Скрытая Бесчеловечность

От Автора: Отказ от ответственности: Я не владею ни Гарри Поттером (право принадлежит Дж. К. Роулинг), ни Наруто (право принадлежит Масаши Кишимото), и я не зарабатываю на этой фантастике никаких денег. Я также добавлю, что любые разделы или фразы в этой главе, которые имеют сходство с работами других авторов или из фильмов, основанных на работах указанных авторов, воссозданы в том же духе свободного использования и не предназначены для получения прибыли.   Еще одно обновление которое идет медленнее идеального. Что я могу сказать? Писательский кризис это проклятие. Надеюсь это обновление которое намного длиннее предыдущей главы, будет достаточным в качестве извинения за постоянные задержки.   Как и в прошлом, я хочу поблагодарить своих читателей за их постоянную поддержку и отзывы, которые помогли мне и моему творчеству оживиться. Пользователи Spiral of Destiny и Soul Siblings в частности помогли мне пройти через этот последний блок с терпением и щедростью. [[[Spiral of Destiny — пользователь что нарисовал обложку к этой работе. Ссылку на нее можно найти в Посвящении]]]   Чтобы не разглагольствовать слишком много, я пожалуй просто оставлю вас с этой главой и пожелаю всем счастливого Нового года (хоть и с опозданием).   Надеюсь вам понравится.   0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0   (Еще один раз) Драко поднял взгляд на возвышение Зала, но его внимание было приковано к Гааре. В течение последней минуты или двух, он понял что Дамблдор собирался начать Церемонию. Гаара молча сел рядом с Драко, и платиновый блондин испустил бессильный выдох и попытался подавить вызванную яростью головную боль, которую он чувствовал. С криками на Гаару придется подождать, пока все это не закончится. Хоть Драко и был рад позволить Слизерину выслушать чушь и оправдания Гаары, он еще не был готов вынести их личные дела на обозрение собравшейся британской прессы. Драко не мог быть уверен, но он начинал думать, что Гаара каким-то образом рассчитал время своего появления так, чтобы оно совпало с прибытием репортеров и министра Фаджа. Специально, чтобы он не смог ничего сказать. Затем поднявшийся шум заставил Драко неохотно обратить внимание на происходящее в Зала, но одна мысль все еще оставалась в глубине его сознания: Гаара снова солгал ему. Ему придется проследить, чтобы Гаара не сбежал в конце Церемонии. 0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0-0 Пресса, собравшаяся в Большом Зале, казалось еще более многолюдной, чем накануне вечером. Очевидно, Выбор Чемпионов обещал даже больший общественный интерес и более широкое распространение, чем Церемония Открытия.   Из хорошего поведения репортеров было очевидно, что они знали насколько прибыльны эти мероприятия для их газет и что если их выгонят, это будет катастрофой для их карьеры. Тем не менее... это не остановило одного из них от того, чтобы нарушить границы и попытаться пробраться обратно в Замок после своего изгнания.   Что бы он ни пытался сделать, его исключение из мероприятия послужило для остальных предупреждением.   Мероприятие началось с меньшей помпезностью, чем в предыдущий вечер, и Фадж тоже вышел на сцену с меньшей помпезностью, только чтобы величественно объявить: — Итак, я хотел бы приветствовать всех вас здесь сегодня вечером и напомнить вам, что я, как и вы, здесь только для того, чтобы посмотреть сегодняшнюю Церемонию Отбора. У Министра Магии нет официальной функции в этой части Турнира, поэтому, пожалуйста, не обращайте на меня внимания и сосредоточьтесь на хозяевах, замечательном персонале Хогвартса. Ни от кого не ускользнула важность заявления Фаджа, как и то что он старался задерживаться на сцене каждую секунду, прежде чем уступить ее Дамблдору.   Каждая фотография, сделанная пока он был на почетном месте, стоила унижения очевидного рекламного маневра. Фотографии показывали бы его у руля, контролирующим события, и никого бы не волновало, что это только напускное.   Дамблдор не стал вежливо хлопать, когда Корнелиус покинул сцену. Этот фарс было достаточно сложно поддерживать, не аплодируя человеку, который был причиной всего этого.   Людо Бэгмен присоединился к нему на сцене, и они вместе повторили, как будет проходить Турнир и особенности сегодняшних событий. Пресса, и тот кто не присутствовал накануне вечером, набросала эту информацию заранее, прежде чем Дамблдор закончил и официально открыл мероприятие.   Если тем вечером и была болтовня с легкомыслием, то он исчезли. Альбус взглянул на свои карманные часы и когда пробило двадцать четыре часа с момента Церемонии Открытия, отступил назад и стал наблюдать. В этот самый момент Кубок вспыхнул, и из пламени вырвался горелый клочок пергамента. Дамблдор схватил его в воздухе с ловкостью, не соответствующей его годам, прочитал нацарапанное на нем имя и крикнул: — Первый чемпион Академии магии Шармбатон, Флер Делакур.   Молодая ведьма с некоторой известностью, Альбус возлагал на нее большие надежды. Если все Чемпионы быдут такими сильными, как она, как предполагалось, он наконец сможет получить полноценный ночной сон.   Аплодисменты усилились, когда студенты Шармбатона и множество обитателей Хогвартса приветствовали первого чемпиона. Альбус с иронией заметил, что большинство радующихся чужому чемпиону из Хогвартса были парнями, вероятно воодушевленными красотой и магическим происхождением мисс Делакур. Минерва уже насмехалась над отсутствием сдержанности у своих львов.   Флер поблагодарила самых близких за их немедленную поддержку и подошла к главе Зала. Ее путь к заднему входу был на мгновение затруднен извивающейся массой репортеров, которые боролись за возможность задать ей первый вопрос.   