Скрытая Бесчеловечность

      От Автора: Отказ от ответственности: Я не владею ни Гарри Поттером (право принадлежит Дж. К. Роулинг), ни Наруто (право принадлежит Масаши Кишимото), и я не зарабатываю на этой фантастике никаких денег. Я также добавлю, что любые разделы или фразы в этой главе, которые имеют сходство с работами других авторов или из фильмов, основанных на работах указанных авторов, воссозданы в том же духе свободного использования и не предназначены для получения прибыли       Эту историю никогда не забрашивали, ее просто забывали. Я закончил(а) последнюю главу заявлением, что постараюсь выпустить следующую побыстрее. Вместо этого я не обновлял(а) ее более 2 лет. Забавно, как летит время.       В любом случае, как обычно, мне нечего сказать по существу, кроме как снова поблагодарить моих друзей на этом сайте. Вы те люди, которые не раз останавливали меня от того чтобы бросить эту историю с моей ужасной концентрацией внимания.       Надеюсь, тем из вас, кто останется, и всем, кто впоследствии найдет эту историю, понравится эта самая последняя глава.       [[[ Пожалуйста, без паники. Позже Автор изменит свое мнение и напишет еще несколько глав ]]]       0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0       (Еще один раз)       Когда шум стих, Бэгмен вручил каждому из Чемпионов яйца, которые их заставили сдать ему, как только они покинули арену.       Сначала - Крам, затем Делакур и, наконец, Гаара. Он оценил свое выступление и решил, что существует вероятность того, что ему придется приложить больше усилий для планирования своего выступления для следующего Задания, если он хочет выиграть Турнир. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы просто преуспеть в Задании, чем произвести впечатление на судей.       Он также рассматривал тяжелое золотое яйцо в своих руках и в его голове крутилась мысль - имело ли оно какое-либо значение, помимо призового? Основываясь на царапинах и небольших вмятинах, Гаара определил, что это было не то яйцо, которое он извлек из гнезда Гебридского Черного. Оно было не его. Гаара задумался, сможет ли он найти то, которое у него было изначально, и подменить его. По повреждениям этого, он предположил, что оно могло быть Поттера.       Бэгмен продолжил рассыпаться в комментариях. Сообщив всем, что следующее Задание было официально объявлено на прошлой неделе, и оно должно состояться 24 февраля. Одна вещь, которую он добавил, и которая привлекла внимание Гаары, заключалась в том, что Чемпионам уже дали все необходимое для подготовки к нему заранее.       Итак, яйцо (или, скорее всего, то, что находилось внутри яйца) было подсказкой. Но оставалась еще одна загадка: что на самом деле случилось с Поттером?       0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0       Вернувшись в раздевалку, Гаара оказался вдали от оглушительного шума зрителей, все еще ревущих и хлопающих на трибунах. С облегчением, он переоделся в свою собственную одежду. Даже несмотря на то, что печать сдерживания его ненавистного пленника, изменилась, Гаара беспокоился что еще два таких Задания, окруженные ревущей толпой, закончатся кровопролитием.       С другой стороны, практически все, что с ним связано, может закончиться кровопролитием.       Он пошел бы искать тихое место, чтобы расслабиться и убить несколько пауков, но Министерство поставило охранников у каждого из выходов. Было ли это из-за его поведения и сопротивления во время задания Поттера, или потому, что один из его предателей профессоров предупредил организаторов Турнира, что он может сбежать, было непонятно. В любом случае, побег теперь потребует больше сил, чем до этого.       Чувствуя себя отдохнувшим после быстрого умывания и переодевания в более чистую одежду, Гаара взглянул на свое яйцо (которое, как он все еще был убежден, реально могло принадлежать Поттеру) и задумался, отнесет ли кто-нибудь его обратно в замок, если он случайно оставит его в раздевалке.       Вероятно, риск не стоил того.       Шум, угасающее волнение от встречи с драконом, тяжесть яйца в руках, мороз на улице и мучительные переживания его сознания о том, что случилось с Поттером, — все это опасно испортило настроение Гаары.       — Иди. Но о своем макияже ты можешь позаботиться и на Балу, — рявкнул чиновник Министерства, когда Гаара вышел из палатки.       Еще один человек, принявший следы одержимости/бессонницы за макияж, был включен в список причин, по которым кто-то может умереть в течение следующего часа...       Крам и Делакур уже ждали снаружи. Крам держал свое яйцо в одной руке, в то время как Делакур несла свое с помощью магии. Будучи настолько сильным, Гаара мог бы нести цельнометаллическое яйцо на протяжении многих миль, не вспотев. Хотелось бы также иметь свой песок наготове, чтоб выполнять им всю тяжелую работу и освободить руки. Шестеро работников Министерства стоящих по бокам от трех Чемпионов, слишком напомнили Гааре вооруженных охранников, которых Казекаге обычно посылал для сопровождения Гаары.       Каким-то образом Гаара знал, что эти мужчины и женщины не будут так сильно сопротивляться, если он...       Гаара глубоко вздохнул. Никаких убийств.       Даже не того самого грубияна.       Даже не воспользоваться ножом, который он спрятал в мантии на время мероприятия.       Даже не отставать и не идти позади остальных, а затем незаметно...       Гаара покачал головой.       Пока они шли, между ними не было никаких разговоров. Они конкуренты, да и к тому же, двое из них были не особо дружелюбны.       А охранники либо возмущались тем, что им приходится выглядеть не очень-то и прославленными няньками, либо им приказали не брататься со своими подопечными. Вероятно, и то, и другое.       С другой стороны, они были ведьмами и волшебниками, специалистами по боевке, работающими на Министерство, но не носившими форму мракоборцев. Гаара подозревал, что эти мужчины и женщины, которых не допустили в программу авроров, привыкли чувствовать обиду на постоянной основе.       Он бы с удовольствием поделился этим наблюдением с Драко. Блондин оценил бы режущую проницательность. Даже если его товарищи-чемпионы наслаждались этим так же, Гаара не хотел бы с ними разговаривать.       Итак, они прошли несколько миль до замка в тишине, прерываемой лишь звуками их шагов, шуршащими опавшими листьями, и редкими криками, доносящимися из леса. Все остальные в их путешествующей группе вздрогнули и обернулись, чтобы посмотреть в направлении звуков вокруг них.       Может быть, эти работники Министерства были там не только для того, чтобы сдержать Гаару в узде. Возможно, они должны были обеспечить какую-то форму защиты.       Гаара не был переполнен уверенностью в них. Честно говоря, он был более высокого мнения о Краме и Делакур, чем об самоотверженных мракоборцах, окружавших их. По крайней мере, Чемпионы смотрели в правильном направлении, когда раздались крики.       Даже без большого количества песка с собой, Гаара не был слишком обеспокоен. В это время дня и в этой части Запретного Леса (не говоря уже о том, сколько людей протоптали здесь дорогу, чтобы добраться до стадиона) поблизости не было никаких гигантских пауков больше ладони. Пронзительный звук исходил от странной птицы, которая любила кричать на более крупных животных. Гаара не был полностью уверен, почему они это делают.       Тем не менее, когда он бродил по лесу с людьми, не знакомыми с его обитателями, птицы доставляли ему небольшое развлечение.       В замке должен был состояться (обязательный) прием после Задания. Как и многие торжества этого Турнира, прием был новым дополнением от одного из великих умов Министерства. Таким образом он не был открыт для всех, и в основном служил для Фаджа способом продемонстрировать Чемпионов своим сторонникам и другим знатным особам в более близкой обстановке. Пресса также будет присутствовать, чтобы сделать больше снимков Министра Магии стоящего среди Чемпионов, что покажет его значимость в событии много ярче, чем это на самом деле.       Фадж был экспертом в том, чтобы казаться более важным, чем он являлся. Именно поэтому он так долго оставался у власти.       Группа пришла в замок, но он все еще был пуст. Зрителям только в тот момент разрешили вернуться в замок, а те, кто был внутри замка, были заперты в своих общежитиях, пока важные люди были в гостях. Однако Гаара мог слышать предательский звук струнного квартета, доносившийся из Большого Зала впереди.       — Ваш Министр знает, как устраивать праздники, — тихо сказал Крам. Его грубый голос был достаточно громким, чтобы все охранники могли услышать его плохо завуалированную критику.       — Он шут, — ответил Гаара, нисколько не понижая голоса. Он знал, что должен быть более осторожным или политически нейтрально настроенным в своем подходе, но администрация уже знала, что он их не любит, и он был уверен, что это чувство взаимно.       Группу встретили у входа в Зал двое хорошо одетых мужчин, вероятно, охрана Министерства, которых посчитали более подходящими для общения и появления в высшем обществе. Охранники, сопровождавшие Чемпионов до этого места, выглядели совершенно счастливыми, передав своих подопечных у порога.       Теперь, под присмотром новой пары кураторов, три Чемпиона вошли в Зал, не сказав ни слова ни друг другу, ни своим проводникам. Вежливые разговоры и заговорщицкие шепотки в Зале затихли, когда распространилась весть об их прибытии. Гаара огляделся, но поскольку гостей было так много (и все они были выше его как минимум на шесть дюймов), он мог видеть только передний ряд, улыбающийся ему и другим присутствующим Чемпионам.       Откуда-то сзади раздался взрыв аплодисментов, и вдруг все захлопали. Гаара не понял, почему. Все трое столкнулись с драконом (и уже получили аплодисменты), а теперь их по-видимому хвалили за то, что они вернулись в замок (под конвоем). Может он что-то упустил. Яйца должны были быть достаточно тяжелыми, чтобы считаться таким вызовом сами по себе?       Помимо постоянной охраны, которая следила за ним во время дороги от стадиона до Зала, и сотен свидетелей, наблюдавших за ним сейчас, присутствие Гаары на приеме после Задания было обеспечено приказом Дамблдора. Очевидно, изначально оговоренное участие в Турнире означало, что Гаара также должен был присутствовать на всех сопутствующих мероприятиях и встречах. Имея в виду это распоряжение, Гаара был менее чем рад обнаружить, что Дамблдор, предположительно, отвечающий за эту школу и ее учеников, не удосужился присутствовать на приеме сам.       Если старику не нужно было приходить, Гаара не видел причин, по которым он сам должен был остаться. А если Дамблдор придерётся к их сделке, Гаара мог использовать уловку адвоката и утверждать, что присутствовал, пусть и недолго.       Но тем не менее, проблема с охранниками и свидетелями сделает немедленный побег более сложным, чем ему бы хотелось. Если бы у него был песок, он мог бы устроить что-нибудь достаточно быстро (дистанционно управляемый песок, отвлекая внимание, был практически единственным инструментом в его арсенале на нескольких миссиях по проникновению, на которые они удосужились отправить его до войны Суны с Конохой).       Как раз, когда Гаара увидел открытую дверь в конце Зала, через которую, как он полагал, он мог бы незаметно сбежать, он заметил Драко в другом конце комнаты. Прежде чем необщительный красноволосый начал бы движение сквозь толпу, используя свое единственное преимущество в виде роста, Драко заметил его.       Драко, возможно, смотрел куда-то в его сторону и не заметил его среди десятков других, оказавшихся в поле его зрения, но взгляд на аристократические черты лица блондина выдал его мысли странным, неаристократичным образом.       Не прибегнув к утонченности, которую Гаара планировал применить, пересекая Зал, Драко ринулся прямо на Гаару, дав джинщурики достаточно времени для вывода, что Драко был приглашен на прием из-за своего статуса личного гостя Гаары. Предположительно, это означало что Луна и Сириус тоже будут где-то здесь. Быстрый взгляд на фуршетный стол показал, что Сириуса в комнате не было (Если бы он и был здесь, он был бы либо за фуршетным столом, либо за столом с напитками).       — Ты использовал эту чертову собаку?! — прошептал Драко, выражая негодование, и отвлекая внимание Гаары от попыток найти Сириуса.       Драко был... Гаара не был уверен. Он довольно хорош в чтении выражений лица Драко после многих месяцев практики, но сейчас он не мог определить это. Это определенно не было просто гневом или смущением (часто используемые).       — Я думаю, ты неплохо справился, Гаара. - Я только надеюсь, что Дракон и Пушок не были слишком расстроены или ранены во время Испытания, — сказала Луна из-за спины Драко, следуя за ним через суетливую толпу богатых и влиятельных ведьм и волшебников.       Гаара кивнул Луне за комплимент и проигнорировал Драко, пока не сможет придумать правильный ответ. Он не думал, что сделал что-то, за что нужно извиняться. Стоит ли ему улыбаться? Нет, это почти никогда не было правильным ответом. Спросить хорошо ли себя чувствует Драко?       Это может быть правильным вариантом. А потом он может вернуться к вопросу, если ему не придет в голову лучший ответ.       Тем временем, поскольку Гаара снова тупо уставился на него, Драко продолжил своим недостаточно тихим тоном:       — Почему ты, черт возьми, ради всей Земли, не попросил о помощи, если у тебя не было идей?! Полагаться на эту тупую чертову-       — Ну-ну, Драко, что я тебе говорил о том, как хорошо общаться с друзьями? — Люциус по-видимому заметил, как его сын пробирается сквозь толпу, и пришел посмотреть на причину такого волнения. Он нисколько не удивился, обнаружив что его сын разговаривает с Гаарой.       Драко напрягся от внезапного появления отца посреди тирады. Ему придется позже оправдываться за то, что он вел себя эмоционально на вечеринке. Судя по тому, как отец сжимал его плечо, ему лучше придумать хорошее оправдание.       Нарцисса также стояла рядом с Люциусом, выглядя безупречно, как всегда. Она улыбнулась своей каменной улыбкой трем подросткам. Гаара всегда был впечатлен этой политической улыбкой. Казалось, она могла держать ее часами, не колеблясь. Еще одно доказательство того, что время, выделенное на тренировку улыбки, на самом деле не было потрачено впустую.       — Будучи лично знакомым, я посчитал вежливым прийти и выразить тебе наши первые поздравления, Гаара, за то, что ты пережил столкновение с драконом. Независимо от того, что решили судьи, должен сказать, я был полностью впечатлен тем, что ты смог найти столь нетривиальный метод прохождения испытания без необходимости использовать какую-либо сложную магию.       Для Луны и любого, кто не слишком хорошо знаком с внутренним устройством Слизерина, это могло бы прозвучать как искренний комплимент, а не как язвительное замечание по поводу отсутствия у Гаары магических способностей или его низкого балла. Однако, даже Гаара заметил, что поздравления были связаны с тем, что он выжил после битвы с драконом, а не за его выступление.       Даже если Люциус собирался продолжить свой длинный список более явных оскорблений по поводу глупости Гаары, Драко не понравилось, как выразился его отец. Как-то это показалось слишком резким.       Нарцисса неубедительно кашлянула в руку, чтобы сделать паузу в разговоре, прежде чем умело возобновить его.       — С наших мест твои акробатические номера были действительно очень впечатляющими. Укротить Цербера такого размера... Ну, я думаю, судьи были совершенно несправедливы.       Гаара обдумал это утверждение, прежде чем решил, что оно по крайней мере на первый взгляд, является искренним комплиментом.       — Спасибо, — сказал он, обращаясь только к Нарциссе.       — Да, с того места где мы сидели, казалось, что ты вообще не используешь магию, — добавил Люциус, ухмыляясь безнаказанности, с которой он мог издеваться над Гаарой (конечно, только словесно).       — О, возможно, это потому что вы сидели далеко. Мне показалось, что я видела, как он использовал заклинание, чтобы стать легче, — добавила Луна. Она казалось совершенно не замечала того факта, что только что непреднамеренно пренебрегла частной ложей Люциуса, купленной на три ряда выше почетных гостей и судей.       — Да, возможно, так оно и есть… — протянул Люциус, не совсем пристально глядя на молодую девушку, на лице которой не было и намёка на насмешку. Мерлин знает, на что он смотрел.       — О, Люциус, вот Виктор Крам с Министром. Ты говорил, что хочешь поймать их обоих сегодня. Давай убьем двух зайцев одним разговором, — сказала Нарцисса, обхватив его за руку и нежно уводя мужа прочь. — Было приятно снова увидеть тебя, Гаара, и вас, мисс Лавгуд. Мы скоро поговорим снова, Драко, — добавила она.       — Да, очень скоро, — сказал Люциус Драко, не обращаясь ни к мальчику, который ему не нравился, ни к девочке, которая только что его оскорбила.       