Скрытая Бесчеловечность

      Да, Гааре не нравились большинство видов магического транспорта, но когда волшебники черпали вдохновение их создания у своих более разумных собратьев-маглов, появлялась вероятность что они действительно смогут сделать что-то безопасное для использования. Показательный пример: Поезд, в котором он сейчас ехал, предоставлял его взору всю территорию Великобритании и не требовал от него пролететь весь изнурительный пятисотмильный путь собственным ходом.         Луна наблюдала за Гаарой, наблюдавшим за проходящим мимо пейзажем. Насколько она могла видеть, за это лето он совсем не изменился. А вот Драко, сидевший рядом с ней, выглядел уставшим, худым и хромым.   — Драко, почему ты хромаешь? — Спросила она вдруг.   Драко внезапно запаниковал, глядя на Луну и на Гаару напротив него, и попытался придумать убедительное оправдание. — Я, эм, ну, я съел завтрак слишком быстро и от этого у меня ужасно закололо в боку.         Он внимательно наблюдал за их лицами, особенно за Гаарой. Драко воспринял стоическое, ничего не выражающее лицо красноволосого как хороший знак того, что он нашел это неинтересным и следовательно, правдивым. У Луны тоже не было особого выражения лица. Ее выражение лица могло означать что угодно. Драко не особо волновало что она думает, пока она не захочет поделиться какими-либо теориями с Гаарой.         В этот момент, как это уже случалось десятки раз с тех пор как они сели вместе, Гаара вскочил на ноги чтобы придержать дверь купе закрытой, когда кто-то попытался открыть ее и присоединиться к ним. Это было эгоистично, но большинство подростков в этом купе действительно были довольно эгоистичными, по крайней мере до такой степени, что они не хотели чтобы их воссоединение было прервано незнакомцами. Гаара был особенно против их появления, поскольку он уже был объектом такого большого внимания на платформе и в поезде.         Когда злоумышленник сдался и пошел дальше по поезду, Гаара вернулся на свое место и продолжил наблюдать за пейзажем. Гааре действительно очень понравилась здешняя сельская местность, если брать во внимание просторы полей и рек. Единственное, было обидно за погоду: между Лондоном и Шотландским Хайлендом уже четыре или пять раз менялась то солнечная погода, то ливень.        Все подростки в купе виделись несколько раз за эти каникулы, поэтому у них не было незатронутых тем, по которым можно было бы пообщаться. Конечно, Драко мало заботили появления и исчезновения Луны, а Луну гораздо больше интересовала деятельность Гаары, какой бы сухой и скучной она ни была, в отличие от напряженного графика Драко. Ну а Гаара был просто счастлив сидеть в дружеской тишине и наслаждаться видами из окна.   — Я с нетерпением жду возможности увидеть твой прогресс. — Сказала Луна.   — Я до сих пор не могу поверить, что ты справился с этим так быстро. Честно говоря, я был почти уверен, что всё пойдет не так как надо, и ты застрянешь на полпути между формами. Я слышал, что анимагическая магия довольно сложна. — Драко ухмыльнулся.   — Я думаю, что Гаара выглядел бы эффектно с большим пушистым хвостом. — Сказала Луна, ненадолго погружаясь в свои мечты.   — Ты бы точно так выглядел бы. — Язвил Драко. Действительно, не мог ли Гаара найти себе более нормального друга, пусть даже из хотя бы (пока) загадочного (для него) противоположного пола? — И когда ты сможешь показать нам свою трансформацию? — спросила Луна, проверяя задернуты ли шторы купе на случай, если демонстрация начнется немедленно.   — Не сейчас. Я все еще заканчиваю свое обучение. — Ответил Гаара.         Ни Драко, ни Луна не смогли с уверенностью определить, лгал ли Гаара или нет, когда он говорил, что не может им это показать. Они оба, как это часто было, подозревали что Гаара им лжет.   Все они погрузились в приятную тишину на несколько драгоценных минут, прежде чем Драко снова нервно нарушил молчание. — В этом году в школе что-то происходит… — начал он.   — В нашей школе действительно часто случаются всякое. — Согласилась Луна. Драко нахмурился, услышав ее вмешательство в его речь или же скорее ее манеру поведения, так и не поняв издевается она над ним или нет. — Не просто всякое. Мой отец сказал мне, что в последнее время он слышал кое-что. Слухи и шепот в Министерстве. Секреты и тому подобное. Когда глаза Луны широко распахнулись и она начала выглядеть так, будто собиралась что-то сказать, он ее сразу оборвал: — Нет, никаких твоих нелепых теорий. Отец не смог выяснить что именно происходит, но сказал что министр сам что-то планирует.   — Твой отец не знает? — Спросил Гаара.         Драко слегка покраснел, совершенно не привыкший говорить хоть слово против всемогущества своего отца. Он знал, что его отец и министр в последнее время не сходились во взглядах, и что это вызывало у его родителей большой стресс, но делиться такими личными подробностями выходило за рамки уверенности, которую он разделял с Луной. Да и с Гаарой об этом все равно лучше было не говорить. Одобрять обсуждение неприятных вещей в присутствии других людей было неприлично.         Гаара знал, что ему следует беспокоиться о том безумии, которое приготовил лидер магического правительства этой страны, особенно учитывая что единственным известным ему предыдущим планом было размещение тысячи дементоров вокруг замка с детьми. Однако все что ему сейчас хотелось — это наблюдать за происходящим и беспокоиться о Сириусе и Ремусе. Пусть они и взрослые люди, но Гаара всё равно больше беспокоился об их благополучии в его отсутствии. Вся глупость в которую может вляпаться Сириус, вся глупость в которую Сириус может втянуть Ремуса…   В конце поезда, в более шумном купе, сидело Золотое трио и близнецы Уизли. Две самые проблемные группы из Гриффиндора в Хогвартсе (на данный момент).    — Ты пробовал спросить об этом Сириуса или профессора Люпина? — Спросил Рон.   — Нет, я сказал Гааре, что оставлю его в покое на некоторое время. Я имел ввиду, по крайней мере пока не поймаю его на чем-нибудь. — Ответил Гарри.   — Но по крайней мере, мы знаем что теперь есть что можно узнать. — Добавила Гермиона. — Я с Гарри, думаю нам стоит подождать и посмотреть.   — Он определенно задумал что-то плохое, я могу вам сказать, тем не менее мы могли бы с таким же успехом подождать пока он ошибется. В любом случае, в прошлом году нам так и не удалось многое узнать. — Сказал Рон.   — Мы оба думаем, что ты одержим им, не так ли, Фред? — Сказал Фред.   — Мы так и думаем, Джордж. Гаара - порядочный джентльмен с безупречным вкусом. — Ответил Джордж.   — Мы не одержимы, мы просто бдительны. — Пробормотал Рон своим старшим братьям.   — Я думаю, что в этом году нам всем нужно сосредоточиться на школьных занятиях. Больше никаких отвлекающих факторов. — Заключила Гермиона.   — Ты имеешь в виду такие отвлекающие факторы, как окаменение или нападение дементоров? — Усмехнулся Рон. Гермиона фыркнула, а Гарри рассмеялся.         В то время как трое четверокурсников начали беспокоиться о предстоящих академических задачах года, Фред и Джордж начали спокойно планировать свою деятельность на этот же год. У них было серьёзное настроение начать новый розыгрыш с Гаарой и вернуть себе неоспоримое превосходство в школе. Они называли это просто 'соревнованием', поскольку никто из них не чувствовал себя в безопасности, называя это ' войной  ' шуток. — Я слышал, как мой отец рассказывал маме о нападении этим утром. — Сказал Рон сразу после того, как Фред и Джордж пошли искать своих друзей. Теперь они могли спокойно поговорить.   — Это твое подслушивание уже вошло в привычку. — Ухмыльнулся Гарри.   Рон покраснел, но продолжил. — На какого-то старого мракоборца напали в его же доме.   — И твоего отца вызвали? Почему? — спросила Гермиона.         Рон был так взволнован, узнав что его отец был вовлечен в нечто настолько захватывающее на работе, что даже не подумал задаться вопросом, почему его послали с мракоборцами расследовать что-то, что не имело никакого отношения к неправомерному использованию маггловских артефактов. — Я не уверен. Папа кажется знал его, того чувака-мракоборца, так что возможно он попросил пойти с ними.   — Так кто же напал на него? Темные волшебники? — Спросил Гарри.   — Я так не думаю. Я не уверен, правда. Мне пришлось перестать слушать, потому что Джинни пришла, а она всегда ябедничает. Кто бы это ни был, они скрылись.   — Подожди, я помню как сегодня утром читал о предполагаемом нападении в 'Пророке'. Судя по всему, это была ложная тревога.   — Папа точно сказал, что это произошло. Пришлось вызвать Целителей, чтобы спасти того чувака, на которого напали. — Пророк солгал? — Возмутилась Гермиона, из-за того что проверенный источник информации может вот так ввести общественность в заблуждение.   — Сомневаюсь, что это в первый раз. — Сказал Гарри, вспоминая то, что он читал о себе в нескольких книгах по истории волшебства, в которых упоминалось окончание войны и его роль в ней. О той ночи и жизни Гарри после нее было рассказано очень много историй, и ни одна из них не была близка к правде.   Гермиона на мгновение задумалась, прежде чем решила продолжить разговор. — Мои мама и папа купили новую бормашину…   КСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО       Поезд замедлил ход и остановился на станции. Коридор внутри него уже был забит подростками и детьми десятилетнего возраста толкающимся и суетящимися, чтобы сойти с поезда. Как и раньше, Гаара не был заинтересован в том, чтобы проталкиваться сквозь толпу. Однако он явно упускал какой-то жизненно важный фактор, который приводил в восторг всех остальных учеников вокруг него. Он просто не видел причин для суеты.   — Это наш второй дом. — Вмешалась Луна, смотря на какое-то почти незаметное изменение выражения лица Гаары, на которое она очевидно отвечала.       Драко задавался вопросом, было ли это ее способностью — понимать о чем думает Гаара, (с еще большей безошибочной точностью, в отличие от него самого, который провел с ним гораздо больше времени) из-за ее интеллекта когтевранки или из-за ее печально известной странноватости, давшей о себе знать.   — Нет, это второй дом только для тех, у кого нет дома ради которого стоит вернуться. — Высокомерно добавил Драко с ухмылкой. Как обычно, его язвительность не вызвала ни у кого из них ответа.         Когда основная масса студентов вытолкнулась из поезда, Гаара открыл дверь купе и присоединился к последнему потоку трепетных первокурсников и не впечатлённых семикурсников. Вернувшись в поле зрения своих одноклассников, Гааре снова пришлось терпеть их благонамеренную благодарность и лесть, пока Драко и Луна любезно не вмешались и не заблокировали попытки звсех знакомых и не очень вступить в бой или похлопать его по спине.         На вздымающейся платформе Драко вспомнил те ужасные происшествия прошлого года связанные с фанатками, когда заметил среди толпы несколько разрозненных людей с толстой подводкой для глаз, имитирующей глаза Гаары с естественными кольцами. Они напомнили ему прошлогодних фанатичных чудаков, которые были ненадолго одержимы Гаарой, прежде чем нашли новый объект для раздражения, или возможно у них просто появилось хобби. Эти люди казалось вместо занятия своим хобби, просто носили макияж как модный признак, хотя вероятно они были все еще вдохновлены недавно прославленным Защитником Хогвартса. К счастью, большинство этих студентов, похоже, были из Пуффендуя, так что был шанс, что Гаара мог их не заметить. Таким образом, у них появится возможность переосмыслить свои нелепые попытки установить моду.   Когда же эти пуффендуйцы поймут, что они не лидеры?          Драко и Гаара проталкивались сквозь толпу, оплакивая тот день, когда Гаара загадочным образом стал знаменитостью после месяцев подозрений и страха (также известных, как старые добрые времена) со стороны этих же детей. А Луна следовала за ними. Несмотря на то, что сейчас Гаара был примерно того же роста что и в прошлом году, он все еще мог пробиваться мимо людей с большей легкостью, чем это позволяло ее хрупкое телосложение.       Кое-что Гаару раздражало больше, чем он мог бы признать и больше, чем его недавняя популярность. Единственной группой на этой платформе, которая была полностью ниже него, состояла из первокурсников. Хотя это могло быть из-за того, что второкурсники в значительной степени гуляли везде.         Все они сели на идущий своим ходом экипаж, однако им потом пришлось ждать, пока к ним присоединится четвертый, чтобы он отправился в путь. Тем временем Драко спрашивал о фестралах, привязанных к транспортному средству. Ему было любопытно узнать о невидимых зверях. Он все еще был удивлен тем фактом, что Луна Лавгуд могла их видеть, но не имела возможности вежливо выяснить, почему это было или скорее, кто это был.         