К счастью, она была более чем способна пробраться сквозь них. Когда она плечом остановила репортера, который задал ей грубый вопрос и прорвался на сцену, она подумала, может ли это быть первым испытанием.   Фадж также протиснулся к краю сцены, чтобы встать рядом с Дамблдором и попасть на первые фотографии первого Чемпиона. Возможность сделать фото длилась всего мгновение, прежде чем Флер отвели к заднему входу, и она исчезла из виду.   Репортеры, не получив ответа ни на один из своих вопросов, принялись допрашивать взрослых на сцене, особенно мадам Максин, хотя она игнорировала шум и продолжала вежливо аплодировать своей ученице.   Кубок снова вспыхнул, напомнив Залу кто или что на самом деле управляло событием. Грохот внешнего шума снова стих, чтобы услышать следующее имя. Как и прежде, кусок пергамента был выплюнут из огня и пойман Дамблдором. Газеты на следующей неделе будут препарировать этот вечер, особенно этот момент, с таким пристальным вниманием, что быстрые рефлексы Альбуса Дамблдора, поймавшего пергамент, вызовут не менее шести отдельных статей, обсуждающих его историю как игрока и болельщика Квиддича. И это несмотря на тот примечательный факт, что он никогда не играл в Квиддич за команду и редко, если вообще когда-либо, публично говорил о своей поддержке этого вида спорта.   В целом, это были не самые незначительные статьи опубликованные в ноябре.   Дамблдор поднял клочок бумаги, чтобы рассмотреть его — его старческие глаза требовали пристального взгляда в тусклом свете — и помедлив, чтобы еще раз проверить имя перед собой, крикнул: — Чемпионом школы чародейства и волшебства Хогвартс станет... Гаара!   Немедленные праздничные аплодисменты Чемпиону, представляющему принимающую школу, были еще более восторженными, чем у первого Чемпиона. Большинство студентов не были удивлены этим выбором, увидев насколько сильным был рыжеволосый во время атаки в прошлом году.   Даже Гарри, Гермиона и Рон не были полностью шокированы, за исключением того факта, что он вообще принял участие. Рон мог бы сказать что-то вроде того, что ни один слизеринец не достаточно храбр, чтобы стать Чемпионом, даже такой сильный, как Гаара, но его голос затерялся в шуме. В отличие от скромной улыбки мадам Максин, когда выбрали Флер, лицо Дамблдора не выдавало никакой радости. К счастью, камеры и глаза не были направлены на директора в тот момент, вместо этого они все были направлены на Гаару, когда он стоял. Его пустое лицо довольно комично контрастировало с разинутым ртом Драко на ряде фотографий, которые попали в газеты на следующий день.   Впервые в жизни Драко был меньше обеспокоен своим внешним видом, особенно в глазах международной прессы.   На самом деле, в тот момент Драко вообще ни о чем не беспокоился. Такая серия потрясений для его нервной системы оставила его настолько ошеломленным, что все его высшие функции на время замерли в режиме ожидания.   Гаара оглянулся, чтобы проверить своего друга, прежде чем отправиться в комнату ожидания. Когда Драко придет в себя, он будет злее, чем Темари в тот раз когда они проходили через южные земли страны Огня. В тот день Канкуро убедил его украсть содержимое банка. Он сказал ему, что это требование миссии — собрать все деньги.   Когда Темари узнала об этом, а Канкуро этого не ожидал, она очень разозлилась на кукловода, и им пришлось вернуть все это в банк, прежде чем Коноха отправила шиноби на их поимку. Гаара сломал руку Канкуро и пошел бы дальше, если бы Баки не вмешался.   Он усвоил на той ранней миссии, что никогда не надо слушать Канкуро. Канкуро усвоил, что не надо пытаться использовать своего младшего брата, чтобы быстро разбогатеть. А Темари поняла, что не стоит оставлять своих двух маленьких братьев-идиотов одних.   Гаара вышел из-за стола, кружа вокруг него и пытаясь избежать возбужденных похлопываний по спине, которые некоторые пытались ему дать. Шум был достаточно плох без чрезмерно усердного физического контакта.   Пробираться сквозь презренную толпу репортеров ему было легче, чем сравнительно более высокой Флер. Гааре редко приходилось пробираться сквозь сплоченную толпу гражданских; На самом деле, он привык что толпы расступались, как только он подходил к ним.   Прорвавшись на другую сторону, он порадовался что взял с собой лишь небольшое количество песка. Его громоздкая, полная тыква значительно затруднила бы этот маневр.   Людо Бэгмен не дал Гааре пройти прямо к черному ходу и отвел его к краю сцены, чтобы сделать несколько снимков его хмурого лица рядом с нетипично мрачным лицом Дамблдора.   На этот раз Фадж не стал прорываться ни в одну из фотографий, а вместо этого держался подальше, пока Гаара не присоединился к Флер.   Было ясно, что Гаара стремился покинуть сцену, и это заставило многих зрителей задуматься - что могло заставить кого-то, столь нерасположенного к свету рампы, вступить в Турнир,гарантирующий славу и общественное внимание? С другой стороны, никто ничего не знал о Гааре, даже его фамилию, поэтому эта последняя особенность была отклонена, как еще одна из его причуд.   Только когда ярко-красная голова Гаары наконец исчезла в трофейной комнате, обеспокоенные соотечественники вокруг Драко смогли вывести его из оцепенения. Они бессильно наблюдали за его тихим крахом, никогда обычно не чувствуя себя достаточно уверенно, чтобы вмешиваться в отношения между необычайно близкими друзьями.   После того как его разинутый рот захлопнулся и он пришел в себя, софакультетщики услышали вырвавшийся из его уст громкий стон, и увидели зажмурившиеся в страшном ужасе глаза.   