Идеальный в классе превосходства

Честно говоря, тренировки в белой комнате были намного легче, чем те тренировки, которым подвергал его отец в прошлой жизни. Каково было удивление Соичи, когда ему, трёхлетнему ребёнку, пытались запихнуть программу первого класса. «Это довольно странно», — подумал он про себя. Он уже давно понял, что это за место, — место, где из каждого пытаются сделать идеал, тот самый идеал, к которому он стремился в той жизни. «Это место пытается сделать из всех пришельцев, которые должны будут захватить эту планету». Когда ему исполнилось семь лет, его поместили в общую группу с остальными «псевдопришельцами», как он сам их называл. Знакомясь, он выделил для себя две выделяющиеся персоны: Амасава Ичика и Ягами Такуя. Две полные противоположности. Одна — эксцентричная, весёлая, игривая и, самое главное, талантливая. Она была намного талантливее остальных во многих аспектах, однако, несмотря на это, не прикладывала больше усилий, чем это было необходимо. Второй же, несмотря на свой юный возраст, был крайне вспыльчивым и нелюдимым. Он мог общаться, однако по нему не было видно, что это доставляет ему удовольствие. С другой стороны, он не был талантливым, но при этом пахал как только мог, стремясь превзойти тот шедевр, о котором нам говорили каждый день. Аянокоджи Киетака — шедевр, о котором нам говорили каждый день. Очевидно, что нам пытались дать своеобразную мотивацию для работы над собой. Однако лично меня, когда я каждый день слышал это имя, оно начинало больше раздражать, чем мотивировать. Иногда в свободное от тренировок и учёбы время инструкторы собирали нас просто для того, чтобы рассказать, какой Киетака шедевр и как он старается быть лучше с каждым днём. Как будто сказки на ночь для детей, однако это дало нужный эффект. Многие стали считать его чем-то наподобие бога, а другие ненавидели его всеми фибрами души. Те, кто считали его богом, пытались быть лучше каждый день, чтобы заслужить право быть рядом с ним. Другие же пытались превзойти его и втоптать в грязь. Это вполне ожидаемо, учитывая, как работники пытались навязать нам идеализм Киетаки. Я же смотрел на это со стороны. Мне было плевать на личность Аянокоджи Киетаки. Я знал, что буду лучше его в любом случае, так как у меня есть огромное преимущество в виде моего перерождения. Аянокоджи был для этих детей словно судьи из моего мира для меня. Вот только если я старался превзойти всех судей и знал, что буду лучше их всех, поскольку обязан был стать идеальным лидером, то дети лишь грезили надеждами однажды превзойти его. Ведь как можно превзойти того, кого ты даже не видел? Многие и вовсе склонялись к тому, что Аянокоджи не существует, и это всего лишь легенда, придуманная инструкторами для большей мотивации и более плодотворной работы. После каждого проведённого испытания, будь то написать сложный тест за 30 секунд или проплыть большое расстояние в бассейне, нам обычно говорили: «Неплохой результат, однако Киетака был лучше». Так всегда. Однако когда я выполнял то или иное задание, инструктор просто озвучивал результат, без упоминания шедевра, что не на шутку злило многих. Я держался в стороне ото всех. Какой смысл привязываться или общаться, если большую часть из них я не увижу никогда в жизни? Некоторые умирали от физических испытаний, многие выбывали на различных тестах. Так постепенно некогда наполненные стены белой комнаты становились пустыми. Забыл упомянуть: я был лучшим во всём. Этого следовало ожидать, ибо у меня громадное преимущество. В своей прошлой жизни я был не совсем обычным, однако сейчас я был намного лучше себя прежнего. Моя амнезия никуда не делась, однако я старался скрыть это от сотрудников белой комнаты, дабы не вылететь отсюда. Некоторые остатки не вылетевших детей, видя мои ненормальные результаты во всех дисциплинах, плюс