Незнакомый семикурсник-пуффендуец забрался в карету и они стремительно отправились в путь, предварительно потерпев его попытки отблагодарить миниатюрного героя.   — Это ничего. — Пренебрежительно ответил ему Гаара.         Оставшуюся часть пути они просидели молча, так как не хотели небрежно разговаривать в присутствии незнакомца, за исключением Луны, которая раз или два пыталась втянуть в разговор одного из них и даже парня из Пуффендуя. Семикурсник был либо слишком напуган чтобы говорить откровенно перед Гаарой, который явно смотрел на него, либо ему просто не было интересно разговаривать с чудной маленькой Когтевранкой.         Прибыв на место и высадившись, Гааре пришлось обойти фестрала привязанного к карете, когда он пошел к замку. Все таки животный магнетизм к нему все еще работал в полную силу. Драко наблюдал за тем, как Гаара избегал пустое место, и продолжил размышлять о фестралах, с еще большим интересом увидев как Луна приблизилась к тому же месту, вздрогнула и последовала за Гаарой, предположительно после огрызания на неё лошадко-подобного невидимого существа. Драко проследил за ними и пошел тем же путем, что и Гаара. В конце концов все они завершили свой путь в школу.   — Похоже, они наконец решили немного привести это место в порядок. — Холодно заметил Драко, войдя в вестибюль.         Он увидел пару свежих гобеленов, вынутых из хранилища, и при ближайщем рассмотрении обстановки оказалось, что доспехи сияли как никогда раньше. Камни выглядели так, будто их отполировали, да и в целом Большой Зал тоже выглядел лучше. Вне вестибюля камни тоже были отполированы до блеска, Знамена вдоль стен были замещены тонкими шелковыми моделями, и даже убранство зала стало выглядеть так, будто древние столы и скамейки сменились новой мебелью. Старые, сильно изношенные столы, хранящие воспоминания многих поколений учеников, с сотнями вырезанных инициалов и тысячами отметин и вмятин были заменены на новые, девственно-чистые.         Несмотря на все трудности, с которыми ведьмам или волшебникам пришлось волшебным образом починить и заменить такие простые предметы, эти столы существовали уже сотни лет. Скамейки заменили отдельными стульями с высокими спинками, по-видимому достаточно точного количества для приходящих студентов.       Гаара слышал, как люди удивлялись тому насколько дорого все это должно было стоить, но вот реакции на обновки разделились во мнениях. Когтевранцам и Слизеринцам больше всего понравилось, потому что эти обновки были более достойными и предлагали больше личного пространства, тогда как Гриффиндорцы и особенно Пуффендуйцы не восхищались этим в той же мере, поскольку всегда наслаждались неформальностью и близостью, которую допускали скамейки.   Рон подытожил мнение всего своего Факультета, сказав: — Мне это кажется немного помпезным.         Слизеринцы тут же начали соперничать за лучшие места, коллективно полагая, что вероятность того, что эти места останутся за ними в наступающем году, слишком важна, чтобы оставлять ее на волю случая. Драко потащил Гаару вместе с нетерпеливыми слизеринцами, не удосужившись попрощаться с Луной, пока она направлялась к своему более упорядоченному факультету. Она заметила, что стала в меньшей степени изолированной из группы, чем в предыдущие годы, вероятно из-за ее очевидной связи с Гаарой, Защитником Хогвартса. Эта уменьшенная враждебность не распространялась на разговоры или дружелюбие, но над ней смеялось меньше людей, и за этот вечер она ни разу не "споткнулась."         МакГонагалл, которая ждала прибытия первокурсников, считала что это была самая продолжительная рассадка, которую школа видела за все годы ее работы там. Она все еще слышала разгорающиеся ссоры и скрежет стульев по камню, даже после того, как за ними закрылась дверь и новые ученики вошли в замок вместе с Хагридом.       Гаара определенно был за такую новинку, поскольку у него всегда были трудности со скамейками и тем, насколько близко на них приходилось сидеть с другим человеком. Здесь даже имелись подлокотники для поддержания правильной дистанции.       Столовые приборы также были заменены столовым серебром, которое (как громко подозревал Драко), прослужит на их столе намного дольше, чем любое другое в доме Уизли. Гаара взял тяжелый, богато украшенный нож и пожелал, чтобы здесь было больше палочек для еды.         Учащиеся продолжали болтать об эстетическом благоустройстве школы и о начале учебного года. Профессора вошли через задний вход и заняли свои места у главного стола. Драко заметил, что некоторые из сотрудников были одеты в новые мантии, предположительно соответствующие обновленному интерьеру. Хотя было примечательно, что Снейп не переоделся по этому случаю, и его волосы оставались такими же жирными, а одежда такая же — вся в моли.         В то время как Драко был озадачен нововведением и показательной модой среди учителей, Гаара задавался вопросом сможет ли он сбежать, если сделает это до начала церемонии открытия учебного года, и до того как ряд других (более наблюдательных) людей заметят диапазон выражений на лицах типично возбужденных сотрудников.         Большинство из них выглядели в лучшем случае торжественными: МакГонагалл наслаждалась уединением в вестибюле, чтобы продемонстрировать более открыто свое убийственное выражение лица, в то время как ее коллеги, ввиду детей, должны были держать лицо. Снейп выглядел чуть менее презрительным, чем обычно, и более озадаченно-задумчивым. Хагрид с Дамблдором изо всех сил пытались скрыть улыбки в бородах.         Когда некое слово распространилось и все обратили на это внимание, за исключением пары не обращающих внимания ни на что, разговоры успокоились, и в тишине Дамблдор встал, чтобы начать речь, пока Минерва снаружи готовила новых учеников. — Добрый вечер и добро пожаловать всем и каждому в новый год обучения в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Как многие из вас уже заметили, с тех пор как вы видели этот замок в последний раз, в нем произошло несколько небольших изменений. Хоть большинство и радуется улучшениям, знайте следующее: Хогвартс выстоял тысячу лет, выдерживая испытания временем и завоеваниями, и всегда придерживался принципов своих прославленных основателей. Неважно, что может измениться внешне и какие неприятности могут преподнести его посетителям. Как крепок камень, так крепки и убеждения, которые обеспечивают процветание этой школы.         