Драко оглянулся на своего друга и на подругу своего друга – всё ещё не готовый признать, что дружит с Луной и не будучи в этом уверенным. Драко не знал, стоит ли ему беспокоиться о том, что Луну не пригласят на следующую вечеринку у Малфоев, или о том, что ее пригласят. Если ее пригласят, возможно Драко придется искать оправдания ее отсутствию. Она, безусловно, не будет первой посетительницей одной из вечеринок его отца, кто оскорбила его и встретила бы ужасную судьбу, хоть она и будет самой младшей на десять лет.       Ходили слухи (которые теперь повлекут за собой серьезные судебные разбирательства, если их произнесут вслух), об одном или двух волшебниках, которые нанесли настолько тяжкие оскорбления главе семьи Малфоев, что их посещение вечеринки в поместье Малфоев стало последним их упоминанием в обществе. Возможно это чушь, но Драко прекратил попытки получить доступ к трем вечно запертым дверям в поместье после того, как услышал об этом. Вероятно, его отец хранил в этих комнатах опасные запасы зелий. В любом случае, Драко решил еще в возрасте 10 лет, что не будет совать свой нос в это дело.       Наблюдая, как они продвигаются сквозь толпу к самой плотной зоне, где подхалимы и охранники окружали Фаджа, пока тот пытался заставить как можно больше людей впечатлить своим хорошим общением с самим Крамом; Драко задавался вопросом, были ли его родители вообще приглашены на этот прием. Насколько в немилости у министра был отец, настолько Драко будет удивлен, узнав о приглашении на приём, действующим ладе при условии его исключения из лож Министерства.       Драко попытался выбросить их из головы и сосредоточиться на насущном вопросе.       Гаара выслушал еще несколько пренебрежительных замечаний, которые шептал ему на ухо лучший друг, все время сверля взглядом каждого из почетных гостей, пытающихся улыбнуться при пересечении с ним взглядами для того, чтобы позже иметь возможность подойти и поговорить. Когда Чемпион с самым высоким счетом был также всемирно известным игроком в Квиддич, другие чемпионы могли наслаждаться толикой покоя даже в комнате, полной светских людей.       Это было почти забавно, совершенно противоположные позиции Драко и Луны заняли его представление. Драко, казалось, не чувствовал ничего кроме презрения к тому что он видел, тогда как Луна выглядела довольной столь восхитительным методом, убедившись, что ни одно животное не пострадало. Это было не так забавно, чтобы заставить Гаару улыбнуться, скорее это было просто тем, что он наблюдал.       Говоря о наблюдении…       — Где Поттер?       — О, Гарри Поттер? — спросил Луна, как будто он спрашивал о другом Поттере.       — Зачем тебе? — Драко казалось был оскорблён тем, что Гаара вообще произнес это имя.       — Он пропал после задания, — сказал Гаара, нахмурив отсутствующие брови, чтобы по-настоящему передать убийственную ярость проходящему мимо взрослому, выглядящему готовым вмешаться в их разговор.       Драко проигнорировал способ исключения других участников их вечеринки.       — Кто знает? Наверное, где-то трясется от страха.       — Не думаю, что он был в сапогах, — сказала Луна, мысленно возвращаясь назад. [[[Заметка от переводчика: 'quaking in his boots' == очень сильно боятся, нервничать, трястись от страха Луна приняла это буквально, то есть 'дрожал в своих сапогах' ]]]       — Я знаю- Я... — Драко замолчал. Он успокоился со вздохом. — Я думаю, его вывели с поля. Они уже должны были обработать все его царапины и ожоги. Может, он сбежал отсюда. Кого это волнует?       Гаара кивнул. Он предположил, что это имеет смысл. Если бы он сам отошел в сторонку, он также мог бы воспользоваться возможностью спрятаться где-нибудь. Если бы не эта сделка с директором, он бы сделал это. Но если Поттер просто куда-то смылся, почему Сириуса здесь нет? И где Дамблдор?       Гаара не любил Поттера (что не удивительно для тех, кто знаком с их взаимодействиями на протяжении всего периода их знакомства), и он не был любителем совать нос в чужие дела. Тем не менее, он был хотел, чтобы счастье Сириуса продолжалось, поэтому...       Гаара вздохнул.       Они трое были около главного входа в Зал, поэтому Гаара повернулся и направился к нему, уже имея в голове план. Когда он приблизился к двери, вперед вышел слуга Министерства и остановил Гаару.       — Мне очень жаль, но всем трем Чемпионам нужно остаться до конца приёма, — сказал он.       — Уборная, — просто сказал Гаара. Ближайшая из них была на первом этаже. Там, в мужском туалете было окно, через которое он точно мог пролезть. Однажды ему пришлось ускользнуть таким образом от Драко, читавшего ему нотации. Оттуда он мог легко перебраться на стену замка.       — Еще раз, мне ужасно жаль, — сказал услужливый мужчина, и в его голосе не прозвучало ни капли сожаления. — Мы собираемся делать фотографии очень скоро. Тебе придется потерпеть.       Гаара хотел настоять, но он не хотел намекать на слабость, пусть это и было чем-то похожим на невозможность сдержать свой мочевой пузырь в течении двадцати минут перед Драко или Луной. С другой стороны, он также не хотел оставаться на этой вечеринке еще на двадцать минут...       Гаара повернулся и отправился в противоположном направлении, не удостоив служащего Министерства еще одним взглядом. Гаара видел множество официантов и официанток, бродящих вокруг с полными подносами закусок, предположительно выходящими из заднего входа Зала — его изначальный план побега. Драко и Луна все еще следовали за ним, думая, что он вероятно отказался от побега или похода в туалет.       Гаара не мог рисковать возможностью успешного свершения своего побега, поэтому искал отвлекающий маневр. Мимо проходил высокий официант с подносом напитков, ни один из которых, вероятно не должен был быть подан в школьникам или раньше пяти часов вечера. Гаара увидел свой шанс.       Нога Гаары немного поднялась и слегка ударила официанта по голени как раз в нужный момент, чтобы сбить беднягу с ног так, что сам официант не понял, что произошло. Гаара даже не сбился с шага.       Катастрофический грохот, вызванный падающим подносом и разбитыми стаканами, привлек внимание большинства в Зале, как и громкие и пылкие извинения мужчины с пола, когда он тщетно пытался убрать беспорядок перед своим неизбежным увольнением. Шумная толпа, собравшаяся посмотреть на произошедшее, оттолкнула Луну и Драко от него. Тем временем, Гаара продолжил свой путь к задней части зала.       Когда он добрался туда, перед ним появилась проблема официантов и официанток, снующих туда-сюда. Он размышлял о различных приемах, которым его пытались научить Баки, Темари и Канкуро, и с помощью которых можно было пробраться через охраняемый или патрулируемый вход. К сожалению, в тот момент он не помнил ни одного из них. Вместо этого Гаара вернулся к классическому приему собственного изобретения. Он вошел прямо в вход и спустился по ступенькам в зону подготовки, где блюда прибывали из кухни и забирались обслуживающим персоналом.       Тот, кто стоял ближе всего к нему и собирался вернуться в Зал, увидел его и казалось был готов отчитать за то, что гость, как постороннее лицо, не должен находится здесь.       Гаара уставился на мужчину и посмотрел так, как он делал это раньше, когда был в шаге от чьего-нибудь убийства. К сожалению, без слухов о прошлых убийствах, которые могли бы внушить ужас, мужчина, получивший этот взгляд, был больше встревожен разгневанным ребенком, чем напуган. Гаара заметил отсутствие дрожи, поэтому добавил:       — Что-то скажешь, и я убью тебя.       Что-то в его тоне, дополненное суровым взглядом, по-видимому, убедило взрослого не мешать подростку, вместо этого мужчина обошел Гаару и поднялся по лестнице так быстро, что потерял один или два аперитива со своего подноса.       Там, в трофейной комнате, остальные были так заняты установкой своих подносов, готовых подняться в Зал, что большинство из них даже не оглянулись, чтобы увидеть Гаару, проходящего мимо. Одна официантка видела его, когда он выходил из задней комнаты, но она предположила, что один из студентов заблудился и быстро ушел.       Гаара, теперь свободный в передвижениях, размышлял где он мог бы найти пропавших людей. Сириус будет там, где Поттер. Дамблдор будет с ними или в своём кабинете. Гаара думал сначала посетить кабинет директора, но решил оставить этот вариант напоследок. Старик был хитрым, и Гаара сильно подозревал, что вокруг его кабинета будет какая-то магия обнаружения.       