видя, что при каждом выполненном мной испытании имя шедевра никогда не звучало, начали думать, что я либо на уровне того шедевра, либо уже давно превзошёл его. Последних было мало, но они всё же были. Среди них была та самая Амасава, о которой я говорил ранее. Из-за моего отстранённого поведения, похоже, дети нацепили на меня ярлык загадочного студента, который превзошёл шедевр. У меня не было проблем с общением, но мне действительно не хотелось общаться с ними. Нет, я не игнорировал их полностью, но старался не привязываться ни к кому из них и сводить общение на нет. Даже в своём мире я редко контактировал с внешним миром. Единственным кругом моего общения были судьи, а позже — Баку. — Эй, загадочный парень-сан! — раздалось сзади меня. Это была Амасава. Честно сказать, она была приятнее в общении, чем Ягами. С последним, к слову, мы довольно редко и холодно общались, ибо он был в той касте детей, которые меня ненавидели. — Чего? — невозмутимо ответил я. — Ты действительно смог одолеть Шибу-сенсея!? Это удивительно для четырнадцати лет. — В этом нет ничего сложного, если вдоволь выкладываться на тренировках, — сказал я, глядя на девушку. — Скажи это Ягами, который ещё не восстановился после предыдущего спарринга. Посмотрела бы я на его мину, — ответила она с ухмылкой. На это я просто промолчал. — Но не в этом суть, — продолжила она. — Слушай, ты же чертовски тихий, неужели тебе не нравится наша компания? — сказала она, глядя на ту толпу «фанатов», которые считали меня шедевром номер два. — Меня устраивает ваша компания, однако не могу не отметить, что это чертовски неприятно, когда за тобой наблюдает такая толпа людей всё время. — Да ну, Кирума кун, не будь таким занудой! — тыкая меня в щёку, сказала Амасава. — Неужто тебе не дороги твои поклонники, которые готовы на всё ради тебя? — медленно прикасаясь к моей груди, явно дразня, сказала она. Это сборище поклонников не было такой проблемой, как я считал раньше. Они действительно помогали мне в некоторых аспектах. К примеру, мне никогда не приходилось заправлять свою кровать, она всегда была заправлена. Не нужно было быть Шерлоком, чтобы догадаться, кто всё это время это делал. Однако эти взгляды на протяжении всего дня меня действительно иногда раздражали. Что касаемо Амасавы, если бы меня смущали такие мелочи, я бы не умер холостяком. Поняв, что спорить с ней бесполезно, я просто отдалился от неё, уйдя в другую комнату. Так и шёл день за днём до одного дня. — Ягами Такуя, Амасава Ичика и Кирума Соичи, срочно выйти из помещения, — сказал динамик на потолке. Мне уже 16 лет, почти все, кого я знал, теперь исключены из белой комнаты. Впервые я слышу подобный странный приказ. Скорее всего, это первое задание или что-то вроде того. Молча перед нами открылась белая дверь, из которой мы вышли. Идя прямо, перед нами нарисовались трое мужчин: один был с не сходящей улыбкой и закрытыми глазами, второй был один из наших сенсеев — Шиба, а третьим был... Атсуоми Аянокоджи. — Мы рады вас приветствовать здесь и сейчас, — с улыбкой сказал улыбающийся мужчина. — Меня зовут Токинари Тсукиширо, — представился он. — Сразу к делу, — недовольно сказал Атсуоми. — Да, конечно, — согласился Тсукиширо. — Всю вашу жизнь вы тренировались, проливали пот и кровь, становились сильнее и умнее ради этой миссии — исключить Аянокоджи Киётаку, — закончил он. У всех были разные реакции. Ичика выгля дела взбудораженной и возбужденной. Ягами напрягся и выглядел довольно злым. А я просто поднял бровь. А я просто поднял бровь. — Вы будете направлены в Кедо Икусей с целью исключить Аянокоджи. Методы не важны, главная цель — исключить, — коротко сказал Шиба. — На данный момент Тсукиширо находится на посту временного директора данного учебного заведения. Он будет вам помогать. По любым вопросам обращаться к нему, — сказал