У Драко разболелся живот. Он потер глаза, чтобы попытаться хоть немного облегчить сильный гнев, который он чувствовал. Это не сработало.   — Ты в порядке? — спросил кто-то слева. Он не стал проверять, кто это сказал, и не смог заставить себя ответить что-то большее, чем обиженное "Я в порядке". У него не было абсолютно никакого намерения говорить о своих чувствах, особенно о тех, которые возникли из-за последнего предательства Гаары.   Когда к болям в животе присоединилась пульсирующая головная боль, несомненно усугубленная продолжающимися громкими празднованиями по всему Залу, Драко очень хотел найти способ незаметно уйти. Вместо этого ему пришлось бы терпеть весь вечер, прежде чем он смог бы пойти и лечь.   Гаара слышал как затихли слишком долгие аплодисменты из Зала Трофеев. Когда он вошел, Делакур расхаживала по залу, но не остановилась. Кроме того, Гаара был рад игнорировать ее. В конце концов, они являются конкурентами, поэтому он не хотел слишком фамильярничать с ней или с чемпионом из Дурмстранга. Теперь, когда он был ближе к ней, Гаара подумал что он немного лучше понимает, почему Драко (и почти каждый второй парень в Хогвартсе) так суетился вокруг светловолосой девушки после её вчерашнего прибытия. Она действительно была довольно привлекательна, по большинству общепринятых стандартов красоты, которые понимал Гаара.   Сделав такую ​​положительную оценку, Гаара начал задаваться вопросом, означает ли это что она его привлекает.   После нескольких минут размышлений, помимо объективной эстетической оценки, он решил, что вообще ничего не чувствует по отношению к ней. Определенно, ничего что было бы похоже на любое из смутных (и весьма расходящихся) описаний влечения, которыми его брат и сестра снабдили его, когда эта тема возникла.   При таких обстоятельствах присутствие рядом кого-то вроде Темари было бы очень кстати. Канкуро просто поддразнивал бы его или пялился на мисс Делакур, пока его не заставили бы выйти из комнаты.   Дверь распахнулась наверху лестницы, и вниз спустился Виктор Крам, который только кивнул своим товарищам-чемпионам. Учитывая, насколько уверенными и общительными казались до этого двое старших учеников, Гаара предположил, что нынешнее противостояние было результатом нервозности или соперничества.   Пока Гаара все еще размышлял о поведении своих товарищей-Чемпионов, не глядя ни на одного из них, Флер выскользнула из-за своей невидимой ограды и подошла к Краму, чтобы должным образом представиться.   Они обменялись поверхностными любезностями и вместе подошли к Гааре. Только после того как они встали все вместе, разница в возрасте (и росте) стала полностью очевидной.   — Я не думал, что мы встретимся снова так скоро — сказал Крам в качестве приветствия.   — Мы не были должным образом представлены. Я Флер Делакур. Мне приятно с тобой познакомиться, — сказала она на английском с еще более сильным акцентом, чем у Крама. Она протянула руку Гааре, и он посмотрел на нее. Она была в том же положении, что и рука Нарциссы, поэтому видимо по какой-то причине он должен был поцеловать ей костяшку.   Опытный в этом маневре, Гаара подождал когда рука уберется после этого, а затем кивнул в знак приветствия. — Гаара. — Ты был настоящей сенсацией этим летом. Мы все слышали о тебе во Франции. — Она говорила с нежной улыбкой, которая как предположил Гаара, должна была успокаивать или подбадривать.   — Да, несмотря на твой возраст, я считаю что Хогвартс выбрал достойного Чемпиона, — добавил Крам.   Гаара надеялся, что эта дружелюбность не продлится слишком долго. Он не привык к соревнованиям, особенно к дружеским соперничествам. По правде говоря сейчас ему было бы комфортнее, если бы кто-то угрожал убить его.   Или, по крайней мере, сделал что-то, чтобы он мог пригрозить им убийством.   Чемпионы услышали громкий, но приглушенный крик из Зала, а затем еще больше шума.   — Интересно, что мы там упускаем? — сказала Флер, отвлеченная грубостью Гаары.   — Вероятно, твой министр снова пытается привлечь к себе внимание, — сказал Крам с кривой усмешкой.   — Он не мой министр. Это не моя страна, — раздраженно сказал Гаара.   — Я слышал об этом, но все еще не знаю, откуда ты родом, — продолжил Крам.   — Наши газеты высказывали много догадок, но я тоже этого не знаю, — согласилась Флер.   Гораздо более высокая пара выжидающе нависла над Гаарой, но именно благодаря тому, что дверь снова открылась, Гааре не пришлось прибегать к еще менее вежливым методам, чтобы избежать ответов на знакомые вопросы. Спускаясь по лестнице, Гарри Поттер выглядел почти таким же бледным, как Гаара. И еще его определенно тошнило. Флер поспешила спросить, какое сообщение было послано Гарри, но Гаара уже достаточно хорошо знал Гарри чтобы заметить, насколько не в своей тарелке он выглядел.   Флер задала вопрос снова, а затем и Виктор попытался. Оба стали раздражены, когда четырнадцателетний подросток так и не ответил. Прежде чем Гаара успел прервать допрос, чтобы выяснить почему Гарри действительно здесь, хотя бы для того чтобы развеять уже нарастающее беспокойство, в зал Трофеев ворвалась группа взрослых, причем не самым достойным образом.   Шум который подняли взрослые мужчины и женщины, когда ворвались, заставил Гаару задуматься не было ли истинным его проклятием как Джинчурики не демон внутри него и преследования которое последовало за ним, а неизбежная драма которая преследовала его в разных мирах, не меньше. Даже что-то столь запутанное как смертельный Турнир для школьников, каким-то образом было извращено и стало более проблемным.   Специфика этой подрывной деятельности не была ясна Гааре и двум старшим Чемпионам с ним. Наверное, можно было сделать очевидный вывод, но он казался нелепым. Неужели событие с тремя в названии участниками, могло иметь еще четвертого?..   