких вещах, но что-то подсказывало ему, что Би-один-один видел это, как святую миссию, задание лично от его божества, но при этом, его совсем не радовала перспектива работать вместе с Си-два-шесть. — Ну вот и отлично, - улыбнулась Одри, - А ты, ммм… безымянный? Разве ты не хочешь помочь другим хранителям и Бенди? — Я не испытываю никакой симпатии к Де-е-емону, - ответил он, - А остальные хранители не заслуживают моей защиты. Одри задумалась. — Даже если ты не испытываешь к нему симпатии, что насчёт чувства справедливости? - спросила она, - Ты так заботишься о потерянных, и мне показалось, тебе понравился Борис. Ты считаешь, что они заслуживают лучшей жизни. Так что отличается в ситуации с Чернильным Демоном? Он тоже пострадал от ваших рук. — Он заслужил страда-а-аний, - ответил безымянный хранитель, - Он представляет экзистенциа-а-альную угрозу всему живому, и совершил ряд непростительных поступков. — Он? - требовательным голосом спросила Одри, указывая в сторону Бенди, - Посмотри на него, и скажи: это вот он заслуживает страданий? Бенди отвёл взгляд, и выглядел очень тревожным. Борис положил руку ему на плечо, и в ответ он слабо улыбнулся. Си-два-шесть знал, что пришлось пережить им обоим, и в этом было что-то ужасно неправильное. Одри была права, они не были созданы для этого. Безымянный хранитель долго думал, прежде, чем ответить. — Это тюрьма, которую мы создали, чтобы обезвре-е-едить его, - наконец сказал он. Одри покачала головой. — Но вам было этого мало, - сказала она, - Уилсон хотел уничтожить его раз и навсегда. А вы… вы продолжали причинять ему боль, даже когда заперли в этой форме, правда ведь? Он не хочет говорить со мной об этом, но я сама догадалась. Я видела ваши записи. Разве это правильно? Чем это отличается от пыток потерянных, которые ты так не любишь? На это у безымянного хранителя ответа не нашлось. Одри поразительно хорошо умела использовать слова. Она, наверное, могла бы стать писательницей, или заниматься политикой. Она умела убеждать, умела заставить сомневаться. Интересно, может это досталось ей от отца? Си-два-шесть не знал Джоуи, но он слышал его записи. И, самое главное, Джоуи удалось убедить целую кучу людей, что им нужно построить машину, которая будет создавать жизнь из чернил. Для этого нужно поистине гениально владеть словами. — А что насчёт других хранителей? - снова спросила Одри, - Почему ты не хочешь помочь им, и заодно воссоединиться с ними? — Потому что когда Уилсон принял решение убить моего напа-а-арника, никто из наших коллег не проявил инициативы в том, чтобы ему помочь, - ответил безымянный хранитель, - Те, кто получил приказ привести казнь в исполне-е-ение, привели её в исполнение. Те, кому было приказано больше не говорить об этом, ни разу не были замечены в разговорах об это-о-ом. Хранители не имеют тенденции заступаться друг за друга без рациональных причин. Одри выглядела шокированной этой речью. — Ве-е-ерно, - подтвердил Би-один-один, - Я также столкнулся с подобным отношением. Я никогда не был достаточно хоро-о-ош, и поэтому, не имел высокой ценности с рациональной точки зрения. Одни хранители оказали на меня эмоциональное давле-е-ение, а другие никогда не заступались за меня. Никто никогда не заступался за меня-я-я. Это не было полностью точно, но доля истины в этом была. Хранители ценили друг-друга за эффективность, и за схожие взгляды. Если кто-то выбивался из этой картины, он становился изгоем. Си-два-шесть не хотелось это признавать, но даже он относился к Би-один-один свысока. Потому что он вечно всё путал, всё делал неправильно, и имел отвратительный характер. С другой стороны, а что если именно из-за этого он и был таким? Его никто не уважал и не поддерживал с самого его создания. У него не было напарника, и никто не хотел объединиться с ним. У Си-два-шесть всегда была потребность заботиться о других, даже когда он был с ними не согласен. Видимо, не у него одного - безымянный хранитель был лучшим тому примером. Только теперь вся его любовь была направлена на потерянных. Это был интересный парадокс - именно из-за этого светлого чувства, он теперь так сильно ненавидел своих бывших коллег. А Би-один-один… Он всегда был жестоким, и неприятным. Ему было не о ком заботиться, и никто не заботился о нём. Сколько хранителей жили точно так же? Сколькие из них на самом деле потеряли чувство единения, и пытались компенсировать эту дыру в душе, пытая и убивая? Ооо, Си-два-шесть знал это чувство. Этого было совершенно не