Студенты молча слушали этот мрачный монолог и не знали что делать, когда она казалось закончилась. Это вроде не требовало аплодисментов или одобрительных возгласов, вместо этого казалось, что им следует вести себя очень тихо и выглядеть испуганными.   — Как бы я ни любил драматические речи, боюсь на большее у меня нет времени. Настало время присоединиться новым ученикам к новому учебному году и к нам здесь, в каждый из их и ваших факультетов. Пожалуйста, в грядущих испытаниях помогите тем кто моложе и слабее вас, учиться и расти.         С этими еще более зловещими словами он взмахнул палочкой, и гигантские деревянные двери со скрипом открылись, пропуская МакГонагалл с процессией одиннадцатилетних детей. Они инстинктивно оценивали атмосферу в зале и были соответственно напуганы. Помимо того, что обычно переживалось в наступающем году, они были также напуганы из-за столкновения с сотнями старшеклассников.       Гарри остановил бормотание Гермионы по поводу предупреждения Дамблдора и посмотрел на новых учеников, задаваясь вопросом присоединиться ли к Гриффиндору в этом году кто-то интересный. Он заметил, что один из новичков был насквозь мокрым. Вода, казалось, пропитала всю его одежду, падая на пол медленными струйками. Затем Гарри услышал, как Колин Криви запричитал по поводу своего младшего идиота-брата, который, должно быть, упал в озеро.   — Остерегайтесь этого. — Сказал Рон указывая на одну из девочек, стоявших в конце очереди. Она выглядела довольно ничем не примечательной, но Рон сказал: — Думаю, она моя троюродная сестра. Они когда-нибудь кончатся? Она с маминой стороны. В любом случае, она ужасна. Представьте себе маленькую девчонку Малфой, и это будет она. Насквозь гнилая Мафальда.         Гарри подавил свое желание обсудить внутреннее противоречие того, что Малфой уже был девчонкой. Тем временем, МакГонагалл уже пошла за Распределяющей Шляпой, и ему как и всем остальным в Зале, ставшими свидетелями прошлогоднего Распределения, было очень интересно увидеть, в каком состоянии она находилась.   — Шляпа выглядит неплохо, учитывая то, что произошло в прошлом году. — Сказала профессор Синистра, наклоняясь к Дамблдору.   — Подобная реакция не является чем-то неслыханным. Признаюсь, я потратил немного своего драгоценного свободного времени на изучение подобных случаев в Сортировке сразу после насыщенного событиями прошлогоднего открытия. Это редкость, но необычная реакция на юного Гаару не повод для беспокойства. — Прошептал в ответ Альбус.         По правде говоря, его исследования показали противоположное тому, что он только что сказал своему доверенному коллеге. Единственные две записи которые он смог найти в дневниках своих предшественников, в которых подробно описывалось что-либо подобное тому, что произошло с красноволосым мальчиком, были созданы о двух волшебниках, к которым не хотелось бы присоединять Гаару — Моргейн ле Фэй и Меркуриус Зе Дарк из 16-го века. Вполне вероятно что это происходило и раньше, но было просто не записано или записи о них были уничтожены. Альбус старался не вдаваться слишком глубоко в тот факт, что эти два худших Темных Лорда в истории Британии вызвали ту же реакцию, что и все, что было с сознанием Гаары. Разговор со Шляпой ничего не дал, равно как и пересмотр его воспоминаний о ничем не примечательном Распределении Тома. — Кто-нибудь из вас видел призраков факультетов или Пивза с тех пор, как мы приехали? — Спросила Гермиона.   — Они наверное куда-то ушли праздновать одну из смертинин или что-то в этом роде. — Ответил Рон.   — Ш-ш-ш, они собираются начать Распределение. — Перебил их Гарри. Он любил слушать песню Распределяющей Шляпы каждый год, хотя редко мог понять, о чем именно ее песня. Возможно, ему стоит позже проконсультироваться по этому поводу с Когтевранцами или с Гермионой.         Колин выглядел огорченным, когда его брат прижался к табуретке и оставил ее мокрой после быстрого распределения в Гриффиндор. Рон был единственным гриффиндорцем, который поддержал распределение шляпы в Слизерин, когда его оскорбленную кузину выгнали с его факультета.   — Ночь продолжается, и еще многое предстоит сделать и сказать. Прежде чем мы сможем насладиться нашим чудесным пиром, я должен сделать несколько коротких объявлений. Во-первых, после ухода профессора Люпина по личным причинам, к нам присоединится новый преподаватель Защиты от Тёмных искусств. Кажется он немного опаздывает, но пусть это не вводит в заблуждение никого из вас. Аластор Грюм не тот человек, с которым можно шутить. Пожалуй, он самый квалифицированный человек в стране, способный помочь образованию одних и начать образование других.       Драко настолько побледнел, что его кожа по тону стала похожа на фарфоровое лицо Гаары, и пока директор повторял стандартные предупреждения и обновленные правила, Драко объяснил Гааре, что его так напугало. Он рассказал что Грюм был известным параноиком, преследователем, предвзятым и сумасшедшим старике, который сражался в последней войне и казалось до сих пор сражается, особенно против таких семей, как семья Драко. Гааре стало интересно встретить в этом мире такого закаленного воина.   Третье объявление было сделано с задержкой и нежеланием, которое стали еще ясней, когда директор снова начал говорить. — И, наконец. Мне грустно сообщить вам, что в этом году межфакультетного кубка по Квиддичу не будет.         Прежде чем он смог продолжить говорить, ученики вскочили с первым попавшимся оружием в руках, выкрикивая свои жалобы и дико жестикулируя, как будто Дамблдор вместо этого объявил о создании класса по пыткам магглов (что вероятно не вызвало бы такого шума у ​​слизеринцев, как отсутствие квиддича). Главный вопрос который выкрикивали, заключался в том почему его отменяют. Дамблдор спокойно подождал, пока дети успокоятся, прежде чем продолжить.   — Я понимаю что многие из вас расстроены, и во многом разделяю ваше разочарование, но уверяю вас, причина этого временного изменения станет ясна после того, как мы все поужинаем.   — Я не думаю, что они удовлетворятся только этими словами. — Пробормотала Минерва, тряхнув рукой.   — Я думаю да, но помимо всех наших многочисленных других обязанностей, нашим главным приоритетом должно быть донесение истины до наших учеников. Несмотря на убеждения в обратном, я никогда не был сторонником тонких слов. Лучше один беспокойный обед, чем позволить кому-то в моем положении распространять ложь, — ответил Альбус, прежде чем дать сигнал о начале еды.   