Поттера сначала отвезли бы в медицинское крыло, чтобы залечить ожоги, но его бы быстро вылечили и отправили дальше. Комната Поттера в башне Гриффиндора, вероятно будет лучшим вариантом.       Существовал большой шанс, что отсутствие Гаары уже заметили (и ему придется ответить Драко за это позже), поэтому Гааре придется снова обойти замок снаружи. Это также поможет ему избежать встречи со студентами, выскользнувшими из своих общежитий.       Шагая вертикально по отвесной стене, Гаара задавался вопросом, не сбежал ли Сириус с Поттером, как этот мужчина-ребенок угрожал сделать несколько раз летом, когда был пьян.       Гаара вероятно был лучше знаком с внешней стороной стен замка, чем кто-либо из живущих. Он смог найти дорогу в башню Гриффиндора легче, чем половина студентов, используя лестницы и коридоры. Он продолжал подниматься, пока не нашел комнаты мальчиков.       Он проверил окна и понял, что нашел нужную комнату, когда заметил Долгопупса, сидящего спиной к окну и работающего над чем-то за своим столом.       Гаара продолжал смотреть в окно, оглядываясь в поисках признаков того, что Поттер или хотя бы Уизли побывали там.       Голова Гаары перед окном создавала в комнате тень, движение которой привлекло внимание Невилла.       Гаара наконец решил, что Поттера нет в этой комнате, поэтому отошел от окна, но Невилл успел обернуться и увидеть, как лицо красноволосого исчезает из виду.       Невилл вскочил на ноги и издал испуганный, но бессвязный звук. Он огляделся вокруг в поисках кого-нибудь, кому он мог бы рассказать, привлечь чье-то внимание к шпионскому и бросающему вызов гравитации трюку Гаары. Он подбежал к окну и распахнул его, но к тому времени, как он высунулся, Гаары уже не было видно.       Тем временем, Гаара спустился вниз и подошел к окнам гостиной Гриффиндора, чтобы посмотреть, празднует ли там Поттер.       Гааре потребовалось несколько минут, чтобы пробраться сквозь толпу в общей комнате, но в конце концов он пришел к выводу, что там нет никаких признаков Поттера, Уизли или Грейнджер.       Учитывая подпольно-явное распространение алкоголя среди присутствующих старшекурсников, было мало шансов, что Дамблдор где-то поблизости. Сириус мог приложить к этому руку; Гаара не исключал, что Сириус мог отправить полдюжины ящиков огневиски для студентов, просто чтобы все хорошо провели время. Но опять же, никаких видимых признаков Сириуса не было. Итак, где они?       Он решил, что Больничное крыло —следующая лучшая ставка для зацепки. Поттер уже наверняка ушел оттуда, но Гаара мог найти его следы или возможно спросить Помфри, в каком направлении ушел Поттер.       Когда он спускался обратно по огромному замку, Гаара ругал себя за то, что не проверил там с самого начала. Это было бы по пути к башне Гриффиндора.       Когда он прибыл в Медицинское Крыло, он не ожидал найти там все свои цели. Через одно из многочисленных окон он смог увидеть Сириуса, стоящего с Уизли и Грейнджер возле отгороженной кровати. Дамблдор был в дальнем конце крыла, уходя с МакГонагалл.       Гаара осмотрел группу, стоящую вокруг и тихо переговаривающуюся, и решил что у него будет больше шансов собрать полезную информацию с директором и его заместителем.       Гаара пробежал по окружности башни на другую сторону, забравшись через окно коридора за двери Больничного Крыла. Ниндзя редко удавалось применить свою реальную шпионскую подготовку в этом мире. И это также происходило достаточно редко в его собственном мире. Это не только не было его специальностью, но даже после того, как он начал работать над изменением своего характера, совет Суны хотел отдать приоритет отправке своего Джинчуурики на боевые миссии. Канкуро часто жаловался, что его потенциал проникновения тратится впустую. Канкуро часто жаловался.       Гаара перешел от ходьбы по стене к лазанию на руках, чтобы подобраться как можно ближе к окну, не будучи замеченным. Он почти мог слышать сильный шотландский акцент МакГонагалл через толстые окна и зимние ветры, проносящиеся вокруг башен на высокогорье.       — Как они могли проникнуть внутрь и дать зелье бедному существу?       — Боюсь, что любая ведьма или волшебник, решившие причинить вред этому ребенку, скорее всего, будут весьма изобретательны, — сказал Дамблдор.       — Но проклинать пламя дракона…       — Да, действительно Темный акт. Но тогда мы должны помнить, что это те же самые силы, с которыми мы сражались на войне. Они скрываются в последние годы, а их методы всегда были жестокими.       — Кажется, война была целую жизнь назад.       — К счастью, для большинства детей это действительно было целую жизнь назад, и им рассказали лишь страшные истории.       — Истории, которые до сих пор преследуют нас.       — Оставившие еще один след на Мальчике-Который-Выжил, — голос Дамблдора звучал устало.       — И вы уверены, что ничего не можете сделать?       — Боюсь, даже я не смогу исцелить проклятый шрам. В будущем мальчик возможно найдет способ его исцелить, но сейчас он будет служить просто как еще одно напоминание о нашей неспособности защитить его от досягаемости Тома.       — По крайней мере, боль скоро утихнет, — голос МакГонагалл звучал расстроенно.       — Да, за это стоит быть благодарным.       — После этого мы наверняка сможем заставить Корнелиуса образумиться!       — Хотя мне хотелось бы думать, что его можно убедить в этом, последние месяцы показали, что на доводы Министра не всегда можно положиться. Однако, есть более веская причина, по которой я не буду пытаться остановить Турнир сейчас.       — Какая причина может быть более веской?       — Мы знаем, что он действует сейчас через своих людей, стремясь отомстить мальчику. Если мы сможем остановить Турнир, мы не узнаем, когда и где они нанесут удар.       — Вы хотите сказать, что хотите использовать его, как приманку?! — В последней части ее голос перешел на напряженный шепот, и она внезапно осознала, что они обсуждают дела Ордена прямо за дверью больничного крыла.       — Не как приманку. Это дает нам возможность защитить его. Мы знаем, что Том всегда стремился к зрелищности, поэтому его подручные, скорее всего, ограничат свои попытки испытаниями.       — Но что мы можем сделать?       — Это отвратительное деяние будет объявлено случайным злонамеренным актом, но мы можем использовать его для того, чтобы потребовать дополнительной безопасности во время испытаний. Затем все, что нам нужно сделать, это сосредоточить их внимание там, где оно должно быть, и оставаться начеку самим, — сказал Дамблдор.       — А если они не нападут снова во время любого из следующих двух испытаний?       — После окончания Турнира мы сможем усилить безопасность замка без всех этих людей, которые будут приходить и уходить.       — А летом? — спросила она.       — Охраны дома его тети и дяди по-прежнему более чем достаточно, чтобы обеспечить его безопасность на данный момент.       — Я не это имела в виду. — МакГонагалл снова понизила голос, словно это была единственная часть разговора, которую они не могли рисковать подслушать. — Сириус пытался усыновить мальчика с момента своей реабилитации. Корнелиус раньше держал их вдали из-за Гаары, но вскоре, как мы оба знаем, Сириус сумеет забрать его, независимо от того, чего хочет Министр.       Дамблдор не сказал ничего, что Гаара мог бы услышать.       — Вы ведь не собираетесь его останавливать, правда? — Минерва знала, что безопасность Гарри единственный приоритет, который должен иметь значение, но она также не могла смириться с мыслью о том, дабы лишить Гарри любящего дома, если только это не был единственный вариант.       — Не думаю, что до этого дойдет. — Дамблдор не стал вдаваться в подробности. — Не могли бы вы пойти на прием без меня? Они скоро захотят, чтобы один из нас был там, и мне нужно время, чтобы спокойно подумать, прежде чем я присоединюсь к вечеринке.       — Конечно.       Гаара рискнул заглянуть через подоконник несколько мгновений спустя. МакГонагалл уже шагала прочь, а Дамблдор смотрел ей вслед. Красноволосый поднялся на ноги и потянулся в окно, которое было приоткрыто, чтобы впустить немного свежего воздуха, несмотря на погоду. Он откинул задвижку, а затем вылез через окно, не издав ни звука.       Дамблдор обернулся и увидел, что Гаара стоит всего в нескольких футах от него. Благодаря десятилетиям опыта он смог сделать вид, что не был удивлен внезапным появлением примечательного студента.       — В нашей культуре подслушивание считается довольно грубым действием.       — В моей - то же самое, — сказал Гаара, не раскаиваясь.       — И все же, ты кажется весьма искусен в этом, — размышлял Дамблдор. — Несмотря ни на что, я буду признателен если ты объявишь о своем присутствии заранее в будущем. — У него в жизни было достаточно шпионов.       — Хорошо. — Гаара согласился. Он ожидал, что старик оценит то, что Гаара будет объявлять о своем присутствии и не будет шпионить за другими разговорами. Хотя, конечно, Гаара не собирался останавливаться, на самом деле…       — Поскольку нет смысла притворяться, что ты не слышал того, что услышал, у тебя есть вопросы? — Правильные вопросы Гаары дали бы Дамблдору понять, как много услышал красноволосый.       — Ты ставишь борьбу с последователями Волан-де-Морта выше безопасности Поттера. — Не столько вопрос, сколько обвинение. Гаара предполагал, что это так, и он также искал подтверждения.       — Неужели ты наконец-то начал заботиться о своих одноклассниках? — Дамблдор задал это, как настоящий вопрос, без какой-либо насмешки.       Гаара смотрел неподвижно, не позволяя такому отклонению от цели отвлечь его.       — Ты мог вмешаться во время задания Гарри? — спросил Дамблдор.       — А ты мог?       Дамблдору не понравилась эта инсинуация.       — Не забывай нашу сделку, Гаара, и твою главную цель в этом Турнире. Ты должен постараться победить, но ты также принимаешь участие для защиты других Чемпионов, включая Гарри. Пока что ты не преуспел в этом.       Гаара ненавидел это, но старик был прав. Если бы это была миссия для Суны, Гаара бы ее уже провалил. Конечно, его положение было невыгодным из-за его незнания потенциальных путей серьезной опасности. С просто огнем дракона, возможно, все было бы в порядке, но проклятый огонь дракона был серьезной угрозой, которая по-видимому требовала вмешательства Гаары.       — Тогда мне нужно знать, когда мне следует вмешаться. У меня будет только один шанс. Если я вмешаюсь, меня дисквалифицируют, поэтому этот шанс нельзя упускать.       — Справедливое замечание, и я приношу извинения, это не твоя вина, что Гарри пострадал. Пожалуйста, просто сделай все что в твоих силах, чтобы защитить его.       — Я намерен это сделать.       — И я намерен выполнить свою часть нашей сделки. Я нашел довольно многообещающее направление исследований, которое, как я считаю, может наконец дать некоторые ответы. Как только Турнир закончится, мы сможем обсудить, как ты можешь вернуться домой, если захочешь.       Гаара кивнул. В этот момент не было способа узнать, действительно ли у Дамблдора были какие-то ответы или он просто дразнил Гаару ложной надеждой, чтобы убедиться, что он выполнит их сделку. Это не имело значения, предположил он. Он должен был сделать то, что хотел Дамблдор, поскольку старик был его единственным шансом.       — Ты хотя бы посетил тот праздник, прежде чем прийти сюда? — спросил Дамблдор, как бы между делом.       — Да.       — Хорошо. Не думаю, что я смогу соблазнить тебя вернуться со мной, верно? — Альбус знал, что он мог заставить мальчика присутствовать на всем мероприятиях после Задания, но это того не стоило. Он имел лишь ограниченное влияние на мальчика, основанное на их сделке, и он не хотел видеть, что произойдет когда Гаара перестанет слушаться его авторитет.       Турнир вероятно уже не будет проходить так гладко, как прежде (если не считать покалеченного четырнадцатилетнего подростка), это точно.       — Да.       — Очень хорошо. Я бы попросил тебя постараться не привлекать к себе никакого внимания, пока уважаемые представители прессы внизу не уйдут. Если ты выставишь свое неповиновение напоказ всем, это повредит нашей сделке.       — Нашей сделке?       Альбус снова повернулся к мальчику.       — Всему свое время, мой мальчик. Но будь уверен, что даже если ни один из нас не был полностью откровенен с другим, мы на одной стороне.       — Мы?       Это никогда не переставало удивлять и беспокоить Альбуса, разговаривающего на равных с ребенком. С ребенком, который вполне мог оказаться обузой, а не активом. Альбус давно прошел тот этап своей жизни, когда он был склонен делать ставки, но ставка на преданность этого мальчика выглядела стоящей риска. Тем временем ему нужно было пойти и придумать какое-то оправдание для отсутствия мальчика на приеме.       — О, и Гаара. — сказал Дамблдор, поворачиваясь к мальчику.       Гаара не ответил.       — Я позволил профессору Хагриду держать некоторых магических существ в Шварцвальде на протяжении многих лет, включая трехголовую собаку, о которой он очень заботится. Я бы очень хотел и дальше позволять ему держать это существо, но, если оно снова появится около замка или студентов, я отошлю его. — Дамблдор знал, что и Хагрид, и Гаара считали собаку домашним животным. Однако, сам Альбус видел взрослых церберов в Греции и тот ущерб, который они могли нанести.       Гаара не ответил. Он не ценил угрозы, и ему не нравилась мысль о том, что Пушка отошлют. К сожалению, это также означало, что он не сможет использовать тот же трюк, чтобы пройти следующее Задание. Хотя, учитывая его плохие результаты в этот раз, возможно, это было бы не очень хорошей идеей.       Дамблдор побрел по коридору к лестнице, а Гаара размышлял, должен ли он чувствовать облегчение, обнаружив, что в этом мире есть взрослый человек, готовый относиться к нему с толикой уважения; или же чувствовать беспокойство из-за того, что этот человек так нагло его использует.       Говоря о проблемных людях, Гаара очень осторожно открыл большую дверь в лазарет и проскользнул в щель. Он держался близко к стене и двигался очень медленно, стараясь оставаться незамеченным.       Теперь он мог видеть яснее. Поттер лежал без сознания в кровати, завернутый в бинты, скрывающие большую часть того, что Гаара мог видеть. У его кровати сидел Сириус опустив голову, одной рукой сжимая постельное белье, так как он не хотел толкать Гарри и причинять ему какой-либо дискомфорт.       Ремус стоял рядом с Сириусом, неподвижно и ожидающе. Гаара подумал, что эта сцена жутко похожа на скорбь. Возможно, они чувствовали себя виноватыми за то, что не спасли Поттера, который был ранен у них на глазах, или за то, что не вывели его насильно из школы, когда его только включили в Турнир.       Гаара был на самом деле удивлен, что Сириус не попытался сделать что-то столь безрассудное. Что могло его сдержать? Как бы то ни было, ущерб уже нанесен, и несомненно, Министерство усилит присутствие своей охраны, что скорее всего не поможет предотвратить новую атаку этого “Тома”, но вероятно будет достаточно, чтобы на некоторое время загнать Сириуса в угол.       С другой стороны, Сириус доказал, что при наличии достаточного времени он может проскользнуть мимо лучшей защиты Министерства. Гаара поможет, если понадобится. Если Дамблдор расстроится, он считал, что сможет убедительно доказать, что его помощь Сириусу была направлена ​​на защиту Поттера.       Занавеска, стоявшая позади Сириуса и Ремуса немного сдвинулась, указывая на то, что там был кто-то еще. Вероятно, Грейнджер и Уизли. Учитывая такое количество людей в комнате, Гааре повезло, что все они были спиной от него и двери, иначе, он сомневался, что смог бы войти или выйти так легко, как он это сделал.       Видеть Сириуса, сидящего там, выглядящего таким обеспокоенным, болезненно-выжатым, было неприятно. Гаара хотел бы сделать что-нибудь. Что угодно, чтобы помочь, но его присутствие могло только ухудшить ситуацию. И в конце концов, он был и оставался “самовлюбленным демоном”. ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО       Это была его вина. Сириус знал что Фадж, Крауч,Бэгмен и Дамблдор тоже были виноваты, но просидев у постели Гарри весь последний час с тех пор, как Дамблдор ушел, он вдолбил себе в голову неизбежную истину, что он должен был вытащить Гарри отсюда в ту же секунду, как было объявлено его имя.       