Фадж был явно в ярости, беспорядочно шагая по комнате и жалуясь на то, что уже все пошло наперекосяк. Даже когда он сверлил Гарри взглядом и кружил вокруг него, он сохранял почтенное расстояние от него - очевидной причины своей ярости. Это было не из уважения к тому, что Гарри был всего лишь мальчиком или скорее всего, невиновным в том что произошло, а потому что Фадж не хотел подходить к Гааре ближе, чем он уже был. Ведь Гаара как раз стоял рядом с Гарри.   — Как вы это сделали!? Вот что я хочу знать. Как он мог протащить свое имя мимо ваших профессоров, Дамблдор!? — возмущался Фадж. — То есть вы хотите сказать, что ему не помогали эти ваши так называемые охранники?   — Мы оба знаем, что это не так, Корнелиус. И я боюсь, что мистер Поттер не знает, что делать чтобы запутать такой древний и могущественный артефакт, как Кубок Огня, — спокойно рассуждал Дамблдор.   Гарри не понравилось, что его директор назвал его безграмотным, но последнее что он хотел сделать сейчас, это привлечь к себе еще больше внимания защищая свой интеллект. Тем более, что его безграмотность, по-видимому, была его лучшей защитой от выдвинутых против него обвинений.   — Разве мы можем поверить вам на слово, директор Дамбльдоғ? — возразила мадам Максим. Ее лицо вытянулось в попытке выразить ее сдержанное неудовольствие.   — Согласен. Это принесет пользу только вашей школе. Вы единственный, у кого есть мотив сделать это, — добавил Каркаров.   Гаара понял, что произошло и что так глубоко их беспокоило. Он посмотрел на Дамблдора в поисках ответов, ища какой-нибудь знак обмана на его морщинистом лице. Заключил ли Дамблдор еще одну сделку с Поттером? С другой стороны, зачем ему это? Вся цель участия Гаары предположительно заключалась в том, чтобы не допустить участия других студентов и получения травм, как это вероятно произойдет с Поттером, если ему разрешат участвовать.   — Мы пока не знаем точно что произошло, но директор Каркаров поднимает важный вопрос. Кто мог заставить мистера Поттера участвовать в Турнире? — сказал Дамблдор.   — Заставить? Взгляды взрослых присутствующих в комнате и других Чемпионов, которые до этого были прикованы друг к другу, повернулись к Гааре.   — Что? — спросил Фадж.   — Он сказал, что заставили. Поттер может просто уйти, — сказал Гаара. Конечно было тревожно, что кто-то пытался сорвать Турнир, но пока никакого реального вреда не было нанесено.   — Да, я хочу уйти, — проговорил Гарри, все еще выглядя пепельно-серым, но с проблеском надежды.   — Это магически обязывающий контракт. Имя мистера Поттера было внесено в Турнир Трех Волшебников, и он магически обязан участвовать, — сказал Крауч.   — Это смешно, — заявил Фадж, и большая часть присутствующих согласилась с ним.   — Я не бросал туда свое имя! — заявил Гарри, но мало кто из взрослых ему поверил.   — Несмотря ни на что, боюсь, Бартемиус прав. Кубок принял имя Гарри, поэтому он должен верить, что это он бросил имя, независимо от истинных обстоятельств этого участия, — серьезно сказал Дамблдор. — Я полностью уверен, что мистер Поттер не принимал никакого участия в том, чтобы внести свое имя в Кубок. Но магия Кубка могущественна, и с ней нельзя шутить. То, что кто-то другой уже манипулировал ею, делает эту ситуацию еще более опасной. Попытка разорвать контракт была бы очень опасной, и не для кого иного, как для мистера Поттера.   — Тогда дисквалифицируйте его! — потребовал Каркаров.   Гааре не нравился директор Дамрстранга, но он должен был признать, что идея ему понравилась.   — Ни за что в жизни! Дисквалификация опозорит его в нашем обществе на всю жизнь. Во всем мире! — сказала МакГонагалл. Гарри даже не понял, что она здесь. Стена взрослых перед ним была так плотно сбита вместе, решая его будущее (или его отсутствие), что он не знал, кто еще был в Трофейной комнате.   — Лучше опозориться, чем умереть, это точно, — сказала Максим, и Гарри снова оказался согласен с людьми, называвшими его лжецом. — И сделать из этого Турнира посмешище? — Возмутился Фадж.   — Сделать из этого больше посмешище, чем есть на самом деле? — спросил Каркаров. Препирательство продолжалось без дальнейшего вмешательства со стороны Гарри или Гаары, а Флер и Виктор продолжали наблюдать за развитием драмы.   Взрослые кричали и спорили, и все сбились в кучу, лицом друг к другу, так что Гарри и Гаара остались одни.   — Сириус очень расстроится из-за нас, — прошептал Гарри, и голос его звучал несчастно.   Гаара кивнул, представляя истерику, которую устроит Сириус. Мало того что Гаара солгал ему, теперь в это впутался и Поттер.   — Гаара, ты должен мне поверить. Я не бросал своего имени. — Гарри повернулся к Гааре, отчаянно пытаясь убедить кого-то в своей полной невиновности.   — Я и не думал, что ты это сделал, — просто сказал Гаара, лишь взглянув на Гарри, прежде чем продолжить концентрироваться на продолжающемся споре.   — Что? Правда?   Гаара не повернулся чтобы увидеть признательность Гарри, и не ответил. У Гарри было и так много (раздражителей) внимания, и он не искал еще больше этого настолько, чтобы принять участие в Турнире.   — Он очень легко всему верит, — Почти прошептала Флер стоявшему рядом с ней Виктору.   — Он мал, — сказал Виктор. — И они, возможно, работают вместе.   — У меня такого впечатления не сложилось.   Гарри взглянул на старшую пару, и они замолчали. Этот Турнир, их шанс на славу и богатство за пределами их самых смелых мечтаний, оказался не таким, как им обещали.   