Когда началось пиршество и возобновилась болтовня, Минерва улыбнулась и взяла свои столовые приборы, продолжая говорить себе под нос: — Прошло столетие после вашего Распределения, а вы во всех отношениях тот же гриффиндорец, которым когда-либо были.         Гаара молча наслаждался трапезой, игнорируя гневные и испуганные шепоты о том, что в последний раз квиддич отменили из-за открытия Тайной комнаты, и что осада Сириуса Блэка не положила конец их заветному спорту. Так что либо Квиддич не следовало отменять, либо если пришлось, то какая бы причина ни была, она должна была быть серьезной. Смертельно серьезной. Гаара был тихо рад, что ему больше не придется просидеть на играх Драко в этом году.         В середине приема пищи, когда Драко накладывал еще несколько картофелин на тарелки себе и Гааре, главные двери распахнулись, позволив войти искалеченному, покрытому шрамами старику, из-за зрелища которого у Драко полностью пропал аппетит. Гаара наблюдал, как одноногий и одноглазый человек ковыляет через Большой Зал к главному столу. Он пытался понять, должно ли его впечатлять боевыми шрамами или же разочаровывать остатки одного из немногих воинов, которых он нашел в этом мире.         Он конечно был хорошо осведомлен, но сомневался, что этот человек сможет многому их научить в практическом бою. Конечно, он не сможет продемонстрировать ничего, кроме стационарного заклинания.   В целом, удручающее зрелище.         Тем не менее, когда искалеченный мужчина приблизился к тому месту, где они с Драко сидели, он заметил несколько свежих шрамов на и без того сильно поврежденном лице. Драко полностью застыл к тому моменту, когда искусственный глаз повернулся и несколько секунд смотрел на него и Гаару.         Грюм подошел к преподавательскому столу в начале зала и поприветствовал Дамблдора и МакГонагалл, затем доковылял до свободного места и небрежно съел все, что попадалось под его руку, проливая почти столько же сливочного пива, сколько он выпил. Очевидно, что все студенты были заинтересованы в своем новом профессоре З.О.Т.И., однако Дамблдор не предпринял никаких попыток вновь представить его, а Грюм похоже вообще не обращал на зал никакого внимания. Если конечно, кто-то не присмотрится достаточно внимательно, чтобы увидеть, как его фальшивый глаз бегает по сторонам и наблюдая за ними всеми.   Даже Гаара не осознавал, что в основном пристально наблюдают за ним, хотя время от времени его охватывала холодная дрожь.         Когда все поужинали и остатки десерта исчезли с тарелок, Дамблдор снова встал, на этот раз обойдя стол и снова встав на подиум. Он кивнул Хагриду и Снейпу, и те угрюмо поднялись на ноги и пошли по коридору к дверям. — Теперь, когда мы все поели, меня попросили разрешить провести здесь сегодня вечером специальную презентацию.       С этой короткой прелюдией директор отошел от трибуны и подал знак Хагриду и Снейпу снова открыть двери, на этот раз впустив две дюжины репортеров из различных британских волшебных газет, а также международных изданий. С них всех потребовали встать перед залом, однако некоторые индивидуумы набегали и беспокоили студентов. Один или двое побежали прямо к Гарри Поттеру, знаменитому студенту, чтобы спросить знает ли он что происходит, что он об этом думает, как он справляется и так далее. Его ответом был — " Ухх… "   Дамблдор заметил множество репортеров пытающихся побеспокоить детей, поэтому достаточно громко хлопнул в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание. — Вы все, пожалуйста, соберитесь вокруг фасада.         Задняя дверь открылась после того, как нетерпеливые репортеры сгрудились вокруг возвышения, и ученики увидели Министра Магии Корнелиуса Фаджа, а также двух других видных деятелей Министерства, Бартемиуса Крауча и Людо Бэгмана, горстку мракоборцев и помощников. Чиновники Министерства высыпали через черный вход и свободно собрались позади Министра, когда он занял свое место на возвышении, ожидая пока испуганный секретарь прикрепит микрофон к школьной мебели. В это время репортеры сходили с ума от неожиданной пресс-конференции. Ранее они ожидали, что будет простое школьное мероприятие, которое им приказали посетить.   Когда задача была выполнена, Фадж откашлялся и начал говорить. — Добрый вечер всем студентам и преподавателям нашего прекрасного Хогвартса, а также всем кто слушает нас по всей Великобритании. Я прерываю ваши регулярные программы, чтобы сообщить вам важное объявление от вашего Министерства Магии, касающееся каждого мужчины, женщины и ребенка в нашем обществе. Наша школа, жемчужина европейского магического образования, примет мероприятие, что укрепит международные связи и подтвердит позицию Британии, как маяка силы и стабильности в магическом мире.         Этот праздник следующего поколения ведьм и волшебников был впервые задуман нашими уважаемыми главами Департаментов Магических Игр и Спорта, а также Международного Магического Сотрудничества здесь. Их идея вдохновила меня, как вашего Министра, на предстоящий год. Начиная с октября этого года, Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс будет принимать вновь возобновленный Турнир Трех Волшебников!         Пресса немедленно приступила к своим вопросам, яростно и отчаянно желая задать самые важные вопросы. Точно так же ученики почти забыли о разочаровании по поводу отмены квиддича, вместо этого мысленно связывая это объявление с явно недовольным выражением лиц учителей. Очевидно, это было не то безобидное дипломатическое мероприятие, на которое намекал министр.   — Пожалуйста, отложите все свои вопросы до конца. Некоторые из вас, возможно, помнят из своих книг по истории долгое и славное наследие Турнира Трех Волшебников прошлых столетий. Когда молодые волшебники и ведьмы из трех величайших магических школ Европы соревновались за приз и честь, сопровождавшие желанный Кубок Трех Волшебников. Как и в те времена, трое студентов: один из Хогвартса, один из Академии магии Шармбатон во Франции и один из Скандинавского института Дурмстранг. Прямо сейчас их Министры и Директора школ делают то же самое заявление, но я единственный, кто имеет честь проводить это празднование в своей стране.         