Если этот безумец Волан-де-Морт мог объявить войну Министерству, то Глава Благородного Дома Блэков наверняка мог сделать то же самое. Он не собирался совершать геноцид, а просто спасал детей от ужасного сожжения и убийств. Конечно это будет хорошо для пары десятков сторонников. Верно? Ремус указал на одну или две проблемы в формировании плана Сириуса, о чем он и размышлял вслух. — Как ты можешь оставаться таким чертовски спокойным, Лунатик? Посмотри на него! — прошептал Сириус над анестезированным телом Гарри. — Спокойно? Я присоединился к стае оборотней и организовал один из обещанных переворотов оборотней, выпив только две порции огневиски! — Да, теперь я это понял. При новом режиме ты мог бы возглавить Департамент по борьбе с блохами и клещами. — Я думаю, ты точно найдешь другого из нас, с проблемы с тиками… — Ремус замолчал. Они уже отпускали такие же шутки раньше Они погрузились в молчание, Сириус пристально смотрел на лицо спящего Гарри, на ту его часть, которая была видна между повязками. — По крайней мере, Фадж не был настолько глуп, чтобы показаться здесь, — сказал Сириус. — Не думаю, что я смогу удержался и не задушить его, если увижу. — Я бы пока не стал приписывать ему интеллект, — возразил Ремус. — Он просто не потрудился прийти, потому что здесь нет возможности сфотографироваться. Он определенно не захочет афишировать это. — Ремус указал на серьезно раненого ребенка. — Это может подчеркнуть человеческую цену его Турнира. — Мы бы этого не хотели… — снова подумал Сириус, поэтому Ремус быстро попытался его остановить. — Помимо того, что Гарри хочет уединения, я бы пока не рекомендовал вызывать проблемы с Министерством. Помни, пока усыновление не будет завершено, Фадж все еще может сделать много чего, для того, чтобы навредить вам всем.       Послышались приближающиеся шаги, и Рон с Гермионой снова появились из-за занавеса. Сириус и Ремус прекратили свой тайный разговор. Подростковая пара пробралась на прием в Большом Зале, чтобы поискать подозрительных людей. Они уже с нетерпением ждали возможности начать работу над тайной того, кто пытался убить Гарри.       Большой зал был полон высокопоставленных лиц и знаменитостей, но и Рон, и Гермиона сошлись во мнении что многие из замеченных ими гостей были так или иначе подозрительны, поэтому пара вернулась чтобы перегруппироваться и посмотреть, не произошло ли каких-либо изменений с пропавшим третьим. — Извините, надеюсь, мы ничему не помешали… — вежливо сказала Гермиона. — А? — согласился Рон. — Нет, все в порядке, вы ничему не помешали, —улыбнулся Ремус. — Как там внизу? — спросил Сириус, правильно угадав, куда исчезла парочка. Рон выглядел пораженным и почти готовым солгать, когда Гермиона ответила: — Все заняты. Интересно, пытались ли они уместить половину британских ведьм и волшебников в Большом зале. — Держу пари, Гаара отлично проводит время. — Сириус едва не рассмеялся, но вместо смеха получился скорее вздох. — С ним, наверное, все в порядке. Он уже удрал, когда мы добрались, — сказал Рон. — Удрал? — Мы слышали, как сотрудники Министерства говорили об этом за пределами Большого Зала, — добавила Гермиона. — Он ушел некоторое время назад. — Надолго не задержался, — сказал Рон. — Полагаю нам не стоит удивляться. Он никогда не был любителем толп и общественных мероприятий, — пробормотал Ремус. — Он точно исчезнет, если за ним никто не будет следить. Я предполагал, что сегодня эту роль снова выполнит юный мистер Малфой.       Сириус тем временем пытался скрыть свою панику. Он даже не думал о том, что чувствует Гаара после Задания. Он предположил, просто предположил, что с Гаарой все будет в порядке, но мальчик столкнулся с драконом, подойдя очень близко к зверю и победил, а Сириус его еще не поздравил. Да еще и один из его сверстников был ранен.       Гарри немного пошевелился во сне, и Сириус снова сосредоточился. Гааре придется подождать еще немного. Сириус мог находиться только в одном месте одновременно, а Гарри сейчас он был нужен больше. ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО       Гаара провел остаток дня в изоляции после того, как покинул Медицинское Крыло. Он избегал работников Министерства, которые искали его, а также студентов, ищущих одного из своих отсутствующих Чемпионов. Прием закончился, и сотрудники Министерства покинули замок. И к сожалению, последняя группа преследователей оказалась более цепкой и упрямой. Гааре пришлось пробираться обратно в общежитие Слизерина после полуночи, мимо семикурсников, которые все еще ждали его. Он несомненно мог бы переждать их, но он чувствовал усталость и хотел отдохнуть.       Хотя когда он пробрался мимо своих соседей по Факультету в свою комнату, он не чувствовал, что будет спать этой ночью. Он думал так, даже когда Драко вернулся. Блондин был удивлен, обнаружив что его друг уже "уснул", ожидая возобновления своего допроса. Очевидно Драко предполагал, что Гаара будет прятаться всю ночь.       Теперь, когда Драко спит, Гаара мог расслабиться на своей кровати с книгой и попытаться не думать несколько часов. Он приказал своему песку парить над лицом блондина, не давая свету разбудить его.       К тому времени как Драко проснулся следующим утром, Гаары снова нигде не было видно. Он не стал задумываться об этом, так как его друг похоже проводил половину своих ночей в другом месте. Но затем он посмотрел на кровать Гаары. Для того кто по-видимому, был членом армии своего родного мира, Гаара не мог застелить кровать, чтобы спасти свою жизнь. По-видимому, правила в строгости дисциплины значительно различались между их двумя мирами.       Конечно, Драко не мог застелить постель, но это было лишь признаком его воспитанности, а не неряшливости Гаары.       Поскольку не было никаких признаков того, куда Гаара пошел после того как снова покинул их комнату, Драко должен был продолжить свой день несмотря ни на что. Он мог приберечь свое презрение до того момента, когда его лучший друг неизбежно появится снова. С другой стороны, если Драко снова проснется и увидит неприбранную постель, он начнет расставлять ловушки. Без сомнения, Гаара мог проскользнуть мимо чего угодно не магического, но Драко был уверен что сможет найти какие-нибудь щиты, чтобы установить их.       По дороге в Большой зал на завтрак, он все еще размышлял о том, какой урон он мог бы нанести своими ловушками, не покалечив при этом Гаару. Тот факт, что Драко пропустил ужин, оставив его голодным, не смягчал причину, по которой он пропустил эту трапезу, и теперь жалел, что у него не было силы воли чтобы сделать это снова. Глаза обратились на него, и он гордо пошел к своему месту, раздраженный тем что не может просто подбежать и сократить свое пребывание под пристальным вниманием зала. К сожалению, слизеринец, Малфой, не мог уклониться от такого общественного внимания.       Чтобы было справедливо, он должен был использовать свою нынешнюю позицию для достижения собственных амбиций, но в последнее время его амбиции стали уже не такими важными для него, как раньше.       Драко вздохнул, когда его друзья окружили его. Обычно они могли рассчитывать на то, что защитят его от пагубного внимания его товарищей по Хогвартсу, но теперь в их глазах было то же любопытство, и они демонстрировали то же рвение плебеев. Несмотря на различную кровь, эти слизеринцы безусловно не меньше интересовались сплетнями, чем их снобистские однокурсники. — Ну что? — спросил Рой Норбел. — Что что? — Драко не станет облегчать им задачу. Такова была цена, которую они заплатили за то, что грубо не начали разговор с какой-нибудь банальной любезности. — У Гаары есть Цербер? — Это щенок-переросток, а не Цербер, — усмехнулся Драко.       Если бы Драко знал, что его пренебрежительное отношение, рожденное близким знакомством с Пушком, может быть ошибочно принято за храбрость (самое порицаемое качество у слизеринцев), он возможно говорил бы с чуть большим почтением. — И ты помогал Гааре тренировать его перед Заданием? — Конечно, нет. Он ничего мне заранее не сказал. — Драко обычно не был так рад признаться в своем незнании, но он предпочел бы чтобы его считали незнающим, чем соучастником абсурда. — То есть, он все это сделал сам? — спросил Рой с излишним почтением в голосе. — Конечно, нет. — Вмешался один из других, обычно терпимых знакомых Драко. — Полоумная Лавгуд из Когтеврана очевидно ему помогла. Она увлекается странными магическими существами. [[[ Луна -> loony(чокнутая)]]] — Есть одна проблема в этой теории, — рассеянно сказал Драко, теперь его глаза следили за стаей сов, влетевших в зал. — Все ее существа выдуманы.       Драко проигнорировал надменный взрыв смеха и вместо этого выхватил свой экземпляр Пророка у недружелюбной совы-доставщика. Он уже сталкивался с этой совой раньше, хотя она не оставляла шрамов на его руке, укус, который она ему нанесла однажды, не был забыт. Никакого бекона для этой совы.       Драко проводил ее взглядом, как та с визгом улетела, а затем вернулся к своей газете, не обращая внимания на друзей, которые все еще обсуждали выступление Гаары.         