до этого молчавший Атсуоми. — Вы будете зачислены уже завтра, так что даем вам день на моральную подготовку. — Ваша первая цель — договориться друг с другом, в каком классе вы окажетесь. В Кедо Икусей действует ранговая система классов: чем лучше вы сдадите экзамен, тем в более высоком классе вы окажетесь. Вам желательно попасть в разные классы. — Теперь, по отдельности пройдите ко мне в кабинет. Мне нужно поговорить с каждым из вас с глазу на глаз, — серьёзным тоном сказал Тсукиширо. Когда настала моя очередь, я вошёл в его кабинет. — Присаживайся, Кирума кун, — приветливо сказал он. — Не буду томить, мы оба знаем, что именно у тебя больше всего шансов исключить его, — произнёс он, смотря на мою реакцию. — Я знаю, что программы пятого поколения для тебя недостаточно. Если ты сможешь исключить его, мы сделаем так, чтобы ты тренировался по программе четвёртого поколения, — сказал он, пытаясь прочесть мои эмоции. Я посмотрел на него, изображая недоверие. На самом деле это предложение меня нисколечко не интересовало. Я уже всё решил. Я знал, что это мои последние дни в Белой Комнате. Вставая со стула, я лишь сказал: — Я думаю, что вы меня переоцениваете. И саркастично вышел из кабинета. На удивление, нас троих поселили в отель рядом с автобусной остановкой. Конечно, это было приятно. Ягами был более радостным, чем обычно, а Амасава просто разрывалась от радости: прыгая на кровати, она пыталась сделать какое-то акробатическое движение. Да, вне обстановки Белой Комнаты они действительно похожи на обычных детей. Ну, а что можно от них хотеть? Они не видели внешнего мира, всех его ужасов. И несмотря на свой высокий интеллект, они только сейчас начали изучать его, перейдя с теории на практику. Я смотрел на это с лёгкой улыбкой. В руках у меня был кубик Рубика, который мне купили сотрудники Белой Комнаты по моей личной просьбе. Амасава лёгким прыжком очутилась рядом со мной. — Амасава-сан, ты в курсе, что если что-то из этого номера будет сломано, то ущерб будет вычтен из кармана Белой Комнаты? — сказал я, глядя на неё своим бесстрастным взглядом. — Ооооо, Кирума кун, кончай занудствовать! Это последний день в нашей зоне комфорта. Дальше мы встретим реальный мир! Мы встретим его! — сказала она, благоговея. К тому же, обратилась она с неким беспокойством: — Ты какой-то странный. Тебе что, плевать на всё это? Ты даже не рад? — задала она искренне интересующий её вопрос. — Мне не плевать, просто у меня другие планы на всё это, — честно сказал я. Амасава боковым взглядом посмотрела на Ягами и присела ко мне чуть ближе, шепча: — Честно, у меня тоже кое-какие планы, — сказала она шепотом. Очевидно, то, что у неё было на уме, не соответствовало планам Ягами. По ней было ясно видно, что она боится его как огня. Честно, Амасава — хороший человек. Она мне действительно импонировала. Она сделала то, чего не смог сделать даже Ягами, находясь в стенах этого ужасного учреждения. Она сохранила человечность. Это не могло не вызывать восхищение. — Амасава-сан, если тебя будет беспокоить Ягами, я тебе разрешаю обратиться ко мне за помощью, — сказал я более мягким тоном. Всё же, если Ягами поглотит Амасаву, мне будет действительно жаль её. Момент шока на её лице был ожидаем. Она смотрела на меня со смесью шока, неверия и радости. Я лишь слегка отвёл взгляд от неё. Когда момент искренности был исчерпан, она сразу подрубила надоедливую Амасаву. — Ооооу, всё же Кирума кун заботится о своих фанатах. Или он сделал исключение только для неповторимой Ичики? — загоготала она. — Неужто ледяное сердце Кирумы-куна растаяло с появлением его самой преданной поклонницы? — продолжала дразнить она меня. Понимая, что отвечать ей бессмысленно, я продолжал собирать и разбирать кубик Рубика, медленно готовясь к завтрашнему дню. П.С (характер Соичи полностью каноничный)