Спустя еще несколько минут, посвященных слушанию аргументов взрослых, группа наконец распалась, и Чемпионы собрались вместе для того, чтобы услышать вердикт, — Итак, решено, — начал Людо Бэгмен, — что мистер Поттер будет участвовать в Турнире в качестве второго Чемпиона Хогвартса.   — Решение Кубка не будет проигнорировано. — Добавил Крауч.   — И это несмотря на наши решительные возражения, — вмешалась Максим.   — Да, мы услышали вас и с первого раза, — пробормотал Снейп достаточно громко, чтобы его услышала вся комната.   Его сарказм не остался незамеченным, но никто не захотел удостоить его ответом.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО Гермиона провела последние пять минут убеждая Рона не пытаться штурмовать Зал Трофеев, чтобы спасти Гарри. По правде говоря, она хотела спуститься туда и выяснить, что происходит, так же сильно как и он, но она (в отличие от Рона) осознавала тщетность спешки на сцену, когда между ними и этой дверью были десятки репортеров и множество мракоборцев.   Люди пытались надавить на Рона и на нее, чтобы получить ответы о том, почему Гарри обманул Кубок, и когда он успел принять участие, поскольку никто этого не видел. Когда они получили в ответ только один, тот же самый ответ "он этого не делал", они вернулись к беспочвенным домыслам.   Из этого и из того, что они подслушали в Зале, сразу стало ясно, что все, похоже, считали Гарри обманщиком, а Гаара был настоящим Чемпионом. Это было замечательной переменой по сравнению с враждебностью и подозрением, с которыми Гаара относился к нему до конца прошлого года.   Конечно, союзники Гарри пытались отстаивать его позицию, но никто не понимал что происходит, и те не могли никого убедить в невиновности Гарри.   Как и следовало ожидать, слизеринцы не помогали. Они поспешили похвастаться достоинствами своего загадочного соседа по Факультету и оклеветать Гарри всевозможной ложью. Несколько этих змей утверждали что были свидетелями того, как он поменял Кубок или сделал еще несколько подлых вещей, чтобы получить доступ к Турниру.   Обычно голос Драко был бы самым громким среди них, высмеивая Поттера и возвышая Гаару. Но не в этот раз. В любом случае победа есть победа.   Победа, если не считать того, что прямо сейчас последнее, что сам Драко хотел делать, это поздравлять Гаару с его вступлением в Турнир. Он был наполовину готов встать на сторону Гриффиндора, откровенно говоря.   Прикусив язык, Драко сосредоточился на том, чтобы не вырвать ужином, который успел съесть до драматического появления Гаары ранее. От боли в животе до тошноты... Если международная пресса сфотографирует то, как его тошнит, это действительно станет... На самом деле, его мать и отец должны были бы быть там, чтобы увидеть это лично. Тогда бы это точно станет худшим вечером. После того что могло быть десятью минутами, толпа снова обратила свое внимание на переднюю часть Зала, направляя туда же взгляд Драко. Дверь открылась, и наружу высыпали взрослые из Зала Трофеев, которые раннее загнали туда Поттера. Дамблдор, МакГонагалл, профессор Снейп, Фадж, Людо Бэгмен, Крауч, два министерских лакея, имен которых Драко не знал (а он знал всех важных деятелей в Министерстве).   Затем последовали Чемпионы, все четверо. Виктор Крам вышел под аплодисменты и наслаждался ими некоторое время, прежде чем отошел в сторону, чтобы Флер Делакур могла получить те же самые почести. Пресса уже толкалась и пихалась, чтобы добраться до передних рядов и потребовать ответов. К сожалению для Фаджа, большинство этих вопросов касалось нарушения, произошедшего ранее.   Затем, через пару колебаний после того как появились два старших Чемпиона, вышли Гаара и Гарри. Они держались рядом, отменяя некоторые предсказания о жестоком соперничестве внутри Хогвартса. На этом любые признаки товарищества закончились.   Фадж снова поднялся на трибуну, но Крауч подошел сзади и сказал ему что-то неразборчивое. Фадж неохотно отошел от микрофона и позволил людям, которые на самом деле должны были вести мероприятие, взять на себя объявление.   То ли из-за этого отказа, то ли из-за самой ситуации, Фадж выглядел таким же сердитым, как и все остальные. Они не были такими сердитыми с тех пор, как близнецы Уизли на втором курсе узнали, когда у Снейпа день рождения, и организовали для него грандиозную вечеринку в Большом Зале, включая воздушные шары и торты с его изображением, которые появлялись на всех столах во время еды. Он не взлюбил их с того момента, как они встретились, но возненавидел их после того дня.   Последним гвоздем в копилку неудач стало то, что все писали оскорбительные анонимные поздравления с днем ​​рождения на десятках открыток, которые продолжали приходить в течение всего дня.   Если судить по выражению лиц близнецов, то в ближайшем будущем Фадж, возможно, станет мишенью похожих открыток.   Вопреки предположениям, Крауч в тот момент совсем не выглядел счастливым, заняв место Фаджа. Было время в его жизни, когда он с удовольствием украл бы сцену у Корнелиуса, но сейчас это казалось отравленным яблоком. — Спасибо за терпение. Турнир Трех Волшебников - это древнее состязание… Но это не значит, что оно не может менятся со временем. Кубок Огня, который использовался для выбора Трех Волшебников-Чемпионов с самого первого Турнира более семисот лет назад, счел нужным впервые выбрать четвертого Чемпиона, и поэтому мы решили внести изменения в этот исторический конкурс.   — И Гарри Поттер, и Гаара, — Крауч, казалось запнулся из-за отсутствия фамилии, — будут представлять Хогвартс по отдельности. Они будут соревноваться друг с другом, как и с уважаемыми Чемпионами, выбранными из наших школ-побратимов.   