Турнир будет состоять из трех заданий, каждое из которых будет более опасным и сложным, чем предыдущее. Они призваны проверить участника на силу, сострадание и смелость. Группы из обеих других школ прибудут тридцатого октября на официальную церемонию открытия Турнира, на которой прекрасные юноши и девушки Хогвартса представят свое магическое мастерство и наше культурное наследие.         Гарри и нескольким маглорожденным студентам пришло в голову, что эта церемония открытия удивительно похожа на начало Олимпийских игр. Они заподозрили, что Людо Бэгмен, который вместе с Краучем выглядел довольно раздраженным тем фактом, что его отстранили от проекта, что он возглавлял, лично узнал о грандиозном маггловском спортивном событии и черпал из него вдохновение. Те же самые студенты сразу почувствовали, как у них в желудках поселился страх, когда они поняли, что от них могут ожидать выступления в таком представлении.   — В течение двадцати четырех часов после презентации ученики смогут представить свои имена Кубку Огня, и из них самый достойный будет выбран Чемпионом своей школы. По требованию трех директоров, к участию допускаются только ученики четырнадцати лет и старше.       На самом деле, это Дамблдор потребовал установить такое возрастное ограничение, поскольку данный рискованный рекламный ход министра был слишком опасен, чтобы позволять вообще кому-либо принимать участие. Как бы то ни было, он чувствовал себя несчастным по причине столь низкого уровня ограничения по возрасту. Если бы он добился своего, а они все еще проводили бы этот турнир, он бы не хотел видеть, что там участвовали люди моложе семнадцати или восемнадцати лет. Взрослым непростительно заставлять детей умирать, тем более без причины.   — Двадцать первого ноября состоится традиционная Церемония Взвешивания Палочек, а двадцать шестого — Первое задание. Второе Задание последует двадцать четвертого января, а Третье — двадцать четвертого июня. На следующий же день состоится церемония награждения, парад и церемония закрытия в Министерстве Магии.       Настойчивые репортеры пытались вмешаться, задавая вопросы относительно специфики заданий, но Фадж не дал им никакой дополнительной информации. Они останутся строгой загадкой до самих событий.   — Между заданиями в Хогвартсе также пройдет ряд вспомогательных мероприятий для дальнейшего развития сотрудничества, к которому мы стремимся. Девятого декабря, после Первого Задания, состоится дружеский Дуэльный Турнир для лиц от семнадцати лет и старше, включая профессоров школ, не считая Директоров и Директрис. В нем любой заинтересованный ученик или персонал может принять участие по своему усмотрению. Позже, в том же месяце, двадцать пятого числа, состоится Святочный бал, на котором также смогут присутствовать все соответствующие критериям студенты от четырнадцати лет и старше, а также сопровождающие их гости всех возрастов. В знак уважения Министерства, мы обеспечим каждого студента новым комплектом парадной мантии за свой счет.   — И, наконец, двадцать шестого января и седьмого марта состоится двухдневный Межшкольный Турнир по Квиддичу, в котором будут участвовать команды составленные из лучших игроков каждой школы. Как и в случае с Дуэльным Турниром, Трем Чемпионам не будет разрешено участвовать, хотя как я подозреваю, в это время у них будут немного другие приоритеты.   Фадж усмехнулся. Никто кроме него не стал делать это.   — Эти мероприятия, как задания, так и дополнительные мероприятия, будут полностью открыты для публики, которая захочет прийти и увидеть всё воочию. Билеты поступят в продажу перед каждым Заданием и Событием. Кроме того, каждому студенту остающемуся в Хогвартсе, будет выделен один билет на случайное задание, чтобы каждый мог получить шанс увидеть, как гордость наших волшебных сообществ соревнуется за богатство и славу.         Многие сразу же предположили, и ряд репортеров задали вопрос, будут ли билеты непомерно дорогими, но такие вопросы были отложены до последующих пресс-конференций, на которых будут сообщены более мелкие детали.   — Этот Турнир Трех Волшебников станет началом новой эры сотрудничества между нашими Министерствами, а также между нашими молодыми ведьмами и волшебниками. А теперь у меня есть время для нескольких вопросов… да, вы сзади…         "Несколько вопросов" превратились в большую часть двух часов по различным темам, начиная от количества билетов, которые будут выделены Чемпионам (максимум два члена семьи и два друга), и заканчивая тканями, из которых будут пошиты школьные форменные парадные мантии. Тем не менее, любое упоминание о Заданиях категорически умалчивалось, как бы осмотрителен ни был спрашивающий.       Тем временем Драко возбужденно болтал с Гаарой, несмотря на свою подавленную уверенность, в том что его не выберут в школьную команду по Квиддичу. Он размышлял о том, какими могут быть Задания, и о том кто может быть Чемпионом ("Лучше бы не Поттер!"), каким будет Святочный бал, и…         Тем не менее, по крайней мере Драко и Гаара были согласны в одном: ни один из них не собирался участвовать в Турнире. В любом случае, что бы ни сделал отец блондина, его мать лично объявит войну всем трем Министерствам Магии, если они попытаются заставить его участвовать в соревнованиях. Не то, чтобы он питал какие-либо амбиции. Он продолжал говорить даже после того, как отругал Гаару за то, что тот снова резал и строгал свою палочку.         После этого объявления первоначальный шок относительно быстро утих, и все эмоции студентов обратились в восторг. Все были рады возможности посмотреть Задания, а большинство - присутствовать на Святочном Балу. Репортеры последовали их примеру.       Но никто не подумал задать очевидный вопрос: Почему Фадж и Дамблдор явно были в разногласиях. Ни о причине, по которой Турниры Трех Волшебников вообще были отменены много лет назад, ни об эксплуататорском характере этого очевидно политического хода, ни о опасности навязывания студентам перекладывания вины за нападение дементоров — на Хогвартс. Вместо этого они просто продолжали задавать положительные вопросы о логистике и индивидуальных надеждах Министров на исход мероприятия.         После того как Фадж наконец перестал отвечать на вопросы и его помощники смогли вытащить его из центра внимания в Зал Трофеев сзади, Дамблдор снова поднялся на неустойчивые ноги и поблагодарил всех журналистов за их присутствие, прежде чем подать сигнал своим обиженным профессорам начать выгонять назойливых представителей СМИ из Зала.         