В то утро «Ежедневный пророк» был полностью посвящен Первому Заданию, но Драко был свидетелем события, поэтому он пропустил целые разделы газеты, посвященные предоставлению, более подробному, чем радиопередачи, пересказу выступления каждого Чемпиона. Вместо этого он прочитал статьи-мнения, которые также были почти все посвящены Заданию и Турниру.       Он был удивлен, обнаружив, что последняя статейка Скитер была вынесена на вторую страницу. Со всеми фактическими отчетами о Задании он не мог себе представить, как ее ужасные сплетни заслужили включения так близко к первой странице. Ее статья предсказуемо была сосредоточена на "британских" чемпионах и была столь же очевидно предвзятой, как и все ее предыдущие статьи о Гааре.       Казалось, она наслаждалась описанием магической некомпетентности Гаары и тем как он полагался на незаконного (что не правда) и опасного (опять враки) зверя. Но суть ее статьи на самом деле была о Поттере. Глаза Драко широко распахнулись, как и глаза многих других в Зале, когда они прочитали эту часть, где она описала, что несчастный случай с Поттером был вовсе не несчастным случаем и даже не просто частью опасности Турнира. Согласно конфиденциальному источнику Скитер в Министерстве, дракон был "подменен" перед Заданием, и его проклятый огонь свел его с ума и заставил его атаковать Поттера с дополнительной яростью.       Драко фыркнул. Только Поттер мог столкнуться с драконом и получить проклятие.       Он продолжил просматривать газету, найдя только некоторые колонки достойными прочтения. Общее мнение о выступлении Гаары было таково, что он был странным и таинственным студентом-иммигрантом, продемонстрировавшим впечатляющую акробатическую/бросающую вызов гравитации магию, и что укрощение Цербера было неслыханным для кого-то столь юного.       В других статьях, авторы которых не знали о подделке, были впечатлены магическими способностями Поттера, но не могли сказать многого о его выступлении, поскольку видели его очень мало.       Драко как раз поворачивался к разделу «Воскресное высшее общество», когда кто-то кашлянул позади него. Он повернулся и увидел двух людей, с которыми он скорее всего не хотел бы чтобы его видели говорящим: близнецов Уизли. Каким-то образом они заставили остальную часть их потрепанной семьи выглядеть почти респектабельно, со всеми досадными выходками и проделками, в которые они умудрились вляпаться.       Пара угрожающе нависла над стулом Драко и потребовала, очень грубо, чтобы Драко отдал им их выигрыш. Драко был удивлен дерзким поведением, пока не понял, что его друзья ушли, пока он был поглощен газетой. — Уизли ведут себя так мелочно из-за нескольких галеонов, и из-за которых прерывают мой завтрак. — нахмурился он. — Гони деньги, богач. — Один из них (Драко не знал, кто есть кто, и его совершенно не волновало заметит ли он разницу). — Очевидно, у меня их нет с собой. — Глаза Драко заметались. Люди заметили их взаимодействие. Он надеялся, что слухи об этом не распространятся. Быть замеченным в качестве должника было бы унизительно. Это было его наказание за азартные игры, причем с Уизли. — Я достану деньги вам в ближайшие несколько дней, когда они будут у меня с собой. А теперь идите. — Нет- — начал один. — -Мы хотим все это сейчас, — и другой закончил. — Бедняки так одержимы деньгами, — усмехнулся Драко. Он заплатит им, всему свое время. Даже если Гаара не будет рядом и не будет его телохранителем, он был уверен, что их угрозы физической расправы могут вызвать защитное поведение у его часто пренебрегающего друга. — Я в этом не уверен. А как насчет тебя, Фред? — предположительно сказал Джордж своему партнеру. — Я тоже так не думаю, Джордж. Может нам стоит поспрашивать некоторых слизеринцев, которые определенно не бедны, об этом. Может, они согласятся с нами что ты должен заплатить то, что должен, — предположительно сказал Фред, уже глядя в сторону ближайшего скопления змей, перед которыми они могли бы измотать и окончательно опозорить Драко. — Ладно! Ладно. Подождите здесь, а я пойду и принесу. Пусть не говорят, что Малфои не всегда платят свои долги. — Хорошая попытка, малыш Малфой, — сказал один. — Мы не выпустим тебя из виду, пока не пересчитаем монеты. — Вы хуже гоблинов, вы же знаете это, да? — сказал Драко. — В любом случае, я не пущу вас в общежитие Слизерина. — Как будто мы там никогда раньше не были… — Ни в коем случае, Уизли. — Тогда у нас проблема, ты согласен, брат мой? — Несомненно, дорогой брат. — Что-то не так? — спросил Рой, стоя позади близнецов вместе с половиной команды Слизерина по Квиддичу, которые по-видимому заметили, что Драко угрожают загонщики Гриффиндора. — Нет, — сказал один из близнецов. — Никаких проблем. Просто хотим пообщаться с нашим хорошим другом Драко, — добавил другой близнец. Никто из слизеринцев не мог представить себе мир, в котором Драко Малфой мог дружить с Уизли. — Тогда вам лучше уже уходить, — властно сказал новый член команды, Алистер Уркухарт. — Вы его слышали. Исчезните, — усмехнулся Драко. — Увидимся сегодня вечером. Или потом, — сказал один из близнецов. — Отвалите. — Осторожнее, Малфой, — сказал один. — Тебе никогда не удастся найти девушку, говоря вот так, — хихикнул другой, и они оба отступили. Драко усмехнулся прощальному оскорблению и отодвинул тарелку. После этого он больше не будет завтракать. Остальная часть команды снова ушла, как только угроза миновала, оставив только Роя сидеть рядом с Драко. — Знаешь, они возможно правы, — тихо сказал Рой. — Что? — Драко повернул голову чтобы посмотреть на своего предполагаемого друга. — Я просто имел в виду поиск девушки. Или у тебя уже есть кто-то? — Зачем? — С каких это пор его личная жизнь или ее отсутствие стали предметом вежливых разговоров? — Для Святочного бала. Он скоро состоится, и нам всем нужны девушки, чтобы там присутствовать. Драко умудрился забыть о главном светском событии сезона, хотя он никогда в этом не признавался. Вот черт. Ему не только нужно было найти кого-то, кого он мог бы выдержать несколько часов и кто мог бы танцевать, не царапая его обувь и не раздавливая его ноги, ему также нужно было заставить Гаару пригласить кого-то. Грустная ирония заключается в том, что на самом деле Гааре будет легче найти согласную девушку, поскольку Чемпионы были новым «модным» аксессуаром в этом году. Убедить Гаару присутствовать будет самой сложной задачей, особенно учитывая девушку. — Ты уже на кого-нибудь нацелился? — спросил Рой. — Одна-две. — Драко солгал. Он был слишком занят в последнее время, чтобы обращать внимание на слабый пол. — Я бы не стал долго сужать круг. Всех уже разобрали.       Драко уклончиво ответил "м-хм", пока его разум перебирал возможные варианты. Из-за того, как большинство в других Факультетах воспринимали его, круг девушек, которые скорее всего примут его приглашение, был ограничен теми, кто учился в Слизерине, и кем-то из приезжих школ. А среди тех, кто учился в Слизерине, было много тех, кто счел его новые взгляды на чистоту крови и "культурное разбавление" нежелательными.       Взгляд Драко метнулся к девочкам из Шармбатона и вниз на свои руки. Ну, по крайней мере он был безупречно одет. Поскольку он не собирался никого спрашивать во время завтрака (потому что, честно говоря, кто бы это сделал?), Драко плюхнулся на свое место. Когда он заметил приближающегося профессора Снейпа, Драко так быстро откинулся на спинку сиденья, что забеспокоился, не растянул ли себе что-нибудь.       Хотя уважение Снейпа к Драко потускнело с начала третьего курса, холодный взгляд на лице мастера зелий указывал на то, что его подход был направлен на одну конкретную тему. — Доброе утро, профессор. — Передай Гааре, что в ближайшие дни его опекуну будет отправлен счет за пропавшую с кухни еду, — сказал Снейп.       Драко сдержался и не приподнял бровь, что было бы верным признаком неуважения. Гаара не был большим любителем поесть, поэтому Драко не мог себе представить, зачем ему красть еду, особенно когда размеры порций во время приема пищи не были ограничены, и люди могли есть столько, сколько хотели. — Еда, сэр? Снейп не оценил вопрос, но любезно предоставил сыну Люциуса ответ. — Большая часть приготовленного сегодня вечером мяса исчезла, и Гаару видели покидающим место происшествия.       Драко не стал пытаться отрицать, что Гаара был виновником. Мало того, что Снейп ему не поверил, так еще и Гаара был эксцентричным, и нельзя было предположить что какое-либо поведение было ему не по плечу, каким бы странным оно ни было. Тем не менее, это наводило на вопрос, почему именно Гаара заставил большую часть Большого Зала есть как пескетарианцы в этот вечер. Что Гаара вообще будет делать с таким количеством мяса, если его должно было хватить на сотни людей?... …собака. — Я передам ему сообщение и скажу, чтобы он больше так не делал. — Драко отвел взгляд. — Постарайся это сделать, — продолжил Снейп, выходя из Зала.       Драко застонал. Чертова собака. Гаара вероятно провел как минимум несколько часов с Пушком после вчерашнего Задания и принес с собой мясо для щедрого угощения.       Драко не стеснялся отчитать своего лучшего друга за то, что тот взял еду, которая предназначалась людям в замке, и отдал ее собаке, но он сомневался что это будет иметь какое-то влияние. Хуже того, если сказать Гааре что за это заплатит Сириус, у него могло бы сложиться впечатление, что все в порядке.       У Гаары были странные представления о деньгах, заметил Драко. Казалось, у него не было ни капли надлежащего британского стыда, который обычно прилагается к этой теме, особенно когда он стоит кому-то денег. Если Гаара считал, что у этого человека достаточно денег, он был совсем не против взять у него этот ресурс.       В начале их дружбы, когда Драко дарил Гааре что-то, Гаара игнорировал обычную притворную благодарность, которую он должен был проявить, если подарок ему не нравился. Это был еще один способ сказать, что Гаара был неблагодарным негодяем.       Драко снова открыл газету и перешел к разделу светской жизни, от которого его раннее отвлекли отвратительные Уизли. Большая часть раздела была посвящена тому, кто во что был одет на последнем обязательном мероприятии, Первом Задании и последовавшем за ним приеме. К счастью его мать и отец были замечены в отличной форме, и никто не был настолько глуп чтобы упомянуть их места во втором классе. Они будут удовлетворены тем вниманием, которое получили.       Как и большинство статей за последнее время, эта также обсуждала что будет следующим мероприятием в светском календаре. Предстоящий Святочный бал был событием сезона, на котором каждый, кто был кем-то, готов был убить чтобы попасть на него. Зная, какие люди будут отвечать за билет, убийство нельзя было исключить.       Обычно, Драко возможно был бы немного взволнован Балом, игнорируя надвигающуюся панику, которая будет связана с поиском пар для него и Гаары, но тут было дополнительное осложнение. Бал должен был состояться в канун Рождества, который был днем, традиционно отведенным для Рождественского Бала Малфоев. Мероприятие Малфоев не откладывалось и не переносилось со времен Войны, и не переносилось в течение ста лет до этого.       Вместо надлежащего и традиционного дня, Бал Малфоев пришлось перенести на День подарков. Сказать, что его родители были унижены, было бы преуменьшением. Отец подумывал оставить свой день, но мама тайно узнала, что некоторые незаменимые знатные персоны собирались пойти на Святочный бал вместо вечеринки Малфоев. Перенос мероприятия был унизительным, но если Министр пропустит их мероприятие, не говоря уже об их других близких соратниках и союзниках, то это будет незабываемым пятном на репутации Малфоев.       Тем не менее, его мама все равно сумела обеспечить лучших организаторов пиров для подготовки к мероприятию Малфоев. Так что Министерству придется довольствоваться вторым лучшим вечером в канун Рождества. Ее запланированное меню требующее нескольких дней подготовки, было конечно чистой случайностью, и вовсе не мелким пренебрежением к Министру и его организаторам вечеринок.       Думая о родителях, Драко решил сегодня днем ​​отправить последние мерки матери. Она просила их несколько дней назад, и она не одобрит, если он отложит это на последнюю минуту. Его новый комплект парадной мантии будет идеально сшит; его определенно не увидят в этих лохмотьях, выданных Министерством.       Мать спрашивала о планах Гаары, но Драко заверил ее, что Сириус следит за этим. Проверяя своего дальнего кузена, он убедился, что тот действительно думал заказать несколько подходящих мантий, хотя намек на то, что в этом могла быть ошибка, был довольно грубым. Сириус сказал, что он не только нанял лучшего портного, но и нашел для Гаары ценную семейную реликвию — счастливый галстук-бабочку его деда. — Ты думаешь присоединиться к студенческому дуэльному Турниру через две недели? — спросил Рой, и Драко мог только поблагодарить себя за медленную реакцию, ведь он не вздрогнул, когда ему внезапно напомнили, что его знакомый все еще сидит рядом с ним. — Нет, я так не думаю, — сказал Драко. — Эти гориллы Дурмстранга будут участвовать, и мне не хочется пытаться соревноваться с их грубой силой. Не тогда, когда все забавные заклинания будут против правил. — Тебе нравится призыв ядовитых змей? — усмехнулся Рой. — Это не моя вина, что клоун Локонс не указал никаких правил. — Драко все еще злился, что из всех людей в Британии Поттер был змееустом, а Драко нет. Блондин не боготворил Темного Лорда, как ему следовало бы, но поговорить со змеями все равно было бы круто. Типично; Поттер получил такой подарок, но затем никогда больше не соизволил им воспользоваться. — Каковы бы ни были правила, я оставлю эти бессмысленные драки гриффиндорцам.       Позже в тот же день, Драко все-таки выплатил свой долг жалким близнецам Уизли. То, что они настояли на том чтобы громко пересчитать деньги прямо перед ним, было еще одним доказательством того, что их род нельзя допускать близко к священным залам Хогвартса. Грязные деревенщины.       Сумма, которую он проиграл в пари, вероятно была больше чем все, что содержалось в единственном, жалком семейном хранилище Уизли, но эта сумма равнялась всего лишь его месячному жалованию. Когда он сказал им это, у них хватило наглости попытаться проклясть его. Только благодаря нескольким слизеринцам поблизости они отступили после того, как первый залп был заблокирован, и не пытались снова.       Гаара вообще не показывался в течение дня, чему Драко, как предполагал, не был слишком удивлен. Красноволосый явно избегал повышенного внимания, вызванного Заданием. Обычно Драко могло беспокоить, что его друг так долго отсутствовал, но это на самом деле предоставило редкую возможность поработать над своим секретным зельевым проектом без каких-либо помех. Зелье Сноходца было соблазнительно близко к завершению.       Несмотря на то, что ему говорили, что чтение во время ходьбы, вероятно приведет к тому что он однажды упадет с лестницы, Драко держал перед лицом вечерний выпуск Пророка, спускаясь по лестнице в подземелья. Ему нужно было заняться точным перемешиванием своего зелья этим вечером, но он также был очень заинтересован в статье, которую кто-то сунул ему под нос за ужином.       Пресс-релиз Министерства был напечатан и прокомментирован в газете после утреннего раскрытия причины травм Мальчика-Который-Выжил. Офис Министра объявил, что расследование уже было начато до выхода утренней статьи, и что указанная статья была безответственной, чтобы опубликовать эти подробности до того, как Министерство официально санкционировало раскрытие, и это может помешать их следственным усилиям.       Драко очень сомневался, что Министерство уже начало расследование или что статья нанесла какой-либо еще ущерб, кроме уже запятнанной репутации Фаджа. То, как пресс-релиз Министерства был сформулирован, также не внушало доверия к их открытости и честности. Они говорили о том, что была "попытка сорвать празднества, которых трудолюбивые ведьмы и волшебники Великобритании по праву заслуживают."       Там ничего не говорилось о том, что Поттер, вероятно был целью, потому что все последователи Темного Лорда, которые все еще были на свободе, все еще ненавидели Поттера. Это даже не описывалось как покушение на убийство, просто попытка нарушения. Драко понимал эту скрытность, он надеялся сам однажды осуществить нечто такое, но сделать это так ужасно...       Пресс-релиз сопровождался фотографией очень самодовольного Фаджа, а затем за ним прятался Морбидус, преследующий фотографию и кажущийся совершенно неподвижным даже на движущемся фото. Пресс-релиз даже зашел так далеко, что предвосхитил (точные) предположения о том, что Пожиратели смерти могли быть замешаны, заявив что "предварительное расследование убедительно показало, что никакие известные группы или организации не были замешаны." Интересно, насколько было эффективно решить, что последователи Темного Лорда невиновны еще до начала расследования. ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКС [[[буду счастлива вашим комментариям... Если есть время, пожалуйста оставьте их]]]