видно со стороны, но сколько же эмоций приносила погоня, жестокая расправа, и доскональное изучение всего, что можно в жертве. И сделав всё это, ты получал похвалу, и ненадолго вновь ощущал ту связь, которую так отчаянно хотел вернуть. Ему понадобилось время, чтобы понять, насколько неправильным был этот и путь. Он знал, что не все видели это так. Для многих хранителей это всё действительно было просто наукой. Для Си-один-шесть, например. Все его подопытные не были для него такими же полноценными субъектами, как другие хранители. Их страдания ничего не значили. Они даже не умирали, они просто выходили из строя, а Си-один-шесть потом получал новые данные и одобрение от коллег. А что было у Би-один-один? Он никогда не любил науку. У него не было чувства единения с другими хранителями. У него не было статуса, как, например, у Ди-один-три, которого все уважали и побаивались. У него была только куча эмоций, с которыми он не знал, что делать. Не удивительно, что он так паршиво вёл себя со всеми вокруг. Он просто был абсолютно несчастен. — Я буду заступаться за тебя, когда в этом будет необходи-и-имость, - пообещал Си-два-шесть, - Поведение по отношению к тебе других хранителей, и в том числе моё, было некорректным и не этичным. Я прошу проще-е-ения, и обещаю, что такое не повтори-и-ится. Он ожидал, что Би-один-один будет рад это услышать, скажет “спасибо”, или что-нибудь наподобие, но если подумать, это было довольно глупо. — Твоё предложение не своевре-е-еменно. Слишком поздно, - сказал он, - Твои извинения не при-и-иняты. Ты всё ещё мне не нравишься. Ну конечно, чего ещё стоило ожидать? Но если Си-два-шесть хочет поступать этично, если он хочет понять других существ, он не должен отказываться от Би-один-один, даже если тот был, откровенно говоря, абсолютно противным. Так, теперь безымянный хранитель. Если даже Си-два-шесть чувствовал себя плохо после смерти Си-один-шесть, безымянный хранитель наверное был в настоящей депрессии. Да, у него были его потерянные, но это не значило, что ему не нужна поддержка. — Безымянный храни-и-итель, тебя я так же буду защищать, - сказал Си-два-шесть, - Вне зависимости от твоего решения. Пусть он знает, что теперь его будут ценить не за то, что он полезен и выполняет приказы, а просто так. Си-два-шесть не был таким, как Уилсон, нет. Он очень хотел, чтобы остальные хранители помогли ему, но это не значило, что он будет причинять им боль, если они откажутся. — Это не вернёт моего убитого напа-а-арника, - ответил безымянный хранитель. Услышав эти слова, Бенди оживился. Он сел на стул (он был слишком низким, и ему понадобилась помощь Бориса), и стал что-то очень быстро писать, а потом передал записку Си-два-шесть, кивнув в сторону безымянного хранителя. — По какой причине ты не передаёшь запи-и-иски непосредственно их адресатам? - спросил он. Бенди прикрыл голову руками и закрыл глаза, будто он напуган. Ах, ну конечно, он всё ещё боялся других хранителей. Он назначил Си-два-шесть ответственным за безопасность, и теперь говорит с ними через него. В записке было сказано “я думаю что я знаю как вернуть твоего друга. То есть другой я знаю. Но ты обидел меня и я не знаю как буду вести себя в другой форме. В другой форме я очень обидчивый злой и грустный “ Си-два-шесть передал записку безымянному хранителю. Вместе с ним её прочитали Одри и Би-один-один. — Тооочно… - протянула Одри, - Машина. Речь ведь про Машину, Бенди? Он кивнул. — Это возмо-о-ожно? - сказал безымянный хранитель. Наверное, для остальных его голос звучал ровно и безэмоционально, но Си-два-шесть слышал, как он взволнован. Сам он чувствовал что-то похожее. Если Бенди прав, значит, они смогут вернуть Си-один-шесть. Это было бы чудесно. — Мы не знаем, есть ли у вас душа, - размышляла Одри вслух, - С другой стороны, у меня её, скорее всего, тоже нет, но я всегда возвращаюсь. Так что, наверное, это и правда возможно. — Неве-е-ерно, - сказал безымянный хранитель, - У хранителей имеется душа. — Правда? - удивилась она, - Откуда ты это знаешь? Это Уилсон сказал? — Нет. У каждого живого существа есть душа. Её научное название - сердце. — Что? Нет, душа и сердце - это не одно и тоже. Их просто иногда используют, как синонимы. Я знаю, что у хранителей есть сердце, я его видела. Но это не тоже самое, что душа. — Запрашиваю определение слова “душа”. Одри замялась. — Проблема в том, что мы не совсем понимаем, что это такое. Мы с Бенди много говорили об этом, но так и не пришли к каким-то