Как и следовало ожидать, один особенно настойчивый репортер проскользнул мимо Хагрида и сел ниже, за высокими спинками стульев, намереваясь ухватить несколько мгновений с Мальчиком-Который-Выжил ради получения представления о его реакции на объявление. Поскольку этим репортёром оказалась Рита Скитер, все что ей было нужно — это хотя бы смутная реакция для ее работы, и к концу вечера она напишет следующие две или три статьи. К сожалению, она оказалась в ловушке не на той стороне Зала и всего за несколько мгновений один из старшеклассников Слизерина заметил ее и предупредил учителя. Проблема, с которой она столкнется из-за своего рискового шага пробраться сюда чтобы поговорить со студентом, не будет стоить того ни для одного студента, решила она, глядя на затылки частично невидных голов и пытаясь понять, к кому обратиться за цитатой.         Затылки детских голов были для нее совершенно неразличимы, поэтому она направилась туда, где увидела единственную различимую черту: Короткие платиновые волосы слизеринца могли означать только сына Люциуса Малфоя, подозреваемого бывшего Пожирателя Смерти и перспективного малого из Министерства. Уже на спаде, видимо. Однако этого было достаточно, по крайней мере, для двух статей: одной о реакции, а другой — об упадке и падении некогда значительной власти Малфоя в Министерстве.         Она ползла вперед, готовя свой самый язвительный вопрос, чтобы вызвать лучший ответ, когда заметила самые ярко-рыжие волосы, которые она когда-либо видела, на голове значительно ниже других сидевших рядом с ним, слизеринца. Она почувствовала волнение, напоминающее перспективу освещать пиар-ход Фаджа позже в этом году, когда она поняла что рядом с сыном Малфоя сидит Гаара, Защитник Хогвартса!   Все лето она пыталась получить возможность взять интервью у него и у его опекуна, Сириуса Блэка. А вот и он, созревший для собственного выбора.   Она остановилась за стулом мальчика Малфоя и начала шептать, чтобы привлечь его внимание: — Псс, эй. Гаара повернулся к ней, его глаза сузились в подозрительном взгляде. — Рита Скитер, Ежедневный пророк. Что вы можете рассказать мне о слухах о том, что вы и Сириус Блэк, известный серийный убийца, стояли за нападением на Чемпионате Мира по Квиддичу? Что вы можете сказать по поводу заявления Министра?       Ее неуклюжие руки потянулись к карману и попытались схватить Прытко Пишушее Перо, чтобы получить ответ, но прежде чем оно успело начать лгать и преувеличивать его реакцию или ее отсутствие, ее плечо дернули. Это был Северус Снейп, Мастер Зелий и Глава Факультета Слизерина. Он пристально посмотрел на нее и крепко зажал ее руку.         Он знал, что лучше не говорить ей ни слова, и вместо этого просто бесцеремонно вытащил ее из Зала и выбросил из входа в Замок. Только многолетний опыт выбрасываний из мест удержал ее на ногах. К сожалению, у нее не было достаточно средств, чтобы написать целую колонку о Гааре и, как следствие, о Сириусе Блэке, но она могла по крайней мере сослаться на рыжего в резком обвинении политики найма персонала Хогвартса. Если Альбус Дамблдор, к которому больше не обращались за советом из офиса Министра, по словам близкого источника, нанимал опасных, сомнительных волшебников и ведьм для преподавания в школе, общественность должна быть должным образом проинформирована.       Она забралась в карету и ее отвезли обратно в Хогсмид, откуда пришлось по воздуху отправится прямо в Лондон. Ей стоит уже заняться написанием, так как нужно было отправить экземпляр менее чем за три часа, чтобы он был опубликован в утреннем экземпляре. Возможно, она сначала перекусит. Это все равно оставило бы ей достаточно времени, чтобы записать что-нибудь, что понравится читателям.         Пока она путешествовала, ее мысли вернулись к ее общению с так называемым Защитником Хогвартса, и ей на ум действительно пришла одна история. Эту колонку придется оставить, поскольку ее мнения намного перевесят любое реалистичное содержание, которое необхожимо будет добавить. Это безусловно вызовет некоторый интерес.         Вернувшись в Большой Зал после того как репортеры ушли, ученики возобновили громкие разговоры о предстоящем визите двух других известных школ, в том числе и той, в которой обучалась известная молодая звезда Квиддича. Они также болтали о самих Заданиях и других дополнительных мероприятиях, которые будут проводиться. Все ученики с нетерпением ждали этого. В запале, когда волнение наросло, преподаватели испугались мысли о количестве детей, желающих подать заявку на участие в Турнире.         Дамблдор снова встал и занял свое место в возвышении зала. На его лице не было видно той теплоты и радости, которое излучали друг другу многие из его наивных учеников. К сожалению, это был именно тот эффект, которого Корнелиус хотел добиться, когда объявлял об этом плане. Вероятно, этот же эффект ощутят многие волшебники по всему миру, за исключением тех родителей, которым теперь придется беспокоиться о желании их детей, находящихся под угрозой смерти, принять участие в нем.   К сожалению, никто ничего не мог сделать, чтобы остановить их.         Именно в такие времена Альбус завидовал Аберфорту, который провел свои последние годы управляя пабом вместо того чтобы заниматься международной политикой и руководить всемирно известным образовательным учреждением.   — Час уже поздний, и мне бы очень хотелось немного поспать, поэтому я скажу последние несколько слов. Те из вас, кто достаточно взрослый, чтобы представить свои имена на Турнир Трех Волшебников, знайте - вечная слава и богатство могут быть вашими, но в ближайшие месяцы вы должны сопоставить эту надежду с вполне реальными опасностями, связанными с соревнованиями. И самое главное, не пренебрегайте школьными занятиями, зацикливаясь на отвлекающих факторах. Некоторые случайности неизбежны, но вашим главным приоритетом является сосредоточение внимания на учебе, поскольку она принадлежит нам, а весь хаос и волнения выходящие за рамки этого, должны оставаться вне нашего поля зрения.         Теперь, я надеюсь, вы все поспите спокойно несмотря на эти новости. Это начало нового года, и с ним придут величайшие формы магии, которые уверяю вас, не имеют ничего общего с битвами или квестами, а являются простейшими явлениями: Музыкой, Обучением и Дружбой. Если вы можете наслаждаться одной из этих вещей, независимо от предстоящих невзгод, вам нечего бояться. Спокойной ночи.       