Итак, без лишних слов, я с гордостью представляю четырех чемпионов Турнира Трех Волшебников 1995 года: Виктор Крам из Института Дурмстранг, — раздались радостные возгласы из нескольких мест, — Флер Делакур из Академии магии Шармбатон, — зааплодировали французы и половина подростков в зале, — и нашу Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс представляют Гаара и Гарри Поттер! Приветствия были заметно громче для "родных" Чемпионов, которым совершенно не хватало гордости и зрелищности более старших Чемпионов, которые выступили вперед и с удовольствием представили себя обожающей публике. Гаара даже не вздрогнул, когда выкрикнули его имя, а Гарри огляделся готовый бежать обратно в Зал Трофеев, если работники Министерства и профессора расчистят ему путь.   Возможно именно поэтому профессора Грюм и Снейп стояли перед дверью. МакГонагалл заметила это расположение и задумалась - следует ли ей аплодировать им за поддержку Гарри или наказать их за то, что они издеваются над бедным мальчиком? В любом случае, ей придется пересмотреть свою программу в ближайшем будущем, чтобы включить больше презентаций.   Раз юный гриффиндорец вроде Гарри был напуган чем-то подобным, ей нужно было подбодрить своих львов, чтобы они появились перед этой толпой и держались гордо.   Хотя, возможно, его также пугала надвигающаяся возможность смерти, но она не могла сделать ничего разумного, чтобы подготовить своих драгоценных учеников к этому. Она бы и не хотела этого делать, в любом случае.   Поняв, что она просто пытается отвлечься от тревожной реальности перед ней, она стиснула зубы и снова сосредоточила свое внимание на продолжающейся речи. Крауч продолжил говорить, повторяя даты заданий и правила Турнира, включая то, что профессора (и она тоже) могут вмешиваться и помогать Чемпионам в подготовке к их Заданиям, выходящим за рамки их обязанностей по преподаванию своих предметов в обычном режиме.   Тогда в ближайшие месяцы ей определенно придется вносить ряд импровизированных изменений в свои планы уроков.   Как только было объявлено имя Гарри, она поклялась, что сделает все возможное чтобы помочь мальчику. Она собиралась сделать для него больше, чем их Министр Магии, который до сих пор настаивал только на том, чтобы Гаара и Гарри разделили между собой выделенный им гостевой билет на Церемонию Награждения. Нелепый человек.   Минерва пересилила неуклюжего идиота и заявила, что мальчики могут просто взять один из своих семейных билетов, поскольку технически у них один опекун, и им разрешено приглашать друзей и смотреть вместе. Она не оставила места для споров и будет продолжать использовать то небольшое влияние, которое она сможет собрать, пока этот фарс будет продолжаться, даже если это будет всего лишь такой символический жест, как этот.   Фадж кипел от злости в глубине сцены.   К этому моменту он был вне себя от ярости. Где уважение, которое он заслуживал?! Он же Министр Магии, Мерлина ради!   Когда он сказал,что недовольного Поттера следует выгнать, они должны были подпрыгнуть от его слов и немедленно повиноваться. Вместо этого им придется все реорганизовать. Они едва успели вовремя выполнить приготовления к Первому Заданию, используя не слишком впечатляющие планы Бэгмена и Барти. А теперь им придется срочно искать второго дракона! Из всех ночей, когда Хенрика не было рядом... Почему именно сегодня? Над каким бы чрезвычайным делом он ни работал в Министерстве, Фадж наверняка узнает об этом, секретно это или нет.   Полная катастрофа, бардак. — И за десять дней до Первого Задания всем Чемпионам и всем остальным будет рассказано о сути Первого Задания, — продолжил Бэгмен, сменивший Крауча пару минут назад.   Это была еще одна уступка, которую Фадж сделал Дамблдору. Старый зануда потребовал — потребовал! — чтобы участникам заранее сообщили, с чем им предстоит столкнуться. Как будто этот Турнир и так недостаточно изменился.   — Теперь, я уверен, что у прессы здесь есть несколько вопросов к нашим Чемпионам, поэтому я думаю, будет справедливо дать им шанс. Пожалуйста, помните, что для поддержания образования Чемпионов в течение этого года, а также для поддержания целостности Турнира, прессе не будет разрешено контактировать, прямо или косвенно, ни с одним из Чемпионов. Вы можете говорить с ними только во время официальных мероприятий, и они могут связываться с вами только в это время. — Бэгмен продолжал улыбаться, как будто ужасная опасность и драма этого вечера сошли с него, как с гуся вода.   Людо обошел Чемпионов и поманил их к краю сцены. Виктор и Флер шагнули вперед с отработанной легкостью, излучая уверенность, словно они были рождены для такого рода известности. Гаара колебался мгновение, разглядывая прессу, собравшуюся перед сценой, и размышляя действительно ли он нарушит свою сделку с Дамблдором, если исчезнет.   Если бы он не знал ответа на этот вопрос, он бы вообще не появился на сцене.   Гарри был последним, кто шагнул вперед и если бы его состояние организма было слабее, он выглядел бы так, будто упал в обморок. Он должен был быть там, внизу, среди кишащей толпы, наблюдая как самоубийцы-Чемпионы выставляют себя дураками. Вместо этого он был здесь...   Поскольку они были еще детьми, Бэгмен был более чем счастлив руководить допросом прессы, чем предоставить мальчиков и девочку самим себе. Стервятники не кружили над головой, они уже приземлились и собирались вгрызться. Он указал на первого репортера, которого увидел и пожалел, что не знаком с разными лицами так же хорошо, как некоторые из его коллег, разбирающихся в СМИ.   — Кубок Огня никогда не выбирал четвертого Чемпиона за всю историю Турнира Трех Волшебников, считается ли, что он был зачарован? И будет ли проведено официальное расследование любой неисправности или вмешательства в работу Кубка? Крауч вскочил, прежде чем кто-либо из подростков сделал что-то глупое, например попытался ответить на этот вопрос самостоятельно. — Я должен напомнить всем собравшимся здесь сегодня вечером, что эта пресс-конференция касается только Чемпионов. Любые вопросы об администрации Турнира или других внешних вопросах могут быть направлены в Министерство Магии позже. Мы будем рады ответить на любые подобные вопросы на следующем пресс-брифинге Министерства.   Репортер не выглядел удовлетворенным и уже поднял руку обратно в воздух. Никто из присутствующих не ожидал, что ему будет предоставлен еще один шанс задать вопрос после того, как он сразу же перешел к самой тяжелой теме. Людо указал на следующего журналиста.   — Мистер Поттер, когда вы бросили свое имя в Кубок? — Очевидно этот человек был более осторожен, задавая тот же вопрос.   Гарри, вечный олень в свете фар, не торопясь, громко сглотнул: — Э-э, я, правда, не… — Когда после его ответа репортер все еще ожидающе смотрел, он добавил: — Я не совсем уверен, что произошло.   Далее последовало: — Мой вопрос Виктору Краму. Вас хоть немного беспокоит, что два Чемпиона Хогвартса могут вступить в сговор и получить несправедливое преимущество над вами и мисс Делакур?   Виктор искоса взглянул на Гарри и Гаару и улыбнулся: — Меня это не волнует. Я считаю, что они оба честны и не будут вести себя так. И кроме того, они оба молоды и неопытны. Я не боюсь их, ни вместе, ни по отдельности.   Это несколько разрядило напряженность в Большом Зале, но собравшиеся репортеры не сочли это поводом прекратить нападение.   — Гаара, связано ли появление еще одного Чемпиона как-то с вашим с Гарри Поттером общим опекуном, Сириусом Блэком, известным критиком Министерства Магии?   Все глаза обратились на Гаару, но выражение его лица не изменилось. — Нет, — ответил он спокойно и мягко.   Все подождали секунду, ожидая продолжения, но когда стало очевидно что Гаара закончил, был задан следующий вопрос, снова Гааре. — После того, как летом вы привлекли внимание общественности из-за своих действий во время нападения дементоров на Хогвартс, а затем снова из-за беспорядков на Чемпионате Мира по квиддичу, ни вы, ни Министерство не раскрыли прессе никакой информации о вашем прошлом, включая ваше полное имя, которое даже не внесено в реестр здесь, в Хогвартсе.   — Есть ли здесь какой-то вопрос? — вмешался Людо. — Какие секреты Министерство помогает вам скрывать? И возможно ли что это вы на самом деле являетесь дополнительным Чемпионом, признанным Кубком за пределами Хогвартса?   — Ни одного и нет. — Снова сказал Гаара. У него не было ни показухи, ни блеска, как у Виктора, ни открытой уязвимости, которую демонстрировал Гарри.   Пресс-конференция продолжалась и продолжалась, и почти каждый присутствовавший журналист получил по крайней мере один шанс задать вопрос Чемпионам. После того как стало очевидно, что Гаара не даст никаких полных или проницательных ответов, большинство вопросов обошли его стороной, задав Гарри или двум другим Чемпионам, которые были слишком рады ответить.   Когда вопросы о странностях выбора Гарри наконец иссякли, и когда стало ясно, что Гарри не может дать никаких ответов, потому что он сам либо не знает, либо не желает признаваться что знает что-либо, пресса перешла к более приятным вопросам о самих Чемпионах и их чувствах по поводу предстоящего Турнира.   Один из них спросил, что каждый из них думает о том, чтобы быть знаменитым. Флер произнесла вдохновляющую речь о том, что нужно вести себя достойно и изящно, чтобы подать достойный пример жителям Британии и ее родины. Виктор усмехнулся и сказал, что он уже немного знает о том, как быть знаменитым, так что это не повлияет на него. Гарри изо всех сил старался не смотреть себе под ноги и только успел сказать, что надеется что Турнир пройдет быстро.   Гаара не ответил, он просто продолжал смотреть в пространство.   Несколько человек в зале посмеялись над выходками Гаары. Неважно, смотрел ли он на Снейпа или на мировую прессу, маленький красноволосый никогда не менялся.   Гаара давно уже отточил искусство избегать неловкости которую вызывало пристальное разглядывание людей. Обычно просто находя пустое место, на котором он мог бы задержать свой взгляд. Сейчас он намеренно избегал смотреть на кого-либо. Ранее на пресс-конференции он совершил ошибку, оглядев Большой зал, и не был готов совершить ту же ошибку снова.   За столом Гриффиндора он заметил, как близнецы машут руками и делают все возможное, чтобы привлечь внимание Гарри после чего они преувеличенно подняли большой палец вверх и изобразили поздравления. В тот момент Гаара не смотрел на Гарри, но он представил, что Гарри был совсем не воодушевлен таким поведением.   Две трети Золотого Трио, сидевшие за столом, были явно обеспокоены. На их страдания из-за отсутствия рядом Гарри было больно смотреть. Стало еще хуже, когда Грейнджер встретилась взглядом с Гаарой и скорчила ему рожицу, словно пытаясь подать ему знак. Учитывая, что Гааре было трудно расшифровать ряд стандартных, повседневных выражений лица, надежда на то, что он сможет разобраться в этом сложном послании мимикой, была совершенно напрасной.   Отвернувшись, он в итоге начал искать что нибудь другое, а затем и кого-то другого. Луна не разговаривала ни с кем из своих факультетников. Она сидела отдельно от них, так как самые близкие к ней отвернулись, чтобы пообщаться с людьми по другую сторону. Несмотря на эту постоянную изоляцию, Луна улыбнулась и взволнованно помахала ему рукой, когда он взглянул на нее.   