выводам. — Душа это религио-о-озное понятие, - сообщил Би-один-один, - Религия часто не даёт чётких определений. — Это да, - согласилась Одри, - Во всяком случае, я думаю, что это может сработать. Я поговорю с Бенди, когда он примет другую форму. Безымянный хранитель сказал “спасибо”, а потом задумался. Никто не решался отвлекать его от этого. — Я приду-у-умал, - сообщил он через несколько минут, - Я нашёл подходящее и-и-имя. Один из моих подопе-е-ечных занимается изучением мифологии Древней Греции, в которой также упоминается душа, и том числе, возможность её перерождения. Метемпсихозис. Я возьму это слово, как своё имя, в честь моей надежды на возвращение моего напа-а-арника, - он сделал паузу, - Стоит изменить звучание на “Метемсихозис” в связи с культурными особенностями и с целью увеличения благозву-у-учности. Си-два-шесть был не уверен, что “Метемсихозис” звучит сильно хорошо, но если ему нравится - пусть будет так. — Чудесное имя, - улыбнулась Одри, - Я рада за тебя, Метемсихозис. Борис тоже улыбнулся ему, и помахал рукой. Си-два-шесть вежливо кивнул. — Я соглашусь помочь в миссии Си-два-шесть, при усло-о-овии, что вы сделали всё возможное для возвращения моего напарника к жи-и-изни. — Я очень благода-а-арен. — Что ж, - сказала Одри, - С Шипахоем мы разобрались, с хранителями разобрались… Фух. Теперь ты, Бадди-Борис. Ты бы хотел встретиться с Генри? Борис активно закивал, и поднял большой палец вверх. — Замечательно. Тогда я могу отвести тебя к нему. Бенди, ты пойдёшь с нами? Бенди отвёл взгляд, и помотал головой. — Причи-и-ина? - заинтересованно спросил Си-два-шесть. — Это очень сложная тема, - ответила за него Одри, - Если он захочет, он сам расскажет, когда вернётся в другую форму, - она обернулась к Бенди, - Если ты ещё не готов - не ходи. Но могу я хотя бы передать Генри привет от тебя? Бенди снова улыбнулся, и кивнул. — Ты хочешь пока остаться в этой форме? Он снова кивнул. — Тогда я оставлю тебя с Си-два-шесть, а сама пойду к Генри вместе с Бадди-Борисом, хорошо? Они оба были не против. — Я предлагаю тебе три вариа-а-анта дальнейших действий: я могу отвести тебя в гостиницу, могу отвести тебя к По-о-ортеру, а могу к Сэмми. Твой ответ? Бенди задумался. Это выглядело, будто бы они были в мультике - он приложил палец к подбородку, сделал очень озадаченное выражение лица, и несколько раз топнул частью стопы. Потом он показал три пальца. — Ты выбираешь вариа-а-ант “Идти к Сэмии”? - уточнил Си-два-шесть. Бенди кивнул. Что ж, значит к Сэмми. Отдохнуть с Бенди самому было бы неплохо, но с другой стороны, теперь у него появится время на то, чтобы изучить литературу о ментальном здоровье, и о том, насколько нормально, когда одно разумное существо принадлежит другому. — Сэмми нахо-о-одится в районе канализационной инфраструкту-у-уры, - без особого энтузиазма сообщил Би-один-один. — Спасибо, - кивнул Си-два-шесть. Метемсихозис сказал, что ему нужно вернуться к своим подопечным, вежливо, но холодно поблагодарил всех за встречу, и попытался уйти. Оказалось, что Борис успел спрятать рычаг, открывающий дверь. К счастью, он без проблем его вернул. Метемсихозис снова попытался уговорить Бориса присоединиться к их странной коммуне, но тот снова отказался. Когда он ушёл, Би-один-один сообщил, что отправится вместе с Одри и Борисом, чтобы проведать Генри. Они вышли в коридор, и какое-то время шли все вместе. Си-два-шесть размышлял о том, как и когда ему устроить следующую встречу только что созданного совета хранителей, какую политическую программу он может им предложить, стоит ли привлечь сторонних экспертов… Его отвлекло прикосновение. Это Би-один-один по непонятной причине взял его за руку. Они были на повороте, на котором собирались развделиться, чтобы попасть в нужные им места. — Ты всё ещё ещё имеешь желание помога-а-ать мне в случае необходимости? - спросил он. Ого. Это было… довольно неожиданно. — Да, - ответил Си-два-шесть, - Ты можешь рассчитывать на мою по-о-омощь в любой ситуации, требующей того по твоему мнению. — Хорошо, - он сделал паузу, - Приходи через два дня-я-я в музыкальный отдел, я сыграю тебе свои произведения… если ты в этом заинтересо-о-ован. А вот это было совсем неожиданно. Вообще, Си-два-шесть не слишком разбирался в музыке, и не то чтобы её любил. Но с другой стороны, у него не часто была возможность её послушать. Может, ему стоит попробовать? Особенно, если учесть, что это, похоже, было важно для Би-один-один. — Да, - кивнул Си-два-шесть, - Я приду.