С этими словами Дамблдор отступил назад и помахал главам факультетов, чтобы они скоординировали действия своих старост по освобождению Зала. Поскольку пресс-конференция длилась долго, этот приветственный пир заканчивался на целый час позже обычного, а это означало, что утром на мероприятии будет очень много очень уставших подростков.         Альбус сказал всем профессорам, которые тайно пытались привлечь его внимание и задать ему вполне обоснованные вопросы, что им всем придется подождать ежегодного собрания сотрудников, которое начнется послезавтра. Тогда они обсудят то, что было сказано сегодня вечером. Понятно, что они все были недовольны тем фактом, что их просто отпустили на ночь, но Альбус был слишком стар чтобы бодрствовать всю ночь, а через два дня они будут все равно так же расстроены, так что от небольшого ожидания не будет никакого вреда.         По пути в Подземелья нынешняя староста Слизерина попытался задержать Гаару и поговорить с ним. Мальчик не препятствовал ему физически, но похоже староста не смог помешать ему продолжить путь в общежитие. Вместо этого мальчику, значительно более высокому и старшему, пришлось идти рядом с неуважительным четверокурсником и пытаться приказать ему сдать свою мини-тыкву, как того требуют новые школьные правила. Гаара сказал ему "нет", не конфиденциально, как ожидал от него староста, а вместо этого в пределах слышимости большей части их Факультета.         Гаара полагал, что он уже поступил более чем разумно, уменьшив размер своей тыквы, и просить его о дальнейшем разоружении не было просьбой, которую следует воспринимать всерьез.         Староста, которому так открыто бросили вызов, не имел никаких представлений о том, как заставить четырнадцатилетнего парня подчиниться его приказу, особенно после демонстрации силы, свидетелями которой он и многие другие были в конце прошлого года. Тем не менее, профессор Снейп приказал ему повторить правила Гааре, а он это сделал. Раз он не выполнил переданный приказ, то это была полностью вина красноволосого.   Драко усмехнулся, когда их староста отступил в конец процессии слизеринцев, отслеживая всех первокурсников, которые могли остаться позади.         В гостиной Гаара оказался в окружении своих соседей по факультету, решивших, что сейчас самое время собраться и продемонстрировать свое восхищение и благодарность, чему они раньше пытались сопротивляться публично. Теперь, на своей территории они начали делать то, что делали другие факультеты — раздражать своего нового спасителя. Причем даже Крэбб и Гойл не смогли придерживаться обычных границ террора. Из-за этого Гааре пришлось пробраться в общежитие мальчиков, чтобы отдохнуть в своей и Драко комнате.         Гаара ушел как раз в тот момент, когда появился Снейп, готовый произнести свою ежегодную приветственную речь перед новыми слизеринцами, которую иностранец случайно пропустил и в прошлом году. На табличке к своей комнате, он обнаружил другие имена, чем в прошлом году, а это означало, что ему и Драко была выделена другая комната, которую ему придется искать.   Он обшарил длинный коридор, пока не нашел свое имя под именем Блейза Забини…   Он немедленно убрал свое имя с двери и пошел дальше, чтобы найти имя Драко. Оно расположилось над именем Теодора Нотта. Гаара сменил свое имя на Нотта и вошел в комнату. Там он собрал вещи которые вроде не принадлежали Драко, и быстро понес их туда, где он изначально должен был находиться. Комнаты, вероятно, должны были быть распределены случайным образом, но Гаара был уверен, что Снейп приложил руку к попытке разлучить его с лучшим другом в этой школе.         Он поменял свои вещи на вещи Нотта и отнес их туда где собирался жить в этом году, не обращая внимания на самого Нотта, который стоял в коридоре и бесстрастно наблюдал, как его переводят в другую комнату.         Гаара наконец прикрепил свое имя к двери, и вошел со своим сундуком с вещами. Затем он устроился на своей кровати, которая как он убедился, находилась на той же стороне комнаты, что и в прошлом году.         Вскоре после того, как Гаара переоделся в пижаму, намереваясь для разнообразия насладиться ночным сном, появился Драко, в восторге от того, что он и Гаара каким-то чудом снова оказались в одной комнате. Какая удача!         Драко немедленно распаковал все необходимое на ночь и на завтра, слишком уставший, чтобы развешивать все свои мантии и распаковывать остальные школьные принадлежности. Переодевшись и почувствовав поздний час, он лениво начал болтать со своим снова-соседом по комнате.   — Я не могу поверить, что отец не знал обо всем этом. Фадж, должно быть, держал это в секрете от него. Не могу дождаться, когда его выгонят из кабинета. Проделать такой трюк! Я ни в коем случае не буду даже приближаться к этому Турниру. Надеюсь, ты считаешь так же. Я полагаю, да. Тебе не нравится внимание, поэтому вводить себе в расписание что-то подобное было бы бессмысленно, не так ли? Конечно, вероятно это Дамблдору первым пришла в голову столь нелепая идея. Что угодно, лишь бы искупить свою прошлогоднюю неудачу.         Пока Драко говорил, в основном сам с собой и меняясь в лице, взгляд Гаары был прикован к заметному синяку на боку Драко, ниже его ребер. Выглядело больно, но переломов скорее всего не было.         Драко стянул через голову ночную рубашку и только тогда заметил взгляд Гаары на своем значительном синяке. Зная склонность Гаары к мелодрамме, он быстро заговорил: — О, это? Это с того момента, когда я... когда я упал сегодня утром, выходя из ванны. Это не так больно, как кажется.   — Ты упал в ванну. Это произошло из-за болей в твоем боку? — Спросил Гаара.   — Да! Вот и все. Боль в боку о которой как я сказал, появилась у меня ранее, была… вот почему я упал… Драко избегал зрительного контакта и всеми признаками типичного языка тела сообщал, что он лжет.         Гаара больше ничего не сказал по этому поводу. Подросток просто вытащил книгу из своего расширенного сундука и начал читать. Он планировал поспать сегодня вечером, но вдруг почувствовал, что спать ему уже не так хочется. После того, как Драко лег спать, Гаара вошел в свой гигантский сундук, где читал при свете палочки не боясь разбудить Драко.   КСОКСОКСОКСОКСОКСОКСОКСО