Ее полное равнодушие к сложившейся ситуации и глубокая близость к нему заставили его снова отвести взгляд.   А затем он по ошибке позволил своим глазам блуждать по знакомой территории и был вынужден быстро отвести взгляд после мгновения самого пронзительного взгляда Драко. После всего, через что он заставил своего друга пройти за последние пару недель и месяцев, Гаара задавался вопросом, сможет ли Драко когда-нибудь простить его.   Более темная часть сознания Гаары, даже более глубокая чем голос Шукаку, задавалась вопросом должен ли Гаара ожидать, что Драко продолжит прощать его. Монстры не могут изменить свое поведение, как и небо не может перестать быть голубым. Облака могут покрыть его, заходящее или восходящее солнце может его подкрасить, но в конечном итоге оно всегда возвращается к своим истинным цветам.   Однажды Раса сказал что-то подобное Гааре, когда он по своей детской наивности спросил, сможет ли он когда-нибудь перестать причинять боль окружающим его людям? Вполне возможно, что это был последний раз, когда Раса общался с ним, не отдавая ему указаний по миссии, более чем за год до его внезапной смерти.   Итак, пока все это кружилось у него в голове словно песок, внимание Гаары было не сосредоточено на прессе, задающей ему вопросы, или на Гарри, который тщетно пытался заставить Гаару ответить на них.   Вопросы, четверть из которых остались без ответа, продолжали сыпаться дольше, чем кто-либо действительно считал необходимым. Сотрудники Хогвартса были теми, кто прервал конференцию, к облегчению многих.    В ту ночь было раскрыто достаточно информации, чтобы написать полные биографии Виктора Крама и Флер Делакур. Фактически, полные разделы этих биографий появились во многих газетах на следующий день. Если бы Волан-де-Морт воскрес той ночью, колонку о нем отодвинули бы на низ восьмой страницы. Настолько широко освещался Турнир Трех Волшебников в магической Европе.   Хоть этого было недостаточно, чтобы уравновесить ужас вечера, был один небольшой плюс в (вынужденном) участии Гарри. Всегда избегавший общественного внимания, как бы оно его ни добивалось, Гарри узнал о ряде неточностей в своей личной истории, изложенных по крайней мере в четырех книгах (которые прочитала Гермиона).   Его тренировал лично Николас Фламель в течение первых десяти лет его жизни. Он был спрятан в Австралии с могущественным обществом волшебников и ведьм, которые использовали темные ритуалы, чтобы сделать его более могущественным, чем кто-либо в его возрасте (Гермиона на самом деле смеялась вслух, когда рассказывала об этом). Его случайная магия была настолько мощной и разрушительной, что он сравнял с землей небольшую деревню в Корнуолле, и Дамблдору пришлось это скрывать.   Рон нашел это настолько забавными, что на самом деле пошел и прочитал два из самых странных рассказов о жизни Гарри. Эти две книги все еще передавались по всей семье Уизли в Хогвартсе, и все они были весьма довольны прочитанными фантастическими историями – они были чрезвычайно хорошо написаны, даже если не имели никакой связи с реальностью. Гермиона предположила что по крайней мере одна из них была написана Златопустом Локонсом под псевдонимом. Единственным Уизли, кто отказался от книг была Молли, которая не любила истории без бурного романа.   Оказалось, что у Джинни под кроватью уже лежали помятые копии обоих книг, хотя она клялась, что даже не открывала их с тех пор как встретила Гарри два года назад.   Интервью для прессы раскрыло ряд фактов о воспитании Гарри (опустив некоторые наиболее неприятные подробности "заботы" о нем Дурслей), которые помогут развеять многие мифы, возникшие за десять лет его отсутствия в магическом мире. Репортеров, несмотря на то что у каждого из них были заполненные блокноты, пришлось выпроводить из Большого Зала тем же способом, что и вчера вечером, все они все еще пытались и не смогли получить ответ на свой последний вопрос. Студенты которые были взволнованы в начале, почти все ослабли к концу.    Фадж, который все еще притворялся что находится там только в качестве зрителя, поспешил вслед за стеной репортеров, чтобы дать последнюю "неофициальную" пресс-конференцию за пределами замка. Большинство его сотрудников и сопровождающих, в том числе Барти Крауч и Людо Бегмен, последовали за ним, и внезапная суета, которая пронизывала Зал последние пару часов, стихла.   В тот вечер Дамблдор в последний раз оказался в центре внимания.   — И на этом, я думаю, мы можем закругляться. События этого вечера, безусловно, станут поводом для многочисленных дискуссий, но пожалуйста, помните что завтрак не будет ждать, и те, кто спит после звонка будильника, возможно будут вынуждены голодать до обеда. — Это могло бы показаться попыткой разрядить апатичное настроение, если бы не мрачные нотки в голосе старика, обозначающие искренний совет.   — А теперь, пожалуйста,поприветствуйте вместе со мной собравшихся Чемпионов Турнира Трех Волшебников, когда они выйдут из зала, — сказал он, начав аплодисменты, которые противоречили всеобщему желанию пойти спать или, по крайней мере разойтись по своим спальням, чтобы обсудить события вечера. Не нуждаясь в дальнейших подсказках, счастливые от того что наконец уходят, Гарри и Гаара повели Виктора и Флер по центральному проходу. Оба мальчика шли быстро и избегали смотреть по сторонам на аплодирующую и ликующую толпу, в то время как Флер и Виктор держались позади и махали своей обожающей публике.   Они вышли из Большого Зала, и профессор подождал минуту или две, прежде чем попытаться организовать цивилизованный выход из Зала для всех собравшихся студентов. Это было похоже на стадо капризных кошек.   ОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО